Текст книги "Во тьме его желаний"

Глава 39

Все положенные пятнадцать минут Армин сидел рядом со мной и не выпускал мою руку. Он ничего не говорил, так как его температура поднималась все выше, и он явно сдерживал свое ворчание. Я же не знала куда себя деть от беспокойства.

– Господин Армин, идите в постель, – попросила я. – Я ведь больше не слепая, поэтому смогу найти дорогу в спальню.

– Нет, – решительно отказал он. – Я останусь с тобой, малышка, и это не обсуждается.

Я же корила себя за то, что не могу ускорить естественные процессы в организме, и ускорить усвоение лекарства.

Наконец время прошло и я, закутавшись все в тот же банный халат, проводила Армина до его постели. Даже после лекарств его температура все равно сильно поднялась, поэтому я снова промыла ему горло и дала еще одну таблетку жаропонижающего.

Раздраженный и уставший до предела Армин сердито закутался в одеяло и закрыл глаза, но и тут я ему помешала.

– Нельзя так сильно укрываться, – я спустила ему одеяло до пояса. – Иначе температура не спадет.

Мой мужчина снова проворчал что-то себе под нос, но послушался меня. А через пару минут он уже заснул.

Я же решила позвонить маме и сообщить ей все последние новости.

– Афина? – взволнованно ответила мама. – Что-то случилось?

Я практически никогда не звонила маме сама, предпочитая все вопросы решать с Гаей, наверное, поэтому мама была так удивлена моему звонку.

– Нет, все хорошо, – я поспешила ее успокоить. – Ты не занята? Мне хотелось поговорить с тобой.

– Нет, – мама выдохнула с облегчением. – У меня как раз обеденный перерыв. Так что я свободна.

– Мам… – с тяжелым сердцем начала я. – Доктор Армин вчера сделал мне операцию…

– Вчера? – обомлела мама. – Но… почему ты мне ничего не сказала?

– Я не хотела тебя волновать, – оправдывалась я. – Тем более, что я должна была еще на сутки остаться в клинике, чтобы исключить возможность заражения.

– А до какого часа ты будешь там? – спросила мама. – Давай я тебя сейчас заберу.

– Нет, сейчас я не там, – я никак не могла решиться сообщить это маме, но все же выпалила как на духу. – Я дома у Доктора Армина. Он заболел. И я решила, что не могу бросить его в таком состоянии.

– Афина, – мама была явно не в восторге от таких новостей. – Мне кажется ты взяла на себя слишком много. Тебе сейчас самой нужно беречься. Доктор Никель сам говорил, что тебе даже на улицу нельзя выходить, а ты сейчас находишься в одном доме с больным человеком.

– Я пью противовирусное, – твердо заявила я. – И я все равно не брошу моего Доктора Армина.

– Не знаю, – мама не могла подобрать нужные слова. – Это какие-то двойные стандарты. Значит, я не могла тебя забрать домой, зато ты можешь жить у своего Доктора, который сейчас опасен для твоего здоровья.

– Мамочка, – горестно вздохнула я. – Я не уеду от него. Я останусь с ним… во всяком случае пока он не выздоровеет.

– Что значит «во всяком случае»? – испугалась мама. – Ты планируешь и дальше с ним жить?

– Если он этого захочет, то да, – решительно ответила я. – Потому что я сама очень этого хочу.

Мама выдохнула и замолчала на несколько секунд.

– Ты любишь его? – наконец прямо спросила она.

– Да.

Теперь я знала это точно. Я действительно люблю моего Доктора и очень хочу быть с ним. Быть его девушкой. О большем я пока и задуматься не могла.

– А он тебя? – с долей усмешки спросила она.

– Конечно, мам! – воскликнула я. – Он ведь столько всего для меня сделал!

– Да он просто купил тебя этими подарками! Купил и заворожил! – рассердилась мама. – Я не понимаю, что ты в нем нашла!

– Я просто его люблю, – совсем тихо ответила я.

– Но ты совсем молоденькая, – мама снова смягчилась, надеясь уговорить меня. – Такие как твой доктор встречаются с более зрелыми женщинами. Что будет, если ты ему надоешь? И потом… у него ведь есть свои потребности.

Я понимала, что мама намекает на близость. Она прекрасно знала, что до момента встречи с Армином я была невинной. Возможно, она надеялась на это и теперь, и пыталась запугать меня возможной близостью с мужчиной.

– Мамочка, я все знаю, – я покраснела от ее намека. – Но я не изменю свое решение. Пожалуйста, прими его.

– Но, если ты ему надоешь? – горько спросила она, наверняка, вспомнив о своем печальном замужестве. – Что, если он просто наиграется с тобой и бросит?

– От этого не застрахована ни одна пара, – я пожала плечами.

– Я не знаю, Афина, – маме было тяжело принять мой выбор. – Не знаю.

Она снова замолчала на несколько секунд, но затем попросила меня:

– Пообещай мне только одно.

– Что? – я испугалась слишком жестких условий с ее стороны.

– Что… твои дети… будут запланированными, – неожиданно сообщила она. – Что сейчас ты будешь очень осторожна и внимательна. Что не решишься на такой беспечный шаг, как следует не узнав своего Доктора. Пожалуйста, только не в восемнадцать лет! Это все о чем я тебя прошу.

Мне кажется, сейчас я как никогда ощутила всю мамину боль из прошлого. Как она, такая же наивная и доверчивая, осталась с тремя маленькими детьми никому не нужная. Именно повторения этой ошибки с нашей стороны она и боялась больше всего. Чтобы мы – ее дочери – не оказались в таком положении.

– Обещаю, мамочка, – искренне ответила я. – Честное слово! Ты права: я буду очень осторожна. И я очень тебя люблю.

– И я тебя люблю, Афина, – мама всхлипнула в трубку. – Как быстро ты выросла…

Следующе четыре дня я тщательно следила за здоровьем моего Армина. Несмотря на промывания, инфекция все же спустилась в бронхи и у моего пациента начался кашель, но по кашлям я была спец. Для меня это было легче всего.

При кашле уже нет такой высокой температуры, поэтому Армин не так сильно ворчал на меня. Также не нужно было на свой страх и риск промывать горло моему мужчине, дрожащей рукой засовывая ему спицу в рот. Теперь я отпаивала Армина горячим молоком со сливочным маслом и этого оказалось достаточным, чтобы уже через два дня его кашель перестал быть сухим, а температура больше не повышалась вовсе.

Кроме того, халатик, который Армин заказал мне через интернет-магазин, прекрасно сел на мне. В комплект входили чулки, босоножки на устойчивом каблучке и маленькая медицинская шапочка. Именно в таком обличии я порхала возле моего пациента, всячески мотивируя его поскорее выздороветь.

Так же я старалась повкуснее кормить моего мужчину, и на четвертый день он даже пожаловался мне, что поправился на два килограмма.

– Ты из меня колобка сделаешь, – ворчал он, но уже совсем добродушно. – Давай мне хотя бы порции поменьше.

– Это глупости, – я принялась убирать со стола после очередного обеда. – Вы поправились, потому что не двигаетесь. А вот вернетесь к своим пациентам, так сразу все и сойдет.

– Все равно, – упрямился он. – Со следующей недели подключу усиленную зарядку по утрам. И тебя гонять буду за компанию. Моя маленькая угнетательница.

– Ради Вас я на все готова, – улыбнулась я и отнесла тарелки в раковину, слегка покачивая бедрами.

Я знала, что Армин не мог оторвать от меня взгляд, когда я в своем коротком халатике проходила мимо него. Сейчас, конечно, на мне был еще кухонный передник, но сзади он ничего не прикрывал.

– Действительно на все? – Армин поймал меня, когда я вернулась к столу и усадил к себе на колени.

– Конечно, – я несмело обняла его за шею. – Что Вы хотите?

– Я хочу… – интригующе протянул Армин, словно задумался над чем-то, а затем вытащил из кармана джинсов красную бархатную коробочку и протянул мне.

– Что это? – испугалась я.

У меня разом закончились все мысли в голове.

– Я хочу, чтобы ты стала моей, – Армин смотрел на меня жгучим черным взглядом. – Совсем моей. Навсегда.

Я удивленно заморгала, будто не понимала ни слова.

Конечно, я очень любила Армина и мечтала быть только с ним. Как можно дольше. Не отрицаю: я иногда задумывалась о возможном замужестве, но даже не допускала мысли, что это может произойти так скоро. Хотя бы еще пару месяцев! Я была уверена за себя, но не хотела, чтобы Армин сделал мне предложение на импульсе. Разве он сам не учил меня взвешивать каждое решение?

Хотя… Может это еще не предложение? Вдруг я уже разогналась в своих мыслях.

– Это не кольцо, – Армин тут же вернул меня на землю. – Но нечто, намного более важное для меня. Нечто, ценнее кольца. Ты заслуживаешь чего-то более поэтичного, чем банальное колечко. Если ты согласишься, я все для тебя сделаю.

Я немного успокоилась, узнав, что там не кольцо. Но теперь любопытство захлестнуло меня с головой. Я взяла коробочку, раскрыла ее и… тут же заплакала.

– Ты станешь моей заботливой и послушной женой, малышка Афина? – он нежно обнял меня за талию.

Я же не могла оторвать взгляд от содержимого коробочки. На черной и такой же бархатной подушечке переливались на свету изящные бриллиантовые сережки.

Я поняла почему именно сережки. Армин хотел сам проколоть мне ушки и тем самым словно клеймить меня собой. Он хотел еще раз проверить меня: не спасую ли я, не испугаюсь ли, доверюсь ли я ему. Он словно хотел показать мне, что наша жизнь не будет усеяна лепестками роз. Что он не всегда сможет сдерживать свой характер. Что возможно, иногда он будет причинять мне боль – без этого не обходится ни одна пара. Но даже в моменты боли я все равно буду под защитой и чутким наблюдением моего Доктора.

Сейчас эта пара сережек обрела для меня такой огромный смысл, что я не могла сдержать эмоции. Конечно, они имеют гораздо бо́льшую ценность, чем кольцо!

– Малышка? – Армин обхватил мое лицо ладонями и заставил меня посмотреть ему в глаза.

Очевидно, пауза затянулась, поэтому Армин подумал, что с моим решением что-то не так.

– Да, – хриплым от слез голосом ответила я.

– Не плачь, Афина, – мужчина принялся стирать слезы с моих щек. – Глупышка моя. Если ты боишься прокалывать ушки, то сделаем это потом – когда будешь готова.

– Нет! – испуганно воскликнула я. Мне показалось, что я могу упустить что-то очень важное, если перенесу это решение, хотя бы на десять минут. – Пожалуйста, я хочу именно сейчас! Я очень хочу, чтобы Вы это сделали.

Армин оставил на моих губах короткий поцелуй, а затем поднялся вместе со мной и направился в ту самую комнату с операционным столом.

Глава 40

Мужчина бережно усадил меня на стол, а я совершенно машинально распласталась на нем.

– Малышка, не нужно ложиться, – улыбнулся Армин моему отработанному действию.

Пока он капризничал во время лечения, он каждый день растягивал меня на этом столе. И признаться честно, меня заводила одна только мысль, что я снова окажусь связанной эластичными бинтами на этом дико сексуальном медицинском ложе. Я уже ждала эти моменты с нетерпением.

– Сядь поудобнее и расслабься, – интригующе приказал мне он.

Я кивнула и села, крепко схватившись за бортики стола. Уж точно эта процедура не будет безболезненной. Придется потерпеть.

– Не волнуйся, Афина, – Армин погладил меня по побледневшей щеке. – Это будет очень быстро. Ты даже ничего не заметишь. Сережки наденем сразу. Они из золота, поэтому будут только способствовать быстрому заживлению. Но если ты очень боишься, я придумаю какую-нибудь анестезию.

– Нет, – я следила взглядом по перемещениям моего мужчины. – Я хочу все прочувствовать. И боль – какая будет, и волнение. Хочется все запомнить.

Армин коротко поцеловал мне губы и проговорил:

– Ты создана для меня, малышка. Только для меня.

Затем он поцеловал каждую мочку моих ушек и оставил фломастером точки предполагаемых проколов. Мой врач отошел на пару шагов, чтобы оценить ровность маркеров, но левый ему явно не понравился. Поэтому он стер пометку мягким вытным диском, а затем поставил новую точку. На этот раз он все одобрил.

А потом началось самое страшное. Во всяком случае оно должно было быть таковым.

Армин вытащил длинную и достаточно толстую иглу, но поспешил тут же все объяснить.

– Я подарил тебе сережки-гвоздики, а их ножка примерно такого диаметра. Если я сделаю прокол совсем тонкой иглой, то сережки нельзя будет вставить.

Я взволновано кивнула, однако чувствовала именно волнение, а не страх. Почему-то сейчас меня не пугал ни вид иглы, ни запах спирта, ни возможная боль. Я проживала каждую секунду с осознанным удовольствием. Мне казалось, что я расстаюсь с чем-то очень приятным и безопасным. Таким теплым и уютным.

Я расставалась со своим детством, но не испытывала печали.

Даже потеря невинности не стала для меня таким знаком. Как не стал факт того, что я все это время встречалась со взрослым мужчиной. Я все равно оставалась в те моменты ребенком и не отдавала отчёт своим действиям. Сейчас же до меня все это дошло. Раскрылось в новом свете и разлилось всеми красками.

Я расставалась с целой эпохой своей маленькой жизни, но знала, что дальше будет только лучше. Поэтому не испытывала никакого сожаления – лишь приятную ностальгию.

Что-то лопнуло у меня в мочке уха и разлилось жгучим теплом, отчего у меня тут же все занемело.

– Какая умничка, – похвалил меня Армин. – Не больно? Сейчас обработаю и вставлю серёжку.

Удивительно, но я совсем не почувствовала боли от прокола – только сильно щипало, когда Армин обрабатывал мне кожу ватным диском.

– Готово, – Армин с восхищением оглядел свою работу. – Теперь второе.

Пока Армин тоже самое делал с моей второй мочкой, я пребывала в волшебном трансе. Для меня все происходило в замедленном кадре, где я успевала ощутить каждое прикосновение и каждый выдох моего Господина.

Снова будто что-то лопнуло внутри второй мочки и кожу защипало от спирта.

– Вот и все, – сообщил Армин и обхватил мое лицо руками. – Какая ты у меня послушная девочка. Даже не дернулась.

Но внимательно взглянув в мое лицо, Армин спросил с беспокойством:

– Тебе больно? Почему ты плачешь?

– Я? – удивилась я, не заметив, что действительно слезы тихо бегут по моим щекам. – Просто… я так счастлива сейчас.

Мой мужчина улыбнулся, растроганный моим поведением.

– Я люблю тебя, малышка Афина, – признался мне он, глядя на меня пронзительным черным взглядом. – Я провалился в омут твоих поразительно красивых глаз в тот же день, когда увидел тебя впервые. И уже тогда я не оставил тебе выбора.

– А я люблю Вас, Господин Армин, – со всей искренностью призналась я. – Поцелуйте меня, пожалуйста.

Армин тут же приблизился к моим губам и обдал их горячим дыханием.

Сейчас будет все по-другому. Я словно наконец поняла смысл всего, что со мной происходит. И я хотела отдаться своей новой жизни без остатка.

Эпилог

Выходили мы замуж с моей сестрой Гаей с разницей в четыре дня. Хоть Господин Эдер сделал ей предложение уже больше двух месяцев назад, и они как супруги официально были расписаны, но торжество молодая пара не устраивала. Как раз из-за моей операции.

Поэтому, когда моя реабилитация закончилось и зрение стало даже лучше, чем в первые дни, мы решили наконец отметить все хорошие события.

Моя свадьба проходила в потрясающем замке эпохи средневековья, который сейчас являлся городским культурным памятником.

Под венец меня вел Господин Эдер, чтобы лично передать Армину. И я понимала, насколько это бесценный поступок. Декарт Эдер просто ненавидел общества людей, ненавидел пристальное внимание к себе, ненавидел солнечные дни и много чего еще, потому что его внешность приковывала к себе все внимание. Его глаза не переносили яркий свет, а на коже выступало еще больше веснушек, едва он хоть на секунду попадал под солнце. Но когда встал вопрос кто поведет меня под венец, господин Эдер вызвался добровольно. Он действительно хотел это сделать, так как все равно чувствовал за меня ответственность.

Каждый шаг с Господином Эдером приближал меня к моему Армину: строгому, стройному, высокому черному ворону. Даже на такое важное торжество он отказался надеть белую рубашку, поэтому сейчас был в безупречном черном камзоле с длинными полами, под которым красовалась черная рубашка с брутальным кружевным воротником и рукавами. Сейчас мой Армин действительно был похож на средневекового Доктора, и у меня аж сердце закололо от осознания его красоты.

Наконец Господин Эдер довел меня до алтаря и встал позади, и тут я впервые в жизни увидела регистратора мужчину. Всегда думала, что это чисто женская профессия.

Но регистратор очень походил на Армина. Он также был одет во все черное и с уклоном в средневековье. За его спиной живописно горели факелы, источая приятный аромат аромамасел и древесины. Он взял в руки тяжелую книгу, а Армин развернул меня к себе и посмотрел прямо в глаза.

Регистратор принялся читать речь, и я обомлела окончательно. Наша свадебная клятва была… на латыни. Певучим голосом мужчина читал по одной строчке, а Армин переводил все для меня пронзительно глядя в мои глаза.

Волшебная атмосфера окутала меня с ног до головы, и я не замечала ничего вокруг, кроме моего мужчины и мелодичной песенной речи регистратора.

– Согласна ли ты стать моей верной и единственной спутницей жизни? – наконец задал главный вопрос Армин.

Я взволновано сглотнула и ответила также на латыни:

– Ita, Dominus meus[1]1
  Ita, Dominus meus – Да, мой Господин.


[Закрыть].

Армин гордо улыбнулся моему ответу и тоже дал согласие стать для меня самым верным, любящим и справедливым спутником.

Мы обменялись резными винтажными кольцами, и наконец Армин склонился к моим губам:

– Te amo, Infantem meum[2]2
  Te amo, Infantem meum – Я люблю тебя, моя Малышка.


[Закрыть], – произнес он мне прямо в чуть раскрытые губы и наконец коснулся меня поцелуем.

Я была так счастлива, что не могла больше оставаться скромницей, поэтому обвила шею моего Господина руками и пылко ответила на его поцелуй.

А что? Мы ведь не в церкви. А о том, что подумают другие мне все равно. Главное, что подумает мой Доктор Армин.

Мой законный муж подхватил меня на руки и понес через арку гостей, которые бросали на нас лепестки белых роз.

– Господин Армин, – я прижалась к его шее, защищаясь от лепестков, – клятва – потрясающая! Я никогда не забуду этот день!

– И я не забуду, моя малышка, – муж еще крепче сжимал меня в объятьях, – но не только клятва непростая, еще и колечко.

– Колечко? – удивилась я. – Его носила жена графа Дракулы?

– Нет, – хитро улыбнулся он. – Но в нем самый настоящий философский камень. Если ты помнишь, то обладатель этого камня может излечивать все болезни. Поэтому ты должна стать медиком. Это твое призвание.

– Но ведь этого камня не существует, – смущенно улыбнулась я.

– Разве ты сомневаешься в моих способностях? – от посмотрел на меня таким взглядом, что у меня не должно было остаться сомнений: мой Доктор Армин – самый настоящий алхимик.

Мне все равно насколько это плод моей фантазии, но вера во что-то творит чудеса. Тем более, что за неделю лечения моего мужчины и еще за неделю реабилитации, я вновь полюбила медицину и снова мечтала стать врачом.

– Я сам буду твоим репетитором, если ты будешь моей помощницей в клинике, – продолжал он, и без того понимая мои желания.

– Правда? – обрадовалась я. – Господин Армин! Я так счастлива!

Мой врач лишь снова припал к моим губам с поцелуем, обещая мне всю семейную жизнь гореть от страсти и возбуждающего стыда.

А я совсем была не против.