Текст книги "Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 3. Часть 5. За Великой Китайской стеной"

– А кто же ты? – вытаращила глаза кассирша.

– Я – китаец!

– Китаец? Какой ж ты китаец с таким длинным носом? – расхохоталась кассирша.

– Нос у меня обычный, и я – китаец.

Кассирша перестала смеяться, сморщила лоб, призадумалась, а затем куда-то исчезла. Вернулась в сопровождении человека во френче. Тот стал разъяснять правила: иностранцам не полагаются льготные билеты, они должны оплачивать пользование парком по полному тарифу.

Я заверил, что знаю правила, но они касаются только иностранцев, а я – китаец.

– Товарищ, – с очень серьезным видом возразил человек во френче. – Вы – не китаец, посмотрите на свой нос. У китайцев другие носы.

Должен похвастаться, что в конце концов я своего добился, меня в парк пропустили за 10 фэней. Правда, вслед из будки кассирши еще долго несся хохот и раздавались восклицания: «Какой странный длинноносик! Наверное, давно в зеркало не смотрелся!».

Аналогичный эксперимент я устроил на юге, в провинции Гуандун. Местные пионеры полюбопытствовали на улице, откуда буду родом. Услышав, что перед ними китаец, ребята на мгновение остолбенели. Потом один, видимо, более смышленый, шепнул на ухо другому: «Это – представитель нацменьшинства с севера. Поэтому-то у него такой длиннющий носище!».

В компании молодых европейцев, немца и итальянца я забрел на жемчужную фабрику на о. Хайнань. Мы беспрепятственно миновали пустую проходную и стали заглядывать в цеха. На столах валялись жемчужины, серебряные оправы, инструменты, а персонал отсутствовал. Мы подошли к двери с табличкой «директор фабрики». Постучали – тишина. Толкнули дверь, она поддалась, и мы оказались в длинном помещении со столом в центре. На нем мирно храпел мужчина. Над ним крутился большой вентилятор, прикрепленный к потолку. Разбудили храпевшего. Он представился директором. Полюбопытствовал, откуда мы. Получив разъяснения, стал громко хохотать.

– Странно, вы из разных стран, а все абсолютно на одно лицо, словно близнецы!

Мы кисло улыбнулись. Дело в том, что немец был высоким и худым блондином, итальянец – миниатюрным, чернявым толстячком, а я ни на йоту не походил ни на того, ни на другого.

Директор объяснил безлюдность на фабрике тем, что народ ушел на обед и послеобеденный сон. Через пару часов вернется.

Выше дан анализ внешней политики КНР в первой половине 1980-х годов, в том числе на советском направлении. Здесь же приведу наши с Натулькой заметки на сей счет, содержащиеся в письмах родным и в личных дневниках.

23 мая 1982 года, дневниковая запись:

…21 мая были на торжественном заседании в Обществе дружбы КНР с зарубежными странами по случаю годовщины рождения Крамского и Шишкина. Устроили китайцы. Помимо представителей Общества и МИДа, присутствовали китайские искусствоведы и художники. За нашим столом сидели двое (мужчина и женщина), которые в 1950-х годах учились в Ленинграде. Сносно говорят по-русски и с определенной ностальгией вспоминали о пяти годах жизни, проведенных в нашей стране. Да как может быть иначе? Ведь это была их молодость! А потом – долгие, очевидно, гонения из-за учебы в СССР, переживания, страдания, во многом испорченная жизнь.

В зале были и другие выпускники советских вузов. Один из них выступил с докладом, обстоятельным, научным о жизни и творчестве Крамского, Шишкина, а также их современников – Серова и т. д. Наши же соседи по столу, хотя и немного стеснялись, но постепенно разошлись и обнаружили неплохие познания в области современной советской живописи.

В зале хозяева расставили репродукции картин русских художников. Интересно, есть ли в Китае какие-нибудь подлинники наших классиков живописи? Один из соседей по столу сказал, что есть (а работ советских художников, по его словам, в Китае нет).

Из угощений на столах были орешки, засахаренные фрукты (в Китае они очень хороши), малюсенькие булочки со свининой и огурчиками, пиво и вода (напитки постоянно подливали официанты – это делается, кстати, в Пекине во всех приличных заведениях).

Общество дружбы имеет обширную территорию, очень зеленую и ухоженную, несколько особняков, солидных, из камня, но довольно скромных внутри. Это характерно для Китая, по крайней мере современного: великолепная архитектура зданий и скромность, даже бедность внутренних помещений. Взять хотя бы музей Мэйшугуань.

22 июня 1982 года, дневниковая запись:

…Удивляет, как объективно китайское телевидение освещает выступления сборной СССР на первенстве мира по футболу, проходящее в Испании. Да и не просто объективно, а с каким-то особым интересом. Матч СССР – Бразилия показали полностью (на сегодняшний день такой чести удостоилась только еще одна встреча, Испания – Югославия, состоявшаяся вчера, т. е. неделю спустя нашей игры с Бразилией). И телекомментатор, и пресса с похвалой отзывались о советской команде, хотя она и проиграла.

А во время второго матча сборной СССР с Новой Зеландией телекомментатор не только расхваливал нашу сборную, но и обнаружил великолепные знания о советском футболе. Он сообщил, кто из ее игроков где играет и сколько голов забил Блохин, сколько пропустил Дасаев и массу других сведений такого характера. Интересно, что, ведя репортажи о других встречах в тот вечер, комментатор ограничивался пересказом хода игры.

Вспоминается в этой связи и матч СССР – Чехословакия, показанный по телевидению КНР накануне первенства мира. Это был отборочный матч к чемпионату, сыгранный еще в ноябре минувшего года в Тбилиси и по всем статьям выигранный советской сборной. Зачем его показали?

Я уже не говорю, что «China Daily», издаваемая в КНР англоязычная газета, постоянно восторгается чем-нибудь советским в области спорта: будь то хоккей, л/атлетика и т. д.

Удивляет, как здесь часто цитируют Ленина, когда хотят доказать правильность курса или отдельной акции властей. Идет ли речь об «открытии дверей» в страну иностранному капиталу или борьбе с экономическими преступлениями, непременно прибегают к помощи высказываний Ленина.

На 1 Мая на площади Тяньаньмэнь, напротив самих ворот с одноименным названием, слева висели портреты Маркса и Энгельса, справа – Ленина и Сталина. О первоначальном этапе истории СССР (вплоть до конца 1950-х годов) пишут с нескрываемой симпатией как о чем-то хорошем, что не вызывает сомнения в своей «хорошести».

Сейчас вот китайцы устроили выставку (и еще ряд мероприятий) по случаю 100-летия болгарского революционера Димитрова и позволили болгарскому посольству сопроводить фотоматериалы о Димитрове такими текстами, что остается лишь диву даваться: чуть ли не на каждом снимке надпись о любви Димитрова к СССР, о его назидании болгарам всегда дружить с Советским Союзом и пр. И при всем этом прорывается настоящая, большая ненависть к СССР при оценке всей современной советской внешней политики, наших действий в Афганистане, Индокитае, да и вообще повсюду.

23 июня 1982 года, дневниковая запись:

…Вчера в посольстве состоялся прием для наших легкоатлетов. Пришла масса китайцев, плюс иностранные дипломаты.

После приема, когда иностранцы ушли, посол беседовал со спортивной делегацией (в присутствии нас). Глава делегации (из Спорткомитета) поблагодарил за сердечный прием, такого он, мол, нигде не встречал. Рассказал о теплоте и заботе, которыми окружили их китайцы, об огромном интересе болельщиков Пекина к советским спортсменам. Выразил надежду, что наши отношения с КНР будут налаживаться во всех областях.

Посол отпарировал: дружба с китайским народом – да, а вот с маоистами, властями дружбы нет, и мы не собираемся с ними дружить.

Дэн Сяопина, конечно, маоистом неправильно называть, как и многих других в китайском руководстве, но ждать от них в то же время отказа от Мао полностью – бесперспективно.

Как мы с Натулей считаем, поступить так – равносильно срубить сук, на котором коммунисты сидят. У нас критика Сталина расшатала всю систему, хотя Сталин не Мао Цзэдун – не он руководил революцией, не он закладывал теоретическую базу послереволюционного общества и т. п. А Мао Цзэдун был всем тем, чем был в России Ленин. Трудно его ниспровергнуть, опасно для верхов, смертельно опасно. И так в Китае пошли брожения.

Теперь о надеждах спортсменов на улучшение советско-китайских отношений. Не только они высказывались в оптимистическом духе. Были недавно в Китае литератор Рифтин, историк Григорьев. Их все во главе с М.С. Капицей очень ругают – мол, вводят в заблуждение советскую общественность по «китайскому вопросу». И, действительно, возьмем Рифтина. Он подмечает, что в Китае издается масса русской и советской литературы, что настрой к СССР резко изменился в лучшую сторону, а посольство ко всему этому скептически относится.

Факты налицо, и он молодец, что их заметил, но выводы делать преждевременно. В США восхищаются нашим балетом, обожают советских гимнастов, преклоняются перед Чеховым и Чайковским, валом валят на советское туристическое судно, зашедшее в американские порты, упиваются русской водкой и т. д. и т. п. Причем все это относится не только к рядовым американцам, но и к людям видным, политически влиятельным, вплоть до сенаторов и губернаторов, президентов банков. И что же? Американская политика в отношении СССР меняется в лучшую сторону? Они превратились в друзей Советского Союза?

То же самое с нашей стороны. Молодежь ходит в джинсах, увлекается рок-н-роллом, Дж. Лондон и А. Хейли издаются миллионными тиражами. Разве в итоге наше государство приняло американскую идеологию и встало перед США на колени в мире?

Весь этот взаимный интерес существует уже десятилетия, но он пока никак не отразился на политике. И не отразится. Мы – две великие державы, с разными политико-идеологическими системами, с большими амбициями, и издание Чехова в США этого не изменит. (Так же, как, с другой стороны, советско-американские противоречия на Ближнем Востоке не убьют в США интерес к Чехову).

Теперь Китай. Десятилетие нация не жила, а маразмировала. Наконец людям дали возможность подышать свежим воздухом. Люди расслабились, «джина выпустили из бутылки», и старые увлечения всплыли на поверхность. В Китае традиционно любили русских классиков, испытывали интерес к советской литературе. Все это стало печататься. СССР более развитая, чем Китай страна, плюс «запретный плод» в течение немалого времени – естественно любопытство, интерес к Советскому Союзу. Но от этого, от нормального увлечения книгами, например, которыми на протяжении веков увлекается человечество, никак не может измениться политика Пекина. Китай – наш соперник, великая держава, и чем мощнее он будет становиться, тем острее будет соперничество. Известная любовь японцев к нашей литературе не влияет на их аппетиты в отношении «северных территорий». Есть конкретные национальные интересы, и они сталкиваются.

Для того чтобы кардинально изменились к лучшему наши отношения с КНР, должно, во-первых, что-то кардинально измениться в СССР и в советской внешней политике. Во-вторых, должно что-то кардинально измениться на международной арене. Например, Советский Союз встает вслед за Китаем на путь реформ и идет навстречу китайским требованиям в Индокитае, Афганистане, в вопросах разоружения, по пограничной проблеме. Одновременно США начинают оказывать на Поднебесную геополитическое давление, пытаются мешать развитию КНР и т. д. Возможно ли такое? Исключить подобный сценарий нельзя. Ведь перемены в нашей стране давно назрели.

12 августа 1982 года, из письма Наташи родителям:

…За последнее время, может быть из-за футяня (текущий сезон года и соответствующая погода), у меня стал формироваться очень пессимистический взгляд на Китай как таковой и в особенности в плане перспектив советско-китайских отношений, по крайней мере на ближайшую перспективу. Эти выводы не обоснованы никакой особой информацией на месте, никаким серьезным анализом, научным подходом, они сделаны только на основе первых впечатлений от Китая и его обитателей, на базе интуиции. Если только в нашей политике что-то существенно изменится, тогда откроется путь к нормализации.

21 октября 1982 года, дневниковая запись:

…Мы с Натулей считаем, что примирению СССР с КНР мешает ряд серьезных факторов.

Во-первых, СССР и Китай – великие державы. Из всей истории человечества известно, что державы всегда борются за влияние. Об этом свидетельствуют и катаклизмы в современных советско-американских отношениях.

Во-вторых, мы не просто две великие державы, но и соседи, между которыми, как любят выражаться китайцы, много вопросов, «оставленных историей». Китайцы никогда не забудут «отторжения» (с их точки зрения) обширных территорий от цинского Китая. В этой связи обращает на себя внимание тезис, постоянно проскальзывающий в заявлениях пекинских лидеров, в печати КНР: в Китае много населения и мало пригодных к обработке земель. Чем острее будет становиться земельная проблема (в связи с индустриализацией страны, повышением уровня потребления населения), тем сильнее будет обуревать китайцев жажда отомстить нам за свои трудности и лишения. Не забудут они и Монголию. Будут возникать и другие, новые проблемы и недоразумения, что случается между соседями, тем более имеющими колоссальную общую границу.

В-третьих, будучи обе великими державами, наши страны находятся в различном положении. Китайцы считают себя обделенной державой, опоздавшей к разделу «мирового пирога», СССР же для них страна, которая ухватила почти все, что можно было ухватить, и продолжает хватать. Со стороны Пекина неизбежно стремление к переделу мира, на первоначальном этапе – к вытеснению нас из Азии. Собственно, они уже приступили к мероприятиям этого плана, все шире и активнее используя в этой связи развивающиеся страны.

В-четвертых, Россия и Китай принадлежат к разным цивилизациям, в которых люди неодинаково мыслят и воспринимают окружающий мир, и это тоже фактор, который будет затруднять гармонию между нами.

Что касается идеологии, то поклонение одному Богу не устраняет противоречий между людьми даже в пределах одного государства, а уж тем более между государствами. Перед нами яркие примеры мусульман, воюющих между собой со дня основания религии в VII веке. А христиане, буддисты и т. п.?

Короче говоря, наше с Натулей мнение таково: коренное улучшение советско-китайских отношений возможно только при возникновении двух условий. 1. Значительное ослабление СССР и, как следствие, изменение нашей внешней политики в сторону сдержанности, гибкости, отказа от навязывания своих идеологии и лидерства в глобальных масштабах. 2. Резкое усиление США и, как следствие, интенсификация попыток Вашингтона установить свою глобальную гегемонию. Тогда именно угроза со стороны распоясавшейся заокеанской сверхдержавы заставит Москву и Пекин забыть прошлое и сблизиться.

6 ноября 1982 года, дневниковая запись:

…Китайцы закатили торжественный прием в ВСНП по случаю 65-й годовщины Октября (4 ноября). Были Пэн Чун, замминистры. Ломился яствами стол. Великолепный зал (провинция Хубэй). Речи. Концерт известных артистов с исполнением песен на русском языке. А в соседнем зале принимался премьером Чжао Цзыяном принц Н. Сианук. Произносились антисоветские речи. Было это одновременно.

11 ноября 1982 года, дневниковая запись:

…10 ноября умер Л.И. Брежнев. Закончилась целая эпоха. Ведь он руководил страной на протяжении всей нашей самостоятельной жизни с 1964 года, когда мы поступили в институт. При нем стабилизировалась внутриполитическая жизнь страны, ее законодательная система, вырос жизненный уровень населения, окреп оборонный потенциал.

Китайцы послали на похороны Хуан Хуа, который накануне отъезда в Москву дал высокую оценку Л.И. Брежневу, пожелал успехов советскому народу, высказался за улучшение советско-китайских отношений.

Таким образом, китайцы откликнулись на наши инициативы. У них на это свои соображения. Но как бы там ни было, в СССР с августа наложен мораторий на критические выступления по КНР. Приехавший из Москвы новый сотрудник сообщил, что издательства возвращают рукописи на переработку. В ЦК говорят, что это не временный мораторий. Это значит, что «накрылась» наша книга? Не будет рецензий и по первой. Что же так не везет? Бесконечный, каторжный труд, и все понапрасну. Планы, мечты, надежды рушатся и рушатся. Какой-то рок.

Особенно обидно, что советско-китайской братской дружбы все равно не будет. Китайцы и не скрывают, что намерены вести дело на равных и с СССР, и с США (это в лучшем случае). Книжные магазины в КНР забиты антисоветской литературой, газеты пестрят антисоветскими статьями. А у нас, как всегда, шараханье из крайности в крайность.

30 декабря 1982 года, из письма Наташи родителям:

…Приехала сюда Синявская (певица из Большого театра), но я ее не люблю, поэтому на концерт в посольстве не ходила. Выступает она только в посольстве, так как китайцы аудитории не дали. Так что «заинтересованность»… на высшем уровне.

Приезд ее в посольство – огромное событие, все бегают туда-сюда, с цветами и без цветов, суета заметна – что значит редкое явление.

21 сентября 1983 года, дневниковая запись:

…О политических событиях в мире. Времена настали архинапряженные. 31 августа над Сахалином был сбит южнокорейский «Боинг 747» с 269 пассажирами (и экипажем) на борту, совершавший рейс Нью-Йорк – Сеул. Скандал вышел великий. Нас «поливают», «Аэрофлоту» объявлен широкомасштабный протест. Наши аргументы: самолет занимался разведкой, плюс советские летчики не знали, что лайнер был пассажирский.

Но скандал бушует, он еще больше усилил нынешнюю вражду между СССР и США, порожденную Афганистаном, Польшей, евро-ракетами, вопросом о диссидентах и т. п. От разрядки практически ничего не осталось. Вместо этого конфронтация в различных точках земного шара (Бл. Восток, Ц. Америка, Чад и т. д.), злобная полемика со взаимными оскорблениями. Хотя переговоры в области разоружения продолжаются, хлеб американцы нам продают, туристы из США продолжают посещать СССР.

Американцы нами возмущены, и ненависть там искренняя. А вот наше отношение к США понять трудно. С одной стороны, начальство брызжет слюной в отношении Соединенных Штатов, негодует, а с другой, – с невероятной настойчивостью шлет своих деток на работу именно в США. Не на Кубу, не в Анголу, где вроде бы друзья, а в ненавистную Америку.

Возникает вопрос: может быть, все эти отрицательные эмоции лишь ширма? Необходимость служебного характера? Как кто-то сказал о священниках: они не верят в Бога, они служат ему. Так и наши государственные мужи служат сложившейся и доминирующей в стране идеологии и основанной на ней государственной политике. Казалось бы, собраться всем, признаться друг другу в своих искренних привязанностях и мнениях, ан нет. Так не бывает.

Есть «бог» и ему надо служить, иначе можно все потерять – должности, дачи, пайки и т. п. И заклюют тебя такие же, как ты, чтобы занять твое место и поделить привилегии. Страх потерять все столь велик, привычка лгать так укоренилась, что чинуши даже не испытывают душевных переживаний, когда нападают на капиталистический мир и одновременно рвутся к его «прелестям» через детей, импортные товары. Они и не замечают, что кривят душой, двуличничают. Ханжество вошло в их кровь и плоть.

Но как это абсурдно смотрится! Иностранные тряпки, «мерседесы», разгрызание глоток друг другу из-за командировок детей в Париж или Нью-Йорк. И параллельно клокочущая ненависть к Западу. Ведь в Москве после инцидента с самолетом некоторые высокопоставленные товарищи вопили, что надо было этот чертовый «Боинг» сбивать сразу, без промедления. Плевать на детей и вообще людей на борту! Нечего тут летать! И эти же люди с ума сходят от западных фильмов, моды, магнитофонов, от буржуазного образа жизни, который – предел всех их мечтаний.

22 сентября 1983 года, дневниковая запись:

…Не помним, чтобы ситуация в мире была за последние десятилетия столь напряженной. Или раньше это не в такой степени осознавалось? Как бы там ни было, положение сложное. Евроракеты, Бл. Восток, Ц. Америка, Афганистан, Кампучия. И ни в одном из этих вопросов не видно благоприятных перспектив. Разрядка забыта, и Америка настолько в ней разочарована, что нового потепления еще придется подождать. После Кампучии, Афганистана, а затем и Польши американцев здорово качнуло вправо.

Кто бы мог поверить еще в начале, скажем, 1979 года, что Рейгана, человека ультраправых взглядов, изберут в президенты? Избрали, когда пришли к выводу, что открытое партнерство с нами – ошибка, что «нужны тут не христианская мораль и гибкость, а сила и решительность». Сейчас Рейган вновь на подъеме – южнокорейский самолет помог, да и в экономике США перемены к лучшему.

11 февраля 1984 года, дневниковая запись:

…9 февраля умер Ю.В. Андропов. «Голос Америки» уже спекулировал вчера о преемнике. Никто толком ничего не знает, эксперты твердят лишь, что руководство будет коллективным. Личности, действительно, нет, а в наших условиях это плохо. Значит, делами будет вершить бюрократия, от которой ничего хорошего ждать не приходится, особенно в вопросах управления хозяйством. Нужны смелые, радикальные решения, а на них способна только сильная личность, крепко держащая бразды правления элитой в своих руках. В противном случае, когда «главного» нет, жди разброда, шатаний, споров, трусости, закулисной борьбы. О деле никто думать не будет, только о собственном удержании в верхах.

Ю.В. был, безусловно, хороший, порядочный, думающий человек. У него благодаря прошлой работе была и достаточная власть. Но его прошлая работа вызывала вместе с тем и вопросы. Те люди – это не опора в реформах, которые требуются. В 1930-х годах они уже имели много власти. Итоги хорошо известны. Трагедия по всем направлениям. А ведь Ю.В. на них и стал опираться, да на кого еще? Людей из других сфер он и не знал. А эти свои – надежные, проверенные.

12 февраля 1984 года, дневниковая запись:

…Вчера в посольстве был устроен траурный митинг. Выступил посол, зачитавший документы советского руководства в связи с кончиной Ю.В. Андропова, объявленной накануне по радио. Сегодня – прощание (роспись в книге), участие в почетном карауле. Завтра ожидаются иностранцы.

В Москве комиссию по похоронам возглавляет тов. Черненко (тов. Андропов возглавлял в 1982 году комиссию по похоронам тов. Брежнева).

Поступают сообщения о реакции в мире на смерть Андропова. Рейган клянется в стремлении к диалогу с СССР, в желании крепить вместе с нами мир. Резко он сменил линию в отношении Советского Союза! Эта перемена выглядит неискренней, пропагандистской. Но на выборах и она сыграет в его пользу. Хотя и так ясно, что личная популярность Рейгана, улучшение в экономике США позволят президенту сохранить место в Белом доме (весь вопрос – здоровье, ведь ему за 70).

Китайцы выразили по телевидению соболезнование, отметили, что тов. Андропов несколько раз высказывался за улучшение сов. – кит. отношений. Заявлено о стремлении КНР к улучшению этих отношений, призвали обе стороны приложить соответствующие усилия.

Но в той же программе новостей дали информацию по Афганистану, в которой назвали нас «захватчиками» и т. п. Пропекинская газета «Дагун бао» в Гонконге охарактеризовала деятельность тов. Андропова на китайском направлении так: не ухудшил отношения, но и ничего не сделал для их действительного улучшения.

14 февраля 1984 года, дневниковая запись:

…Вчера был день траура. Весь день принимали иностранных дипломатов, приходивших выражать соболезнования. Были и китайцы. У Ланьфу, Гэн Бяо, У Сюецянь, Цянь Цичэнь, Ма Сюйшэн и еще несколько человек. Вошли, поздоровались с послом, постояли у портрета, украшенного венками, расписались в книге. У Ланьфу, совсем старик, долго выводил иероглифы. Оказалось, что написал всего одну фразу: «Соболезнования в связи с кончиной председателя Андропова».

В тот же день на похороны в Москву отбыл зам. премьера Госсовета Вань Ли, зам. мининдел Цянь Цичэнь, заведующий отделом МИДа Ма Сюйшэн. На аэродроме Вань Ли заявил журналистам, что СССР и Китай – две великие соседские страны, имеют традиционную дружбу. Китай выступает за улучшение отношений. За последнее время такое улучшение произошло, надо приложить совместные усилия для дальнейшего улучшения. Андропов не раз за это высказывался.

Интересно, что в Москву потянулись многие лидеры: Тэтчер, Ганди, Буш. Все заговорили о мире, о необходимости добиваться взаимопонимания и разрядки. Обстановка ухудшилась настолько, что ее пора менять. Это так. Но что повлияло на столь резкую перемену в настроениях на Западе?

Видимо, инцидент с корейским самолетом 1 сентября, наш уход со всех переговоров по разоружению, плюс выборы в США – Рейган хочет выглядеть миротворцем, другие следуют в фарватере настроений США. Еще один фактор – Андропов напугал жесткостью, пользуются приходом нового лидера, чтобы сразу взять другой тон во взаимоотношениях.

Кстати, о новом лидере. Избран К.У. Черненко. Остается только развести руками. Совершенствование экономики, что-то конструктивное в международных отношениях придется отложить на будущее. Удивительно, что даже в высшем органе люди боятся высказывать свое мнение и отказываются думать, хоть в самом общем плане, об интересах народа, экономики, о престиже страны, ее интересах в международных делах.

Думают о другом. Старики – о том, как бы не пустить к власти молодежь, бездельники и взяточники – чтобы босс никого особенно не обижал, чтобы был добрый, без амбиций, ума и знаний. А если кто про себя и возмущается, то только про себя.

9 мая 1984 года, дневниковая запись:

…Наступают грустные времена. Объявлено, что мы не едем на Олимпиаду в Лос-Анджелесе. Пришло сообщение, что зампред Совета Министров СССР Архипов не прибудет завтра в Китай. Визит откладывается. Конфронтация со всеми. Аппарат диктует внешнюю политику в отсутствие сильного и знающего руководителя. Гордость – хорошая вещь, но не надо забывать, что заканчивается ХХ век. Мы живем во времена ядерного оружия, и Советский Союз – великая держава. Бесконечное нагнетание напряженности – опасная и бесперспективная политика.

Отказ от Олимпиады, возможно, затруднит шансы Рейгана на переизбрание. А вот отказ от визита Архипова удивителен. Ведь мы же сами его предлагали! Как лихорадит нашу политику в отношении КНР. За последние два года она совершила уже с десяток зигзагов. То боимся слова плохого о Китае сказать, начальство во главе с Капицей призывает вести себя покладисто и быть оптимистами. То наоборот. Удивительное дело.

10 мая 1984 года, дневниковая запись:

…У всех на устах в Пекине отсрочка приезда Архипова. Были вчера с Натали на обеде у Нанда (Индия). Остальные гости (Рейтер, Франция, Италия, испанская журналистка и т. д.) завалили вопросами. Местная сенсация.

Об Олимпиаде они и не вспоминали. А вот «Голос Америки» и другие зарубежные станции взволнованы именно этим событием. Нас особенно не ругают, скорее выражают сожаление, беспокойство по поводу будущего Олимпийских игр.

8 августа 1984 года, дневниковая запись:

…Даже сейчас, будучи в отпуске в Крыму, дискутируем по китайской проблеме. Вчера спорили с приятелем (В.), чей высокопоставленный папа (О.Б.) занимает очень жесткие позиции в отношении Пекина. Многие недовольны О.Б., открыто возмущаются. Среди таких недовольных – М.С. Капица, другие мидовцы, ученые из НИИ. На этот раз почувствовали, что даже профессор В.С. Мясников, который и сам весьма настороженно относится к китайцам, не согласен с непримиримым подходом. В. вторит папе. Собственные взгляды у него более разумные и гибкие, но как только пообщается с отцом, сразу скатывается на экстремистские позиции.

На этот раз В., например, стал утверждать, что нормализация с Китаем Советскому Союзу вообще не нужна. Вместо этого следует давить на Китай: увеличивать ракетно-ядерный потенциал на границе с КНР и баста.

В. доказывает, что не было записки Ю.В. Андропова в ЦК по Китаю. Вернее, она была, но ее подсунули руководителю помощники на подпись, да и то в ней лишь в очень обтекаемой некатегоричной форме предлагалось «поискать пути» улучшения отношений с Пекином. Аналогичную записку, по словам В., подмахнул в свое время и Л.И. Брежнев, но об этом факте, мол, почему-то забыли, а вот вторую записку превратили в жупел, с помощью которого пытаются столкнуть СССР с принципиальных позиций по Китаю.

В. сетует на различных официальных лиц, которые по незнанию, глупости, карьерным соображениям тянут Советский Союз на беспринципные и опасные уступки китайскому руководству. Так, с точки зрения В., а значит и его папы, очень хорошо, что не состоялся визит Архипова в КНР. Сам факт визита породил бы у недалеких людей иллюзии в отношении Китая, вызвал бы вредный ажиотаж и т. п.

Мы с такой позицией не согласны, хотя и понимаем опасения относительно ажиотажа. Дураков и олухов, которые считают, что марксизм-ленинизм «породнит» нас с Пекином, действительно много. Они опасны, но все же мы должны быть более гибкими.

Китай – это страна, которая в силу своих исторических традиций, размеров, численности населения, влияния в мире объективно должна занимать независимые, самостоятельные позиции на мировой арене. Союзы, примыкание к блокам для Китая явление противоестественное и, если оно имеет место, то лишь временно, как реакция на соотношение сил в мире, как следствие того, что ограниченный военный потенциал пока мешает КНР в полной мере функционировать в роли великой державы.

Будет ли Китай склоняться в сторону Запада или, напротив, станет закрепляться на независимых позициях, в немалой, если не в решающей, степени зависит от нашей линии. Гибкость с нашей стороны будет способствовать движению КНР в ту сторону в мировой политике, которая является для нее естественной. Напротив, давление вынуждает Пекин вступать в противоестественные коалиции с Западом.

11 декабря 1984 года, дневниковая запись:

…Вчера с В. Грешных обсуждали подход китайского руководства к США. Сам он цитировал советника по военной линии Булыгина. Удивил меня анализ Б.: за США только Дэн, остальные, включая Чжао, нет. Вот глупость!

…Уже 7:45. Пора будить Натульку, делать ей массаж.

14 декабря 1984 года, дневниковая запись:

…Вчера вечером засели за книгу «О современном империализме», подготовленную Институтом экономики КНР. Книга нас с Натулей поразила – чистейшей воды марксистско-ленинский анализ современного капиталистического мира. Интересные все-таки процессы идут в Китае. С одной стороны, братание с Западом по всем направлениям, в том числе в военной области, с другой – утверждения, что империализм абсолютно чужд КНР. При таких противоречивых тенденциях в практике и теории, экономике и идеологии с реформами возникнут проблемы. В книге есть и выпад против СССР, без теоретических обоснований. Мы их национальный противник, который ни в чем не хочет уступать.

28 декабря 1984 года, дневниковая запись: