Текст книги "Сочувствую ее темным духам… (1-12)"

– Уверен.

– Ты был уверен, что копы нас не достанут, когда они не стали перекрывать дорогу. Теперь, если нас словят, они снимут наши пальчики в берлоге и поймут, что Страйкс не врал.

– Не паникуй, – спокойно сказал Саймон. – Я не думал, что копы поверят Страйксу. Нас же не видели в квартире.

– Коп видел мое лицо, – обеспокоенно произнес Майкл. – И уже потянулся к пистолету.

– Но можешь по крайней мере порадоваться.

– Чему?

– Страйкс жив. Жир на черепе спас его от самого худшего.

Майкл громко фыркнул. Он и вовсе забыл о своем волнении по поводу Страйкса, когда тот ударился о батарею, получив удар битой. Слишком много мыслей в голове и событий вне ее…

– Что вы смеетесь? – раздался голос рыжей. – Идите ко мне, пока я вас не убила!

Серые глаза Саймона прямо-таки налились похотью, он стал раскачиваться на пятах.

– Ну вот, тебе сегодня перепало. – Он кивнул на гостинную. – Как тебе? Ощущения непривычные?

Майкл кивнул, улыбнувшись. Сегодняшний секс и правда был по-особенному хорош.

– Я херни не посоветую, – довольно сказал Саймон. – Таблетки хоть и Тайгера, но их распространение, завлечение жертв и создание непрерывного траходрома – полностью моя заслуга.

– Ты бы лучше кровати купил, – посоветовал Майкл, потирая избитые колени.

– Как-нибудь в другой раз, – засмеялся Саймон. – Когда эта заварушка окончится, непременно последую твоему совету.

– А ты уверен, что копы так быстро перестанут нас искать? – спросил Майкл.

– Отец Тайгера, думаю, дернет за ниточки. Он подумает, что дружки его сына, то есть мы, потянем его за собой. Папаша этого ой как не хочет. Поэтому, ему проще будет замять все это дело и свалить обвинения на кого-либо другого. Ты думаешь, почему я еще не за решеткой? Я хоть Тайгера не люблю, но он – мое спасение. Пока я притворяюсь его другом, я нахожусь на свободе.

– А Страйкс знает о влиянии папы Тайгера? – спросил Майкл. В его голове родилась одна теория, которую необходимо было подтвердить.

– Нет.

– А Клод?

Саймон кивнул. Теперь Майкл осознал, почему Саймон и Клод беззаботно удирали от подготовленной Страйксом засады и почему они не стали отменять тусовку и пускаться в бега, даже несмотря на предупреждение Тайгера. Саймон, словно прочитав мысли Майкла, произнес:

– Мы должны были вытащить Клода из берлоги. Лучше не попадать в тюрьму, даже если знаешь, что скоро оттуда уйдешь. И именно поэтому мы заляжем на дно, а я перекантуюсь у тебя, если ты, конечно же, не возражаешь.

– Нет, конечно, нет, – пробормотал Майкл. Саймон стиснул его плечо рукой.

– Хороший ты парень, Майк.

"Хотел бы и я так думать" – мрачно подумал Майкл, вновь вспомнив вчерашний разговор с матерью. Саймон, будто бы вновь узнав, что он думает, добавил:

– Я в людях редко ошибаюсь, Майк. Ты парень хороший, это сразу видно, ну а недостатки, дурные привычки, желание кого-то трахнуть, а может даже избить – ничего в этом плохого не вижу. Мы не идеальны, в этом и состоит наша совершенность.

– Как скажешь, – пожал плечами Майкл.

– ИДИТЕ СЮДА, ИЛИ Я ЗАТРАХАЮ ВАС ДО ПОЛУСМЕРТИ! – Визг рыжей вернул Майкла и Саймона к окружающей их действительности.

– Все не так плохо, Майк. Правда, – заверил его Саймон. – А сейчас мне надо добить ее, иначе обидно будет одному без лакомого торта остаться…

"– Ну и на каком слою торта засела твоя любимая мать?

– Ни на каком. Ты его испекла."

– Да я не сомневаюсь, – сказал Майкл, с трудом возвращаясь в реальность. – Жду тебя завтра у себя. Я живу на…

– Не продолжай, Клод сказал твой адрес, – подхватил Саймон.

– А… ну до встречи, до завтра.

– Пока-пока.

Дверь закрылась. Майкл не сразу покинул лестничную площадку, он был переполнен мыслями о матери, о Страйксе, о его новом знакомом Саймоне, о чудесным побеге из берлоги, который в свете новых обстоятельств, казался не таким уж и чудесным. Приятная расслабленность после секса притупляла его чувства, но мозг, получивший заряд энергии, основательно перемалывал всю уже имеющуюся в нем информацию. Из-за двери с табличкой "Пошлый кретин" раздались стоны рыжей, более громкие, чем стоны брюнетки Клода и более яростные, чем они были при сексе с Майклом.

– Так-за-что-тебя-исключили-сукин-ты-сын? – Прерываемые вздохами возгласы рыжей стали неприлично громкими.

"Неужели соседи не слышат всего этого безобразия?" – подумал Майкл. Чтобы не испытывать смущения, Майкл сбежал вниз по ступеням и оставил позади себя дом 21 на Лонсдейл стрит.

ТРИ СТРАЙКА

Папа Тайгера дернул за ниточки

Третье мая.

Десять утра.

Погода на улице стояла безупречная – вид из окна двадцатого этажа просто завораживал. Четыре прямоугольные высотки образовывали собой гигантские кресты, светло-синие стены домов нежились в отражении солнца. Идеальные балконы с пластмассовыми окнами поражали своей одинаковостью. Сквозь широкие окна проглядывались декоративные шторы из бусин, глянцевые подоконники, заставленные кустами казуарины и эвкалиптами Ганна – мода разводить вечнозеленые растения заразила всю Австралию. Беззаботные молодые люди, не выпускающие из рук дорогие гаджеты, поработенные своей нормальностью, сидели в комфортабельных креслах, вытянув ноги на подоконник. Не менее беззаботные домохозяйки занимались фитнесом у себя дома: зачем посещать спортзалы и фитнес-центры, когда есть онлайн-программы? Более продвинутые дамы занимались йогой: с окон двадцатого этажа было видно, как женщина в возрасте изогнула свое сухопарое тело в позе плуга.

– С задом у нее совсем беда, – прокомментировал Саймон, туша очередной окурок в пепельнице.

Они с Майклом стояли на балконе, рассматривая цивилизованную Австралию двадцать первого века, чья цивилизация заканчивалась там, где начинался порог квартиры Майкла. Саймон не жаловался на условия жизни – в сравнении с его лачугой логово Майкла казалось ему пятизвездным отелем, он искренне считал, что Майклу ничего менять в нем не надо. "Купить много дорогого и ненужного барахла для того, чтобы впечатлить людей, которых терпеть не можешь" – Саймон часто употреблял данную фразу, выражая свое презрение к желанию австралийцев максимизировать свой комфорт.

Майкл соглашался с вышесказанным – все, что хоть как-то сближало его с серым большинством обитателей Мельбурна, вызывало у него отвращение, так же, как и у Саймона. Он порой и сам не мог понять причины появления своего нонконформизма – их, как правило, Майкл обоснововывал сложным детством и отношениями с отчимом. Майкл не мог вообразить иных причин, которые вырабытавали бы у него столь стойкое неприятие ко вкусам большинства.

Потому-то Майкл сдружился с Саймоном за ту неделю, что Саймон проживал у него – их сблизило пренебрежительное отношение к ориентирам их ровесников, их потребительскому образу жизни, их стремлению к наживе за счет ошибок других, их зависимости от социальных сетей, их глупой мании выкладывать свои фотографии, подкрепленные цитатами различных знаменитостей. "Ты пытаешься показать свою индивидуальность, играя по общепринятым правилам, соблюдая устаканившиеся каноны – какая же ты к черту индивидуальность?" – как-то раз сказал Саймон.

– Ребекка была такой же, – сказал Майкл, когда Саймон вновь принялся обсуждать массовую зависимость от соцсетей.

– Ребекка?

– Моя бывшая, – пояснил Майкл. – Ни минуты не проходило без этих дотошных селфи. Все, что фотографировала, все и выкладывала – рекламные щиты, вывески магазинов, фуагру, вонючие устрицы, круглые подносы, светодиодные лампы, мой мотоцикл… Черт, да у нее с мотоциклом больше фотографий, чем с мной – такое ощущение, что встречалась она не со мной, а с ним.

– А так оно было, – сказал Саймон, оторвав взгляд от женщины, когда она перестала заниматься йогой. – Не ты доставлял ей острые ощущения, а твой конь.

– Спасибо, утешил, – буркнул Майкл.

– Под конем я мог иметь кое-что другое, – уточнил Саймон. – Кстати, – он резко развернулся к Майклу, – ты ее трахал?

– Было дело, – ответил тот, слегка понурившись.

– Надо бы ей продать наш квебрахин – по старой схеме, – призадумался Саймон. – Она учится в университете?

– Учится, – ответил Майкл. – У нее куча разных подруг, среди них есть эта Грайсберг, так что тебе будет, где развернуться.

От таких перспектив лицо Саймона озарилось похотливой улыбкой.

– Тебя кроме секса ничего не интересно? – спросил Майкл.

– Ничего, – ответил Саймон.– Особенно, когда ты вынужден ходить на голодном пайке целую неделю… Скорее бы папаша Тайгера замял это дело.

– А ты уверен, что ему это надо? – в который раз спросил Майкл.

– Уверен, – в который раз ответил Саймон. – Он думает, что когда мы попадемся копам, мы выдадим его сыночка. Это, конечно, низко и подло, мы так никогда не поступим – да. Но на наше счастье папаша Тайгера об этом не знает…

Майкл и Саймон покинули балкон и направились к холодильнику. Печально вздохнули при виде говяжьих консервов – все, что осталось от привезенных Клодом запасов пропитания.

– Клод хоть передвигаться может, – удрученно говорил Саймон, каждый раз проходя мимо пустого холодильника.

Что правда, то правда. Клод свободно разгуливает по Мельбурну, несмотря на донос в свою сторону. "На меня у них ничего нет" – постоянно повторял он. Майкла удивляло, что такой безбашенный отморозок как Саймон отсиживается в его квартире, когда идет преследование, в то время как кажущийся более благоразумным Клод свободно передвигается по городу. "Не в безбашенности дело, – говорил Саймон, – а в здравом, мать его, смысле! Надо хотя бы притворится, что это преследование нас беспокоит. Некоторые правила стоит соблюдать."

У Майкла были свои мысли на этот счет. Клод никогда не слыл сорвиголовой, и тупым он ему не казался – разве что, немного поверхностным. Майкла удивляло, что, при таких качествах, Клода не отсиживался в отцовском доме, который, к слову, так же, как и квартира Майкла, не был упомянут Страйксом. Он делился своими подозрениями с Саймоном, но тот всякий раз махал рукой и бросался фразами наподобие: "Славный малый, но где-то его клинит" или же: "Был бы у меня богатый папаша, я бы тоже рассекал на ауди, и плевать я хотел на все эти преследования"(с данной формулировкой Майкл не мог не согласиться, поскольку любое критичное упоминание о его отчиме, ничего, кроме согласия, вызвать не могло).

Майкл пытался поговорить с Клодом о семейном ужине, который они обещали устроить для матери, но Клод редко появлялся в квартире Майкла, а если и появлялся, то только для того, чтобы доставить провизию или упрекнуть их в излишней осторожности в отношении преследования.

– Вопрос со Страйксом заранее решен, – говорил Клод. – Вы же об этом знаете. Но при этом проводите майские деньки, запершись в этом, извини меня, Майк, клоповнике, вместо того, чтобы гулять напропалую.

Но вопреки словам Клода никаких вестей от Тайгера не было. Майкл не был уверен в том, что "вопрос со Страйксом заранее решен". "Может, вопрос уже решен, просто Тайгер все еще обижается из-за толстухи, перебравшей с возбудителем?" – шутил Саймон по этому поводу. Майкл не мог однозначно ко всему этому относиться – либо он сильно переживал из-за этого, либо чувствовал излишнее равнодушие.

Попытка взлома дома отчима, расставание с девушкой, тяжелый разговор с матерью, засада Страйкса, доступный секс с полуживой студенткой, заточение в собственной квартире – Майкл считал прошедшую неделю слишком богатой на события. Он стал ощущать ежедневные перепады настроения. Он либо смеялся над остротами Саймона, либо делал вид, что ему смешно. Он либо заводил беседу, либо молча сидел в задумчивости. Майкл полагал, что Саймон догадывается о его переживаниях, но тот делал вид, что все идет как надо. "Либо просто Клод сказал ему о болезни матери" – предполагал Майкл, который не хотел обсуждать эту тему ни с кем, кроме самого Клода, поймать на разговор которого было непросто.

Майкл планировал позвонить Клоду, чтобы обсудить семейный ужин, но Саймон уже набирал его номер:

– Надо припахать нашего плейбоя, я готов съесть эту Хлою, или как там ее звали, – сказал он Майклу. – Помнишь ту пышку, которую Тайгер не смог трах…

– Саймон, дай я с ним поговорю, – попросил Майкл.

Саймон приподнял брови.

– Я больше не буду заказывать столько много веджимайта, обещаю.

– Нет, Саймон, это… семейный бизнес.

– Ах, вот оно что, – Саймон отдал трубку Майклу. – Говори сколько хочешь, но про еду не забудь, не хочу на ужин говяжьими консервами давится.

– Уж про ужин я точно не забуду, – пробормотал Майкл.

Саймон выдал кривую ухмылочку и отправился на балкон.

– Да, Саймон! – раздался из трубки громкий голос.

– Нет, это я, Майк..

– А… – Голос Клода стал тише. – Привет.

– Я хотел поговорить о…

– Семейном ужине? – предположил Клод.

– Ты угадал.

– Я говорил с матерью об этом, – сказал Клод. – Она была в восторге…

– Вот и замечательно! – обрадовался Майкл.

–… в отличие от отца, – закончил Клод.

– А что такое? – спросил Майкл; его радость тут же испарилась.

– Как бы сказать… – смущенно начал Клод. – Все дело в… тебе.

– Я в этом не сомневался, – сказал Майкл ровным голосом; какое-то гадкое чувство закралось к нему в живот.

– Вернее, не только в тебе, – поправился Клод. – Понимаешь, неделю назад в наш дом пытались пробраться…

– Неужели? – изобразил удивление Майкл.

– Да, разве ты не знал?

– Нет, не знал, – солгал Майкл.

– Эээ, – тянул Клод, – отец считает, что…

– … я пытался его обчистить? – завершил за него Майкл.

– Ну да, – признался Клод.

– А что ты сам по этому поводу думаешь? – спросил Майкл.

– Я думаю, что это… на тебя непохоже, – задумчиво произнес Клод. – Хотя… бить людей битой, трахать студенток под квебрахином и делить свое жилье с такими, как Саймон – тоже тебе несвойственно, не находишь?

– То есть, ты не исключаешь того, что я мог попытаться обчистить Фила? – спросил Майкл.

«Как же я не хочу сейчас врать».

– Я бы не удивился, – ответил Клод, голос его ничего не выражал. Похоже, ему было все равно, пытался Майкл ограбить его отца или нет.

– Выходит, ужина не будет? – поспешил сменить тему Майкл.

– Нет, – вздохнул Клод. – Но идея хорошая, матери понравилось, она просила передать тебе привет.

– Она могла и сама позвонить, – заметил Майкл.

– Не знаю, почему она тебе не позвонила, – сказал Клод. – Скорее всего, не хочет, чтобы ты слышал ее слабый голос.

«Скорее всего, она догадалась, что моя радикальная психотерапия – туфта, которой я хотел смягчить свои слова» – огорченно подумал Майкл.

– Скорее всего, так и есть, – сказал Майкл Клоду. – Материнское желание оградить своих детей от различных проблем.

– Знала бы она, какие проблемы были у нас неделю назад… – многозначительно произнес Клод.

– Счастье, что она ничего не знает, – сказал Майкл.

– Да, – подтвердил Клод. – Счастье.

Что-то заставило Майкла напрячься. Он почувствовал в словах Клода смущение и плохо скрытое сомнение, но о своих догадках сообщать не стал.

– Заедь к нам сегодня, у нас еды совсем нет, – будничным тоном сообщил Майкл.

– Хорошо. Брать то же, что и в прошлый раз?

– Да. Только веджимайт не бери, возьми лучше…

– Готовых стейков с кенгурятиной, – крикнул Саймон, он только что вернулся с балкона.

– Да, да, я услышал Саймона – готовые стейки с кенгурятиной, – сказал Клод. – Все, Майк, до вечера.

– Хм… – Внезапно Майкл захотел признаться Клоду в попытке ограбления. Странное желание – говорить правду тому, кто сам возможно что-то скрывает.

– Майк?

"Нет. Это не вариант. Ни к чему хорошему откровенности не ведут".

– Передавай матери привет от меня, – сказал Майкл.

– Хорошо.

– До вечера.

Майкл протянул трубку Саймону.

– Держи. Я пойду покурю.

*****

Наступил вечер. Майкл с Саймоном сидели за кухонным столом и играли в покер. Это стало их обычным времяпрепровождением. "Онлайн-игры не создадут азарт, в отличие от натуральной карточной игры, – говорил Саймон. – Жаль, правда, что играем на крышки от пивных бутылок". К досаде Майкла, обыграть Саймона никак у него не получалось: третий день подряд он оставался без крышек. Надеясь во что бы то ни стало утереть нос Саймону, Майкл решился на отчаянный шаг: он поставил на кон все свои сигареты.

– Ого! – протянул Саймон, когда Майкл сообщил о своей ставке. – Да у вас в каждом глазу по отчаянию. Ты не только мотоциклист, не врезающийся в эвкалипты, ты теперь метишь в гэмблеры. Да… Только потом не стреляй у меня свои же сигареты.

– В этот раз мне повезет, – уверенно произнес Майкл, кладя сигареты на стол. – Одна сигарета ценится за пять крышек.

– За две, – возразил Саймон.

– За четыре.

– За три.

– По рукам.

Саймон перетасовал колоду и стал раздавать карты. Едва Майкл перевернул рубашки карт, чтобы оценить свое положение, как тут же раздался стук в входную дверь.

– Я открою, – сказал Майкл и кинулся в прихожую.

Он посмотрел в глазок, ожидая увидеть Клода. Но по светловолосым кудрям и слишком наглому выражению лица Майкл понял, что за дверью Тайгер.

"Наконец-то все замялось" – подумал Майкл и открыл дверь.

– Здорово, байкер! – бодрым голосом произнес Тайгер и свободной рукой хлопнул Майкла по плечу. В другой руке он держал пакет из супермаркета. – Пошлый кретин здесь?

– Здесь, а где же еще. Как ты узнал мой адрес?

– Братишка твой сказал, – ответил Тайгер, прошел в гостинную и бесцеремонно грохнулся на диван Майкла, словно бывал здесь по сто раз на дню. – Он же просил принести вам пожрать… – он указал на пакет в своей руке. – Ой, ой, ой! – заверещал Тайгер, потому что диван опасно прогнулся. – Что за халупа, Майки, хотя нет, это не халупа, по сравнению с Саймоновской квартирой это просто дворец… Эй, Саймон!

Саймон вернулся из кухни, вертя колоду карт в руке.

– В картишки рубитесь? – поинтересовался Тайгер.

Сощуренные серые глаза оглядели Тайгера с головы до ног.

– У нас все в порядке? – тихо спросил Саймон.

Тайгер кивнул.

– Ваш Страйкс это одна большая заноза в заднице. Копы тайно передавали ему записки, никак с ним не общались, ни по телефону, ни вживую, ни в онлайне. Передавали записки, прикиньте? И это в двадцать первом веке! Так что сотрудничество Страйкса с копами нигде не задокументировано.

– Расследование велось незаконно? – предположил Саймон.

– Наверное, – неуверенно ответил Тайгер. – Отец ничего об этом не говорил.

– У них даже дела на Страйкса заведено не было, – немного подумав, произнес Саймон. – Они хотели закрыть сразу несколько барыг, когда совершали рейд на берлогу. Страйкса тоже хотели засадить, поскольку он не проходил по программе защиты свидетелей, вот он и сдал всех нас, и даже мой адрес назвал… Верно я говорю, Тайгер?

– Прямо с языка снял, – кивнул Тайгер. – Башка у тебя хорошо работает – почти так же, как у меня.

– Так они закрыли нашего жирдяя?, – спросил Саймон, тасуя колоду.

– Нет, – ответил Тайгер. – Отец замолвил и за него словечко. Первый привод по такому делу, жертва обстоятельств, семейные проблемы – ну ты знаешь, как это бывает.

– Лучше бы он оставил его гнить в тюрьме. – Саймон положил карты на стол, взял у Тайгера пакет и осмотрел его содержимое. – Чего так мало стейков?

– Вы же теперь свободны, сами можете докупить, – сказал Тайгер, покачиваясь на диване. – И вообще еду не я брал, а Клод.

– А чего он сам не приехал? – спросил Майкл.

– Он с телкой зависает, – ответил Тайгер. – Эрика, или как ее там. Та брюнетка, которую он пердолил неделю назад, помните?

– Помним, – сказал Саймон. – А ты помнишь Хлою?

– Кого?

– Ту милую пышечку, которая до тебя домогалась.

Майкл хмыкнул, раз в сто пятидесятый вспомнив, как Тайгер задыхался в "объятиях" толстой студентки, перебравшей с квебрахином.

– Не смешно, – мрачно заметил Тайгер, злобно сверкнув глазами в сторону Майкла. – Никогда не прощу вам той подставы.

– Она живет в моем доме в девяносто шестой квартире, – сказал Саймон. – Может дашь девочке второй шанс?

– Да идите вы, – обиделся Тайгер и встал с дивана. Диван облегченно вздохнул – габаритов не самого габаритного Тайгера хватило, чтобы диван низко прогнулся, образуя дугу совсем как гамак. – Я вас от тюрьмы спас, а вы так со мной обошлись. Второй шанс… Вот сука!..

– Да ладно тебе! – пропищал Саймон, притворно вытирая глаза кулаками, словно плачущий ребенок. – Не ты спас нас, Тайгер, а твой папочка. Он спас нас, чтобы спасти тебя. Не строй из себя значимую личность!

– Кстати, о вторых шансах, – не слушая Саймона, медленно протянул Тайгер. – Моя однокурсница, на которую ты дрочишь, пойдет на боулинг в эту пятницу со своими подружками. Так что когда она в очередной раз тебя продинамит, у тебя будет шанс заарканить кого-нибудь из ее подруг.

Саймон мигом перестал изображать ребенка, приняв сосредоточенный вид.

– С этим, – Саймон достал из кармана флакон, похожий на тот, который Саймон отдавал рыжей неделю назад, – я заарканю кого угодно и когда угодно.

– Ты же обещал присунуть Лилии без конского возбудителя, – усмехнувшись, заметил Тайгер.

– Это не для нее. Держи, пригодятся. – С этими словами Саймон протянул таблетки Майклу, тот положил их в карман джинсов. – Много подруг пойдет на боулинг, Тайгер?

– Кто ее знает? – ответил Тайгер. – Лилия с кем-то договарилась, Бекки точно не будет, – Тайгер слегка поклонился Майклу, – так что, Майк, поглазеть на свою бывшую не получится…

– Больно надо, – недовольно пробормотал Майкл.

– … она с кем-то пыталась договориться с других курсов, – продолжал Тайгер, – не знаю, получилось у нее или нет… Но одна она точно не придет, – поспешил добавить Тайгер, увидев скептическое выражение, появившееся на лице Саймона. – Лилия вообще-то любит клубы, типа Ореола, а раз она собирается в боулинг, то позовет с собой Эми. Она всегда с ней гуляет после экзаменов…

– Что за Эми? – спросил Саймон.

– Такая милая девочка. – Тайгер мечтательно закатил глаза. – Красавица, отличница, просто няшечка. Но.. никому не дает. Эти таблеточки как раз для таких девочек и созданы.

– Хорошенькая, говоришь? – спросил Саймон с подозрением.

– Ну просто муаа.

– Отлично. Значит она твоя, Майк, – сказал Саймон. – А я займусь Лилией.

– Да ты никогда в жизни не трахнешь ее без таблеток, – уверенно заявил Тайгер.

– Спорим, что трахну? – Саймон протянул ладонь.

– Спорим, что не трахнешь? – Тайгер схватил его за руку.

– На что спорим? – спросил Саймон.

Тайгер задумался.

– Если ты проиграешь, – медленно произнес он, – то я больше не буду поставлять тебе квебрахин.

На лице Саймона проступило удивление.

– Что, сдрейфил? – самодовольно спросил Тайгер.

Удивление мигом пропало.

– Ни капельки. Но если выиграю я – тебе придется переспать с той девкой, с какой я тебе скажу.

Теперь удивился Тайгер. Глаза его забегали – казалось, за ними идет внутренняя борьба.

– Л-ладно, – неуверенно сказал он. – Идет.

– Отлично. Майк, разбивай.

Майкл разбил рукопажатие, и Тайгер вздохнул от боли – Майкл ударил его по руке сильнее, чем надо. "Нечего чужие диваны доламывать" – подумал он.

– Все, Майк, ты свидетель, – торжественно произнес Саймон. – Будешь лично видеть, как я уламываю Лилию заняться со мной сексом. Можешь заснять нас, когда мы с ней будем сосаться – а то Тайгер мне не поверит.

– Тебе снимать не придется, байкер, ничего у него не выйдет! – Тайгер почему-то выглядел недовольным. – Кстати, это, – он указал на карман джинсов Майкла, где лежал флакон с возбудителями, – последний шанс для тебя, Саймон, удержать свой траходром. Счастливо оставаться!

Не дожидаясь ответного прощания, Тайгер покинул квартиру.

– Чего он так разозлился? – удивился Майкл.

– Думает, я выберу для него толстушку с девяносто шестой, – ответил Саймон. – Или Флориду – эта проститутка без двух передних зубов, отоваривалась в свое время у Страйкса. Кстати, минет она делает классный.

Майкл с отвращением посмотрел на Саймона. Тот с непроницаемым лицом добавил:

– Мне так говорили… знающие люди.

– Может, он подумал, что выберешь для него не девку? – предположил Майкл.

Саймон фыркнул.

– В таком случае он бы не злился. Если уж совсем начистоту, я подозреваю, что Тайгер заднеприводный – или бисексуал, или что-то в этом роде…

"У меня, кстати, такие же подозрения" – подумал Майкл.

…и вообще, чтобы выбирать, мне нужно для начала выиграть. Сомнений в победе нет, нужно лишь время.

– Ты правда не будешь давать таблетки Лилии? – спросил Майкл.

– Шутишь что ли, конечно дам. Слишком часто я подкатывал к ней без них. Целых, мать ее, два раза. А потом я подумал – чем она лучше остальных? Обыкновенная пустышка с ванилью в мозгах. Ну красивая, да. Ну… блондинка, да. А блондинок я люблю… Вобщем, засажу я ей, тут без вариантов. Помнится как-то месяц назад…

– Хорошо, хорошо, я понял, – перебил Майкл – уж очень ему не хотелось слушать воспоминаний Саймона, которых за неделю общения с ним, он наслушался вдоль и поперек. – Я вот что подумал – может пойдем в какой-нибудь паб? Отметим, так сказать, освобождение? Там на 23-й есть неплохой паб, там такой классный лагер – закачаешься…

– Роскошная мысль, – согласился Саймон. – Раз уж мы свободны, то нужно напиться так, чтобы вообще – ВООБЩЕ – ничего не помнить…

Как трава с утренней росой…

Слова Саймона оказались пророческими – они напились так, что действительно ничего не помнили. Саймон в пабе пытался подкатить к пухленькой барменше, за что получил от нее оплеуху. Майкл просто-напросто уснул после одиннадцатого бокала, но перед этим у него хватило сил позвонить Клоду, чтобы тот их забрал. Погруженные на задние сидения, друзья были вынуждены слушать проклятия Клода по поводу того, что машина ему покупалась не для «развоза всяких алкоголиков». Впрочем «вынуждены» слишком громкое слово – Майкл и Саймон явственно храпели, лежа друг на друге, словно мешки с картошкой.

На пути к дому Саймона друзья начали приходить в себя. Саймон слез с ног Майкла и, протерев глаза, сонно уставился в окно.

– Что происходит? – спросил он.

– Вы нажрались, – ответил Клод.

– Да это понятно, – пробормотал Саймон. – Где мы?

Клод не ответил, он завернул в небольшой проулок и нажал на тормоз. Не ожидав столь резкой остановки, пьяные пассажиры ткнулись лбами об передние сиденья.

– Вот и твой дом, Саймон, – сказал Клод, остановившись возле дома под номером 21. – Вылезай уже!

Саймон пробормотал в ответ что-то неразборчивое.

– Или тебя к Майклу подкинуть? Привыкли, поди, жить вместе?

Майкл пробурчал что-то насчет ослиной задницы.

– Сам такой, – парировал Клод.

– Вези обра…а...тно, – кое-как выдавил из себя Саймон, после чего он вновь захрапел.

– Обратно? – раздраженно сказал Клод. – Печень свою пожалей! Вы уже и так в сопли уделались!

Майкл громко рыгнул и поднес пальцы ко рту.

– Нет, нет, не в моей машине! – Клод откинулся на сиденье, протянул руку и открыл заднюю дверь. – Вылезай, Майк, тебе надо бы освежиться!

Майкл не вышел, он наклонился вплотную к асфальту, и его вырвало прямо на заднее колесо.

– Мог бы хотя бы отойти? – брезгливо сщурился Клод.

Майкл в ответ отчаянно замотал головой.

– Идиоты! – продолжал негодовать Клод. – Вот если бы не я, кто бы развозил ваши бесчувственные тела?

– Такси… – слабо ответил Майкл.

– Как бы вы его вызвали? – с иронией спросил Клод.

– Хватило же сил тебе позвонить, – буркнул Майкл.

– Жалею, что ответил на звонок, – раздраженно произнес Клод, выжимая сцепление. – Сам виноват. Знал бы, что вы в стельку… Ладно Саймон, от него ничего другого я и не ожидал. Но ты… Дал бог брата-алкоголика…

– Бога нет, – пробурчал Майкл, ощущая, как слипаются его веки. Он хотел смахнуть капельки пота со лба, но чувствовал, что ему не по силам даже поднять руку. – Есть только лагер и похмелье…

– Больше в жизни ничего не нужно, да? – спросил Клод с сарказмом.

– Байк… Но Фил…

– Не начинай эту тему, ради матери…

– Перестану… начинать… когда… твой… отец… даст… мне… ключи… – пробормотал Майкл, после чего завалился на бок и закрыл глаза.

– Хочешь байк – приди и забери, – голос Клода был переполнен странной смесью раздражения и иронии.

– Уже… – Майкл вложил в это слово все, что у него осталось…

– Что уже?

Майкл не ответил. Он уснул.

Клод задумчиво посмотрел в зеркало заднего вида. Майкл с открытым ртом храпел в такт Саймону, откинувшись на спинку заднего сиденья. С мрачной решимостью Клод переключил передачу и свернул из проулка на дорогу, ведущую к дому Майкла.

*****

– Это какой-то трындец! – пробормотал Саймон, залпом выпивая бутылку содовой.

– И не говори, – согласился Майкл, отбирая бутылку у Саймона. – Ты что-нибудь помнишь?

– Не а.

Они сидели на полу прихожей в квартире Майкла. Нечеловеческими усилиями Клод дотащил Майкла и Саймона на двадцатый этаж и бесцеремонно бросил их бесчувственные тела на пороге и, проклиная литры лагера, вошедшие в организмы Майкла и Саймона, удалился восвояси.

– Как звали барменшу – вроде Розанна, так? – ни с того, ни с сего спросил Саймон.

– Что-то вроде этого, – Майкл встал, поставил пустую бутылку на стол и подошел к зеркалу в прихожей, – хотя я точно не помню.

– Либо Роза, либо Розанна, третьего не дано, – Саймон лег на пол и раскинул руки в сторону. – Черт. Как же башка трещит! Будто кто-то изнутри стучит по черепной коробке…

– У меня также… И зачем мы так нажрались? Ведь знали же, что похмельный бог нас не простит… Он нас убьет…

– Было бы мило с его стороны… – сказал Саймон, закрыв глаза. – Какой сегодня день недели?

– Пятница.

– Уже. Черт. Надеюсь, к вечеру мне полегчает.

– А что, что-то будет вечером?

– Вечером Супермен расправится с криптонитом.

– Не понял?

– Лилия Грайсберг, – по слогам произнес Саймон, в разные стороны размахивая руками и ногами, словно собираясь сделать на пыльном ковре снежного ангела.

– Ну, желаю тебе удачи, друг, – промямлил Майкл, роясь в холодильнике в поисках чего-нибудь съестного.

– А ты что, не пойдешь со мной? – удивился Саймон.

– Да как-то не очень хочется.

– Да ладно тебе… Ой-ой-ой! – Саймон попытался встать, ухватился с край стола, но с громким стуком рухнул на пол, как только его рука соскочила с залитой содовой поверхности стола. – Там же будет не только Грайсберг, с ней будет минимум одна подруга.

– Ну и что?

– Так она будет милая-премилая!

– Это со слов Тайгера, да? – усомнился Майкл.

– Ну да. Аргумент весомый. – Саймон наконец-то поднялся на ноги и облокатившись на стол, уставился на холодильник. – Печаль-беда.

– Да уж, печаль-беда. – Майкл закрыл помятую дверь пустого холодильника и направился в общую комнату. – Пойду-ка я попробую поспать, а то нереально башка гудит.

– Высыпайся, я тоже к себе щас пойду, подремлю. Я тебе вечером тогда позвоню по поводу Грайсберг и Ко, ок?

– Как знаешь, – еле разборчиво произнес Майкл и закрыл за собой дверь общей комнаты.

– Эй! – недовольно воскликнул Саймон.– А провожать меня кто будет?

За закрытой дверью прозвучало неразборчивое мычание.