Текст книги "Психофизиология состояний человека"

Итак, сказанное выше свидетельствует, что при классификации состояний ученые сталкиваются со значительными трудностями.

Первая трудность классификации состояний связана с тем, что они понимаются по-разному. А это ведет к тому, что в их состав нередко относят психологические явления, не имеющие к состояниям отношения. Например, решительность-нерешительность, которые Н. Д. Левитов относит к состояниям, связанным с характером, скорее отражают волевую сферу человека, поэтому, если бы они были состоянием человека, их место – в волевых состояниях. Однако волевым состоянием является не решительность (это волевое качество!), а решимость. Вряд ли имеет смысл говорить и о психическом состоянии успеха процесса коммуникации (Некрасова, 1994). Точнее было бы говорить о состояниях, возникающих при успехе.

Вторая трудность классификации состояний заключается в том, что, как отмечает Левитов (1964), есть такие сложные и противоречивые состояния, которые трудно наименовать и их приходится просто описывать. Так, большинство состояний связаны с эмоциональными переживаниями и с волевыми процессами, включая мотивацию (например, состояние увлечения). Вследствие этого неясно, к какой группе следует относить такие состояния.

Третья трудность – в неопределенности состава психических состояний. А. О. Прохоров (1990, 2002), например, с помощью разработанного им семантического опросника, включавшего 1240 слов, выделил 78 наиболее часто встречающихся состояний у учителей и 74 состояния – у школьников. Однако, во-первых, в данный опросник попали слова, обозначающие не разные по модальности (качеству) состояния, а степень выраженности одного и того же состояния. Во-вторых, в этом перечне состояний встречаются слова-синонимы, обозначающие одно и то же состояние (облегчение – разрядка, страсть – пылкость, поэтичность – романтичность, подъем – воодушевление – энтузиазм, неистовство – остервенение – ярость). В-третьих, за состояния в ряде случаев приняты волевые качества, свойства личности и другие явления (выдержка, упорство, агрессивность, совесть, симпатия, трезвость, сочувствие и т. д.). Таким образом, представленный Прохоровым список состояний должен быть существенно сокращен. С другой стороны, упомянутый список далеко не исчерпывает имеющиеся у человека состояния, так как автор представил в нем только состояния, наиболее часто встречающиеся у учителей и школьников.

Таким образом, оправдывается мнение Левитова, что создать удовлетворительную классификацию состояний человека вряд ли возможно. Поэтому центром обсуждения данного вопроса мне представляется выяснение того, насколько вообще правомерно выделение таких групп состояний, как психические, эмоциональные, волевые, интеллектуальные, существуют ли подобные состояния в «чистом» виде или же мы разными названиями обозначаем одни и те же состояния.

Прежде всего возникает вопрос: каковы соотношения между психическими и эмоциональными состояниями? Теоретически можно представить три варианта: 1) они независимы друг от друга, т. е. это разные состояния; 2) психические и эмоциональные состояния – это одно и то же; 3) эмоциональные состояния являются частью психических состояний. В психологической литературе можно найти утверждения, относящиеся ко всем этим вариантам.

В. М. Смирнов и А. И. Трохачев (1974) рассматривают эмоциональные состояния как эмоциональную составляющую психического состояния. Л. В. Куликов (1997, 1999, 2000) тоже говорит об эмоциональных характеристиках психических состояний, из чего следует, что эмоции являются частью психических состояний (см. «Точка зре-ния-8»). Правда, сам автор говорит не об эмоциях, а о настроении. Но оно тоже является для Куликова самостоятельным видом эмоционального реагирования, как и эмоции.

Точка зрения-8

Иногда настроение рассматривают как разновидность психического состояния. В большинстве случаев это встречается при попытке характеризовать состояние, выдвинув на первый план особенности настроения. По нашему мнению, ошибочно считать настроение самостоятельным видом состояния – настроение является лишь частью психического состояния. Помимо него в состояние входят также физиологические, психофизиологические, социально-психологические и другие компоненты.

Куликов, 1997, с. 73

На том, что эмоции следует рассматривать как состояния, впервые акцентировал внимание Н. Д. Левитов. Он писал по этому поводу: «Ни в какой сфере психической деятельности так неприменим термин „состояние“, как в эмоциональной жизни, так как в эмоциях, или чувствах, очень ярко проявляется тенденция специфически окрашивать переживания и деятельность человека, давая им временную направленность и создавая то, что, образно выражаясь, можно назвать тембром или качественным своеобразием психической жизни.

Даже те авторы, – продолжает он, – которые не считают нужным выделять психические состояния в качестве особой психологической категории, все же пользуются этим понятием, когда речь идет об эмоциях или чувствах» (Левитов, 1964, с. 103). Эмоции, как писал Левитов, «прежде всего являются психическими состояниями» (там же, с. 22).

Понимание эмоционального реагирования как состояния, с моей точки зрения, имеет принципиальное значение, ибо оно дает возможность точнее понять суть эмоции, ее функциональное значение для организма, преодолеть односторонний подход к ней – лишь как к переживанию своего отношения к кому– или чему-нибудь.

Возникает вопрос: можно ли эмоциональные состояния считать частью (компонентом) психических состояний или же следует считать, что эмоциональные состояния представляют собой определенный вид психических состояний?

Большинство состояний «метятся» знаком и модальностью эмоциональных переживаний. Это служит еще одним доказательством неразрывности эмоций и состояний. Но из этого не следует, что «в эмоциональных состояниях непосредственно… реализуются переживаемые человеком эмоции» (Витт, 1986, с. 54). С моей точки зрения, Н. В. Витт допустила здесь две неточности. Во-первых, говорить о переживаемых эмоциях некорректно: чуть выше автор определила эмоцию как специфическую форму переживания (получается – переживаемые переживания). Во-вторых, и это самое главное, переживаемая эмоция, по Витт, реализуется через эмоциональное состояние. Выходит, что эмоция – это одно, а эмоциональное состояние – это нечто другое, производное от эмоции.

Я не отождествляю эмоциональные и психические состояния. Есть психические состояния, которые не осложнены эмоциональными переживаниями: бдительной настороженности («оперативный покой» по А. А. Ухтомскому), решимости в безопасной ситуации и др.

Итак, эмоциональная сторона состояний находит отражение в виде эмоциональных переживаний (усталости, апатии, скуки, отвращения к деятельности, страха, радости достижения успеха и т. д.), а физиологическая сторона – в изменении ряда функций, в первую очередь – вегетативных и двигательных. И переживания, и физиологические изменения неотделимы друг от друга, т. е. всегда сопутствуют друг другу. В этом единстве психических и физиологических признаков состояний причинным фактором может служить каждый из них. Например, при развитии состояния монотонии причиной усиления парасимпатических влияний может быть чувство апатии и скуки, а при развитии состояния утомления причиной появления чувства усталости – возникающие физиологические изменения в двигательных нервных центрах или мышцах и связанные с этим ощущения.

Раздел II
Активационные состояния

Глава 3
Функциональные (базовые активационные) состояния

Функциональные состояния – это физиологические состояния организма и его систем. Любое состояние является функциональным, т. е. отражает уровень функционирования организма в целом или отдельных его систем, а также само выполняет функции адаптации к данным условиям существования. На этом основании можно согласиться с Е. В. Трифоновым (1996), что определение «функциональный» в принципе не добавляет ничего нового к содержанию понятия «состояние», является лишним. Однако данное понятие закрепилось у физиологов, поэтому в дальнейшем я буду использовать его с целью отделить физиологические состояния от психических (психофизиологических).

Представления о функциональных состояниях у разных авторов значительно отличаются друг от друга. Одни говорят об общих функциональных состояниях мозга как его тонусе (Хананашвили, 1970) или уровне его активации (Данилова, 1985), другие – о функциональном состоянии организма в целом (Копанев, Егоров, 1988). Очевидно, что состояние организма и состояние его отдельных систем – не одно и то же. Поэтому, говоря о функциональном состоянии, Сон необходимо указывать, к чему оно относится, иначе ученым будет трудно понять друг друга. Ведь одно дело говорить о функциональном состоянии ЦНС или состоянии зрительной, двигательной и прочих систем, а другое – о функциональном состоянии человека как целостной его характеристике. К сожалению, неоправданные переходы от одного уровня рассмотрения к другому наблюдаются даже в учебниках. Например, Н. Н. Данилова (2001) в главе о функциональных состояниях в приводимых данных легко переходит от активности нейронов у животных к активности человека при работе на эргометре или к успеваемости детей в школе, зависящей от оптимальности функциональных состояний учащихся. Создается впечатление, что все, что ни происходит у человека, определяется только активацией мозга, а периферия (рабочие органы) и вегетативная нервная система тут ни при чем. Не случайно вся глава о функциональных состояниях посвящена Даниловой вопросу о физиологических механизмах активации мозга. Безусловно, этот вопрос важен, но активированный мозг – только часть функционального состояния человека.

Точка зрения-9

Всякая психическая деятельность протекает с большей или меньшей степенью активности или при более или менее активном состоянии. Активное состояние характеризует мобилизация или высокий уровень нервно-психической функциональной мобилизации, которой противоположны различные степени состояния пассивности. Понятие активность или пассивность не связано с определенным психическим содержанием, по отношению к предмету или факту всегда связано со степенью активности: увлеченность, захваченность, заинтересованность – разные оттенки и степени отношения, связанного с тем или иным объектом или процессом. Противоположное состояние – пассивность – связано с безразличным отношением. Отрицательное эмоциональное состояние – скука – характеризует некоторый фон активности при отсутствии заинтересованного отношения и вытекающего отсюда неприятно бездеятельного состояния.

Биопсихологические состояния, определенные жизненным ритмом, представляют бодрствование и сон. Из этих бесспорных состояний первое является условием сознательной деятельности, переживаний, отношений, второе исключает их, но об их связи с психикой могут возникнуть существенные заблуждения.

Так, замечательный хирург и психоневролог У. Пенфилд, по существу, отождествил функционально-динамическое понятие бодрствование с понятием сознания. Вторая ошибка принадлежит еще более знаменитому психоневрологу, психоаналитику 3. Фрейду, определившему сон как отсутствие желаний, иначе, безразличие. Однако можно даже страдать от безразличия, т. е. универсально-равнодушного отношения к окружающему, и вместе с тем бодрствовать. Психофизиологический план сна – бодрствования близок, но не тождествен ни с понятием психической активности – пассивности, ни с понятием активного отношения как активно-избирательной связи и безразличия, или равнодушного отношения.

Мясищев, 1966, с. 9

Точка зрения-10

В соответствии с существующими представлениями функциональное состояние человека определяют либо как фон, на котором развиваются психические процессы, либо как многомерную и системную реакцию индивида и личности, либо как целостную характеристику и симптомокомплекс параметров деятельности человека, либо, наконец, как систему «автоморфизмов субъекта» (Дикая; 1990. Психические состояния: Хрестоматия. 2002. С. 145). Другие подходы к пониманию функционального состояния существуют у ученых, занимающихся непосредственным изучением профессиональной деятельности человека. Так, В. И. Медведев (1970), Г. М. Зараковский и др. (1974) определяют функциональное состояние как комплекс характеристик функций и качеств, обусловливающих выполнение трудовой деятельности (см. «Точка зрения-11»).

Точка зрения-11

Функциональное состояние оператора – это комплекс наличных характеристик тех функций и качеств человека, которые прямо или косвенно обусловливают выполнение трудовой деятельности (определение, данное В. И. Медведевым (1970). – Е. И.).

Это определение проводит грань между состоянием человека и состоянием его отдельных физиологических и психологических функций. Получив сведения об этих функциях, мы еще не можем судить о состоянии оператора, не зная условий взаимодействия и взаимовлияния этих функций в процессе деятельности.

Вторая сторона этого определения заключается в его практической направленности – важно то изменение, которое сказывается на рабочей деятельности. В связи с этим вводятся еще два понятия: сдвиг состояния и изменение состояния.

Под сдвигом понимается любое отклонение изучаемых интегральных или частных характеристик от состояния, принятого за начало отсчета. Эти изменения могут быть количественно различны и обусловливаться как внутренними (флюктуация, биологический ритм), так и внешними причинами. В тех случаях, когда независимо от количественных характеристик сдвиг состояния ведет к изменению качества деятельности, говорят об изменении состояния.

Определение термина «функциональное состояние» позволяет дать и классификацию состояний, основанную на указанном выше критерии важности для выполнения рабочих операций.

Исходным в такой классификации является состояние оперативного покоя, под которым понимается такой комплекс характеристик оператора, который обеспечивает его включение в непосредственный рабочий процесс. При включении оператора в трудовую деятельность состояние оперативного покоя сменяется рядом других состояний, зависящих как от самой деятельности и внешних факторов среды, так и от исходных физиологических и психологических характеристик человека.

Зараковский и др., 1974, с. 109–110

Данное понимание функционального состояния Зараковским с соавторами тесно привязано к эффективности деятельности человека. Из приведенного отрывка следует, что об изменении состояния можно говорить лишь тогда, когда изменится качество деятельности человека. Но как в этом случае быть с компенсированным утомлением, при котором и субъективно, и объективно сдвиги в параметрах функционирования наблюдаются, а ухудшения качества деятельности или ее интенсивности еще нет? И если состояние изменяется независимо от количественных характеристик, то чем оно обусловлено? Более четко можно было бы выразить и мысль о том, что сдвиги по отдельным функциям еще не говорят об изменении рабочего состояния, а могут быть вызваны обычными колебаниями физиологических параметров. Об изменении же состояния может свидетельствовать лишь устойчивая динамика характеристики функции в каком-либо одном направлении. Наконец, очевидна неточность использования понятия «состояние», когда авторы пишут: «Под сдвигом понимается любое отклонение изучаемых интегральных или частных характеристик от состояния (выделено мною. – Е. И.), принятого за начало отсчета». Отклоняются характеристики не от состояния, а от исходного уровня этих характеристик.

Функциональные состояния человека различаются степенью активности его функциональных систем (функциональным уровнем). В связи с этим можно говорить о состояниях покоя и деятельностных (рабочих) функциональных состояниях. Последние изменяются в процессе работы человека, в связи с чем выделяют фазы изменения работоспособности: предстартовую, стартовую, врабатывания, устойчивой работоспособности, утомления и восстановления.

Состояние покоя создается включением в действие конкретных механизмов регуляции, хотя в определенный период истории развития физиологических представлений о жизнедеятельности живых систем покой рассматривался как пассивное состояние. Н. Е. Введенский (1901), например, относил покой к бездеятельному состоянию и не связывал его с состоянием возбуждения.

Однако в последующем было установлено, что в состоянии покоя может накапливаться латентное возбуждение, и поэтому покой не является пассивным состоянием. В связи с этим А. Н. Магницкий (1948) рассматривает покой как состояние возбуждения, а Н. В. Ермаков (1952) прямо относит покой к деятельному состоянию, которое понимается им вслед за И. П. Павловым как состояние, могущее быть связанным с возбуждением или торможением. Ермаков считает, что физиологический покой – это состояние скрытой физиологической деятельности, которое выражается изменяющимся соотношением скрытого возбуждения и скрытого торможения. Покой, как утверждает автор, частный случай физиологической деятельности.

Такой эволюции представлений о физиологическом покое предшествовала продолжительная борьба отечественной физиологической школы (в частности, петербургской университетской школы) против представлений зарубежных исследователей, считавших, что состояние покоя – это бездеятельное состояние, с энергетической точки зрения равное нулю. Данные представления являли собой один из «столпов», на котором держалось теоретическое построение закона «все или ничего». Борьба против широкого распространения упомянутого закона на все физиологические процессы реагирования, начатая и проводившаяся долгие годы академиком А. А. Ухтомским (1937), и привела к тому, что впервые проблема о природе физиологического покоя как важной самостоятельной функции была поставлена школой Введенского – Ухтомского (Введенский, Ухтомский, 1909). Как отмечал Ухтомский, до этого такая проблема не ставилась, ибо покой считался традиционно состоянием «само собой понятным».

Ухтомский подчеркивал относительность господствовавших представлений о физиологическом покое. Он писал, что мы обыкновенно считаем, что сон есть физиологический покой по преимуществу, но не имеем для этого других оснований, кроме того признака, что сон приносит «отдых» и обновление от возбуждения и работ. Однако на основании этого признака можно говорить и о том, что нормальный сон есть активность, специально направленная на процессы восстановления в тканях и органах, эксплуатировавшихся при бодрствовании.

Точка зрения-12

Мы обычно не отдаем себе отчета о том, какое исключительное значение для хода развития органов и процессов рецепции животного играл момент, когда стала обеспеченной способность сдерживать стационарно спокойную, неподвижную позу. Лишь с этого момента животное приобретает возможность не просто смотреть, но рассматривать предметы, не просто слышать, но выслушивать, анализировать среду по звукам, определять расстояния до источников раздражения, развивать оптический и акустический анализ среды и событий в ней.

Итак, организация покоя есть вместе и организация аналитического исследования среды.

Ухтомский А. А., 1951. Т. 2. С. 126

Ухтомский отмечает, что на ранних этапах фило– и онтогенеза покойное состояние почти отсутствует. Это обусловлено большой зависимостью организма от внешней среды в силу его плохой обособленности. Обмен веществ у низших животных зависит в большой мере от текущих, ближайших физиологических условий среды. Поскольку внешняя среда переменчива, организм вынужден все время приспосабливаться к этим изменениям за счет повышенного обмена веществ при непрекращающейся деятельности животного. Те же живые существа, которые в силу более высокой организации относительно обособились от внешней среды, могут уже обеспечить неподвижность.

Ухтомский подчеркивал, что физиологический покой не само собой разумеющееся физиологическое состояние, но результат сложной выработки и организации процессов физиологической активности. При этом способность удерживания покоя тем больше, чем более быстро и срочно живая система способна заканчивать в себе возбуждение, т. е. чем выше ее лабильность. Данное представление Ухтомского базируется на фактах, добытых Н. В. Голиковым, который в 1933 г. продемонстрировал, что сниженной возбудимости соответствует повышенная лабильность, и отождествил это состояние с физиологическим покоем.

Ухтомский, а вслед за ним и другие ученые (Голиков, 1950; Лехт-ман, 1954, и др.), различает две формы физиологического покоя – минимум физиологической активности и оперативный покой бдительно-настороженной неподвижности, т. е. внимание (о состоянии оперативного покоя речь будет идти ниже). К первой форме можно отнести состояние релаксации (мышечного расслабления).