Текст книги "Сборник произведений участников фестиваля «Аэлита», посвященного Иннокентию Анненскому и Жюлю Верну – «Аэлита». Часть 2"

Турбина Татьяна

Турбина Татьяна Петровна – литературный псевдоним Таня Турбин, родилась и жила в Крыму, в Ялте. В 2012 году репатриировалась с мужем в Израиль. Член литературных союзов и объединений – Русскоязычных Писателей Израиля, Интернационального Союза Писателей, Международной гильдии писателей, ОО писателей Крыма, ООО «Ялос», ЛИТО им. А. П. Чехова – в Ялте, ЛИТО «Строка» – Арад, Израиль, автор одиннадцати книг, изданных в Израиле, Украине, России и Германии:

Татьяна принимает активное участие в литературной жизни, встречах, телемостах и конкурсах, её творчество отмечено дипломами Международных фестивалей: «Чеховская осень», 2011, «Ялос», 2011–2017 гг., «РОСКОН-2016», «Поэт года», 2013–2014 год, «Наследие» 2014 г., «Арфа Давида», «Барабан Страдивари».

Произведения Татьяны печатались в альманахах: «Планета Друзей», «Русский Ренессанс», «Российский колокол», «Ор Лев», «Строка», «Арфа Давида», «Понедельник».

Торри

Торри рано усвоила, что существуют границы, с которыми нужно считаться, чего не скажешь про сестру и братьев, которые постоянно норовили вытолкнуть её с теплого места. Правда, братья совсем недавно куда-то исчезли и возле мамы на кухне стало просторно.

Торри мечтательно прикрыла глаза, вспоминая, как их выносили сегодня в корзинке на прогулку в парк. Там было столько новых и интересных, сложных запахов. Торри попыталась вспомнить их, но ничего из этого не получилось.

Они с Златой бегали за мамой, но догнать не могли. Их поймали и снова посадили в корзинку. Мама, набегавшись, сама прибежала к ним.

После прогулки им мыли лапы водой, что было совсем неприятно, то ли дело, когда мама вылизывает – замечательный массаж!

Пушистая малышка, жмуря глазки, ритмично мяла лапами теплый мамин живот, не успевая глотать льющееся молоко. Рядом, лукаво поглядывая на сестру миндалевидными глазками, завтракала Злата.

– Если она моя сестра, отчего же она такая же золотая, как мама, а я? – Торри внимательно осмотрела свою лапку, покрытую густой черной шерстью. Заметив на ней изящные белые носочки, успокоилась: – Носочки у меня как у мамы и Златы, это – признак родства!

Её размышление прервал стук входной двери и ворчание мамы: – Ходят тут!

– За мной пришли! – взвизгнула Торри, оторвавшись от теплой груди. – Она поднялась на лапы. Широко расставив их, чтобы сохранить равновесие, решительно двинулась вперёд. Полный молока живот мешал идти быстро.

Мама, недовольно ворча, прервала кормление щенков. – Опять кто-то вторгается в спокойное пространство семьи! – Дези встала, сделав шаг навстречу вошедшим. Вот уже несколько дней после визита гостей её семья становилась меньше. Из пяти щенков осталось только двое.

– Ты куда направилась? – окликнула она свою любимицу Торри, похожую на черно-белого дедушку Джима. Дэзи видела его только один раз в своей жизни, когда была щенком, но запомнила хорошо.

– Лежать! – услышав строгий оклик хозяйки, Дэзи, шумно вздохнув, грузно плюхнулась на коврик. Злата, рыже-белый пушистый комочек, быстро пристроилась к её тёплому боку.

Виновато опустив голову, Дэзи наблюдала за происходящим. Она была учёной собакой-медалисткой, несколько лет назад окончившей школу служебного собаководства. Дэзи регулярно зарабатывала медали на выставках в разных городах и странах. Она не сомневалась, что Торри останется с ней. Её выбраковали заводчики из-за неправильного прикуса, Торри не сможет принимать участие в выставках. Злата вела себя спокойно, значит это не за ней пришли… – Посмотрят и уйдут, – успокоила она себя.

– Какая прелесть, этот пушистик, маме понравится, ведь это колли её любимой расцветки! – послышался приятный голос.

– Ещё бы! – гордо подняла голову Дэзи. – Папа – медалист, а дед вообще был красавцем! – и хмыкнула: – Профаны, даже не знают, что у нас не расцветка, а окрас!

Торри взмыла высоко вверх, подхваченная под животик сильной рукой.

– Какое знакомое лицо! – успела подумать она. – А, причём тут расцветка? Ладно, после у мамы спрошу, – решила Торри, глядя в весёлые серо-зелёные глаза девушки, Главное, что я вижу – меня любят!

* * *

Юбилей встречали в домашней обстановке. Гости – пятнадцать человек – сидели за праздничным столом. В разгар празднования появилась дочка юбилярши с семьёй, загадочно улыбаясь. Инна скрывала свой подарок под курткой.

– Мамуля, поздравляю тебя с днём рождения, а это тебе подруга, для походов! – с этими словами она извлекла из-под куртки пушистого двухмесячного щенка с красивыми, миндалевидными глазками и удлинённой мордочкой.

Так появилась в нашей семье очаровательная малышка Торри. Она сразу полюбила свою новую хозяйку и быстро смирилась с переменой жизни.

Главное, что дочка её новой хозяйки не стала рассматривать Злату. Наверно она знала, что животные сами выбирают хозяев, а кто пренебрегает их чувствами, никогда не добьётся взаимной любви, «насильно мил не будешь!»

Когда гости разошлись, малышку пустили на пол, знакомиться с обстановкой.

Васька, взрослый хозяйский кот, смотрел на щенка недоверчиво, ревниво, но снисходительно. Умудрённый жизнью, битый в кошачьих боях, он не был сентиментальным, не любил ласку, и скорее позволял себя иногда погладить: – Ну, гладьте, если вам так уж хочется! – говорил он хозяевам, но после того как хозяйская рука взлетала вверх, он передергивался всей шкурой.

– Прическу испортили!

– Ну и характер у нашего Васьки, настоящий мужик! – гордился своим питомцем хозяин.

Васька и кушать никогда не просил, считая, что мяуканье – ниже его достоинства. Он заходил на кухню, садился и напряженно, глядя в одну точку – медитировал. Его медитации всегда заканчивались успешно.

У хозяина, занятого приготовлением еды, обязательно что-либо падало на пол. С хозяйкой отношения складывались более сложно. Она, слыша кошачью волну медитации, оборачивалась, глядя на него и смеясь, говорила мужу:

– Смотри, как он медитирует, чтобы я уронила кусок мяса. Не пройдёт, если бы на меня гипноз ваш, (кивая то на кота, то на мужа) действовал, то мне грош цена была бы! Ешьте тогда, когда я вас решу покормить.

Васька, не оборачиваясь, обиженно начинал передвигаться ближе к ней. Усаживался прямо на пальцы её ног и начинал тереться головой.

Если и это не помогало, то вытягиваясь во весь рост, он обнимал ее за ноги и тянул за платье.

– Ну, уж настоял, – говорила тогда хозяйка, протягивая ему лакомый кусочек.

– Хоть бы раз мяукнул!

Получив свою порцию, Васька запрыгивал на форточку и исчезал на целый день.

* * *

Появление в доме подарка, в виде потешного пушистого клубка, Ваську в восторг не привело. – Но что тут поделаешь, придётся воспитывать!

Торри заметила присутствие четвероного и, оказавшись на полу, побежала знакомиться. Васька моментально запрыгнул на стул, приняв позу невозмутимого сфинкса. Торри растерялась, осматривая комнату, она искала: – Куда же он делся? Ведь только что был тут!

Сидящий на стуле кот рассмеялся себе в усы: – Какая ты ещё глупая?

Торри почувствовала запах и увидела кота, сидящего на стуле, подбежала к нему, поставив передние лапки на стул – заглянула в смеющиеся кошачьи глаза и спросила: – Я глупая, ты так считаешь?

Кот на всякий случай поднялся на все четыре лапы, выгнул спину и зашипел. Портить отношения с этой девочкой он не хотел, но и особой любви к собакам не испытывал. Мало ли что у нее на уме, еще вырастет и мстить будет:

– Нет, хозяйка сказала, что у тебя глаза умные, и тебя нужно учить. Я с нею согласен! – Васька умел скрывать свои мысли, оставаясь при своём особом мнении.

– Давай дружить, – сказала Торри, доверчиво глядя в кошачьи глаза.

– Я не против, при условии, что ты не будешь ко мне приставать, – сказал Васька, укладываясь на излюбленное место. Торри облюбовала себе место в кресле поближе к хозяйке, она сразу признала ее своей мамой.

Ночью, когда она взвизгивала, новая мама чутко реагировала на звук, протягивала руку и поглаживала её по пушистой головке. Сонная Торри благодарно облизывала ей руку и крепко засыпала. Ночь пролетела быстро.

* * *

От обилия впечатлений у Торри голова шла кругом. Границы её владений существенно изменились. Жить в доме было гораздо привлекательней, чем в квартире, а тем более в пределах кухни и прихожей.

Торри носилась по комнатам и верандам, забегала на кухню, обнюхивала и скребла полотенце, сохранившее острый запах Дэзиного молока.

Васька завтракал. Торри бесцеремонно ткнула носом в Васькину миску, получив лёгкий удар по носу, взвизгнула: – Чего дерёшься?

Хозяйка неодобрительно прикрикнула на Ваську.

Васька, сердито глянув на щенка, зашипел: – Не тронь чужого…

Торри отчаянно замахала хвостом, всем видом показывая, что ничего не собиралась у него отбирать, а просто хотела понюхать, что он ест.

Хозяйка, ухватив щенка за пушистый ворот, ткнула носом в миску с кашей.

Повторять дважды было не нужно, Торри принялась уплетать завтрак, в завершение, тщательно вылизала миску и с победным видом понесла к хозяйке.

Та её похвалила: – Ну, ты умница!

Услышав ласковый тон, Торри, поднявшись на задние лапы, потянулась к ней носом. Получив очередную порцию поглаживаний, Торри, пришла в восторг. Облизала хозяйке руки и полезла с поцелуями к коту. Кот, не оценив её восторга, прыгнул в форточку и исчез. Это исчезновение расстроило щенка, ведь день только начинался, а друг – сбежал.

Огорчение длилось недолго, дверь на улицу распахнулась и ее позвали во двор. Оказалось, что границы новых щенячьих владений включали в себя палисадник. Торри бегала по посыпанным галькой дорожкам, лаяла на сойку, примостившуюся на инжире, наблюдала за белкой, лакомившейся шишками на кипарисе. Изрядно набегавшись, прилегла на подстилку под навесом, пытаясь понять – для чего хозяйка возится с землёй?

Размышления плавно перетекли в глубокий сон, в котором Торри с Дэзи, Златой и новой мамой летали с ветки на ветку. Они познакомились с сойкой, которая прекрасно разговаривала на собачьем языке. В скором времени к ним присоединились белка и Васька.

Будущее вливалось в её жизнь новыми запахами, овевалось теплыми весенними ветерками и не имело границ!

Фёдорова Елена

Елена Ивановна Фёдорова – поэт, писатель, член Союза писателей России, член Интернационального Союза писателей, драматургов, журналистов и Международной гильдии писателей, Почетный работник Культуры города Лобня, автор около двухсот песен для детей и взрослых, автор тридцати пяти книг на русском (девять из них для детей) и трёх на английском языке.

Финалист Литературных премий «Дама фантастики – 2017», «Писатель года – 2014», включена в список ста лучших писателей. Заняла первое место в конкурсе поэзии им. Марины Цветаевой, вторые места в конкурсе стихов о Великой Отечественной Войне и конкурсе поэзии Иннокентия Анненского.

Специальная премия V фестиваля русской словесности и культуры «Во славу Бориса и Глеба» и Интернационального Союза писателей «За крупный вклад в детскую литературу», диплом Международной литературной конференции по вопросам фантастики РосКон «За крупный вклад в детскую и фантастическую литературу», медали имени Мацуо Басё и Семёна Надсона, диплом Антуана Сент Экзюпери, сертификат участника Международной писательской конференции в Нью-Йорке. Стипендиат Губернатора Московской области в номинации «Выдающийся деятель искусств».

Проект песен для детей «Золотая страна» в соавторстве с композитором Вячеславом Гридуновым стал Лауреатом конкурса Губернатора Московской области «Наше Подмосковье» в номинации «Забота о детях».

Работала стюардессой международных линий Аэрофлота, тележурналистом ТРК «Лобня».

Авторский сайт: http://efedorova.ru

«Добрый день, мой бескрылый ангел!..»

 
Добрый день, мой бескрылый ангел!
Как живешь? Как твои дела?
Где, скажи мне скорей, ты оставил
Два своих белоснежных крыла?
 
 
Что с тобою, скажи, приключилось?
Почему же так скорбен твой лик?
Отвечай, херувим мой бескрылый,
Отвечай не таясь, напрямик.
 
 
Я тебя постараюсь утешить,
Напою ключевою водой.
Не грусти, снова вырастут крылья,
Мы еще полетаем с тобой!
 

«Постойте, не спешите уходить…»

 
Постойте, не спешите уходить,
Не закрывайте за собою двери.
Я так хочу, хочу еще продлить,
Еще продлить миг нашего доверья,
 
 
Когда понятно все без лишних слов,
Когда все объяснимо с полувзгляда.
Постойте, я должна запомнить все,
И лишь потом решать, решать, что надо…
 
 
Пока еще мы не закрыли дверь,
Пока она ещё едва открыта,
Я вас прошу, прошу, поверьте мне,
Я умираю, жизнь моя разбита…
 
 
Вас удержать неистово хочу,
В волшебных, ваших утонуть объятьях,
Постойте, задержитесь хоть на миг…
Миг этот буду, вечно вспоминать я.
 

«Я напрасно растрачивал жизнь…»

 
Я напрасно растрачивал жизнь
И разменивал на пятаки.
Я не видел главный вопрос,
Что в изгибе твоей руки.
 
 
Что таится в полоске губ
И в разлёте твоих бровей,
И в глазах, где сияет свет
Всепрощенья вины моей…
 

«Дождь по стёклам льёт с утра…»

 
Дождь по стёклам льёт с утра
Говорит, забыть пора о тебе давно.
В землю талая вода утекает без следа.
Всё равно…
Я гоню из сердца прочь грусть, тоску.
Но забыть тебя никак не могу…
 

«Скажите, как вас можно не любить…»

 
Скажите, как вас можно не любить,
Не замирать при каждой нашей встрече?
Скажите, как же можно не ловить
Все ваши нежно – трепетные речи?
 
 
Скажите, помогите мне понять,
Откуда это дивное сиянье?
И как скажите, мне вас удержать,
Небесное моё созданье?
 
 
Скажите, как вас можно не любить,
Не любоваться вашей нежной кожей?
Скажите, как мне вас не ревновать,
Ко всем на улицах прохожим?
 
 
Скажите, помогите мне узнать,
Откуда это тайное сиянье?
И как земному вами обладать
Земному мне прелестнейшим созданьем?
 
 
Скажите, помогите мне понять,
Все ваши томные молчанья.
Как вашим милым сердцем обладать,
Каким его пронзить любви признаньем?
 

«Не потому, что мало говорю…»

 
Не потому, что мало говорю,
А потому, что говорить не смею.
Бездушию в глаза я не смотрю,
Отгородившись скромностью своею.
 
 
Своим кокетством женским, может быть,
Наивностью и детскостью смешною.
А вы снобизмом хлещете меня,
Всё время возвышаясь надо мною.
 
 
Не спорю, принимаю этот фарс.
Подыгрывать вам вовсе не пытаюсь.
А вы зовёте замкнутой меня.
Да. Это верно. От бездушья замыкаюсь.
 

«Берегите поэтов…»

 
Берегите поэтов…
Только, как их сберечь
От ненужных, опасных,
Неожиданных встреч?
 
 
От лукавства и лести,
Коварства и зла,
И от слов, что летят,
Как картечь из ствола?
 
 
От мирской суеты,
И завистливых глаз,
И от хлёстких, обидных
Человеческих фраз,
 
 
Что срываются с губ
Так бездумно подчас,
Что заводят в тупик
И уродуют нас,
 
 
Превращают в предателей
И палачей…
А поэты молчат,
Им не нужно посмертных речей.
 
 
Им при жизни так важно
Над землёю парить,
Вдохновенно стихами
О простом говорить.
 
 
Всех любить, и дарить
Свои души другим…
Берегите поэтов,
Не завидуйте им…
 

«Летит словесный бумеранг…»

 
Летит словесный бумеранг,
Запущенный тобою.
Я не хочу его ловить.
Уверена, не стоит
 
 
Разменивать на медяки,
Что дорого и свято.
Ты не согласен… Бумеранг
Запущен без возврата…
 

«Соломенная шляпка с красным маком…»

 
Соломенная шляпка с красным маком…
Вы так обворожительны, однако,
Что в голове звучит не умолкая:
Ах, Боже правый, мне нужна такая.
Вас упустить из вида не могу,
И вслед щенком задиристым бегу.
 
 
Срываю шляпку.
Это ветер, ветер…
За шалости лишь он один в ответе.
А я – ваш верный паж…
 
 
Вы – купидон,
Вы нынче ночью в мой ворвались сон.
Вы так же мне про ветер говорили,
И мак вот этот к шляпке прикрепили…
На ваш вопрос отвечу: Да, да, да.
Согласна, с вами, милый, быть всегда.
 
 
Звучит, не умолкая, Мендельсон…
Ах, Боже правый, я влюблён в неё,
Влюблён…
 
 
Сюжет прекрасен…
Купидон не зря старался.
Заядлый холостяк без боя сдался…
 

«Я листаю старый альбом…»

 
Я листаю старый альбом,
И смотрю на счастливые лица.
Память вновь возвращает меня
К самым-самым первым страницам.
 
 
К самым первым словам любви,
К балу нашему выпускному.
И мне хочется все повторить,
Повторить нашу юность снова.
 
 
Босиком по росе к тебе
Прибежать в васильковом платье.
Утонуть, утонуть, как тогда,
В твоих сильных, страстных объятьях.
 
 
Целовать тебя, целовать,
Целовать до самозабвенья,
Чтоб продлилось на много лет
Наших душ и сердец единенье.
 
 
И разлуки огненный клин,
Чтобы не был таким внезапным,
Чтобы мы, попрощавшись с тобой,
Обязательно встретились завтра.
 
 
Завтра случится чудо. Завтра тебя я увижу.
Твой мелодичный голос завтра я вновь услышу.
Завтра – навстречу солнцу. Завтра – улыбка света.
Завтра – в твоих ладонях счастье моей планеты….
 
 
Старый, старый школьный альбом
Я храню и часто листаю.
Я тебя вспоминаю, друг мой,
И о встрече с тобою мечтаю…
 

«Острое счастье первой любви…»

 
Острое счастье первой любви
Острою болью станет
И непременно ожог иль рубец
На сердце любовь оставит.
 
 
Слёзы, отчаянье, выкрик в ночи,
Невыносимость разлуки.
Где ты, любимый? Он промолчит.
На время исчезнут звуки.
 
 
Жизнь будет словно Полярная ночь.
Жизнь потеряет значенье.
Как же теперь дышать без любви?
Где отыскать утешенье?
 
 
Долго бездушием и пустотой
Будут пугать ответы.
Будет казаться, что выхода нет,
Чёрный тупик без света.
 
 
Внезапно отступит беззвёздная ночь,
Северным станет сияньем.
Лишь острое счастье первой любви
Болью пронзит подсознанье…
 

Штейнберг Александр-Ошер

Штейнберг Александр-Ошер – поэт, член Союза писателей Израиля, секретарь Израильского представительства Интернационального Союза писателей, член Международной гильдии писателей, общественный деятель, член руководства Всеизраильской Федерации Организаций Русскоязычных Израильтян, автор книги «Рассыпал месяц бисер звёзд…», 2014. Поэтический сборник в 4-х частях. Переиздана электронная версия, 2017. Один из авторов книги «Если нельзя, но очень хочется, то можно», 2017, сборник международного литературного конкурса имени Шолом-Алейхема. Автор Израильского журнала художественной литературы, публицистики и критики «Русское литературное эхо», Альманаха «Новый Ренессанс» МГП, Германия, Альманаха «ЮГ», Израиль. Многие стихотворения автора стали песнями и с успехом транслируются на российском радио, входят в лучшую десятку. Участник международных литературных телемостов с Россией, Украиной, Испанией.

Вошёл в Лонг-лист премии имени Шолом-Алейхема в жанре – поэзия, 2016 год, Интернациональный Союз писателей. Номинация на диплом имени Шолом-Алейхема, включение в сборники серии «Современники и классики», грант ИСП, тираж 5000 экз. Распространение: книжные магазины Российской Федерации.

Вошёл в Лонг-лист открытого многоуровневого конкурса, проводимого в рамках культурной акции, посвящённой Международному Фестивалю искусств «Барабан Страдивари», жанр – поэзия, 2016 год. Отмечен дипломом и как участник фестиваля – Сертификатом Международной гильдии писателей, 2017.

Член делегации ИСП на фестивале «Аэлита», 2017. Решением Президентского Совета и Правления Интернационального Союза писателей объявлен одним из победителей в специальном конкурсе поэзии имени Иннокентия Анненского. Награждён специальным призом «За крупный вклад в развитие культуры».

Александр-Ошер Штейнберг – лауреат, дипломант всесоюзных, республиканских и международных конкурсов, в том числе и первого творческого конкурса в Израиле – «Ашдодская весна» и многих других премий и конкурсов. Печатался в газетах, много пишет, как все современные авторы в Сети, имеет своего постоянного читателя в интернете.

Родился 07.08.1964 г. в Ашхабаде, столице Туркмении (СССР).

Окончил Академию гражданской авиации СССР в городе Ленинграде (в данное время Санкт-Петербург).

В Израиле с 1996-го года.

Пишу

 
Рассыпал месяц бисер звезд,
Обет молчания не снес.
Пишу, влюбляюсь, как юнец,
Ведь дан мне Господом венец!
 
 
Его нести не прочь бы каждый,
Он не колюч, напротив даже.
И дан он избранным, как перст,
Указывать дорогу к счастью!
 
 
Касаясь струн души, с небес
Вам передать тот свет прекрасный,
Что вдохновляет нас на всплеск
Любви и чувственной, и страстной!
 

Грусть

 
Грустить приятно одному,
Палитра чувств к услугам личным,
Не всем такое по уму,
Но для поэта так типично.
 
 
Будь то осенний листопад,
Который столько лет не видел,
Иль город детства Ашхабад,
Его отъездом я обидел.
 
 
Прижмусь покрепче к камню я,
В нем сила, красота хранится,
К нему приходим мы не зря,
Чтоб самым лучшим поклониться.
 
 
Пишу обычные слова,
Но посвящаю их любимым,
В напряге сердца тетива,
Мою любовь примите с миром.
 
 
Пожертвовать, перетерпеть,
Но очень хочется дождаться,
Допеть, додумать, долететь,
И, к любящим меня, прижаться.
 
 
А в памяти течет река,
Шумит листва, весны объятья,
И Петербурга берега,
Мечтаю, как Нева, обнять я.
 
 
Такую вот по жизни грусть,
За чашкой кофе не разрулишь,
С ней просыпаюсь и ложусь,
Ее как папиросу куришь.
 
 
Затяжка, дым и огонек,
И в воздухе фигура тает,
Так легче думать, и глоток
Обычной водки согревает.
 
 
А женщина, смотря в глаза,
Поймет меня, люблю, лишь скажет,
И радости моей слеза,
На лист бумаги строчкой ляжет.