Текст книги "Человек, похожий на генерального прокурора, или Любви все возрасты покорны"

8.4. Борьба за судьбу уголовного дела

С возбуждением уголовного дела на Скуратова ситуация все более обострялась. Начались разборки. Государственная Дума, наполненная политическими противниками президента, не могла оказаться в стороне и позволить президенту просто так убрать генерального прокурора.

«Надо отдать должное Госдуме, – писал Юрий Скуратов, – она активно поддержала меня. Были немедленно назначены слушания. В Госдуме хотели незамедлительно, прямо на следующий же день разобраться с происшедшем. Позвонила Светлана Петровна Горячева – заместитель спикера, потом позвонил Анатолий Иванович Лукьянов …но решили вполне разумно: вначале надо чуть прийти в себя, остыть, а уж потом – разбираться».

5 апреля 1999 года Прокурор Москвы С. Герасимов заявил, что уголовное дело против Ю. Скуратова он не возбуждал. Это сделал его заместитель В. Росинский без согласия на это прокурора. Уголовное дело, возбуждённое московской прокуратурой против Ю. Скуратова, было передано в военную прокуратуру.

Справка по материалам уголовного дела слишком длинная, чтобы разместить её в основной части книги, но слишком интересна, чтобы игнорировать её. И поэтому она приведена для желающих в примечаниях.[593]593
  Справка по уголовному делуN 18/277049-99, возбуждённому в отношении Скуратова Ю.И.


[Закрыть] Кроме того, попробуем проанализировать указанную справку и некоторые сопутствующие обстоятельства. Но, как и сама справка наш анализ может показаться не таким увлекательным и поэтому он также размещается в примечаниях.[594]594
  Напомним, что уголовное дело N 18/277041-99 было возбуждено в отношении Скуратова Ю.И. 2 апреля 1999 года постановлением заместителя прокурора г. Москвы Росинского В. В. по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями).


[Закрыть]

А мы пока последим за ходом событий тех дней. 6 апреля 1999 года в Совет Федерации было направлено письмо Скуратова с просьбой об отставке с должности генерального прокурора.

Но на следующий день 7 апреля 1999 года Госдума поддержала отстранённого президентом от должности Юрия Скуратова. Занятая перманентной борьбой с президентом оппозиционная ему Государственная Дума просто не могла не поставить подножку первому российскому президенту и, заодно, поддержала свой оппозиционный имидж.

От Кремля выступали Степашин и Путин. Последний заверил, что видеоматериал подлинный. Позже Скуратов счёл необходимым отметить: «Невольно приходит в голову мысль: слишком много у нас чиновников, которые за свою должность готовы предать, продать не только своего коллегу, друга, но и Россию. Увы, всю Россию».[595]595
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 196.


[Закрыть]

Это он о будущем втором президента Российской Федерации. Ах, как грозно. Наверное, если не сам Путин, то его приспешники запомнили эти филиппики.

Только не понятно, причём здесь вся Россия. Её-то предавали обе стороны, выставляя на посмешище и позор. Но кто же о Родине, когда решается вопрос о власти!

Сам же Скуратов не блистал красноречием на заседании Госдумы. «Все ожидали, – напишет он, – что я буду на заседании Госдумы косить, что называется, налево и направо, рубить всех и вся, представлю лакомые материалы о коррупции в семье президента, но я не стал этого делать. Я понимал, что по отношению ко мне допущено беззаконие, надо защищаться всеми средствами, которые у меня есть, но только не такими, опуститься до сведения счётов я не мог».[596]596
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 192.


[Закрыть]

Надо же какой обходительный и тактичный. Ну, прямо джентльмен! Однако, больше вериться, что Юрий Ильич просто не хотел сжигать все мосты за собой и опасался ещё более резких ответных ходов со стороны Кремля.

Тем не менее, основания для критики решения президента были.[597]597
  Скуратов вспоминал: «Дали слово Герасимову. Он сказал, что документы, по которым было возбуждено уголовное дело, в прокуратуре Москвы не зарегистрированы, о ночных действиях Росинского он ничего не знал. Росинский действовал незаконно. Более того, все следственные действия, по Уголовно-процессуальному кодексу, должны проводиться до 22 часов, – в —общем, здесь все было совершенно незаконно. Ну. Разве может нормальное уголовное дело быть возбуждено в два часа ночи?


[Закрыть] По словам Геннадия Зюганова, Скуратов представил накануне Борису Ельцину список, содержащий около 20 фамилий лиц, на счетах которых в швейцарских банках находится около 40 млрд. долл. США. По утверждению Зюганова, в этом списке есть и лица из «ближайшего окружения Ельцина». «В стране, кажется, снова начался госпереворот», – объявил Виктор Илюхин. Он предложил принять обращение к Совету Федерации с призывом незамедлительно собраться на пленарное заседание и дать оценку указу президента о временном отстранении генпрокурора, а также оградить Юрия Скуратова и подчинённых ему прокуроров «от грубых нападок и разнузданной кампании клеветы и шельмования.

Государственная Дума РФ признала неправомочным возбуждение уголовного дела против Юрия Скуратова. Об этом говорится в принятом практически единогласно (233 «за» при одном «против») постановлении Госдумы «О ситуации, сложившейся в связи с отстранением от должности генерального прокурора Юрия Скуратова», внесённом членами комитета по безопасности.

Дума призвала Генпрокуратуру «рассмотреть вопрос о законности и обоснованности возбуждения уголовного дела в отношении Скуратова». Отмечалось: «…Истинной причиной отстранения Генерального прокурора Российской Федерации от должности является то, что Ю.И. Скуратов начал активное расследование уголовных дел о коррупции, в том числе в отношении самых высоких должностных лиц».

В постановлении отмечалось, что уголовное дело было возбуждено «неправомочным лицом в нарушение УПК по материалам, представленным Федеральной службой безопасности».

Пример, Скуратова оказался не единичным. На следующий день, т.е. 8 апреля 1999 года Глава комитета Госдумы по безопасности Виктор Илюхин заявил, что против него готовится провокация «сродни той, что была разыграна против генпрокурора Юрия Скуратова». «В структурах господ Березовского и Смоленского создаётся очередная фальшивка – монтируется видеозапись якобы моего пребывания в компании женщин лёгкого поведения», – сообщил он. «Так как я являюсь основным докладчиком по импичменту президента, – сообщал Илюхин, – женщина мне уже определена. Пока только одна. В этой роли должна выступать одна из особ, близких к банкиру Смоленскому».[598]598
  Зернистые мысли наших политиков, М., «Эксмо», 2004, с. 23.


[Закрыть]

Однако, Госдума не решала вопрос, это было полномочием Совета Федерации. Тем временем 20 апреля 1999 года комитет по конституционному законодательству Совета Федерации рекомендовал верхней палате освободить Юрия Скуратова от должности Генерального прокурора на основании его заявления президенту и обращения к Совету Федерации. Такое решение было принято на заседании комитета. Юрий Скуратов заявил, что намерен выступить в Совете Федерации и ответить на вопросы сенаторов. Вместе с тем Скуратов не стал раскрывать детали своего будущего доклада в верхней палате. Он сообщил также, что федеральный прокурор Швейцарии Карла дель Понте и генеральный прокурор Украины Михаил Потребенько, позвонив из Киева, выразили ему поддержку накануне рассмотрения в Совете Федерации вопроса о генпрокуроре РФ.

Повлияла ли иностранная поддержка сказать трудно. Но нужный результат все же был достигнут.

Кроме своего отстранения от должности, Кремль предпринял и другие шаги. Б. Ельцин направил в Совет Федерации повторно письмо с просьбой отстранить Ю. Скуратова от должности генерального прокурора РФ на время расследования по возбуждённому против него уголовному делу.

По мнению Леонида Млечина Совет Федерации не соглашался на увольнение Скуратова потому, что «губернаторы надеялись, то он выдаст важные кремлёвские тайны.[599]599
  Млечин Л.М., КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы, М., «Центрполиграф», 2003, с. 842.


[Закрыть] Ой, вряд ли. На самом деле о том, что твориться в Кремле многие догадывались, но конкретные детали интересовать могли лишь во вторую очередь. По сути, это была полуоткрытая борьба с президентом.

Однако, с членами Совета «работали». «Кремлём была проведена огромнейшая подготовительная работа. Дело дошло до прямой торговли. Борис Николаевич собрал у себя президентов республик – двадцать одного человека – постарался отработать их, потом собрал человек двадцать губернаторов – не всех, и это мигом вызвало раздражение других, – он готов был даже отказаться от своих постоянных представителей в регионах, лишь бы Совет Федерации утвердил отставку Скуратова».[600]600
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив – пресс», 2000, с. 225.


[Закрыть]

Помогло, но не достаточно. 21 апреля 1999 года в Совете Федерации состоялось голосование по вопросу об отставке генерального прокурора Ю. Скуратова. Большинством голосов Совет Федерации отказался принять отставку генпрокурора. Всего проголосовало 144 члена верхней палаты. 61 сенатор голосовал за утверждение отставки гепрокурора, 79 – против. 4 бюллетеня оказались недействительными.

«На результаты голосования сказалось также и то, что не оправдались ожидания многих сенаторов получить от Скуратова убедительные, неотразимые факты о коррупции на самом верху кремлёвской администрации. В своих выступлениях он больше намекал, давал понять, что располагает такими данными, но открыто поднять забрало и ринуться в бой не решался».[601]601
  Леонов Н.С., Крёстный путь России. 1991– 2000, М., «Русский дом», 2002, с. 436.


[Закрыть]

Сам же Скуратов оправдывал свою нерешительность следующими словами: «От меня и на этот раз ожидали жаренных фактов, ждали разоблачений президента и его семьи, но их не было – я, повторяю, не имел права оглашать эти факты».[602]602
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив – пресс», 2000, с. 214.


[Закрыть]

Создавалось же впечатление, что Скуратов все ещё пытался сидеть на двух стульях и допускал возможность какого-то примирения с «Семьёй». Ведь с ним постоянно вели переговоры сторонники президента.

Тем временем, Лужков все более раздражал, хотя с ним и пытались договориться.[603]603
  Ельцин писал: «Кстати, перед вторым голосованием в Совете Федерации моя команда пыталась мирно договориться с Лужковым. Среди кандидатов в генпрокуратуры мной рассматривалась кандидатура бывшего руководителя Московской прокуратуры Геннадия Пономарёва. Я о нем подробно расспрашивал заместителя главы администрации Лисова, который не так давно работал в Генпрокуратуре и хорошо знал Пономарёва. Лисов считал, что это сильный, независимый прокурор и достойный кандидат. Поддерживал его и Лужков. Однако в обмен на поддержку отставки Скуратова Юрий Михайлович потребовал выдать ему лично в руки уже подписанное мной представление с фамилией Пономарёва в Совет Федерации.


[Закрыть] Позже вспоминал: «21 апреля произнёс на заседании Совета Федерации новую пламенную речь в защиту законности и в защиту Скуратова.

Но любому нормальному человеку было видно невооружённым глазом – как тогда, так и сейчас сделал ставку и пытается сорвать политический куш.

Губернаторы в споре о генпрокуроре сплотились вокруг по двум причинам. Первая – им очень хотелось иметь своего, карманного, прокурора. И вторая, более важная – именно тогда они поняли, прочувствовали слабое место нашей Конституции: с помощью простого голосования по прокурорской отставке региональные лидеры получают мощнейший инструмент власти в стране. Мощнейший инструмент давления на президента. Как им воспользоваться, они пока не знали, но очень хотелось попробовать

Увидев во время осеннего кризиса слабость исполнительной власти, губернаторы пытались снова и снова проверить её на прочность, сформировать свою политическую конфигурацию современной России».[604]604
  Ельцин Б.Н., Президентский марафон (публикация в Интернете).


[Закрыть]

Что же губернаторы действовали вполне аналогично поведению глав союзных республик в 1990-1991 годах, когда они разрушали СССР ради личной власти над его кусками. И Борис Николаевич в этом деле разрушения был главным закопёрщиком. Так что губернаторам было у кого учиться.

«Голосование было продиктовано чисто политическим азартом. Кроме того, в поддержку Скуратова работал целый штаб, где встречались с сенаторами и люди Лужкова, и представители компартии, ну а в день голосования в Совет Федерации пришли все: и Зюганов, и Илюхин, и многие другие депутаты, которые были заинтересованы в раскручивании скандала».[605]605
  Ельцин Б.Н., «Президентский марафон» (публикация в Интернете).


[Закрыть]

Дело Советом Федерации не закончилось. В ту же дудку гудела и Государственная Дума. Две палаты Федерального Собрания словно соревновались в борьбе с первым российским президентом. 26 апреля 1999 года Специальная комиссия Государственной Думы РФ по борьбе с коррупцией в высших органах государственной власти пришла к заключению, что указ президента Бориса Ельцина о временном отстранении Юрия Скуратова от должности Генерального прокурора «базируется на недостаточно проверенных материалах и незаконно возбуждённого против него уголовного дела». Об этом заявил председатель парламентской комиссии Александр Куликов (фракция КПРФ).

Видимо, почувствовав противодействие Ельцину влиятельных сил и некоторые работники прокуратуры стали посмелее. Начальник отдела Главной военной прокуратуры Юрий Баграев доложил и.о. генпрокурора Юрию Чайке о том, что, проанализировав материалы, на основе которых было возбуждено уголовное дело против Скуратова, он понял, что возбуждение дела необоснованно. Куликов отметил, что «у парламентской комиссии полностью совпала точка зрения с Баграевым».

«Противостояние президента с генеральным прокурором наглядно демонстрировало всему народу России, и даже миру, полное неуважение к закону в нашей стране».[606]606
  Леонов Н.С., Крёстный путь России. 1991– 2000, М., «Русский дом», 2002, с. 437.


[Закрыть]

28 апреля 1999 года в Совете Федерации состоялось первое заседание рабочей группы спецкомиссии по проблемам борьбы с коррупцией. По поручению верхней палаты группа начала разбираться с материалами уголовных дел против генпрокурора Юрия Скуратова и ближайших членов президентского окружения. Компромат на Скуратова, присланный Кремлём Егору Строеву ещё накануне голосования об отставке генпрокурора 21 апреля, наконец был размножен. Но пока только для членов комиссии по коррупции. Это подтвердил глава комиссии вице-спикер РФ Олег Королев: «Мы работаем с большим потоком закрытой информации». По его словам, комиссия будет работать в условиях особой секретности: «Мы рассматриваем очень щепетильные темы».

Пока расследовали члены Совета Федерации, свои чередом шло расследование уголовного дела. 29 апреля 1999 года Юрий Скуратов впервые был допрошен следователем Главной военной прокуратуры, в производстве которой находятся два уголовных дела, касающихся генерального прокурора России. Беседа Ю. Скуратова со следователем касалась главным образом истории с видеоплёнкой, компрометирующей генпрокурора.

Скуратовские выдвиженцы в прокуратуре, уже успели перестроится и стали выполнять пожелания Кремля. «Много разочарований принесли и мои друзья, – писал сам наш герой. – Трусость, желание усидеть в своём кресле и ради этого – готовность пойти на все, в том числе на подлость и предательство, всегдашнее стремление услужить. Не ожидал я этого от своих друзей, которым столько помогал…».[607]607
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 316.


[Закрыть]

Предают, как известно, только свои. 5 мая 1999 года и.о. генпрокурора России Юрий Чайка отказал в жалобе, которую направил на его имя начальник отдела надзора Главной военной прокуратуры Юрий Баграев в связи с уголовным делом в отношении Юрия Скуратова. В ответном письме на имя Баграева, который просил и.о. генпрокурора прекратить уголовное дело против Скуратова, как возбуждённое «незаконно и необоснованно». Чайка заявил, что для этого нет оснований.

«При возбуждении против меня уголовного дела, – вспоминал Скуратов, – было допущено… несколько грубых нарушений. По этому поводу я обратился в Генеральную прокуратуру – думаю, родное ведомство защитит, возьмёт под крыло или хотя бы поможет, но не тут-то было…

Из Генпрокуратуры поступило несколько невнятных, будто жёваная каша, ответов. Надо было обращаться в суд».[608]608
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 284.


[Закрыть]

Кроме прокуратуры началось и бодание различных судов. По мнению Николая Леонова: «Суды меняли свои вердикты и оценки в зависимости от того, кто был их ближайшим патроном. Так, в июне 1999 г. Верховный суд России („подчиняется“ федеральным властям) принимает решение о том, что прекращение уголовного дела против Ю. Скуратова является незаконным. Тот подаёт жалобу в Хамовнический суд первой инстанции в Москве, который постановляет считать незаконным продление уголовного дела. Это решение подтверждает Московский городской суд („подчиняется“ московским властям»).[609]609
  Леонов Н.С., Крёстный путь России. 1991– 2000, М., «Русский дом», 2002, с. 437


[Закрыть]

Скуратов уточнил: «В мае состоялась встреча Ельцина с Вячеславом Михайловичем Лебедевым, у того, как у председателя Верховного суда, кончался срок полномочий, – и, надо полагать, разговор шёл не только о продлении этого срока.

Ельцин пообещал Лебедеву продлить срок его полномочий, но Волошин спешить с этим не стал. Вот уже и май прошёл, а документов Совета Федерации, который решает вопрос о продлении, нет, вот уже и середина июня наступила, а документов все нет и нет. Стало ясно, что в Кремле ждут, какое решение Верховный суд примет по моему вопросу, отменит постановление Мосгорсуда или нет?

Своё решение Верховный суд вынес 22 июня, и не в мою пользу, а на следующий день, 23 июня, документы на Лебедева поступили в Совет Федерации: хороший, мол, у нас верховный судья, надо утвердить его ещё на один срок.

Все, как видите, было шито белыми нитками».[610]610
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 286.


[Закрыть]

Однако все по порядку и с самого начала. Если прокуратура признала правомерность возбуждения уголовного дела, то в судах для Кремля было не все так гладко. Используя готовность выдвиженцев Скуратова поменять его на верность Кремлю, администрация президента быстро оседлала систему прокуратуры, которая была централизованной. Суды же не имели такой спаянной системы и были более самостоятельны, но, вместе с тем, были более зависимы от местных властей. Последнее проявилось во всей красе.

17 мая 1999 года Мосгорсуд признал, что уголовное дело против Ю. Скуратова возбудили незаконно и с нарушениями действующего законодательства. В решении, вынесенном судьёй Ниной Маркиной, отмечается, что при возбуждении уголовного дела был нарушен порядок привлечения к уголовной ответственности работников прокуратуры, а в заявлениях «группы женщин», запечатлённых на скандальной видеоплёнке, не указано, в какой именно правоохранительный орган переданы эти документы.

Кстати, тот же Скуратов отметил, что таким образом впервые в истории отечественной юриспруденции был создал прецедент – обжаловали в суд возбуждение уголовного дела.

Прокуратура не смирилась. 18 мая 1999 года решение Мосгосуда о незаконности уголовного дела против Ю.Скуратова не вступило в законную силу, т.к. было обжаловано, а поэтому расследование в отношении Юрия Скуратова продолжается. Такое пояснение на пресс-конференции дал старший помощник Главного военного прокурора Александр Волеводз, добавивший, что соответствующее дело должно быть рассмотрено в Верховном суде в течение месяца. ГВП опротестовала в Верховном суде решение Мосгосуда, гласящее, что дело против Скуратова было возбуждено «с нарушениями закона», а потому «подлежит отмене».

2 июня 1999 года Главная военная прокуратура продлила ещё на два месяца срок следствия по уголовному делу, возбуждённому в отношении Юрия Скуратова.

Между тем он продолжал вести публичную деятельность. «Отстранённый от должности Скуратов продолжал произносить громкие слова, разоблачать, ….. Во-первых, комичной выглядела сама его фигура. Он продолжал ездить на чёрной машине с мигалкой, жить на госдаче, играть в футбол с охраной – и, видимо, получал удовольствие от столь свободного и необременительного образа жизни», – напишет позже Ельцин.[611]611
  Ельцин Б.Н., Президентский марафон (публикация в Интернете).


[Закрыть]

8 июня 1999 года Юрий Скуратов высказался проблематичным своё возвращение на пост генпрокурора. По его словам, «слишком большая группа людей не заинтересована в этом. Людей, не последних в нашем государстве». Скуратов выступил на заседании комиссии Совета Федерации по вопросам коррупции. «Мы обсуждали ход расследования конкретных уголовных дел, имеющих большое общественное значение», – сообщил он. Приведённые им сведения касались и деятельности фирмы «Мабетекс».

Пока одни обсуждали уголовные дела, другие производили следственные действия. 23 июня 1999 года Николай Бордюжа был вызван в Главную военную прокуратуру на допрос по «делу Скуратова» (оно было возбуждено 17 марта Генпрокуратурой России на основании заявления Юрия Скуратова по фактам шантажа и давления на него, а также незаконного вмешательства в его личную жизнь). Один из вопросов, заданных следователями, касался видеокассеты с запечатлённым на ней «человеком, похожим на генерального прокурора».

Параллельно шли торги. Скуратов вспоминал: «На одной из последних встреч люди Ельцина в обмен на мой отказ от борьбы и спокойный уход с должности предлагали пост постоянного спецпредставителя президента по связям с правоохранительными органами зарубежных стран, прекращение уголовного дела и широкую информацию в СМИ, что кассета – поддельная.

Я отказался от предложения».[612]612
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 315.


[Закрыть]

«Активную роль в том, – рассказывал Скуратов, – чтобы я ушёл спокойно, без войн, без нервотрёпки (хотя все было, и войны, и нервотрёпка) играл Юрий Владимирович Петров – бывший глава кремлёвской администрации…

Во встрече приняли участие четверо: Степашин, Путин, Петров и я. Трое собравшихся склоняли меня к тому, чтобы я спокойно ушёл из Генпрокуратуры».[613]613
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 211.


[Закрыть]

Десятки, казалось бы, серьёзных людей принимали участие в большом спектакле, имеющим явно политическую окраску. В спектакле, который был, конечно, интересен и нужен для многих, но не для правосудия. К правосудию и законности это действо не имело ни малейшего отношения. И все это наряду с другими действиями информационной войны между двумя властными группировками, борющимися за власть в стране. «С конца июля отдельные бои без правил превратились уже в одно, сплошное, непрекращающееся кровавое месиво. Каждое воскресенье политически озабоченные граждание жалели, что у них – не два телевизора. Потому что смотреть надо было и рупор Гусинского (киселевские „Итоги“ на НТВ), и рупор Березовского (Доренко на ОРТ)».[614]614
  Трегубова Е., Байки кремлёвского диггера, М., «Ад Маргинем», 2003, с. 196.


[Закрыть]

Заметим, что скандал вокруг Скуратова был всего лишь одним направлением этого «кровавого месива». Это мы сейчас именно о нем много говорим, а тогда были и другие не менее интересные «бои без правил», в которых обе стороны сознательно играли на эмоциях людей, целенаправленно забывая о разуме. Вот, что составляло основное в той информационной войне.

Сущность была понятна только для немногих. «Мне все равно, занимался ли Скуратов любовью с двумя проститутками или нет, – писал М. Калашников. – А вот то, что он напал на след сорока украденных миллиардов долларов – это важно. Если бы он сумел их вернуть в страну, то нам следовало бы на всю жизнь обеспечить ему трех женщин в постель по первому требованию».[615]615
  Калашников М., Битва за небеса, М., «Крымский мост-9д», 2001, с. 716.


[Закрыть]

Путин думал по-другому. На вопрос, окажись вы в подобной ситуации, как бы вы действовали, он ответил:

«Если бы я считал, что это несовместимо с исполнением обязанностей, я бы, конечно, ушёл. Я уверен, что должность Генерального прокурора, например, несовместима с таким скандалом…

Прокурор должен быть образцом морали и нравственности, потому что именно он наблюдает за исполнением законов всеми гражданами: и премьером, и президентом, и всеми».[616]616
  Геворкян Н., Колёсников А., Тимакова Н., От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным, М., «Вагриус», 2000, с. 179.


[Закрыть]

Все правильно, но вот проблема были ли образцами морали и нравственности и премьер-министр, и президент, и прочие действующие лица российской политики? О том, что среди них нет ангелов, тогда говорили и писали на каждом углу.

«Информационная война достигла апогей, когда НТВ прямо обвинило Волошина и ельцинскую дочь Татьяну в коррупции. Это было большим политическим (а вернее, – психологическим) просчётом Гусинского. Потому что ровно в ту секунду для кремлёвского администратора виртуальная пропагандистская война вышла из политической плоскости и превратилась в отчаянную битву за собственное физическое выживание. А на фоне звучащих в тот момент угроз Лужкова расправиться с коррупционерами из ельцинского окружения после прихода к власти – глава кремлёвской администрации стал ещё и вожаком в борьбе всего клана именно за физическое, а не за политическое выживание».[617]617
  Трегубова Е., Байки кремлёвского диггера, М., «Ад Маргинем», 2003, с. 196-197.


[Закрыть]

Одновременно продолжалась борьба вокруг уголовного дела. 12 июля 1999 года отстранённый от должности указом президента генеральный прокурор Юрий Скуратов подал жалобу на определение коллегии Верховного суда РФ по уголовным делам, признавшей законность возбуждения против него уголовного дела

Противники Скуратова тоже не сидели без дела. 13 июля 1999 года был освобождён от должности начальник отдела надзора Главной военной прокуратуры генерал-майор юстиции Юрий Баграев. Сам Баграев высказался, что это «ответная реакция» на его позицию по «делу Скуратова»: он выступал против возбуждения уголовного дела против Генерального прокурора. В главвоенпрокуратуре корреспондента газета «Сегодня» заверили, что позиция Баграева – его личное дело, а реорганизация структуры, которую он возглавлял, планировалась давно.

Между тем, по мнению Скуратова Баграев поплатился за свою принципиальную позицию.[618]618
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 207.


[Закрыть]

Однако сторонники опального генпрокурора были не только в России, но и за её пределами. 14 июля 1999 года швейцарская газета «Тан» сообщила о возбуждении прокурором кантона Женева Бернаром Бертосса дела по подозрению управляющего делами президента России Павла Бородина в отмывании незаконно полученных денег. По данным газеты, прокуратурой арестованы счета 22 граждан России, в том числе самого Бородина и его супруги. Официальных сообщений от прокуратуры Швейцарии на этот счёт не поступало, но адвокат Бородина Борис Кузнецов не исключает, что такое дело действительно могло быть возбуждено с подачи прокурора Карлы дель Понте, которая «слишком глубоко влезла в российскую политику».

Запрос российской прокуратуры по поводу деятельности фирмы «Мабетекс» и её связей с Павлом Бородиным, руководителем Управления делами президента России, поступил в швейцарскую прокуратуру. Это – самое сенсационное сообщение из этой бури скандальных новостей, которые связаны с «делом Мабетекс». Уже не Юрий Скуратов, а нынешнее руководство российской прокуратуры при совершенно новом правительстве возобновляет взрывоопасное следствие. Отмывание денег – именно в этом подозревают Павла Бородина и ещё 22 близких к нему человека, включая его супругу. Об этом сообщил женевский прокурор Бернар Бертосса, который открыл следствие по делу «Мабетекса». В банки Швейцарии были разосланы требования предоставить сведения обо всех счетах Бородина, его сотрудников и его близких. Перед тем как начать расследование по запросу из Москвы, женевская прокуратура провела собственное, предварительное расследование. И если бы оно не дало каких-то результатов, вряд ли за Бородина взялись бы в Женеве так рьяно.

Так и вели расследования в России и за рубежом, соревнуясь в политических результатах.

Позиция Ельцина становилась все более и более шаткой. Российскому президенту позарез нужны были надёжные люди. «Можно предположить, что после истории со Скуратовым Ельцин питал более глубокое доверие именно к ФСБ, во главе которой стоял В. Путин …».[619]619
  Леонов Н.С., Крёстный путь России. 1991– 2000, М., «Русский дом», 2002, с. 452.


[Закрыть]

9 августа 1999 года Президент РФ Ельцин своими указами отправил правительство С. Степашина в отставку, ввёл третью должность первого заместителя председателя правительства и назначил на неё Владимира Владимировича Путина, освободив его от должностей секретаря Совета безопасности и директора ФСБ, поручил В.В. Путину исполнять обязанности премьер-министра, определил дату парламентских выборов.[620]620
  Из личных воспоминаний автора настоящей книги: В 1999 году я был в командировке в Москве. В том году первый российский президент Борис Ельцин в очередной раз поменял премьер-министра. Этих премьеров за последнее время было столько много, что на них, казалось, не стоило обращать внимание. Именно так к этому ельцинскому зигзагу я и отнёсся. Мало ли чего не взбредёт в голову нашему президенту. Он и не такое ещё мог учудить.


[Закрыть]

На этом фоне и велось расследование скуратовского дела. Уголовное дело было возбуждено, но сроки расследования оговорены в Уголовно-процессуальном кодексе и ограничены. А прекращать уголовное дело для Кремлю было никак нельзя.

По мнению Скуратова: «…Расследование затягивалось, и затягивалось специально: с одно стороны, Дёмин с компанией просто обязаны были что-то найти – ведь за это же придётся в конце концов отвечать, а с другой – если дело прекращалось, указ президента мигом бы терял своё действие, более того, следствие превратилось в инструмент сбора и проверки компромата…

Прекращать уголовное дело для Дёмина, Розанова и других было смерти подобно: ведь тогда разом прекращалось и действие указа президента. И я тогда должен буду, как всякий государственный служащий, выйти на работу».[621]621
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 290-291.


[Закрыть]

Это понимали и покровители Скуратова. Судебные органы Москвы делали все, чтобы помешать расследованию. 23 августа 1999 года Хамовнический межмуниципальный районный суд г. Москвы удовлетворил жалобу Юрия Скуратова, в которой он требовал прекращения следствия по возбуждённому против него уголовному делу. Расследование было продлено на два месяца. Суд счёл жалобу Юрия Скуратова обоснованной и постановил продолжение следствия признать незаконным.

Прокуратура сопротивлялась судебному решению. 24 августа 1999 года Главная военная прокуратура России направила протест в Московский городской суд на решение Хамовнического межмуниципального суда. Суд признал «незаконным и необоснованным» постановление ГВП о продлении ещё на 2 месяца срока следствия по уголовному делу, возбуждённому в отношении отстранённого от обязанностей генерального прокурора РФ Юрия Скуратова.

Понимая, что решение суда будет «против» уголовного дела, Генпрокуратура РФ 26 августа 1999 года затребовала из Главной военной прокуратуры материалы уголовного дела в отношении Юрия Скуратова. Как сообщили источники в органах прокуратуры, данный шаг связан с недавним решением Хамовнического суда Москвы, признавшего незаконным продление Главной военной прокуратурой до 6 месяцев следствия по «делу Скуратова».

30 августа 1999 года по указанию и.о. генерального прокурора РФ Владимира Устинова оба уголовных дела, по которым проходит Юрий Скуратов, были переданы из Главной военной прокуратуры в Генпрокуратуру. «Скуратовские» дела приняты к производству Управлением по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры. Сам Скуратов прокомментировал: «Главная военная прокуратура передала моё дело в Генеральную прокуратуру. Было понятно, что у Дёмина ничего не получится, да и дело моё ему смертельно надоело, поэтому надо было как-то прикрывать собственную немощь, а с другой стороны, требовался приток свежих сил».[622]622
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 290.


[Закрыть]

Отстранённый генеральный прокурор пока вёл себя сравнительно корректно по отношению к членам «Семьи». 6 сентября 1999 года Юрий Скуратов опроверг появившиеся в ряде СМИ со ссылкой на него утверждения о возможной причастности дочери президента РФ Татьяны Дьяченко к хищениям транша МВФ. «Подобные утверждения слишком прямолинейны и не совсем точны», – отметил Юрий Скуратов. Он пояснил, что «речь идёт о материалах, присланных для проверки в Генпрокуратуру РФ главой комитета Госдумы по безопасности Виктором Илюхиным, в которых имелась информация о финансовых делах Татьяны Дьяченко». «Увязывать данные сведения с хищением транша МВФ явно преждевременно, поскольку они нуждаются в тщательной проверке, в том числе и следственным путём», – считает Юрий Скуратов.

Тем не менее такая тактичность не спасала Скуратова. От сумы и от тюрьмы не зарекаются, – гласит одно известное русское выражение. Очевидно, ни один раз Скуратов давал санкцию на обыск. Но вот настал и его черёд. 9 сентября 1999 года представители Генпрокуратуры произвели обыски на квартире и даче бывшего генпрокурора РФ Ю. Скуратова, а также на двух квартирах его родственников. По мнению самого Скуратова, «обыски были некой акцией устрашения».[623]623
  Скуратов Ю.И., Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 281.


[Закрыть]

Бог, как известно, троицу любит. 13 октября 1999 года Совет Федерации в третий раз отклонил требование главы государства отправить в отставку Ю. Скуратова с поста Генерального прокурора РФ. За отставку проголосовало 52 сенатора, против неё – 98.

«Стало ясно, что президент России окончательно проиграл схватку с Советом Федерации и настаивать на смещении генерального прокурора более не имеет смысла. Он смирился с поражением, хотя и хорохорился в своих мемуарах: „Никогда ещё не удавалось загнать меня в угол. Не удастся и на этот раз тандему генпрокурора и мэра, несмотря на то, что история эта, конечно, обескураживает, сбивает с толку – и своим душком и грязной прилипчивостью“.[624]624
  Леонов Н.С., Крёстный путь России. 1991– 2000, М., «Русский дом», 2002, с. 438.


[Закрыть]

Б. Ельцин также заявил: «Этот высокий пост не может занимать человек, дискредитировавший высокое звание прокурора». Возможно, тут некоторые вспомнят известное простонародное выражение: чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Президент Ельцин совершил за время своего правления столько деяний, которые многими квалифицировались как преступные, что куда там до него Скуратову! А, тем не менее, Ельцин как был, так и остался президентом, пока не подготовил себе замену и не ушёл в отставку.