Текст книги "Санитарный инспектор"

Глава 12

Когда ко мне вернулось сознание, я обнаружил, что валяюсь на земле и моя голова гудит как пустое ведро. Мыслей не было, лишь крутился старый гусарский анекдот: «Поручик, но ведь можно и по лицу схлопотать?» – «Ну что ж, бывает, что и по морде дают».

Постепенно сознание вернулось полностью. Я вспомнил пацана с рогаткой и ощупал затылок. Так и есть – в волосах застрял стальной шарик от подшипника. Страшное оружие в умелых руках. Спасибо современной моде. Мои напомаженные волосы смягчили удар, и я отделался лишь шишкой и потерей сознания. Уже хорошо.

Я пошевелил руками и ногами, проверяя себя. Наверняка на теле есть синяки, но не более того, ничего не сломано. Кожаные куртки воспользовались возможностью немного попинать меня. Но, очевидно, убить меня приказа не было. Я попробовал встать. Голова кружилась, в ушах шумело, но в целом тело меня слушалось. Во рту был странный привкус, как после принятия сильного болеутоляющего или нейтрализатора какой-нибудь отравы.

Я понял, что сработала моя аптечка. Я не киборг и не супермен, но кое-какие средства экстренной помощи или защиты, называйте это как хотите, у меня имеются. На внутренней стороне бедра моей левой ноги есть небольшой, едва различимый шрам. Если помять мышцу, то внутри бедра можно обнаружить небольшое уплотнение. Это и есть центр неотложной медицинской помощи. В моей ноге спрятан микроскопический анализатор крови. Он постоянно делает анализ на яды, наркотики и тому подобную дрянь, чье присутствие в моей крови вовсе не обязательно. Обнаружив такую гадость, анализатор тут же вспрыскивает в кровь соответствующий антидот из небольших пластиковых ампул, зашитых там же в бедре, рядом с анализатором. Кроме этого, при необходимости аптечка может ввести обезболивающее, сердечный препарат и что-то еще. В целом, аптечка вполне в состоянии оказать первую экстренную медицинскую помощь. Судя по ощущениям, это и произошло. В моей крови циркулировала солидная доза лекарств. Правда, непонятно, с какой целью аптечка это сделала. Шишка на голове и даже сотрясение мозга раньше никогда не вызывали у моего кибернетизированного персонального доктора такого повышенного внимания.

Я обратил внимание на странное жжение в ладонях. Я посмотрел на свои руки и удивился. В обоих кулаках я держал по круглому ярко-синему плоду, размером с лимон. Плоды были надрезаны, из них вытекал сок. Этот сок и вызывал то самое жжение. Я отбросил плоды на землю и посмотрел на ладони. В местах соприкосновения надрезов на плодах с кожей ладоней были видны свежие, ярко-алые рубцы ожогов.

Что такое, что происходит? Неужели все представление было затеяно лишь для того, чтобы устроить мне ожог ладоней? Это можно сделать и не таким экзотическим и трудоемким способом. Видимо, эти плоды что-то в себе содержат. В памяти что-то щелкнуло. Ну да, у моего предшественника, ревизора Стивена Дугласа, тоже были обожжены ладони. «Береги голову и ладони», – пророчески напутствовал меня шеф. Я же не уберег ни того, ни другого.

Я еще раз прислушался к своим ощущениям. По-прежнему все с порядке, сердце бьется нормально, все неприятные ощущения вообще прошли. Лекарство действует. Ну конечно, именно лекарство. Значит, в плодах действительно есть какая-то гадость, скорее всего яд, вызывающий сердечный приступ. Мой доктор распознал его и вовремя успел ввести в кровь противоядие. Итак, я в порядке.

А Джейсон? Я повернулся к нему. Я так привык работать в одиночку, что чуть не забыл о своем партнере. Долгие годы работы приучили меня беспокоиться лишь о собственной безопасности. Я резко обернулся, ища глазами Джейсона. Долго искать не пришлось. Он лежал, закрыв глаза, на спине недалеко от меня. Руки мой невезучий партнер раскинул в стороны, кулаки были сжаты. Сквозь неплотно соединенные пальцы капал ядовитый синий сок. Я наклонился над Джейсоном, разжал его ладони, вытащил и брезгливо откинул в сторону уже знакомые мне синие «лимоны».

Я бегло осмотрел не пришедшего в себя Джейсона. На него отрава уже подействовала: лицо побледнело, дыхание было частым, сердце колотилось как сумасшедшее. Более детально осмотреть пациента я не мог, диагноза поставить – тоже. Но парню необходима срочная медицинская помощь, это не вызывало сомнений. Надо вызывать врачей или полицию. Дальше будет видно. С Ривкиным я рано или поздно разберусь сам. Но прежде всего надо спасти Джейсона. Я схватился за браслет связи, который традиционно ношу на левой руке.

Вернее было бы сказать – я схватился за то место, на котором носил браслет связи. Ни у меня, ни у Джейсона их больше не было. Было странно и непривычно смотреть на левую руку, не украшенную привычным с детства атрибутом высоких технологий, но тем не менее рука была голая. Я полез в карман пиджака, потом в другой. Ощупал брюки. В карманах было пусто. Кожаные куртки, напавшие на нас, тщательно обыскали меня и забрали абсолютно все, что там было. Документы и деньги вытащили, разумеется, в первую очередь. Бластера тоже не было. Я скосил глаза и увидел, что мой инспекторский значок с эмблемой ООП больше не украшает лацкан дорогого пиджака. На месте гордого символа представителя верховной власти виднелась лишь дырка, из которой в разные стороны торчали обрывки ниток. Значок выдрали «с мясом». Мы остались одни в чужом городе безоружные, без денег и документов.

Но прежде всего меня беспокоил напарник. Я опять наклонился к нему, проверяя, жив ли он еще. Джейсон оказался живее всех живых. Когда я наклонился к нему, он пришел в себя и открыл глаза. Похоже, особо болезненных ощущений он не испытывал. Он увидел меня, и это привело его в полный восторг. Джейсон поднял руки к моей шее и нежно обнял меня. Он притянул мое лицо к себе. Я, ничего не понимая, наклонился ближе, и Джейсон, счастливо улыбаясь, прошептал:

– Милый, наконец-то. Я так тебя люблю.

Я недоуменно посмотрел на него:

– Джейсон, дружище, ты в порядке?

Услышав мой голос, Джейсон улыбнулся еще шире, приподнялся и потянулся ко мне, явно пытаясь поцеловать в губы. Совершенно инстинктивно я отшатнулся и отбросил его руки с затылка. Лишившись опоры, приподнявшийся Джейсон рухнул обратно на землю. Его затылок с глухим стуком ударился об асфальт, и он потерял сознание. Что ж, в такой ситуации это только к лучшему. Пусть пока спокойно полежит.

Я ожидал всего, но только не этого. Половая ориентация Джейсона была направлена исключительно на женщин. Еще в школе он отбил у меня первую красавицу класса, чего я не мог простить ему целых две недели. Потом она ушла и от него, и мы вновь стали друзьями. Не думаю, чтобы что-то изменилось за то время, что мы не виделись. По крайней мере, на борту «Северной Звезды» прелести баронессы дин Гольд его вполне устроили. Да и потом, во время полета, когда мы остались одни на корабле, а потом в шлюпке, он не проявлял никаких признаков влюбленности. Хотя более идеального места для влюбленных найти трудно. Но тогда Джейсон был ко мне совершенно равнодушен (когда я говорю «равнодушный», я имею в виду только в этом смысле). В остальном у нас сложились прекрасные дружеские отношения.

И вдруг вот так, посреди улицы он признается мне в любви. Более того, он явно был настроен на серьезное подтверждение действием этого своего признания. Неужели его так треснули по башке, что там все перепуталось? Вряд ли, Джейсон ведь, в конце концов, реальный человек, а не мультяшный герой. А вот в той отраве, которую ему сунули в ладонь, запросто могло быть что-то такое, что подействовало на него таким образом. Видимо, неспроста, ох неспроста нам, валявшимся посреди улицы без сознания, сунули в руки эту гадость. Они ведь не знали о моей аптечке. Значит, рассчитывали, что на меня это подействует точно так же, и мы с Джейсоном займется любовью прямо на тротуаре. Бред какой-то.

К счастью, я остался в норме. Автоматический анализатор выявил в крови присутствие неизвестной отравы и тут же ввел антидот. Похоже, он ввел также болеутоляющее и тонизирующее. Я был в полном порядке, только небольшое головокружение и странная эйфория показывали, что это благополучие далось организму недаром, и через некоторое время я должен буду дать ему отдых. Но это будет потом, а сейчас я снова был в форме и готов был выпутаться из этой дикой ситуации.

Я огляделся. Вокруг по-прежнему было ни души. Все, теперь моя очередь. Надо брать инициативу в свои руки, и первая неотложная проблема – это привести в порядок Джейсона. Я взял его на руки и пошел в ближайший подъезд. Впервые за день мне повезло. Не успел я зайти, как одна из дверей распахнулась, и оттуда выглянула девушка.

– Заходите, я все видела из окна.

Я зашел в квартиру и положил Джейсона на диван возле окна.

– Спасибо, – сказал я, обернувшись к хозяйке, и огляделся. Квартира была небольшая, но уютная и, что выглядело необычным в этом грязном, запущенном городе, чистая и ухоженная. Возле стены стоял гипервизор, перед ним журнальный столик. Вокруг столика расположился бессмертный набор мебели для гостиной: большой раскладной диван, небольшой диван для двоих и кресло. У другой стены, в нише, была оборудована кухонька, рядом с ней стоял крошечный обеденный стол и два табурета. В третьей стене был проход, из которого вели двери в спальню и в ванную комнату.

Перехватив мой взгляд, хозяйка сказала:

– Зайдите в ванную и умойтесь, на вас живого места нет.

Я прошел в ванную и привел себя в порядок. Огляделся. Ванная комната может многое рассказать о жильцах дома. Как и в гостиной, там было чисто и аккуратно. Бесчисленные флакончики, баночки и бутылочки на полках были сгруппированы и отсортированы по размерам, форме и даже по цветовому сочетанию. Все предметы туалета принадлежали одной взрослой женщине. Везде было чисто, но отсутствие мужской руки сразу бросалось в глаза. Дверца шкафа не закрывалась до конца, поскольку просел навес. Имея отвертку, я бы исправил этот дефект за пару минут, но отвертка в этом доме, конечно, вряд ли нашлась бы. Для того чтобы спустить за собой воду, мне пришлось засунуть палец в дыру на бачке унитаза, нащупать какой-то штырь и надавить на него. После этого бачок сердито заворчал, но воду вылил. Итак, ванная рассказала мне, что в доме живет одинокая, до педантизма аккуратная женщина. Мужчины в доме не было, а если и появлялся кто-нибудь, то без цели остаться насовсем. Детей не было тоже.

Из ванной я вернулся уже прежним. Ничего не болело, головокружение прошло, сердце билось в прежнем, годами выверенном ритме. Я наконец сообразил улыбнуться и поблагодарить хозяйку. Заодно присмотрелся к ней поближе. Хозяйка была под стать квартире: миниатюрная (не достает мне до плеча), аккуратная и очень симпатичная. Короткие темные волосы вокруг чистого белого лица и огромные синие глаза просто завораживали. В средние века за такое сочетание можно было угодить на костер: тогда считалось, что синие глаза при темных волосах могут быть только у ведьм. Что ж, древние многое знали.

Я поискал глазами телефон и спросил хозяйку:

– Можно вызвать врача?

Она отрицательно качнула головой:

– Они никогда не лечат наркоманов. В лучшем случае заберут его в больницу, но я не слышала, чтобы кому-нибудь там действительно помогли.

– Постойте, какие наркоманы? Джейсон не наркоман.

– Все, теперь уже наркоман. Вы что, не знаете, что ткана дает мгновенное привыкание? Один раз взял в руку, и все – приобщился на всю жизнь.

– Подождите, подождите. Давайте еще раз и с самого начала. Что такое ткана? Это те самые синие плоды?

Женщина смотрела на меня с недоумением. Мне тоже надо было начинать с самого начала.

– Я в самом деле ничего не знаю. Я только позавчера прилетел с Земли.

Слово «Земля» произвело впечатление.

– Так вы с другой планеты? С самой Земли?

– Да, а в Городе я вообще только что оказался. И ничего тут не знаю и не понимаю. Единственные жители Города, с которыми я успел встретиться до вас, носили кожаные куртки и не удосужились объяснить мне правила поведения. – Я виновато развел руками. – Так что, если можете, объясните мне в двух словах про ткану и про все остальное.

Женщина смотрела на меня не как на жителя другой планеты, а как на пришельца из другого мира.

– Неужели вы с самой Земли? А почему вы…

Пока женщина пыталась сформулировать внезапно возникшие у нее вопросы, я взял инициативу в свои руки:

– Подождите. У нас очень мало времени. – И, пресекая новый вопрос, продолжил: – Давайте договоримся так. Вы мне коротко рассказываете о ткане, потом мы решаем, что делать с Джейсоном. После этого, если останется время, я отвечу на все ваши вопросы.

Хозяйка квартиры посмотрела на меня, собираясь с мыслями. Ее можно было понять, все произошло так неожиданно. Наконец она решилась. Женщина тряхнула головой, отчего ее волосы взметнулись вверх и тут же опали.

– Ткана – это наркотик. Его принимают, зажав в ладони. У нее очень ядовитый сок, и он быстро впитывается в кожу. Потом наступает период неодолимого сексуального желания. Наркоман, принявший ткану, должен немедленно кого-нибудь… – Женщина замялась, подбирая нужное слово.

– Трахнуть, – подсказал я.

– Вот именно, – подхватила засмущавшаяся было хозяйка квартиры. – Они именно трахаются, как животные. Хватают первого попавшегося под руку. Если поблизости нет женщин, то они занимаются сексом друг с другом. Это отвратительное зрелище.

– Догадываюсь. Мой друг уже признавался мне в любви.

– Да-да, они называют это любовью. Они страшные, омерзительные.

– Успокойтесь, давайте без эмоций.

– Самое страшное, что ткана мгновенно вызывает привыкание. Кто однажды ее попробовал, тот уже не может без нее жить.

Женщина продолжала что-то быстро говорить, а я был как в тумане и ничего не слышал, лишь завороженно смотрел на нее. Ее черные волнистые волосы очаровательно обвились вокруг изысканно красивой головы. Тоненькая и нежная кофточка облегала безупречную грудь, и я заметил, что под кофточкой нет белья. Косметика была наложена умело и подчеркивала выразительные черты удивительно милого, притягательного лица. Когда она говорила, ее губы, казалось, посылают мне поцелуи.

– Да не смотрите вы на меня, как собака на кость! – вдруг закричала женщина, разглядев выражение моих глаз. – Вы что, тоже надержались тканы? Если вы себе что-нибудь позволите, я вышвырну вас отсюда с вашим приятелем-наркошей!

Она взглянула на мои руки и увидела свежие рубцы на ладонях. Бросилась к кухонному шкафчику, схватила там вилку и выставила ее перед собой.

– Не подходи!!! – истерически взвизгнула она.

Я потряс головой и взял себя в руки:

– Простите меня. Сейчас все будет в порядке. Вы правы, мне действительно тоже сунули ткану, но я успел принять антидот. Все было в порядке, пока я не увидел вас. Похоже, мой антидот на такие перегрузки не рассчитан. – Я улыбнулся и посмотрел ей в глаза. – Все, обещаю вести себя хорошо. Давайте дружить. Кстати, меня зовут Андрей.

– А меня – Ольга. А вы точно меня больше не хотите? – настороженно спросила она.

– Оленька, как вам не стыдно задавать мужчине подобные вопросы?

– Ой, – зарделась Ольга. – Простите, я такую глупость сморозила. Вы понимаете, я так испугалась. Я хотела вам помочь, они так вас били, а потом я увидела у вас в глазах это и так перепугалась… Вы же не такой, правда? Вы не знаете, какие они страшные. Они мечутся по Городу, врываются в дома и насилуют всех, кого могут поймать. А потом заставляют взять ткану и забирают с собой.

Ольгу прорвало, и она заговорила быстро, захлебываясь словами, перескакивая с одного на другое:

– Они здесь были. Моя подружка, Джина, она думала, что это наши пришли, и открыла дверь. Я не представляю, что с ней сделали. Когда я пришла, все было перевернуто, а ее не было. Я ждала, ждала, а она так и не пришла потом. И наши ничего не знают.

Ольга уткнулась лицом мне в грудь и разрыдалась. Я хотел обнять ее, но вспомнил про вилку, которую Ольга машинально продолжала держать в руке, и не решился. Я только отечески похлопал ее по спине и попросил:

– Пожалуйста, Оля, возьмите себя в руки. У нас катастрофически нет времени. Надо помочь Джейсону.

Ольга отвернулась от меня и закрыла лицо руками. Она еще раз всхлипнула и, вспомнив о Джеймсе, сказала:

– Подождите, сейчас мы поможем вашему другу.

С этими словами она выбежала из комнаты в спальню. Через пару минут она вернулась, неся в руке пузырек с прозрачной жидкостью.

– Вот, – она протянула его мне. – Дайте ему выпить. Совсем его это не вылечит, но полученную дозу нейтрализует почти полностью.

Я взял пузырек, подошел к дивану и влил содержимое в рот Джейсона. Тот закашлялся, поперхнувшись, но проглотил. По его телу пробежала судорога. Наконец Джейсон открыл глаза и осведомился, где он и что случилось. Я обрадованно начал было ему все объяснять. Он вполне осмысленно кивал головой в такт моим объяснениям. Когда я закончил, он с чувством сказал: «Да, конечно». Потом Джейсон протянул ко мне руку с намерением погладить меня по щечке и слабым голосом произнес:

– Эндрю, любимый… – После чего глаза у него снова закрылись, голова безвольно свесилась набок, и он снова отключился.

Я поудобнее уложил его на диване. Было видно, что на этот раз он просто спит обычным, спокойным сном. Я вопросительно посмотрел на Ольгу.

– Все в порядке, – ответила она. – Ему надо как следует выспаться, и завтра утром он будет как огурчик. Несколько дней он проживет спокойно, но затем начнется ломка и ему опять будет нужна ткана.

– Он ее сегодня видел в первый и последний раз!

– Не надейтесь. Одного раза достаточно, чтобы потом зависеть от этой дряни всю жизнь. Так что садитесь, я приготовлю чай, и мы с вами поболтаем. У меня к вам куча вопросов, я так ничего и не поняла. Кто вы? Почему на вас напали?

– Постойте, Оленька, постойте. Я не могу ждать здесь, пока Джейсон выспится. У нас нет времени даже на чай. Если я хоть что-нибудь понимаю, эти подонки скоро сюда вернутся. А может быть, нагрянет полиция, причем совсем не для того, чтобы вылечить Джеймса. Боюсь, что на этот раз нас попытаются прикончить окончательно.

У Ольги округлились ее и без того огромные глаза.

– Все, – продолжал я. – Огромное спасибо за помощь, теперь мы уйдем, а вы постарайтесь уничтожить все признаки нашего пребывания здесь. А потом, если успеете, тоже уходите к какой-нибудь подруге и постарайтесь убедить ее, так, на всякий случай, что вы сидите у нее уже два часа.

– Но что случилось?

– За нами охотятся. Я еще сам не понимаю, кто именно, но облава будет знатная. Поэтому нам надо удирать отсюда.

– Вы убили кого-то? – дрожащим голосом спросила Ольга.

– Что вы, Оленька! Ну посмотрите на меня, разве я похож на убийцу? – попытался отшутиться я.

Ольга опустила голову и чуть слышно прошептала:

– Похож.

По моей коже пробежали мурашки. Эта маленькая испуганная женщина действительно разбирается в людях. Как жаль, что сейчас я убегу и мы никогда больше не встретимся.

– Ольга, послушайте меня, пожалуйста. Сейчас не время и не место для объяснений, но я очень хочу, чтобы вы мне поверили. Давайте сформулируем все иначе. Я не преступник, могу в этом поклясться. И мне очень важно, чтобы вы мне поверили. Очень-очень. Несмотря на то, что сейчас я уйду отсюда и мы никогда больше не увидимся.

Ольга подняла голову и посмотрела мне в глаза:

– Я почему-то вам верю. Вы ведь не сделали ничего плохого, правда?

Я молча кивнул.

– Вот, возьмите это… – Она быстро нацарапала что-то на листке бумаги и добавила: – Разговаривайте там только с Элвисом. Скажете, что это я вас послала. Надеюсь, он сможет помочь вам больше, чем я.

Я не глядя сунул записку в карман. Разберемся с ней позже, сейчас главное спрятать Джейсона и дать ему прийти в себя. А мне необходимо оглядеться вокруг, понять, куда же меня занесло и что за чертовщина здесь творится. На самом деле для этого я сюда и летел, и теперь передо мной находится объект моего расследования. Правда, изначально я планировал появиться здесь в другом, более выгодном положении. Моя экипировка, вернее ее полное отсутствие, оставляло желать лучшего. Связи с Землей у меня нет никакой. Поэтому сейчас мне важно собрать как можно больше информации, чтобы понять, как действовать дальше. Для начала хватит и простой прогулки, если, конечно, принять все меры предосторожности. Я уже собрался идти, но, взглянув еще раз на Ольгу, не удержался, легонько обнял ее за плечи и поцеловал на прощание. Она не возражала, но и не ответила. Поцелуй вышел очень целомудренный, чего нам обоим и хотелось. Ольга быстро отстранилась и насмешливо сказала:

– Что, опять ткана заиграла?

Я ничего не ответил, молча вернулся к дивану, снова взял Джейсона на руки и, не оглядываясь вышел из дома. Я еще раз осмотрелся. Вокруг никого не было. Со спящим Джейсоном на руках я вышел из переулка на улицу. Вокруг все еще было пусто. Я побежал. Никакого плана у меня не было.