Текст книги "Военный Петербург эпохи Павла I"

В разнообразии полковых форм немудрено было запутаться – при Павле для различия полков использовалось сукно 48 цветов! ¹⁵⁴ Чтобы дать возможность офицерам разобраться в особенностях формы полков, в начале 1797 г. были изданы два справочника – «Описание мундиров инфантерии» ¹⁵⁵ и «Описание мундиров кирасирских и драгунских полков»¹⁵⁶. Эти справочники представляли собой брошюры небольшого формата, в которых давалось описание офицерской формы гренадерских, мушкетерских, егерских, кирасирских и драгунских полков, расписанных по дивизиям. Вот как выглядело подобное описание (возьмем мушкетерский полк Архарова): «Генерала от Инфантерии Архарова, Мушкетерский, обшлага, воротник и лацкены светло-розовые, на рукавах по 2 петлицы серебренныя без бити и без кисточек, пуговицы, штаны и камзол белые, шляпа с серебренным голуном» ¹⁵⁷.

В то же самое время офицеры Кексгольмского мушкетерского полка капитан Я. фон Люде и прапорщик Шишмарев создают под руководством С. Н. Долгорукого рукописные таблицы «Изображение сухопутных мундиров Российской Императорской Армии» ¹⁵⁸. Один экземпляр этих таблиц хранится ныне в Российском государственном военно-историческом архиве в Москве, и каталог выставки «Русская армия в конце XVIII века», проходившей в 1990 г. в Звенигороде, является их первой публикацией ¹⁵⁹. Второй экземпляр находится сейчас в фондах Государственного музея-заповедника «Гатчина» ¹⁶⁰.

Таблицы Я. фон Люде представляют собой схематическое изображение фигур офицера и рядового (в тяжелой пехоте – офицера, гренадера и мушкетера (фузилера)) каждого полка с показанием места расквартирования полка на 1797 г. В экземпляре, хранящемся в ГМЗ «Гатчина», над рисунком обмундирования помещены и рисунки знамен или штандартов. В той же коллекции хранится еще один альбом акварелей с рисунками обмундирования русской армии конца XVIII в., выполненный неизвестным автором, возможно, тоже Я. фон Люде. В этом альбоме фигуры офицеров и нижних чинов изображены в полный рост, а сверху над рисунками помещены изображения знамен или штандартов ¹⁶¹.

Венцом всей этой работы стала долгоруковская «Хроника», и по сей день не утратившая своего значения для изучения истории мундиров и полков Русской Императорской армии.

Настало время посмотреть на павловское обмундирование в общем, с точки зрения его удобства и целесообразности.

Начнем с того, что при Павле было значительно улучшено вещевое снабжение. «Ввиду недостатка на рынках сукна, его дороговизны и дурного качества Император Павел I сделал распоряжение о том, чтобы сукна для генералов и офицеров заготавливались при посредстве комиссариата, и эту трудную задачу он выполнил с успехом… Обмундирование и снаряжение войск, по-видимому, находились в хорошем состоянии. Установленные в то время вещевые отпуски нужно признать вообще достаточными. При Павле I войска были лишь недовольны покроем одежды», – отмечали в начале XX в. авторы юбилейного многотомного издания «Столетие Военного министерства»¹⁶². Вместе с тем введенное Павлом обмундирование, особенно в Гвардии, было значительно дешевле, нежели в екатерининскую эпоху: так, если при Екатерине гвардейский офицерский мундир стоил около 120 рублей, то при Павле его стоимость не превышала 22 рублей ¹⁶³. Разница весьма существенная!

В литературе постоянно тиражируется тезис о том, что павловская военная форма была крайне неудобна, неуклюжа и непрактична ¹⁶⁴. Однако автор предисловия к сборнику «Цареубийство 11 марта…» делает интересное замечание: «Мундирами Павла все возмущались. Александр обрезал полы мундиров по пояс, зато воротники поднял под самые уши, и все не знали, как похвалить явно неудобный наряд!..»¹⁶⁵

Рассматривая сохранившиеся в коллекциях Гатчинского ¹⁶⁶ и Павловского ¹⁶⁷ дворцов-музеев, Государственного мемориального музея А. В. Суворова ¹⁶⁸ и Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи ¹⁶⁹ предметы обмундирования Гатчинских войск и эпохи павловского царствования, можно прийти к выводу, что в целом обмундирование, введенное Павлом, было достаточно удобным. Камзолы и штаны имели множество тесемок и ремешков, позволяющих без проблем подогнать их по любой фигуре. Шпеньки пряжек шлифов – штиблетных подвязок– были заостренными, и, таким образом, затягивая шлиф под коленом, солдат мог сделать отверстие в шлифе там, где ему удобно, не перетягивая ноги. Кроме того, Павлом были учтены и климатические факторы – введены овчинная безрукавка для ношения под камзолом и мундиром в зимнее время и шинель. Здесь нужно отметить, что до восшествия Павла на престол шинель в русской армии имели только егеря, а солдаты всех остальных родов войск в зимнее время носили весьма неудобную епанчу – широкий плащ без рукавов и пуговиц ¹⁷⁰. Введение шинели и овчинной безрукавки свидетельствует о заботе Павла о здоровье солдат. Кстати, имеющиеся в коллекции музея А. В. Суворова две шинели, сшитые из зеленого сукна, позволяют поспорить с утверждением М. Преснухина о том, что цвет шинелей, введенных в русской армии в 1799 г., «остался по-прежнему белый» ¹⁷¹.

Кроме того, необходимо отметить, что на рубеже XVIII–XIX вв. многие архаичные элементы униформы, такие как пудра, камзолы, кюлоты, штиблеты (гетры), башмаки, присутствовали во всех европейских армиях и сохранялись во многих из них на протяжении всей эпохи Наполеоновских войн ¹⁷². Вспомним хотя бы, что, например, мундиры, введенные в эпоху революции, французская армия носила вплоть до 1813 г., и только после Русского похода она получила мундиры фрачного покроя ¹⁷³. Но при этом европейская униформа, несмотря на обилие устаревших деталей, особой критике не подвергается. Думается, что в основе негативного отношения к павловской военной форме лежит в первую очередь не неудобство последней, а отрицательное отношение к самому Императору.

«Учитывая же возрастающую общественную роль эмблемы, знака, мы можем говорить и о том, что павловская реформа военного костюма была закономерным этапом развития дворянской военной культуры», – отмечали военные историки А. М. Валькович и В. А. Рыбин ¹⁷⁴.

Впрочем, павловское обмундирование не было лишено и недостатков. Самым, пожалуй, неудобным предметом формы была шляпа, которая имела, как показывают подлинные образцы, весьма низкую тулью и из-за этого плохо держалась на голове. Дополнительные трудности доставляло вертикально стоящее заднее поле, создававшее эффект «парусности», что было также весьма неудобно, ибо даже при быстром шаге или небольшом ветре шляпу могло легко сорвать с головы. Видимо, неудобными были сочтены и галстуки с застежкой на крючках, употреблявшиеся в Гатчинских войсках, – по восшествии Павла на престол галстуки делались с завязками из тесьмы ¹⁷⁵. Но более всего неудобств доставляла солдату, конечно же, пудреная прическа.

В целом можно сказать, что павловская форма была наиболее удачной и удобной формой прусского покроя из применяемых в русской армии в XVIII в. и вполне подходила для господствовавшей тогда линейной тактики. Ряд введенных Императором Павлом новшеств, например, шитье особого рисунка на воротниках и обшлагах офицерских мундиров Преображенского, Семеновского и Измайловского полков, приборное сукно особой расцветки в каждом кавалерийском полку, сохранился до начала XX в., а шинель в измененном виде дошла до наших дней ¹⁷⁶.

Глава пятая
ВОЕННЫЕ ГУБЕРНАТОРЫ И КОМЕНДАНТЫ

Теперь скажем несколько слов об органах управления войсками гарнизона.

Понятно, что высшей властью, первым лицом в гарнизоне был сам Государь, лично вникавший во все вопросы жизни и службы войск в столице. Ближайшими же его помощниками были петербургские генерал-губернаторы и комендант.

Должность петербургского генерал-губернатора, не существовавшая официально с 1727 г., была восстановлена Павлом сразу после восшествия на престол. В руках генерал-губернатора сосредоточилась вся военная и гражданская власть в городе, в том числе именно ему подчинялись войска Петербургского гарнизона ¹. Интересной особенностью павловской эпохи является наличие в Петербурге одновременно двух генерал-губернаторов ².

Первым генерал-губернатором во все время павловского царствования оставался Цесаревич Александр Павлович, главная задача которого в этой должности, по сути, состояла в ежеутренних (в 7 часов утра) и ежевечерних (в 8 часов вечера) докладах Императору о состоянии дел в столице ³.

Должность второго генерал-губернатора Петербурга при Павле исполняли четыре человека:

– с ноября 1796 г. по июнь 1797 г. – генерал от инфантерии Николай Петрович Архаров (1740–1814), известный чрезмерно ретивым, до преувеличения, исполнением распоряжений Императора;

– с июня 1797 г. по сентябрь 1798 г. – генерал-лейтенант граф Федор Федорович Буксгевден (1750–1814), храбрый боевой генерал, прославившийся своей резкостью и неуживчивостью;

– с сентября 1798 г. по август 1800 г. и с октября 1800 г. по июнь 1801 г. – генерал от кавалерии граф Петр Алексеевич фон дер Пален (1745–1826), сыгравший ведущую роль в заговоре против Павла;

^{Н. П. Архаров}

– с августа по октябрь 1800 г. – генерал-лейтенант Николай Сергеевич Свечин (1759–1850), один из немногих до конца преданных Павлу людей ⁴.

^{Ф. Ф. Буксгевден}

Генерал-губернаторы осуществляли непосредственное руководство гарнизонными войсками, совмещая его зачастую с рядом других должностей, как, например, П. А. Пален: «К 1800 году в руках Палена оказывается управление иностранными делами, полицией, финансами, почтой и даже титул великого канцлера Мальтийского ордена» ⁵.

^{П. А. Пален}

Но если должность генерал-губернатора, пусть под другими названиями, существовала в Петербурге на протяжении всего XVIII столетия, то военная комендатура и должность городского коменданта появляются именно при Павле I. До конца XVIII в. в Петербурге существовала только должность коменданта Петропавловской крепости ⁶.

«Учреждение должности коменданта в столице надо отнести прежде всего к тому, что Император решил ввести во всей армии порядок службы и военный режим, бывшие в гатчинском отряде, а так как в Гатчине должность коменданта существовала, то естественно, что она с другими реформами перешла и в столицу..

…Цель учреждения должности коменданта вытекает из предназначенного ему круга служебных обязанностей. Император Павел I… хотел знать все, что делается в гарнизоне… При том порядке несения службы, который был установлен воинским уставом 1796 г., комендант знал все, что делается в частях войск, и, являясь ежедневно к Государю с рапортом о состоянии гарнизона, мог отвечать на все предложенные вопросы, касающиеся службы в столице» ⁷.

Должность петербургского коменданта была учреждена уже 7 ноября 1796 г., но первоначально не имелось ни штатов, ни положения о комендатуре, именовавшейся тогда Ордонанс-Гаузом. И только 14 февраля 1797 г. было объявлено Высочайше утвержденное «Положение военного губернатора, коменданта и всех чинов, по этим должностям касающимся в петербургском гарнизоне». И именно 14 (25) февраля 1797 г. принято считать днем создания Санкт-Петербургской военной комендатуры ⁸.

Обязанности коменданта первоначально были определены Воинским уставом 1796 г., причем, судя по его соответствующим статьям, функции коменданта во многом совпадали с обязанностями губернатора, на что указывает часто встречающаяся в тексте формулировка «губернатор и (или) комендант» ⁹. Устав определял следующие обязанности коменданта:

– сбережение денег, отпускаемых «на крепостное строение и Арсенал»;

– осмотр дважды в неделю (губернатором – еженедельно) постов в гарнизоне;

– назначение сборных мест на случай тревоги или чрезвычайных происшествий для вступивших в город частей;

– присутствие на разводах караула и наблюдение за порядком и правильностью их проведения;

– наблюдение за точностью отправления службы в гарнизоне;

– наблюдение за субординацией между офицерами и нижними чинами;

– посылка команд для ловли «разбойников или мошенников» ¹⁰.

Командиры полков, квартирующих в городе или крепости, обязаны были подчиняться распоряжениям губернатора или коменданта, «хотя бы полковой командир старее чином был коменданта, равномерно как и генерал старее бы был губернатора или того коменданта» ¹¹.

Коменданту (губернатору) обязаны были доносить обо всех наказаниях нижних чинов или офицеров гарнизона, и на него же возлагалось разбирательство конфликтов, возникших между местными жителями и чинами гарнизона. Губернатор или комендант также определяли место и время проведения различных мероприятий в гарнизоне (учений, погребений, экзекуций и т. д.). Без разрешения коменданта или губернатора ни один офицер не имел права ночевать вне гарнизона, и только комендант подписывал отпускные билеты нижним чинам. К коменданту также обязаны были являться все приезжающие в город или уезжающие из него, «выключая низкого народу». Коменданту же подавались ежедневные рапорта о числе людей в частях гарнизона (батальонах и полках) и докладывали обо всех чрезвычайных происшествиях ¹².

Из вышеизложенного видно, что комендант был вторым по значению лицом в гарнизоне.

Помощниками коменданта являлись плац-майор и плац-адъютант ¹³. По уставу 1796 г. они обязаны были присутствовать на вахтпарадах для подачи ряда строевых команд ¹⁴. Окончательно обязанности плац-майора и плац-адъютанта были определены в «Положении военного губернатора и коменданта» от 14 февраля 1797 г.

«Плац-майор имел в своем ведении всех арестантов, как частей войск петербургского гарнизона, так и других воинских частей, расположенных вне столицы. Все рекруты также находились в его распоряжении, и он обязан был отправлять их в назначенные полки, затем он обязан был наряжать караулы в театры и на публичные гулянья» ¹⁵.

При учреждении Ордонанс-Гауза при коменданте назначен был один плац-адъютант, а согласно Положению от 14 февраля 1797 г. количество плац-адъютантов возросло до десяти, и каждый из них, помимо участия в разводах, имел свои определенные обязанности ^16_. «Это были глаза коменданта: они должны были быть безусловно правдивыми докладчиками всего виденного, т. е. такими, каким и сам комендант ежедневно являлся перед своим монархом» ^17_. Состоял при Ордонанс-Гаузе и еще ряд чинов.

«Кроме плац-адъютантов, при Ордонанс-Гаузе состояли два бау-адъютанта, причем один находился при губернаторе, а другой – при коменданте, и на обязанность первого возлагалось наблюдение в городе за всеми казенными строениями, мостами, улицами, он отводил также и размерял места для построек. Бау-адъютант, состоявший при коменданте, следил за исправностью караульных домов, шлагбаумов и за всем караульным имуществом.

При Ордонанс-Гаузе состояли также: гарнизонный обер-аудитор, на обязанность которого возлагалось судить арестантов частей войск, расположенных вне Петербурга, и рекрутов, не назначенных еще в полки: гарнизонный лекарь, в ведении которого находился лазарет Ордонанс-Гауза для освидетельствования при разных случаях в гарнизоне. Кроме того, в штате Ордонанс-Гауза состояли 8 унтер-офицеров и 20 рядовых» ^18_.

Первым комендантом Петербурга стал 7 ноября 1796 г. полковник (с 8 ноября – генерал-майор) Алексей Андреевич Аракчеев ^19_. Назначение Аракчеева на эту новую должность было не случайным – с начала 1796 г. он являлся губернатором Гатчины, поэтому и обязанности коменданта знал лучше, чем кто-либо другой из окружения Павла ^20_.

«Не зная покоя сам, петербургский комендант Аракчеев не давал покоя никому, – писал В. А. Томсинов. – Днем и ночью разъезжал он по городу, наблюдал за порядком на улицах, проверял исправность караулов, осматривал казармы и госпитали, конюшни и канцелярии…

Полицейские… не спали ночами, а дежурили на улицах, так что петербуржцы могли отныне без всяких опасений прогуливаться по ночному городу… Кто-то приводил в порядок дороги, разбитые дневной ездой, кто-то убирал мусор у домов. В столице исчезли вдруг непроезжие улицы…» ²¹

1 февраля 1798 г. сурового Аракчеева на посту коменданта сменил автор знаменитой «Хроники» генерал-майор князь С. Н. Долгорукий ^22_. Заменил его на этой должности в 1803 г. уже известный нам П. Я. Башуцкий ^23_.

Несомненно, что от А. А. Аракчеева С. Н. Долгорукий получил четко отлаженный механизм работы комендантской службы.

Глава шестая
ПОВСЕДНЕВНАЯ СЛУЖБА

Теперь пришла пора поговорить о повседневной службе войск Петербургского гарнизона.

Общеизвестны отрицательные отзывы Павла о состоянии русской армии в царствование Екатерины II. Злоупотреблений и беспорядков действительно было немало. И главной задачей Императора было навести в армии порядок, за что Государь решительно и взялся, суровыми мерами «подтягивая» войска. Столичный гарнизон, естественно, первым почувствовал на себе строгости нового царствования, и в первую очередь гвардейцы. «Щеголям и сибаритам, манкировавшим своими обязанностями, смотревшим на службу как на приятную синекуру., дано понять (и почувствовать), что служба есть прежде всего служба», – писал А. А. Керсновский ¹. Служить должны были все. «И днем Петербург казался заметно пустыннее, нежели прежде – все были при деле, те же, кто продолжал бездельничать, старались меньше появляться на улицах»².

«В воспоминаниях можно найти лишь незначительные штрихи к описанию быта и службы офицеров в павловскую эпоху, – пишет К. В. Григорьев, – но практически все мемуаристы начинают рассказ с описания молниеносных перемен, произошедших в облике Петербурга, жизни двора, облике всего военного сословия»³. Вот что писал, например, князь Ф. Н. Голицын: «Все через сутки приняло совсем новый вид: перемена мундиров в полках гвардии, вахтпарады, новые правила в военном учении… Дворец как будто обратился весь в казармы: внутренние бекеты, беспрестанно входящие и выходящие офицеры с повелениями, особливо поутру. Стук их сапог, шпор и тростей – все сие представляло совсем новую картину, к которой мы не привыкли» ⁴.

Одним из первых мероприятий нового Императора, весьма всполошившим не только столицу, но и всю империю, был вызов в Петербург всех гвардейских офицеров, числившихся «в отпуску».

«Возвращая Гвардию к действительной службе, Павел не замедлил призвать в полки всех отпускных офицеров. Несмотря на то, что в высочайшем приказе упоминались только офицеры, по усердию, или, как заметил современник А. Т. Болотов, из-за „особливой ошибки Гвардейских майоров“, требованы были в полки и унтер-офицеры. Результаты смотра известны. 25 декабря 1796 года из Гвардии „за малолетством“ исключили тысячи детей, числившихся с пеленок на государевой службе. Конный полк, например, „лишился“ девяти отроков-корнетов и 1532 унтер-офицеров. Так был уничтожен давний и порочный обычай записывать в Гвардейские полки младенцев. Теперь это – привилегия особ императорской фамилии.

Исключались и все камергеры и камер-юнкеры, также состоявшие, но никогда не служившие. Впредь запрещалось совмещать придворные чины с военными или статскими. Таким образом, Павел лишил дворянство возможности получать чины не служа» ⁵. Подобная «чистка» принесла Гвардии несомненную пользу.

Судя по всему, в начале царствования Павла проблема строгого выполнения требований службы гвардейскими «недорослями» стояла весьма остро. Так, отданный при пароле Высочайший приказ от 17 ноября 1796 г. гласил: «Гвардии унтер-офицеров из дворян приказывается, если будут не прилежны к службе и не вежливы, также когда усмотрятся во фраках одетыми и делать шалости по городу, то будут выписаны в солдаты в полевые полки» ⁶.

29 ноября 1796 г. были введены в действие новые воинские уставы: «Воинский устав о полевой пехотной службе», «Правила о службе кавалерийской» («Воинский устав о полевой гусарской службе») и «Воинский Устав о полевой кавалерийской службе» ⁷.

15 декабря 1796 г., согласно Высочайшему приказу в Зимнем дворце учреждается для штаб– и обер-офицеров Тактический класс, надзирать за которым поручено было А. А. Аракчееву, а преподавать – подполковнику И. Я. Каннабиху, бывшему гатчинскому артиллеристу ⁸. Этот класс был создан для разъяснения офицерам гарнизона положений нового устава. Занятия проходили ежедневно в «Знаменной комнате, возле большой церкви», в присутствии Императора и Великих Князей, и продолжались до тех пор, «пока весь устав не был пройден». Из-за плохого знания Каннабихом русского языка толку от таких занятий было немного, и «каждый старался приобрести печатный устав и обучался сам по книге и по указаниям поступивших гатчинских офицеров» ⁹. Интересно, что хотя посещать тактический класс было предписано только офицерам, генералы также стали его слушателями ¹⁰. Этот факт говорит не столько о страхе перед Императором, сколько об изменившемся отношении к службе – ответственность теперь лежала на каждом офицере, и сурово взыскать за нерадивость могли с любого – от прапорщика до генерала.

«Вновь изданный пехотный устав… обнимал собою все стороны военного быта, за исключением военно-юридической части. В его содержании и характере ярко выразилось стремление установить в войсках самый строгий внутренний порядок… Порядок отправления караульной службы был разработан так обстоятельно и подробно, что все, к нему относящееся, осталось в силе, за малыми исключениями, и до настоящего времени (до началаXX в. – Е. Ю.)», – читаем у В. К. Судравского ¹¹.

Действительно, при Павле на караульную службу обращалось самое серьезное внимание. Яркий пример тому – знаменитые вахтпарады, на 85 лет ставшие одним из главных символов военного Петербурга ¹².

В сознании большинства именно вахтпарад является главным символом царствования Императора Павла, вызывая в воображении мрачные картины жестокой муштры солдат и разносов офицеров, уходящие прямо с этого самого вахтпарада в Сибирь полки и т. д. А в пьесе Д. С. Мережковского «Павел I» Император даже гоняется с тростью между шеренгами солдат за одним из офицеров ¹³. Но что же представлял собой вахтпарад на самом деле?

«Страшный „вахтпарад“, неразрывно связанный в нашем представлении с павловской муштрой, на самом деле был всего лишь разводом караулов (этим словом обозначались и участвующие в разводе отдельные караулы). Правда, правила его, действительно, были довольно сложны, а малейшие погрешности, особенно в присутствии императора или его гатчинских воспитанников, могли привести к несоразмерным наказаниям» ¹⁴.

Вот как описывает вахтпарад в Петербурге один из очевидцев: «Все военнослужащие генералы, штаб– и обер-офицеры, свободные от других должностей, собирались ежедневно к разводу, к 9-ти часам утра, который длился иногда до 12-ти. Государь весьма точно приезжал до прибытия дававшего развод батальона и лично назначал точку правого фланга, по которому расстанавливались офицеры для обозначения линии, по которой становился караул. После того приносилось знамя из Зимнего дворца; войско встречало его с отданием чести, барабанным боем и музыкой, причем Император снимал сам шляпу, и за ним все присутствующие. После того он обходил баталион, осматривая каждого солдата лично и обращая строгое внимание на одиночную выправку. Затем Император производил ученье с несколькими эволюциями. Государь лично подавал команду, которую принимал от него штаб-офицер, дежурный по караулам, что продолжалось около часу времени. По окончании ученья пехоты выезжал взвод кавалерии, который исполнял разные построения. Затем Государь принимал рапорты представляющихся и после того, при пароле, отдавал Высочайший приказ. В заключение войска проходили церемониальным маршем; при прохождении знамен Государь и присутствующие снимали шляпы… После церемониала главный караул следовал во дворец, где во внутреннем дворе в присутствии Государя сменялся старый караул, от которого знамя относилось во внутренние покои»¹⁵.

Итак, в разводе принимали участие батальон пехоты и эскадрон кавалерии. Пехотные батальоны назначались от Гвардейских (Преображенского, Семеновского, Измайловского) и Лейб-Гренадерского полков или от Санкт-Петербургского гарнизонного и Кексгольмского мушкетерского полков ¹⁶. Из кавалерии участвовали в разводах Лейб-гвардии Конный и Лейб-Гусарский полки ¹⁷. С 1800 г. в разводах участвовали и эскадроны новосформированного Кавалергардского полка ¹⁸. Согласно Высочайшему указу от 26 августа 1797 г. инженерные офицеры от обязанности присутствовать на разводах были вообще освобождены ¹⁹.

Паролем, как правило, служило название какого-либо города ²⁰.

«Вахтпарад в Петербурге производился в теплое время года перед Зимним дворцом или на Царицыном лугу, в холодные же дни – в манеже, носившем название экзерциргауза. Зимою, при морозе свыше 15 градусов, вахтпарад отменялся, и полки заступали в караулы без развода; при морозе выше 10 градусов отменялось только разводное ученье, а развод караулов производился обычным порядком»²¹.

В соответствии с уставом вахтпарад состоял из следующих основных церемоний:

– осмотр личного состава караулов караульными офицерами;

– учение;

– рапорт старшего караульного офицера коменданту или командующему разводом;

– церемониальный марш;

– смена караулов;

– отдача пароля;

– уход с места развода старого караула ^22_.

Разводу, согласно уставу, полагалось быть в 11 часов утра ²³. В Петербурге же в это время развод караулов был уже в самом разгаре. Длительность петербургских вахтпарадов была обусловлена прежде всего тем, что они приобрели практически государственное значение в силу уже упомянутых Высочайших приказов, отдаваемых при пароле. 13 ноября 1796 г. Император отдал указ, согласно которому Высочайшие приказы, отданные при пароле, почитались именными ²⁴.

В связи с этим интересно выяснить, что же представляли собой приказы, отдаваемые при пароле. В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки хранится «Журнал имянным приказам Его Императорского Величества, отдаваемым при пароле, на 1799 год»²⁵. Для примера процитируем Высочайший приказ, отданный при пароле 14 сентября 1799 г., в тот день, когда суворовские войска штурмовали Чертов мост:

«1-е. Пароль – Смоленск.

2-е. По высочайшему повелению производятся: мушкетерского Родгофа полка из капитанов в майоры Андреевской и Таубе; из штабс-капитанов в капитаны Полозов и Яковлев; из порутчиков в штабс-капитаны Бородкин; из подпорутчиков в порутчики Юматов; из прапорщиков в подпорутчики Дайнатович.

Завтрешняго числа развод в 9 часов с ученьем Лейб-Гвардии Преображенского полка полку в 1-е отделение генерал-лейтенанта Талызина баталиона, во 2-е гранодерского генерал-майора князя Гика баталиона, в 3-е гарнизонного генерал-лейтенанта барона Ткзенгаузена полку его баталиона, в 4-е сводного гранодерского гарнизонного баталиона, в 5-е от артиллерии и в 6-е генерал-майора князя Долгорукова 2-го полку его баталиона»²⁶.

Таким образом, видно, что в приказе, отдаваемом при пароле, давался сам этот пароль, объявлялись производимые в следующий чин по Высочайшему повелению, т. е. по выслуге, и определялись части, участвующие в завтрашнем вахтпараде. Изучение приказов за 1799 г. показывает, что эти три пункта были основой парольного приказа. Впрочем, изредка объявлений о производстве в следующий чин не делалось. Кроме этих трех основных пунктов в приказ при пароле могли включаться также объявления о производимых в следующий чин за отличие, увольняемых в отпуск, исключаемых со службы, исключенных из списков (как правило, по смерти), принятых вновь на службу, увольняемых в отставку с пенсионом и мундиром или без них, о назначениях на новые должности. Также в парольных приказах довольно часто фигурируют поощрения нижним чинам за хорошо проведенное учение или развод, «благоволения» офицерам за служебное рвение, выговоры за неудачные развод или учение (таковые были довольно редки и касались в первую очередь офицеров), объявляется состав военно-судных комиссий, определяется конвой для конвоирования арестованных либо для проведения экзекуций. Часто помимо частей, занимающих городские караулы, назначался отдельный караул в городской театр, к качелям у театра и на Исаакиевской площади, а в теплое время года назначалась еще и часть (полк или батальон), оркестр от которой направляли для игры в Летнем саду. Интересно, что иногда вместо названия города паролем служило слово «Благодать»²⁷. В приказе от 16 января 1799 г. приведено расписание четырех армий, выступающих за границу в связи с началом кампании против Франции ²⁸. Иногда в приказ попадали извлечения из реляций с театра военных действий ²⁹, иногда и об изменении штатов некоторых полков, прежде всего Гвардии ³⁰.

Таким образом, приказы, отдаваемые при пароле, касались исключительно военных вопросов. Единственный раз за весь год в парольный приказ от 18 февраля попало «невоенное» распоряжение – запрещение танцевать вальс из-за его «неблагопристойности»³¹. Так что парольные приказы играли исключительно важную роль в функционировании не только гарнизона Петербурга, но и всей русской армии в целом, и прежде всего это касалось чинопроизводства и служебных перемещений, которые значительно ускорились именно благодаря отсутствию бюрократической волокиты.

«На „плац-параде“ Павел подражает Фридриху, – писал К. Валишевский. – Он отдает приказания, принимает служебные рапорты, велит представлять себе новых офицеров, объявляет награды и наказания и, как и прусский король, но еще подробнее, делает смотры своим полкам»³². «На вахтпараде… Павел не только проверял степень строевого совершенства той или иной части, учил самолично, муштровал, но каждодневно утверждал идею самодержавия», – отмечает А. Валькович ³³.

Укоренилось мнение, что Павел за все время своего царствования не пропустил ни одного вахтпарада ³⁴. Между тем Камер-фурьерский церемониальный журнал фиксирует неявку Государя к разводу 10 раз: 6 и 12 января 1799 г., 31 марта, 20, 24, 26 и 28 июля, 5, 6 и 7 августа 1800 г.³⁵ 6 января 1799 г. Государь не явился к разводу, недовольный сбором войск по ложной тревоге: «Собравшимся перед дворцом чрез учиненные ошибкою пушечных выстрелов сигналы войскам с соизволения Его Величества было отказано, и у развода того утра Его Величество присутствовать не соизволил» ³⁶. Второй раз Государь не был у развода «по случаю большой стужи»³⁷. В остальных случаях разводы производил, как правило, 1-й батальон Лейб-Гвардии Преображенского полка, любимцы Павла, в строевой выучке которых он не сомневался и поэтому, видимо, счел возможным отсутствовать.

Относительно «большой стужи» нужно отметить, что зима и начало весны 1799 г. были в Петербурге очень морозными. Так, по воспоминаниям А. X. Эйлера, при Павле бывшего обер-офицером Лейб-Гвардии Артиллерийского батальона, сильные морозы, такие, что «ртуть ушла в шарики и сделалась ковкою; часовых надо было беспрерывно сменять», стояли еще в начале марта, в полках было много обмороженных из тех чинов, кто стоял в караулах ³⁸. К морозам прибавилась и эпидемия гриппа, унесшая жизни многих людей. Так, только в 1-й роте Лейб-Гвардии Семеновского полка от гриппа умерли 17 солдат ³⁹.