Текст книги "Человек, который хотел крылья. И другие фантастические рассказы"

– Итак, – вновь обратился он к опять выпучившему глаза маньяку, – как ты уже понял, ты почти в Аду, я – Сатана, и я в курсе того, что ты врешь…

– Слушай, – он опять обратился ко мне, – а что он молчит все время? Тихий какой-то. Может не стоит его так пугать?

Я пожал плечами:

– Это ты сам как-то решай. Только побыстрее, а то меня подружка Магдалины ждет.

– А, это аппетитная такая… С большими титьками, да? – облизнувшись, спросил Сатана.

– Она самая, – подтвердил я.

– Да-а-а, – сладко улыбаясь, протянул Сатана. – Ты, небось, с Иисусом к ней собрался?

– Не к ней, а к ним – Мария тоже при деле.

– Слушай, – Сатана жалобно посмотрел на меня. – Слушай, возьмите меня с собой. Я мясо притащу, Иисус настойку, а ты – гитару. Шашлычков пожарим, песни попоем. А то, понимаешь, устал я, отдохнуть хочу…

Я задумался. Скинул Иисусу СМС – не возражает ли он, если Сатана тоже с нами по бабам пойдет.

Иисус тут же перезвонил:

– А давайте, так даже веселее будет. Я пару бутылок настойки возьму и с Магдалиной поговорю насчет еще одной подружки. Ты только Сатане скажи, мясо пусть свежее берет, не как в прошлый раз. Давай, через двадцать минут на нашем месте.

– Ну что, – сказал я Сатане, – ты в деле. Давай с этим завязывать, времени у нас совсем мало.

Маньяк от этих слов снова отключился.

– Эй, – воодушевленный Сатана подошел к маньяку и как следует тряхнул его. – Подъем!

Маньяк очнулся, каким-то образом высвободился из крепких объятий бесов и засипел, голос ему не подчинялся:

– О, господи боже, что же происходит! Сатана, Люцифер и Иисус отправляются на пикник. Это же уму непостижимо. Это ужасно. Что в мире творится!

Потом до него стало что-то доходить. Он посмотрел вверх, воздел руки к небу.

– Господи, ведь я верую в тебя! Я в церковь регулярно хожу. Я молюсь каждое утро. Господи, ведь я же не мертв… Я жив… Неужели это все за грехи мои? А может мне это не в наказание? Может я избран, может мне уготована роль пророка? Ну да, это будет новое пришествие обновленного сына божия! Я избран, чтобы нести в мир новые знания, чтобы…

– Слушай, – перебил я его, – горе-пророк. Ты у нас всего-то пару часов, а уже совсем свихнулся. Что с тобой будет, если ты хоромы Сатаны увидишь или маленький ликеро-водочный заводик Творца? Ну, что молчишь?

Он действительно заткнулся, и я обратился к Сатане:

– Ты с Творцом в отношении него как договорился?

– Ну, в общем, это… Я прощаю ему Сталина, – маньяк громко икнул, – а он мне разрешает раньше времени забрать этого товарища, тем более есть за что.

– Зачем он тебе нужен? – я брезгливо поморщился.

– Ну как, – оживился Сатана. – Я тут решил себе новый дворец построить. Есть одна задумка. А для ее осуществления нужен очень классный специалист… Никто другой из грешников не подошел.

– Но я же живой… живой… – без остановки шептал маньяк, вновь ожидая для себя самого худшего конца, но еще продолжая надеяться. – Как я могу… в Ад… живой же…

– Ну так что же? – ухмыльнулся Сатана. – Живой с поправкой «был». Вы, эти, как вас там, подчиненные мои, в общем мы тут пошли, что делать вы знаете.

– Только не забудьте собрать всех девочек, которых он зверски насиловал и пытал, и показать им шоу, где наш новый друг будет гвоздем программы, – бросил он уже на ходу.

Маньяк закричал. Что там с ним делали бесы, я не видел – не люблю вида крови, да и оборачиваться лень, – но думаю, ничего хорошего. Подручные Сатаны – профессионалы, свою работу знают на «отлично».

Крик оборвался, раздался жуткий скрежет, потом вновь крик. Он наконец-то понял. Он наконец-то все понял. Имитация веры не спасет, значение имеют только поступки. Шоу может длиться вечность, и никому до этого не будет дела.

Ни мне, ни Иисусу, ни Сатане, ни Творцу. В особенности Творцу. Вот зачем ему специалист по металлу? Творец открыт для Вселенной, и решетки на окнах бунгало ему ни к чему. Вот виноградники – совсем другое дело.

А мы шли в загон к Сатане выбрать барана пожирнее, чтобы сделать из него отличный шашлык, самый лучший, какой только может быть. Мимо нас промчались бесы, унося с собой несостоявшегося мессию, который в жизни был насильником и убийцей со стажем. Шанс его попасть к Творцу равнялся нулю – за годы своих зверств он убил почти двести женщин.

Зато он умел делать решетки, за одну из которых и угодил.

И сидеть за ней ему теперь не одну вечность.

P.S. Уж лучше бы он учился гнать самогон.

Когда твои церковники выступают за главенство Добра на всей Земле, не ровен час, наступит его – Добра – диктатура…

…И что же тогда останется делать мне?

(из СМС Сатаны Творцу)

…Крупные капли дождя с такой силой лупили по стеклу, что казалось, они во что бы то ни стало хотят пробить прочный стеклопакет и обосноваться в этой комнатенке, которую люди почему-то пафосно назвали офисом. Эх, если бы они видели офисы Творца или Сатаны, это свое помещение они мгновенно переименовали бы в каморку. У папы Карло, и у того она была больше. Я это знаю не понаслышке – сам Буратино рассказывал. Он, кстати, был обычным мальчишкой, просто так уж его отцу не повезло, что сынок уродился настолько «деревянным», что про него даже сказку сложили. Вот что получается, когда заводишь детей от незнамо кого. На самом деле Буратино даже не был сыном папы Карло. Просто мамаше было некуда его девать, вот она и преподнесла престарелому Карло, который очень уж хотел сыночка, свое нежелательное чадо. Ладно, что-то я опять отклонился от темы. Что поделать, люблю лирические отступления. Из-за этого в последнее время общаться с Творцом приходится посредством смс и электронной почты. Иначе он меня просто не выдерживает. Но послал он меня не напрямую, мол, отвали, надоел, а предложил общение по переписке, дескать, так точнее можно свои мысли выразить. Давай, говорит, без нужды друг другу глаза не мозолить, в таком режиме лет сто ты от меня отдохнешь… Ну и я… отдохну.

Тоже мне интеллигенция… За что люблю Сатану и Христа, так это за их простоту в общении и демократичность. К примеру, Сатане все равно с кого кожу для моего очередного плаща снимать; ему никакой разницы – белый это будет, красный, желтый или черный. А про Иисуса вы и сами все знаете… Сатана не знаю в кого такой уродился, а вот Иисус точно в маму пошел – просто Марию.

Значит, как вы поняли, стою я в какой-то каморке, по-земному – в офисе. Понятно, что не просто так стою, я на эту вашу Землю вообще стараюсь без великой нужды не заглядывать. Ну, нужда, она у меня сами понимаете какая: не наплевать, так нагадить. Не знаю, по-моему это у меня удачно получается, поскольку вначале Творец запретил мне здесь чаще чем два раза в неделю бывать, а потом Сатана наорал, что я у него всю рабсилу отвадил. Дескать, вся эта публика после встречи со мной начинает резко веровать в Творца и прямо на глазах переквалифицируется в праведников, отчего поток грешников в Ад резко сократился. Зато Рай настолько переполнен, что сам Творец в нем себя неуютно чувствует.

Сатану как не понять: ежели все души в Рай отойдут, кто же будет ему апартаменты строить? Да и Творца по-хорошему жаль… Пришлось внять просьбам обоих.

Так что теперь все свободное время я бесцельно шатаюсь по своим серым пустошам, периодически заглядываю в гости то к Сатане, то к Иисусу, то, исключительно по делу, к Творцу.

Ну так вот. Собрались мы как-то на еженедельное собрание всех акционеров этого бедлама, что называется «Добро против Зла». Ну, как вы понимаете, в этой троице я посередке – то, что «против». Причем, мне все равно – против кого. Моя выгода всегда при мне. В тот раз дружили против Творца. Сатана махал руками и говорил, что вот понаоткрывали на Земле всякие филиалы его – Творца – имени. «Обзывают» по-разному, но агитируют за одно: «Даешь Добро!» А он, Сатана, вообще-то против такого расклада возражает. Он против этого «даешь». Он себе на Огненной горке новый особняк возводить начал, рабсилы не хватает, а устраивать долгострой не только себе, но и всем дороже.

– И почему же, любезный друг, – тыкая пальцем в Творца, вещал Сатана, – твои глашатаи на каждом шагу, а моих запретили? Чем я хуже тебя?

– Хм, – неопределенно хмыкнул Творец, потом, задумчиво помешивая чай, ответил. – А не кажется тебе, любезный друг, что это твои проблемы?

– Эй, – не выдержал я. – Вы, любезные друзья! Я вообще-то тоже возражаю. Так нечестно: ведь если ваши силы будут неравны, грань сотрется, и мне с моим миром вообще не останется места. Вы хотите, чтобы я испарился, исчез, взмыл в вершины горние, от вас подальше, с глаз долой – из сердца вон? Я, конечно, понимаю – я мерзавец, но я есмь истина, сиречь золотая середина. Вообще, ну вас, мужики, совесть-то надо иметь!

Творец пожал плечами и, отхлебнув из кружки, скривился:

– Чья это все-таки была идея пить на собраниях чай, а не настойку?

– Моя, – грустно ответил Сатана и пояснил. – Договорились же не пить больше на официальных мероприятиях. Хотя бы лет пятьсот…

– Ну, – поинтересовался я, столь же брезгливо отхлебывая чай из своей кружки, – а смысл? Хорошо, сделали вы одну глупость по-пьяни, зачем делать еще большую? Да и забудьте вы о той дурацкой истории напрочь, словно ее и не было. Подумаешь, напились и отправились на Луну космонавтов пугать, а меня даже не позвали, между прочим. Люди сами обязательно какое-нибудь объяснение придумают, им не привыкать. А от настойки отказались, конечно, зря. Удовольствия себя лишать не резон. Ну, этот – я понимаю, экспериментатор, – бросил я взгляд на Сатану, – но ты как допустил?

– Дык, ты понимаешь, Люцифер, – горько вздохнул Творец, – была причина завязать. Самое обидное, что теперь придется это реалити-шоу, Сатаной запущенное, до конца смотреть. Интересно ведь, чем там дело кончится…

– Вот, блин, еще и чай теперь пьем! – грязно выругался Сатана.

– Н-да, ситуация, – тяжело вздохнул Творец. – А ведь как раньше было хорошо…

– В любом случае, это дела не меняет, – снова встрял я. – Нечестную игру ведешь ты, Творец!

– А что я, виноват, что мои менеджеры лучше, чем у него? – возмутился тот.

– Но проблема-то от этого меньше не стала. Ее нужно как-то решить. Вы ведь понимаете, что это ставит под угрозу само существование нашего мира? Наше с вами существование? Ведь если Добро начнет преобладать над Злом, баланс сил нарушится!

– Да знаем мы, – махнул рукой Сатана. – «Звездные войны» Лукаса все смотрели.

На самом деле, никто не знает, что произойдет при преобладании одной силы над другой. Даже Джордж Лукас. Но как-то негласно мы решили придерживаться его версии, тем более, что проверять ее никто желанием не горел.

Так что как бы не выпендривался Творец, он тоже прекрасно осознавал, что неправ.

Решение пришло – мы собрали всех имеющихся экстрасенсов и поспрошали их о том, что нужно сделать, чтобы баланс не был нарушен. Ответ оказался прост как дважды два: один неверный заменит собой тысячу верующих. Сатану такой расклад устроил, и меня тут же отправили на Землю.

Вот собственно и вся предыстория, почему я сейчас стою в этом офисе и смотрю, как дождевые струи яростно атакуют стеклопакеты.

Как вы уже догадались, здесь и обреталась атеистка. Книга ее жизни говорила, что лучшая во всех смыслах. И сейчас я пришел к ней и пришел за ней.

Уж коли выбирать и забирать первого неверного предстояло мне, я постарался предпринять все для того, чтобы ни Сатана, ни Творец не имели понятия о том, где меня искать. Что в общем-то осуществить было не так просто, хотя, в отличие от меня, им доводилось бывать на Земле примерно раз в тысячелетие.

Итак, я прибыл…

Было раннее субботнее утро, и в офисе никого, кроме этой девицы, работающей агентом по недвижимости, не было. Она сидела на стуле, смотрела в окно и пила крепкий кофе. Ее мысли как плотный туман плавали в воздухе. Разные мысли. Некоторые даже с философским уклоном.

Она думала о разных вещах одновременно: о том, что денег мало, надо бы еще как-то заработать, что погода плохая, что жизнь вообще не складывается – проблемы сменяют одна другую, вышагивая по ее жизни, словно по подиуму…

Тут мне пришло в голову, что если я сейчас появлюсь перед ней в своем фирменном черном плаще из негритянской кожи, она, пожалуй, бухнется в обморок и еще чего доброго в кого-нибудь уверует. Если в Сатану – хорошо, она ему и обещана, но Творец тогда непременно назовет меня мерзавцем, потому что Сатане придется эту девчонку тут же и убить, так как ждать ее смерти он не сможет. Если уверует в Творца, тому придется ждать ее часа в любом случае, а меня опять мерзавцем обзовут, но уже оба. А я и буду мерзавцем, потому что в кого бы она ни уверовала, размен тогда пойдет совсем не тысяча к одному, а стандартный. Нет, пожалуй, до того как я ее доставлю до пункта назначения, лучше не выпендриваться.

Так что я выбрал самый лучший костюм, который был в моем гардеробе и… вышел. Ну дурак, да? Вот, к примеру, вы бы как отреагировали, если бы к вам буквально из воздуха вдруг вышел мужчина? Пусть даже очень приятной наружности и в супердорогом костюме. Ну, в общем, она так и поступила – просто заорала и все.

Я обиделся. Фрейд, еще в период его жизненного цикла, как-то сказал мне, что обидчивость – признак приближающейся старости. Мне после этого ничего не оставалось, как свести его с ума.

И я, между прочим, не простил ее даже после того, как она извинилась и сказала, что я ее немного напугал. Ничего себе немного, слышали бы вы как она вопила.

В общем, я обиделся, но задал все же самый умный вопрос из возможных:

– Ты что орешь, дура?

Она немедленно успокоилась и выдавила из себя «здрасьте».

– Здрасьте, – подтвердил я.

– А вы вообще откуда взялись? – прищурившись так, словно подозревала во мне агента спецслужб, спросила она.

– Оттуда, – ответил я, неопределенно махнув рукой.

– Ага, – задумчиво произнесла она, как бы оценив всю полноту моего ответа, после чего продолжила допрос. – Вы по какому вопросу?

– А ты как думаешь? – зло прищурившись, спросил я.

– Желаете сдать или снять жилье? Купить? Продать? – деловито поинтересовалась девица. Она как-то враз ожила и изгнала из головы все мучившие ее доселе мысли. Сейчас ее интересовали моя платежеспособность и мои финансовые планы.

– Вообще я бы сдал одно теплое местечко, причем совершенно безвозмездно, – ответил я. – Но и снять что-нибудь не отказался бы.

Девица окинула меня оценивающим взглядом, после чего на всякий случай поинтересовалась:

– Вы же самостоятельно пришли? В смысле, не к кому-то конкретно? А то у нас не принято уводить друг у друга клиентов…

– Девочка, – я театрально вскинул руки. – Я же не чужой муж, чтобы ты меня у кого-то уводила. Ты лучше за своим пригляди, а то он к соседке зачастил. Что, впрочем, неудивительно, если учесть, что его жена даже в выходные дни торчит на работе. Я здесь по делу. Время – деньги, и самое главное – они у меня есть. Если тебя такой расклад не интересует, я пошел…

И шагнул к дверям. Конечно, я наврал. Ни денег, ни желания уходить у меня не было.

Как я и ожидал, ее такой расклад очень заинтересовал.

– Подождите, пожалуйста, – остановила она меня.

Я недолго постоял в дверях спиной к ней, чтобы она помучилась, потом повернулся и сказал:

– Я-то подожду, а вот твой муж тебя уже вряд ли дождется…

По-моему, ей стало нехорошо после этих слов, хотя я всего-то имел в виду, что он с утра собрал все свои вещи и вот только что насовсем, как он решил, переехал жить к соседке. Тем более, что, по ее словам, она от него беременна. Ну, это их дела. Мою клиентку это волновать вскоре совсем не будет.

У меня зазвонил телефон. На связи был не слон, и очень жаль, а Сатана.

– Творец тебя за яйца! – орал он в трубку. – Ты куда, мерзавец, исчез?!

– Сатана тебя в зад! – вторил ему Творец, по всей видимости, находящийся рядом. – Только попробуй что-нибудь испортить, мерзавец!

После того как меня зверски через мобильник изнасиловали оба, я ухмыльнулся и отключился. Все только начиналось. Атеистка стояла красная как рак. Неужели слышала, что эти двое орали? Мне сразу же захотелось обидеться и на них, но я быстро передумал. Глупо ссориться с теми, кто поит тебя вкусной настойкой и шьет удобные и красивые плащи. Я вздохнул и намеревался было продолжить свой небольшой спектакль, как девица вдруг спросила:

– Кто вы такой?

– Скажем, я основатель компании «Люцифер Инкорпорейтед».

– Это не шутка? «Люцифер Инкорпорейтед»? Странное какое название для фирмы.

– Я что, похож на вруна? – рявкнул я.

– Не знаю, – пожала она плечами. А ведь многие, когда я начинаю так рявкать, даже в штаны наваливают от страха. – Какое любопытное название… Нет, не похожи.

– Ну что ты несешь, – скривился я. – Конечно же, я похож на вруна. Я сейчас только и делаю, что бессовестно вру.

Она замолчала, не зная – обычный перед ней сумасшедший или опасный. Потом все же решила уточнить.

– Простите, но все же кто вы?

Ее мысли были просты: «Если это тот самый насильник, что орудует в нашем районе, то я даже не успею позвонить по телефону и вызвать полицию. Ну что, блин, за день! И какого черта меня сюда понесло в субботу? Хотя, может все и обойдется… Какой это насильник? Тот, наверняка, тихий и мрачный, а этот вон как орет и красавчик… С другой стороны, откуда мне знать, орут насильники или нет? Может, орут… Ну что же он молчит?»

– Как ты могла подумать, что я тот придурок? – возмутился я. – Его уже давным-давно поймали. Мы и поймали.

Она немного успокоилась, но пока еще не окончательно. «Убивать не станет, – думала она. – А насиловать? Тут и устроиться негде даже… Диван бы надо будет поставить, что ли… потом…»

Ну, знаете, так меня уже давно никто не оскорблял. Я приблизился к ней и стукнул кулаком по лбу. Не то, чтобы сильно стукнул, но ей было больно. Даже обидно, до чего у меня с этой дурочкой получился короткий разговор. Прежде, чем в ее голове прояснилось, я щелкнул пальцами и перенес ее в свой мир. Мир, который находится на границе между Добром и Злом. Мир, который одинаково противен и первому, и второму, и столь же для них притягателен, ибо они не могут существовать друг без друга, равно как Свет и Тьма не могут существовать без меня.

Она лежала на пепельного цвета земле и, оглядываясь, потирала лоб. И тут я принял свое истинное обличье. Мне уже не нужно было изображать денежный мешок, поэтому я явился перед ней в своем плаще.

Она разглядела материал, из которого он был сделан, и ее вырвало. А я стоял и строго смотрел на нее.

– Ты все еще не понимаешь, кто я и где ты оказалась?

Она отрицательно покачала головой.

– Я – Люцифер. И сейчас ты находишься в моих владеньях.

Она сглотнула:

– Ага. Поняла. И что со мной будет?

– Искупление…

Она молчала. До нее медленно доходит, подумал я.

– А потом я попаду в Рай?

Я отрицательно покачал головой.

– Рай для таких как ты будет закрыт в течение многих веков. А искупление – это как раз та милость, которая вряд ли тебе когда-либо будет оказана. Ведь ты же, как ты себя называешь, атеист.

– И что? – спросила она.

– Давай-ка я тебе все объясню. Все дело в том, что вы, люди, во многом перебарщиваете. В этот раз вы переборщили с религиями, превозносящими Творца. Чтобы представить его в наилучшем свете, вы приписали ему много поступков, которые он не совершал. Да, безусловно, поступки хорошие и благородные, но все это откровенная ложь. Вы выдумали для него сотни разных имен, множество постулатов, которые он якобы изрекал. Вы создали богов из ранее живущих людей, обрекая их души на вечный адский огонь и приписали им речи Творца. Вы называете себя слугами его и врете от его имени. И что самое страшное – сами себе верите. Творец и подумать не мог, что настанет день, и вы назовете его Богом. А потом вы извратили его самую суть. Вы вознесли его до таких высот, каких он никогда не достигал и вряд ли достигнет. И все это вы построили на лжи. Одни люди продают ложь, другие ее покупают. А это неправильно. Это нормально для Сатаны, но не для Творца. Но и Сатана, как бы парадоксально ни звучало, почему-то обижается, когда про него врут, приукрашивая его деяния. Обижается он, когда из него делают эдакого рогатого монстра. Он-то, конечно, рогатый монстр, но факт остается фактом – ему обидно… Тем не менее, чей-то хитроумный план сработал и вы все вдруг ударились в религию. Уверовали в Творца. Уверовали в превосходство Добра над Злом, хотя по силе они равноценны. Так что верить нужно и в то, и в другое одинаково. Только стремиться можно к чему-то одному, но верить… Выделять одно, преуменьшая другое… На такое способны только вы – люди – с вашим ограниченным мировоззрением. Смешно, но даже серийные убийцы и те догадались просить отпущения грехов, и их стали брать чернорабочими в Рай… Все это угрожает балансу Света и Тьмы. Сего допустить никак нельзя. Для того, чтобы этого не произошло, мы будем искать таких как ты – Неверных. Неверующих ни во что, даже в самих себя. Ибо человек, не верующий ни в Свет, ни в Тьму не верит и в себя, себе не верит. Не веря ни в Свет, ни в Тьму он не способен увидеть границу между ними, а значит для него не существует разницы между Добром и Злом. Ты грешна, потому что ты неверна. Даже сейчас, перед лицом своей смерти, ты неспособна поверить в то, что все происходящее с тобой не сон, а ужасная действительность. Мне жаль тебя. Тебе могло бы быть лишь в тысячу раз сложнее, чем остальным, а из-за твоего неверия будет сложнее в десять тысяч…

Как-то, ведя теософский спор с друзьями, вы, атеисты, отчего-то обожаете такие споры, ты говорила, что не веришь в то, что я – Люцифер – плохой. Ты ошибалась – я мерзавец редкостный. И этот мерзавец сейчас проводит тебя к своему лучшему другу Сатане.

Когда сразу после этих слов появился лучший друг в наряде под названием «мечта мазохиста» (он любит надевать для устрашения вновь прибывших всякие такие штуки), она закричала и куда-то поползла. Потом взглянула на меня и закричала:

– Сволочи! Какие же вы все сволочи!

Я даже ее чуть-чуть зауважал. Но было поздно. Хлыст Сатаны разрубил ее пополам, демоны вытащили орущую и упирающуюся саму суть Неверной и поволокли для начала к секции раскаленных сковородок – прижечь душевные раны. Ну, а потом на стройку. На стройку, которая продлится для нее не одну вечность. А тысячу…

P.S. А про то, что у меня нет денег, я наврал. А то, что ненавижу Фрейда, – чистая правда!