Текст книги "Пленники подземного тайника"

Хищники в осаде

Шариф пришел в сознание. Вокруг странно колебался красновато-желтый свет. Что это?

Нет, это не свет. Ведь его глаза закрыты. К тому же он лежит на камнях лицом вниз.

Шариф попробовал перевернуться на спину. Но все тело, все суставы нестерпимо болели. Он застонал. С трудом пересиливая боль, Шариф приподнялся и сел.

Вокруг темно. Где же он?

Что-то сухо стукнуло под его рукой. Скелет!

Теперь понятно, где его бросили избитого до полусмерти.

Шариф медленно полз к речке.

Вода показалась ему совсем не холодной.

Он осторожно намочил лицо. Но боль от этого не убавилась.

Долго, очень долго Шариф добирался до «берлоги» и вдруг услышал знакомый кашель.

– Ты еще не сдох? – Андрей нехорошо выругался. – Я вышел посмотреть, как ты шагаешь на тот свет! Чего вытаращил глаза, черт искалеченный?

Шариф снова потерял сознание. Только через несколько часов ему стало лучше. Андрей накормил его какими-то помоями и куда-то повел.

– Пошевеливайся, черт!

Они прошли по знакомым Шарифу ходам и в конце концов оказались на военной базе.

Здесь было тревожно, светло и шумно. Шариф с первого же взгляда понял, что базу разбирают. Значит, на земле и вправду их ищут! Вот почему все оборудование они перевозят куда-то еще дальше. Дела их неважны, раз не только Зете, но и Рестон с Миллером в поте лица орудуют инструментами.

Шарифу велели загружать вагонетку. От изнеможения у него кружилась голова, перед глазами мелькали пятна. Он дошел до груды металла, но поднять что-нибудь у него не хватило сил. Шариф покачнулся и упал.

Кто-то зло выругался:

– Нашли работника! Раздать ему – ив могилу!

– Не суйте нос не в свое дело! – оборвал его Зете. Он пристально посмотрел на Шарифа и коротко бросил – Полежи тут…

Глаза мальчика закрылись. Он почти не слышал, как стучат молотки.

«Разбирайте! – думал он. – Разбирайте!

Все равно уже никогда ничего вам не восстановить!..»

Он проснулся от того, что молотки вдруг перестали стучать.

Шариф приоткрыл глаза. Все стояли полукругом возле Рестона, Зете и Миллера.

– Друзья! – сказал Рестон по-немецки, и у многих нахмурились лица. По-видимому, это слово здесь употреблялось не часто. – Друзья!

Блокада усиливается. Все выходы взяты под наблюдение… Видите, мы ничего от вас не скрываем… Нет сомнения в том, что они не знают ни о том, сколько нас здесь, ни о том, что мы делаем. Они, по всей вероятности, ищут не нас, а что-то другое.

Слушатели недовольно загудели.

– Опасно не то, что они что-то ищут, продолжал Рестон. – Поищут и уйдут. Опасно то, что они привезли водолазов, которые будут стараться проникнуть в пещеры через водные преграды. Если они увидят хотя бы один кусок металла или какие-нибудь следы, наводящие на мысль, что тут были люди, они пойдут дальше. Понимаете? Поэтому здесь ничего не должно быть оставлено! Никаких следов! У нас очень мало времени для того, чтобы перевезти все это, – Рестон развел руками. – Не успеем.

Поэтому нам необходимо все спрятать и поднять воду. А потом мы сюда снова вернемся.

Не пройдет и полугода, как мы восстановим нашу базу! Вас ждет большая награда и все блага беззаботной жизни!

Работа возобновилась.

Рестон взглянул «а Шарифа и сказал Зете:

– Хорошо его разукрасили.

– Педагогика! – покривился Зете.

– А на того, другого, ваша педагогика не подействовала?

– Не беспокойтесь, как только завершим работы, я сам его найду. Живой или мертвый, он получит свой курс обучения!

– А зачем вам этот?

– Мне он нужен только лишь для одного дела. А после…

У Рестона, по-видимому, пропал интерес продолжать разговор, и он отошел.

– Что лежишь, как истукан? – вдруг заорал Андрей. – Вставай!

Четверо

На месте базы осталась темная пустота.

Все дальнейшее было как сон. Шариф слабо помнил, как Зете втолкнул его в лифт. Когда лифт поднялся, внизу раздался взрыв.

Ударило взрывной волной. С потолка посыпались камни. Где-то там, в колодце лифта, с грохотом обрушились стены. Кто-то закричал душераздирающим голосом и умолк.

Все, кто был внизу, остались под камнями. Уцелело лишь четверо: Шариф, Зете, Миллер и Рестон.

Случилось такое страшное, невероятное, что Шариф никак не мог поверить в это.

– Кончено, – сказал Рестон облегченно.

Внизу послышался слабый стон.

– Кто-то жив еще, – глухо проговорил Зете. – Но ничего, сейчас там поднимется вода… Пошли!

Когда дошли до каких-то ворот, Рестон достал из кармана ключ.

– Не надо тратить времени, – сказал Зете.

– Как?! – возмутился Рестон. – Согласно указанию мы должны уничтожить завод и все оборудование. Горючего у нас для этого достаточно.

– Оставьте! В этом нет необходимости.

– Над нами каменная гора высотой в триста пятьдесят метров. Все ходы остались под водой и под камнями. Кто сюда может проникнуть?

– Но…

– Скажем, что уничтожили. Проверить все равно никто не сможет.

Рестон недоумевал:

– Вы возражали и против уничтожения оборудования базы. А теперь…

– Мистер Рестон! Если хотите, оставайтесь здесь и уничтожайте «согласно указанию». А нам необходимо уходить, пока не поднялась вода у выхода.

Рестон подумал и махнул рукой, дав понять, что в конце концов ему все безразлично.

Дошли до сада. Здесь было светло и тихо.

У Шарифа в голове теснились страшные мысли:

«Они собираются покинуть пещеру… Почему меня оставили в живых? С какой целью?.. Ведь ясно, что все равно убьют! Да, убьют! Это им ничего не стоит… А где же Махмут?»

Конечно, сейчас они не оставят его одного в саду. Фонарь у него пока не отобрали! Забыли! Надо держать фонарь так, чтобы не бросался в глаза… Что же делать?

Рестон повел всех в свой кабинет.

– Много груза не берите! – сказал ему Зете – Только самое необходимое!

– Хорошо!

Шариф понял, что руководство полностью перешло к Зете.

Когда Рестон отошел к столу, Миллер шепнул Зете:

– Может быть, не сейчас, а позже?..

Зачем тянуть?..

– А как… с твоим щенком? – Миллер движением зрачков указал на Шарифа.

– Будет пока с нами. Пусть смотрит. Это поможет ему развязать язык.

Зете взял Шарифа за подбородок и сказал по-русски:

– Что бы ни случилось, ни звука! Ясно?

Затем он повернулся к Рестону:

– Думаю, что вы не забыли о моих алмазах?

– Ваши алмазы?.. а… понял! Алмазы Пауля Шульца… то есть, ваши… Сейчас. Вот они. Но…

Рестон что-то положил на стол. У него тряслись руки.

– Но… вы… не собираетесь ли и меня… Нет! Нет! – вскрикнул он. – Возьмите меня с собой! Я согласен на все!..

Он отступил назад и вдруг засунул руку в карман. В одно мгновение Миллер перехватил его руку у запястья. Но уже раздался выстрел, и пуля ударилась в стену за спиной Зете.

– Стрелять не умеешь, трус! – усмехнулся Зете.

– Я… Я…

– Слушайте, мистер Рестон! Я не собирался вас казнить. Но вы нам просто не нужны!..

– Что вы хотите сказать?

– Подумайте! Вы для нас будете обузой.

– Появиться вместе с вами на земле – значит, непременно попасть в руки чекистов. К тому же вы знаете слишком много… Поэтому и здесь вас оставлять нельзя. Нам ничего не остается, как… Вы меня уже поняли? Вы же сами отказались от нас. Я вам сразу предлагал, как только стало известно об опасности: «Мистер Рестон, необходимо немедленно демонтировать базу и эвакуировать на безопасное место». Вы не согласились. Вы ждали указаний своего хозяина. Тянули время. Поэтому часть оборудования пришлось не демонтировать, а уничтожить.

– Нет! Я слушался вас! В указании хозяина было сказано, что оборудование необходимо уничтожить, чтобы никаких следов не осталось.

– А я, по-вашему настоянию, не давал такого приказа. Меня… пожалейте меня… я…

– О, я понимаю вашего хозяина! Он такой же трус, как и вы. Он боится, что коммунисты нападут на его след. Ведь если тайна будет обнаружена, поднимется скандал на весь мир!

– Ваш хозяин не сможет оставаться в тени. И американское правительство, хотя и не желает этого, будет вынуждено распорядиться о его аресте. А как вы думаете, зачем все это я рассказываю?

– Герр Зете! Меня…

– Слушайте же! – закричал Зете. – Германия поднимает голову! Вермахт – это непревзойденная армия в мире! Правда, нам пока еще нужны и такие помощники, как вы. Но они были всегда, и всегда найдутся! Мы, конечно, уважаем их. Вы тоже помогали здесь ускорить и расширить нужное нам производство. Неплохо обеспечивали деньгами. Мы были довольны вами. Но все имеет свой предел. Ваш хозяин и вы уже нам не нужны. Знайте! Прежний хозяин этой пещеры – законный ее хозяин – и сейчас остается ее хозяином! А мы – его представители. А ваш хозяин… он же сам дал указание уничтожить базу! Для него сейчас ничего не осталось. А мы, мистер Рестон, мы еще придем сюда! Жаль только то, что вас не будет с нами…

– Герр Зете! – Рестон опустился перед Зете на колени. – Вы… я…

– Не ко мне обращайтесь, а к богу, чтобы он дал вам место в раю. А от того, что вы придете домой, толка не будет: вы же сразу попадете в руки полиции! Ведь и раньше вас от электрического стула спас только ваш хозяин.

– Видите, я о вас все знаю, мистер Рестон, или, говоря правду, Тэд Тиркелл, которого до сих пор ищет американская уголовная полиция!

Рестон опустил голову, словно пораженный ударом.

– Тогда, слушай, – неожиданно вскрикнул он со злостью. – Здесь вы не построите базу!

– Почему же, мой дорогой?

– Причина простая! Детали, механизмы и приборы, самые необходимые и которые невозможно здесь производить, я спрятал не там, где вы рекомендовали, а в более надежном месте. Сколько угодно ищите, вы их все равно не найдете! А привезти их из Германии не сможете: это вам уже не тридцать пятый год!

Зете вздрогнул:

– О мистер Тиркелл, спасибо вам за интересное сообщение. И зря вы петушитесь!

Вы сами сейчас расскажете, где и что вы спрятали. О, я знаю сотни способов, чтобы вы от нас ничего не скрыли!

– Герр Зете!.. – задрожал Рестон. – Я перегнул палку. Я расскажу! Но умоляю: не убивайте меня. Я же ничего плохого вам не сделал. Согласен на все ваши условия… Герр Миллер, помогите мне убедить его! Вы же поверенный нашего хозяина!..

Миллер молчал.

– К вашему несчастью, – сказал Зете, – герр Миллер связался с людьми вашего хозяина только лишь по секретному заданию нашего хозяина.

– Изменник!

– Время не ждет. Рассказывайте!

– Не убивайте меня, герр Зете! Я дам план! Он здесь…

Рестон передвинул коврик на полу и вынул плоский камень.

Все остальное произошло так стремительно, что Шариф даже не заметил, когда Зете выхватил пистолет. Раздался выстрел.

– Что… вы… сделали! – прохрипел Рестон. – Вот… план…

Его рука все еще тянулась под пол.

И в тот же миг грянул новый выстрел. Это уже сделал Миллер. Рестон ткнулся носом в пол. Но его палец все-таки успел коснуться какой-то кнопки. Тотчас же погасли лампы и стены задрожали от глухого взрыва.

Зете и Миллер одновременно вскрикнули:

– Завод!

– Электростанция!

Миллер включил фонарь. Зете грубо оттолкнул ногой труп Рестона от отверстия в полу.

– Проклятый янки! Он нажал кнопку!

Зете и Миллер мрачно смотрели друг на друга.

– Вы знали, что электростанция заминирована? – спросил Миллер.

– Не могу представить, когда он успел это сделать.

Все погибло…

– Без электростанции мы ничего не сделаем… И восстановить… пожалуй, уже не сможем…

Шариф услышал какой-то звук в коридоре. Кто-то стонал.

– Тсс!

Зете бесшумно распахнул дверь. В одной руке он держал фонарь, в другой пистолет. Прогремел выстрел.

Зете спокойно закрыл дверь.

– Ганс. Был хорошим механиком… Слушайте, Миллер, мы должны торопиться!

– Вода дойдет сюда?

– Нет. Но может закрыться последний ход.

– Вы говорили, что тот ход был закрыт после того, как через него сюда проникли мальчишки.

– Да, закрыли. Придется потрудиться.

– Другого пути у нас нет. Но нет худа без добра.

– Там рисунки. Может быть, их уничтожение хоть немного оправдает нас дома…

Они торопливо что-то искали, рылись в сейфе, в ящиках.

«Сейчас, или уже никогда!» – вдруг подумал Шариф. – На полу валяется ключ Рестона…»

Прыжок. Шариф схватил ключ. Еще прыжок. Шариф за дверью.

– Стой!

Секунда… Еще секунда. Как долго он не может повернуть ключ… Наконец-то щелкнул замок…

Зете бесновался в кабинете.

Шариф двигался в темноте на ощупь, по памяти. Вот дверь в сад. Но открыть ее уже почти нет сил. Он ударил дверь плечом. Не открывается… Еще удар. Дверь распахнулась.

В саду также темно. Но дорогу в грот он все равно найдет. Надо идти прямо… А теперь налево мимо полок. И снова прямо…

Но почему стало так душно, жарко и влажно? Что это так шипит? Пар?.. Да, ведь взорвана электростанция! Пар бьет наружу! Что будет?..»

Внезапно его схватили сильные руки.

Неожиданная встреча

Как бы тяжело ни было от того, что Шариф остался «там», Махмут в конце концов понял, что поступил правильно, когда ушел по его просьбе.

Он достал молоток, зубило, лом и взялся за работу. Через щели между камнями дул прохладный ветерок. После того, как он справился с тремя большими камнями, дело пошло быстрее. Тут лежали камни поменьше. Их можно было убирать, не разламывая. Эх, если бы ход был пошире, да таскать бы их поближе!

Махмут решил чуточку передохнуть. Он выключил фонарь и лег, прислушиваясь. Вдруг он встрепенулся: над ним была ясно видна неровная поверхность камня. Не поверив своим глазам, он пощупал камень рукой и увидел свои пальцы… Да, это был дневной свет, правда, очень ослабленный извилистыми и узкими щелями между камней. Но все же свет, идущий снаружи!

Махмут, разгорячившись, снова взялся за работу. Ему показалось, что теперь его ничего не остановит. Но работы впереди еще было много.

Махмута радовало, что становилось светлее и светлее. Но затем постепенно стемнело.

Наступила ночь.

Махмут был вынужден сходить назад, чтобы напиться воды. Съел одно яблоко. И снова взялся за молоток.

К утру аккумулятор «сел» окончательно. Красная нить лампочки не давала никакого света. К счастью, уже можно было обходиться и без фонаря.

Впереди остался только один камень. Однако он был большой и очень крепкий. Долго пришлось с ним возиться. Махмут устал.

Наконец, камень кое-как сдвинулся с места. «Ну, и дурак же я! Сколько потратил времени! Не раскалывать его надо было, а просто столкнуть!»

Он отполз чуточку назад, острый конец лома засунул в щель между камнем и стеной. Раз! Еще раз!

Вдруг камень с грохотом скатился куда-то вниз. На одно мгновение показалось ослепительно светлое небо, впереди мелькнула ярко зеленая гора. Но тотчас же Махмут вынужден был зажмурить глаза. Оказывается, скатившийся камень служил опорой для других камней, лежащих над ним. Что-то треснуло, больно ударило по голове, по спине. Махмут не успел даже пошевельнуться, как оказался под камнями.

Нет, он был жив! И ничего у него не болело. Чтобы не задохнуться, он быстро приподнял голову, придавленную землей и мелкими камнями. Сравнительно легко освободилась и правая рука. Но повернув голову назад, Махмут ужаснулся: как он сумел остаться в живых! Чистая случайность!

Свободной рукой он отбросил несколько камней, лежащих у него на плечах. Однако остальные камни сдвинуть было трудно, они были очень тяжелые.

Лома не видать. Молоток лежал впереди. Был бы он только на один сантиметр поближе! Но нет же, рукой не дотянуться.

Потеряв надежду достать молоток, Махмут взял камень и решил пользоваться им вместо молотка. Но от этого пользы было мало. Камни были крепкие.

Стали ныть и спина, и ноги. Казалось, что кромки камней врезаются до костей.

«Хотя бы найти зубило», – подумал Махмут и снова потянулся к молотку. Ну, еще немного, еще! Наконец-то пальцы коснулись рукоятки! Схватить бы ее!

Но молоток вдруг сдвинулся еще ниже.

«Может быть, внизу проходит дорога. И какой-нибудь путник его услышит?»

– Эй! На помощь!.. Эй!..

Нет, никто не отвечает…

– Эй! На помощь!..

На голову опять посыпались камешки. Махмут хотел рукой убрать их, но нечаянно задел за воротник рубахи. Как он раньше не додумался до этого!

Он разорвал воротник на полоски и, связывая их, сделал петлю.

С первого же броска сумел захватить молоток петлей.

Он освободил от камней сначала левую руку, а затем спину.

Рука была ранена. Махмут сделал перевязку, оторвав часть все той же рубахи, и опять взялся за молоток. Удобнее стало работать, но не легче. Махмут изнемогал.

Наконец, свободны и ноги! Они одеревенели: не сгибаются и ничего не чувствуют; ужасно болели спина, грудь…

Но до них ли теперь! Свобода! Скорее убраться отсюда! Найти дорогу, людей! Освободить Шарифа и задержать врагов!

Махмут не смог встать на ноги… Он понял, что спускаться прямо вниз невозможно, гора слишком крутая. Нельзя было и подниматься в гору. Можно идти только по террасе, которая тянется на уровне выхода из пещеры.

Он полз, полз и вышел к ложбине. Пожалуй, только ложбина может привести к дороге и к воде.

Ниже Махмут увидел ровную площадку, покрытую зеленой травой. Здесь он остановился передохнуть. «Может быть, скоро и туман рассеется…»

Немножко отдохнув, он пополз дальше. Здесь уже земля была ровной, а острые камни встречались реже.

Нет, он не намеревался спать. Но глаза закрылись сами…

Махмут проснулся от того, что ветерок теребил его волосы, слипшиеся от глины.

Как приятно увидеть над собой синее небо. Синее, синее!

Ноги опухли, ныли, особенно левая. Махмут хотел приподняться, но со стоном свалился. Через несколько минут, переборов себя, он тронулся с места. Что-то в кармане мешало ползти. Махмут вспомнил, что это последнее яблоко.

А как пить хочется! Бывает ли желание сильнее этого?

Чтобы осмотреться, Махмут приподнялся. В кустах кто-то был. Он хотел крикнуть, но вовремя удержался. Оказалось, что там резвились два медвежонка.

Они почуяли запах человека, насторожились, а затем вперевалку стали медленно приближаться. «Этого только не хватало».

Из-за деревьев показалась огромная медведица и пошла за своими детенышами…

Свет солнца

Утябаев насторожился. Он ясно услышал хруст кустарника в овраге. Нет, все тихо. Только две птицы над оврагом летят, неторопливо взмахивая крыльями.

Но вот опять хруст. Кто это? Плохо видно, мешают деревья. И вот вдруг он разглядел. Два медвежонка! Эх, никого кругом нет. Вот бы показать! После расскажешь, пожалуй, не поверят… Ну и здорово же они играют, катаются на траве.

Медвежата, как по команде остановились. «Почуяли какого-нибудь зверька», – подумал Утябаев.

Медвежата осторожно двинулись вперед, вытягивая морды. Кого они увидели? В густой траве лежит человек! Спит? Почему он не двигается?

Из-за деревьев, негромко урча, вышла медведица. Вот она поднялась на задние лапы и отвесила медвежатам крепкие «пощечины». Куда, мол, лезете без моего разрешения! Медвежата заскулили. Через несколько секунд семейство косолапых исчезло в кустах.

А человек внизу не двигался.

Утябаев торопливо опустился в овраг.

Это был подросток. Одежда на нем оборвана. Лицо в грязи, волосы слиплись. По-видимому, у него не двигаются обе ноги и одна рука.

– Мальчик!

Подросток приподнял голову и чуть слышно шепнул:

– Агай, спасите Шарифа!..

– Ты – Махмут? – вскрикнул Утябаев.

Да…

– Махмут! А мы вас ищем! Айда быстрее!

– Агай, у меня ноги… Вы бегите! Я подожду здесь. Бегите же, пожалуйста!

– Да, браток, ноги у тебя неважные. Я тебя на спине… Держись за шею… Тебе надо немедленно к врачу.

Через час Утябаев, бледный и мокрый от пота, положил у ног Захарова бесчувственного мальчика.

– Махмут?! – вскрикнул Захаров. – Воды, скорей воды!

Через полчаса Махмут стал разговаривать.

Всегда спокойный и хладнокровный, Захаров на этот раз не смог скрыть своего волнения:

– Изуверы! – сжав зубы, произнес он.

– Положение у мальчика тяжелое, – проговорил Галин. – Много пережил. Вероятно, нервная система расшатана. Неужели все, что он рассказал! – правда?

– Похоже на правду, товарищ Галин. Отправьте мальчика немедленно в больницу.

К Захарову подошел молодой чекист и доложил:

– Водолазы нашли в пещере под водой электрический кабель и крупные металлические детали. Они спрятаны совсем недавно, на них нет даже признаков ржавчины. Несколько минут назад водолазы услышали подземный взрыв, после чего вода начала быстро подниматься.

Через минуту поступило новое сообщение: найден выход из пещеры, о котором говорил Махмут.

А еще через час оперативная группа во главе с Захаровым прошла в пещеру со скелетами и оказалась в искусственном подземном саду.

Тут было душно, как в бане. Настораживало какое-то шипение, доносящееся откуда-то из глубины пещеры.

Где-то хлопнула дверь.

– Выключить фонари! – приказал Захаров шепотом. Кто-то, задевая ветки деревьев и полки, приближался.

Его схватили и осветили лицо фонарем. Шариф!.. – вырвалось у Галина. У Шарифа дрожали губы, на глазах сверкали слезы.

– Товарищи! Здесь остались двое… Всех остальных они убили…

– Где они?

– Я их запер…, Вот ключ…

Вдруг со стороны столовой с шумом хлынула горячая вода.

– Скорее! – Шариф, показывая дорогу, побежал впереди чекистов. – Взорвали электростанцию. А там из-под земли бьет горячий пар. Может затопить! Другого пути нет!

Как только Галин всунул ключ в замок, фонари опять были выключены.

– Ах, сопляк!.. – первым в коридор выскочил Зете и тут же был схвачен чекистами. Не успел опомниться и Миллер.

В саду творилось невероятное: горячим ключом била вода. Кто-то из чекистов обжег себе ногу.

Когда прошли подземную речку, позади что-то загрохотало, стены вздрогнули. Долго было слышно, как где-то происходит обвал за обвалом.

Наконец, земля успокоилась.

«По-видимому, горячий пар соединился с холодной водой, протекающей за электростанцией, и давление его снизилось», – подумал Шариф.

Он понимал, что теперь путь в пещеру закрыт и из всего того, что было там, ничего не осталось.

«А рисунки уцелели! Мы еще будем в Карякэ! – радовался он… И вот он – долгожданный, бесконечно дорогой белый свет!

Шариф покачнулся. Но Галин успел его удержать от падения.

Когда все вышли, Захаров внимательно посмотрел на Миллера:

– Если не ошибаюсь, господин Эдгар Дэвидсон?

Миллер вздрогнул.

– О, господин, я рад, что встретился с человеком, который все знает! Меня, туриста, приехавшего в Советский Союз, обманули плохие люди, и я попался в ловушку!

– Не считаю нужным слушать вашу болтовню, – перебил его Захаров. – Личность человека, прибывшего в Советский Союз с документами убитого Эдгара Дэвидсона, органами госбезопасности уже установлена. – Он перевел взгляд на Зете. – Вы тоже нам знакомы. И давно! Вот только встретились поздновато. Но лучше поздно, чем никогда!

Захаров повернул лицо к Шарифу и улыбнулся.

– Ты и твой друг держали себя, как настоящие герои! – тепло и проникновенно сказал он. – Буду ходатайствовать о представлении вас к правительственной награде и не сомневаюсь, что вы ее получите!

Шариф плохо слышал Захарова. От света у него жмурились глаза. А от свежего лесного воздуха, от того, что он стоит на земле, среди родных людей, от того, что над ним горячее солнце и такое ясное и синее небо, кружилась голова.

Какое ты прекрасное, солнце Родины!