Текст книги "Пленники подземного тайника"

Странный приказ

– Смотри-ка, все еще лежат! Ну и собаки же, а! Сволочи! Ну и проучу же я вас теперь!..

Андрей ворвался как вихрь, сбросил с ребят тряпье. Но ребята спали так крепко, что Шариф вообще ничего не слышал, а Махмуту казалось, что все это происходит во сне. Но сны он каждую ночь видел и более кошмарные, поэтому сейчас на происходящее не обращал никакого внимания.

Андрей вышел из себя и каждому дал по пинку. Это уже заставило ребят не только открыть глаза, но и выскочить наружу.

В саду никого не было. Они побежали к кранам.

Холодная вода освежила их.

Андрей вышел за ними и закашлял.

– Окончательно вывели из терпения! Но сегодня станете миленькими. Век не забудете. Марш на кухню, щенки!

Махмут заметил, что Андрей при кашле хватался руками за живот. Он озорно подмигнул Шарифу и сказал Андрею сочувственным тоном:

– Ай-ай-ай, дядя Андрей! Что с вами? Заболели, да? Извините нас, что мы проспали. Мы же не знали, что с вами такое случилось.

Эти слова окончательно рассердили Андрея. Он начал было ругаться, но Махмут продолжал:

– Немедленно надо принять меры. Не то… – Андрей сморщил лицо: О чем… ты болтаешь?

– Ой, дядя Андрей. Покажите, пожалуйста, ваш язык.

Андрей с недоумением открыл рот и высунул язык.

– Шариф, смотри-ка! Точно! Я так и думал! У меня есть соседка, врач. В инфекционной больнице работает. Уж она-то знает! Она кое-чему и меня научила. У вас, дядя Андрей, дизентерия! Точно, самый отвратительный вид дизентерии!

– А тебе какое дело? Ты доктор, что ли? – сказал Андрей грубо, но в его голосе уже не было прежней злости.

– Не говорите так, дядя Андрей. С дизентерией шутки плохи. Она же замучает вас! А нам каково будет? Мы же к вам почти уже привыкли. Кого поставят на ваше место?

– О чем ты? Что ты?

– Дизентерия – болезнь страшно заразная. Зете, то есть Василий Федорович, если узнает о вашей болезни, разве оставит вас здесь?

Андрей побледнел. А Шариф, поняв хитрость Махмута, добавил масла в огонь:

– Вы уж, дядя Андрей, нас не забывайте. Когда выздоровеете, снова проситесь сюда.

Андрей испуганно озирался. Лицо его напоминало человека, кающегося в совершенном им по ошибке преступлении.

Друзья, – сказал он вдруг умоляющим голосом, – мне и вправду того… плохо. Может быть, пройдет? А? Само по себе?

– Дядя Андрей! – прервал его Махмут. – Было бы очень хорошо, но уверяю вас, само по себе это не проходит.

– Вы о моей болезни ни Зете, ни кому-нибудь другому ни слова! Ясно? А перед вами я в долгу не останусь. Я ведь и так стараюсь вас не обижать…

– За это, дядя Андрей, вам спасибо…

– Погорячился я сегодня. Болею ведь одному мне трудно. А вы спали так крепко, будто до этого целый год не спали. Ну, я – то понимаю, вам тоже не легко… Давайте помиримся. А?

– А если заразимся мы… или другие? Думаете, не узнают?

– Я постараюсь быть подальше и от вас, и от посуды. Никто не узнает. Вы же видите, я больной человек. Уйду отсюда – пропаду.

– Эх, была бы здесь моя соседка, дядя Андрей! Она за два дня вылечила бы вас. Если бы я знал, что ее советы пригодятся, я бы постарался все запомнить. А ведь она сколько раз говорила, что иногда самые простые средства могут избавить человека от этого недуга.

– Не ожидал, что ты такой интересный фокус выкинешь, – сказал Шариф с восхищением, когда отлучился Андрей. – Как у тебя все это складно получается? А если действительно дизентерия? Не заразимся ли?

– Вот этого уж от тебя не ожидал. Верить тому, что мы сами же сочинили! Ты же вчера видел, какой он жирный кусок мяса стянул из кастрюли. Много ли ему надо? Вот и засорил себе желудок.

Андрей не касался ни продуктов, ни посуды. Когда завтрак был приготовлен, он тщательно вымыл руки и только после этого нажал на кнопку. Он стал очень вежливым.

– Ну, друзья, быстро покушайте и идите в сад, сейчас волки придут, – сказал он кротко. – Только старайтесь, чтоб порядок был. Зете сейчас дома, а вы знаете, что он за человек!..

Зете не заставил себя ждать. Многие еще продолжали завтракать, а он уже вышел в сад Осматривая поливку, он прошел мимо полок, остановился у созревающих помидоров, медленно пошел назад. Он проявлял нетерпение, то и дело смотрел на часы.

Оказывается, он ждал Миллера. Тот скоро вышел. Словно желая убедиться, что вокруг нет лишних людей, они то и дело оглядывались. Это заинтересовало ребят, и они старались работать поближе к ним.

Миллер зевнул, потянулся:

– Устал, – сказал он, как бы оправдываясь. – Для меня гораздо легче делать десятки анализов, чем составлять одну шифровку об одном анализе. Вы об этом хотели поговорить?

– Да, я хотел посоветоваться с вами, – Зете понизил голос. – Нельзя ли обойтись без шифровки и без радиограммы?

– Нельзя. Надо провести такие испытания, которые мы здесь не в состоянии сделать.

– А что вас волнует? Чего вы боитесь?

– О нас знают только наш хозяин и его новый компаньон-янки. После вашей радиограммы янки начнет испытания. Хотя я и не специалист, такие испытания в кабинете не проведешь. В них примет участие много людей. Не думаете же вы, что среди этих людей не будет таких, которые заинтересуются испытываемым зарядом, его составом и тем, с какой целью и где его будут применять?

– А, вот вы о чем!.. Узнают о нашей пещере? Пойдут слухи, которые дойдут до Москвы?

– Начнутся поиски? И нас!.. – Миллер сделал вид, что берет себя за горло. – Не этого ли вы боитесь, Зете?

– Ну зачем так сразу и грубо? А все-таки…

– Успокойтесь! Во-первых, янки не так уж глуп. Во-вторых, он дьявольски богат и имеет даже влияние на международную политику.

– Стремление подчинить себе весь мир у него такое же, что и у нашего хозяина. Ему ничего не стоит провести эти испытания в тайне… Скажем, на каком-нибудь необитаемом острове.

– Все же… – Зете задумался. – Сегодня утром я получил весточку от хозяина. Наконец, связь установлена! Вас он поздравляет с благополучным прибытием. И меня не лишил своей милости…

– Хорошо, очень хорошо! Теперь он начнет перехватывать все наши радиопередачи, адресованные янки, и будет в курсе всех дел.

– К сожалению, пока ему не обойтись без янки.

– Все решают деньги. Подождем. Сделаем снаряды. Пусть начнется война, и когда хозяин овладеет Уралом – тогда он этому янки прощально помашет платочком!

А если Гитлер не нарушит соглашения о мире с русскими?

– Этого не может быть, Зете!

Миллер собрался уходить.

– Один момент, – остановил его Зете. – В радиограмме хозяина есть странный приказ…

– Какой?

– В пещере Карякэ найдены рисунки, сохранившиеся с древних времен, и нам приказано уничтожить их!

– Да, странный приказ… А до той пещеры далеко?

– Нет… Эти мальчики попали к нам через ту пещеру.

– Очевидно, хозяин думает, что рисунки могут привлечь туристов, и они помешают нам.

– Туристы нам не страшны… Там нет наших следов. Я ту пещеру знаю хорошо. Но… я не видел там никаких рисунков…

– Гм…

Вдруг Зете вздрогнул:

– Как я не подумал об этом?.. Мальчишки!

Может быть, это и есть ключ? Надо проверить… Не помню, не выбросил ли я их фотопластинки? Они, кажется, фотографировали рисунки.

Зете и Миллер ушли.

Друзья подавленно молчали. О том, что засевшие здесь подлые люди готовятся к производству какого-то нового оружия, у них теперь не было сомнения. Вот почему сюда приехал Максимыч, которого здесь называют Миллером! Он направлен руководить производством оружия… Но зачем же надо уничтожить рисунки в пещере Карякэ?

– Может быть, мы не так поняли? – недоумевал Махмут.

– Нет, мы поняли все правильно.

– Мы же об этих рисунках никому не рассказывали.

– Постой-ка! О каком ключе говорил Зете? «Не выбросил ли я эти фотопластинки?»

– Что-нибудь понимаешь?

– Пока не очень.

– Вот и я ломаю голову.

Сегодня ребята чувствовали себя вольготное, чем в другие дни. Андрей не придирался. Зете тоже больше не появлялся.

Вот она, тайна!

Несколько дней никто не видел Зете. Узнав об его уходе, ребята думали, что им хоть немного будет легче. Но вышло иначе. Их заставили добывать руду, таскать грузы. Работали 12–13 часов в сутки.

От былого румянца на их лицах не осталось и следа. Щеки впали, руки огрубели. Мучительно болела поясница, ныло в суставах.

Ребята старались все видеть и запоминать. Они поняли, что из добываемой руды эти люди получают металлы и другие вещества. Все это делалось при помощи электроэнергии.

Как-то утром они опять увидели Зете.

«Ходит, хоть бы что! Значит, на земле ни о них, ни о нас ничего не знают», – с тоской думали ребята.

Зете сразу же дал им новую работу. Под его руководством в дальней пещере прокладывались рельсы. Эта маленькая железная дорога предназначалась для транспортировки каких-то грузов на вагонетке.

Здесь работало человек десять. Одни занимались сваркой стыков, другие крепили стержни между рельсами. На четвертые сутки железная дорога дотянулась по пещерному ходу до большого зала. Этот зал был сооружен не природой, а человеческими руками. Люди еще продолжали уносить отсюда камни и землю.

Зете направил свет фонаря на потолок. Высота его достигала пятнадцати метров.

– Мало, – пробормотал он.

– Герр Зете! – услышали ребята голос.

– Рестона. – Пока больше нельзя: там остался совсем небольшой слой, его толщина не более трех метров. Может обвалиться. Надо крепить.

– Неужели они хотят здесь пробиться на землю? – шепнул Шариф. Но оказалось совсем другое. Об этом им скоро рассказал сам Зете.

– Дорогу построили, молодцы, ребята! – сухо похвалил он. – Вижу, устали.

– Устали, Василий Федорович, – сказал Махмут. – Все тело болит. Отправили бы нас на небольшой отдых.

– На отдых? Придет время, отдохнете. Мы же работаем по плану. У нас есть утвержденный начальством график. Не скрываю, мы боимся, что не успеем завершить работу к указанному сроку.

– А зачем, Василий Федорович, такой большой… погреб? Эти рельсы? – спросил Махмут.

– Вот это и есть, ребята, та тайна, – сказал Зете, – о которой я вам говорил в первый же день, когда вы к нам пришли. Об этом, конечно, мне не следовало бы говорить… Ну, ладно уж. Мы теперь вам верим и надеемся, что когда вы вернетесь домой, никому ничего не расскажете.

– Конечно, не расскажем, – подтвердил Шариф.

Зете понизил голос:

– Здесь у нас будет военная база.

Этого ребята никак не ожидали от Зете. Их удивление, по-видимому, понравилось Зете. Он хитро улыбнулся и ждал, что скажут ребята. Первым заговорил Махмут:

– А красноармейцы придут сюда?

– Разумеется! – кивнул Зете. – Но не сейчас, а после завершения работы. Здесь мы установим большие снаряды. Их можно будет запустить без пушек, а взорвутся они там, куда мы их направим.

– Для чего?

– Как для чего? А если иностранные государства начнут против нас войну? Чтобы уничтожить врага! Но главная цель не в этом. Мы здесь проводим эксперимент: возможно ли создать под землей секретную военную базу и производить оружие своими силами, ничего не получая со стороны. Сами видите, мы ведь почти ничего не привозим. Все добываем и делаем здесь, под землей. Эксперимент удается. Значит, такие базы мы можем создавать и в других местах, на территории любого иностранного государства.

– А если узнают? – воскликнул Шариф. – Мы же против войны, а сами на территории чужой страны, тайком…

– Так это же пока небольшой опыт, – поморщился Зете, – и на своей территории! А дальнейшее будет зависеть от обстоятельств…

– Вот теперь понимаете, в каком большом ответственном деле вам посчастливилось принять участие? Докажите своей работой, что вы достойны этого доверия! Мы сейчас немного отстаем от намеченного правительством графика.

Чтобы войти в график, необходимо несколько дней работать очень старательно. А затем мы предоставим вам отдых.

– Василий Федорович, мы, действительно, очень устали. Если отдохнуть хотя бы один день, то потом мы бы работали еще лучше.

– Нет, это невозможно… Кстати, мы ведь испытываем и ваш характер, волю, выносливость. Проявите себя! Кто знает, может быть, вы заслужите право поехать с нами в зарубежные страны. Туда ведь не всякого направляют, понимаете? Вам приходится слушать, как мы разговариваем между собой на иностранных языках? Для чего, думаете, это мы делаем?

– Тренируемся, учимся! Подойдет время – и вас научим. Вот так, ребята, не подкачайте!.. А сейчас поешьте, и за работу!

Зете похлопал каждого по плечу и ушел.

– Неужели он думает, что мы, действительно, такие уж наивные и верим каждому его слову? – мрачно сказал Шариф.

– А может, это какая-нибудь хитрость? – пожал плечами Махмут.

Толкать тяжелую вагонетку было трудно. Весь день ребята возили цемент, металлические пластины, какие-то детали, тяжелые жестяные ящики. Очевидно, в ящиках было что-то ценное и хрупкое: от ребят ни на шаг не отходил долговязый немец с длинным острым носом и очень кислой физиономией. То и дело он покрикивал:

– Не торопись! Осторожно ходи!

Когда все ящики были перевезены, долговязый перешел в группу монтажников. Однако и теперь он не оставил ребят в покое. Махмута сделал своим подручным, а Шарифа направил в другую группу монтажников. Ребята вынуждены были бегать туда, где кричат: «Мальчик!» Одному нужно что-то поддержать, другому – принести деталь, третьему – подать на лестницу нужный инструмент.

У Махмута горели глаза и сжимались кулаки. Но глаза Шарифа безмолвно говорили ему: «Брось. Не надо. Не обращай внимания. Будь умным. Мы себя еще покажем им!».

Искорка надежды

Наконец, они вернулись в свою «берлогу». Но Андрей не позволил им отдыхать.

За те дни, пока ребята отсутствовали, огород пришел в запущение, и Андрей обязал их за один день все привести в порядок.

– Смотрите, – предупредил он. – Зете вчера еще должен был вернуться. Когда он возвращается с опозданием, то бывает очень сердитый!

То-то его не видно было в последние дни, – бросил Махмут. – Вот, оказывается, где он!

– Я чуточку вздремну. Готовить обед приходите сами. Если я буду спать, разбудите.

– Ладно, дядя Андрей, разбудим, – сказал Шариф и подмигнул Махмуту. У него мелькнула мысль: Андрей отдыхает, Зете нет в пещере, в саду спокойно – можно по очереди поспать.

Но осуществить план не удалось: в сад пришли Рестон и Миллер. Они отдыхали, загорали и что-то горячо обсуждали. Однако говорили они на английском языке и понять их было нельзя. Тем не менее Махмут не отходил от тех двух столбов, которые ребята называли «беседкой Шульца».

Шариф обещал его предупредить, если кто-нибудь появится.

После небольшою молчания, Миллер перешел на немецкий язык. Жаловался на то, что мало рабочих рук. Поэтому поинтересовался, нельзя ли каким-то образом заманить в пещеру несколько человек из местных жителей.

– Такие попытки были, – ответил ему Рестон и рассказал, как Зете хитростью привел бродящего по лесу охотника. Но скоро от него пришлось освободиться. Не выпустили, конечно. Он задумал что-то такое, по словам Рестона, нехорошее. Поймал Зете однажды и девушку. Но она скоро сошла с ума…

Шариф стукнул камнем о землю. Это был условный сигнал Махмуту. Из столовой, спотыкаясь, выскочил Андрей.

– Мальчики! Пошевеливайтесь! – сказал он задыхаясь. – Зете вернулся!

– Очень приятно, – ответил Шариф. – Мы очень соскучились!

– Какой он сегодня сердитый! Устал. Проголодался. Покушает и сюда выйдет. Уберите вон те сухие ветки!.. Смотрите у меня!..

Действительно, скоро в саду появился Зете. Его пиджак и брюки были испачканы глиной.

В сторону ребят он даже не взглянул и взволнованно заговорил по-немецки с Рестоном и Миллером.

Зете рассказал о том, что какой-то ящик он оставил на хорошем месте в Сибири. Что-то отрегулировал так, чтобы ящик заработал через сорок восемь часов. Дорога туда и обратно была спокойной. Но в конце пути случилось неожиданное. Уже будучи почти рядом с пещерой, он увидел человека, сидящего на высоком дереве. Зете долго наблюдал за ним. Человек сидел тихо и все время оглядывался. Зете решил идти через дальний запасной ход. Пошел дождь. Уже стемнело, когда он добрался до хода. Зете ликвидировал следы и поднял за собой воду.

– Человек на дереве, – Рестон с озабоченным видом пожевал губами. – Это ваш «хвост», Миллер! – Он повернулся к Зете: – Вы уверены, что за вами никто не следил?

Не думаю. Было очень темно. Все время лил дождь… Я несколько раз предупреждал вас, что частые прогулки опасны… Впрочем, до сих пор ничего не случалось…

– До сих пор никто там не сидел на дереве!

В разговор включился Миллер:

– Мистер Рестон, может быть, у того человека были совершенно другие цели?

– Вряд ли… – задумался Зете. – Пока все не успокоится, выходить нельзя.

– Придется сходить. На разведку. Мы не можем жить в неизвестности. Я знаю, герр Зете, что у вас есть еще один запасной ход.

– Он не для таких прогулок. У него есть специальное назначение. По-моему, самое лучшее, закрыть оба хода стеной и продолжать спокойно работать. Тогда никто не сможет к нам пробраться.

– Это легко сказать! Вы прекрасно знаете, Зете, какая это огромная работа – замуровать ходы под водой. У нас есть более неотложные дела. Нет, надо выяснить обстановку. Может быть, в действительности ничего опасного нет.

– Но мистер…

– Я же не прошу вас, чтобы вы немедленно пошли. Пойдете через несколько суток. А сейчас не буду вам мешать. Мойтесь, отдыхайте.

Рестон повернулся, дал понять, что разговор закончен, и направился к выходу.

Ребята видели, с какой ненавистью Зете смотрит на уходящего Рестона.

– Глупец! – сказал Зете Миллеру. – Что он знает о внешнем мире? Только то, что изредка слушает по радио. А радио он без меня не может слушать. Я уж знаю, когда и что дать ему слушать. Ну, что ж… Его последнее слово уместно: надо отдыхать.

– Спокойного отдыха, Зете, – пожал его руку Миллер.

Ребята переглянулись и впервые заметили в глазах друг друга радость. «Значит, на земле что-то уже знают!.. Но знают ли они, что враг очень хитрый, что он спрятался глубоко под землей и чтобы добраться до него, надо даже опускаться под воду. Смогут ли додуматься до этого люди, живущие на земле под солнцем?..»

Утябаев получает задание

Галин повесил мокрое полотенце на ветку дерева, что поднималось неподалеку от машины, надел рубашку и посмотрел на купающихся. Невольно подумал. «Умные, серьезные люди, а в воде играют, как озорные мальчишки!»

Купались ученые, приехавшие из Академии наук в пещеру Карякэ. Они исследуют рисунки, найденные в пещере одним спелеологом несколько месяцев назад. Их приезд оказался очень кстати.

В одном из залов спелеологи нашли клочки бумаги. Галин установил, что заметки на них были сделаны Махмутом и Шарифом. Ребята отмечали найденные ими рисунки. Очевидно, не знали, что эти рисунки уже обнаружены раньше.

Недалеко от того места, где сейчас раскинута большая палатка ученых, недавно стоял шалаш. На верхушках шестов топорик оставил знакомые следы.

Галин осмотрел не только пещеру Карякэ, но и соседние, более мелкие пещеры. Обходил горы, леса, овраги. Но никаких других следов ребят не нашел.

– Эй, пловцы! – крикнул кто-то у палатки. – Хватит вам беспокоить рыб! Суп остывает!

Приглашали и Галина, но у него не было ни аппетита, ни настроения.

«Не случился ли в пещере обвал? Может быть, дети остались под камнями, и мы ищем их не там? Может быть, они больше ни с кем не встречались, и подозрения Захарова ошибочны?.. Но почему же тогда кто-то уничтожал их следы у пещеры? Зачем кому-то надо было разрушать их шалаш?»

Галин посмотрел на часы. Восемь утра. Час тому назад, по рации, установленной в автомашине, Галин говорил с Захаровым. Скоро он будет здесь.

«Неужели в исчезновении ребят виноваты их ночные спутники? Зачем им могут понадобиться мальчики?»

Ниже по течению Белой, на извилистой проселочной дороге, показалась легковая автомашина. Через несколько минут она остановилась рядом с палаткой ученых.

– А капитан не стал нас ждать? Уже искупался! – с улыбкой заметил из машины Захаров, увидев мокрые волосы Галина.

Из машины вышло несколько человек. Все неторопливо пошли к реке.

Захаров негромко сообщил, что в четыре часа утра в эфир вышла еще одна неизвестная рация. И на этот раз обнаружены ее обуглившиеся остатки. Последний раз такое же произошло неделю назад. Если сравнивать все эти таинственные передачи: в новогоднюю ночь, два раза в июне и две эти, то последняя отличается более длинным, пока еще не расшифрованным текстом.

– Есть основания предполагать, – сказал Захаров, – что в районе, взятом нами под наблюдение, может кто-нибудь появиться. Следовательно, необходимо немедленно взять под контроль все дороги.

Захаров вынул карту и показал, какие посты должны занимать работники милиции под руководством Галина.

– А вам, товарищ Галин, поручается «девятый». За этим участком необходимо наблюдать особенно внимательно.

«Девятым» был обозначен тот пункт, где шофер Салимов оставил своих пассажиров и их груз.

Это место в последние дни многократно осматривалось Почему же Захаров придавал этому пункту такое значение? Галин был удивлен.

«Неужели имеется какая-то связь между тем самолетом, о котором рассказывал старик, и этими событиями? Не потому ли Захаров больше всего думает о „девятом“. Но ведь с тех пор прошло пять с лишним лет. Да и вряд ли было вообще то, о чем говорил старик».

А Захаров, вопреки этим сомнениям, поручил одному из молодых чекистов ехать вместе с Галиным на «девятый» и прибавил:

– Товарищ Галин, дорога очень плохая.

До «девятого» вы сможете добраться не раньше вечера. Поэтому, как только доедете до Акбаштау, позвоните в районное отделение милиции. Может быть, там сумеют выделить человека, который до вашего приезда будет наблюдать За «девятым».

После того, когда все распоряжения были отданы, Захаров подмигнул шоферу:

– Саша! Ну-ка, покажи Галину наш маленький сюрприз!

Шофер достал из машины черный чемодан и вынул телефонные трубки несколько необычной, плоской формы, но удобные для того, чтобы носить в кармане.

– Рации, – сказал Захаров, – В радиусе семидесяти километров можно держать уверенную связь. Новая марка. Пока серийно не производятся – прислали для испытаний.

Несмотря на плохую погоду, через час Галин и молодой чекист добрались до Акбаштау. Здесь Галин по телефону связался с районным отделением милиции. Оттуда сообщили, что в деревнях, близких к «девятому», сейчас нет ни одного милиционера. А направить туда кого-нибудь из райцентра – бесполезно, так как до «девятого» он доедет не раньше ночи.

– Если хотите, – сказали Галину, – можем сообщить о людях, живущих в ближайших деревнях, которые могли бы оказать вам помощь.

Галин остановил выбор на молодом человеке по фамилии Утябаев. Он жил в деревне Таняй, самой близкой к «девятому».

Утябаев – колхозник, был в своей деревне председателем первичной организации Осовиахима. В настоящее время уходит на работу в районное отделение милиции. Его уже можно считать милиционером: приказ о его назначении подписан. У него, кажется, имеется велосипед. Так что до «девятого» он сможет быстро добраться.

Галин позвонил в Таняй.

Ответил старческий голос. Галин узнал старика-охотника, которого недавно вез в Энск.

– А, бабай! Здравствуйте! Уже приехал из Энска?

– Вчера приехал. А кто же ты?

– А это тот шофер говорит, с которым ты ехал в Энск.

– Ба! Узнал, узнал, сынок, спасибо! Я тут сегодня дежурный. Председатель уехал, секретаря тоже нет. Я один сижу. Никого нет… Сынок, слушай-ка, вчера приехал один человек, спрашивал у меня о том самолете, помнишь, я тебе говорил?..

– «Захаров», – подумал Галин и прервал старика.

– Знаю, знаю, бабай! Об этом после поговорим, ладно? Скажи-ка, бабай, ты знаешь – Утябаева Зарифа? В вашей деревне живет.

– Зарифа? Как не знать! Он живет тут рядом, по-соседству. А вот он умывается у крыльца. Сейчас я открою окно и позову.

Утябаев быстро понял Галина и повторил, приехав на место, замаскироваться, наблюдать за всеми, кто бы ни появлялся, но в разговор не вступать и не показываться до прибытия человека, который окликнет его по фамилии.

– Ну, кустым, будь внимателен! К вечеру мы приедем, – сказал Галин, но про себя засомневался: «Не допустил ли я ошибку, направив туда этого парня?»

– Что же поделаешь? – успокоил чекист. – Раз никого другого нет…

Выехали из деревни и связались по рации с Захаровым.

– Одобряю, – сказал Захаров. – Однако старайтесь доехать как можно быстрее!