Текст книги "Наш 17-й год. Статьи и колонки"
Автор книги: Фёдор Крашенинников
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Зло и Руслан Соколовский
Думая о Руслане Соколовском, я спрашиваю себя: а все эти следователи, прокуроры, эксперты и православные активисты, занимающиеся борьбой с ним – слали ли они друг другу и окружающим модные ныне картинки и сообщения в минувшее Прощеное воскресенье? Или, может быть, они просили друг у друга прощения устно? Но важно другое: дежурно прощая друг друга и окружающих – думали ли они о том, что в их руках судьба человека, которому они не хотят и не готовы простить ничего из того, что завещал прощать тот самый Христос? Знают ли эти люди слово «лицемерие» и слышали ли когда-нибудь горестную тираду Иисуса Христа «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты»? А набившую оскомину мысль о том, что «не судите и не судимы будете» – думали ли когда-нибудь наши судьи о том, что она значит на самом деле? Не приходило ли им в голову, что топча и калеча жизнь человека, никого не убившего и ничего не укравшего, они попирают все то, что якобы защищают?
Думая о Руслане Соколовском, мы должны думать не о том, прав он был или не прав в своих выступлениях и хорошо ли материться, а о том, что на наших глазах судьба молодого человека ломается шестернями бездушной судебно-полицейской машины, щедро поливаемой елеем официозного православия. Об этом и только об этом мы должны думать, оставив свои разногласия с Соколовским до лучших дней, когда спорить с ним можно будет в летних кафе или у книжных полок. Сейчас же любые попытки оправдать насилие против Руслана – аморальны и бесчеловечны.
Думая о Руслане Соколовском, мы должны думать о том, что Русская Православная Церковь, вопреки провозглашаемым ею ценностям, и близко не готова не только прощать и милосердствововать, но даже и пытаться вразумлять и проповедовать. Канонизированная РПЦ великая княгиня Елизавета Федоровна не погнушалась лично приехать к убийце своего мужа в тюрьму, чтоб поговорить с ним, вразумить, понять и простить. Слышно ли было что-либо о попытках кого-то из церковной иерархии лично поговорить с Соколовским? Не свысока, не с позиции силы, а как написано в их же священном писании – кротко, с любовью? Честно говоря, в наше время трудно даже вообразить православного иерарха, снисходящего до такого. Несогласные с официальной точкой зрения по любому вопросу – политическому ли или религиозно-философскому – лишаются в нашем обществе всех прав и должны быть готовы к прямому и бессовестному насилию в свой адрес. И совершаться это насилие будет при полной поддержке и благословении церкви, той самой организации, которая любит афишировать себя как насадительницу добра, мира и гуманизма.
Думая о Руслане Соколовском, мы должны думать о том, как карикатурно выглядят самоназначенные наследники кротости и стойкости христианских мучеников за веру на фоне того, кто в их глазах является продолжателем дела их гонителей и мучителей. Неужели этот простой юноша подобен Нерону, тщеславному, пышноодетому, убивающему и насильничающему? Увы, но как раз он своею верностью убеждениям и готовностью страдать за них подобен первым христианским мученикам, а вот сросшаяся с полицейским государством, укутанная в золото и парчу имперская церковь, окруженная толпами прокуроров, казаков, судей, следователей, активистов и олигархов – она и только она подобна сегодня тому самому ужасу и разврату, против которого выступали первые христиане. Или, может быть, это Руслан Соколовский – наследник большевиков, которые взорвали храмы, насиловали и пытали до смерти тех, кто был верен своим убеждениям до конца? И кого же он пытал или мучил, что же он такого взорвал? А вот его преследователи и мучители – они и есть наследники того страшного советского монстра, у которого была вся власть, все ресурсы, все возможности стирать в лагерную пыль всех несогласных и непокорных, и они делают именно то, что делали их отцы и деды, коммунисты и чекисты.
Думая о Руслане Соколовском, мы должны думать о том клерикальном угаре, в котором бьется наша власть, наши силовые органы, часть нашего общества. Кротость, милосердие, всепрощение, любовь – все это слова, глубоко чуждые сегодняшней РПЦ МП, во всяком случае если судить по делам ее и тех, кто вещает и выступает от ее имени, кто называет себя ее воинством. Можно быть или не быть христианами, но надо быть стойкими в своих убеждениях, верными своему слову, принципиальными, идейными, любящими, милосердными и даже кроткими – на фоне беснующихся мракобесов, кровожадно требующих сажать на кол и стрелять неугодных, молящихся на Ивана Грозного и Иосифа Сталина и благословляющих на неправедный бой наемников и убийц это особенно важно, хотя очень и очень непросто. Зло – это не абстрактное слово из слащавых проповедей. Зло – это когда вся мощь государства и церкви бросается на одного молодого человека, крушит, топчет, ненавидит и проклинает. И мало что страшнее этого зла, потому что оно еще и врет, что оно-то и есть добро!
Новые медиа и будущее общественно-политических СМИ
Все те тенденции в развитии СМИ, о которых модно рассуждать на глобальном уровне, гораздо ярче проявляются на региональном уровне.
Например, бумажные общественно-политические газеты как жанр де-факто уже умерли – во всяком случае, на уровне Екатеринбурга и Свердловской области. Скучнейшая «Областная газета» продолжает существовать только потому, что живет на бюджетные дотации. Вся остальная общественно-политическая журналистика уже давно переместилась в интернет и развивается только там.
Но, как выяснилось, сами по себе информационные сайты – тоже не последнее слово в развитии СМИ, а лишь переходная форма. Чем дальше развиваются всевозможные платформы для коммуникации граждан напрямую, тем больше оффлайновые СМИ теряют свои преимущества.
Если раньше сетевые СМИ могли конкурировать лишь с печатными изданиями, размещая в интернете тексты и фотографии, то развитие техники и платформ для трансляции звука и изображения вплотную подводит их к конкуренции с телевидением. Любое событие, интересное людям, может быть доступно им и в виде прямой трансляции и в виде видеозаписи безотносительно того, фиксируют ли его камеры региональных каналов. Например, визит в Екатеринбург Алексея Навального обернулся валом публикаций в интернете – и текстовых, и в виде трансляций и видеозаписей – несмотря на полное молчание официозных СМИ. По сути, от новостей о Навальном были ограждены лишь аудитории, которые вовсе не интересуются политикой, так как визит оппозиционного лидера обсуждали не только его сторонники, но и противники – и тоже на страницах своих сайтов и блогов.
Правда состоит в том, что уже сейчас контроль за телеканалами и газетами не дает ровным счетом ничего – ну кроме расходов бюджета, совершенно непропорциональных воздействию этих дорогостоящих СМИ на аудиторию.
Впрочем, за спиной интернет-СМИ очень быстро растут и их потенциальные могильщики – блогеры и видеоблогеры, которые при целенаправленных усилиях вполне могут генерировать тексты и видеотрансляции на аудитории, сопоставимые с региональными аудиториями онлайновых и оффлайновых СМИ. Успех последнего фильма Фонда борьбы с коррупцией демонстрирует, что выход на массовую аудиторию возможен и технически, и практически уже сейчас, в обход каких-либо СМИ.
Отдельная тема, ставшая популярной в последние месяцы – множащиеся телеграм-каналы. Между прочим, это не то чтобы очень новое явление, а скорее возвращение к истокам: первые сетевые ресурсы не были такими интерактивными, как социальные сети или блоги, а по сути были монологичными. Монологичность телеграм-канала позволяет сохранять известную степень анонимности для его авторов: ведь вступая с аудиторией в полемику или позволяя публиковать открытые для всех комментарии под своими текстами, владелец площадки неизбежно раскрывает себя или создает для себя неудобную ситуацию, когда на вопросы и догадки аудитории надо как-то реагировать. Телеграм-каналы позволяют этого не делать, сосредоточившись на продвижении своих идей или сливе информации. Несмотря на незначительные аудитории самих каналов (особенно региональных), можно констатировать, что и они уже стали играть значительную роль в формировании повестки дня – примерно такую, как на заре сетевых СМИ играли анонимные сайты, публиковавшие компромат.
Тезис о сопоставимости аудитории блогеров и СМИ, сетевых и оффлайновых, может показаться спорным, но только на первый взгляд. Ни для кого не секрет, что реальная аудитория, детально интересующаяся общественно-политической жизнью региона – это в лучшем случае несколько тысяч человек, а в повседневном режиме – и того меньше. Раньше она примерно совпадала с распространяемым в регионе тиражом солидных федеральных газет, а с развитием интернета стала совпадать с количеством реальных посещений общественно-политических сайтов и числом подписчиков наиболее популярных региональных общественно-политических блогеров. За пределами этой группы интерес к деталям областной политики резко падает, и средний обыватель едва ли способен назвать хотя бы десять региональных политиков.
Тем не менее именно это активное меньшинство является ключевым для контроля за регионом. Кроме чиновников и пишущих о них журналистах сюда же входят крупные предприниматели, гражданские активисты и та группа, которую можно условно обозначить как «лидеры общественного мнения». Следовательно, любое онлайновое СМИ и даже любой блогер, способный заинтересовать аудиторию хотя бы в несколько тысяч человек, уже фактически конкурирует с общественно-политическими передачами региональных телеканалов и той же «Областной газетой». Более того, у сетевых СМИ и блогеров есть существенное преимущество: в отличие от региональных каналов и печатных СМИ, интернет-публикации изначально направлены на более широкую аудиторию.
Региональное онлайн-издание или даже популярный блогер способны намеренно или случайно «забросить» какую-то региональную тему на федеральный уровень, а оффлайновые СМИ в этом смысле совершенно бесполезны: сюжет регионального телевидения может быть показан по федеральным каналам в исключительных случаях, как и перепечатка на федеральном уровне публикаций в местных газетах. Типичный пример – ситуация вокруг строительства храма на пруду. Вопреки молчанию официозных СМИ, информация о недовольстве городского сообщества этими планами вышла на федеральный уровень и стала пунктом общероссийской повестки дня. Неконтролируемое вмешательство в региональную повестку дня федеральных ресурсов и блогеров создает совершенно новую ситуацию: договариваться о появлении положительного материала о жизни региона на федеральных каналах – сложная задача, зато негативные и курьезные новости и сюжеты разлетаются на всю страну моментально и совершенно неконтролируемо.
Современная ситуация в медиа, как уже было сказано выше, переходная.
Развитию новых медиа-блогов, каналов, трансляций и так далее мешает отсутствие практических способов монетизировать их в такой степени, чтоб их автор мог жить за счет приносимого дохода. Собственно говоря, именно поэтому они не уничтожили традиционные СМИ и едва ли этого стоит ожидать в ближайшем будущем. Как было сказано выше, аудитория, заинтересованная в общественно-политических медиа, слишком мала и не готова платить. Традиционный механизм монетизации общественно-политических СМИ через получение финансирования от политических структур и заинтересованных групп на новом уровне пока не работает по многим причинам: потенциальные спонсоры еще не осознали суть происходящих перемен, да и состояние дел в региональной политике отнюдь не благоприятствует обширным инвестициям в эту сферу.
Тем не менее вся отрасль медиа живет в режиме трансформации. Такой привычный показатель как посещаемость сайта уже сейчас выглядит абстрактным: с одной стороны, есть множество технических способов увеличить ее до фантастических размеров, с другой стороны, эта цифра совершенно ничего не дает в практическом смысле. Для коммерческого сайта посещаемость трансформируется в покупки, а для информационного более-менее адекватное представление о его ценности дает только количество ссылок в других СМИ и расшаривание в соцсетях.
Будущее СМИ, во всяком случае, обозримое из сегодняшнего дня – силами профессиональных редакций генерировать контент, который заинтересует людей и заставит их тиражировать его в своих аккаунтах. Это раньше граждане писали в редакции письма, чтобы те их опубликовали или сделали по их мотивам статью или сюжет. Сейчас все выглядит иначе: во-первых, каждый способен сам опубликовать новость или съемку чего-то интересного, а СМИ лишь могут предложить себя в качестве усилителя, ретранслировать сообщенную частным лицом новость на свою аудиторию, развить и углубить ее. Во-вторых, граждане не столько пишут в СМИ, сколько тиражируют понравившиеся им публикации, снабжая их своими комментариями – это совершенно новая форма взаимодействия профессиональных редакций и общества.
Таким образом, текущая задача общественно-политических СМИ – быть аккумуляторами идущих от граждан новостей, тенденций и запросов, а с другой стороны, генерировать контент, который был бы настолько интересен аудитории, что она была бы готова его распространять и тиражировать. Естественно, соответствовать этим требованиям смогут только те ресурсы, редакции которых свободны в принятии решений полностью или ограничены лишь незначительно. С ухудшением социально-экономической ситуации игнорировать настроения общества в угоду официозному оптимизму и пользоваться успехом у аудитории станет невозможно.
Те же СМИ, которые не смогут вписаться в эту ситуацию, рано или поздно уйдут с рынка. Дольше всех в старом состоянии протянут дотационные официозные СМИ, но и их неэффективность и недееспособность влиять на настроения общества когда-нибудь станет очевидной даже самым консервативным чиновникам.
Закон о российской нации: у Путина не получилось
С самого своего появления идея о фактическом учреждении «российской нации» через принятие специального закона вызвала изумление у всех, кому по роду деятельности не положено восторгаться всем тем, что уже успел одобрить Путин. А президент, как мы помним, поддержал идею о принятии такого закона и даже раздал по этому поводу поручения.
«Но что точно совершенно можно и нужно реализовывать, прямо над этим нужно подумать и в практическом плане начать работать, – это закон о российской нации», – сказал Путин 31 октября 2016 года на заседании Совета по межнациональным отношениям.
Началась даже некоторая общественная кампания на тему, что закон очень даже нужен и давно было пора его принять. Судя по замаху, закон действительно должен был стать фундаментом чего-то большого, возможно – принципиально новой концепции государства и власти в России. Звучали мнения, что после учреждения «российской нации» Путин может занять законодательно оформленный пост «национального лидера», раз и навсегда ставящий его над всей чиновничьей пирамидой.
Однако радужные ожидания кремлевских теоретиков, если они и были, разбились о суровую российскую реальность. Если на возмущение русских националистов и сочувствующих им интеллигентов, вопрошавших о том, куда же деть русских, власть могла привычно не обращать внимания – ибо русские у нас народ безгосударственный, не имеющий в рамках России никакого особого статуса, то игнорировать протесты элит существующих национально-территориальных образований даже сейчас чревато серьезными проблемами.
А такие протесты начались сразу же: несмотря на демонстрируемую покорность Кремлю и отказ от каких-либо претензий на политический суверенитет, свои экономические преференции национальные республики берегут свято, и их руководители прекрасно понимают, что их сохранение напрямую связано с сохранением статус-кво в вопросах национальной политики.
Были еще и протесты РПЦ, что тоже вполне логично: пока прилагательное «русский» трактуется каждым на свой лад, Русская Православная Церковь может делать вид, что она представляет русское большинство населения (хотя никто и никогда ее не уполномочивал кого-либо представлять, кроме ее же прихожан). Но если бы появилась какая-то «российская нация», то РПЦ осталась бы в положении национальной конфессии одного из этносов, входящих в эту самую синтетическую нацию.
Самое интересное во всей этой ситуации – личное поражение Владимира Путина. Похоже, ему идея закона очень даже нравилась, и он ее поддержал. И вот, спустя всего полгода концепция радикально меняется. Выяснилось, что «общество не очень подготовлено к восприятию такого понятия, как единая нация, объединяющая все национальности», – так объяснил решение рабочей группы о переименовании закона один из его инициаторов Валерий Тишков. Получается, что президент и его окружение несколько оторвались от общества в этом вопросе, не почувствовали настроения элит. Новое название закона – «Об основах государственной национальной политики», и уже по названию понятно, что это будет очередной проходной документ, какие пачками принимает Государственная дума и из которых в практическом смысле не следует ничего, кроме создания новых рабочих мест для плодящихся бюрократов.
Главный вывод из ситуации – не стоит паниковать после каждой вздорной идеи, прозвучавшей в Кремле и одобренной президентом. Вопреки распространенном мнению, Путин вовсе не так всемогущ, чтоб протолкнуть сквозь якобы лояльные ему элиты любую идею. На 18-м году его правления это не самая плохая новость.
Тотальное телевидение
Продолжая разговор о новых медиа, нельзя не отметить и ситуацию, в которой традиционные СМИ оказывают воздействие на, казалось бы, утерянную аудиторию через социальные сети и «новые медиа».
В последние недели в России происходит что-то невероятное: социальные сети и телеграм-каналы буквально забиты обсуждением сюжетов передач официозного и якобы презираемого интернет-аудиторией телевидения. Причем речь идет не о традиционном разборе сюжетов общественно-политического вещания, а о самом гнусном и жалком, что есть в этом самом телевидении – о бесконечных развлекательных ток-шоу.
Можно понять, что заставляет людей, проклявших телевизор, все-таки смотреть эфиры Соловьева или Киселева или читать их краткое изложение. Занятие это мучительное, но имеющее практический смысл – все-таки надо знать, какие тараканы обитают в голове идеологов государства. Но вот какой смысл в обсуждении содержания бесконечных ток-шоу и танцев всех со всеми – решительно непонятно. Однако все не так просто, как может показаться при беглом взгляде на проблему.
За рабочую версию надо принять то обстоятельство, что содержание развлекательных программ телевидения все-таки волнует значительное количество интернет-аудитории, а потому рано или поздно становится сюжетом для бесконечных колонок, статей и обсуждений. Другой вопрос – откуда в интернете взялись эти люди и почему их вдруг так много?
Ответ на него прост и лишен какой-либо конспирологии: интернет все глубже проникает в российское общество, а значит, все больше и больше самых обычных людей открывают для себя и социальные сети, и другие каналы коммуникации. С одной стороны, это позволяет части специфического контента, ранее распространяемого только в интернете, попадаться на глаза более широкой аудитории – возможно, именно благодаря новым сегментам пользователей интернета последний фильм Навального так быстро и широко расходится. С другой стороны, мы наблюдаем и обратное явление: привыкшие смотреть телевизор и обсуждать его содержимое граждане продолжают отдаваться любимому досугу, став пользователями соцсетей. Более того, они обнаружили, что «смотреть телевизор» в интернете даже удобнее: любимое ток-шоу со скандалом можно увидеть не строго по расписанию, а в любое удобное время, а потом еще и поделиться эмоциями с такими же ценителями жанра.
Нельзя сбрасывать со счетов и практическую заинтересованность телевизионного начальства в возвращении себе утраченной аудитории. В конце концов, они перед президентом отвечают за контроль над сознанием нации и потому обязаны любой ценой распространить нужный контент по головам граждан, даже если те не хотят включать телевизор или вовсе отказались от этого бытового прибора. Не удивительно, что телевещатели основательно вкладываются в распространение своего контента через соцсети. Как минимум весь он выкладывается в интернете и подается аудитории в максимально удобном для распространения виде, а как максимум – не стоит сбрасывать со счетов и целенаправленные усилия по работе с пользователями: ботов и услуги платных блогеров еще никто не отменял, так что имея на руках хороший бюджет, вполне можно создать ажиотаж вокруг перезапуска сомнительного «сатирического» шоу, по которому, оказывается, буквально все вокруг скучали много лет.
Свечу я, конечно, не держал, и кто кому сколько платит за предвкушение и смакование шуток Гарика Мартиросяна и тиражирование «удачных» номеров из КВН я не знаю. Однако вынужден констатировать печальное обстоятельство: как бы я ни воротил нос от содержания федеральных телеканалов, но даже беглый просмотр своих, казалось бы, чищенных-перечищенных лент в соцсетях снабжает меня полным представлением о том, какие темы обсуждают несколько вечеров у Малахова, какой скандал разразился на очередных танцах, кто поедет на «Евровидение» и что пела Поклонская в эфире все того же расхваленного еще до эфира шоу. Оказывается, что огромное количество людей готово тиражировать эту бессмысленную информацию, пересказывать ее, анализировать и обсуждать как что-то важное и имеющее значение. На глазах формируется новый жанр: краткий пересказ содержания развлекательных программ для пользователей соцсетей с выводами и анализом особо важных тезисов.
Обратная сторона возрастания влияния «новых медиа» – это их использование воротилами традиционных СМИ для тиражирования всего того, от чего часть общества пыталась спрятаться в интернете. Идея создания информационной среды, изолированной от развлекательного контента федеральных каналов, в очередной раз оказалась утопией. Не смотришь телевизор сам – тебе покажут его содержание в виде нарезки роликов, тебя проинформируют о нем в пересказе, тебе сообщат о всех новейших скандалах в студиях «Останкино» любимые колумнисты. Перефразируя известное выражение, захочешь спрятаться от него в сортире – оно и в сортире тебя найдет и замочит, это всепроникающее российское телевидение.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
