Текст книги "Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991"

В тех же «Солдатах свободы» были показаны документальные кадры середины 70-х, где толпы восторженных варшавян торжественно маршируют в колоннах на грандиозном празднике в честь освобождения Польши от фашизма. А спустя пять лет эти же люди выйдут на те же улицы и станут поддерживать уже профсоюз «Солидарность», который будет призывать к свержению коммунистического правления. Да и у нас произойдет почти то же самое, только чуть позже – спустя 10 лет после выхода «Солдат свободы» на экран, когда Горбачев и К° назовут брежневское время «застоем» и активизируют свои действия по развалу великой страны.

В ходе работы над этой главой, я пересмотрел на DVD эту эпопею и невольно поймал себя на мысли, что эта картина стала еще более актуальна, чем в момент ее появления на экранах. Поэтому, видимо, не случайно она запрещена не только в России (по ТВ ее никогда не показывали и вряд ли покажут), но и в бывших соцстранах. Фильм заканчивался весьма знаменательным эпизодом. Пожилой чехословак, у которого сын погиб от рук фашистов, спрашивает генерал-лейтенанта Брежнева, что такое коммунизм. Будущий генсек отвечает: «Коммунизм – это жизнь без войн, без рабства, когда все люди на земле равны». В конце 70-х эти слова у большинства людей вызывали иронию или откровенный скепсис, поскольку бравый экранный образ не соответствовал реальной личности Брежнева – больного и чамкающего. Да и слова о жизни без войн тоже были биты реальностью – через два года после премьеры фильма советские войска вошли в Афганистан.

Но вот сегодня нет уже СССР, а спокойней ли стало на нашей родине? Увы, жить стало еще опасней. За последние 15 лет в России и странах СНГ кровь людская лилась, как водица: был расстрелян парламент, произошло две чеченских войны, абхазо-грузинская война и множество других вооруженных конфликтов. Может быть, стало спокойней в остальном мире? Тоже нет. Американцы кроят мир как им заблагорассудится: в начале 90-х их бомбы утюжили Югославию, потом Ирак, сегодня они собираются напасть на Иран. Терроризм из маргинального, одиночного, превратился в явление международного масштаба. И это при том, что коммунизм, казалось бы, проиграл свое сражение с капитализмом почти два десятилетия назад. Однако на смену ему пришел глобализм, который оказался куда более ужасным и зловещим явлением, откровенно ведущим человечество к третьей мировой войне, которая может поставить крест на жизни всех землян.

Бывшие социалистические страны, которые во время войны плечом к плечу с советскими солдатами воевали с фашизмом (как это показано в «Солдатах свободы»), вступают в НАТО, и оно уже вплотную подступает к нашим границам, размещая свои войска в наших бывших странах-союзницах. И в дни, когда пишется эта книга (апрель 2007 года), информационные агентства сообщают о том, что в бывшем гитлеровском лагере Освенцим, что на территории Польши, вот уже больше года не работает бывший советский павильон, поскольку польские власти считают, что в нем неправильно отражена роль СССР в войне. Другие павильоны работают (а их в концлагере-музее целых 11, и каждый отдан отдельному государству: Франции, Бельгии, Нидерландам и т.д.), а советский закрыт. То есть из сознания нынешних поляков пытаются начисто стереть память о том, что именно благодаря героизму советских солдат (а их при освобождении Польши погибло более 600 тысяч) и стойкости советских военнопленных (их погибло еще несколько сот тысяч) и был разгромлен фашизм.

В эти же дни в бывшей советской республике Эстонии власти принимают решение ликвидировать в центре Таллина памятник и могилу советских солдат, погибших при освобождении города в 1944 году. Прах тринадцати воинов Красной армии эстонцы собираются перенести на кладбище куда-то на окраину города, а бронзовый монумент демонтировать, чтобы не «мозолил» глаза новым хозяевам жизни, стремящимся в Евросоюз. Да что там Эстония, когда в самой России депутаты правящей партии «Единая Россия» и их пособники из ЛДПР пытались протащить через Госдуму закон о символике, согласно которому со Знамени Победы, водруженного в победном мае 45-го над поверженным рейхстагом, должны быть убраны серп и молот – символы государства, победившего фашизм. В случае одобрения этого закона президентом на красном полотнище Знамени Победы осталась бы только белая звезда, что весьма символично, поскольку сегодняшнюю Россию многие в мире рассматривают как один из штатов Северной Америки (как известно, на государственном флаге США штаты обозначены именно белыми звездами). К счастью, президент этот закон не подписал, но показателен сам прецедент.

Это мое отступление в сегодняшние реалии не случайно. Предпосылки нынешнего позора и унижения России закладывались тогда, во второй половине 70-х, причем при обоюдном участии сторон. Стареющий Брежнев и его команда не хотели заглядывать в ближайшее будущее, видимо, исходя из принципа «после меня хоть потоп», а либеральная фронда делала все от нее зависящее, чтобы помочь Западу расшатать идеологические опоры режима, расщепить сознание советских людей. Фронде почему-то казалось, что цивилизованный Запад спит и видит, как бы помочь оппозиции реформировать Советский Союз и сделать его сильным и процветающим государством. Впрочем, может быть, я слишком лестно отзываюсь о деятелях оппозиции и единственным желанием, которое ими двигало, было – свергнуть власть коммунистов и самим добраться до вожделенной кормушки. Как мы теперь видим, это их желание полностью удовлетворено. И теперь впору снимать другое кино – «Сатрапы несвободы».

А фильм Юрия Озерова, как уже говорилось, попал в нынешней России в разряд неугодных для властей предержащих, так же как сериал «Четыре танкиста и собака» в Польше (этот фильм польские власти официально запретили в 2006 году). Люди, которые больше всего кричали о свободе слова, дорвавшись до власти, низвели эту свободу до принципа: тот прав, у кого больше денег. Тем самым лишний раз подтвердив, что никакой особой свободы слова в мире никогда не было и нет – а есть вечная борьба идеологий, где эту самую свободу диктует тот, у кого власть и сила. Но если советская власть, вводя цензуру, запрещала свободу порнографии, культа денег, жестокости и цинизма, то нынешняя наоборот – все выше перечисленное культивирует, но запрещает пропаганду нравственности, справедливости и патриотизма. Именно поэтому киноэпопея Юрия Озерова и попала сегодня в разряд неугодных.

Тревожные звонки

Так совпало, что славный юбилей – 60-летие советского кинематографа, который отмечался в 1977 году, был омрачен статистиками, которые доложили руководству Госкино о некотором спаде посещений советских кинотеатров. Спад этот был вызван сразу несколькими причинами, которые можно охарактеризовать одним термином – альтернативный досуг. То есть в стране происходило стремительное развитие сферы досуга молодежи (а именно она составляла львиную долю посетителей кинотеатров), среди которого главное место стало занимать западное новшество – дискотека. Кроме этого, бурно развивался эстрадный шоу-бизнес, когда концерты с участием различных эстрадных звезд (а их в то время развелось особенно много) стали проходить не только в небольших концертных залах, но и на стадионах (тот же Владимир Высоцкий с конца 70-х стал концертировать в огромных Дворцах спорта).

Ну и конечно же, активно развивалась еще одна отрасль, считавшаяся главным конкурентом большого кинематографа, – телевидение. Во второй половине 70-х оно шагнуло практически в каждый дом и делало все больший упор на развлекательность. Ситуация была идентична той, что переживал американский кинематограф тридцать лет назад, когда многие скептики тоже предвещали скорый закат Голливуда. Если до 1946 года еженедельно кинотеатры США посещало примерно 80–90 миллионов человек (иной успешный год приносил киноотрасли прибыль порядка 1,7 миллиарда долларов), то в последующие годы наступил спад посещаемости. В 1948 году Верховный суд США в соответствии с антитрестовским законом принял постановление об отделении производства от проката кинофильмов, из-за чего монополия Голливуда была подорвана. Еще один существенный удар по безраздельному господству «фабрики грез» нанесло телевидение, а также другие виды развлечений вроде бейсбола или кегельбана. Как пишет киновед Дэвид Паркинсон:

«После Второй мировой войны многие американцы стали перебираться из центра крупных городов в пригородные районы. Но если прежде им было удобно заскочить в один из центральных кинотеатров, теперь они предпочитали прогуляться до залитого светом футбольного или бейсбольного стадиона либо сходить в кегельбан. Деньги, которые прежде тратились на билеты в кино, теперь зачастую шли на альбомы пластинок, разного рода электроприборы для дома, автомобили или семейные отпуска. Все большее число американцев предпочитало просто сидеть дома и проводить вечера перед самым грозным соперником Голливуда – телевизором. К 1951 году в Америке было уже свыше 30 миллионов телевизоров…»

Поскольку на кону стояли миллиардные прибыли, Голливуд не собирался сдаваться на милость конкурентам. И довольно скоро вернул себе утраченные позиции, придумав широкоэкранное стереоскопическое кино, а также другие новшества (вроде кинотеатров под открытым небом), заинтересовавшие массового зрителя.

Боссы советского кинематографа тоже оказались не глупее голливудских, хотя у них ситуация была несколько иной. Им важно было не только вернуть утраченные финансовые прибыли, но и не потревожить священную корову режима – идеологию. Ведь отток советских зрителей из кинотеатров был связан не только с наступлением телевидения, но и определенной усталостью массового зрителя от той приевшейся идеологической начинки, которая имелась практически в каждом советском фильме. Поскольку на смену романтическим 60-м пришли меркантильные 70-е, советскому зрителю, приходившему в кинотеатры, хотелось все больше видеть кино не проблемное, а развлекательное, по большей части красивое и яркое. Вот почему все меньшим спросом у него пользовались фильмы на производственную тему, а также военные драмы. Зато на приключенческие фильмы, комедии и мелодрамы спрос оставался высоким. В зеркале статистики это выглядело следующим образом.

Если в 1968 году каждый житель СССР в течение года совершал в среднем 19 походов в кино, то в 1978 году этот показатель снизился до 16 посещений. Вроде бы не такой уж и большой разрыв, но для властей даже такой показатель считался катастрофой. Ведь ежегодно продавалось 4 миллиарда 200 миллионов билетов в кино, что при средней цене билета 25–30 копеек приносило стране колоссальные доходы (как уже говорилось, прибыли от кино и водки были одними из главных статей дохода в бюджете СССР).

Согласно той же статистике, во второй половине 60-х, то есть в самые «урожайные» годы в советском кинематографе, фавориты проката собрали на своих сеансах невиданную аудиторию – 579 миллионов 100 тысяч человек («Операция «Ы» (1965) – 39,6 млн.; «Война и мир» (1966) – 58 млн. на каждой из 4 серий; «Кавказская пленница» (1967) – 76,5 млн.; «Щит и меч» (1968) – 68,3 млн. на 1–2-й сериях; 46,9 млн. на 3–4-й сериях; «Бриллиантовая рука» (1969) – 76,7 млн.). Но уже первая половина 70-х принесла снижение показателей: 362 миллиона 800 тысяч зрителей («Освобождение», 1970) – первые два фильма по 56 млн.; «Офицеры» (1971) – 53,4 млн.; «А зори здесь тихие» (1972) – 65,9 млн; «Всадник без головы» (1973) – 69,0 млн.; «Калина красная» (1974) – 62,5 млн.).

В следующую пятилетку снижение продолжилось, причем особенно заметным это стало именно после 1977 года. Так, если в 1975 году фаворитом проката стал фильм «Любовь земная», собравший 50,9 млн. зрителей, то в следующем году список возглавила лента «Табор уходит в небо», которую посмотрело 64,9 млн. человек. Но в следующие годы уже ни одна картина-фаворит так и не смогла достигнуть отметки ни в 60, ни даже в 50 миллионов (в последний раз подобное происходило в 1968 году, когда 3–4-я серии фильма «Щит и меч» собрали в прокате 46 миллионов 900 тысяч зрителей).

Между тем лидером кинопроката 1977 года стала молодежно-социальная драма Владимира Рогового «Несовершеннолетние», собравшая в кинотеатрах всего 44 миллиона 600 тысяч человек. Отметим, что это было второе восхождение на прокатный олимп талантливого режиссера с Киностудии имени Горького: в первый раз Роговой сумел обскакать всех своих коллег в 1971 году с фильмом «Офицеры» (он собрал 53 миллиона 400 тысяч зрителей). Затем был еще один военный фильм – «Юнга Северного флота» (1973), который был отмечен призом на кинофестивале детского фильма «Алая гвоздика», однако большую «кассу» не собрал. На этом «военная» эпопея Рогового закончилась (а началась она еще в 1968 году с фильма «Годен к нестроевой»), после чего он взялся ставить фильмы о современной гражданской жизни. Первой такой картиной стала мелодрама «Горожане» (1976), где в центре сюжета была судьба обаятельного пожилого московского таксиста в исполнении легенды советского кинематографа Николая Крючкова. Фильм собрал 19 миллионов 200 тысяч зрителей. Однако следующая картина Рогового произвела еще больший фурор.

Фильм «Несовершеннолетние» исследовал весьма актуальную по тем временам тему – правонарушения в молодежной среде. Во второй половине 70-х эта проблема в СССР приобрела угрожающие масштабы, вынудив власти пойти на определенные меры как уголовного, так и административного характера. Например, в 1977 году в структуре союзной милиции появились инспекции по работе с несовершеннолетними правонарушителями (детские комнаты милиции). Кроме этого, перед деятелями литературы и искусства, а также перед СМИ были поставлены задачи всячески пропагандировать законопослушный образ жизни в подростковой среде и развенчивать уголовную романтику, которая чаще всего и толкала подростков на скользкую дорожку преступлений. Фильм «Несовершеннолетние» и был обязан своим появлением именно этой кампании. Речь в нем шла о том, как в одном южном советском городе двое молодых людей – один только что вернулся из армии, а другой из колонии – посвятили себя тому, чтобы вырвать из-под влияния местного хулигана группу мальчишек.

Роль злодея в фильме играл штатный «главный хулиган Советского Союза» – молодой актер Леонид Каюров (одновременно с этим фильмом он также снялся в такой же роли в телесериале «Следствие ведут знатоки»). Парадоксально, что Леонид был сыном известного советского актера Юрия Каюрова, который являлся… штатным «Лениным советского кинематографа» – он сыграл эту роль в нескольких фильмах и нескольких спектаклях. Спустя десятилетие «хулиган» Леонид Каюров навсегда бросит кинематограф и уйдет… в священники.

Между тем сюжет «Несовершеннолетних» был решен в традиционном для советского кинематографа ключе – то есть без особого педалирования тех социальных недостатков, которые имелись тогда в обществе. Например, подростковая преступность в стране в те годы представляла из себя серьезную проблему: возник даже так называемый «казанский феномен», когда в Казани появились подростковые банды, которые решали свои проблемы с помощью огнестрельного оружия. Да и в других крупных городах СССР проблемная молодежь доставляла много хлопот правоохранительным органам. Нельзя сказать, что эти явления замалчивались, – в центральной и республиканской прессе порой появлялись заметки на эту тему. Однако в произведения литературы и искусства эти негативные явления не попадали, поскольку власть продолжала придерживаться мнения, что подобное внимание только придаст этим явлениям ненужную рекламу. Резон в этих опасениях был, поскольку, во-первых, в памяти советских идеологов был печальный пример конца 60-х с трилогией о Фантомасе, во-вторых, перед глазами была практика Запада, где активная популяризация преступности в произведениях искусства только усугубляла ситуацию. В июльском номере журнала «Советский экран» за 1977 год журналист Мэлор Стуруа по этому поводу писал следующее:

«Искусство отображает жизнь и, между прочим, смерть тоже. Гангстеры, детективы, ковбои не случайно являются героями американского кинематографа. Однако их социальная опасность совсем не в том, что они стреляют. Человек с ружьем отнюдь не исключительная привилегия американского кино. Человек с ружьем был и есть и у советского кино. Искусство не только отражает жизнь – в кривом зеркале или венецианском. Оно активно влияет на нее. Качество обратной связи, ее цель – вот что важно! Одно дело – воспевать насилие, другое – клеймить его. Одно дело – сеять зубы дракона, другое – рвать их. Таковы единственные критерии. Иных нет.

Говоря об обратной связи, укажу на такой, как мне кажется, весьма характерный пример: в год выхода «Мишеней» на экран (имеется в виду фильм Питера Богдановича, который увидел свет в 1968 году и где речь шла о том, как молодой парнишка, помешавшийся на оружии, убивает всю свою семью, а затем, находясь в бегах, – еще нескольких человек. – Ф.Р.), по данным ФБР, в Соединенных Штатах каждые сорок три минуты происходило одно убийство. В тот же год, по подсчетам газеты «Крисчен сайенс монитор», в программах трех крупнейших американских телекомпаний одно убийство происходило каждую тридцать одну минуту. Итак, искусство перещеголяло действительность на целых двенадцать минут. Чем не активное и даже сверхактивное вторжение в жизнь?!»

В отличие от западного в советском кинематографе насилие по-прежнему было выведено за скобки основного сюжета всех без исключения картин: в наших фильмах если даже кого-то и убивали, то, во-первых, происходило это крайне редко, во-вторых – внимание зрителя на этом особо не акцентировалось. То есть никаких фонтанов крови, размозженных мозгов, выпотрошенных внутренностей и тому подобных ужасных подробностей в советских фильмах не демонстрировалось. Наше искусство продолжало исповедовать гуманистические идеалы, щадя психику своего зрителя. Западное искусство исповедовало иные принципы. Как заявил в середине 70-х известный американский кинорежиссер Уильям Фридкин:

«Время условных смертей на экране безвозвратно ушло в прошлое. Если в тебя стреляют и дырявят шкуру, у тебя должна идти кровь. Если тебе размозжили голову, у тебя должен вытечь мозг. Это аксиоматично. После того как наш зритель в течение целого десятилетия смотрел по телевизору документальные ленты о Вьетнаме с настоящими убийствами и совсем не бутафорской кровью, мы уже не имеем права пичкать его подслащенными суррогатами…»

Отметим, что вьетнамская война породила в тех же США в начале 70-х небывалый всплеск преступности. Кинематограф немедленно откликнулся на это, поставив на поток создание фильмов, где насилие выносилось на авансцену сюжета. Однако обществу от этого легче не стало. После иного кровавого фильма вроде «Мишеней» отдельные неуравновешенные американцы брались за оружие и убивали своих соотечественников десятками. В СССР ничего подобного не наблюдалось, и деятели искусства могли смело заявить, что их вины в росте преступности не было. Вот и список фаворитов советского кинопроката 1977 года наглядно свидетельствует об этом – практически о полном отсутствии фильмов, где бы насилие было поставлено во главу сюжета.

Среди картин, собравших наибольшее количество зрителей в том юбилейном году, значились следующие: мелодрама Владимира Шамшурина «Безотцовщина» (43 миллиона зрителей); комедия Александра Серого «Ты – мне, я – тебе» (41 миллион 600 тысяч); военная драма Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты…» (35 миллионов 800 тысяч; один из немногих фильмов, где лилась человеческая кровь и гибли люди, однако никакой агрессии у зрителей это не вызывало, поскольку фильм был посвящен святой теме – борьбе с немецко-фашистскими оккупантами); молодежная мелодрама Владимира Меньшова «Розыгрыш» (33 миллиона 800 тысяч); мелодрама Владимира Фетина «Сладкая женщина» (31 миллион 300 тысяч); историческая лента Александра Митты «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» (33 миллиона 100 тысяч); молодежная комедия Александра Павловского «Ар-хи-ме-ды!» (26 миллионов 400 тысяч); драма Станислава Ростоцкого «Белый Бим Черное ухо» (23 миллиона 100 тысяч; еще одна картина с трагическими нотами, однако трагедия эта опять же была светлой); комедийный альманах (три новеллы разных авторов) «Сто грамм для храбрости» (22 миллиона 600 тысяч); боевик Леонида Осыки «Тревожный месяц вересень» (20 миллионов 300 тысяч; еще одна картина о событиях Великой Отечественной войны); комедия Сергея Никоненко «Трын-трава» (20 миллионов 200 тысяч); истерн Валериу Гажиу «По волчьему следу» (20 миллионов 200 тысяч; боевик о событиях другой войны – Гражданской); социальная драма Вячеслава Никифорова «Сын председателя» (20 миллионов 200 тысяч).

Из фильмов, которые были достойны большего, но оказались вне «кассы», назову уже упоминавшиеся военные драмы «Восхождение» Ларисы Шепитько и «20 дней без войны» Алексея Германа, которые еле-еле перешагнули отметку в 10 миллионов зрителей.

Пятерка фаворитов кинопроката-77 собрала аудиторию в 198 миллионов 800 тысяч зрителей. Это было меньше прошлогоднего показателя ровно на 6 миллионов (а общее падение составило несколько десятков миллионов), что и напугало власти, которые посчитали это плохим звоночком, да еще в юбилейном году.

Хит-лист киностудий опять безоговорочно возглавил «Мосфильм» – 6 картин. Следом шли: киностудии имени Горького и Довженко – по 2 фильма, по одному было у «Ленфильма», имени Горького, Одесской, «Молдова-фильма» и «Беларусьфильма».

Прокат следующего года (1978) возглавила комедия. В последний раз фильм этого жанра взбирался на прокатный олимп три года назад – тогда победил фильм Георгия Данелии «Афоня», собравший свыше 62 миллионов зрителей. На этот раз в лидеры вышел другой мэтр советской кинокомедии – Эльдар Рязанов. В последний раз его картина попадала в пятерку самых кассовых в 1974 году – это была эксцентрическая комедия «Невероятные приключения итальянцев в России» (4-е место, 49 миллионов 200 тысяч зрителей). После этого Рязанов «изменил» кинематографу с телевидением и перенес на «голубые экраны» свою (и своего постоянного соавтора – драматурга Эмиля Брагинского) пьесу «С легким паром!», которая шла в театрах страны с 1968 года. В итоге на свет родилась настоящая «нетленка» – двухсерийный телефильм «Ирония судьбы, или С легким паром!», показанный по советскому ТВ 1 января 1976 года.

Премьера оказалась поистине триумфальной – фильм посмотрела чуть ли не вся страна! После этого Госкино выпустило в свет широкоформатную копию фильма. В кинотеатрах фильм посмотрели свыше 20 миллионов человек, после чего он был удостоен Государственной премии СССР (1977). На волне этого успеха Рязанов с тем же Эмилем Брагинским экранизировали еще одну свою пьесу – «Сослуживцы». В киношном варианте фильм получил название «Служебный роман» и стал лидером кинопроката-78, собрав на своих сеансах 58 миллионов 400 тысяч зрителей. Для Эльдара Рязанова это был самый большой показатель за все предыдущие годы его работы в кино (до этого самым кассовым его фильмом были «Итальянцы», которые чуть-чуть не дотянули до 50 миллионов).

Между тем в споре за зрителя среди корифеев комедийного жанра на тот момент безоговорочно лидировал Леонид Гайдай. Только три его кинокомедии второй половины 60-х («Операция Ы», «Кавказская пленница» и «Бриллиантовая рука») собрали аудиторию в 222 миллиона 800 тысяч зрителей (Рязанову, для того чтобы собрать столько зрителей, понадобилось снять 7 фильмов). Гайдай лидировал и по сборам всех своих фильмов: к 1978 году его творения собрали в прокате (имеется в виду первый показ, а не повторный, учитывая который число зрителей, естественно, увеличится) около 465 миллионов человек. У Рязанова первая «касса» была меньше – почти 385 миллионов 500 тысяч зрителей. Правда, за ним значился телевизионный хит «Ирония судьбы», который по ТВ посмотрели порядка 250 миллионов человек (зрительскую долю киноварианта я включил в первую цифру), однако хиты Гайдая, когда их показывали по ТВ, собирали не меньшую аудиторию. В последующие годы мэтры своими позициями поменяются: лидировать будет уже Рязанов, о чем речь еще пойдет впереди.

На втором месте от рязановской комедии, причем с небольшим отрывом, значилась военная драма Евгения Матвеева «Судьба». Это была завершающая часть кинодилогии по романам Петра Проскурина, начатая три года назад фильмом «Любовь земная». Только тогда речь шла о событиях 30-х годов, а теперь сюжет развивался в годы Великой Отечественной войны. Фильм собрал в прокате 57 миллионов 800 тысяч зрителей, что было почти на семь миллионов больше, чем у первой части дилогии. Отметим также, что «Судьба» окажется последним советским фильмом о Великой Отечественной войне, собравшим в прокате свыше 50 миллионов зрителей – все остальные соберут аудитории значительно ниже.

Впрочем, даже в кинопрокате-78 отрыв двух лидеров от других преследователей оказался достаточно внушительным. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на список остальных фаворитов проката, где значились следующие фильмы: вестерн Владимира Вайнштока «Вооружен и очень опасен» (39 миллионов 200 тысяч); боевик Андрея Малюкова про советские десантные войска «В зоне особого внимания» (35 миллионов 400 тысяч); детектив Александра Файнциммера «Трактир на Пятницкой» (30 миллионов); мелодрама Юлия Райзмана «Странная женщина» (28 миллионов 900 тысяч); военная драма Игоря Гостева «Фронт за линией фронта» (27 миллионов 600 тысяч); мелодрама Валерия Лонского «Приезжая» (27 миллионов 400 тысяч); комедия Владимира Грамматикова «Усатый нянь» (26 миллионов 800 тысяч); драма Эмиля Лотяну «Мой ласковый и нежный зверь» (26 миллионов); комедия Георгия Данелии «Мимино» (24 миллиона 400 тысяч); истерн Самвела Гаспарова «Ненависть» (24 миллиона 100 тысяч); приключенческий детектив Эльдора Уразбаева «Транссибирский экспресс» (23 миллиона 800 тысяч); уголовная драма Александра Гордона «Схватка в пурге» (23 миллиона 800 тысяч); героико-приключенческий фильм Владимира Саруханова «Конец императора тайги» (23 миллиона 200 тысяч); еще один героико-приключенческий фильм, «Красные дипкурьеры» Виллена Новака (23 миллиона 200 тысяч); детектив Альберта Мкртчяна «Лекарство против страха» (22 миллиона 200 тысяч); детектив Герберта Раппапорта «Меня это не касается» (20 миллионов).

Пятерка фаворитов кинопроката-78 собрала в общей сложности 220 миллионов 800 тысяч зрителей, что было лучше прошлогоднего показателя на 22 миллиона. Однако год для советского кинематографа все равно оказался убыточным. Так, из 46 фильмов 4-го квартала (всего в СССР, в который входило 15 республик, в год выходило 130–150 фильмов) рубеж 10 миллионов зрителей не перешли 37 картин, чего не бывало уже многие годы.

Хит-лист киностудий опять возглавляла главная киностудия страны «Мосфильм» – 11 фильмов. Далее расположились: «Ленфильм» – 3 фильма, Киностудия имени Горького – 2 фильма, по одной ленте выпало на долю Одесской и Свердловской киностудий, «Казахфильма».

Что касается зарубежных картин киносезона-78, то в лидерах тогда оказалась индийская лента «Мститель», собравшая 60 миллионов зрителей, что было на 1 миллион 600 тысяч зрителей больше, чем у советского лидера – «Служебного романа» Эльдара Рязанова. Зато последующие три места достались французам. Так, на втором месте значилась комедия «Четыре мушкетера» с популярной комик-группой «Шарло» в главной роли – 56 миллионов 600 тысяч зрителей. На третьем месте был еще один фильм с той же «Шарло», под названием «Новобранцы идут на войну», собравший в кинотеатрах 50 миллионов 100 человек. На четвертом месте расположилась еще одна французская комедия, но уже с другим знаменитым комиком – Луи де Фюнесом – «Жандарм женится», которую посмотрели 41 миллион 800 тысяч зрителей.

Отметим, что за последние пять лет (1973–1978) СССР продал во Францию больше всего картин – 43, а взамен приобрел 34 фильма. В то же время в Италию был продан 31 фильм, приобретено 25, в США было продано 20 и приобретено 36 картин. Однако при этом следует иметь в виду, что приобретаемым зарубежным фильмам в СССР обеспечивался в сопоставимых масштабах несоизмеримо более широкий прокат (например, в 1978 году в советском прокате были показаны 68 фильмов из социалистических стран и 37 из капиталистических). Зато ряд советских фильмов, приобретенных для коммерческого проката, например, в США, вообще не вышли на экран. Среди этих фильмов были: «Освобождение», «Даурия», «Мелодии Верийского квартала» и другие.

Нередко советские фильмы выпускались в западных странах лишь в небольших кинотеатрах ограниченным тиражом копий. Конечно, можно объяснить этот факт тем, что советские фильмы не несли в себе коммерческой основы, поэтому многие западные прокатчики предпочитали не рисковать, зная, что массовый зритель на них не пойдет. Однако так было не всегда. Например, те же «Освобождение» и «Даурия» были очень даже смотрибельными фильмами, но их выход в США был запрещен, и коммерция здесь была ни при чем – все дело было в политике. Короче, тамошний «железный занавес» был даже помощнее советского.

И все же, даже несмотря на противодействие со стороны многих западных прокатных фирм, советское кино на рубеже 70-х продолжало уверенно завоевывать мир (чего нельзя сказать о сегодняшнем российском кино, про которое режиссер Карен Шахназаров сказал коротко и ясно: «Оно никому в мире не нужно»). Сошлюсь на материалы, опубликованные в журнале «Советский экран» (№ 24 за 1978 год):

«Несмотря на все трудности и постоянное противодействие, выход в последнее время на европейские экраны таких фильмов, как «Дерсу Узала» (напомним, что фильм был удостоен премии «Оскар». – Ф.Р.), «Восхождение», «Подранки», «Табор уходит в небо», и других значительно расширил зрительскую аудиторию советских кинокартин. Постоянным становится присутствие наших кинокартин на экранах кинотеатров Финляндии, Испании, Швейцарии. Советские фильмы демонстрируются в большинстве стран Латинской Америки. Впервые начался их прокат в Гайане, Суринаме, Ботсване, Санта Люсии, возобновился в Уругвае. Стабилизировались и расширяются деловые отношения с киноорганизациями Мексики. Регулярно и в значительных масштабах осуществляется прокат советских фильмов в Индии, Афганистане, Сирии, Народно-Демократической Республике Йемен. Наметилась тенденция к постоянному показу наших кинокартин по телевидению Японии, Турции, Ирана, Малайзии, Бангладеш.