Текст книги "Коронованный череп. Преступление в повозке"

– Согласно воле господина Боуринга, Дерика должна выйти замуж за Моргана Боуринга. Сэр Ганнибал желает, чтобы этот брак состоялся. Как видите, мисс Уорри, у сэра Тревика не было причин убивать своего арендатора. Да, он на какое-то время получил деньги миллионера, но лишь в доверительное управление, чтобы сохранить их для молодой пары.

Бывшая гувернантка фыркнула, а потом наигранно рассмеялась:

– Простите меня, мистер Форд, но я присутствовала при чтении завещания. Брак Дерики с Морганом не является необходимым условием для получения денег.

– А сэр Ганнибал полагает, что обязан выполнить пожелание своего покойного друга.

– Своего покойного друга! – скривилась дама. – Вы, наверное, хотели сказать «своего покойного врага»?

– Почему вы так считаете?

– Я многое знаю, – ответила мисс Уорри в своей загадочной манере. – Ваша версия об этом браке ничуть не впечатлила меня, мистер Форд. Сэр Ганнибал не тот человек, который выдаст свою дочь замуж за сумасшедшего. Да и вы не откажетесь от такой красавицы, как Дерика, не говоря уже о том, что она из тех девушек, которые самостоятельно решают свою судьбу. Если вы думаете, что эта басня перечеркнет мотив преступления, то вы, господин Форд, сильно ошибаетесь. Сэру Ганнибалу позарез требовались деньги, и из-за них он убил господина Боуринга.

– А доказательства у вас есть?

– Послушайте меня: если понадобится, я готова повторить это в зале суда. Вы знаете, что я написала в письме Боурингу?

– Да. Только я ни за что не поверю, что вы прочитали его судьбу по ладони.

– Не только по ней, у меня еще был кристалл, – огрызнулась Софи. – Но и это не все, чем я воспользовалась.

– Я так и думал, – усмехнулся Освальд.

– Кристалл и ладонь господина Боуринга всего лишь подтвердили то, о чем я сама догадалась. В тот день, во время праздника, я вернулась в дом и слышала, о чем говорили в библиотеке Боуринг и Тревик.

– Вы подслушивали?

– Ничего подобного, – покраснела Софи. – Я хотела заглянуть в книгу по гаданию, чтобы освежить память. Я направилась в библиотеку, уловила голоса и спряталась за ширму.

– Зачем же вам было прятаться?

– Чтобы никто не думал, будто я гадаю по книгам. Считайте это слабостью, мистер Форд, но все обстояло именно так. Так вот, едва я укрылась в своем убежище, вошли сэр Ганнибал и господин Боуринг. Они ссорились.

– О чем же, мисс Уорри?

– Точно не знаю. Речь велась о чем-то, связанном с черепом и зулусским знахарем. Они говорили тихо, сердито, а у меня не такой уж хороший слух, и к тому же стояли они в противоположном конце комнаты, у окна. Но я все-таки слышала: Тревик заявил, что убьет господина Боуринга, прежде чем тот опозорит его.

– Неужели сэр Ганнибал так и выразился?

– Именно так. Поэтому, когда я увидела и в кристалле, и на ладони Джона Боуринга свидетельство о том, что он умрет, не добравшись до дома, я догадалась, что сэр Ганнибал вознамерился исполнить угрозу.

Адвокат хмуро пожал плечами.

– Все это звучит дико.

– Для вас, конечно, мое мнение – это вздор, – отрезала дама, поднимаясь из кресла.

– Нет, но…

– Не юлите. Зря я вам все рассказала, раз вы сомневаетесь в моих словах. Не желаю дольше находиться в вашем обществе, – отчеканила мисс Уорри и покинула комнату, а Форд не успел даже пикнуть, чтобы задержать свою собеседницу.

Ему показалось, что она испугалась, как бы он не продолжил расспросы и не бросил тень на ее версию, поэтому и воспользовалась первым пришедшим на ум предлогом, чтобы улизнуть.

Прежде чем уйти, Освальд через служанку послал записку, попросив мисс Софи вернуться. Она отказалась, и Форду ничего не оставалось, как отправиться восвояси. Он лег спать, совершенно сбитый с толку информацией, которую получил от этой странной женщины. Он не знал, правдив ли ее рассказ или это всего-навсего фантазия злобной старой девы, но отныне все указывало на то, что сэр Ганнибал Тревик действительно виновен. А значит, его и впрямь могли арестовать.

Освальд плохо спал этой ночью; в голове его пульсировала мысль: «Как избежать надвигающихся неприятностей?» Улики против Тревика были настолько существенными, что баронета ждал смертный приговор. Однако адвокат ни на минуту не поверил в то, что его будущий тесть – убийца. Вот только как это доказать? Единственное, что приходило ему в голову, – это поехать в Лондон и расспросить сэра Ганнибала про коронованный череп, на упоминания о котором он поминутно натыкался.

Однако, как выяснилось, Освальду не было никакой надобности покидать Санкт-Эвалдс. Он уже готовился к поездке, когда к нему в номер постучал Иосия Полуин.

– Сэр Ганнибал исчез, – с порога объявил он.

Глава 11. Рабочие

Полуин не лгал: сэр Ганнибал Тревик словно испарился. Детективы, отправившиеся ночным поездом в Лондон, чтобы арестовать баронета, обнаружили, что он съехал со всеми пожитками в неизвестном направлении. Расспросив дворецкого, они выяснили, что аристократ якобы перебрался в отель, рассудив, что будет чувствовать себя там более свободно, чем в доме своей чопорной свояченицы. Но в отеле сэра Ганнибала никто не видел.

Расспросы в клубе показали, что джентльмен давно там не появлялся, и сыщики понятия не имели, где его искать.

Во второй половине дня они нагрянули в особняк Тревиков и допросили Дерику и мисс Куинтон. К счастью, при этом присутствовал мистер Форд, который активно поддержал обеих дам.

Детектив – низкорослый брюнет с черными глазами и худым лицом – протянул визитку, на которой было написано: «Джайлс Аркл». С выражением полной растерянности Дерика тут же передала ее Форду. С его слов она уже знала, что ее отец исчез и находится в розыске. Полуин, который первым узнал об этом от одного знакомого полицейского, оказался прав.

– Зачем сыщик хочет видеть меня? – испуганно спросила мисс Тревик, кивнув на визитную карточку.

– Не знаю, – спокойно ответил Форд, не сразу поняв, что Аркл – полицейский. – Хочешь, я поговорю с ним вместо тебя?

– Дерике лучше увидеться с ним самой, – вмешалась мисс Лавиния, которая сидела у окна с вязанием.

– Ладно, – согласилась девушка и отправилась в гостиную, где ее ожидал детектив.

Освальд с тревогой посмотрел на мисс Куинтон.

– Что вас беспокоит? – поинтересовалась та, не поднимая глаз.

– Вдруг этот Аркл из Скотланд-Ярда?

– Возможно, – равнодушно ответила Лавиния.

– Вас это не удивляет и не раздражает?

– Ни то, ни другое, – проворчала тетка. – Если сэр Ганнибал решил связаться с темными личностями, ему следовало понимать, какую ответственность он на себя берет.

– Но вы ведь не считаете его виновным?

– Нет, не считаю. Но, судя по тем слухам, которые до меня доходили, и по тому, что´ рассказала вам мисс Уорри, Ганнибалу будет непросто оправдаться, поэтому бегство для него – вполне разумный ход.

– Позвольте мне с вами не во всем согласиться, – оживился Форд. – У меня сложилось впечатление, что баронет готов лицом к лицу встретиться со своими обвинителями.

– Сомневаюсь, – поморщилась мисс Лавиния, безостановочно продолжая вязать. – Ганнибал никогда не умел отвечать за свои поступки.

– Против него сплетен заговор!

– Не исключено. Вероятно, это связано с его африканским прошлым…

– Мисс Куинтон, если вы что-то знаете…

– Ничего. Абсолютно ничего конкретного, но после бесед с господином Боурингом беру на себя смелость утверждать: и он, и мой зять занимались делами, которые не следовало бы предавать огласке.

– Боуринг был слишком хитрым человеком, чтобы попасть впросак, – сухо заметил адвокат.

Его собеседница, наконец-то оторвавшись от вязания, бесстрастно поглядела на юриста.

– Я читаю мысли не лучше, чем большинство людей, – тихо произнесла она. – У меня нет точных сведений, порочащих моего зятя или господина Боуринга. Однако я уверена, что история тут темная. А теперь Джон Боуринг мертв, и грехи их обоих легли на плечи сэра Ганнибала.

– А известно ли вам что-нибудь об алом черепе?

– Нет, – покачала головой пожилая леди и хотела еще что-то добавить, но в этот момент вошел лакей и сообщил, что господина Форда просят в гостиную.

Бросив быстрый взгляд на мисс Куинтон, которая невозмутимо продолжала вязать, Освальд поспешил за слугой и увидел взволнованную Дерику, которую о чем-то расспрашивал низкорослый сыщик.

– Это детектив, – пояснила она, как только Форд притворил за собой дверь. – Он пытается выведать, не прячу ли я где-нибудь в доме своего отца. Я сказала, что папе незачем скрываться, но мне не верят.

– Мне очень жаль, мисс, – вежливо ответил господин Аркл, – но такова моя работа. Мне нужно задержать сэра Ганнибала.

– Он невиновен.

– Не спорю, мисс, каждый человек обладает презумпцией невиновности, пока не доказана его вина.

– Как вы смеете даже заикаться о виновности моего отца?! – вспыхнула девушка. – Освальд, хоть ты его вразуми!

– Дерика, он всего лишь выполняет свой долг, и мы не станем препятствовать этому, – спокойно возразил Форд и прибавил, обращаясь к сыщику: – Мистер Аркл, уверяю вас, что сэра Ганнибала Тревика нет в этом доме.

– А где он? – с сомнением в голосе поинтересовался детектив.

– Располагай я такими сведениями, я пошел бы к нему и посоветовал сдаться полиции. Сэр Ганнибал так же чист перед законом, как вы или я, и он сумел бы легко защитить себя от клеветы, которую на него возвели.

– Тогда почему он сбежал?

– Вы не имеете никаких оснований полагать, что он сбежал! – вмешалась рассерженная Дерика.

Джайлс Аркл скептически посмотрел на нее.

– Сэра Ганнибала нет в доме мисс Куинтон в Лондоне, – начал перечислять он. – Он не появлялся и в клубе. Он не возвращался в отель «Гуэльф». Так как против него выдвинуто серьезное обвинение, а самого его не найти, вывод напрашивается сам собой: он скрывается от следствия.

– Ничего подобного. У вас нет веских доводов для такого заключения.

– Он покинул Санкт-Эвалдс, это факт.

– Лишь потому, что варвары из карьера, ни в чем толком не разобравшись, решили устроить ему самосуд. Кстати, за это их нужно наказать, – сурово произнесла девушка.

– Я с вами согласен, мисс Тревик. Их главарь по имени Анак будет арестован. Это он призвал рабочих устроить погром в вашем доме.

– А вы знаете, где сейчас этот тип? – тут же поинтересовался Форд.

– В это время он обычно работает в каменоломнях, – сказал сыщик. – Он живет с матерью, которую многие тут считают ведьмой. Настоящее имя Анака – Хью Карни. Но вообще-то я пришел сюда, чтобы задавать вопросы, а не отвечать на них. Сэр Ганнибал…

– Его здесь нет, – резко повторила Дерика. – Вы сомневаетесь в моих словах?

– Дорогая, – проговорил адвокат, увидев, что на лице детектива появилось недоброе выражение, – не стоит так горячиться с человеком, который выполняет возложенные на него служебные обязанности. Мы уверены, что твоего отца тут нет, пусть и господин Аркл в этом убедится, обыскав дом.

– Но ведь это оскорбительно, Освальд!

– Мы давно перешагнули ту грань, где оскорбления еще имеют значение.

Дерика на мгновение задумалась. Здравый смысл пришел ей на помощь, и она поняла, что несправедливо отнеслась к невзрачному сыщику, который вел себя довольно вежливо, учитывая то, насколько неприятным для всех домочадцев было его присутствие.

– Обыскивайте дом, если вам нужно, – махнула рукой девушка.

Детектив пристально посмотрел на нее.

– Не вижу в том необходимости, мисс Тревик, – почти подобострастно промолвил он. – Поверю вам на слово. Но если сэр Ганнибал даст о себе знать, то вы посту´пите мудро, посоветовав ему сдаться.

– А вот это уже моя забота, – решительно объявил Форд. – Впрочем, в том, что вы говорите, господин Аркл, есть определенный резон.

Полицейский поклонился и взял шляпу, собираясь покинуть дом, однако Дерика остановила его.

– Минутку, сэр, – оживилась она. – А как вы узнали, что мой отец был у мисс Куинтон в Лондоне?

– Информация поступила из отеля «Гуэльф». Там сэр Ганнибал оставил свой новый адрес.

– Но почему вы вообще отправились конкретно в этот отель?

Сыщик пожал плечами:

– Жители Санкт-Эвалдса сказали, что обычно, наведываясь в город, мистер Тревик снимает номер именно в «Гуэльфе».

– Понятно. Что ж, господин Аркл, обещаю: если отец каким-то образом свяжется со мной, я порекомендую ему сдаться. Однако уверяю вас: он не виноват в убийстве господина Боуринга. Преступника нужно искать совсем в другом месте.

Аркл озадаченно приподнял бровь и мягко спросил:

– Может, вы, мисс, кого-то подозреваете?

– Нет, абсолютно никого. Но клянусь: мой отец все время был на празднике. Мистер Аркл, объясните, пожалуйста, руководствуясь какими аргументами, вы собираетесь его арестовать?

– Конечно. Я ничуть не нарушу свои должностные инструкции, сообщив вам, что сэр Тревик и убитый были в плохих отношениях. На празднике господин Боуринг сказал вашему отцу, что документально завещал ему все свои деньги. Что до сэра Тревика, то он отлучался с мероприятия. По словам свидетелей, он уехал на мопеде по одной дороге и скатил камень на другую. Так как столкновение с этим препятствием не убило мистера Боуринга, господину Ганнибалу пришлось выстрелить в него, а потом поспешить назад в поместье. Мистер Полуин готов подтвердить, что встретил сэра Тревика на мопеде, а Хью Карни по прозвищу Анак клятвенно заверяет, что видел вашего отца поблизости от карьеров незадолго до трагедии.

Господин Аркл остановился и, взирая на Дерику, стал ждать, как она на все это отреагирует. Но девушка будто язык прикусила, да и ее возлюбленный отмалчивался, явно не имея склонности вклиниваться в беседу. Детектив бросил на них последний внимательный взгляд и вышел. Когда дверь за ним закрылась, Дерика спросила Освальда:

– И что ты обо всем этом думаешь?

– Отвечу тебе, как только пообщаюсь с Анаком. Я нынче же пойду в карьер.

– Постой-ка. Как ты сам-то считаешь: почему папа убежал?

– Думаю, он не убегал. Он вернется сюда, и мы уговорим его предстать перед полицией.

Дерика только развела руками. Молодой человек, решив не докучать ей, стал собираться.

– Софи – очень злобная женщина, – неожиданно заявила Дерика, когда он уже стоял на пороге.

– Ты говоришь о мисс Уорри? – уточнил Освальд.

– Разумеется. Она старается навредить отцу, потому что… Звучит нелепо, и все же… Потому что она когда-то планировала выйти за него замуж. Смейся, сколько хочешь, но так оно и есть. А когда она поняла, что у нее ничего не получится, то выдумала эту историю про ссору в библиотеке, чтобы испортить ему жизнь.

– Но, вероятно, что-то в этой сказке все-таки было правдой? В конце концов, ты сама, Дерика, упоминала, что джентльмены поссорились, – сказал Форд.

Девушка мгновенно вспыхнула.

– Думай, что говоришь, Освальд!

– Молчу-молчу. Но ты-то как расцениваешь эти угрозы?

Мисс Тревик раздраженно пожала плечами.

– Папа всегда несет ерунду, когда сердится, – объяснила она. – Допускаю, что он действительно повздорил с господином Боурингом и оба осыпали друг друга колкостями, о которых потом пожалели бы. Софи повезло подслушать отца, когда он выкрикивал в сердцах какие-то гадости, совершенно не отвечая за последствия.

– Как ты думаешь, она и вправду услышала лишь часть разговора? – с сомнением спросил Освальд. – Она показалась мне женщиной, которая держит все при себе и в любой момент готова достать из рукава припрятанный козырь.

– Какой козырь?

– Ну как же! Ведь во время следствия она не случайно заявила о своем пророческом даре. Все поразились.

– Софи туга на ухо, – скептически произнесла мисс Тревик. – Если папа и господин Боуринг стояли у окна, она вряд ли расслышала бы все. Ширма, за которой она пряталась, находится в другом конце комнаты. Нет, Освальд, если бы она пронюхала что-то, могущее повредить моему отцу, она непременно упомянула бы об этом в беседе с тобой. Любые неприятности сэра Ганнибала – радость для нее.

– Но она выбежала из номера до того, как я успел расспросить ее.

– Я сама займусь этим, – потребовала Дерика. – Сегодня же вечером я пойду к ней и выясню, с какой целью она поливает папу грязью.

– Так ведь ты уже назвала причину.

– О, в этом Софи никогда не сознáется – самолюбие не позволит.

– Хорошо, я предоставлю тебе иметь дело с этой дамой, а сам отправлюсь к миссис Карни и ее сыну-переростку.

На том они и расстались. Форд ушел, а Дерика поспешила выложить все новости своей тетке. Молодой адвокат быстро перекусил в «Королевской броне», после чего двинулся к карьерам по той самой дороге, где произошло убийство.

Ему хотелось непременно переговорить со злобным Анаком и узнать, почему этот субъект доставляет всем столько неприятностей. Тревик, по натуре мягкий и ленивый, был не из тех людей, у кого много врагов. Однако Хью Карни не только обвинил его в преступлении, которого тот не совершал, но и привел к его особняку рабочих, подбивая их расправиться с хозяином. Ладно бы такое случилось в какой-нибудь колонии, населенной дикарями, но никак не в тихой английской глубинке. Тем не менее это произошло наяву, и за то, что суд Линча не состоялся, следовало благодарить лишь Энн Стреттон. Освальд вспомнил, что планировал пообщаться и с этой, как ее называла Дерика, авантюристкой. Он надеялся отыскать в ее словах хоть что-то, что поможет снять с баронета тяжкое обвинение.

В этот погожий день в чистом голубом небе сияло солнце, и вересковые пустоши выглядели удивительно красивыми. Они тянулись по одну сторону извилистой дороги, а по другую располагался каменистый обрыв, о который бились ленивые волны океана. Воздух бодрил, и Освальд вдыхал его полной грудью, трясясь в коляске, запряженной маленьким пони с умными глазами.

Проезжая мимо места убийства, он увидел выбоину от упавшей гранитной глыбы и разбросанные вокруг обломки – все, что от нее осталось после взрыва динамитом, предпринятого с целью расчистить дорогу. Сразу же за поворотом молодой адвокат заметил Анака. Он мигом узнал его: в городке не было другого такого же высокого и крупного мужчины.

– Это, конечно, Хью Карни? – поинтересовался Форд у возницы.

– Да, сэр. В наших местах его прозвали Анаком.

– Высадите меня здесь, – велел юрист и выпрыгнул из коляски, собираясь подойти к рабочему.

Анак тем временем добрался до обрыва, после чего резко повернул голову на звук приближающихся шагов. Форд подал ему знак остановиться. Звероподобный гигант в грязной одежде возвышался над стройным адвокатом, хотя и тот имел рост более среднего. Угрюмое лицо Анака больше походило на бычью морду. Он был рыжеволосый, с рыжей клочковатой бородой. Анак немедленно напомнил Форду одного из плохих великанов, убитых Джеком – героем корнуолльской сказки времен правления короля Артура.

– Вы Хью Карни? – совладав с эмоциями, спокойно поинтересовался молодой адвокат.

– Я – Анак, – ответил гигант без особой вежливости.

– Вам отлично подходит это прозвище. Я – господин Форд и действую по поручению сэра Ганнибала Тревика.

Услышав это имя, рабочий сжал кулаки, лицо его перекосила злобная гримаса.

– Лучше бы ему мне не попадаться, – прорычал он.

– Вот как? – попытался изобразить искреннее удивление адвокат. – А почему?

– У меня есть на то свои причины.

– Позвольте полюбопытствовать, какие именно?

– Вас это не касается, – снова рыкнул Анак.

– А вы отдаете себе отчет в том, что вас могут в любой момент арестовать за то, что вы привели людей к особняку сэра Ганнибала и хотели устроить над ним суд Линча? Но я посодействую вам, если вы поможете мне.

– Помогу вам в чем? – сердито спросил каменотес.

– Снять обвинение с сэра Тревика.

– Да я скорее повешусь!

– Вы рискуете попасть за решетку, – резко парировал Форд. – Добиваетесь, чтобы вас арестовали?

– Поглядел бы я на того, кто попробует меня арестовать, – яростно взмахнул кулачищами Анак.

Адвокат измерил его с ног до головы скептическим взором.

– Оказывается, вы ходили в школу, – совершенно неожиданно заметил он.

– Ходил когда-то, и что с того? – сплюнул Хью.

– Чувствуется, что вы немножко учились, поскольку речь у вас грамотнее, чем у большинства местных рабочих. А раз вы имеете хотя бы начальное образование, то должны знать: никакая грубая сила не сумеет противостоять закону. Даже с такими мускулами, как у вас, вы не справитесь и с двумя полицейскими.

– Да я одолею их с десяток!

– Не сомневайтесь, за ними явится другой десяток, а потом еще дюжина, – строго произнес Освальд. – В любом случае после этого вас отправят в тюрьму. Однако я заступился бы за вас, если бы вы ответили на парочку вопросов.

Эти аргументы, вроде бы, подействовали на гиганта. Он изо всех сил пнул камень, лежавший под ногами, и презрительно поинтересовался, выговаривая слова так, будто выплевывал каждое:

– И чего вы желаете от меня услышать, сэр?

– Почему вы повели рабочих к особняку господина Тревика?

– Потому что он убил мистера Боуринга, заботливого хозяина, который выдавал нам хорошую зарплату. Еще бы нам не взбеситься, когда мы лишились этого!

– Но убивал не сэр Тревик.

– Он, уж я-то знаю.

– Откуда?

– Оттуда, что сам видел его тут, на пустошах, сразу после того, как свалилась глыба.

– Вы в уме, Анак? Чтобы такой немолодой, холеный, не привыкший к физическим нагрузкам человек, как баронет Ганнибал Тревик, столкнул на шоссе тяжеленный камень?

– Он наверняка попросил кого-нибудь из рабочих подсобить ему, – скривился Анак. – Узнаю, кто это был, – раскрою ему череп!

– Как вы «любезны», господин Карни! – усмехнулся Форд, не собираясь, однако, прекращать расспросы. – А почему тогда вы сразу не раскололи череп сэру Ганнибалу, когда заметили его поблизости?

– Я потерял его в тумане, – угрюмо пробурчал Хью.

– В день гибели Боуринга не было никакого тумана.

– Был! – заартачился каменотес. – Правда, не на дороге, но пустоши утопали в тумане. Я как раз шел домой, когда из густой пелены показался сэр Ганнибал. Он бежал прочь с места убийства. Я всегда не любил его, вот и проследил за ним. Он мчался туда, к другой дороге. Я не сумел его догнать, а потом до меня донесся шум мотора, – с триумфом в голосе закончил рабочий.

Судя по его словам, баронет и впрямь совершил преступление. Но показания Анака противоречили тому, что рассказал управляющий. А что, если гигант на самом деле видел не сэра Тревика, а Полуина? Впрочем, перепутать их было сложно: Иосия был полноватым и низкорослым, а сэр Ганнибал – худым и высоким. Даже в тумане принять одного за другого казалось немыслимым. Освальд растерялся, поэтому сменил тему разговора. Вместо того чтобы продолжать расспросы об убийстве, он поинтересовался:

– Почему вы ненавидите сэра Ганнибала?

Анак на мгновение задумался, а потом порывисто шагнул вперед.

– Пойдемте! – позвал он адвоката, бросив мрачный взгляд через плечо. – Я покажу вам причину.

Недоумевая, Освальд полез в гору вслед за рабочим. Минут через пятнадцать они добрались до маленькой хижины, построенной в тени гигантского кромлеха. Хью подошел к двери и рывком распахнул ее.

– Мама! – зычно крикнул он.

Однако на пороге появилась не сгорбленная старушка, как ожидал Форд, а изящная молодая мисс Энн Стреттон.