Текст книги "Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза"

Пока Наркомнац пытался доказать, что его идея этнотерриториального районирования экономически оправданна, Госплан старался продемонстрировать, что его проект хозяйственно-административного районирования не империалистический. Примерно тогда же, когда Наркомнац организовал свое Этнографическое бюро, Госплан обратился к новой московской организации – Государственному колонизационному научно-исследовательскому институту (Госколониту), – поручив ему сформулировать философское обоснование «советской колонизации». Госколонит был учрежден в апреле 1922 года. В нем работали эксперты по «колонизационному вопросу», включая бывших имперских экономистов, географов и специалистов по истории империи. Глава Госколонита профессор Арсений Ярилов был историком, географом сельского хозяйства и сотрудником Госплана; в 1923 году он стал главой новой комиссии Госплана по изучению производительных сил Советского Союза300300
  Госколонит был создан декретом Совнаркома РСФСР как учреждение при Главнауке, научном подразделении Наркомпроса (см.: Государственный колонизационный научно-исследовательский институт, его задачи, организация и деятельность (Краткий отчетный очерк) // Труды Государственного колонизационного научно-исследовательского института. М., 1924. Т. 1. С. 299–300). См. также: Ямзин И. Национальные интересы и вопросы колонизации. С. 3. Среди сотрудников Госколонита были Эрвин Гримм, Митрофан Довнар-Запольский и Дмитрий Егоров. Гримм, бывший член кадетской партии, был историком Римской империи; Егоров – историком-географом и экспертом по германской колониальной политике. Об образовании Госколонита см. также: Carr E. H. Socialism in One Country. New York, 1958. Vol. 1. P. 522–523.


[Закрыть].

Госколонит занимался и практикой, и теорией. Подобно КЕПС, он проводил географические и демографические исследования на советской территории. Он составлял обзоры «производительных сил земли, вод, недр и лесов» и рекомендовал, какие экономические специализации присвоить хозяйственно-административным областям, предлагаемым Госпланом. Некоторые эксперты Госколонита чертили железнодорожные маршруты, другие обсуждали ирригацию и методы сева, третьи изучали «туземный социальный строй» (например, у кочевых и иных племен) и разрабатывали советский «колонизационный кодекс». Все они работали на одну цель – построение социализма. В отличие от КЕПС Госколонит применял сравнительно-исторический подход. Его эксперты изучали европейские и североамериканские колонизационные программы, публиковали статьи о французской колонизации Северной Африки, британской колонизации Индии, американской колонизации Великих равнин и т. д.301301
  Отчет о деятельности Государственного колонизационного научно-исследовательского института за 1924–1925 // Труды Государственного колонизационного научно-исследовательского института. М., 1926. Т. 3. С. 21–36. Эти статьи публиковались в «Трудах» института. См., например: Воейков П. Д. Развитие производительных сил французских колоний // Труды Государственного колонизационного научно-исследовательского института. Т. 1. С. 384–385.


[Закрыть] Некоторые исследователи из Госколонита анализировали географические и климатические сходства и различия между отдельными европейскими и американскими колониями и «колонизуемыми» территориями Советского Союза, давая (прямые или косвенные) рекомендации советским планировщикам302302
  Государственный колонизационный научно-исследовательский институт. С. 305–306.


[Закрыть]. Кроме того, исследователи из Госколонита изучали имперскую колонизационную политику и иногда основывались на нереализованных планах таких прогрессивных реформаторов, как Георгий Гинс, чиновник Переселенческого управления, который в 1913 году выступал за новую колонизационную программу вовлечения «в хозяйственный оборот» «малоиспользованных производительных сил страны»303303
  Гинс Г. Переселение и колонизация // Вопросы колонизации. 1913. № 12. С. 73–120; № 13. С. 39–99. Эксперты Госколонита повторяли многие идеи Гинса (иногда почти дословно) без указания авторства.


[Закрыть].

Одной из задач Госколонита было объяснить, каким образом в советских социалистических условиях (без эксплуататорского класса капиталистов) советская колонизационная политика позволит коренным народам, таким как бывшие инородцы, повысить «уровень материальной и духовной культуры». В годы Гражданской войны некоторые большевики оправдывали советскую экономическую политику посредством старомодной риторики цивилизаторской миссии. Григорий Зиновьев в речи 1920 года объявил: «Мы берем эти продукты, которые нам необходимы, но не так, как брали старые эксплуататоры, а как старшие братья, несущие факел цивилизации»304304
  Цит. по: Batsell W. R. Soviet Rule in Russia. P. 117.


[Закрыть]. Однако преобладающее число большевистских лидеров тревожилось, что население не поймет разницы между колонизацией и колониальной эксплуатацией («колонизаторством»). Эта тревога усилилась, когда политические оппоненты режима (меньшевики и либералы) стали публиковать за границей статьи о том, что Советская Россия проводит «колониальную политику угнетения» в Туркестане и на Дальнем Востоке305305
  Советские лидеры отмечали, что британские журналы перепечатывают отрывки из этих статей в рамках своей кампании антисоветской пропаганды, – см.: Двенадцатый съезд Российской коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М., 1923. С. 565. О колонизаторстве см.: Там же. С. 473–474. Кроме того, см.: Колонизаторство в Туркестане и борьба с ним // Жизнь национальностей. 1921. 23 апреля. № 9 (101). С. 1; Кара-Икул. К роли Внешторга в независимых Восточных Советских республиках // Там же. 1922. 1 июня. № 11 (17). С. 1–2.


[Закрыть].

В Госколоните решили, что для отделения советской практики от практик «империалистических» европейских держав и Российской империи необходимо определиться с терминами. Эксперты этого института остановились на двух терминах, которые часто использовались как синонимы: «колонизация» и «переселение». Согласно выводам Госколонита, данные термины фактически обозначали разные процессы: переселение – это «земледельческая колонизация необжитых или малообжитых территорий», а колонизация – процесс сельскохозяйственного либо промышленного развития. Переселение может происходить стихийно или при поддержке государства и не имеет просветительской повестки. Колонизация, напротив, происходит только при поддержке государства и нацелена на ускорение культурного прогресса отсталых народов и на развитие местных производительных сил306306
  Ярилов А. А. Колонизация и переселение // Труды Государственного колонизационного научно-исследовательского института. Т. 1. С. 50–53.


[Закрыть].

В дискуссии об этих двух терминах речь шла не просто о семантике. Эксперты хотели доказать, что местное население Туркестана и других регионов сопротивляется советской «колонизации», поскольку ассоциирует ее с позднеимперским «переселением». По их утверждениям, то, что царский режим называл колонизацией, – например, внутренняя миграция русских крестьян в Азиатскую Россию – в большинстве случаев было по сути переселением. Согласно одному из экспертов Госколонита, профессору Ивану Ямзину, позднеимперская колонизация пошла по неверному пути, потому что «государство оказалось бессильным и потащилось в хвосте за голодным переселяющимся крестьянством, стремившимся сесть на землю там, где легче, ближе и где эта земля лучше». Русские крестьяне-переселенцы дошли до Киргизской степи, где обнаружили плодородную землю и беззащитных кочевников, не занимавшихся земледелием. Царская власть насильно конфисковывала «земельные „излишки“» у коренных жителей и передавала русским поселенцам. Тем самым она «вырыла ту пропасть между туземцами и переселенцами, которую еще не совсем засыпала и Великая Революция»307307
  Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России // Жизнь национальностей. 1922. 17 января. № 2 (131). С. 1. См. также: Ямзин И. Л., Вощинин В. П. Учение о колонизации и переселениях. М.; Л., 1926.


[Закрыть]. Термин «колонизация» стал ассоциироваться с этими эксплуататорскими практиками, которые только усилили «местный хронический сельскохозяйственный кризис» и породили антирусские настроения на многих национальных территориях. Сам термин «колонизация» «представляется до такой степени одиозным, что в некоторых частях страны от употребления его настоятельно рекомендуется воздерживаться»308308
  Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства // Труды Государственного колонизационного научно-исследовательского института. Т. 1. С. 3; Он же. Колонизация и переселение. С. 54–55; Государственный колонизационный научно-исследовательский институт. С. 336–338. О попытках Госколонита определить термин «колонизация» в 1920‐х годах см.: Петров А. Н. К выявлению организационных форм индустриально-промысловой колонизации // Проблемы промышленно-промысловой колонизации. М., 1930. Т. 2. (Труды Государственного научно-исследовательского института землеустройства и переселения. Т. 11.) С. 58–77.


[Закрыть].

Но следует ли Советской России, «поставившей свое управление на рельсы национального самоопределения», вовсе отвергнуть концепцию колонизации? Такой вопрос задавали Ямзин и его коллеги – и решительно отвечали «нет»309309
  Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России. С. 1.


[Закрыть]. Прибегая к риторике прогресса, они доказывали, что разрушение старых экономических укладов неизбежно. «Чтобы жить, оно [государство] должно развиваться, идти вперед»310310
  Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства. С. 7. Ямзин приводил в пример Туркестан с его «двумя процентами использованных хлопководством земель, с его будущими запасами хлопкоробов-земледельцев, вписавших свое имя в историю» (Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России. С. 1).


[Закрыть]. Однако эксперты Госколонита настаивали, что колонизация при советской власти «не акт воинствующего империализма» и не колонизаторство со стороны «эксплуататора», а «согласованная с общим планом государственного строительства всего СССР организация земельной площади и хозяйства, как Союза в целом»311311
  Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России. С. 1; Он же. Национальные интересы и вопросы колонизации. С. 3; Ярилов А. А. Колонизация и переселение. С. 54.


[Закрыть]. Ученые Госколонита, описывая колонизацию как «платформу величайших хозяйственных завоеваний», набрасывали свой план модернизации государства. Оно должно взять на себя «роль хозяина» экономической жизни страны и оценить производительный потенциал всех своих территорий с научной точки зрения, опираясь на квалифицированных экспертов. Ученые объясняли, что цель – «все большее ее [страны] освоение, развитие ее производительных сил», оптимальное использование всех территорий, их «природных богатств и всех хозяйственных особенностей»312312
  Ямзин И. Национальные интересы и вопросы колонизации. С. 3; Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства. С. 5–6; Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России. С. 1. Термин «хозяин» имеет ряд значений – «владелец, глава домохозяйства, муж». Он предполагает активный, «менеджерский» подход.


[Закрыть].

Разумеется, Советский Союз отличался от других государств. Чтобы провести черту между ним и европейскими колониальными державами, эксперты Госколонита утверждали, что «советская колонизация» основана на новых отношениях между метрополией и колонией. Они объясняли, что «понятие „колония“ получается у европейских теоретиков колонизации как „лежащая за океаном“» и «служащая хозяйственным и империалистическим целям метрополии»313313
  Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства. С. 4–5.


[Закрыть]. Российская империя пыталась подражать этой модели: в конце XIX века образованные русские считали, что Уральские горы отделяют Европейскую Россию от ее колоний в России Азиатской. Но Октябрьская революция обеспечила «совершенно новое освещение» колониального вопроса, радикально изменив соотношение между «Великороссией-метрополией» и ее колониями314314
  Ярилов А. А. Колонизация и переселение. С. 54. Об идее Урала как границы между «метрополией» и «колонией» см.: Гинс Г. Переселение и колонизация // Вопросы колонизации. 1913. № 12. С. 102–108; Sunderland W. The «Colonization Question»: Visions of Colonization in Late Imperial Russia // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 2000. Bd. 48. S. 210–232.


[Закрыть]. «Колонизация, как мы ее теперь понимаем в пределах СССР, не есть ограбление частей Союза, бывших колоний, со стороны РСФСР, бывшей метрополии» и не есть «бегство великорусского крестьянина… на сибирский или иной простор» из‐за нехватки земли. Советская колонизация, как объясняли эксперты Госколонита, «вытекает из потребностей самых окраин». Эти эксперты полагали, что роль государства-«хозяина» заключается в том, чтобы координировать потребности колонизованных регионов «с общегосударственными интересами в целом… с интересами союза всех федеративных республик, с интересами всего трудящегося человечества»315315
  Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства. С. 6–7; Он же. Колонизация и переселение. С. 54–55.


[Закрыть].

Итак, глава Госколонита Ярилов и его коллеги описывали советский проект в универсалистских и гуманистических терминах. Они доказывали, что само деление земной поверхности на «метрополии» и «колонии» нелегитимно, поскольку предполагает существование частной собственности. Напротив, заявляли они, земля – это «единое жилище» и «всякая территория земной поверхности, по какую бы сторону океана она ни лежала», является «достоянием человечества». Вначале государство-«хозяин» должно определить, как лучше всего использовать «обширные массивы свободных территорий» внутри «Союза Советских Республик». В конечном же счете государство-«хозяин» будет управлять колонизацией «в международном масштабе». Эксперты объясняли: «Чем рациональнее и полезнее в интересах человека будет использована эта арена, тем больше – количественно – и тем лучшего – качественно – человека будет на земле, тем выше поднимется уровень человеческой культуры»316316
  Ярилов А. А. Пути колонизационного строительства. С. 5–8.


[Закрыть]. По сути, эксперты предлагали свое собственное толкование мировой революции как проекта всемирного развития при поддержке со стороны советской власти.

Последняя отличительная особенность советской колонизации основывалась на переопределении отношений между колонизатором и колонизуемым. В советском контексте «местное туземное население» следовало признать «лучшей частью богатств» этих местных земель и «наиболее ценным [их] колонистом». Ссылаясь на работу этнографа КИПС Владимира Богораза, эксперты Госколонита настаивали, что местные жители, «знающие наперечет всю флору и фауну», месторождения драгоценных металлов и минералов, «наилучше приспособлены» к «эксплуатации природных богатств своего района». Туземцам и приезжим следует сотрудничать для ускорения «хозяйственного и культурного развития… малообжитых районов» Союза317317
  Ярилов А. А. Колонизация и переселение. С. 54–55.


[Закрыть]. Эксперты Госколонита соглашались с Наркомнацем, что этнографическое знание – как местное, так и научное, подготовленное экспертами, – необходимо для государственного планирования. Но в отличие от Наркомнаца, который применял это знание для межевания этнотерриториальных границ, Госколонит пытался применять его с целью определения, какие народы лучше всего подходят для выполнения конкретных экономических задач: постройки дорог и ирригационных систем, работы в сельском хозяйстве и промышленности. Доказывая, что население должно быть организовано «не на началах местного национализма», а соответственно своей экономической ориентации, Госколонит затрагивал центральный вопрос дискуссии о районировании318318
  Ямзин И. Колонизация в условиях Советской России. С. 1; Он же. Национальные интересы и вопросы колонизации. С. 3.


[Закрыть].

Накануне XII Съезда РКП(б), состоявшегося в апреле 1923 года, каждая из сторон дискуссии о районировании разработала философскую аргументацию и собрала научные данные в доказательство того, что именно ее проект административно-территориальной организации Советского государства наилучшим образом поможет режиму решить проблему многоукладности и построить социализм. Наркомнац доказывал, что социалистическое будущее достижимо лишь через программу поддерживаемого государством развития (которому лучше всего способствует этнотерриториальное районирование), а Госплан – что оно зависит от стремительной экономической модернизации (которую лучше всего обеспечат хозяйственно-административное районирование и советская колонизация). Но, хотя Наркомнац и Госплан продолжали спорить по фундаментальным вопросам, отдельные их сотрудники начали искать общий язык. Некоторые экономисты и государственные планировщики признали, что внимание к национально-культурному развитию населения – например, помощь родам и племенам в преодолении их «феодальной» отсталости и в достижении национальной самореализации – может привести к росту производительных сил. В то же время некоторые чиновники Наркомнаца размышляли о благодетельной колонизации, при которой колонизаторы оказывают «содействие местному населению в его возрождении» и способствуют его хозяйственному и культурному развитию319319
  Скачко А. К вопросу о колонизации окраин // Жизнь национальностей. 1923. № 2. С. 13–18.


[Закрыть].

К 1923 году этнографы КИПС сформировали новую область – советскую прикладную этнографию, в которой концептуализировали народы одновременно в этноисторических и хозяйственно-производственных терминах320320
  В конце 1920‐х годов партия стала утверждать, что эта дисциплина недостаточно «советская» и должна быть реформирована на марксистско-ленинских началах. См. главы 3 и 5.


[Закрыть]. Для Наркомнаца КИПС оценивала этнический состав советских территорий и рекомендовала, где провести границы потенциальных этнотерриториальных районов. Этнографы изучали субнациональные идентичности в Туркестане и на Северном Кавказе, консультируя Наркомнац по вопросам о том, какие племена и роды принадлежат «к какой (или каким) из уже сложившихся исторически или стремящихся ныне к самоопределению народностей»321321
  ПФА РАН. Ф. 2. Оп. 1-1917. Д. 30. Л. 188; Д. 31. Л. 13–14; Ф. 135. Оп. 1. Д. 1. Л. 199–200.


[Закрыть]. Также они помогали Наркомнацу оценивать запросы местных народов (например, коми-пермяков) о предоставлении им национально-территориального статуса, обеспечивали Наркомнац картами и этнографическими исследованиями и иногда непосредственно участвовали в прениях по поводу создания автономных национальных республик и автономных национальных областей322322
  ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 14 (1). Л. 33, 34, 60–61 об.; Д. 20. Л. 218, 220, 225; ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 9. Л. 140–140 об. См. также: Богораз-Тан В. Г. Об изучении и охране окраинных народов // Жизнь национальностей. 1923. № 3–4. С. 168–180.


[Закрыть]. Для Госплана КИПС совместно с кепсовским Комитетом порайонного описания России инвентаризировала «человеческие производительные силы» бывшей империи. Под влиянием «расоведения» XIX века этнографы утверждали, что каждая национальность имеет свою хозяйственную ориентацию, обусловленную физическим типом и бытом этой национальности323323
  О КЕПС и КИПС см.: ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 1. Л. 6; Д. 3. Л. 18; Ф. 2. Оп. 1-1917. Д. 30. Л. 40–42. О КЕПС см.: ГАРФ. Ф. 5677. Оп. 1. Д. 7. Л. 64–66.


[Закрыть]. Они пытались понять корреляцию между физическими признаками и хозяйственной деятельностью – земледелием, скотоводством, охотой и т. д., – чтобы помочь Госплану и Госколониту определить, для каких предприятий какие группы населения подходят больше всего.

Когда Наркомнац организовал свое собственное Этнографическое бюро, этнографы КИПС забеспокоились, будет ли правительство и дальше обращаться к ним за экспертными консультациями. Наркомнац пригласил сотрудников КИПС участвовать в его будущем бюро. Но этнографы, естественно, волновались по поводу того, какую роль сыграет в судьбе КИПС это новое московское учреждение324324
  ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 17 (1). Л. 62–64. С декабря 1921 года этнографы КИПС обсуждали, как им лучше всего обеспечить свою роль в государственных делах. См., например: ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 3. Л. 36–37.


[Закрыть]. Чтобы гарантировать участие КИПС в дальнейшей работе по государственному строительству, несколько этнографов из этой комиссии ездили в Москву, где присутствовали на заседаниях Наркомнаца и завязывали близкие профессиональные отношения с его чиновниками. Некоторые этнографы КИПС сотрудничали с Трайниным, Диманштейном и Бройдо в большом проекте по созданию письменных языков для бывших инородцев России325325
  ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 3. Л. 43, 52; ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 14 (1). Л. 60–60 об.; Д. 19. Л. 9–10, 12. Ольденбург, Руденко, Анучин, Штернберг и другие этнографы КИПС участвовали в заседаниях Наркомнаца.


[Закрыть].

Для упрочения своих связей с Наркомнацем КИПС также воспользовалась началом 1‐й Всесоюзной переписи населения. Намеченная на 1925 год (и в конце концов проведенная в 1926‐м), перепись была главной темой дискуссии в Наркомнаце в марте 1923 года, где участвовало несколько членов КИПС, в том числе Сергей Руденко. Последний доказывал, что КИПС, которая составляла этнографические карты на основе данных переписи 1897 года и знала погрешности этих данных, может уберечь Наркомнац и Центральное статистическое управление (ЦСУ) от серьезных ошибок326326
  ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 19. Л. 9–10; ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 9. Л. 62.


[Закрыть]. Предложение Руденко подключить КИПС к переписи было одобрено. Официально приняв участие в организации переписи, КИПС взяла на себя роль центрального этнографического бюро Советского государства327327
  ПФА РАН. Ф. 2. Оп. 1-1917. Д. 31. Л. 127–127 об.; Ф. 135. Оп. 1. Д. 3. Л. 65; Д. 9. Л. 174–175. Позже в этом же месяце Трайнин и Бройдо добились у Совнаркома увеличения бюджета КИПС. См.: Там же. Д. 3. Л. 53; Д. 9. Л. 70. Этнографическое бюро Наркомнаца, со своей стороны, приняло более скромную программу. Оно было реорганизовано в историко-этнографический подотдел Научной ассоциации востоковедов. См.: ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 18 (3). Л. 175; Д. 19. Л. 1–2.


[Закрыть].

В то же время КИПС начала сотрудничать и с Госколонитом. В марте 1923 года Госплан собрал вместе представителей КИПС, КЕПС, Госколонита и других научных учреждений на 1-ю Всероссийскую конференцию по изучению естественно-производительных сил. На этой недельной конференции в Москве собрались Александров, Ярилов, Руденко, Ольденбург, Дмитрий Анучин и еще около 150 ученых и администраторов. Целью конференции было обсуждение организации «социалистического хозяйства на научной основе»328328
  Конференция по изучению естественно-производительных сил России: открытие конференции // Экономическая жизнь. 1923. 21 марта. № 62 (1292). С. 3; Горбунов Н. Наука и советское государственное строительство // Там же. 20 марта. № 61 (1291). С. 3. Конференция проходила с 20 по 26 марта 1923 года. Участвовали 20 делегатов от Госплана, 50 – от Москвы, 50 – от Петрограда и 30 – от других губерний. О КИПС и конференции см.: ПФА РАН. Ф. 135. Оп. 1. Д. 3. Л. 46.


[Закрыть]. Александров, возглавлявший организационное бюро конференции, видел в ней возможность мобилизовать поддержку проекта хозяйственно-административного районирования. Были проведены сессии по районированию, колонизации, почвоведению, земледелию, лесной промышленности, добыче нефти и минералов и демографической политике329329
  Учет природных богатств России (Беседа с членом президиума Госплана проф. И. Г. Александровым) // Экономическая жизнь. 1923. 20 марта. № 61 (1291). С. 3; Конференция по изучению естественно-производительных сил России: объединенное заседание секции районирования и секции человека // Там же. 23 марта. № 64 (1294). С. 3.


[Закрыть]. Представители Госколонита обсуждали планы сельскохозяйственной и промышленной колонизации, а этнографы КИПС читали доклады об использовании «человека как производительной силы». Ольденбург и Анучин доказывали, что новейшие антропологические исследования влияния «физических, расовых, наследственных» факторов на «физиологическое развитие населения» позволят государству использовать его человеческие ресурсы к максимальной экономической выгоде330330
  Изучение человека как экономического фактора (Беседа с непременным секретарем Академии наук, академиком С. Ф. Ольденбургом) // Экономическая жизнь. 1923. 25 марта. № 66 (1296). С. 5; Конференция по изучению естественно-производительных сил России: 2‐е пленарное заседание // Там же. 24 марта. № 65 (1295). С. 3. В тех же номерах «Экономической жизни» печатались статьи о будущей колонизации Сибири, Дальнего Востока и Севера. См., например: Большаков М. Колонизационные мероприятия на 1923 год // Там же. 21 марта. № 62 (1292). С. 2.


[Закрыть]. Этнографы предлагали организовать (и вскоре начали планировать) исследовательские экспедиции в поддержку госколонитовской программы советской колонизации.

Характеризуя хозяйственную ориентацию как важный этнографический признак, а этнический состав как ключевой экономический фактор, этнографы КИПС поддерживали обе парадигмы районирования. КИПС не должна была решать, какая из соперничающих парадигм лучше подходит Советскому государству. Но работа, которую этнографы выполняли для Наркомнаца, Госплана и Госколонита – предсказывая, какие народы сольются в какие национальности, и обозначая хозяйственные предрасположенности разных групп населения, – существенно повлияла на политику советского режима в отношении его населения в последующие десятилетия331331
  Я рассматриваю это в следующих главах.


[Закрыть].

Не только администраторы и эксперты, но и лидеры Коммунистической партии в 1920‐х годах оказались между соперничающими парадигмами административно-хозяйственного районирования. В эти годы лидеры партии не могли достичь консенсуса даже по вопросу о лучшей форме организации Советского государства, не говоря уже о том, чтобы диктовать все аспекты государственного строительства в РСФСР и союзных республиках. Во время Гражданской войны и сразу после нее партия не высказывала официальной позиции по вопросу районирования. Конечно, высокопоставленные члены партии следили за дискуссией о районировании на всех ее этапах и многие по долгу службы участвовали в прениях. Однако только в марте 1923 года – после того как районирование обсудили в местных партийных и государственных органах, а также на непартийных съездах крестьян и нерусских народов – Политбюро и Центральный комитет официально взялись за рассмотрение вопроса. Они «в принципе» одобрили пересмотренный план районирования, но в ответ на недовольство на местах, межведомственный конфликт и непрекращающиеся внутрипартийные споры о пути к социализму призвали к «осторожному подходу»332332
  Алампиев П. М. Экономическое районирование СССР. Т. 1. С. 137.


[Закрыть].

В апреле 1923 года Алексей Рыков выразил партийную позицию на XII Съезде партии. «Несмотря на свое „техническое“ название, вопрос об административно-хозяйственном делении, или районировании, государства имеет колоссальное, гигантское значение для всего переходного периода Октябрьской революции, для всего переходного периода от НЭПа к коммунизму», – заявил Рыков. На практике районирование означало полную реорганизацию государственных и партийных органов. Рыков утверждал, что режиму не хватает «знания местных условий» для одномоментного проведения в жизнь столь масштабного мероприятия, и называл одобренный ВЦИК проект Госплана «предварительной рабочей гипотезой», которую придется пересмотреть «на основании опыта». Он объявил, что партия решила провести районирование в течение «большого срока», и предложил Госплану начать с размежевания двух экспериментальных регионов333333
  Двенадцатый съезд Российской коммунистической партии. С. 429–431, 574, 651. Цитируется и обсуждается в кн.: Егоров К. Д. (ред.). Районирование СССР. С. 56–59; Carr E. H. Socialism in One Country. Vol. 2. P. 279.


[Закрыть].

Обсуждения районирования и национального вопроса на партийном съезде поражают стремлением сбалансировать всесоюзные экономические и местные национальные (этнографические) соображения. С одной стороны, партия обвинила видных национальных лидеров (например, чиновника Наркомнаца и татарского лидера Мирсаида Султан-Галиева) в том, что они подчинили советские интересы «местным националистическим»334334
  На секретном совещании в июне 1923 года Султан-Галиева исключили из партии. Его обвинили, в частности, в том, что он интриговал против включения Татарской АССР в хозяйственно-административную область и выступал за создание советской мусульманской национальной республики под руководством татар (Четвертое совещание ЦК РКП с ответственными работниками национальных республик и областей в Москве 9–12 июня 1923 г. Стенографический отчет. М., 1923).


[Закрыть]. С другой стороны, партия подтвердила «права наций на самоопределение, право народов на самостоятельное государственное существование» и согласилась с позицией Наркомнаца в отношении неимпериалистического развития. В дискуссиях на съезде постоянно всплывали контрпримеры из практики европейских колониальных держав. Указывая на «такие колониальные государства, как Великобритания и старая Германия», представители партии отмечали «непримиримое противоречие» между «процессом хозяйственного объединения народов» (которое партия считала прогрессивным) и «империалистическими» практиками, которые часто сопутствовали хозяйственному объединению (например, «эксплуатация народов менее развитых народами более развитыми»). Для европейских держав процесс создания колониальных империй «был и остается процессом прогрессивным», поскольку он облегчил «международное разделение труда» и «колоссальное развитие производительных сил», а тем самым создал «материальные предпосылки» социализма. Но в то же время экономическое объединение разнообразных народов «в рамках капиталистического развития» привело к усилению «национального бесправия», «колониального рабства» и соперничества за колониальную экспансию, вылившегося в Первую мировую войну335335
  Двенадцатый съезд Российской коммунистической партии. С. 642–644.


[Закрыть].

Чтобы отличить Советский Союз от европейских колониальных держав и от Российской империи, некоторые высокопоставленные партийные руководители призывали проводить «освободительную национальную программу»336336
  Большевики часто прибегали к формулировке «освободительная национальная программа». См.: Двенадцатый съезд Российской коммунистической партии. С. 644.


[Закрыть]. Часть из них рекомендовала партии ввести экономические меры для стимуляции промышленного развития бывших колониальных народов. Например, Турар Рыскулов из Туркестана предлагал перевести заводы из Москвы в бывшие сырьевые регионы Средней Азии. Другие выступали за широкомасштабные политические и культурные мероприятия по защите и поддержке «отсталых» народов337337
  Там же. С. 465–471.


[Закрыть]. Сталин занял вторую позицию, заявив, что экономических мер недостаточно. Согласно Сталину, советский режим обязан был бороться против «шовинизма» доминирующих национальностей, таких как великороссы и грузины.

Сталин предупредил, что позволить одним национальностям процветать за счет других означает воспроизводить «старую специальную систему управления», при которой власть «приближает к себе некоторые национальности, дает им привилегии» и, «приближая одну национальность… давит через нее на остальные». Он привел в пример Австро-Венгерскую империю, которая назначила одни национальности управлять другими, а также Британскую Индию: «Англия решила: чем мне возиться с 800 отдельными национальностями, лучше выделить несколько наций, дать им некоторые привилегии и через них управлять другими». Сталин утверждал, что австро-венгерский и британский подходы имели свои административные достоинства (например, позволяли переключать недовольство подчиненных народов с государства на доминирующие народы), но с советской точки зрения не выдерживают критики338338
  Там же. С. 446–450. Сталин говорил о двух основных формах национализма, угрожающих «отсталым народам». Первый, великорусский шовинизм, – следствие «былого привилегированного положения великороссов» в Российской империи. Второй, «национальный шовинизм» других развитых народов (например, грузин), зачастую развивался как защитная реакция на русский шовинизм. «Этот национализм оборонительный превращается в наступательный» против меньших национальностей (Там же. С. 447–450, 596–600). Большевики исходили из того, что в основной своей массе русские обладают национальным самосознанием. Перепись 1926 года показала, что это не всегда верно.


[Закрыть]. После съезда Сталин начал выступать за такой подход к народам бывшей Российской империи, в котором сочетались представления Госколонита о советской колонизации с представлениями Наркомнаца о поддерживаемом государством развитии, – за программу интенсивного экономического развития в сочетании с программой превращения «феодальных» и «бывших колониальных» народов Советского Союза в нации339339
  Я рассматриваю это в последующих главах.


[Закрыть].

Ни Наркомнац, ни Госплан не «победили» в дискуссии о районировании. После XII Съезда партия поручила Госплану курировать районирование двух экспериментальных областей РСФСР: сельскохозяйственной Северо-Кавказской и промышленной Уральской. В то же время партия и новый ЦИК СССР сохранили общую структуру Советского государства в сложившейся форме: союзные республики, автономные национальные республики, автономные национальные области и национальные районы. Важно, что партия и ЦИК объявили союзные республики (например, Украинскую ССР) «суверенными государствами», не подлежащими включению в хозяйственно-административные области, а автономные национальные республики (например, Башкирскую АССР) и автономные национальные области (например, Чувашскую АО) «суверенными в своих внутренних делах» и имеющими право отказаться от включения в хозяйственно-административную область340340
  Национальные районы, напротив, не имели такого права (Алампиев П. М. Экономическое районирование СССР. М., 1963. Т. 2. С. 135–136). Об административных и бюджетных правах этих различных национально-территориальных единиц см.: ГАРФ. Ф. 6892. Оп. 1. Д. 47. Л. 1–5.


[Закрыть]. В августе ЦИК учредил Комиссию по районированию СССР и поручил ей изучить границы существующих национально-территориальных единиц, оценить возможности размежевания дополнительных национально-территориальных единиц и служить посредником в спорах о разграничении341341
  ГАРФ. Ф. 6892. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–3, 12, 15–17. Эту комиссию возглавляли Сапронов и Авель Енукидзе. В нее входили представители Белорусской и Украинской ССР, РСФСР и Закавказской СФСР.


[Закрыть].

Именно благодаря последующим обсуждениям и этнографическая, и экономическая парадигмы стали частью структуры Советского Союза. Между 1924 и 1929 годами Госплан работал над размежеванием хозяйственно-административных областей как РСФСР, так и союзных республик. Ему приходилось снова и снова урезать свои планы в связи с тем, что руководители автономных национальных республик отказывались включать свои национальные территории в предлагаемые хозяйственно-административные области. Например, в Уральскую область должны были войти Екатеринбургская, Челябинская, Пермская губернии и Башкирская АССР. Но башкирские руководители выступили за исключение свой национальной единицы, и советские лидеры поддержали башкирскую позицию, сочтя ее вопросом национальных прав342342
  Бóльшая часть Башкирской АССР не вошла в Уральскую область, но маленький район, где башкиры не составляли большинства, был включен в эту область на этнографических и экономических основаниях.


[Закрыть]. Чтобы возместить потерю Башкирии, Госплан включил в эту область несколько сибирских губерний с сельскохозяйственной и лесной специализацией343343
  ГАРФ. Ф. 6892. Оп. 1. Д. 47. Л. 8–10. Как общее правило, если автономная республика или область отказывалась войти в состав планируемой хозяйственно-административной области, Госплан менял свои намерения и включал в планируемую область другие регионы со схожим хозяйственным профилем.


[Закрыть]. Это, в свою очередь, разрушило план создания отдельной Западно-Сибирской области. Такие случаи были обычным делом344344
  Там же. Л. 10–11, 20–22, 25–26. Например, руководители Бурят-Монгольской АССР выступили против включения их республики в Ленско-Байкальскую хозяйственно-административную область, а руководители Татарской АССР протестовали против включения их республики в Средневолжскую хозяйственно-административную область.


[Закрыть]. Первоначальный план Северо-Кавказской области тоже рухнул из‐за местных требований национального самоопределения. На ее месте в 1924 году был учрежден Северо-Кавказский край, включавший первоначально шесть автономных национальных областей345345
  Это были Адыгейская, Ингушская, Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская, Северо-Осетинская и Чеченская АО (см.: Северный Кавказ после районирования (итоги и выводы). Ростов-на-Дону: Краевая комиссия по учету опыта районирования при Северо-Кавказском краевом исполнительном комитете, 1925).


[Закрыть]. Создание края было компромиссным решением. Он являлся административной единицей, которую составили национальные территории, объединенные региональным экономическим планом, но отчасти контролировавшие свои бюджеты, хозяйства и «национальные дела», включая образование, здравоохранение, судебные и земельные вопросы. В 1925 и 1926 годах по этой модели были организованы также Сибирский и Дальневосточный края.

Госплан модифицировал свои проекты хозяйственно-административного районирования так, чтобы учесть национальный принцип, а ЦИК и партия приспосабливали границы союзных и автономных республик под экономические требования. Народы Башкирской АССР, Украинской ССР и других союзных и автономных национальных республик быстро поняли, что исключение из хозяйственно-административных областей не освобождает их от включения во всесоюзные экономические планы. В течение 1920‐х годов Госплан определил хозяйственную специализацию всех союзных республик, автономных национальных республик и автономных национальных областей. Чтобы гарантировать жизнеспособность этих национально-территориальных единиц как в этнографическом, так и в экономическом и административном плане, комиссия ЦИК по районированию изучала – и чаще всего передвигала – их границы. Во многих случаях этнографической точностью жертвовали во имя общесоюзных экономических (и иных) целей. Этот вопрос я детально исследую в главе 4.

К 1924 году советский режим добился формальной политической унификации территорий в границах СССР. Советские эксперты и чиновники приступили к их концептуальному завоеванию и выработали революционный подход к решению проблемы многоукладности. Кроме того, экономические и этнографические исследования, проведенные для проектов районирования, облегчили интеграцию ресурсов, людей и территорий в единую советскую систему. Но многие проблемы остались нерешенными. В течение следующего десятилетия конфликт между экономической и этнографической парадигмами районирования занимал в советском государственном строительстве центральное место.