Текст книги "Лис Улисс и потерянный город"

Подельники присоединились к ее веселью.

– Ловко ты сориентировалась, – похвалил Марту пингвин Николай. – Когда он сказал про команду, я уж решил, что он обо всем догадался и что наш план накрылся!

– Он и накрылся, – усмехнулась Марта. – Поэтому я тут же придумала новый, и он сработал! Вместо простофили-спасителя в ловушку попал простофиля-советчик. А итог один! – Она триумфально помахала трофейным бумажником.

Воришки издали торжествующий клич.

Пингвин Николай забрал у лисицы бумажник Улисса, вытащил деньги, пересчитал и присвистнул:

– Недурно! Правда, Григорий, твой дядя, похоже, останется без заработка.

Кот пожал плечами. Это его дядя-таксист обмолвился при нем о приезжем, с которым он назначил поездку в Пятнистые Клыки, чем и навел шайку на Улисса.

– Мне мой заработок важнее.

– И все же главный трофей – не деньги, – заметила Марта, аккуратно поднимая футляр цилиндрической формы.

Кот и пингвин кивнули.

– Сразу видно, ценная вещь, старинная, – с уважением сказал пингвин.

– Футляр точно старинный! – воскликнул кот. – Я в книгах видел! В таких хранили карты!

Марта возбужденно вскинула голову:

– Так там карта? Ах! К сокровищам! Открываю!

Она сняла крышку. Троица нетерпеливо заглянула в футляр.

– Это не карта… – обескураженно заметил кот.

Марта перевернула футляр и вытряхнула его содержимое. На землю с озорным стуком высыпались пирожки с картошкой.

Недоумение воров было недолгим. С криками «это контрабанда!», «там бриллианты!» они, пачкаясь в масле, выпотрошили несчастные пирожки.

– Нет бриллиантов… – констатировала Марта чуть не плача.

Они в замешательстве переглянулись.

Так кто кого обвел вокруг пальца – они простофилю или простофиля их?

К назначенному часу Улисс вошел в здание вокзала. Таксист уже ждал.

– Поехали, – кивнул таксист.

– Проблема, – замялся Улисс.

Кот насторожился.

– Конкуренты?

Улисс покачал головой:

– Обокрали.

Таксист сник.

– Досада.

Потеряв всякий интерес к несостоявшемуся клиенту, таксист, не произнеся больше ни слова, удалился в направлении туалетов.

Улисс вздохнул. Похоже, придется задержаться в Новосугробске на неопределенный срок.

Ничего. Жаль, конечно, что денег нет и поездка откладывается, но главное – он уберег карту. Вот уж правда, пути судьбы неисповедимы. Не купи он эти ужасные пирожки и не переложи их в футляр на место перекочевавшей во внутренний карман пальто карты к сокровищнице Саблезубых, все могло быть намного хуже. Не сравнить.

Он вышел из здания вокзала, перешел дорогу и оказался у входа в гостиницу под нескромной вывеской «Золотая шпала».

Вошел внутрь, в задумчивости посидел полчаса в холле.

Что дальше? Денег на гостиничный номер у него нет…

Улисс вышел из гостиницы, не представляя, что делать и куда идти. Его взгляд упал на старый грузовик, припаркованный за углом. На его боку красовалась надпись: «Грузы! Я же грузовик».

Лис хмыкнул. Водитель, видать, оригинал.

Он поймал себя на мысли, что невольно присматривается к кузову на предмет потенциального ночлега. Мысль ему не понравилась. Кузов – тоже.

Лис поморщился. Приехали…

В этот момент из гостиницы вышел пожилой ворон. Остановился на секунду, отсалютовал нескромной вывеске, что-то каркнул, а потом подошел к грузовику и по-дружески похлопал по капоту.

– Извините, это ваш грузовик? – спросил Улисс.

– Мой, – улыбнулся ворон. – Старый, верный друг детства. Вместе росли. Я ведь помню его еще великом. Но это длинная история.

«Не отвлекайся!» – велел себе Улисс, чье воображение уже принялось рисовать картины совместного взросления собеседника и его «друга».

– Скажите, вы сейчас уезжаете? Случайно не в сторону деревни Пятнистые К лыки?

– Вы дважды правы! Я покидаю – и надеюсь, что навсегда, – «Золотую шпалу», и путь мой действительно пролегает недалеко от Пятнистых Клыков. Так надо. Это длинная история.

– Попутчика возьмете?

– Почему бы и нет?

– Только у меня нет денег.

– А у кого есть? – философски изрек ворон. – Моя цена иная – истории.

– Хорошо, я буду рассказывать вам истории.

– Вы не поняли. Это я буду рассказывать вам истории.

Улисс от неожиданности растерялся.

– Какие истории?

– Очень интересные! О об ужасных событиях и проклятиях! Я их обожаю!

Улисс пал духом. Прощай, поездка в тишине. Но какой у него выбор?

Водитель и попутчик забрались в кабину грузовика. Ворон завел мотор и поставил перед Улиссом замасленный пакет:

– Вот, угощайтесь! Пирожки с картошкой! Сочные, жирные, то, что надо для долгой дороги!

Улисс про себя усмехнулся. От судьбы не убежишь.

Глава 10
Спиритический Сеанс

Евгений прервал работу над романом[2]2
  Десятую главу романа Евгения можно прочитать в разделе «Совершенно секретно» в конце книги.


[Закрыть] и задумался. Не переусердствовал ли он с художественным вымыслом? Впрочем, если в главе есть хотя бы два слова правды, то правдива вся глава. Эту формулу Евгений вывел сам, только что.

Он перечитал написанное. Два слова правды было.

Порядок.

– Нам пора! – раздался с порога голос Берты. Евгений вздрогнул. Будучи всецело погруженным в творческий процесс, он даже не услышал, как лисичка вошла в комнату. А Константин вообще успел заснуть, пока Берта прихорашивалась для встречи неизвестно с кем. Но немедленно проснулся, стоило только лисице подать голос.

– Я готов!

– Я тоже, – сказал Евгений, закрывая тетрадь.

Через пару минут друзья уже выходили из гостиницы. За ними из окна наблюдал Бенджамин Крот.

«И эти куда-то на ночь глядя, – подумал он. – Наверное, тоже хотят выдать меня врагам. Всех вокруг хлебом не корми, дай только выдать меня врагам».

Внезапно Крот уловил движение на другой стороне улицы. Что-то мелькнуло и тут же исчезло. Енот в изумлении раскрыл пасть. Из недр его археологической памяти всплыло что-то смутное, малоизвестное, древнее… Какой-то миф…

– Не может быть… – прошептал Бенджамин Крот, чувствуя, как шерсть встает дыбом. – Бумажный Зверь!

Ошарашенный енот сел на кровать. Оживающие мифы – это скверно. Подумать только, Бумажный Зверь!

– Ничего, – тихо сказал Крот. – Бумажный – это еще не финиш. Главное, чтобы до Железных не дошло.

Археолог тяжко вздохнул. Теперь еще надо каким-то образом увидеться во сне с Лисом Улиссом.

В голову полезли кажущиеся чужими мысли. Но они вполне точно передавали чувства Крота: «Ох… Ну и дела. Сил моих нет. Вот увидите, я уволюсь…»

Суслик Георгий шел по Кромешной улице к дому номер тринадцать той самой механической походкой, которая не на шутку испугала Бенджамина Крота. Если бы археолог мог видеть глаза партнера, он перепугался бы еще сильнее: взгляд суслика казался остекленевшим, зрачки замерли в неподвижности. А если бы Георгий мог наблюдать себя со стороны, ему многое нашлось бы что сказать.

Окна дома номер тринадцать светились робким неровным светом – электричество на такое не способно, – а это означало, что в доме зажгли старые добрые свечи.

Георгий пересек веранду и зашел в дом. Посередине комнаты за круглым столом расположились трое призраков – волк, пантера и тигренок. Они держа ли друг друга за лапы и хором произносили:

– Вызываем тебя из мира живых. Приди же на наш зов, о живой.

– Я пришел, – ровно сказал Георгий. – Зачем вы позвали меня? Зачем потревожили мой покой?

Три пары призрачных глаз уставились на застывшего, подобно игроку в «замри-отомри», суслика.

– Получилось… – восторженно прошептала пантера Клара.

– Конечно, получилось, – самодовольно заметил Волк Самуэль. – Я уже не первый раз в своей смерти провожу спиритический сеанс и вызываю живого. – Он повернулся к пришедшему и строго спросил: – Кто ты, о существо из мира живых?

– Я – Георгий.

– Мы звали того из живых, кто способен и готов ответить на наши вопросы. Способен ли ты, Георгий, и готов ли отвечать нам?

– Разумеется. Я умею придумывать ответы на все вопросы. И даже могу дать самый главный ответ на самый главный вопрос.

– Так дай же! – сгорая от любопытства, воскликнула Клара.

– Все в мире не имеет смысла, за исключением того, что составляет мою, Георгия, личную реальность, за пределами коей никакого «мира» не существует.

«Самый главный ответ» привел духов в замешательство.

– Разве это то, что нам нужно? – удивилась Клара.

– Я же говорил, что мы не того вызываем, – проворчал юный Уйсур.

А Волк Самуэль сказал Георгию:

– Благодарю тебя, о живой. Но это не совсем то, что нас интересует.

– Не то? Странно. Это же самое важное, что только может быть. Вы меня разочаровываете.

– В каком смысле? – нахмурился Волк Самуэль.

– Не важно, – ответил Георгий, в голосе которого наконец стал прорезаться намек на эмоции. – О мертвых либо хорошо, либо никак. Так что никак. О чем же вы хотите меня спросить? Может, вас интересуют глобальные вопросы? Например, в чем смысл смерти?

– Нет-нет, – торопливо возразил волк.

– Тогда, вероятно, вы хотите узнать, есть ли жизнь до смерти!

– И это нет.

– Смерть после жизни?

– Нет!

– Неужели вы вызвали меня, чтобы задавать вопросы нефилософского свойства? – поразился Георгий.

– Ну… Пожалуй что так… – смутился призрак.

– В таком случае, в следующий раз я захвачу с собой микроскоп, – сказал суслик.

– Зачем? – хором удивились привидения.

– Чтобы вам было чем гвозди забивать. Раз уж вы не мелочитесь и призываете из мира живых величайшего философа, чтобы узнать какую-то фигню…

Волк Самуэль сурово погрозил суслику пальцем.

– Вы это прекратите, Георгий! Не забывайте, о мертвых либо хорошо, либо очень хорошо!

– Вы правы. Извиняюсь. Готов выслушать ваши глупые и неинтересные вопросы. Только имейте в виду, что, раз я величайший философ, то отвечу только на восемьсот вопросов, и ни на один больше!

– Сколько? Восемьсот?

– Больше нельзя!

– Да у нас столько и не наберется, – заметила Клара.

– Это вам так кажется. Вот увидите, один вопрос повлечет за собой другой, и так далее, пока лимит не будет исчерпан, а вы так и останетесь ни с чем. В сущности…

– Не надо в сущности! – перебил Волк Самуэль. Он уже понял, что, если Георгия не останавливать, то он способен уболтать их до смерти. Или до чего там можно уболтать тех, кто и так давно мертв. – Итак, вопрос! Скажи, о живой, где находится сокровищница саблезубых тигров?

– О… – сказал Георгий. – Так вот что вам нужно…

– Отвечай, о порождение мира живых! Отвечай тому, кто призвал тебя! – потребовал Волк Самуэль. – Ты обязан!

– Да… – неохотно согласился Георгий. – Ладно, я отвечу. Слушайте внимательно. В Градбурге живет лис по имени Леонард Прецедентис…

– Какой Градбург? – нетерпеливо перебил его Волк Самуэль. – Какой еще Прецедентис! Я спрашиваю, где сокровищница саблезубых! Это здесь, в Сабельных горах, а не в Градбурге!

– Так я и отвечаю. Вы будете слушать или нет?

– Самуэль, предоставьте живому ответить так, как он считает нужным, – вмешалась пантера Клара.

– Да-да, конечно, дорогая Клара, – немедленно остыл волк.

– Благодарю вас, сударыня, – сказал Георгий. – Итак, в Градбурге живет лис по имени Леонард Прецедентис. Вы должны вызвать его сюда.

– Что-о? Из Градбурга?! – Брови Волка Самуэля поползли вверх. – Он знает точное местонахождение клада?

– Что вы, откуда? Нет, конечно!

– Тогда зачем нам его вызывать, да еще из Градбурга?!

– Дело в том, что Леонард Прецедентис – мой адвокат. А на вопрос, который вы задали, я буду отвечать только в присутствии своего адвоката.

Волк Самуэль потерял дар речи. Пантера Клара ахнула. А юный Уйсур вскричал:

– Что вы врете! Не знаете ответа, так и скажите!

Георгий опустил глаза.

– Вы правы, не знаю. Но мне было очень стыдно в этом признаться.

Пантера Клара снова ахнула.

– Как не знаете?! Вы же из мира живых!

– Боюсь, что даже в мире живых на этот вопрос никто не даст ответа. А волнует он многих.

– Как жаль… – расстроился Волк Самуэль. – А мы так на вас рассчитывали. Излетали Сабельные горы вдоль и поперек, и все без толку. А нанять проводника без разрешения, оказывается, невозможно. Никто не соглашается. Да и еще и пугаются нас. А в мэрию мы даже соваться не стали.

– Понимаю, – кивнул Георгий. – С вашими физическими характеристиками добиться чего-либо от бюрократов будет непросто… Но я могу вас утешить.

– Утешить?

– Да. Я знаю наверняка, что вы не найдете сокровища саблезубых.

– Ничего себе утешение…

– Погодите, это не все. Я также знаю абсолютно точно, что они вам и не нужны.

– А это уже не вам решать, любезный наш живой! – возмутился Волк Самуэль.

– Постойте, это тоже еще не все. Главное я пока не сказал. Так вот. Вы все равно не зря приехали в Вершину. Вы обретете здесь нечто, что вам гораздо нужнее, чем сокровища саблезубых. Что-то очень важное для всех вас. Хотя вы это и не ищете.

Ответом пророчествующему суслику были шесть недоуменных глаз.

– А можно конкретней? – спросила Клара.

– Увы, нет. Сейчас, находясь на границе между миром живых и миром мертвых, я вижу вашу большую удачу, но она никак не связана ни с какими сокровищами. А вот что это конкретно, мне не видно. Не видно… – Георгий закрыл глаза и осел на пол. – Не видно… – Суслик распластался на полу и негромко захрапел.

– Все, – сказал Волк Самуэль. – Он растратил энергию. Теперь ему необходимо поспать. Все-таки живые – слабаки!

– Самуэль, о чем это он говорил? – спросила Клара. – Какая удача? Что мы найдем?

– Не знаю… – пожал плечами волк.

А юный Уйсур лишь скорчил презрительную мину, выражая тем самым недоверие к заявлениям живого.

Внезапный стук в дверь прервал их беседу. Привидения удивились. Кто это может быть? Ведь дом заброшен.

– Открыто! – выкрикнул Самуэль.

Дверь распахнулась. На пороге стояли Берта, Константин и Евгений. Вид у них был настороженный, но решительный.

– Вы? – удивился Волк Самуэль, обращаясь к пингвину и коту.

– Вы? – удивились Евгений и Константин, обращаясь к волку.

– Кто это? – удивилась Берта.

– Кто это? – удивилась Клара.

– Явились – не запылились, – буркнул юный Уйсур.

Константин, Евгений и Волк Самуэль принялись наперебой знакомить Берту с Кларой.

– А этот что здесь делает? – поинтересовался Константин, указывая на Георгия.

– Спит, – ответил Волк Самуэль.

– А…

– Почему вы без Лиса Улисса? – спросил волк.

– Мы не знаем, где он, – честно призналась Берта. – Он уехал раньше нас, и мы никак не можем его найти. Честно говоря, ужасно за него беспокоимся. Вы его не видели?

– К сожалению, нет, – развел лапами волк-призрак. – Но не думаю, что следует беспокоиться. Лис Улисс умеет за себя постоять.

– Он-то умеет, – хмыкнул Константин. – А за нас кто постоит?

– А вы, значит, тоже за сокровищами прибыли? – догадалась Берта.

– Ну да. Только без толку. По этой карте ничего отыскать невозможно, – пожаловался Волк Самуэль.

– Это точно, – согласился Константин. – Эх, Евгений, Евгений…

– Ты опять?! – подпрыгнул пингвин.

– Убью обоих, – прошипела Берта.

– Скажите, уважаемые, а что вас привело в этот дом? – спросила пантера Клара.

– Мы получили приглашение, – ответила Берта. – Явиться сюда после полуночи.

– От кого? – удивился Волк Самуэль. – Здесь только мы. Но мы вас не приглашали.

– От Трубача-В-Потертой-Куртке, – сказала Берта.

– А может, от Флейтиста-В-Поношенном-Пальто, – предположил Евгений.

– Или от них обоих, – добавил Константин.

– Но здесь нет никакого трубача, – удивленно ответил Волк Самуэль.

– И никакого флейтиста, – сказала Клара.

– И никаких обоих, – хмуро добавил юный Уйсур.

– Ну… Возможно, он… или они… еще придет… придут… – неуверенно предположила Берта. – Или встреча должна произойти не с ним… не с ними… А с кем-то другим.

– С каким еще другим? – недоуменно поинтересовался Волк Самуэль.

– Не знаю… – развела лапами лисичка.

– Со мной! – раздался сверху громкий голос.

Все вздрогнули и задрали головы. С потолка спускался незнакомый призрак – тигр в костюме-тройке.

Старокладбищенские привидения и Несчастные попятились.

Тигр неторопливо опустился в кресло у незажженного камина, закинул одну призрачную заднюю лапу на другую и представился:

– Добрый вечер, дамы и господа. Я – хозяин этого дома. Неизвестный Гений.

Глава 11
Те же и Неизвестный Гений

Реакцией на заявление нового призрака явилась немая сцена. Привидения со Старого Кладбища и не подозревали, что в доме есть еще духи, кроме них. А Несчастные ожидали увидеть либо Флейтиста, либо Трубача, либо кого-нибудь еще, но совершенно не предполагали, что этот кто-нибудь спустится с потолка и окажется полупрозрачен.

Неизвестный Гений покровительственно глядел на них, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Ну, право, – с легкой улыбкой сказал он. – Должен ведь дом кому-то принадлежать, верно? Неужели вы думали, что хозяин не объявится?

– Логично, – ответил Волк Самуэль. – Разрешите представиться…

– Не утруждайтесь, – махнул лапой тигр. – Я знаю, кто вы, откуда и зачем. Наблюдал за вами.

– О… – смутился волк. – Тогда почему не появились раньше?

– А зачем? – усмехнулся Неизвестный Гений. – Мне нечего было вам сказать.

– А сейчас есть? Ну, давайте говорите.

Волк, а следом за ним и остальные кладоискатели расселись за столом. Откуда-то из недр себя Неизвестный Гений выудил трубку, засунул между зубов, и из нее начал виться призрачный дымок. Призрачный дымок, кстати, довольно мало чем отличается от непризрачного. Неизвестный Гений вытянул губы и выпустил несколько фигур из дыма. Все они изображали самого Гения.

– Вы только не обижайтесь, мои любезные собратья по смерти, но я собирался говорить не с вами, а с этими молодыми зверями. Правда, – добавил он, прежде чем возмущенные собратья по смерти успели среагировать, – я ничего не имею против вашего присутствия.

– Подумаешь, – фыркнул в ответ юный Уйсур. – Очень надо нам присутствовать. А вот ни капли не интересно, что вы там собираетесь сказать. – После этих слов тигренок уселся поудобней, готовясь внимательно слушать, чем еще больше испортил и без того неважнецкое впечатление от своего выступления.

– А как вас зовут на самом деле? – полюбопытствовала Берта.

– Неизвестный Гений, – ответил Неизвестный Гений.

– Нет, я имела в виду полностью?

– Полностью – Никому Не Известный Гений, – терпеливо ответил тигр. – У меня, конечно, имелось имя, данное при рождении, только оно совершенно ничего не значит. Я его давно забыл.

– А почему вы неизвестный? – спросил Константин. – Разве гении бывают неизвестны?

– Гении всегда неизвестны, – последовал категоричный ответ. – Неизвестны и непризнанны. Признанный гений – нонсенс.

– Как так? – удивился кот. – Да я могу вам назвать кучу известных и признанных гениев!

– Даже не пытайтесь! Все, кого вы сможете назвать, гениями не являются. Они просто талантливы.

– Позвольте, а Юк ван Грин? – напрягся Евгений.

– Был очень талантлив.

– Но он гений! – настаивал пингвин.

– Ерунда! Если бы он был гений, его имя никогда бы не осталось в веках. – Голос призрака стал сердитым. – Как же вы не понимаете! Для того, чтобы стать известным и признанным, нужна решительность и уверенность в себе. А талант обратно пропорционален решительности и уверенности в себе. Поэтому максимальный талант – а это и есть гений – никогда не решится на признание и известность! Самыми известными становятся бездари, потому что они наиболее уверены в себе. Реже известными становятся таланты. Гении – никогда!

– Спорно, – заметила Берта.

Евгений хотел уже с ней согласиться, но внезапно спроецировал слова Неизвестного Гения на себя и понял – а ведь верно! Вот, например, сам Евгений – совершенно неизвестен! И при этом в поэтических баталиях, которые нередко проносились в пингвиньем воображении, он всегда одерживал победу над Юком ван Грином. Так вот почему! Теперь понятно!

– Да… – зачарованно проговорил пингвин. – Действительно, подлинные гении должны быть безвестны.

Берта решила не реагировать, так как обсуждение природы гениев, по ее мнению, слишком затянулось. В конце концов, какая разница, прав Неизвестный Гений или не прав. Тем более что он не прав.

(Если бы этот разговор мог слышать суслик Георгий, ему многое нашлось бы что сказать. Но Георгий спал на полу в паре метров от стола. Об этом ему тоже нашлось бы немало что сказать, если бы он мог это видеть.)

– А в какой области вы гений? – поинтересовался Евгений.

– Я историк! – ответил тигр. – Но в отличие от обычного историка я исследую не прошлое, а будущее!

– Так вы провидец! – сказала Берта.

– Нет, – поморщился Неизвестный Гений. – Провидение – не наука. А у меня все точно. Я историк! Я исследователь будущего!

– Но, позвольте, как же можно исследовать то, что еще не произошло? – удивилась Берта.

Неизвестный Гений закатил глаза.

– О нет! – застонал он. – Мало мне было при жизни этих заявлений!

– Простите, я не хотела вас обидеть, – смутилась лисичка. – Просто мне непонятно.

– А кому-нибудь другому понятно, что я имею в виду? – Неизвестный Гений обвел взглядом присутствующих. Утвердительного ответа не последовало. Тигр гордо задрал нос. – Так я и знал. Участь гения – быть не понятым современниками. – Он немного подумал и скорректировал: – Потомками.

Берта решила, что пора менять тему.

– А тот, через кого вы передали нам приглашение… Он кто?

– Это мой друг. Флейтист-В-Поношенном-Пальто.

– Но записка была подписана Трубачом-В-Потертой-Куртке. И тот, кто ее принес, действительно носил потертую куртку, и у него действительно была труба.

– Да? Ну, значит, это был Трубач. Потому что с какой стати Флейтисту подписываться Трубачом, если у него труба, а не флейта.

Берта поймала себя на том, что никогда еще прежде не меняла темы с такой частотой. Но желание делать это возникало чуть ли не после каждой реплики Неизвестного Гения.

– Давайте оставим это, – предложила она.

– Наконец-то, – издала слабый стон пантера Клара, которая из разговора не поняла вообще ничего, зато вспомнила, что бывает такая штука, как головная боль. Конечно, она ее не чувствовала, так как была призраком. Но она о ней вспомнила, что само по себе уже неприятно.

– Так зачем же вы хотели нас видеть? – спросила Берта.

– Дело в том, что та эпоха, в которую мы все сейчас входим, исследована мной очень мало, – сказал Неизвестный Гений и выпустил еще несколько дымовых Неизвестных Гениев. – История говорит о появлении Бумажных Зверей и чужеземцев, но что дальше – она умалчивает. Это из числа так называемых белых пятен истории. Но совершенно очевидно, что в Вершине начинается новая эра. Наверняка страшная.

– Почему? – сделал большие глаза Евгений.

– Так ведь Бумажные Звери!

– Но кто они – эти Бумажные Звери?

– О! – Тигр многозначительно поднял палец. – Вот именно за этим я вас и пригласил. Чтобы рассказать о Бумажных Зверях. Вы, как и они, часть моего исследования. Я подозреваю, что ваше появление в Вершине не случайно. Объясняя вам суть происходящего, я не только исследую столь интересную эпоху, но и вписываю свое имя в историю! А это, согласитесь, дело серьезное.

Берте снова захотелось поменять тему, но, к сожалению, уже было не на что. Чтобы переварить все, что говорил Неизвестный Гений, требовалось время, а она явно за разговором не поспевала. Судя по мордам остальных, они отстали от него еще больше. Константин и Клара, похоже, вообще топтались в самом начале. Где-то в районе «здравствуйте, меня зовут Неизвестный Гений».

К счастью, следующим вопросом Евгений предоставил лисичке передышку – даже не подозревая об этом.

– Давно хотел узнать… Вам, наверное, известен ответ, раз вы историк… Почему город называется Вершиной? Он ведь у подножия Сабельных гор, а не на вершине.

– Ну не называть же город Подножием! – ответил Неизвестный Гений. – Кому захочется жить в таком городе? Сами подумайте: подножие. Город под ногами. У жителей такого города непременно разовьется комплекс неполноценности!

– Хм… Тогда у жителей города с названием Вершина должна развиться мания величия. Так, что ли?

– Конечно, – согласился тигр.

– Но ведь этого не произошло.

– Еще как произошло! А если также учесть, что на самом деле эта Вершина – подножие… У-у-у, какие роскошные психические отклонения расцветут в таком месте.

– И наверняка расцвели, – подал голос Константин.

– В полный рост! – подтвердил Неизвестный Гений. – Прямо не город, а находка для психоисторика!

Берта решила, что передышку уже можно сворачивать.

– Итак, вы пригласили нас, чтобы?.. – сказала она.

– Чтобы дать некоторые объяснения того, что происходит. Рассказать о Бумажных Зверях. А то блуждаете, как в потемках. Итак… – начал тигр, выпустив к потолку несколько дымовых Гениев. – Есть одна древняя легенда. Не очень известная. О ней знают только специалисты – историки да археологи. Слушайте…

Древняя легенда, рассказанная Неизвестным Гением

В далекие времена где-то в Сабельных горах жил да был прекрасный город. Населяли его саблезубые тигры, назывался он Пупземли, а правил им мудрый и справедливый царь Любимий Второй. Правление Любимия Второго знаменовалось счастьем народа и процветанием города, это было время добра и справедливости. Но однажды в городе появились чужеземцы. Это были лис, кошка и страус. Обратите внимание, что все они являлись представителями трех различных народов – псовых, кошачьих и птичьих. Это было дурным предзнаменованием, но горожане тем не менее встретили чужаков радушно и даже продержали их в тюрьме лишь полторы недели.

– За что их продержали в тюрьме? – перебил Константин.

– За то, что они были чужаки, – объяснил Неизвестный Гений. – В те времена чужестранность каралась законом. Слушайте дальше.

Дальше

В ту же ночь, когда в город пришли чужаки, появились и Бумажные Звери. Сначала их было мало. Но с каждым днем становилось все больше и больше. Никто не знал, кто они и откуда взялись. Было ясно одно: их прислала чья-то злая воля. Потому что чем больше их становилось, тем больше пупземлийцы совершали друг другу зла. Часто даже во вред себе.

Город охватило безумие. Однако тогда еще никто не видел связи между Бумажными Зверями, чужеземцами и обозлением жителей города.

Но однажды ночью появились Деревянные Звери, которые разорвали Бумажных Зверей в клочья. Всех. До единого. Казалось бы, замечательно, зло отступило. Увы… Стало только хуже. Начались пожары, погромы и убийства. Близость Деревянных Зверей будто сводила всех с ума. Вместо того чтобы избавляться от ужасных пришельцев, пупземлийцы самозабвенно уничтожали друг друга!

И тогда мудрый Любимий Второй догадался, в чем дело. Он понял, что Деревянные Звери заражают всех вокруг ужасной деревянной чумой. Так же как до них Бумажные Звери заражали всех вокруг ужасной бумажной чумой. А причиной всех этих напастей были чужеземцы!

– Но каким образом? – поразилась Берта.

– А вот каким, – сказал Неизвестный Гений.

Вот каким образом

Пришлые лис, кошка и страус были друзьями. А союз псовых, кошачьих и птичьих – явление аморальное, противное самой природе. Не надо спорить! Так говорит легенда, я тут ни при чем! В конце концов, речь идет о древних временах. Тогда были иные понятия, чем сейчас!

Так вот. Безобразная дружба настолько возмутила Высшие Силы, что они наслали на город, приютивший этих греховных животных, страшную кару в виде бумажной, а затем и деревянной чумы.

Тогда справедливый Любимий Второй повелел друзьям-извращенцам убираться из города, надеясь, что таким образом Пупземли заслужит прощение от Высших Сил.

Но прощения не случилось. Высшие Силы вообще очень суровые силы, начисто лишенные жалости и чувства юмора. Короче, Деревянных Зверей стало еще больше, а безумие усилилось.

Тогда Любимий Второй приказал вернуть грешников. Царь сказал им: «Это вы навлекли на город беду, так что вам его и спасать. У вас есть на это ночь. Если не справитесь, то я решу проблему по-своему. Предупреждаю, мое решение вам не понравится».

Испуганные лис, кошка и страус решили раздружиться, чтобы порвать порочную связь. Тогда, возможно, Высшие Силы сменили бы гнев на менее страшный гнев.

Но разве возможно раздружиться за одну ночь! Конечно же, у них ничего не вышло. Страусу почти удалось, но и он сдался к утру, поняв, насколько крепко его товарищеское чувство к лису и кошке.

Утром они предстали перед царем Любимием и сказали, что не в силах раздружить друг друга. Царю не оставалось ничего иного, кроме как казнить всех троих…

Это было крайнее решение, но больше ничего не оставалось. Уж смерть виновников беды точно задобрила бы Высшие Силы.

Так думал Любимий Второй. Но он ошибся. Высшие Силы не простили. Следующей ночью появились ужасные и беспощадные Железные Звери. Они уничтожили сначала Деревянных Зверей, а затем принялись за сам город. Железные Звери сровняли его с землей и исчезли…

Так заканчивается эта легенда.

Тигр сделал затяжку, выпустил дымовых Неизвестных Гениев, но затем передумал и втянул их обратно. Он сказал:

– И если вы, о уважаемые чужеземные псовая, кошачий и птичий, не видите параллелей между древней легендой и сегодняшним днем, то вы меня очень разочаруете.

Старокладбищенские привидения и Несчастные были встревожены.

– Мы, конечно же, видим параллель… – осторожно произнесла Берта. – Но…

– Моя подруга хочет спросить, а не бред ли это все! – раздраженно сказал Константин.

– Понятия не имею, – ответил тигр. – Но если легенда говорит правду, то судьба Вершины в ваших руках.

– Мы что, должны спасать Вершину?! – не поверил своим ушам кот.

– Это уже вам решать. Мое дело – сделать так, чтобы история свершилась. А войдете вы в нее, как герои или как злодеи – не важно.

– Тогда мы войдем как злодеи! – заявил Константин. – Потому что не фиг! И вообще, мне не нравится Вершина! Я полностью поддерживаю Высшие Силы! Будь я на их месте, то сразу наслал бы Железных Зверей! Скажите спасибо, что я не Высшая Сила!

Волк Самуэль кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Я только хочу заметить, – сказал он, обращаясь прежде всего к Константину, – что это всего лишь легенда. Не стоит принимать ее настолько всерьез и так распаляться.

– Ну конечно не стоит, – усмехнулся Неизвестный Гений. – Подумаешь, легенда. Что же, я свое дело сделал. Пойду лелеять свою гениальность. Желаю всем спокойной ночи. Не прощаюсь. Моя гениальность подсказывает мне, что мы еще встретимся.

Произнеся это, тигр-призрак растаял в воздухе. От того места, где он только что сидел, поднялись к потолку и исчезли несколько ухмыляющихся дымовых Гениев.

– Я не буду с вами раздружаться, – тихо, но твердо сказал Евгений. – Что это за глупости, будто наша дружба аморальна? Разве дружба может быть греховной? Дружба – это прекрасно. Что за предрассудки! В каком веке мы живем?

Константин положил лапу ему на плечо.

– Евгений! Я горжусь тобой! А то, понимаешь, Вершина, Пупземли! Какой из Вершины пуп земли! Это край света, а не пуп земли!

А Берта грустно проговорила:

– Как не хватает Улисса… Ну где же он? Почему не появляется? Он нам так нужен…

Несчастные покидали Дом Неизвестного Гения со смешанными чувствами. С одной стороны, они сейчас сплотились так, как никогда прежде. Но с другой – без Лиса Улисса ощущали себя совершенно потерянными… Будущее их пугало.