Текст книги "Объявляется посадка на рейс..."

Глава 11
УЗНИК ЗАБРОШЕННОЙ ФАБРИКИ

Во время просмотра видеозаписи, сделанной в московском аэропорту «Шереметьево», никто из приглашенных полицейских не узнал среди пассажиров Мустафу Кемаля. Англичанку это не удивило. Она уже давно смирилась с мыслью о том, что по его паспорту тем рейсом летел Фазиль Нермук, и полицейских пригласила на просмотр для очистки совести, чтобы соблюсти до конца все формальности.

В середине дня Изабелла вместе с Кафари и Филдинсом съездила на загородную виллу, где компания хорошо пообедала. Затем она приехала в комнату напротив кофейни Ахмеда и с нетерпением стала ждать возвращения партнера или по крайней мере его звонка. Однако не дождавшись, позвонила сама. Аппарат был включен, свободен, но Корешков не откликнулся. Изабелла пыталась успокоить себя тем, что коллега, возможно, сейчас находится на шумной улице и не слышит звонков, но сама прекрасно понимала, что занимается самообманом. Она ругала себя за то, что смирилась с невнятным объяснением Андрея по поводу его сегодняшних планов. Знала, что тот утром отправился в кофейню Ахмеда. Знала, точнее догадывалась, что тот будет собирать информацию о местонахождении Сафара и – главное – Мустафы. Этого было недостаточно, чтобы сейчас разыскать Андрея. А Изабелла уже сильно нервничала. Стоило ей заслышать стук двери подъезда или шаги на лестнице, как она с нетерпением смотрела в дверной «глазок»: не Андрей ли? Но нет, тот так и не появился.

Хартвуд позвонила Филдинсу:

– Бойтон, вы не в курсе, куда подевался Андрей? Он вам звонил?

– Нет.

– С тех пор как он утром отправился в кофейню, от него никаких вестей. Боюсь, не случилось ли с ним чего. Эти турецкие башибузуки на многое способны.

– Я почти уверен, с ним что-то произошло. Обычно Андрей звонит регулярно. Будем надеяться, что просто идет по следу и не может сейчас разговаривать.

– А вдруг его подстерегает опасность? Надо же разобраться.

– Понимаю. Но не предпринимайте никаких необдуманных шагов. Подождите меня.

– Вы выезжаете?

– Не сразу. Я сейчас очень занят. Примерно через полчаса освобожусь и приеду к вам. Наберитесь терпения.

– Я и так давно терплю.

– Потерпите еще. Постараюсь приехать как можно раньше.

Сразу после разговора с Филдинсом она еще раз позвонила Корешкову и опять не дождалась ответа. Надежда на благополучный исход его отлучки таяла с каждой минутой. Больше ждать не было никакой возможности, и Изабелла отправилась в кофейню напротив.

Войдя туда, мисс Хартвуд едва успела оглянуться по сторонам, как рядом с ней остановился Ахмед. У владельца кофейни был несколько усталый вид, что не удивительно – ведь с утра на ногах. Тем не менее он был очень любезен и слащаво улыбался, блестя своими выпуклыми карими глазами.

– Мадам, рад вас видеть. Почему вы пришли одна? Где ваш милый муж?

– Это я и хочу узнать у вас, – холодно ответила она.

– Простите, я не совсем понимаю госпожу. Видимо, я недостаточно хорошо знаю английский язык.

– Утром мой муж сказал, что пойдет сюда.

– Так он и был здесь. Разве я отрицаю?! Посидел, потом ушел.

– А что он заказывал? Сколько времени провел здесь?

– Пробыл у нас примерно час с небольшим. Брал виски, курил кальян, читал газету.

– Ушел один или воспользовался вашим любезным предложением познакомиться со скрытыми от широкой публики достопримечательностями Стамбула?

– Я не знаю, куда пошел ваш муж. Он передо мной не отчитывается.

Изабелла почувствовала в голосе Ахмеда явную фальшь и решила идти ва-банк. Ей было ясно, что хозяйка дома напротив связана с владельцем кофейни, рассказывает ему обо всем подозрительном. Возможно, в комнатах для жильцов даже установлена подслушивающая аппаратура. Андрей утром приходил сюда и мог ненароком выдать себя. Так что нечего миндальничать, нужно решительнее обращаться с этой публикой. Все они достаточно трусоваты.

– Отвечайте на мои вопросы или я сейчас вызову полицию!

Ухмыльнувшись и посмотрев на нее такими полуприкрытыми глазами, словно накурился наркотиков, Ахмед дал едва заметный сигнал двум молодым людям, сидящим за столиком возле входа. Те дружно встали со своих мест и направились к Изабелле. Положение становилось угрожающим, мешкать было нельзя.

В три прыжка англичанка отскочила от Ахмеда к стене, выхватила пистолет и заняла такую позицию, которая позволила ей держать на прицеле и хозяина заведения, и двух его молодых подручных. Видя такое дело, те сразу остановились, словно персонажи игры в «Замри!»

Изабелла вытащила свободной рукой из нагрудного кармана удостоверение и, выставив его перед собой, показала бандитам:

– Стоять на месте или буду стрелять! Международный отдел по борьбе с терроризмом. У меня есть право на ношение и применение оружия. Насчет меткости можете не сомневаться.

Другие посетители кофейни незаметно, словно летающие тарелочки, покинули помещение. Парочка молодых бандитов застыла на полпути между Изабеллой и дверью, отсекая англичанке путь к выходу. У них была выгодная позиция. Получалось, что они выполняли задания и Ахмеда – мешали полицейской ищейке вырваться отсюда, и Изабеллы – застыли неподвижно, не трогаясь с места, как она велела. Однако по их кислым лицам было видно, что они с удовольствием ограничились бы своим послушанием только англичанке – нарываться на пулю у них нет ни малейшего желания.

Немую сцену нарушил Ахмед, неожиданно схвативший с ближайшего к нему столика кальян и бросивший его в Изабеллу.

Кальян – не самый удобный предмет для метания. Изабелла легко увернулась от него, правда, при этом на мгновение потеряв прицел, чем не преминули воспользоваться молодые бандиты. Они бросились на Изабеллу, та выстрелила, но промахнулась. Один из нападавших ногой выбил у Хартвуд пистолет. Затем оба пытались схватить ее, чтобы связать и унести отсюда. Но не тут-то было. Женщина оказалась очень серьезным противником. Удар ногой в пах, сокрушительный удар ребром ладони по челюсти, удар в солнечное сплетение, от которого противник со стоном согнулся в три погибели…

Ахмед с растерянным видом наблюдал за побоищем. Его глаза бегали, как в мультипликации: туда-сюда, туда-сюда. Бедная его кофейня, теперь наверняка придется делать ремонт.

Все же численное преимущество давало себя знать. Их двое, она одна, к тому же хозяин тоже способен в любой момент сделать какую-нибудь пакость. Постепенно чаша весов склонялась на сторону преступников. Но тут неожиданно в кофейню ворвались Кафари и Филдинс. Выхватив свои пистолеты, оба приняли характерные полицейские позы для стрельбы – держа пистолет двумя руками.

– Полиция! Всем стоять! Руки за голову!

Это было очень вовремя: Изабеллу как раз сбили с ног, и теперь она поднялась, потирая ушибленное колено. Кафари приблизился к ней:

– Мисс Хартвуд, вы в порядке? Врач не требуется?

– Думаете, у меня что-нибудь сломано? Нет, – ответила Изабелла, поправляя сбившуюся во время драки одежду. – Скорее, помощь понадобится им.

Действительно, стоявшие под прицелом Филдинса бандиты еле держались на ногах. Что касается Ахмеда, то он под шумок исчез за занавеской, прикрывающей дверь, во внутренние помещения кофейни.

Кафари заставил обоих парней встать лицом к стене и положить на нее руки.

– Ноги шире! – командовал он. – Не оборачиваться!

Затем он вызвал по телефону полицию.

Бойтон подошел к Изабелле и с укоризной произнес:

– Зачем ты полезла в этот гадюшник без нас? Тебе что, жить надоело?

– Я боюсь за мистера Корешкова.

– Мы тоже за него тревожимся. Но ведь сказали, что скоро подъедем. Могла бы подождать несколько минут.

– Значит, не могла, – вздохнула Изабелла. – Сейчас мы по-прежнему теряем время. Нужно разыскать русского.

Кафари спросил у парочки бандитов, где находится Андрей, но те клялись, что не знают. Они вообще про него не слышали.

– А где обычно вы расправляетесь со своими противниками? – продолжал допытываться интерполовец. – Куда их отвозите?

Парни в недоумении хлопали глазами. Было похоже, что их действительно привлекли совсем недавно, и они мало что знают о делах банды.

– Ну, уж хозяин этой забегаловки знает все точно, – сказал Филдинс.

С этими словами он бросился за занавеску, за которой недавно скрылся Ахмед.

* * *

Андрея связали с таким запасом прочности, что ни о каком побеге нельзя было думать. Веревки на руках и ногах затянули до невозможности, у него даже онемели кончики пальцев. Рот заткнули кляпом – далекой от стерильности тряпкой, вполне возможно, раньше ей протирали машину, а то и аккумулятор. Да вдобавок залепили рот скотчем. В довершение ко всему на него натянули непрозрачный полиэтиленовый мешок, который сверху тоже перевязали веревками. В общем, получился неподвижный куль, который бандиты не совсем ловко загрузили в машину.

С самыми мрачными мыслями Андрей лежал на жестком металлическом полу. Продольные выступы болезненно впивались в тело, особенно это чувствовалась на неровностях дороги. Стоило машине тронуться, как Корешков принялся считать. Считал только, когда машина ехала, во время остановок перед светофорами делал перерыв в счете. Досчитал примерно до полутора тысяч. Значит, ехали минут двадцать пять. Получается, из города не выехали. Очевидно, привезли куда-то на окраину.

После того как его вытащили из машины, все процедуры были проведены в обратном порядке: развязан и снят полиэтиленовый мешок; стянут с лица скотч, причем медленно, а это больно, нужно сдирать рывком, и вынута изо рта омерзительная тряпка; развязали ноги. Руки развязывать не стали, понимая, российский полицейский на многое способен. Развяжи ему руки – потом пожалеешь. Он тут такого натворит, что только держись.

Когда с него стянули полиэтиленовый мешок и Корешков увидел, куда его привезли, то горько усмехнулся: заброшенная фабрика. Сколько таких заброшенных фабрик и заводов довелось видеть в детективных фильмах! Сколько раз читал в книгах! Если есть заброшенная фабрика, то там обязательно ютится бандитская малина. В реальной же жизни ему с такой обстановкой сталкиваться не приходилось. Думается, если бы все было так просто, то заброшенные фабрики давно находились бы под особым контролем милиции. Андрей всегда посмеивался над убогой фантазией авторов, не способных придумать ничего более оригинального. И вот сейчас, попав в руки бандитов, в самом деле оказался на заброшенной фабрике. Причем не художественной, а самой что ни на есть настоящей: повсюду торчат останки станочного оборудования, выбитые металлические рамы, вентиляторы с прохудившимися от времени лопастями, ржавые водопроводные трубы. Не говоря уже о кучах мусора, красующихся на каждом шагу. Солнечный свет проникал сюда через разбитые окна и многочисленные дыры в шиферных крышах.

Бандитов было четверо: Мустафа и еще трое. Сафар сюда не поехал. После того как ему развязали ноги, Корешков стоял, переминаясь. Хотелось немного прийти в себя. Видно, столь скромное желание не понравилось Мустафе, потому что тот, остановившись перед сыщиком, без лишних слов размахнулся и нанес ему оглушительный удар по голове. Удар пришелся в правое ухо.

Андрей встал, однако убийца Джамеля тотчас нанес следующий удар. Сыщик опять поднялся, и опять был сбит с ног.

Мустафа бил с остервенением, глаза у него налились кровью. Казалось, его бесит, что этот русский полицейский не просит у него пощады, а упорно встает на ноги.

Один из его соратников спросил:

– Мустафа, какой смерти ты для него хочешь?

Кемаль плюнул на связанного и отошел, пробурчав:

– Для полицейского пса любая смерть слишком легкая.

– Это мы и без тебя знаем. Но все же, как убивать-то неверного мерзавца?

– Погоди! – огрызнулся Мустафа. – Не можем мы сейчас убить его!

– Почему? Что нам может помешать?

– Не вздумай, я тебе говорю. Пока не закончится полицейская возня, нам нужен заложник. Тогда в случае чего мы сможем иметь какую-нибудь выгоду – меняться, торговаться. Может быть, получим за него выкуп.

– Да, выкуп – это вещь, – мечтательно произнес один из бандитов. – За европейского полицейского можно получить любые деньги. Он из какой страны?

– Я же говорил тебе. Из Москвы. Фазиля Нермука разыскивает, с которым я там работал.

– Ну, пускай поищет его здесь, – засмеялся любитель выкупа. – Главное, чтобы самого не нашли. Тогда за него и заплатят дороже.

* * *

Рывком отодвинув занавеску, скрывавшую дверь, через которую выбежал Ахмед, Филдинс вбежал в первую комнату. Освещенная лишь одной слабосильной лампочкой, она была совершенно пуста. Он углубился во внутренние помещения, стремительно прошел несколько комнат – людей нигде не было. Выскочил во двор – пусто. Вошел в кухню, где застал лишь трех испуганных поваров. Ахмеда нигде не было.

Когда он вернулся в общий зал, там появился целый отряд полицейских, примчавшихся сюда, как выяснилось позже, на трех машинах.

Интерполовцы были озадачены исчезновением владельца кофейни. Вряд ли это его экспромт. Скорей всего, Ахмед был готов к такому повороту событий, поэтому заранее нашел место для укрытия. Правда, рано или поздно его обязательно разыщут, не может же он бросить кофейню на произвол судьбы.

Сидя на стуле, Изабелла с безразличным видом следила за действиями полицейских, которые готовились увезти двоих попавшихся молодчиков на допрос.

К ней подошли Кафари и Филдинс.

– Ну, что тебе сказать, Изабелла? – шумно вздохнул Бойтон. – Зная нравы местной криминальной публики, боюсь, твоего русского напарника уже нет в живых. Тут уж ничего не поделаешь, придется смириться.

– Я не столь мрачно смотрю на вещи, – вставил Кафари, – но надо признать, что вы оба действовали безрассудно. Разве можно вести себя так в чужом городе, в чужом государстве?! Ведь они у себя дома, им известны все, так сказать, ходы и переходы. Для вас же все в новинку. Неудивительно, что получился такой афронт.

Словно очнувшись от сна, Хартвуд энергично тряхнула головой и запротестовала:

– Мы действовали так, как следовало, чтобы добиться нужного результата. Теперь мы точно знаем, что Мустафа Кемаль не погиб, больше того, он находится на территории Турции. По каким документам он сюда прибыл – это тоже еще вопрос. Во-вторых, нам известно, что катастрофа с самолетом не была несчастным случаем. Преступниками был организован террористический акт с целью получения большой страховки. Чудовищное изуверство. Из-за денег пожертвовать таким количеством ни в чем не повинных людей! Просто в голове не укладывается! Мы можем предъявить обвинение семье Кемалей и потребовать выдачи Мустафы.

Выслушав ее страстный монолог, Филдинс кивнул:

– Тут ты права на все сто.

– Против этого нечего возразить, – поддакнул Кафари. – Теперь мы с чистой совестью можем предъявить обвинение и получить санкцию на обыск в доме Кемалей. Если мы сделаем это достаточно оперативно, то, возможно, нам повезет и мы захватим Мустафу.

– Вот это как раз исключено, – возразил Филдинс. – Он же тоже понимает, что его разыскивают и дом находится под наблюдением.

– В первую очередь мы должны выяснить, что стало с Андреем, – сказала Изабелла.

Интерполовцы посовещались с турецкими полицейскими, и все пришли к выводу, что сейчас нужно постараться задержать хозяина кофейни Ахмеда. Допросив его, можно получить хоть какую-то ясность. Но где его искать?

Полицейский капитан, командир отряда, сказал, что некоторые постоянные связи Ахмеда им известны.

– Попробуем проверить.

– Сколько времени этой займет? – спросил Филдинс.

– Тут как повезет. У Ахмеда очень обширные связи, масса знакомых, в том числе женщин.

– У него уже были какие-то сложности с полицией?

– Нет, ничего серьезного, – ответил капитан. – Я слышал, пару раз его задерживали, но быстро освобождали. Видимо, откупался.

Кафари сказал:

– Мне кажется, не следует преувеличивать мудрость преступников.

– Вы к чему клоните? – спросила Изабелла.

– К тому, что сейчас нужно срочно ехать в Текирдаг и нагрянуть в дом Кемалей. Мы либо застанем там кого-нибудь из братьев, либо что-то узнаем о них, найдем какие-нибудь улики, поговорим с соседями. Я даже затрудняюсь сказать заранее, что мы обнаружим, но обычно всегда что-нибудь путное находится.

Все согласились с ним. Капитан полиции отправил две машины с задержанными в участок, а сам собрался ехать в Текирдаг.

Полицейские ехали следом за «Тойотой» интерполовцев. Штурманом была Изабелла – она единственная знала, где находится дом Кемалей, поскольку была уже там с Андреем. По пути коллеги подтрунивали над ней: как, мол, с одного раза можно запомнить дорогу в захолустное местечко. Однако цепкая профессиональная память не подвела Хартвуд. Она уверенно называла сидящему за рулем Кафари нужные повороты.

Наконец машины въехали в переулок, в котором расположен дом Кемалей, и тут сразу почувствовали неладное. Выражалось это в том, что все прохожие имели напуганный вид. Судя по одежде, это были не случайные прохожие, а жители близлежащих домов. Вышли из своих жилищ на непривычный шум, поглазели, а теперь попятились назад от греха подальше.

Чувствовалось, что обе машины приближаются к эпицентру опасности, и вскоре стало ясно, что находился он в доме Кемалей. Не доезжая метров пятьдесят до нужного дома, «Тойота» интерполовцев по сигналу Изабеллы остановилась. Сразу остановилась и едущая за ними следом машина с полицейскими.

Отсюда было видно, что у открытых ворот дома Кемалей стояло три джипа. Возле них толклись какие-то крепкие парни в черных брюках и майках. Они охраняли и машины, и следили за тем, чтобы никто не проник во двор. Сейчас никто этого сделать не пытался. Тем более что оттуда доносились злобные крики.

– Там что-то происходит, – риторически заметил Кафари.

– Похоже, нас опередили, – констатировал Филдинс. – Не одни мы интересуемся почтенным семейством Кемалей.

Кафари подошел к полицейскому капитану и попросил вызвать подкрепление.

* * *

Бандиты подозревали, что их пленник знает турецкий язык, просто не признается. Поэтому при нем они лишнего не говорили. Если нужно – отойдут в сторонку и там пошепчутся. Андрею оставалось только догадываться, что у них на уме.

Примерно через час после пребывания на заброшенной фабрике двое бандитов уехали. Остались Мустафа и еще один тип – мрачный детина, невысокий, с мощной мускулатурой. У него были повадки спортивного борца. Он слегка сутулился и, казалось, только и ждет, кого бы швырнуть через бедро.

Бандиты изменили Корешкову «меру пресечения». Руки ему развязали, но тут же на одной из них, правой, защелкнули наручник, другой конец которого прикрепили к кронштейну, поддерживающему тянущуюся вдоль стены трубу. Она висела примерно в метре от пола. В результате Андрей мог либо стоять, либо сидеть с поднятой рукой. Чтобы тело не затекло, он чередовал эти позы.

Сейчас Корешков выглядел далеко не лучшим образом. На лице были заметны следы побоев. Он был измотан вынужденной неподвижностью и, главное, жарой. Ни выбитые окна, ни дырявая крыша не способствовали сквозняку. Воздух в заброшенном цеху был совершенно неподвижен и к концу дня настолько прогрелся, что напоминал сауну. Нестерпимо хотелось пить, но у Андрея язык не повернулся бы, чтобы попросить бандитов об этом.

Бандиты, у которых имелись при себе три пластиковые бутылки с водой, демонстративно выставили их в тенечке, у противоположной стены, на глазах мучавшегося от жажды Корешкова. Видя, что европеец не реагирует на их сокровище, Мустафа решил подразнить его. Налив в пиалу воды, он подошел к Андрею и спросил:

– Хочешь пить?

Андрей смотрел на бандита, на бело-синюю пиалу в его руках и не говорил ни слова.

– Возьми, попей. Пока я добрый, – повторил Мустафа, протягивая Корешкову пиалу.

Однако в тот момент, когда свободная рука пленника протянулась за пиалой, Мустафа со смехом смачно плюнул в нее.

Андрей отдернул руку и прикрыл глаза. Ему не хотелось, чтобы бандит увидел, как он разгневан. Сейчас преимущество не на его стороне. Лишь услышав нарастающий, непрекращающийся смешок, он открыл глаза. Сидя рядом с ним на корточках, Мустафа смотрел на него с издевательским видом и смеялся. Повизгивая, он хохотал над своим прикованным соперником, сознавая, что тот полностью находится в его власти.

Нервы Корешкова не выдержали. Очень быстрым движением, на которое бандит не успел среагировать, он сильно ударил ладонью по пиалушке. Вода попала в лицо Мустафы, а сама пиала упала и разбилась.

Громко выругавшись по-турецки, бандит замахнулся, чтобы ударить Андрея по голове, однако тот, улучив момент, перехватил его руку своей левой и рывком взвалил Мустафу на себя. Зажав его голову под правой подмышкой, Корешков обхватил туловище ногами, а левой провел болевой захват. Он уже был близок к тому, чтобы сломать Мустафе шею, когда подскочивший второй бандит нанес ему сильнейший удар по голове, после чего Андрей потерял сознание.