Текст книги "Учитель покаяния. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова)"

«Странник и писатель»
Норов Авраам Сергеевич (1795–1869)

Авраам Сергеевич Норов

Авраам Сергеевич Норов родился 22 октября 1795 года в селе Ключи Балашовского уезда Саратовской губернии (ныне Ртищевский район Саратовской области), в старинной дворянской семье. Его отцом был саратовский губернский предводитель дворянства, отставной майор Сергей Александрович Норов, матерью – Татьяна Михайловна, урожденная Кошелева. Получив домашнее образование, в 1807 году Норов поступил в Благородный пансион при Московском университете, но не закончил его и в 1810 году поступил прапорщиком в гвардейскую артиллерию, участвовал в военных действиях Первой Западной армии 1812 года. В сражении при Бородино семнадцатилетний юноша картечью был ранен в ногу, затем в занятой Наполеоном Москве попал в госпиталь, где ему ампутировали ногу. Вернувшись с войны, около года Авраам Норов провел в своем имении, после чего переехал в Петербург. Несмотря на инвалидность, он только в 1823 году, получив звание полковника, перешел на гражданскую службу. С 1827 года Авраам Сергеевич служил в Министерстве внутренних дел чиновником для особых поручений. Его прикомандировали к адмиралу Д. Н. Сенявину, с которым Норов совершил два заграничных плавания, в частности, участвовал в проведении русских судов до Портсмута и обратно.

В 1830 году Авраам Норов занял место правителя дел и члена Комиссии принятия прошений на Высочайшее имя, в 1849 году был назначен сенатором и помощником главного попечителя Человеколюбивого общества; в 1850 году – товарищем министра народного просвещения. С 7 апреля 1853 по 23 марта 1858 года А. С. Норов был министром народного просвещения. Современники характеризовали его как доброго, отзывчивого человека с самыми благими стремлениями, но вместе с тем бесхарактерным, предоставившим все управление ведомством народного просвещения посторонним лицам, вследствие чего важнейшие вопросы воспитания и образования оставались в пренебрежении. С поста Министра народного просвещения А. С. Норов ушел в 1858 году, обладая многими наградами, включая орден Анны I степени (1848), орден Белого Орла (1853), орден Александра Невского (1856) и даже греческий орден Спасителя I степени.

Литература стала его основным занятием с 1813–1814 годов. А. С. Норов изучил несколько языков (французский, немецкий, английский, испанский, итальянский, латинский, греческий, позже древнееврейский). Поначалу он преимущественно публиковал переводы из Вергилия и Горация, позднее – отрывки из дидактической поэмы «Об астрономии». В 1818 году Авраам Сергеевич был принят в Вольное Общество любителей словесности, наук и художеств, в 1819 – в Общество любителей российской словесности. На заседаниях Вольного общества он познакомился с А. С. Пушкиным, приятельское общение с которым продолжалось в течение всей жизни поэта. Норов был дружен также и с В. А. Жуковским, И. И. Дмитриевым, П. А. Вяземским, О. И. Сенковским, был близок с будущим славянофилом А. И. Кошелевым, с которым состоял в родстве. Авраам Сергеевич печатал во многих журналах как переводы, так и оригинальные стихи; с 1821 особенно тяготел к итальянской поэзии, более всего к творчеству Данте Алигьери. Высшим поэтическим достижением Авраама Сергеевича Норова впоследствии стал полный перевод Анакреонта. В 1821–1822 годах А. С. Норов совершил путешествие по Европе, посетив Германию, Францию, Италию, Сицилию, издав отдельной книгой путевые очерки[270]270
  Норов А. С. Путешествие по Сицилии в 1822 году. Ч. 1–2 / А. Норова. СПб., 1828.


[Закрыть]. В 1830-е годы, вероятнее всего, состоялось знакомство Норова с игуменом Троице-Сергиевой пустыни Игнатием (Брянчаниновым)[271]271
  Любомудров А. М. «Искреннейший друг» // ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 373.


[Закрыть].

8 августа 1834 года А. С. Норов взял отпуск для поклонения Гробу Господню, что положило начало лучшим его трудам. Самыми замечательными книгами Авраама Сергеевича Норова стали его очерки о путешествиях в Палестину, Малую Азию, Иерусалим, изданные в 1838 году[272]272
  Норов А. С. Путешествие по Святой земле в 1835 году. СПб., 1838 (М., 2008).


[Закрыть], а также о плавании по Нилу[273]273
  Норов А. С. Путешествие по Египту и Нубии в 1834–1835 годах. СПб., 1840.


[Закрыть]. Путешествуя по Нилу, Норов приобретал произведения древнеегипетского искусства. Его коллекция была не очень велика, однако в ней были и истинные шедевры, позже попавшие в коллекции Государственного Эрмитажа, Российской Национальной библиотеки в Петербурге, Румянцевского музея, а позже – ГМИИ им. А. С. Пушкина в Москве. В 1847 году Авраам Сергеевич издал книгу «Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе»[274]274
  Норов А. С. «Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе». СПб., 1847 (М., 2005).


[Закрыть]

Архимандрит Игнатий с благодарностью писал автору: «Безотлучно предо мною книга «Путешествие в Иерусалим». От полноты и точности рассказа, от ясности оного, поддерживаемой столь удовлетворительно прелестнейшими рисунками, – получаю странное ощущение: переношусь в Святый Град, блуждаю по этим горам, с них веет на меня дыхание тихого безмолвия, погружаюсь невольно в приятнейшую задумчивость, слышу в сердце голос: здесь навсегда бы остался. Всеми сими чувствованиями я Вам обязан, почтеннейший Странник и Писатель!»[275]275
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 377.


[Закрыть]. Отношения между двумя столь необыкновенными людьми переросли в глубокую дружбу: «Мой добрый наместник привез мне от Вас радостное известие, что Вы хотите именоваться моим другом, быв им уже давно в душе Вашей. Я согласен – будем друзьями; а крепким узлом дружбы нашей да будет Бог. Тогда дружба наша пойдет в вечность! Да – вечность! Направим туда наши взоры. Оценим временное ценою, должною ему; признаем его ничтожным: оно точно ничтожно пред вечностию. Разовьем в себе Христианство, чтоб Христос признал нас Своими, когда вступим в вечность. Да не услышим страшного и горького: «Не вем вас…»

Рассматривая искренний нрав Ваш, я всегда признавал Вас способным к жизни истинно христианской. Замечаю, что некоторый таинственный голос Ваш напоминает об этом. Душа Ваша начинает чувствовать необходимость Христианства истинного, полного, а ум – понимать это. Христос принес Себя в жертву за нас и сим обязал каждого из нас принести себя в жертву Христу. Апостол прямо и ясно говорит нам, что мы уже не свои, что мы куплены Богу ценою крови Богочеловека. Не будем же святотатцами!..

Не для того ли, чтоб Имя Божие прославилось в нас, Бог устроил так, что грешный Игнатий пришелся по сердцу широкосердечному Аврааму. Я вижу в нашей дружбе перст Божий. Без Бога ничтоже бысть, еже бысть»[276]276
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 377–378.


[Закрыть]. А. С. Норов помогал Брянчанинову, исполняя его ходатайства о знакомых, о поддержке награждения отца архимандрита, Александра Семеновича[277]277
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 380.


[Закрыть].

В 1840 году А. С. Норов стал членом, а в 1851 году за литературные и научные заслуги был избран действительным членом Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук по отделению русского языка и словесности. В том же году его избрали председателем Археографической комиссии. Норов также являлся членом Русского географического и многих других отечественных и зарубежных научных собраний и обществ. Книжное и рукописное собрание Авраама Сергеевича, насчитывающее шестнадцать тысяч экземпляров и включающее памятники XV–XIX веков, стало одним из лучших в России[278]278
  Коллекция А. С. Норова ныне хранится в РГБ.


[Закрыть].

В 1840–1841 годах А. С. Норов пережил тяжелейшую утрату: один за другим скончались все его трое детей. Утешением для него были ученые и литературные занятия, духовная поддержка близких людей, один из которых был отец Игнатий. Желая оказать внимание дорогому его сердцу семейству, Брянчанинов послал жене Норова, Варваре Егоровне, яблоки: «Имею честь представить при сем сквозных яблоков, желая, чтоб они понравились Вам; ныне на яблоки неурожай, и потому не могу прислать Вам таких, какие иногда бывают в саду Сергиевой Пустыни. Будьте уверены, что я предан Вам душою; при этом не могу не сознаться, что люблю и люблю Авраама Сергеевича. Моя душа как бы слышит в его душе что-то особенно доброе и дорогое. Оценка мужа есть вместе и оценка жены»[279]279
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 383.


[Закрыть]. В 1860 году после тяжелой болезни умерла горячо любимая жена, «добрейшая, искреннейшая Варвара Егоровна», и он остался совершенно один. В 1861 году Норов совершил второе путешествие на Святую землю[280]280
  Норов А. С. Иерусалим и Синай. Записки второго путешествия на Восток. СПб., 1879.


[Закрыть].

Святитель Игнатий делился с Авраамом Сергеевичем глубокими богословскими размышлениями, разрешая его недоумения. Так, будучи уже епископом, он писал по поводу учения Православной Церкви о Пресвятой Богородице[281]281
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 384–385.


[Закрыть]. В 1865 году, незадолго до смерти, святитель отправил в подарок А. С. Норову как близкому другу и единомышленнику экземпляр собрания своих сочинений: «Труд мой – новость в нашей литературе. По этой причине естественно, что некоторые примут его с приятностию, а для некоторых он покажется более или менее странным. Вы, как дышавшие воздухом Востока, как запечатленные дивными впечатлениями православного, священного Востока, способны сочувствовать вновь вышедшей книге, написанной под влиянием духа святых пустынножителей Востока, из изучения их глубоких творений. Вы много беседовали со мною об этих предметах, много передали сведений, особливо по церковной архитектуре, сведений, которые приложить к делу я постарался по возможности моей. Примите на себя благой труд объяснить книгу, ясную для Вас, тем, которые понуждаются в объяснении. <…> Точное понятие о моем направлении может иметь влияние на спокойствие мое, столько нужное для меня в моем болезненном положении. Почти никто не предполагал, что я занимаюсь такими предметами, что такие предметы изучены мною, – а потому сочинены для меня и приписаны мне намерения и направление, совершенно чуждые мне. Радуюсь, что дана мне возможность принести мою лепту к стопам современного христианства. Изнемог я под бременем долговременной болезненности и теперь уже не способен к труду писателя; не знаю, будет ли когда способность к нему. Лебединая песнь, по крайней мере, воспета»[282]282
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 386–387.


[Закрыть]. Пережив своего духовного друга и собеседника на два года, Авраам Сергеевич Норов умер 23 января 1869 года и был похоронен в Голицынской церкви во имя архистратига Михаила Троице-Сергиевой Приморской пустыни в Санкт-Петербурге.

Рожденный, чтобы изливать благотворение на ближних
Опочинин Федор Петрович (1779–1852)

Федор Петрович Опочинин

Федор Петрович Опочинин, будущий действительный статский советник, обер-гофмейстер, член Государственного Совета, председатель Попечительного совета заведений Общественного Призрения в Петербурге, родился в 1779 году. По обычаю дворян того времени трехлетним мальчиком он был записан в лейб-гвардии Измайловский полк; действительную же службу начал в 1800 году, в чине поручика и в звании адъютанта великого князя Константина Павловича. Познакомившись со своим адъютантом и оценив его благородство, ум и честность, великий князь скоро приблизил его к себе. В мае того же года Федор Опочинин был переведен в лейб-гвардии Конный полк. В 1805 году, уже в чине ротмистра, Федор Петрович участвовал в сражении при Аустерлице и был награжден орденом святого Георгия четвертой степени; после сражений при Гейльсберге и Фридланде 1807 года был произведен в полковники. Спустя год, Ф. П. Опочинин вышел в отставку и в мае 1809 года поступил на гражданскую службу советником в Экспедицию государственных доходов, с переименованием в коллежские советники. Карьера его была успешной. Уже в 1811 году Опочинина произвели в действительные статские советники, через два года назначили директором Департамента разных податей и сборов.

Будучи пожалованным в шталмейстеры, Федор Петрович неоднократно исполнял поручения государя. В начале 20-х годов XIX столетия Ф. П. Опочинин познакомился с Дмитрием Александровичем Брянчаниновым, будущим святителем Игнатием, в пору учения Брянчанинова в Инженерном корпусе. Дмитрий Александрович был в самых дружеских отношениях с воспитанником Пажеского корпуса Константином Федоровичем, сыном Федора Петровича Опочинина: «С первого взгляду Вашего на меня, с того взгляду, которым Вы взглянули на юнкера, – Вы глядите на меня одинаково, глядите Ангелом – за это спасет Вас Бог!»[283]283
  Полное собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 393.


[Закрыть]. В 1833 году Ф. П. Опочинин был назначен членом комиссии о построении Исаакиевского собора, затем – членом Попечительного Совета и попечителем больницы святой Марии Магдалины. В 1838 году Опочинин был пожалован в действительные тайные советники и вскоре назначен обер-гофмейстером императорского двора. В 1843 году он временно исполнял обязанности председателя Попечительного Совета заведений Общественного Призрения в Санкт-Петербурге; неоднократно исполняя обязанности обер-камергера, а также оказывая помощь тем, кто нуждался в особом попечении врачей[284]284
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 390.


[Закрыть]. В 1846 году Ф. П. Опочинин был назначен членом Государственного Совета, вскоре – председателем Попечительного Совета заведений общественного Призрения, а в 1851 году недолгое время управлял Придворной Конторой.

Дарья Михайловна Опочинина

Опочинин сумел завоевать уважение и любовь своих современников, по словам Брянчанинова «этот человек рожден, чтобы изливать благотворение на ближних и делом добрым и словом приветливым, мудрым»[285]285
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 391.


[Закрыть]. В числе многочисленных наград и знаков отличий он имел и орден святого Андрея Первозванного. Ф. П. Опочинин был счастливо женат на статс даме Дарье Михайловне, урожденной княгине Голенищевой Кутузовой: «Милость Божия к Вам являлась во все течение жизни Вашей и в благословении Вас семейным счастием, и в благословении Вашего служения царю и Отечеству», – писал отец Игнатий. Однако 18 января 1848 года Федор Петрович перенес тяжелейшую утрату, – внезапно скончался его сын, гофмейстер Константин Федорович Опочинин, в звании полковника, в должности флигель-адьютанта. «Константин Федорович, в цвете лет зрелого мужества, обещавший так много для отечества, для родителей и семейства своего, бесценный для всех знавших его, внезапно оставил поприще земной жизни, – и прах его уже покрыт землею! – покоится в Сергиевой пустыне! <…> Константин Феодорович – почти одних лет со мною, немного моложе меня. С того времени, как мы познакомились, протекла целая четверть столетия; тогда он был в мундире пажа, а я в мундире юнкера. Первая мысль, мелькнувшая мне при прочтении вести о его кончине, пролетевшая прямо в сердце, была: «и он пошел в монастырь». Теперь Вы – беспристрастный судья: не все ли равно уйти в монастырь несколькими годами раньше, несколькими годами позже? Инок – тот же мертвец с живым словом!.. Слово его из другого мира!.. из того мира, где – душа почившего. Я, живой мертвец, стяжал нового сожителя в Сергееву обитель – сына Вашего, мертвеца, заключившего навсегда уста свои. Да дарует мне Бог произносить Вам за него и за себя «слово» из того мира – слово утешения, слово спасения!»[286]286
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 393–395.


[Закрыть]. Кончине друга святителя Игнатия мы обязаны его поэтичным произведением «Голос из вечности (Дума на могиле)», которое Брянчанинов написал в утешение скорбящему отцу. «В молчании нерушимом, – с думой, для которой нет объяснения, – и сердцем, в котором обилием скопившихся чувств поглощается определенность чувства, вы не отступаете от могилы влажной, от камня – памятника бесчувственного… Что надо вам? вы – из-под камня, из недр могилы как будто ожидаете моего голоса. Нет этого голоса: вещаю – одним молчанием. Тишина нерушимая – удел кладбища. Прахи мертвецов говорят без слов: тлением осуществленным возглашают громкую проповедь, убедительное увещание к живущим, мятущимся, шумящим на земной поверхности искателям тления. И есть еще у меня голос! и говорю с вами! и отвечаю на ваши неизъяснимые думы, на ваши непроизнесенные и неизглаголенные вопросы. Послушайте меня! отличите мой голос в общем, едином голосе, которым говорит вечность к времени. Глагол вечности – один, неизменяемый, непреложный. В ней нет переменчивости: в ней день един, сердце едино, мысль одна. Соединяющий все во едино – Христос. Оттуда голос – один»[287]287
  ПСП святителя Игнатия (Брянчанинова). М., 2011. Т. III. С. 395–398, 399–402.


[Закрыть]. 20 декабря 1852 года Федор Петрович Опочинин скончался[288]288
  Русский биографический словарь: Обезьянинов – Очкин / Изд. под наблюдением председателя Императорского Русского Исторического Общества А. А. Половцова. – Санкт-Петербург: Тип. Гл. упр. уделов, 1902. – Т. 12.


[Закрыть].

Г. П. Чинякова

Приложение
Свято-Введенский Толгский монастырь – место послед него упокоения святителя Игнатия (Брянчанинова)

Между многими дарами, полученными нами от предков, благочестивая древность завещала нам великое наследие – святыни нетленных мощей угодников Божиих и чудотворные иконы. Прошло более 25 лет как Толгская обитель обрела своего покровителя и ходатая пред Богом – святителя Игнатия (Брянчанинова).

Великий подвижник, религиозный мыслитель, духоносный писатель и аскет святитель Игнатий прожил трудную и плодотворную жизнь. Годы его жизни являются для всех нас уроком, истинным примером любви к Богу и ближнему. Все, чему учит нас отец современного монашества, он опытно прошел в своей подвижнической жизни. Блестяще образованный, выпускник Петербургского Военного Инженерного училища, отмеченный самим императором Николаем I, он оставляет «вся красная мира сего» и добровольно уходит на узкую стезю монашества. За свою жизнь он был устроителем нескольких монастырей, 24 года управлял Троице-Сергиевой пустынью и был благочинным монастырей Санкт-Петербургской епархии. Четыре года в епископском сане он правил Ставропольской епархией. Незадолго до смерти ушел на покой в Николо-Бабаевский монастырь. В мае 1862 года он посетил Толгский монастырь, которым управлял преосвященный архиепископ Иркутский Ириней. С ним владыку Игнатия связывала духовная дружба.

Чуть более 60 лет прожил святитель на земле. В его жизни не было ни славы, ни богатства, ни простого покоя, что так щедро предлагал ему мир. Но ему удалось помочь современникам осмыслить их земную жизнь, разделить их радости и горести. Его бессмертные творения и сегодня как никогда актуальны. Труды святителя Игнатия переведены на 30 языков и являются наиболее читаемыми духовными произведениями.

В монастырской библиотеке сочинения святителя Игнатия всегда востребованы. Новоначальным сестрам наряду с «Лествицей» преподобного Иоанна Лествичника и «Поучениями аввы Дорофея», рекомендуются к чтению «Приношение современному монашеству» святителя Игнатия. Это книга является азбукой монашеской жизни. В настоящее время, не изобилующее духоносными старцами, приходиться прибегать к духовной мудрости, сокрытой в творениях святых отцов и в частности святителя Игнатия. «…Если в монастыре не имеется удовлетворительного наставника, то чаще исповедывайся в своих согрешениях у монастырского духовника, а наставления почерпай в Евангелии и книгах, написанных святыми отцами о подвижничестве. Келья твоя сделается для тебя пристанищем и убежищем от мысленных и сердечных бурь…»

Вся монастырская деятельность основана на добродетели послушания, смирения и терпения. Святитель Игнатий поучает: «Послушание должно проходить со всею тщательностью, с строгим хранением совести, веруя, что такое прохождение послушаний необходимо для нашего спасения. Монастырские занятия потому и называются послушаниями, что они соединены с отречением от своей воли и своих разумений».

Каждая сестра относится к своему послушанию со страхом Божиим и благоговейно. Поэтому хлеб монастырский необыкновенно вкусен и нравится всем паломникам. Трапеза монастырская, приготовленная с молитвой, тоже вкусна и питательна. Просфоры, выпеченные в монастыре, очень любят прихожане и особенно маленькие дети. День в монастыре начинается с молитвы у чудотворной иконы Толгской Божией Матери и у раки с мощами святителя Игнатия и заканчивается в храме общим монашеским правилом. И так, изо дня в день, несут свой монашеский подвиг труда и молитвы насельницы Толгской обители.

В прозрачном воздухе, над просторами Волги-матушки, далеко разносится колокольный звон, даря душевный покой и напоминая всем, что пока совершается молитва в монастырях, Всемилостивый Господь по молитвам монахов дарует мир на Земле.