Текст книги "Энциклопедия православной жизни"

Мир духовный, или ангельский

Первое и высшее место во всей лестнице тварного бытия занимают чистые и бесплотные духи. Они существа не только высшие сравнительно и совершеннейшие, но они имеют весьма важное влияние на жизнь людей, хотя они и невидимы для нас.

Что нам открыто о них? Как и когда они произошли? Какая дарована им природа и – всем ли в одинаковой мере? Какое назначение и образ их бытия?

Наименование «Ангел» значит «вестник». Этим словом определяется, главным образом, их служение роду человеческому. И человечество от дней своего райского состояния знало об их существовании. Отражение этого факта видим и в других древних религиях, не только иудейской.

По изгнании из рая впавших в грех людей Херувим был поставлен с пламенным мечом обращающимся, охранять двери рая (см.: Быт. 3). Авраам, посылая слугу своего к Нахору, обнадеживал его убеждением, что Господь пошлет с ним Ангела Своего и благоустроит путь его (см.: Быт. 24:7). Иаков видел Ангелов и во сне (в видении таинственной лестницы; на пути в Месопотамию, см.: Быт. 28), и наяву (на пути домой, к Исаву, когда он увидел ополчение Ангелов Божиих, см.: Быт. 32, 1–2). В Псалтири много раз говорится об Ангелах (например, хвалите Его, все Ангелы Его, – Пс.148, 2; ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих, – Пс. 90, 11). Равным образом, о них читаем в Книге Иова и у пророков. Прор. Исаия видел Серафимов, окружающих Престол Божий; прор. Иезекииль видел Херувимов в видении дома Божия (Иезек. 10; Ис. 6).

Новозаветное откровение содержит очень много сообщений и упоминаний об Ангелах. Ангел возвестил Захарии зачатие Предтечи, Ангел возвестил Пресвятой Деве Марии рождение Спасителя и являлся во сне Иосифу, многочисленное воинство Ангелов воспело славу рождества Христова, Ангел благовествовал пастухам рождение Спасителя, удержал Волхвов от возвращения к Ироду, Ангелы служили Иисусу Христу по искушении Его в пустыне, Ангел явился для укрепления Его в саду Гефсиманском, Ангелы возвестили мироносицам о Воскресении Его, а апостолам при вознесении Его на небо о Втором Его Пришествии. Ангелы разрешили узы Петра и других апостолов (см.: Деан. 5, 19) и одного апостола Петра (см.: 12, 7–15), Ангел явился Корнилию и преподал ему указание призвать к себе для наставления в слове Божием ап. Петра (см.: Деян. 10, 3–7), Ангел возвестил ап. Павлу, что ему должно предстать пред кесаря (Деан. 27, 23я-24). Видение Ангелов лежит в основании откровений, данных св. Иоанну Богослову, в Апокалипсисе.

В Символе веры читаем: «Верую во единого Бога… Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым». Мир невидимый, ангельский, сотворен Богом, сотворен раньше в мире видимого. При общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости, – сказал Господь Иову (Иов. 38, 7). Апостол Павел пишет: …ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли (Кол. 1, 16). Некоторые отцы Церкви в первых словах книги Бытия: В начале сотворил Бог небо и землю, – разумеют под небом не физическое небо, образованное впоследствии, а небо невидимое, или жилище горних сил. Многие учители Церкви высказывают мысль, что Бог создал Ангелов далеко прежде видимого мира (Амвросий, Иероним, Григорий Великий, Анастасий Синаит), и что при создании последнего они уже предстояли пред Ликом Творца и служили Ему. Св. Григорий Богослов размышляет об этом так: «Так как для благости Божией не довольно было заниматься только созерцанием Себя Самой, а надлежало, чтобы благо разливалось все далее и далее, так чтобы число облагодетельствованных было как можно больше (потому что это свойственно высочайшей благости), – то Бог измышляет прежде всего ангельские небесные силы: и мысль стала делом, которое исполнено Словом и совершенно Духом… Поелику же первые твари были Ему благоугодны, то измышляет другой мир, вещественный и видимый, или стройный состав неба и земли и того, что есть между ним. Мысли св. Григория Богослова следует и св. Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. Кн. 2, гл. 3).

По своей природе Ангелы суть деятельные духи, имеющие разум, волю, знание. Они служат Богу, исполняют Его промыслительную волю и прославляют Его. Они – духи бесплотные и, поскольку принадлежат к миру невидимому, не поддаются лицезрению нашими телесными очами. «Когда Ангелы, – наставляет прп. Иоанн Дамаскин, – по воле Божьей являются достойным людям, то являются не такими, каковы сами в себе, а в таком преображенном виде, в каком плотские могут видеть их». В повествовании Книги Товита Ангел, сопровождающий Товита и его сына, сказал им о себе: все дни я был видим вами, но я не ел и не пил, а только взорам вашим представлялось это (Тов. 12, 19).

«Впрочем, – высказывает мысль Иоанн Дамаскин, – бестелесными и невещественными называются Ангелы только по сравнению с нами. Ибо в сравнении с Богом, Единым несравнимым, все оказывается грубым и вещественным; одно Божество всецело невещественно и бестелесно».

Ангелы – духи совершеннейшие, они превосходят человека духовными силами; однако и они, как существа тварные, носят в себе печать ограниченности.

Будучи бесплотными, они меньше, чем люди, зависимы от пространства и места и, т. к. с быстролетностью проходят необъятные пространства, появляются там, где им нужно действовать. Однако нельзя сказать, чтобы они существовали совершенно независимо от пространства и места или были бы вездесущи. Священное Писание изображает Ангелов то сходящими с неба на землю, то восходящими с земли на небо, причем необходимо предполагается, что в одно и то же время не могут быть и на земле, и на небе. Ангелам принадлежит бессмертие, как об этом свидетельствует ясно и Писание, уча, что они умереть не могут (см.: Лк. 20, 36). Однако их бессмертие не есть бессмертие Божественное, т. е. самобытное и безусловное, а зависит оно, как и бессмертие человеческих душ, всецело от воли и милости Божьей.

Ангелы, как духи бесплотные, в высшей степени способны к внутреннему саморазвитию, их ум возвышеннее сравнительно с умом человеческим; могуществом и силою, по изъяснению ап. Петра, они превосходят все земные начальства и власти (см.: 2 Пет. 2, 11). Природа Ангела выше природы человека, как это выражает Псалмопевец, когда с целью возвеличить человека замечает, что он не много умалил его по сравнению с Ангелами (Пс. 8, 6).

Однако их высокие качества имеют свои границы. Писание указывает, что они не знают глубины существа Божьего, ведомого одному Духу Божиему (Божьего никто не знает, кроме Духа Божия, —1 Кор. 2, 11), не знают будущего, ведомого тоже одному Богу (О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец, – Мк. 13, 32), а также не постигают вполне тайны искупления, в которую желают проникнуть (во что желают проникнуть Ангелы, – 1 Пет. 1, 12), и даже не знают всех помышлений человеческих (см.: 3 Цар. 8, 39); наконец, они не могут сами по себе, без воли Божией, творить чудеса (Благословен Господь Бог… един творящий чудеса, – Пс. 71, 18).

Мир ангельский представляется в Священном Писании необычайно великим. Когда прор. Даниил видел в видении, его взору открылось, что тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним (Дан. 7, 10). Многочисленное воинство небесное восхвалило пришествие на землю Сына Божия (Лк. 2, 13).

«Представь, – говорит св. Кирилл Иерусалимский, – как многочислен народ римский; представь, как многочисленны другие народы грубые, ныне существующие, и сколько их умерло за сто лет; представь, сколько погребено за тысячу лет; представь людей, начиная от Адама до настоящего дня: велико множество их, но оно еще мало в сравнении с Ангелами, которых более. Их – девяносто девять овец; а род человеческий есть одна только овца. По обширности места до́лжно судить и о многочисленности обитателей, сколько больше пространство; небеса небес содержат их необъятное число. Если написано, что тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним, – то это только потому, что большего числа пророк изречь не мог». При такой многочисленности Ангелов естественно предполагать, что в мире Ангелов, как и в мире вещественном, есть разные степени совершенств, а потому и разные ступени, или иерархические степени Сил Небесных. Так, слово Божие называет одних Ангелами, других Архангелами (см.: 1 Фес. 4, 15; Иуды ст. 9).

Православная Церковь, руководясь взглядами древних церковных писателей и отцов Церкви, а в частности, сочинением «О небесной иерархии» св. Дионисия Ареопагита, разделяет мир ангельский на девять ликов, или чинов, а эти девять – на три иерархии, по три чина в каждом. В первой иерархии состоят находящиеся ближе к Богу, именно: Престолы, Херувимы и Серафимы. Во второй, средней, иерархии: Власти, Господства, Силы. В третьей, более близкой к нам: Ангелы, Архангелы, Начала (Православное исповедание). Исчисление девяти ликов ангельских встречаем в «Постановлениях апостольских», у св. Игнатия Богоносца, у св. Григория Богослова, у св. Иоанна Златоуста; позднее – у св. Григория Двоеслова, св. Иоанна Дамаскина и других. Вот слова св. Григория Двоеслова: «Мы принимаем девять чинов ангельских, потому что из свидетельства слова Божия знаем об Ангелах, Архангелах, Силах, Властях, Началах, Господствах, Престолах, Херувимах и Серафимах. Так, о бытии Ангелов и Архангелов свидетельствуют почти все страницы Священного Писания; о Херувимах и Серафимах, как известно говорят больше книги пророческие; имена еще четырех чинов исчисляет ап. Павел в Послании к Ефесянам, говоря: превыше всякого начальства, и Власти, и Силы, и Господства (Еф. 1, 21); и он же в Послании к Колоссянам пишет: Престолы ли, Господства ли, Начальства ли, Власти ли, – все Им и для Него создано (Кол. 1, 16). Итак, когда к тем четырем, о которых он говорит ефесянам, т. е. к Началам, Властям, Силам и Господствам, присоединим Престолы, раздельно означатся пять чинов; а когда к ним присовокупятся Ангелы, Архангелы, Херувимы и Серафимы, то ясно окажется девять чинов ангельских».

И действительно, обращаясь к книгам Священного Писания, встречаем имена перечисленных девяти чинов, и более девяти не упоминается. Так, наименование Херувимов читаем в книге Бытия, гл. 3, в псалмах 79 и 98, у Иезекииля гл. 1 и 10; Серафимов – у Исаии, гл. 6; Сил – в Посланиях к Ефесянам, гл. 1 и к Римлянам, гл. 8; Престолов, Начал, Господствий, Властей – Колоссянам, гл. 1, Ефесянам, гл. 1 и 3; Архангелов – 1 Фессалоникийцам, гл. 4 и Иуды, ст. 9; Ангелов – 1 Пет. гл. 3, Римлянам, гл. 8 и др. На этом основании число ангельских ликов в учении Церкви обычно ограничивается числом девять.

Некоторые отцы Церкви, впрочем, высказывают свои частные благочестивые мнения, что разделение Ангелов на девять ликов обнимает только те имена и лики, какие открыты в слове Божием, но не объемлет многих других имен и ликов ангельских, которые нам не открыты в жизни настоящей, а сделаются известными уже в будущей. Эту мысль развивают св. Иоанн Златоуст, блж. Феодорит, блж. Феофилакт Болгарский. «Есть, – говорит Златоуст, – поистине есть и другие силы, которых даже имен мы не знаем… Не одни Ангелы, Архангелы, Престолы, Господства, Начала и Власти суть обитатели небес, но и бесчисленные иные роды и невообразимо многие классы, которых не в состоянии изобразить никакое слово. А откуда видно, что сил – больше вышеупомянутых и что есть силы, которых имен мы не знаем?» Ап. Павел, сказав об одном, упоминает и о другом, когда свидетельствует о Христе: посадив (Его) превыше всякого Начальства и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем (Еф. 1, 21). Видите, что есть какие-то имена, которые будут известны там, но теперь не известны? Почему и сказал: имени, именуемого не только в сем веке, но и в грядущем. Суждения эти принимаются Церковью как частные.

Вообще же древние пастыри считали учение о небесной иерархии таинственным. «Сколько чинов небесных существ, – рассуждает св. Дионисий в книге “О небесной иерархии”, —какие они и каким образом у них совершаются тайны священноначалия – в точности знает Бог, Виновник их иерархии; знают также и они сами свои собственные силы, свой свет, священное их и премирное чиноначалие. А нам об этом можно сказать столько, сколько Бог открыл нам через них же самих, как знающих себя». Подобным образом рассуждает и блж. Августин: «Что есть Престолы, Господства, Начала и Власти в небесных обителях, непоколебимо верую, что они различаются между собой, содержу несомненно; но каковы и в чем именно различаются между собой, не знаю».

В Священном Писании некоторым Ангелам высшим усваиваются собственные имена. Таких имен есть два в канонических книгах: Михаил (кто яко Бог, см.: Дан. 10, 13; 12, 1. Иуд. ст. 9; Откр. 12, 7–8), Гавриил (муж Божий, Дан. 8, 16; 9, 21; Лк. 1, 19, 26).

Три имени Ангелов в книгах неканонических: Рафаил (помощь Божья, Тов. 3, 16; 12, 12, 15), Уриил (огонь Божий, 3 Езд. 4, 1; 5, 20), Салафиил (молитва к Богу, 3 Езд. 5, 16). Кроме того, благочестивое Предание усваивает имена еще двум Ангелам: Иегудиил (хвала Божия) и Варахиил (благословение Божие); эти имена не встречаются в Священном Писании (только в Третьей книге Ездры упоминается еще Иеремиил (высота Божия, 4, 36). Таким образом, имена усвоены семи Ангелам высшим, соответственно словам ап. Иоанна Богослова в Откровении: благодать вам и мир от Того, Который есть и был и грядет, и от семи духов, находящихся перед престолом Его (Откр. 1, 4).

Ангелы из чинов, более близких к роду человеческому, предстают в Священном Писании как вестники воли Божьей, руководители людей и служители их спасения. Ап. Павел пишет: Не все ли они (Ангелы) суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение? (Евр. 1, 14).

Ангелы не только воспевают славу Богу, но и служат Ему в делах Его промышления о мире вещественном и чувственном. О таком их служении часто говорят святые отцы: «Одни из них предстоят великому Богу, другие своим содействием поддерживают целый мир» (Григорий Богослов, Песнопения таинств. Сл. 6). Ангелы «поставлены для управления стихиями и небесами, миром и всем, что в нем» (Афинагор). «Каждый из них получил (в заведование) одну какую-либо часть вселенной или приставлен к чему-либо только одному в мире, как ведомо это все Устроившему и Распределившему, и все они ведут к одному концу (цели), по мгновению Зиждителя всяческих» (Григорий Богослов. Сл. 28). Встречается у некоторых церковных писателей мнение об особенных Ангелах, поставленных над отдельными видами царства природы – неорганическим, органическим и животным (у Оригена, у блж. Августина).

Последнее мнение имеет свой источник в Апокалипсисе, где говорится об Ангелах, управляющих согласно воле Божией некоторыми земными стихиями (Тайновидец пишет в Откровении: И услышал я Ангела вод, который говорил… И после сего видел я четырех Ангелов стоящих на четырех углах земли, держащих четыре ветра земли, чтобы не дул ветер ни на землю, ни на море, ни на какое дерево… И иной Ангел, имеющий власть над огнем, вышел от жертвенника и с великим криком воскликнул… По видению прор. Даниила, есть Ангелы, которым доверяется Богом наблюдение за судьбою существующих на земле народов и царств (см.: Дан. 10, 11 и 12 гл.).

Православная Церковь учит, что у каждого крещеного человека есть Ангел Хранитель. Своими грехами мы отдаляем от себя наших Ангелов, но, покаявшись и обратившись к ним в молитве, мы всегда получаем их небесное заступничество и помощь.

По свидетельству слова Божия, начало греха идет от диавола. Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил (1 Ин. 3, 8). Слово «диавол» значит «клеветник,» из сопоставления указаний Священного Писания видим, что он один из разумных духов, ангелов, уклонившихся на путь зла. Обладая, как все разумные существа, свободой, данной ему для совершенствования в добре, он в истине не устоял и отпал от Бога. Спаситель сказал о нем: он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи (Ин. 8, 44). Он повлек за собой падение других Ангелов. В посланиях ап. Иуды и ап. Петра читаем об Ангелах, не сохранивших своего начального достоинства, но оставивших свое жилище (Иуд. 1, 6; ср.: 2 Пет. 2, 4).

Что было причиной грехопадения в мире ангельском? Из того же Божественного откровения заключаем, что причиной была гордыня. Ибо начало греха – гордость, – говорит сын Сирахов (Сир. 10, 15). Ап. Павел, предостерегая ап. Тимофея от поставления в епископа из новообращенных, прибавляет: чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом (1 Тим. 3, 6).

О злых духах в ветхозаветном откровении упоминается только в некоторых местах. Эти места следующие. В третьей главе книги Бытия читаем о змее, искусителе первых людей. В первой главе Книги Иова рассказывается о действиях сатаны в жизни праведного Иова. В Первой книге Царств сообщается о Сауле, что им владел дух лукавый, когда отступал от него дух Господень. В Первой книге Паралипоменон (21-я гл.) читаем по поводу возникшей у царя Давида мысли сделать перепись народа, что это Восстал сатана на Израиля, и возбудил Давида сделать счисление израильтян. В Книге пророка Захарии сказано о видении Захарией первосвященника Иисуса, что Иисусу противодействовал «диавол». В Книге Премудрости Соломона говорится: завистью диавола вошла в мир смерть (Прем. 2, 24). (Также во Втор. 32, 17: приносили жертвы бесам, а не Богу. Пс. 105, 37: приносили… в жертву бесам).

Несравненно полнее представлены действия сатаны и его ангелов в новозаветном откровении. Из него знаем, что сатана и злые духи неустанно влекут людей к злу. Сатана дерзал искушать Самого Господа Иисуса Христа в пустыне. Злые духи вторгаются в души и даже в тела людей, о чем свидетельствуют многие события Евангелия и учение Спасителя. О вселении злых духов в людей знаем из многочисленных исцелений Спасителем бесноватых. Злые духи как бы подстерегают беспечность человека, чтобы увлечь его ко злу. Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого (Мф. 12, 43–45). По поводу исцеления скорченной женщины Спаситель сказал начальнику синагоги: сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний? (Лк. 13, 16).

Священное Писание называет злых духов также духами нечистыми, духами злобы, бесами, демонами, ангелами диавола, ангелами сатаны. Главного же из них, диавола, называет также искусителем, Сатаною, Веельзевулом, Велиаром, князем бесовским и другими именами; также Денницею.

Диавол, принявший образ змия, был искусителем и виновником грехопадения первых людей, как об этом повествует 3-я глава книги Бытия. В Апокалипсисе он называется великий дракон, древний змий (Откр. 12, 9).

Диавол и его ангелы лишены пребывание в светлых небесных обителях. Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию (Лк. 10, 18). Низверженные из горнего мира диавол и его слуги действуют в мире поднебесном, среди людей на земле и как бы взяли в свое обладание ад и преисподнюю. Апостол называет их началами, властями и миродержителями этого века (см.: Кол. 1, 16; 2, 15); диавола – князем, господствующим в воздухе (ср.: Еф. 2, 2) и его слуг, падших ангелов, – духами злобы поднебесными (см.: Еф. 6, 12).

Молитва

Найдите место в сердце и там беседуйте с Ним.

Это – приемная зала Господня.

Кто ни встречает Господа – там встречает Его.

И иного места Он не назначил для свиданий…

Свт. Феофан Затворник

«Что воздух для жизни тела, то Дух Святой для жизни души. Душа посредством молитвы дышит этим святым, таинственным воздухом», – говорит свт. Игнатий (Брянчанинов). Молитва, сама по себе являясь великой добродетелью, все же лишь средство для достижения покаяния и спасения. Основание молитвы – смирение, а цель – покаяние. «Молитва – плач падшего и кающегося человека пред Богом. Нищим свойственно просить, а обнищавшему грехопадением человеку свойственно молиться»[14]14
  Игнатий (Брянчанинов), свт. Аскетические опыты, т. 1.


[Закрыть].

Молитве надо учиться, поэтому обратимся к учителям, которые опытно прошли путь молитвенного труда, – святым отцам.

«Для правильности молитвы надобно, чтоб она приносилась из сердца, наполненного нищеты духа; из сердца сокрушенного и смиренного. Все другие состояния сердца, до обновления его Духом Святым, признавай – каковы и точно они – несвойственными кающемуся грешнику, умоляющему Бога о прощении грехов своих.

Не нужны Богу наши молитвы! Он знает, и прежде прошения нашего, в чем мы нуждаемся; Он, Премилосердый, и на не просящих у Него изливает обильные щедроты. Нам необходима молитва… Без нее человек чужд Бога, а чем более упражняется в молитве, тем более приближается к Богу.

Когда восстанешь от сна, первая мысль твоя да будет о Боге; самый начаток мыслей твоих, еще незапечатленный никаким суетным впечатлением, принеси Богу. Когда отходишь ко сну, когда готовишься погрузиться в этот образ смерти, – последние твои мысли да будут о вечности и о царствующем в ней Боге.

Вся елика аще молящеся просите, веруйте, яко приемлете: и будет вам, возвестил Господь. И потому, отвергнув всякое сомнение и двоедушие, неотступно пребывай молитвою при Господе, повелевшем всегда молитися и не стужатиси, т. е. не приходить в уныние от тесноты молитвенной, которая, в особенности сначала, тягостна, невыносима для ума, привыкшего блуждать повсюду. Иногда немедленно бывает услышано наше прошение; иногда же, по словам Спасителя, Бог долготерпит о нас, т. е. нескоро исполняет просимое нами: Он видит, что нужно остановить на время это исполнение для нашего смирения, что нужно нам утомиться, увидеть нашу немощь, которая всегда обнаруживается очень резко, когда мы бываем предоставлены самим себе.

Прп. Серафим Саровский, молящийся на камне.

Икона

Молитва, как беседа с Богом, сама собою – высокое благо, часто гораздо большее того, которого просит человек, – и милосердый Бог, не исполняя прошения, оставляет просителя при его молитве, чтоб он не потерял ее, не оставил это высшее благо, когда получить просимое благо, гораздо меньшее. Прошений, исполнение которых сопряжено с вредными последствиями, Бог не удовлетворяет; не удовлетворяет Он и тех прошений, которые противны Его святой воле, противны Его премудрым, непостижимым судьбам. В противность определению Божию просил великий Моисей Боговидец, чтоб даровано ему было войти в землю обетованную, и не был услышан; молился святой Давид, усиливая молитву постом, пеплом и слезами, о сохранении жизни заболевшему сыну его; но не был услышан. И ты, когда прошение твое не будет исполнено Богом, покорись благоговейно воле всесвятого Бога, Который, по недоведомым причинам, оставил твое прошение неисполненным.

Когда желаем предстать царю земному, то приготовляемся к этому с особенною тщательностью: изучаем, какое должно быть при беседе с ним настроение наших сердечных чувств, чтоб по порыву какого-нибудь чувства не увлечься в слово или движение, царю неприятное; заблаговременно придумываем, что говорить ему, чтоб говорить одно угодное, и тем расположить его к себе; заботимся о том, чтоб самый наружный вид наш привлек его внимание к нам. Тем более мы должны сделать приличное приготовление, когда желаем предстать Царю царей, и вступить молитвою в беседу с Ним.

Бог зрит на сердце. Он видит самые сокровенные, самые тончайшие помышления и ощущения наши; видит все прошедшее и все будущее наше. Бог – вездесущ. И потому стой на молитве твоей, как бы ты стоял пред Самим Богом. Точно ты стоишь пред Ним! Ты стоишь пред Судьею твоим и полновластным Владыкою, от Которого зависит твоя участь во времени и в вечности. Употреби твое предстояние пред Ним на устроение твоего благополучия; не допусти, чтоб это предстояние, по недостоинству своему, послужило для тебя причиною казней временных и вечных. Намереваясь принести Богу молитву, отвергни все помышления и попечения земные. Не занимайся мыслями, которые тогда придут тебе, как бы они ни казались важными, блестящими, нужными. Отдай Божие Богу, а нужное для временной жизни успеешь отдать в свое время. Не возможно в одно и то же время работать Богу молитвою и занимать ум помышлениями и попечениями посторонними.

Пред молитвою покади в сердце твоем фимиамом страха Божия и святого благоговения: помысли, что ты прогневал Бога бесчисленными согрешениями, которые Ему явнее, нежели самой совести твоей: постарайся умилостивить Судью смирением. Остерегись! Не возбуди Его негодования небрежением и дерзостью: Он благоволит, чтоб даже ближайшие к Нему, чистейшие ангельские Силы предстояли Ему со всяким благоговением и святейшим страхом.

Риза души твоей должна сиять белизною простоты. Ничего не должно быть тут сложного! Не должны примешиваться лукавые помыслы и ощущения тщеславия, лицемерства, притворства, человекоугодия, высокоумия, сладострастия – этих темных и зловонных пятен, которыми бывает испещрена душевная одежда молящихся фарисеев. Прощение всех, всех без исключения обид, и самых тягчайших – непременное условие успеха в молитве.

Умеренное, благоразумное, постоянное воздержание от пищи и пития делает тело легким, очищает ум, дает ему бодрость, а потому служит также приготовлением к молитве… Едва встанет пресыщенный или насытившийся на молитву – сонливость и леность нападают на него, множество грубых мечтаний рисуются в его воображении, сердце его не способно прийти в умиление.

Количество молитвы определяется для каждого образом жизни его и количеством сил душевных и телесных… Будучи занят общественными обязанностями и не имея возможности уделять молитве столько времени, сколько бы ты хотел, не смущайся этим: законно и по совести проходимое служение приготовляет человека к усердной молитве и заменяет качеством количество. Ничто так не способствует к преуспеянию в молитве, как совесть, удовлетворенная богоугодной деятельностью. Исполнение евангельских заповедей настраивает ум и сердце к чистой, исполненной умиления молитве, а истинная молитва направляет мыслить, чувствовать, действовать по заповеданиям Евангелия.

Милосердие к ближним и смирение пред ними, выражаемые наружными делами и питаемые в душе, в совокупности с чистотою сердца, хранимого преимущественно от блудных помыслов и ощущений, составляют основание и силу молитвы. Без них молитва не может подняться от земли, т. е. возникнуть из плотского мудрования: она удерживается им, как сетью или силком; она возмущается, оскверняется, уничтожается им.

Душа молитвы – внимание. Как тело без души мертво, так и молитва без внимания – мертва. Без внимания произносимая молитва обращается в пустословие, и молящийся так сопричисляется к приемлющим имя Божие всуе. Произноси слова молитвы неспешно; не позволяй уму скитаться повсюду, но затворяй его в словах молитвы. Тесен и прискорбен этот путь для ума, привыкшего странствовать свободно по вселенной; но путь этот приводит к вниманию… Воспрещай себе рассеянность мыслей при молитве, возненавидь мечтательность, отвергни попечения силою веры, ударяй в сердце страхом Божиим, и удобно приучишься ко вниманию.

Ум, во время молитвы, до́лжно иметь и со всею тщательностью сохранять безвидным, отвергая все образы, рисующиеся в способности воображения: потому что ум в молитве предстоит невидимому Богу, Которого невозможно представить никаким вещественным образом. Образы, если их допустить умам в молитве, соделаются непроницаемою завесою, стеною между умом и Богом. “Те, которые в молитвах своих не видят ничего, видят Бога”, – сказал прп. Мелетий Исповедник.

Если б во время молитвы твоей представился тебе чувственно или изобразился сам собою в тебе умственно вид Христа, или Ангела или какого Святого, – словом сказать, какой бы то ни было образ, – никак не принимай этого явления за истинное, не обрати на него никакого внимания, не вступи с ним в беседу. Иначе непременно подвергнешься обману и сильнейшему повреждению душевному, что и случилось со многими. Человек, до обновления его Святым Духом, неспособен к общению со святыми духами. Он, как находящийся еще в области духов падших, в плену и в рабстве у них, способен видеть только их, и они нередко, заметив в нем высокое мнение о себе и самообольщение, являются ему в виде Ангелов светлых, в виде Самого Христа, для погубления души его.

СвятыеиконыпринятыСвятоюЦерковьюдлявозбужденияблагочестивых воспоминаний и ощущений, а отнюдь не для возбуждения мечтательности. Стоя пред иконою Спасителя, стой как бы пред Самим Господом Иисусом Христом, вездесущим по Божеству, и иконою Своею присутствующим в том месте, где она находится. Стоя пред иконою Божией Матери, стой как бы пред Самою Пресвятою Девою; но ум твой храни безвидным: величайшая разница быть в присутствии Господа и предстоять Господу, или воображать Господа. Ощущение присутствуя Господня наводит на душу спасительный страх, вводит в нее спасительное чувство благоговения, а воображение Господа и святых Его сообщает уму как бы вещественность, приводит его к ложному, гордому мнению о себе, – душу приводит в ложное состояние, состояние самообольщения.

Не ищи в молитве наслаждений: они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение. Ищи, чтоб ожило твое мертвое, окаменевшее сердце, чтоб оно раскрылось для ощущения греховности своей, своего падения, своего ничтожества, чтоб оно увидело их, созналось в них с самоотвержением. Тогда явится в тебе истинный плод молитвы: истинное покаяние. Ты возстенаешь пред Богом, и будешь вопиять к Нему молитвою из бедственного состояния души, тебе внезапно открывшегося; будешь вопиять, как из темницы, как из гроба, как из ада.

Ощущения, порождаемые молитвою и покаянием, состоят в облегчении совести, в мире душевном, в примирении к ближним и к обстоятельствам жизни, в милости и сострадании к человечеству, в воздержании от страстей, в хладности к миру, в покорности к Богу, в силе при борьбе с греховными помыслами и влечениями. Этими ощущениями – в которых однако же вкушение надежды спасения – будь доволен. Не ищи преждевременно высоких духовных состояний и молитвенных восторгов. Они совсем не таковы на самом деле, каковыми представляются нашему воображению: действие Святого Духа, от которого являются высокие молитвенные состояния, непостижимо для ума плотского.