Текст книги "Дао за горизонт"

15. Синхронизация

1. Странствия Души. Пространственный ключ

Вот и закончился еще один год жизни на Земле! Отчаянно зевая, Гэлари, сокращенно – Гэл, ждала, когда Гелия уснет. Ей тоже хотелось свернуться в клубочек и, уютно устроившись в солнечном сплетении, задремать до утра. Прошлой ночью она почти не спала, вместе с Гел празднуя Новый Год. Но дела не ждали. Гэлари слегка волновалась. Ночью ей предстояла встреча с Наставником. Во-первых, Гэлари должна была отчитаться перед Эль Ракавой об успехах своей подопечной, по которым он составит мнение о проделанной ею за год работе. Во-вторых, произвести синхронизацию пространственного ключа, открывающего порталы. Человеку при рождении, в самые первые мгновения появления на свет, Наставник наносит на каждую ладонь энергетическую матрицу Жизни, в которой закодирована его судьба на данный жизненный цикл. В материальном мире матрица проявляется в виде так называемых линий жизни на ладонях. Для каждого составляется индивидуальная матрица. Оттиск судьбы на правой ладони, являющимся аналогом, остается неизменным на протяжении жизни. А вот оттиск на левой ладони, отражающий путь человека в реальном мире, со временем меняется. Часто, захваченный иллюзиями материального мира, человек практически утрачивает связь с миром тонким, и интуиция, ведущая его по жизни в согласии с планом, ослабляется, поэтому «путник» сворачивает не на те тропинки, что «начертаны» на матрице. Так как узоры на руках при этом становятся разными, то человек не может активировать пространственный ключ, открывающий порталы в иные измерения. Они становятся для него недосягаемые. Люди не задумываются, почему они, когда молятся или обращаются к Богу, прижимают ладони друг к другу. Для них это просто привычный жест – ритуальная поза для общения с высшими силами. На самом деле, соединяя ладони, человек совмещает энергетические матрицы Жизни, активируя их. Если матрицы Жизни совпадают, то, активируясь, они становятся единым энергетическим ключом, открывающим порталы в параллельные миры. При обращении к Богу порталы, открытые на разных уровнях, образуют туннель, идущий к нему от человека. В этом случае состоится прямой контакт. Если же человек жил, как слепой, забыв свое предназначение и не слыша подсказок Души, то начертанные на руках планы не совпадают, ключ не активируется и проход не открывается. В таком случае мысли, направленные к Богу, рассеиваются в пространстве. Церкви для таких людей являются концентраторами – проводниками их просьб и молитв, так как имеют прямой канал к Высшей Сущности.

Гэлари поднесла к глазам ладони. На каждой из них в виде необычной печати пылал огненный лабиринт. Прищурив глаза, она придирчиво сравнила между собой оба «лабиринта», различия были совсем незначительные.

– Наставник будет доволен. – Облегченно вздохнула Гэлари.

Наконец Гел уснула, и душа-Гэлари легко выскользнула из тела. Внешне она походила на Гел, только на Гел совершенную. Живя в симбиозе с телом человека, душа принимает его черты, как бы примеряя на себя новый наряд, хотя вполне может существовать в виде сферы, похожей на шаровую молнию, невидимую в зрительном диапазоне человека. Гэлари была на метр выше своей подопечной, гораздо стройнее и изящнее. А за ее плачами радужными сполохами вибрировали еле видимые крылья. Впрочем, и на крылья-то они не походили, скорее на небольшое полярное сияние, разливающееся за ее спиной. Полночь. Пора. Гэлари зависла над городскими крышами и настроилась на вибрации Эль Ракавы. Одна из звезд стала ярче, вокруг нее возникла фиолетовая пульсирующая дымка. Гэлари понеслась в ее направлении. Вскоре она очутилась около небольшой планеты, вращающейся вокруг фиолетово-белого Солнца. Планета была полностью укутана в облака.

– Наставник подсуетился! – Усмехнулась про себя Гэл.

– Чтобы Солнце не мешало размышлять о Вечности!

Спустившись ниже кромки облаков, Гэлари обнаружила под собой планету-сад. По ее поверхности были разбросаны озера, поверхность которых мерцала словно расплавленное золото. Вместо фонтанов к небу то взметались, то опадали струи гейзеров, танцуя в странном завораживающем ритме. В такт им колыхались на изящных ножках цветы, переливающиеся всеми оттенками радуги, похожие на райских птиц. Кроны деревьев пенились серебристыми облачками. Гэлари медленно летела к разливающемуся вдалеке сиянию, зачарованно разглядывая проплывающее внизу великолепие. Наставник стоял на поляне в коконе золотого света, наблюдая за подлетающей душой-Гэлари. Когда она мягко приземлилась рядом с ним и поздоровалась, он предложил ей пройтись, прежде подкорректировав себя в размерах. Теперь он был лишь на голову выше Гэлари. Вынув прямо из воздуха крупный зеленый кристалл изумруда, Эль Ракава потребовал от Гэл отчета за прошедший год. Во время повествования, он держал кристалл на ладони.

– Записывает на него мои слова! И так каждый раз! Интересно, сколько уже таких кристаллов с записями накопилось в его хранилище за все мои командировки? – Думала Гэл, ожидая оценки своей деятельности.

– Хорошо! Я доволен твоими успехами! – Соизволил произнести Эль Ракава.

– Пожалуй, следует увеличить тебе отпуск между воплощениями! – Помедлив, добавил он. Гэлари засияла от радости. Правда, ее сияние было еле заметно в мощной ауре Наставника. Метнув кристалл куда-то в пространство, Эль Ракава остановился. Гэлари посмотрела на небо. Оно было похоже на огромную створку перламутровой раковины. Его поверхность вспыхивала разноцветными искрами от малинового до фиолетового, от фиолетового до зеленого, рисуя на нем постоянно меняющийся узор.

– Да, красиво тут, ничего не скажешь! – Завистливо вздохнула Гэл.

Рядом с Эль Ракавой из пустоты появилось кресло из горного хрусталя, украшенное рубинами, сапфирами и жемчугами. Подумав, он сотворил себе пару сафьяновых подушек. Усевшись в кресло, Эль Ракава приказал Гэлари показать печати. Взглянув на огненные переплетения линий на ее ладонях, он сделал неуловимый пас рукой, и перед ним появился небольшой черный шарик абсолютного мрака. Тихо жужжа, он стал увеличиваться в размерах и, вскоре перед Эль Ракавой парила сфера размером полметра в диаметре. Гэлари почувствовала, как на ней встопорщились несуществующие перья. Процедура была не очень приятная.

– Расхождения незначительные. Процедура синхронизации возможна. Начнем!

Наставник махнул Гэл рукой, и она приблизилась к сердито гудящей непроницаемо черной сфере. Разведя в стороны руки, стала сближать ладони так, чтобы сфера оказалась между ними. Секунду помедлив, она резко ввела руки в сферу. Было такое ощущение, что ладони оказались в густой смоле. Прикладывая все силы, Гэлари продолжала сводить ладони вместе. Руки сближались по миллиметру. Сосредотачивая внимание на усилии, краем глаза Гэлари заметила, что пространство вокруг нее потемнело, освещение стало багрово-фиолетовым, вокруг засверкали молнии, прядя вокруг нее огненную сеть. Время остановилось. Наконец, ей удалось соприкоснуться ладонями, находящимися внутри сферы. Она беззвучно взорвалась, исторгнув из себя бесчисленные иглы черных молний. На мгновение Гэлари показалось, что она уменьшилась и падает во тьму увеличившейся до гигантских размеров сферы. Пространство корежило и сминало. Все кончилось неожиданно. Рядом сидел, откинувшись на спинку кресла, Эль Ракава. Но что-то вокруг изменилось! Кресло было уже не из прозрачного кварца, а из белого мрамора. И украшено оно было золотыми пластинками с иероглифами и изумрудами. Кроны деревьев из серебристых превратились в голубые.

– Синхронизация произошла. – Произнес Наставник.

– Временные линии откорректированы в соответствии с матрицей. Можешь отправляться домой!

Поклонившись Эль Ракаве, Гэлари соединила ладони. Из-под них вырвался тонкий лазерный луч, затем расширившийся веером вокруг ее рук. Перед ней повис бледно зеленый туманный диск. Гэлари шагнула в него и оказалась у себя в спальне. Часы показывали три часа ночи.

– Еще успею отдохнуть! – обрадовалась она. И приняв форму маленькой шаровой молнии, закатилась в солнечное сплетение Гел.

2. Мистика моей жизни. Встреча с Учителем

Вечером я со своей знакомой и младшей дочкой долго гуляла по праздничному городскому проспекту. В первый день нового года среди прохожих царило приподнятое настроение. Время от времени с оглушительным грохотом тут и там взрывались петарды, выплевывая в темное небо жалкие разноцветные искорки и заставляя людей вздрагивать. Наверное, китайцы смухлевали и вместо пороха положили в петарды обычную золу. Впрочем, даже эта непрекращающаяся «бомбардировка» не нарушала хорошего настроения. Снег лег только под самый праздник, укрыв все белым сияющим покрывалом. И теперь так приятно было пройтись среди первозданной белизны, любуясь радостными лицами прохожих и разноцветными фонариками, развешенными в ажурном переплетении ветвей деревьев. Все-таки хорошо, что есть праздники. Люди на время забывают свои горести и неурядицы и становятся милыми и дружелюбными. Мы не спеша шли по тротуару, перебрасываясь редкими фразами. Почувствовав, что замерзли, решили вернуться домой и выпить горячего чая с малиновым вареньем.

– Ну, вот и закончился первый день нового года. – Подумала я, разбирая постель. После прогулки на свежем воздухе глаза слипались, очень хотелось спать. Да и время было уже позднее. С наслаждением вытянувшись на диване, провалилась в сон. Во сне я очутилась в гостях у своего Учителя. Утром у меня было странное состояние, как будто сон продолжался наяву.

Я занималась каждодневными утренними делами, но происходили они где-то вне периферии внимания, которое было сконцентрировано на имени, выплывающем из моего сна. Это имя, написанное вязью из горящих букв, окутанных золотым сиянием, висело в темной пустоте сознания. Как будто все мысли, обычно заполняющие беспокойный человеческий ум наподобие роя летучих мышей, хаотично мечущихся в нем, были выжжены этим огненным именем – «Махариши» и осыпались невесомым пеплом, превратив его в огромное пустое пространство. В нем не было звезд, там сияло только одно солнце – «Махариши», на нем было сосредоточено мое сознание и внутреннее зрение. Свет, исходящий от него, ощущался на физическом плане как приятное тепло, распространявшееся волнами по телу.

Мне приснилось, что я гощу у дальнего родственника по материнской линии. Ему было лет тридцать пять, и он совсем не походил на мать. У нее – светло-каштановые волосы и зеленые глаза с коричнево-золотистой окантовкой. Он же внешностью напоминал индуса: крупные темно-карие глаза под тонкими черными бровями, черно-смоляные волосы до плеч, смуглый цвет кожи. На гладко выбритом худощавом лице выделялись высокие скулы и волевой твердо очерченный подбородок. Головной убор из узорной парчи темно-оранжевого цвета в виде небольшого тюрбана являл резкий контраст с волосами. Меня удивил его высокий рост и широкие плечи. Он был настоящим великаном с обнаженными до плеч мускулистыми руками. Одет он был в короткую черную тунику, на поверхности которой вспыхивали при движении белые искры. Обернутая вокруг пояса и переброшенная через левое плечо накидка из легкой белой ткани, спускалось складками ниже колен. Из-под нее виднелись сапоги из мягкой черной кожи с узкими носками. Его одежда выглядела непривычной для глаз. Мы не спеша прогуливались с ним около одноэтажного деревянного дома, непрезентабельный вид которого совершенно не вязался с образом изящно одетого незнакомца, похожего одновременно и на воина и на мудреца. Мы шли вдоль плетня, состоящего из двух горизонтальных перекладин из ошкуренных стволов деревьев, по широкой, заросшей травой тропе. Когда-то, судя по ширине тропы, к дому отшельника приходило много народа, но сейчас она еле просматривалась. Необычный спутник что-то мне рассказывал, я слушала, изредка задавая вопросы. Но проснувшись, я не могла вспомнить суть разговора.

Стояло раннее утро. С предрассветного неба лился призрачный белый свет. Дом находился на небольшой поляне среди высоких деревьев. Их развесистые кроны закрывали часть неба, по которому прокатывались волны света всех оттенков опала. Молочный цвет небес приобретал бледно розовый оттенок, затем плавно переходил в светло голубой. В следующий момент небо становилось серебристо-фиолетовым, потом светло-изумрудным, золотистым, и снова бело-молочным. Световая пульсация гипнотизировала, от нее трудно было отвести взгляд. Я обратила внимание, что, несмотря на льющийся с неба призрачно-белый свет, тропинка, по которой мы медленно шли, и окружающие ее кусты освещались желтым солнечным светом. Но солнца не было. Я с недоумением стала оглядываться, пытаясь понять, откуда идет это освещение. Сияние исходило от моего спутника! Оно окутывало нас золотым облаком, создавая иллюзию движения в луче солнечного света.

Затем сон изменился. Теперь я шла по улице, освещенной ярким полуденным солнцем, направляясь на почтамт, чтобы получить письмо. Здание почтамта из крупных блоков розового туфа, походило на сказочный дворец. Поднявшись по белой мраморной лестнице на второй этаж, я подошла к обычному деревянному прилавку и обратилась к стоящей за ним женщине в коричневом платье старинного покроя. Порывшись на полках, она протянула мне письмо, которое не было вложено в конверт, как это положено, а представляло собой квадратный лист тонкой белой бумаги исписанной витиеватым каллиграфическим почерком. Мне показалось, что оно писалось не шариковой ручкой, а более старинным способом, например, страусовым пером.

– Это письмо для Вас? – Обратилась ко мне с вопросом женщина. Я взглянула на лист, исписанный ровными черными строчками с красивыми завитушками, и увидела, что с левой стороны отдельно написана фамилия матери. Обрадовавшись, я указала на нее женщине и ответила утвердительно, объяснив, что раз это фамилия моей матери, значит, письмо точно мне. Она попросила паспорт, сославшись на то, что ей нужно внести в формуляр мои данные. Но какой во сне может быть паспорт? Тут к нам подошел молодой человек и сказал, что дело поправимо. Сейчас он принесет данные обо мне. Не спросив моей фамилии, он ушел. Вскоре вернувшись, протянул женщине небольшой листок с несколькими строчками. Меня совсем не удивило, что он знает кто я, и что в его канцелярии хранятся все сведения о моей особе.

Отойдя в сторону от прилавка, я начала читать письмо. В нем говорилось о моей недавней встрече с индусом-отшельником. Воспоминания нахлынули с такой силой, что я вдруг снова очутилась около хижины. Я стояла на заросшей травой тропе с письмом в руке. Тишина и ни души. Похоже, в хижине уже давно никто не живет. Причуды сновидения или возможности тонкого мира творить реальность силою мысли? Я продолжила чтение, вновь оказавшись в помещении почтамта, освещенного тусклым желтым светом «допотопной» лампы. В письме говорилось, что я должна помнить о встрече со своим Учителем и Наставником – Махариши. «Махариши» – это не имя, а титул, означавший Великий Учитель. Он был написан крупнее, чем остальные слова, и сразу выделялся на странице. И еще его окутывало сияние. Письмо было подписано именем Чанду Вуди или Чамду Вуда, точно не помню. Оно должно было закрепить в моей памяти встречу с Учителем Махариши. Выйдя из помещения, я стала спускаться по лестнице с красивыми мраморными перилами. Она была широкой и основательной, но за ее перилами ничего не просматривалось. Было такое чувство, будто мраморная лестница парит в пространстве, заполненном то ли белым туманом, то ли облаками. Казалось, что как только я сойду с нее, и лестница и здание-дворец почтамта исчезнут словно Фота-Моргана. Я снова очутилась на улице под обжигающими лучами солнца. И тут я проснулась. Слово «Махариши» заполняло мое сознание. Оно звучало во мне, бесконечно повторяясь, словно громкое эхо. Оно было везде, внутри меня и снаружи. Оно висело в пространстве моей души, окутанное теплым золотым сиянием.

За несколько дней до Нового Года я обратилась с просьбой встретиться во сне со своим Учителем. Я высказала просьбу мысленно, послав ее куда-то в пространство, в надежде, что Высшие Силы, ведущие нас, все видят и все слышат. Надежда не оказалась беспочвенной, сегодня ночью моя просьба исполнилась. Я встретилась с Учителем и Наставником, увидела его облик, и знаю теперь, как он выглядит, я говорила с ним. Он Махариши – Великий Учитель из Шамбалы! Жаль только, я не запомнила точно его имя.

Была у меня встреча и с реальным Учителем. Это произошло несколько лет тому назад, когда я еще жила в Заполярье.

В жизни нет ничего случайного. В то время я была в состоянии, которое можно назвать разочарованием, отчаянием, упадком, но, наверное, все эти определения будут не верны. Суть же была вот в чем: к тому времени я уже осознала, что обладаю определенными паранормальными способностями и трансцендентным видением. Часть из них была у меня с рождения, другие открылись позже. Процесс открытия способностей был чувствителен на физическом плане. К тому времени я прошла несколько эзотерических групп, общалась с разными людьми, но … так и не нашла никого, кто обладал бы похожими способностями. А мне хотелось сравнить свой трансцендентный опыт с опытом другого человека. Хотелось понять, как выражается он у различных людей, но поиски были безрезультатны. Поговорить на эту тему было не с кем. Я, конечно, пыталась общаться на эту тему со знакомыми, но это был разговор со слепыми. Попробуй слепому человеку объяснить, что представляет собой закат, или, чем красная роза отличается от белой. Какие нужно найти слова, если для него не существует даже черного цвета, не существует само понятие цвета. В таком положении была и я, но все-таки надеялась на встречу с теми, кто видит трансфизические миры. Время шло, и я начала отчаиваться, что отразилось в моих упаднических стихах. Тогда я попросила своих учителей послать мне такого человека. И вот, наконец, свершилось! На краткий миг невидимыми ведущими меня силами он был послан, чтобы дать импульс для дальнейшего развития. В мою жизнь как метеор ворвался человек, который был Учителем по призванию. Он далеко прошел по пути духовного развития, стремясь по нему сознательно, и многого достиг. Я же решала в основном бытовые проблемы, увязнув в повседневных хлопотах, лишь иногда вырываясь в верхние миры, чтобы немного отдохнуть и набраться сил для нелегкого труда каждого дня. Лишь с декабря 1997 года я, наконец, начала делать то, что была должна – выполнять свою миссию в этом мире. Она состояла в том, чтобы став каналом для энергий высшего плана, трансформировать их и привносить в наш мир в виде творчества. Но из-за усталости от повседневной работы и бытовых проблем дело двигалось медленно. Указав, какую литературу мне надо прочесть, и на первых порах снабдив книгами из собственной библиотеки, Алекс скоро так же неожиданно исчез, как и появился, переехав на жительство в другой город.

А началось все с того, что однажды мне позвонил незнакомый мужчина и попросил разрешения встретиться, чтобы поговорить и посмотреть мои картины. Я удивилась, откуда он мог узнать о моем творчестве, но согласилась, так как ко мне приходили разные люди, но обычно их приводили знакомые. Алекс был высокого роста, широкоплеч, черноволос. А, главное – имел странную, неординарную внешность. Большие черные глаза с восточным разрезом на европейском лице смотрелись очень необычно. Сочетание европейской внешности и высокого роста с азиатскими чертами – в виде прямых черных волос, смуглой кожи и раскосых глаз, создавали контраст, привлекающий внимание. Со своей внешностью он казался выходцем откуда-то с Тибета или с Гималаев. Алекс сказал, что мне пришло время узнать об опыте других, чтобы сравнить его со своим опытом, и двигаться дальше.

 
Он был высок и странен ликом.
Не улыбался, не шутил.
Настойчиво, серьезно, тихо
О тайнах мира говорил.
Я слушала его в пол-уха,
Сбиваясь в мыслях на свое.
Не осознав величья Духа,
Почтившим наше бытие.
Я даже иногда скучала,
Не понимая, почему —
Он снова начинал сначала,
Пытаясь «пищу дать уму».
И почему так торопился,
Стараясь сразу все сказать.
И почему вдруг «испарился»,
Не дав мне время осознать —
Кто он такой, зачем явился
И что должна была понять?
И лишь, когда я прочитала,
Что сходят ангелы с небес,
Свет мысль безумная застлала
И миг сомнения исчез!
Как я могла не догадаться,
Встречаясь взглядом – не узнать!
Что он из тех непостижимых
И грозных воинов зари,
Бесстрашных и непобедимых,
Стоящих у границ Земли!
Кто высоки и странны ликом.
Приходят и уходят вдруг…
И сердце захлебнулось криком —
Я поняла, кем был тот друг!
 

После встречи с Алексом, моя грусть-тоска прошла, и я с энтузиазмом погрузилась в изотерическую литературу и творчество. Ко мне пришло понимание, почему я не читала раньше подобную литературу. Моими учителями был поставлен запрет на чтение, который я не осознавала, но переступить не могла. Сделано это было для того, чтобы я набралась своего опыта. Человек внушаем, и, часто, вычитав в книге чужие мысли, или чужое суждение, начинает считать их своими, встраивает их в свое мировоззрение. И сворачивает на чужой Путь. Когда же есть собственный опыт, эти мысли могут его только дополнить, но не собьют со своего пути развития. Я это ясно поняла, читая книгу Алисы Бейли «О Космическом Огне». Недаром же Кастанеда, Рерих, Дмитриева и другие, пишут, что человек должен развиваться самостоятельно изнутри, и лишь, когда он достигнет определенной ступени, с ним начинает работать учитель. Можно привести множество цитат:

«Ученики должны быть развиты во внутренней природе без чьей-либо помощи, прежде чем могут быть подвергнуты испытаниям». («Карма судьбы» Блаватская Е. П.).

«Никогда не старайся примирить свой духовный мир с духовным миром другого. Никаких компромиссов! Человеческая жизнь – это один большой поиск. Его цель – подтвердить те внутренние знания, которые даны человеку от рождения». (Н. Рерих).

Читая книги разных авторов, я заметила, что книги Николая и Елены Рерих действуют на меня не так как другие. При их чтении возникает ответная реакция подсознания – как будто я начинаю вибрировать на другой частоте, настраиваясь на энергетику книги как камертон. Происходит мгновенный отклик, мое сознание устремляется ввысь. Все чувства обостряются, перехватывая дыхание, сердце учащает свой ритм, энергия наполняет меня до краев. Дух вспыхивает словно порох. Появляется желание действовать и творить, сфера возможностей расширяется. Препятствия материального мира сгорают в огненном устремлении. Я могу все! Огненный мир, о котором пишет Рерих, проступает в моем творчестве. Он не спрашивает разрешения, а огненной волной исторгается из сознания, кристаллизуясь в стихах и картинах. Огненный мир – это небесный дом Духа, обитающего в каждом из нас, и душа чутко реагирует на его вибрации.