Текст книги "Дао за горизонт"

17. Атлантида

1. Странствия Души. Святилище в пустыне

В очередной раз, вырвавшись на волю из уснувшего тела своей подопечной, Душа решила воспользоваться способностью черно-угольного Единорога путешествовать во времени. Она решила посетить Атлантиду, с которой у нее было связано много воспоминаний. Пегасу тоже было интересно отправиться в прошлое. Трифид подхватил Душу на спину, и они помчались. Вскоре перед ними возник вихрь белого пламени, похожий на вращающийся диск. Единорог направился прямо в его центр. Несколько секунд полета в белом свете, и вот они снова парят в темноте, усеянной искрами звезд. Вскоре впереди показался голубой шар. Когда он приблизился, Гэлари узнала глобус Земли. Пронзив атмосферу, тройка путешественников приземлилась в безжизненной пустыне. Знойное марево струилось от раскаленного песка. В этом мире было два цвета – желтый и ярко-синий. Желтое песчаное море простиралось до горизонта, а над ним опрокинулся сапфировый свод неба без единого облачка. Оглядевшись, друзья заметили почти у самого горизонта какое-то сооружение. Миг – и они там. Это оказались развалины огромного дворца. Плоскую серую крышу из каменных плит с одной стороны поддерживали колонны высотой метров двадцать. Посредине пролета находились высокие двухстворчатые врата, отливающие вороненым блеском металла. Вверх на площадку с двумя проемами, ведущими внутрь храма, шли ступени. На крыше сверкали драгоценными камнями граненые полусферы, высеченные из цельных кусков прозрачного сине-зеленого минерала. Полусферы закрывали круглые проемы, служившие для освещения дворца. С остальных трех сторон возвышались стены без окон, сложенные из крупных каменных блоков. Что-то сверкнуло в памяти Души – она узнала этот дворец. Это был Храм Атлантов. Она вспомнила, что когда много тысяч лет тому назад отправилась в очередную командировку на Землю, ее подопечной была жрица Огня, жившая в этом храме. Каждый вечер храм освещался множеством огней, пылавших в жаровнях, и жрица начинала свой танец перед огромной статуей Бога, считавшегося предком атлантов. У бога были желтые драконьи глаза. Душа впорхнула между колоннами в Храм. На нее в упор глянули золотистые прорези глаз с вертикальными черными зрачками. Каменный Бог-Дракон – Сираус, в человечьем обличье сидел, как тысячи лет тому назад, задумчиво глядя в проем стены на яркую голубую звезду Сириус, сверкающую на черном южном небе, с которой он когда-то спустился. Впрочем, время здесь текло по-иному. Может быть, прошли тысячи лет, а может – всего мгновенье.

 
Богиня юная,
Хранительница вечного огня,
Танцует в пустом храме,
Браслетами звеня.
 
 
С жаровен золотых
Рванулось кверху пламя,
А чёрное крыло волос
Взметнулось, как ночное знамя.
 
 
Лишь барельефы каменные
Здесь с древних стен глядят,
Да блики пламенные
По лицам их скользят.
 
 
Но следуя мановенью
Смуглой тонкой руки
Огонь то замрёт на мгновенье,
То с рёвом взметнётся стеной.
Дробясь в её ожерелье,
Танцует с богиней земной.
 

2. Мистика моей жизни. Расслоение реальности

Наше сознание, выходя в тонкий мир во сне или наяву в виде энергетического потока, путешествует по лабиринту миров своего Супер-Эго, по голограммам его отражений. Сон – есть состояние глубокой медитации, когда функции тела работают в автономном режиме, а разум, аспект физического мира, отключен. Иногда происходит спонтанный выход из тела во время бодрствования. В это время Фокус Осознанности смещается на другой план, так же, как это происходит во время медитации. На план существования нашего Высшего «Я» или Сверх-Эго, где прошлое, настоящее и будущее существует единовременно.

Однажды утром произошло странное событие. Это, случилось, когда я еще работала на Севере. Хотя странным оно мне показалось намного позже, а вначале я воспринимала всё происходящее как самое обыкновенное действие. Началось все в пятницу вечером. Погода стояла холодная и дождливая. Градусник за окном показывал плюс два градуса Цельсия, хотя сегодня было уже тридцать первое мая. Что через день наступит лето, верилось с трудом. Север есть Север. Отопление отключили, и дома было сыро и холодно. Я пила горячий чай и обречено смотрела в окно. На улице шёл сильный дождь. Заниматься уборкой в ледяной квартире не хотелось. Накинув на плечи пуховой платок, я включила обогреватель и уютно устроилась на диване. Комнату быстро не прогреешь. Уныло посмотрела на книгу, читать тоже нет желания. Хотелось одного – тепла! Вечером после работы я никогда не сплю, даже если чувствую себя уставшей. А тут вдруг я почувствовала, что начинаю проваливаться в сон. Успела выключить жужжащий тепловентилятор и провалилась в черный колодец. Проснулась я резко и сразу. Сна не было совершенно, что называется – ни в одном глазу. Показалось, что спала недолго, полчаса, не больше. В комнате по-прежнему было холодно, а мне … жарко. Не тепло, а именно жарко, как будто я несколько часов провела на раскаленном песке южного пляжа или в сауне. Из меня просто истекала энергия. Я ощущала её физически. Казалось, что энергией была переполнена каждая клетка тела, поэтому оно излучало жар. Я чувствовала себя печкой, способной согреть даже эту промерзшую комнату. Ощущение было довольно странное. Но когда я встала, раздумывая, не сесть ли порисовать – ведь впереди еще целый вечер, взгляд упал на часы, висевшие над диваном – я обомлела. Часы показывали без двадцати минут одиннадцать. Не веря своим глазам, я смотрела на циферблат. Выходит, я проспала четыре часа мертвым сном! За окном по-прежнему шел дождь, и я списала свой странный сон на его убаюкивающее действие. Подумав, что теперь-то точно не усну часов до трех ночи, в состоянии легкого недоумения я решила все-таки лечь спать. Не заниматься же хозяйственными делами посреди ночи. Закрыв шторы, спать при свете полярного дня так и не научилась, я легла. И с мыслью, что до утра придется ворочаться и разглядывать стены, моментально провалилась в сон.

Проснулась утром, резко и мгновенно перейдя от сна к действительности начинающегося дня, как и накануне вечером. Повернув голову, посмотрела на часы. Они показывали восемь утра. Удивленно констатировала, что проспала в общей сложности четырнадцать часов беспробудным сном, хотя обычно сплю не более шести. В комнате было все также холодно, а я по-прежнему пылала жаром. Опять, как и вчера, я физически чувствовала бьющую из тела энергию. И тут ЭТО случилось! Открытыми глазами я еще видела обстановку спальни. Но она вдруг отодвинулась, как будто я смотрела на нее издалека, из другого мира, из зазеркалья. Я и в самом деле уже была в другом мире и это не вызвало у меня ни удивления, ни волнения. Я «размазалась» по двум мирам. Такое со мной иногда бывало в детстве и юности, когда, просыпаясь по утрам, я смотрела сны наяву, находясь одновременно в двух реальностях. То есть, я видела и слышала все, что делается в комнате, но, находясь в полутрансе, одновременно ощущала себя в ином мире. Только по истечению времени тот мир бледнел, исчезал, уходил, растворяясь в небытиё. Оставался один этот, где начинался новый день.

Я стояла на потрескавшихся серых каменных плитах около высоких резных колонн. Было неестественно тихо. Не слышалось ни щебета птиц, ни вообще каких-либо звуков. В душе царил удивительный покой. Этот мир был выжжен солнцем. Колонны принадлежали полуразрушенному храму, а вокруг него расстилалась пустыня. Бесконечное море желтого песка под ярко-синим куполом небес тянулось до самого горизонта. Оттуда, где я стояла, его не было видно. Но мне и не надо было видеть – я просто это знала. Сейчас, в моем настоящем мире, это удивляет. Одна в полуразрушенном храме среди пустыни – и никакого волнения, испуга или удивления. Ничто не касается меня. Ощущаю в душе абсолютный покой. Не помню, чтобы в обычной жизни я испытывала чувство такой полной умиротворенности.

Прямо передо мной находится скульптура, похожая на сидящего Будду. Она огромна. Я чувствую себя перед ней лилипутом. Сложенная из каменных блоков, хорошо подогнанных друг к другу, она возносилась к своду храма. Несмотря на всеобщее разрушение, статуя хорошо сохранилась. Каменные блоки имели необычный цвет: серо-голубой, местами, переходящий в голубовато-зеленый. Может быть, это казалось из-за освещения. Подняв глаза, я увидела высоко над собой потолок храма. Каменные балки образовывали ячейки. А само покрытие было испещрено круглыми проемами, перекрытыми полусферами из полупрозрачного сине-зеленого то ли стекла, то ли камня. Проемы образовывали причудливый узор. Только что я смотрела на перекрытие с земли и … вот уже вижу его сверху, снаружи. Мой бесплотный дух может мгновенно перемещаться и проноситься сквозь стены. Это меня тоже не удивляет. Вися над кровлей, я разглядела, что проемы перекрыты полусферами, имеющими множество граней, они похожи на половинки больших полых кристаллов. Их густой сине-зеленый цвет смотрится необычно на сером фоне плоской каменной кровли, простирающейся в разные стороны. Наверное, этот храм строили великаны.

Я опять внизу перед статуей. Из ее ладоней повернутых кверху струятся два потока белого размытого света, похожего на густой туман. Эти столбы света имеют сантиметров десять в диаметре и хорошо видны в полумраке храма. Решила осмотреться. Напротив статуи что-то наподобие большого крытого двора, обрамленного колоннадой. По центру – высокие и узкие по сравнению с высотой, ворота из двух створок, отливающих вороненым металлом. Створки покрыты вертикальными столбцами выпуклых знаков из потускневшей красной меди, напоминающих иероглифы. Над воротами видна площадка, но подъема на нее нет. Выхожу через щель в воротах. Снаружи с каждой стороны ворот к ним примыкают пирамиды. Они похожи на пирамиды майя и инков. Точнее, это одна пирамида, рассеченная пополам щелью, являющейся проходом к воротам. Внутренняя её поверхность представляет вертикальную плоскость, являющейся частью ограждения. Поднимаюсь, или возношусь, наверх пирамиды по крутым ступеням. Там два проема. По одному с каждой стороны ворот. Вхожу через левый проем внутрь. Теперь я на помосте, который видела внизу. Между проемов располагается каменный трон, тоже очень большой. Камень обычный, гладко обтесанный. По бокам трона устремляются вверх две стелы из черного камня, отполированного до зеркального блеска. К вершине они немного сужаются. По всей высоте стел в один ряд идут золотые иероглифы. Вдруг за спиной раздаются звуки, впервые в абсолютной тишине. Как будто медленно падают хрустальные шарики и ударяются о стеклянную поверхность. Я поворачиваюсь и… сталкиваюсь с глазами изваяния. На меня в упор смотрели золотистые глаза, прорезанные по вертикали черными щелями зрачков. Драконьи глаза на суровом, по-своему красивом лице неземного, то ли бога, то ли гуманоида. Глаза состоят из четко просматриваемых золотистых фрагментов, сужающихся к центру глаза. Как будто подсвеченные изнутри, они мерцают желтым светом. На голове у «Будды» высокий, «летящий» назад, золотой убор необычного вида.

Вдруг по сторонам статуи с потолка храма бесшумно и стремительно падают вниз два снопа белых искр, тая на пути к полу. Но они только похожи на искры. На самом деле это что-то другое. «Искры» представляют собой белые штрихи света. Я осознаю, что они «заполняют» определенный объем. Это две невидимые колонны, протянувшиеся от кровли до пола, заполненные падающими штрихами. Сначала видна верхняя часть колонны, затем проявляется и нижняя. И, наконец, видны обе колонны полностью. Они исчезают также неожиданно, как и появились. Я жду. Через некоторое время с потолка падает опять сноп белых штрихов. Колонны проявляются, затем пропадают. Все повторяется в каком-то непонятном ритме. Спускаюсь вниз. Брожу по храму, но больше ничего не происходит. Кое-где на плитах пола валяются обломки колонн. У ног пьедестала, на котором сидит «Будда», лежит довольно большой параллелепипед из того же черного полированного камня, но без всяких знаков. Стало темнее. Колонны в ряду с воротами стоят отдельными свечками, поддерживая кровлю. Струящийся между ними свет заката разбавляет зеленоватый сумрак храма. День кончается. В наступившей полутьме замечаю ещё одну интересную деталь. У статуи из тех мест, где у человека располагаются чакры, исходят лучи света, окрашенного в разные цвета спектра. Они неяркие. Поэтому, когда было светло, их не было видно. Над головой «Будды», сидящего в позе лотоса, видно слабое фиолетовое сияние. Изо лба бьет синий луч, из горла – голубоватый и т. д., нижний красный. Эти лучи похожи на окрашенный туман. Я ещё некоторое время походила по храму, все это время, находясь одновременно рядом с огромной статуей «Будды» и в своей спальне, чувствуя тяжесть кошки, спящей у меня на ногах. Наконец мне надоело бесцельно бродить среди колонн, где ничего не происходит. Поэтому я решаю покинуть этот безмолвный мир среди песка. Усилием воли вышла из полутранса. Тот мир исчез, как его и не бывало. Встала, приняла душ, поджарила себе гренки. Я сидела одна на кухне, все еще спали, а муж был на даче, пила кофе. Вдруг до меня дошла вся необычность ситуации. Что ж, этот последний день мая 2003 года я запомню на всю жизнь.

Информация замыкается, словно Уроборус, в кольцо. Она прокручивается сквозь меня – из настоящего в прошлое и оттуда вновь прорывается в настоящее. Но где ее начало? Я знаю где! Все началось с Атлантиды. Туда меня ведут дороги памяти. Придет время, и я вспомню все!

3. Путешествие души. Полет над Атлантидой

После посещения храма атлантов Гэлари предалась воспоминаниям. Годы, проведенные в Атлантиде, были одним из лучших моментов в ее длинной жизни.

Ее родная планета погибала сжигаемая излучением агонизирующего солнца. Второе солнце Сириуса было очень старым, цикл его жизни близился к завершению. Не в силах больше удерживать внутреннюю мощь, оно все раздувалось и раздувалось, превратившись из юной желтой звезды в огромный багровый пузырь, готовый вот-вот взорваться. Души покидали свою планету и искали новые пристанища по всему космосу. Гэлари долго скиталась не в силах найти планету с нужным уровнем развития жизни. И только на самой окраине спиральной галактики ей посчастливилось отыскать то, что нужно. К тому же молодая Солнечная система с подходящей планетой оказалась недалеко от звездной системы Сириус, на ночном небе Земли она была самой крупной звездой. В те времена на Земле было теплее, поэтому уровень воды был выше, чем сейчас. На многочисленных островах, разбросанных в океане, существовало развитое общество, жители которого называли себя атлантидами – обитателями священных вод. Атла. Они поклонялись богу океана Посейдонису. На Землю начали переселяться не только души, инкарнируясь в тела местных жителей, но и сами жители планеты Исидис, имя которой на земном языке означало Трон. Со временем сирианцы стали богами атлантов. Первую божественную чету нарекли Озирисом и Исидой. Исиду изображали на фресках с троном на голове, что было знаком ее божественного происхождения.

Гэлари захотелось вновь увидеть города древней Атлантиды, и она рискнула воспользоваться знаниями, полученными в Лунарисе. Однажды в ночь полнолуния Гэлари отправилась в путь. Со второго раза у нее получилось выйти из временного поля в Статис, где времени не существовало. Настроив зрение, она увидела под собой знакомый золотой диск, медленно дрейфующий в черном океане хаоса. Некоторое время она полюбовалась возникающими разноцветными спиралями, появляющимися на его поверхности, кристаллизующиеся в сверкающие самоцветы различных оттенков и вновь растворяющимися в недрах времени. Затем Гэлари задумалась:

– Как же мне определить вход в нужный временной поток, который вынесет меня в прошлое, во времена Атлантиды?

Один водоворот привлек ее внимание оттенками кристаллов на поверхности. Малиновые гранаты, аспидно-черные ониксы и молочно-белые опалы напомнили ей любимые атлантами сочетания цветов. Она спустилась ниже, и временной вихрь втянул ее в свой водоворот. После нескольких секунд тьмы, в которой мелькали зеленые искры, Гэлари оказалась над аквамариновой гладью водного зеркала. Вдалеке виднелся остров, на котором выделялась большая белоснежная пирамида с золотым навершием.

– Туалан! – Узнала Гэлари.

– Главный остров Атлантиды.

Огненное небо с катившимся по нему ослепительно-белым шаром солнца, падающее на голову раскаленным кратером, вызвало у Гэлари запредельный ужас, смешанный с мистическим восхищением. В те далекие времена наклон земной оси был другим, иным был и угол преломления света в атмосфере. Привычное ныне голубое небо тогда выглядело оранжево-красным. Климат на планете был теплый, полярные области не были покрыты ледяными шапками, поэтому уровень воды находился выше, чем сейчас. Среди безбрежных океанов возвышались гряды островов всех размеров. Позже, когда вода замерзла, оседая на полюсах, уровень океанов понизился. Суша обнажилась, превращаясь в материки. Но странными были не только небо и растительность, необычным было и видение атлантов. Их мир не казался таким четким, каким мы его наблюдаем сейчас. Атланты видели ауру, окутывающую человеческое тело наподобие сияющей, разноцветной, постоянно колеблющейся мантии. Причем они различали между собой ментальную и эмоциональную ауры. Поэтому тело человека виделось им в окружении нескольких световых коконов, различающихся размерами. Энергетические ауры имеют не только люди, но и животные, растения и, даже, минералы. Особенно яркими аурами обладают кристаллические породы. Мир атлантов представлял собой размытую многослойную акварель, все время колеблющуюся и меняющую цвета.

Человеческий ум находится в постоянной деятельности. Он, то успокаивается и замирает в созерцании, то напрягается, решая насущные проблемы. Меняется и узор его ауры, и интенсивность свечения. То же происходит и с эмоциональной аурой, она меняется в зависимости от настроения. Мир для атлантов был зыбким, подвижным, расплывчатым и сияющим. Материя их мира была более «тонкой», «воздушной», более разряженной, чем наша. Поэтому рост атлантов существенно превосходил рост современного человека. Но постепенно Время все утрамбовало, уплотнило. Все сущее стало тяжелее и мельче. Параллельно с этим Время производило фокусировку человеческого зрения, впрочем, как и зрения животных, сужая поля зрения, отсекая все изменчивое и колеблющееся. Это длилось до тех пор, кока мозг через свой «прибор видения» – глаза, стал четко и ясно различать материальный мир, в котором действовал человек. Когда мы опустились на дно материального колодца, то на этой стадии эволюции мир перестал быть размытым. Он приобрел четкость. Это было необходимо, чтобы существовать в данной реальности с пониженными вибрациями сознания. Сознание не могло больше воспринимать тонкий высокочастотный мир. Связь с Богом оборвалась.

Вскоре она зависла над большим городом, построенным в виде кольцевого лабиринта, живущим своей обыденной жизнью. Пирамида занимала главенствующее положение в центре города. Перед пирамидой лежала огромная статуя темно-красного льва, сакральный образ Солнца. Он смотрел на небо в том направлении, где в день весеннего равноденствия оно всходило на фоне созвездия Льва. А с двух сторон от пирамиды на высоких черных постаментах, украшенных золотыми барельефами, стояли статуи белых крылатых лошадей с золотым рогом посреди лба. Они были увенчаны серебряными лунными дисками. Лошадь, олицетворяющая собой летящую морскую пену, являлась у атлантов символом моря. Гэлари парила над городом, вспоминая прошлое. Она любовалась многоуровневыми жилыми домами, выполненными в виде высоких прозрачных усеченных обелисков. Их верхние площадки соединяли между собой изящные мосты, выполненные из того же прозрачного материала похожего на стекло. Между хрустальными шпилями раскинулись зеленые парки, перерезанные радиальными каналами, идущими от центрального дворцового комплекса к пристаням на внешнем кольце. Цвет растительности, хотя и тяготел к зеленому, имел иные оттенки. Преобладали ржаво-коричневые папоротники, крупные фиолетовые цветы с бордово-зелеными листьями, низкорослые деревья с узкими блестящими листьями серебристо-зеленого оттенка. На рейде стояли изящные корабли с высокими носами и кормой. Они приводились в движение механизмами, использующими энергию, сконцентрированную в кристаллах. Мимо Гэлари пролетел аппарат похожий на серебристую удлиненную жемчужину. Атланты, использую энергию солнца, накопленную в кристаллах, летали в атмосфере, достигая страны Арктиды.

Внизу происходило какое-то действо: из белой пирамиды вышли жрецы в темно-синих столах и остановились на верху подиума. Внизу собралась шумящая толпа в белых и голубых туниках. Жрец в высоком золотом головном уборе, отклоненном назад, поднял руку, призывая к тишине и начал говорить. Толпа заволновалась. С погодой тоже стало происходить что-то странное. Небо стремительно темнело, и вскоре среди дня наступила ночь. Снизу послышались крики ужаса. Гэлари решила взлететь повыше. Красный Сириус, горевший в черном небе, словно глаз дракона хаоса, вдруг начал резко увеличиваться в размерах. Гэлари показалось, что это дракон стремительно приближается к Земле, чтобы поглотить ее. Затем глаз трансформировался, превратившись в огненнокрылую птицу Феникс, распахнувшую крылья на треть небосвода. С огненного диска к линии горизонта хлестнул, наподобие драконьего хвоста, фиолетово-белый луч.

– Похоже на рождение бога! – Восхищенно подумала Гэлари.

Она взлетела еще выше и почувствовала жар, идущий от птицы-Сириус. Раскаленный поток был настолько сильным, что ей пришлось приложить немало усилий, чтобы удержаться на месте. Вдруг земной шар под ней стал раскачиваться и лег на бок, словно падающий волчок. Поколебавшись, он выпрямился, но угол наклона оси стал другим.

Гэлари вновь опустилась к поверхности воды. На Туалане началось извержение вулкана. Лавовые потоки заливали остров. Красное зарево отражалось в мраморе дворцов и стеклянных башнях зданий. Большая пирамида из белой превратилась в кроваво-красную. Казалось, она раскалилась и пышет жаром. Гэлари, трепеща, смотрела на страшное зрелище, воспоминания нахлынули на нее. Сейчас ей ничего не грозило, но в те далекие времена, когда она находилась в теле жрицы Атлантиды, она разделила с ней весь ужас происходящего. Гэлари знала, что сейчас произойдет. Из вулкана ударил высокий столб лавы, увенчанный черным дымом и облаком пыли вперемешку с камнями. Остров раскололся пополам и стал погружаться в кипящие воды океана. Через час от него не осталось и следа. Гигантская волна цунами своим языком дочиста вылизала окружающие острова, смыв с них все живое и погребя постройки под слоем песка и ила. На черном зеркале воды отражалась распухшая багровая Луна и угасающая огненная птица-Сириус. Гэлари почувствовала, как ее затягивает в невидимый водоворот. Она очутилась в знакомом черном колодце с зелеными искрами. Через несколько секунд она оказалась под звездным небом, с которого ласково смотрел на нее золотистый глаз Луны. Гэлари поспешила домой и целый месяц после этого путешествия далеко по ночам не отлучалась.

 
Боги безумны, стихии бушуют,
В бреду огненном стонет земля.
Жрица атлантов в храме танцует
У расколотого алтаря…
Рушатся стены, и небо падает,
Кровавым оскалом встаёт заря.
Наверное, Зевс на нас прогневался,
Раз мечет сверху трезубцы огня.
В зарницах света глазом Демона
За гибелью мира следит Луна.
Молний жало уже нацелено:
Сейчас ударят они в меня.
В храме атлантов жертвой последней
Паду у чёрного алтаря.
А боги в ужасе от содеянного
Обрушат с неба потоки дождя.
И скроют нас в глубине зелёной,
На дне океана успокоят нас.
Скажут хмурясь: Время настало!
Он пришёл ваш последний и сумрачный час.