Текст книги "Стилет"

Глава 11

Вечеринка была в полном разгаре, когда в салон вошел Чезаре. Он стоял в дверях, а его глаза искали хозяйку. Она увидела его почти в тот же момент, когда он заметил ее, и поспешила к нему, протягивая руку.

– Чезаре, мой дорогой мальчик, – сказала она, когда он целовал ей руку. – Я так рада, что ты пришел.

– Я бы скорее умер, чем пропустил отплытие мадам, – заверил он.

Она улыбалась, ее темные глаза сверкали из-под густых ресниц. Ее голос понизился и по тембру стал очень похож на тот, который Чезаре слышал по телефону всего несколько недель назад.

– Встреча в соседней каюте, – прошептала она. – Там есть дверь между двумя ванными комнатами. Он должен прибыть на борт минут через десять.

Он не сказал ни слова, а она повысила голос, поскольку приближался другой гость.

– И благодарю вас за такие прекрасные цветы.

– Мне очень приятно, мадам, – ответил он.

Чезаре посмотрел, как она повернулась к вошедшему, и отошел. Когда-то она была очень красивой женщиной, одной из наиболее известных в мире. Ее имя все еще вызывает в памяти образы роскошных балов и принцев. Но сейчас она принадлежит дону Эмилио.

Он медленно двинулся в сторону ванной комнаты. Открывая дверь, услышал ее смех. Сколько же здесь ей подобных, которые ходили на грани двух миров? И сколько здесь таких, как он?

Выходя из такси перед пирсом, Эмилио Маттео запахнул пальто от зябкого ветра, дувшего с Гудзона. Бросил угрюмый взгляд на судно, поежился, недовольный присутствием двух детективов, вставших рядом с ним. Не говоря ни слова, он передал одному из них банкноту для водителя.

– Сюда, – сказал детектив и направился в сторону пирса.

– Я знаю дорогу, – раздраженно ответил Эмилио.

Они пошли по пирсу, а затем по сходням.

Маленький стюард провел их по коридору на палубу первого класса. Из-за дверей доносились звуки веселья, там празднование отплытия было в полном разгаре. “Италия” отправлялась в путь менее чем через час. Стюард открыл дверь.

– Сюда, пожалуйста, синьор, – поклонился он.

Эмилио вошел в каюту, детективы последовали за ним. В углу каюты был устроен небольшой бар.

Стюард вошел вслед за ними.

– Все ли доволен синьор? – спросил он Эмилио.

Тот дал ему банкноту и похвалил:

– Все прекрасно.

Стюард снова поклонился и вышел. Детективы осмотрелись. Старший повернулся к Эмилио.

– Здесь вполне прилично, – сказал он.

Эмилио улыбнулся.

– Я всегда предпочитаю только самое лучшее, – сказал он, направляясь к бару. – Не думаете же вы, что я остался бы в одной из этих отвратительных кают, за которые платит правительство?

Детектив ухмыльнулся.

– Думаю, не остались бы.

Эмилио открыл бутылку, налил себе в стакан, а затем опрокинул содержимое в рот.

– Ах, – крякнул он, – хорошее виски. Оно немного согревает после холодного ветра на пристани. – Он повернулся к детективам. – Не хотите ли выпить?

Детективы посмотрели друг на друга и заулыбались.

– Если не возражаете, мы немного выпьем, – сказал старший из них, подходя к бару.

– Наливайте сами, – сказал Эмилио, пододвигая к ним бутылку. Он снял пальто и бросил его на кресло. – Похоже, я старею, почки работают уже не так, как раньше, поэтому прямиком направляюсь в туалет.

Он открыл дверь в ванную комнату. Детектив, что помоложе, оказался с ним рядом. Эмилио сделал шаг назад.

– Полагаю, вы сначала произведете осмотр, – заметил он саркастически.

Детектив заглянул в ванную. Он повернулся, на его лице появилось глуповатое выражение.

– Все в порядке, – объявил он.

– Благодарю вас, – сказал с оттенком официальности Эмилио. Он шагнул в ванную комнату и стал закрывать за собой дверь. – По некоторым причинам человек должен иногда уединяться.

Дверь за ним закрылась, а из соседней каюты донесся сильный шум.

– Кажется, там гуляют, – заметил молодой детектив, наливая себе выпить.

– На все это требуются деньги, – ответил другой. Он поднял бокал и произнес:

– “Гленливит”.

– “Гленливит”, – ответил молодой и добавил:

– Хорошее виски. – Они залпом выпили.

Старший детектив посмотрел на подчиненного.

– Как говорит Маттео – только самое лучшее.

Эмилио подошел к раковине и повернул ключ. Какое-то мгновение подождал, прислушиваясь. До него доносилось слабое бормотание детективов. Он быстро направился к противоположной стороне ванной комнаты. Там была дверь, ведущая в соседнее помещение. Она была заперта.

Он поцарапал дверь ногтями, производя скрипящий звук.

– Чезаре, – прошептал он.

Послышалось ответное царапанье. Он быстро развернулся и открыл шкафчик с аптечкой. На верхней полке лежал ключ. Он вставил его в замочную скважину и повернул. Замок с его стороны щелкнул. Послышался щелчок и с другой стороны.

Дверь приоткрылась, и в помещение проскользнул Чезаре, закрыв за собой дверь.

Эмилио улыбнулся.

– Дон Чезаре! Племянник!

– Дон Эмилио! Дядя!

Они обнялись.

– Много воды утекло, – сказал Эмилио.

– Да, действительно прошло много времени, – несколько официально прозвучал ответ Чезаре.

– Ты добился успехов, племянник, – прошептал Эмилио. – Я горжусь тобой.

– Я сдержал клятву, дон Эмилио, ответил Чезаре.

– Да, и семья будет довольна, когда я им расскажу о тебе. Пришло время тебе занять место в нашем совете.

Чезаре покачал головой.

– Я согласен только выполнить мое соглашение с вами, дон Эмилио, но мне ничего не надо от Братства.

На лице Эмилио появилось выражение удивления.

– У тебя будет такое богатство, о котором ты никогда не мечтал!

– Мне не нужно богатства, – ответил Чезаре. – Того, что я имею сейчас, более чем достаточно для меня.

Эмилио покачал головой.

– Доны воспримут это как оскорбление.

– Но это совсем не так, – быстро сказал Чезаре. – Объясните им. Я уплачу свой долг, как и должен сделать, но не более того.

– Три других человека, которые были вместе со мной в суде, уже обратились к совету с требованием твоей смерти! – сказал Эмилио. – Они считают, что, пока ты на свободе, ты опасен для них. Они читали в газетах, что власти уже допрашивали тебя.

– Старые бабы, вот кто они! – презрительно отреагировал Чезаре. – Полиция ничего от меня не узнала.

– Но они все еще беспокоятся.

– Объясните совету, что им нечего бояться и что я ничего от них не хочу. Эмилио покачал головой.

– Я выполню твою просьбу, племянник. Но, до тех пор пока ты не получишь от меня весточку, будь осторожен. Они очень опасные люди.

– Я буду осторожен, дон Эмилио, – улыбнулся Чезаре, – и надеюсь, что они, ради самих себя же, тоже будут осторожны.

– Я передам им это, – сказал Эмилио.

Чезаре кивнул.

– Хорошо. А когда я получу весточку от вас?

– В следующем месяце, – ответил Эмилио. – Я сообщу тебе о решении совета во время автогонок на приз “Гран Мехико”. Ты поедешь на своем “феррари”. Твой механик будет задержан в Италии, и, когда ты приедешь в Мехико за день до гонок, тебе сообщат телеграфом, что он болен. Ты наймешь того, кого я тебе пришлю. Затем получишь дальнейшие указания.

Чезаре снова кивнул.

– Если у меня возникнут какие-либо изменения в планах, ты узнаешь об этом в ресторане “Четверть Луны” в Гарлеме, как и раньше. – Эмилио улыбнулся. – Все понятно? – Он снова обнял Чезаре, а затем взял его руку. – Я умру за тебя, – сказал он.

Чезаре какое-то мгновение смотрел на него, а затем ответил:

– Я умру за тебя. – И, быстро повернувшись, он выскользнул за дверь.

Эмилио услышал, как щелкнула предохранительная задвижка. Он повернул ключ со своей стороны и положил его обратно в шкафчик с аптечкой. Потом завернул кран и направился в свою комнату, покачивая головой. Отказываясь от дальнейшего союза с Братством, Чезаре подписал себе смертный приговор. Теперь Эмилио тоже должен желать смерти Чезаре. Слишком плохо, что у него не было времени уведомить других о перемене в своих чувствах.

В Манхэттене есть ресторан на Лек-сингтон-авеню, чьи бифштексы завоевали репутацию лучших в мире, а спагетти здесь готовят даже лучше, чем на родине.

Вполне естественно, что цены в таком прекрасном ресторане настолько высоки, что человек с улицы вряд ли может себе позволить заказать здесь даже бутерброд. Поэтому его посещают те, кто либо обладает крупным счетом в банке, либо располагает наличностью в таком количестве, что, если потребуется, готов предоставить хрустящие новые купюры для использования их в громадных зеленых салатах, что подаются здесь с пряными приправами.

Большой Голландец жадно запихнул в рот большой кусок бифштекса, поджаренного точно так, как он любил, – с кровью, и начал его пережевывать. Крошечная капля подливки выскользнула из уголка его рта. Он вытер ее куском хлеба и затолкал его в рот вместе с мясом. Пожевал какое-то время, затем взглянул на своих двух компаньонов.

– Мне все равно, что вы, парни, говорите, – пробормотал он. – Я считаю, что мы должны убрать его.

Элли Фарго уставился на него.

– Но мы даже не уверены, тот ли это парень. Эмилио никогда не являлся нам на глаза и ничего не говорил.

Большой Голландец проглотил прожеванное мясо и стал отрезать очередной кусок бифштекса.

– Какая разница? – требовательно спросил он. – У нас нет времени для проверки. Газеты написали, что ФБР уже допрашивало его. А что случится с нами, если он заговорит?

Дэнди Ник с отвращением посмотрел в свою тарелку. Подобная обильная пища изнурила его, хотя он и не налегал на еду.

– Мне все это не нравится, – сказал он. – Эмилио говорил, что мы должны сидеть смирно и ждать сообщение из Италии. Он решит этот вопрос с Лаки и Джо.

– Эмилио говорит, Эмилио говорит! – взорвался Большой Голландец, а его рот все еще был полон. Он быстро проглотил еду и продолжал:

– Я устал от того, что говорит Эмилио. Эти шишки сидят там на своих жирных задницах, в то время как мы остаемся здесь, подставляя свои шеи! Они думают, что раз они начинали это дело, то оно им и принадлежит!

Почти машинально Дэнди Ник оглядел ресторан, чтобы убедиться, что их не подслушивают. Его голос упал до шепота:

– Полегче! Такая болтовня может привести к тому, что нас услышат чужие уши.

Большой Голландец зловеще уставился на него.

– Откуда вы, парни, знаете, что они нас не подставляют? Может, они уже готовы включить этого парня в свой круг? Вы знаете, как эти доны держатся друг за друга.

Дэнди Ник промолчал и посмотрел на Элли. Тот флегматично продолжал есть, глаза были сосредоточены на тарелке. Но вот он поднял голову, аккуратно положил нож и вилку.

– Поднимется страшная вонь, – сказал он тихо. – Это тебе не грузчик в доках в одном из твоих дутых профсоюзов, Большой Голландец. Он довольно важная персона.

– Да, – добавил Дэнди Ник. – И если он не Стилет, то мы все равно будем все в одной лодке. И в любом случае должны будем объясниться с Эмилио.

Большой Голландец продолжал есть. Так или иначе, но настало время действовать. Итальянцы ждали достаточно долго. Организация находилась здесь, а не где-либо еще, работа и деньги были здесь. Настало время отделиться от Мафии. Что они могли делать, находясь в трех тысячах миль от базы, если никто не хотел работать с ними?

– Я говорю, что мы не должны ждать. Мы достанем его. – Он даже не поднял головы, продолжая есть. К сожалению, он был в тюрьме, когда освободили Роджера Тухи. Они могли бы выступить вместе с Роджером против Мафии.

Аппетит у Дэнди Ника полностью пропал. Он даже отодвинул от себя тарелку. Он знал, о чем думает Большой Голландец. Взглянул на Элли и по тому, как тот ел, определил, что он тоже все понимает. Это означает больше, чем убрать одного парня, и может стать началом крупных перемен. А он чувствовал себя слишком старым, чтобы пройти еще через одну войну.

– Что мы скажем Эмилио? – спросил он с надеждой задержать принятие решения.

Большой Голландец поднял на него глаза, а затем снова уткнулся в тарелку.

– Что-нибудь придумаем, – сказал он. Элли высказался откровенно:

– Я не знаю, – сказал он, – но посмотри, что они сделали с Тухи. Они ожидали его двадцать пять лет.

В голосе Большого Голландца прозвучало сожаление:

– Тони расслабился в тюрьме. Ему следовало сразу же приступить к работе. Тогда все было бы по-другому. Они боялись его. Помнишь, как он отделал Капоне?

– Но они все-таки достали его, так ведь? – спросил Дэнди Ник.

– Конечно, но посмотри, как они это сделали, – ответил Большой Голландец. – С помощью неопытных юнцов. Эти мальчишки так нервничали, что оставили в живых полицейского. Они могут рассчитывать только на длинноволосых придурков, которые хотят завоевать себе репутацию. Даже этот Стилет к ним не принадлежит. А у нас есть дело, которое мы должны оберегать. В этой стране все шишки нас поддержат.

Он положил нож и вилку, взял руками кость от бифштекса и помахал ею перед ними. Им пора принимать решение.

Элли посмотрел на Дэнди Ника, а потом снова на Большого Голландца. Времени для раздумий не оставалось.

– Говорю, что мы должны его убрать, – жестко заявил Большой Голландец.

– О'кей, мы уберем его, – сказал Элли.

Они повернулись к Дэнди Нику. А тот уже все решил для себя. Крупье всегда имеет свой процент – теряет ли кто-то на “орле” или выигрывает на “решке”, – поэтому остается только надежда продержаться, пока не закончится игра.

– Уберем, – сказал он.

Большой Голландец улыбнулся. Это был только первый шаг, но он сделал его – и они пошли за ним. Стилет всего лишь символ, а главное – сама Мафия. Настало время вернуть страну американцам, которым она принадлежит. Его ум уже деловито перераспределял барыши. Суммы вызывали у него головокружение. Он поднялся и посмотрел сверху на своих дружков.

– Не знаю, как вы, парни, – сказал он, – но сегодня впервые старуха разрешила мне выйти из дому – впервые после того, как я вернулся из тюряги. Поэтому я направляюсь к Дженни и залягу с ней.

Они ничего не ответили, а он повернулся и направился к выходу из ресторана. Когда он ушел, они молча посмотрели друг на друга.

– Кофе, – бросил официанту Дэнди Ник.

Затем он повернулся к Элли. Теперь для них настало время подстраховаться. Они должны каким-то образом связаться с Эмилио.

Глава 12

Ежедневные занятия по фехтованию в зале на третьем этаже нью-йоркского спортивного клуба в южной части Парк-авеню были в полном разгаре. В небольшом гимнастическом зале, где проходили занятия, разносился звон скрещивающихся рапир. Одетые в белые куртки, в черных причудливых защитных масках, скрывающих лица, противники легко передвигались вдоль дорожек. Вперед – назад.

Рапира Чезаре блеснула в электрическом свете, обошла защиту соперника и остановилась на маленьком красном сердечке, нарисованном на белой куртке.

– Туше! – сказал его соперник, отступая назад, и поднял рапиру.

Чезаре откинул маску и улыбнулся.

– Ты работал очень хорошо, Хэнк. И все же тебе надо следить за своим запястьем, оно слишком свободно.

Хэнк поднял маску и, тяжело дыша, улыбнулся в ответ.

– Ты собираешься участвовать в турнире в следующем месяце, Чезаре? Тот покачал головой.

– Вряд ли. Я подал заявку на участие в гонках на приз “Гран Мехико” и, вероятно, не успею вернуться вовремя. Однако, кроме всего прочего, это в интересах бизнеса, не так ли?

Хэнк кивнул.

– Тем не менее это очень плохо. Без тебя наши шансы невелики. И все же спасибо за урок.

Чезаре кивнул.

– Всегда рад с тобой встретиться. – Он обернулся к группе зрителей и усмехнулся. – Кто следующий?

Они засмеялись немного смущенно и поглядели друг на друга.

– Наверное, стоит подождать Фортини, нам далеко до вашего класса, – сказал один из Них, имея в виду тренера по фехтованию.

– Ну что ж, хорошо, – охотно согласился Чезаре, отстегивая маску.

– А как насчет того, чтобы дать мне шанс? – раздался голос от двери.

Чезаре обернулся. Там стоял улыбающийся Бейкер в фехтовальном костюме.

– А, мистер Бейкер, – сказал нисколько не удивившийся Чезаре, – разумеется, прошу вас.

Направляясь к нему, Бейкер на ходу взял рапиру из стойки и легко покрутил ею в воздухе, разминая кисть. Переложил рапиру в левую руку, а правую протянул Чезаре. Они поздоровались. Рукопожатие Бейкера было крепким.

– Граф Кардинале, – сказал он, – когда я узнал, что вы являетесь членом этого клуба, я не мог устоять перед искушением и упустить шанс скрестить шпагу с одним из лучших фехтовальщиков нашего времени.

Чезаре улыбнулся.

– Я польщен. Вы очень любезны. Не хотите ли размяться несколько минут?

– Благодарю вас, не нужно. Я примерно в той форме, в которой бываю всегда. Я лишь хотел вам показать несколько интересных приемов.

– Буду рад оценить их, – вновь улыбнулся Чезаре. Они выбрали свободную дорожку и заняли позиции". – Я не знал, что вы член этого клуба.

Бейкер улыбнулся в ответ.

– У меня не так много свободного времени. Обычно работа отнимает его целиком. – Он опустил маску. – Готовы?

Чезаре кивнул и тоже опустил маску. Рапиры скрестились посередине.

– Защищайтесь! – призвал Бейкер.

Он сделал выпад, и Чезаре, уклонившись, отступил на шаг. Он сразу понял, что Бейкер не просто любитель, и улыбнулся под маской. Ждал, чтобы Бейкер повторил нападение, – поединок может оказаться забавным.

Вокруг них начали собираться люди, находившиеся в гимнастическом зале. Возникло странное напряжение, которое все почувствовали. Бейкер наступал с неистовой целеустремленностью. Рапира Чезаре сверкала в воздухе, парируя одну атаку за другой. Медленно, шаг за шагом, он отходил назад.

Зрители были разочарованы, легкий шум голосов стал заполнять зал.

Бейкер все еще продолжал наступать. Он начинал обретать уверенность. Казалось, Кардинале совсем не соответствует той славе, которая шла о нем. Бейкер нанес резкий удар, и Чезаре скрестил с ним рапиру. Бейкер попытался освободить свое оружие, но соперник легко удерживал его. Тогда он напряг все силы, чтобы сдвинуть стоящего перед ним соперника. Чезаре стоял как стена. Бейкеру казалось, что он давит на стальную пружину. И тут он понял, что перед этим Чезаре просто играл с ним.

В тот же момент Чезаре отбросил его.

Бейкер отлетел на несколько шагов и едва успел парировать простой выпад. Он еще раз устремился вперед и, сделав ложный выпад, быстро повернул свою рапиру, но Чезаре ждал его.

– Очень хорошо, – прозвучал его покровительственный голос из-под маски. – Маэстро Антонелли?

– Да, – ответил Бейкер, внимательно наблюдая за Кардинале. – Рим, пятьдесят первый год.

– Мои поздравления, – сказал Чезаре, начиная атаку. – Синьор очень требователен к своим ученикам. Он отбирает только самых лучших.

Теперь Бейкер был озабочен только защитой. Времени для атаки не оставалось.

– Наверное, я недостаточно занимался с ним, – с кривой усмешкой процедил он сквозь зубы.

Чезаре засмеялся опять.

– Рапира очень требовательный инструмент. А в наше время, как я уже говорил, есть другое, более модное оружие.

Казалось, рапира Чезаре внезапно ожила. Бейкер чувствовал, что начинает задыхаться. Его рапира стала вдруг очень тяжелой. Чезаре, по-видимому, почувствовал его усталость и ослабил темп своих атак.

По лицу Бейкера под маской струился пот. Дыхание было затруднено, а Чезаре продолжал двигаться грациозно и дышал свободно. Бейкер понимал, что уже десятки раз Чезаре мог завершить поединок, но каждый раз намеренно отводил свою рапиру в сторону. Ему казалось, что еще немного – и он упадет в изнеможении на пол.

Поднявшаяся в нем волна ярости вернула силу его рукам. Он мобилизовал все свои резервы для последней, решающей атаки. Парировав рапиру Чезаре, он сделал выпад вперед.

– Туше! – донеслось со стороны зрителей.

Бейкер остановился и опустил глаза. Рапира Чезаре покоилась напротив его сердца. Это произошло так быстро, что он даже не заметил укола.

Он опустил рапиру и поднял маску.

– Вы слишком хороши для меня, граф Кардинале, – сказал он, тяжело дыша. Чезаре отсалютовал ему рапирой.

– Мне повезло, что у вас не хватает времени для тренировок, – сказал он, улыбаясь.

На губах Бейкера появилась натянутая улыбка.

– Вы очень любезны.

– Возможно, вы не откажетесь составить мне компанию и пропустить стаканчик, мистер Бейкер?

– Благодарю, – быстро ответил Бейкер. – Один я бы выпил прямо сейчас. Я заслужил его.

Они сидели перед камином в гостиной. Чезаре вытянул свои длинные ноги, взглянул на сидящего напротив Бейкера и поднял бокал.

– Вы пришли сюда не только пофехтовать, мистер Бейкер.

Бейкер посмотрел на него. В некоторых отношениях Кардинале совсем не был похож на европейца. В данном случае, например, он, не таясь, высказывал свои сомнения.

– Совершенно верно, граф, – согласился Бейкер. – Действительно, я пришел сюда, чтобы предупредить вас и предложить помощь.

Чезаре поднял брови.

– Это очень любезно с вашей стороны, но о чем меня следует предупредить?

– Мы получили сообщение от наших людей о том, что ваша жизнь находится под угрозой, – сказал Бейкер.

Чезаре рассмеялся.

– Как в настоящем боевике!

– Это не смешно, – возразил Бейкер. – Некоторые люди жаждут вашей смерти.

– Моей? И что же это за люди? Прежде чем ответить, Бейкер внимательно посмотрел на него и помолчал. Потом медленно и раздельно произнес:

– Большой Голландец, Элли Фарго, Дэнди Ник.

Выражение лица Чезаре не изменилось. Оно оставалось равнодушным.

– А кто они такие?

– Ответчики по судебному делу, свидетели по которому были убиты. Понимаете ли, они считают, что вы и есть тот самый Стилет.

Смех Чезаре прозвучал вполне непринужденно.

– Но почему же в таком случае они хотят убить меня? Если я тот человек, который, по их мнению, спас их несчастные жизни?

Бейкер наклонился вперед.

– Именно поэтому. Они боятся вас. Они думают, что вы можете обратить.., свою осведомленность, скажем так, против них.

– Они глупы, – сказал Чезаре, отпивая из бокала.

– Но опасны, – серьезно ответил Бейкер. – Защититься от пули в спину нельзя.

Чезаре встал.

– Я могу позаботиться о себе сам, – коротко бросил он. – На войне мне приходилось встречаться с большей опасностью, чем та, что угрожает мне от этих людей. Вы должны знать об этом. Я слышал, что ваше ведомство работает весьма основательно. Бейкер кивнул.

– Да, и все же мы хотели бы быть вам полезны.

– Ваше ведомство оказало мне всю помощь, на которую только я мог рассчитывать. Возможно, если бы вы не так охотно давали сведения в газеты, эти люди даже не подозревали бы о моем существовании, – холодно сказал Чезаре.

Бейкер тоже встал.

– Мы сожалеем об этом, граф Кардинале. Я не представляю себе, как смогли газеты пронюхать о нашем разговоре, но, если у вас будут неприятности, звоните нам без колебаний, -.сказал он и протянул руку на прощание.

Чезаре пожал ее.

– Благодарю вас, мистер Бейкер. Однако не думаю, что в этом будет необходимость.

Чезаре открыл дверь своей квартиры, вошел в небольшую прихожую и начал снимать пальто.

– Тонио! – позвал он.

Постояв мгновение, он бросил пальто на кресло, прошел к дверям кухни и заглянул в нее, – Тонио! – опять позвал он. И опять ответа не последовало. Качая головой, вернулся в гостиную. Немного постоял там и направился в спальню. С мальчишкой нужно что-то делать, подумал он, хотя он и племянник Гио. Со слугами следует обращаться одинаково. Слишком часто Тонио не оказывается на месте, когда он приходит домой. Америка испортила его.

Войдя в спальню, он включил свет и прошел в ванную комнату. Из ванной слышался шум льющейся воды. Он остановился и еще раз окликнул:

– Тонио!

Ответа не последовало. Он рванулся к ванной, но тут же остановился. Предупреждение Бейкера молнией пронеслось у него в голове. Он повернул руку, и в ней появился стилет. Тихо подойдя к двери ванной, он рывком распахнул ее.

– Чезаре?!

– Илеана?! – Его голос прозвучал эхом ее удивления. – Что ты делаешь здесь? Я думал, что ты в Калифорнии! Илеана подняла полотенце к груди.

– Я принимаю душ, – сказала она, и взгляд ее упал на стилет в руке Чезаре. – А зачем тебе этот нож? Кто, по-твоему, должен был оказаться в твоей ванной?

Чезаре отпустил стилет, и тот исчез в его рукаве. Илеана подбежала к нему, обняла мокрой рукой и поцеловала, другой рукой поддерживая полотенце.

– О, Чезаре! Если бы ты знал, как мне нужна твоя помощь!

Он посмотрел на нее с сомнением. Обычно Илеана не обращалась к нему с просьбами.

– А что случилось с твоим богатым техасцем?

Илеана взглянула на него.

– Ты злишься на меня? Я понимаю. Это все из-за того, что я не подождала тебя в Монте-Карло.

Чезаре улыбнулся.

– Илеана, ты не ответила на мой вопрос, – мягко сказал он.

Она отвернулась от него, подошла к туалетному столику и села перед зеркалом.

– Будь снисходителен ко мне, Чезаре, – сказала она просящим тоном, взглянув на свое отражение в зеркале. – Со мной произошла ужасная вещь. – Она сняла небольшое полотенце с крючка и протянула его Чезаре. – Пожалуйста, вытри мне спину. Мне всегда трудно дотянуться.

Он взял полотенце.

– Так что же произошло с твоим богатым техасцем, Илеана?

Она смотрела на него широко открытыми глазами.

– Я не хочу говорить об этом. Это было ужасно. Тебе не кажется, что я похудела?

Теперь Чезаре смотрел на нее с откровенной улыбкой.

– Ты выглядишь нормально. Что случилось? – спросил он, вытирая ей спину.

Илеана прикрыла на мгновение глаза.

– Ты меня успокоил. Я была уверена, что похудела. – Она открыла глаза и повернулась к Чезаре. – Техасец? Он оказался женатым.

– Ты ведь знала об этом, – улыбнулся Чезаре.

– Разумеется, – сказала Илеана. – Я ведь не ребенок. Но его жена оказалась ужасной женщиной. Ничего не хотела понимать. Выглядела настоящей провинциалкой. И даже сообщила обо мне в департамент иммиграции. А ты знаешь, Чезаре, они все там такие тупые!

Все еще улыбаясь, Чезаре с сомнением покачал головой.

– Они совершенно не могли понять, – быстро продолжала она, – как я могла восемь лет прожить в этой стране без денег и без работы. Они сказали, что если у меня нет работы или источников существования, то депортируют меня из страны по моральным соображениям.

Чезаре положил полотенце.

– И что ты им ответила?

– Что я могла ответить? – пожала она плечами. – Я сказала, что работаю у тебя. Они не поверили, когда я сказала им, что мне не нужно было работать, чтобы жить. Чезаре, не дашь ли мне какую-нибудь работу?

– Не знаю, – посмотрел на нее с улыбкой Чезаре. – Что ты умеешь делать? Стенографировать ты не можешь, печатать тоже. А как я еще могу тебя использовать?

Илеана поднялась с кресла и повернулась к нему, все еще держа полотенце перед собой, и прямо посмотрела ему в глаза.

– Ты ведь по-прежнему занимаешься автомобильным бизнесом, не так ли? Чезаре кивнул. Она очень близко придвинулась к нему.

– Тогда у тебя может найтись какая-нибудь работенка для меня. Когда-то у меня был “роллс-ройс”.

Он расхохотался и протянул к ней руки. Илеана упала в его объятия, и он поцеловал ее.

– Ладно. Посмотрим, что можно сделать.

– Чезаре, ты ведь сделаешь? – возбужденно звучал ее голос. – Ты чудо! – Она погладила его рукой по щеке. – Я не буду доставлять тебе никаких неприятностей, дорогой. Обещаю. Я только должна достаточно долго проработать, чтобы получить документ социального поручительства; кажется, они так его называют. Это все, что им нужно, чтобы убедиться в моем легальном существовании.

Его руки крепче обняли ее. – У тебя все в порядке с легальным существованием, – засмеялся он. – Ты всегда можешь сказать, что я знал твоих родителей.

Илеана быстро взглянула на него, чтобы понять, есть ли скрытый смысл в этих словах, но его глаза смеялись. Что-то запершило у нее в горле, и впервые за долгие годы она подумала о своих родителях.

И прежде всего вспомнила лицо отца в ту ночь, когда он открыл дверь спальни и увидел их всех вместе в кровати – мать, ее, Илеану, и богатого американца.