Текст книги "Ричард Длинные Руки – курфюрст"

Глава 12

Я не мог смотреть ей в глаза, когда она ровным голосом рассказывала о себе, как о другом человеке, что много лет тому назад собиралась выйти замуж за сэра Джона, богатого юношу, которого безумно любила. Но Марсал, что сгорал по ней страстью, подстерег ее и изнасиловал, а потом сказал ее родителям, что всем расскажет, что она не девственница и бегает к нему спать за деньги. Но он готов на ней жениться и скрыть ее позор.

Спасая дочь от срама, ее насильно выдали за него. А сэр Джон с горя покинул родные земли и отправился воевать с императором Карлом, да так и сгинул где-то в безвестности.

Человек сильных страстей, вспомнил я когда-то слышанное. Женщина, видимо, тоже может быть человеком сильных страстей, хоть как-то и непривычно. Все-таки наши требования к женщине сводятся к тому, чтобы щебетала и щебетала, дура такая, да еще чирикала весело и беспечно, мы так отдыхаем под это глупое чириканье, короли эволюции и властелины мира. И если вдруг женщина обнаруживает в себе то, чем хотим владеть безраздельно сами, смотрим с недоумением, как на говорящую лошадь.

– Я помогу, – произнес я с трудом. – И спасибо.

Она взглянула настороженно.

– За что?

– Что не сдались, – ответил я негромко и опустил взгляд. – Что не смирились. Я тоже, знаете ли, такой же типичный с типичными требованиями… И если не будете напоминать, что женщины – люди и что у вас есть те же права, мы начнем считать вас обезьянами и сами в них превратимся вслед за вами.

Она посмотрела с недоверием.

– Вы… поняли?

– Да, – ответил я. – Не все ваши доводы понимают вообще, а те немногие, что понимают… не принимают, это ж поступиться своими привилегиями!

Я протянул к ней в поклоне руку, она подала свою тыльной стороной вверх. Я бережно взял в ладонь и прикоснулся губами к холодной безжизненной коже, похожей на великолепный мертвый мрамор, дорогой и царственный.

– Спасибо, – произнесла она тихо, – за понимание.

Я остался со склоненной головой, а она прошла мимо, тихо шурша юбками.

Обе фрейлины проследовали следом, ни одна не хихикнула мне и не сделала глазки, ни одна не улыбнулась обещающе, такие же строгие и недоступные, как сама Вирландина Самондская.

После долгой паузы я поднял голову и, развернувшись, смотрел, как они исчезают вдали широкой аллеи, что ведет к дворцу. Не все благополучно в Варт Генце, как бы здесь ни делали вид, что отныне в королевстве все довольны и счастливы.

От Фальстронга пока никаких вестей, что значит – разговор в его кабинете идет трудный. Как дал понять сэр Клифтон, самые весомые голоса в его совете принадлежат его трем сыновьям. Старший, принц Роднерик, средний, принц Марсал, и еще младший – принц Эразм. По слухам, он редко бывает во дворце, у него есть свой, хоть и поменьше, но там он хозяин, чем вполне счастлив и ничего менять не хочет. Кроме того, еще несколько членов Совета, традиционно именуемого Тайным, наиболее опытные и умелые советчики и управители, понимающие, как держать королевство в узде.

Сэр Клифтон дважды появлялся в поле зрения, мне показалось, что он обеспокоенно присматривает за мной, не убью ли кого-то, оправдывая свою репутацию человека злого и вспыльчивого.

Когда я его увидел в третий раз, то помахал рукой и крикнул с предельной доброжелательностью:

– Сэр Клифтон! А мне как раз недостает вашего общества.

Он посмотрел озадаченно, тень неудовольствия промелькнула по его лицу, но не сказал ничего, а если и послал меня, то про себя, даже губы не шевельнулись.

– Ваша светлость…

– Сэр Клифтон, – сказал я, – тут я заметил одного уверенного такого красавца, у него свита ой-ой, даже больше, чем у любого из принцев. И кланяются ему… гм, чуть не ниже, чем самому Фальстронгу!

Он слегка напрягся, мне показалось даже, что ему очень захотелось либо уйти, либо перевести разговор на другую тему.

– Ну, – пробормотал он, – не так уж… вы преувеличиваете, сэр Ричард.

– Так кто это?

– Судя по вашему слегка гротескному описанию, – сказал он сдержанно, однако все-таки бросил взгляд по сторонам, – это принц Дуглас.

Я изумился:

– Еще один?

– Сын принца Роднерика, – объяснил он.

– Ага, – сказал я, – внук короля Фальстронга?

– Угадали, – сказал он с легким сарказмом.

– Сколько этой деточке?

– Двадцать пять лет, – ответил он сурово. – Деточкой назвать трудно, не так ли?

– Да, – согласился я, – другие в этом возрасте уже империями командовали.

Он напрягся, сказал с нажимом:

– Не произносите этого больше!

– А что… случилось?

Он снова посмотрел по сторонам и сказал тихо:

– Принц Дуглас пошел в отца… и дальше.

Я тоже посмотрел по сторонам.

– Я буду очень признателен, если посвятите меня в детали. Это в интересах вашего короля, чтобы я не наломал дров и не нанес ему ущерба как незваный гость.

– Хорошо. Но только пусть это знание останется с вами.

– Клянусь.

Сын принца Роднерика, Дуглас, как услышал я дальше, отличается весьма свирепым нравом, не знает удержу в желаниях, он жесток и нетерпелив, постоянно подбивает отца взять власть в королевстве в свои руки и занять трон. У него уже свои сторонники, сперва были только из молодежи, которым хотелось бы поскорее дорваться до отцовских сундуков, затем присоединились и посерьезнее искатели приключений, которым тесно в рамках благополучного Варт Генца.

– Дела… – произнес я озадаченно, когда он закончил и посмотрел на меня почти с отвращением за то, что я знаю теперь неприятные секреты королевской семьи. – Сэр Клифтон, благодарю вас за доверие. Уверяю вас, я помню добро, которое мне делают или оказывают. Как и зло.

Со стороны дворца в нашу сторону бежал, размахивая руками, слуга из дворца.

Увидев, что мы его заметили, перешел на шаг, выпрямляя спину и надевая на лицо выражение достоинства королевского слуги, с трех шагов поклонился.

– Сэр Клифтон… вы можете пригласить гостя Его Величества на аудиенцию.

Клифтон кивнул.

– Передайте, сэр Ричард прибудет немедленно.

Слуга удалился обратно, я сказал мрачно:

– Как хорошо, когда за тебя все решают!

– Разве вы не этого хотели? – спросил сэр Клифтон.

– Этого, – заверил я. – Но побурчать же можно?

Фальстронг был мрачен и выглядел утомленным до чрезвычайности. Такому бы лечь и отоспаться, но я со своим избирательным гуманизмом человека высокой культуры сделал две чашки крепчайшего кофе, одну придвинул по столу к нему.

– Рекомендую, Ваше Величество.

Он с недоверием смотрел, как я в несколько жадных глотков почти осушил свою, осторожно взял, принюхался, хотел отставить, но решился попробовать, прислушался к ощущениям, сделал второй медленный глоток.

– Та-ак, – сказал он мрачно, – не зря мне казалось, что у вас есть еще какие-то трюки.

– Ваше Величество, – смиренно ответил я, – мне бы хотелось, чтобы их было больше. И как бы… помощнее. Тогда не стоял бы жалким просителем со шляпой в руках на пороге вашего дома.

Он мелкими глотками отпивал горячий кофе, обжигался, но глаза уже заблестели, а в усталом голосе появились свежие нотки.

– Вы не жалкий, – возразил он. – Человек, у которого в кармане целое королевство на берегу океана, не может быть жалким.

Я вздохнул, допил кофе.

– Ваше Величество… вся сложность в том, что вы, будучи на троне, который вам передал ваш отец, а ему – его отец, не учитываете, что я… в седле, а не на троне. Разница в том, что я сижу там крепко, пока побеждаю. За мной идут как чистые души, жаждущие дать счастье всем людям на свете, так и обозленная и обездоленная беднота. Им я раздаю земли в захваченных областях и тем самым привязываю к себе. Вы можете потерпеть поражение, можете потерять любые земли, но вы все равно король, и трон останется под вами. Я же могу потерять и Сен-Мари, если там увидят, что у меня можно безнаказанно выдергивать из-под когтей такие обширные области, как Армландия.

Он снова помрачнел, тяжело вздохнул.

– Скажу откровенно, сэр Ричард… разговор у нас в Совете был очень нелегким.

– Сыновья? – спросил я.

Он нахмурился.

– Если бы только…

– Члены Совета?

– Представьте себе, – ответил он все так же хмуро. – Я в меньшинстве. Не только мои сыновья, а я их еще в детстве ввел в Тайный Совет, чтобы учились управлять королевством, но и мои советники против войны с Турнедо.

– Даже… мудрые? – спросил я с расстановкой.

Он понял, кивнул.

– Даже они. Мне кажется, понимают, что я прав, однако теперь все побаиваются моих сыновей. Оба старшие ждут моей смерти, чтобы сесть на трон. Только Эразм, младший, всегда на моей стороне и жаждет, чтобы я оставался на троне вечно. И вообще он меня любит, но Роднерик и Марсал теперь возражают мне на каждом шагу, сколачивают группы при дворе…

– Может быть, – предположил я участливо, – только для борьбы друг с другом?

Он опустил взгляд, пальцы нервно побарабанили по столешнице.

– Да, конечно. Так вот, мне нужны весьма увесистые доводы, чтобы склонить их на свою сторону. Хотя я и король, но не тиран. Я сперва добиваюсь согласия в Тайном Совете, лишь потом объявляю о своем монаршем повелении…

– Мудро, – сказал я. – Еще кофе?

Не дожидаясь ответа, я сосредоточился, Фальстронг чуточку напрягся, когда перед ним появилась большая чашка с черной жидкостью. Такая же точно возникла передо мной, я взял ее жадно обеими руками и пробормотал:

– Во имя Отца и Сына и Святаго Духа… Ох, как хорошо…

Он посмотрел, как я пью, вздохнул и сделал большой глоток, малость обжегся, но взбодрился, сказал с неопределенным чувством:

– Я слышал, вы – паладин… Но это точно дар от церкви, а не от врага рода человеческого?

– Нет-нет, – заверил я, – его самого приходилось угощать…

Он поперхнулся, я засмеялся и заверил, что пошутил, он пробормотал раздраженно:

– Ну и шуточки у вас…

– А что не так? – спросил я невинно. – Церквей я здесь не заметил вообще, священников нет… Что вас так уж смущает в общении с дьяволом?

Он сказал твердо:

– Когда все прятались по лесам и думали только, как бы дожить до рассвета… было не до строительства церквей. И даже тогда, когда Тьма ушла, а нам пришлось отстраивать сперва землянки, чтобы не замерзнуть суровой зимой. А потом спешно распахивали заросшие бурьяном земли, чтобы не помереть с голоду. Вот так и получилось, сэр Ричард, что все еще руки не доходят… но когда-то строить церкви начнем!

– Опасно откладывать на потом, – предостерег я. – Куда не пускают Бога, туда приходит дьявол. Ладно, сейчас и мне как-то не до таких высоких материй, мне бы выжить, а для этого мы всегда готовы и черта в задницу поцеловать… Чем можно склонить чашу весов в нашу сторону?.. Нашу, если вы на той стороне, что желает обуздать аппетиты Гиллеберда?

Он вздохнул.

– Я повидал больше, чем мои дети. Такие люди, как Гиллеберд, на полдороге не остановятся, это верно. И я знаю, что рано или поздно, вот так усиливаясь за счет более слабых соседей, он обратит алчный взор и на Варт Генц… И чем сильнее будет становиться, тем проще и быстрее будет проглатывать соседей, расширяя владения. Когда-то так начинал и король Карл в своем крохотном королевстве! Но умело воспользовался сварами соседей, подчинил, жестоко вырезал знать и насадил своих людей, затем начал стремительно захватывать все новые и новые земли…

Я сказал осторожно:

– Здесь он прошел, но… как бы… не остался. Его власти я что-то не вижу.

Он сказал нехотя:

– Завоевать легче, чем удержать. Весть от его самых дальних рубежей доходит до него через полгода, какая уж тут единая власть! Только и память о беспощадном завоевателе, что провел непобедимые войска и где-то на севере остановился… Или его остановили, говорят по-разному. Сэр Ричард, у меня у вам есть не совсем обычное предложение. Можете рассматривать как просьбу, но ее выполнение даже больше в ваших интересах, чем в моих.

– Слушаю, Ваше Величество.

Он проговорил медленно, подбирая слова:

– Поверьте, я высоко ценю вас и никогда бы не решился вам предложить такое…

– Да, Ваше Величество?

– …но, учитывая все те мрачные, а порой и просто невероятные слухи, что сопровождают вас, я вот решаюсь… Еще раз поверьте, если вам удастся все выполнить, то ваша репутация сильно укрепится. И мне проще будет доказывать, что вам нужно помочь…

– Ваше Величество, слушаю со всем вниманием!

Он вздохнул и сказал невесело:

– Пока буду убеждать своих сыновей и лордов, что нам нужно вступить в войну, постарайтесь освободить нас от терьярдера.

– Терьярдера? Впервые слышу.

– А нам приходится слышать часто, – ответил он. – Даже поговорки бытуют: «А чтоб тебя взял терьярдер!», «Чтоб тебя сожрал сам терьярдер…»

– Какой-то зверь?

Он вздохнул.

– Был бы каким-то, одна-две бригады охотников бы справилась. Пусть три.

– Значит, он не зверь?

Фальстронг сказал устало:

– Зверь, зверь… но не какой-то. Он уже двести лет как жрет наших людей. И добро бы где-то в дальней деревне. Там пусть, народу у меня много, но он появляется только в королевском дворце!.. Понимаете, это не только страшно, это… это оскорбительно!

Глава 13

Я слушал уже иначе, Фальстронг рассказывает и на глазах съеживается, теряет королевскую спесь. Если какой-то зверь, пусть даже не какой-то, появляется во дворце и кого-то жрет, для короля это прежде всего унизительно и грозит потерей короны…

– И как справляетесь? – спросил я. – Все-таки двести лет…

Он сказал угрюмо:

– Сперва высчитали, что он появляется только дважды в год, строго в определенное время. Потом еще через десяток лет определили, откуда вылезает… В общем, после многих попыток его убить, когда погибала вся дворцовая охрана, приспособились скармливать ему осужденных на смерть…

Он посмотрел на меня искоса. Я кивнул и сказал с одобрением:

– Это лучше, чем приносить в жертву девственниц.

Он сказал, чуть приободрившись:

– Девственниц тоже приносили, но это я отменил, когда занял престол. Я предположил, что зверю все равно, кого жрать. Однажды на его пути оставил троих связанных грабителей, их взяли в момент грабежа. Признаюсь, я здорово трусил и, только вам скажу, там немножко дальше привязали и девственницу… на тот случай, если вдруг терьярдер не восхочет жрать вонючих преступников.

Он снова зыркнул на меня, любой рыцарь должен возмутиться, так и случилось: рыцарь во мне вскипел, но политик кивнул и сказал с одобрением:

– Разумная предусмотрительность. Этот терьярдер в поисках девственницы мог бы перебить и передавить кучу народу во дворце.

– Вот-вот, – сказал он уже бодрее. – Но получилось так, как я и рассчитывал! Терьярдер растерзал двух и сожрал на месте, а третьего не тронул. Правда, я велел его тут же удавить, чтобы не проболтался.

Я сказал с пониманием:

– И теперь, как я понимаю, зверю скармливаете преступников, а девственницы… все так же поступают во дворец?

Он отвел взгляд.

– Да… но всего две в год. Им находится работа во дворце. Молодые, неразвращенные, работящие… Хотя сейчас, когда мне уже пора подумывать, как буду держать ответ на Страшном Суде, я бы предпочел объявить, что терьярдер повержен, и девственниц во дворец можно больше не присылать. Так что это еще и благородное деяние. Хотя, конечно, если придется вести войска на Турнедо, я просто хотел бы оставить дворец в… спокойном состоянии.

– Когда терьярдер должен появиться?

– Через две недели.

– Мы уже будем в Турнедо…

– Вот-вот. Боюсь, без меня не сумеют все сделать верно. Все-таки его страшатся все, даже самые отважные из стражи. Вдруг что-то пойдет не так, вырвется на поверхность и начнет рушить дворец?

Я вздохнул.

– Хорошо. Давайте все о терьярдере. Его класс, вид, порода, привычки… Еще размер, конечно, примерный вес, чем вооружен и как защищен…

Вечером ко мне в покои привели дряхлого старца, глухого и подслеповатого, королевского библиотекаря, по совместительству еще и ученого-алхимика. Как объяснили, он знает о терьярдере больше, чем сам Фальстронг. Этот чудовищный зверь обитает в недрах земли, но как и чем питается – непонятно, но дважды в год в одно и то же время поднимается на поверхность и рыщет в поисках человеческой крови. Животных убивает тоже, но успокаивается и уходит обратно, когда сжирает одного-двух людей.

Убить его невозможно. Пытались и мечами, и топорами, и копьями, строили ловушки, западни и капканы. Все алхимики перепробовали на нем свое умение, маги использовали разные заклинания, но в конце концов пришли к мнению, что терьярдер настолько древен, что современные заклинания и амулеты на него вообще не действуют.

О его древности говорит еще и то, что больше о таких никто не слышал, не видел, и даже в древних книгах нет о них информации.

– Обнадеживающие сведения, – сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал, а сам я выглядел бодро, как на параде. – Это хорошо!

Сэр Клифтон пробормотал:

– Хорошего-то что?

– Нет ложных сведений, – объяснил я, – неверных выводов, глупых предложений, опасных идей… Да и вообще… вся слава будет моей, ни с кем делиться не придется! Разве это не важно?

Он с сомнением посмотрел в мое вдохновленно глупое лицо.

– Да, сэр… как скажете, ваша светлость… Героям, так сказать, виднее в таких… гм… героических свершениях… Что-нибудь от нас потребуется?

– Омниа меа мэкум порто, – сказал я гордо. – Что значит, все мое ношу с собой.

Он покачал головой, мне показалось, что он может подумать совсем не то, ведь люди все такие одинаковые, это я один такой разный, но сказал поучающе:

– В смысле, меч ношу!.. Показывайте дорогу, по которой этот самый терьярдер возомнил пойти. Я как бы встречным курсом на вроде бы столкновение с приключениями… а терьярдер пусть лоб в лоб с пугающей реальностью в моем лице.

Он смотрел на меня опасливо, не зная, как истолковывать мои мудрые слова.

– Вы бы все-таки… Эх, ладно, чего это я лезу с глупыми советами! Герои знают, что делать.

Я сказал мудро:

– Если бы знали, дома бы сидели. Но ведет нас не знание, а отвага и честь в душе и сердце!..

В дверь заглянули, сэр Клифтон оглянулся.

– Хорошо, это Джек и Жак. Они покажут вам дорогу.

Я поманил их пальцем, оба вошли насупленные, чуточку испуганные, а все-таки придется не прятаться от чудовища, а идти навстречу.

– Не будем тянуть, – велел я. – Ведите! Надо бы успеть вернуться к обеду. Что у вас будет на первое, сэр Клифтон? И на салат?

Он вздрогнул, с трудом выдавил бледную улыбку.

– Что закажете, то и будет, уверяю вас всеми фибрами души…

– Неужто правда?

– Когда возвращается герой, – заверил он без намека на улыбку, – весь мир у его ног.

– Я не капризный, – сказал я, – и не хотел бы вот так прямо кичиться своей замечательностью. Как-нибудь бы сбоку или из-за угла, это как бы и ничего, а прямо вот так я весьма застенчив и стеснителен, как и подобает великому герою. Потому ничего особенного не готовьте, я все равно как свинья в этих изысках, мне лишь бы за что потолще взяться обеими руками, да чтоб хорошо прожаренное… Эй, парни! Дорогу еще не забыли?

Оба поклонились, тот, который Жак, сказал сдавленным голосом:

– Такое не забудешь.

– Тогда в путь, – сказал я. – Отправляюсь вот прямо щас.

Сэр Клифтон спросил робко:

– Как собираетесь с ним управиться?

– Еще не знаю, – ответил я честно.

– А когда узнаете?

– Вообще не знаю, – поправил себя я. – Но мне это нужно еще больше, чем вам, вы как-то уже приловчились уживаться, откупаясь малой кровью. Но если от этого зависит, вступит Ваше Величество и ваше королевство в наш союз или нет, то что мне остается делать?

Он отвел взгляд в сторону.

– Поверьте, – буркнул он нехотя, – я предпочел бы обойтись без таких мер. Но если справитесь, это повысит ваш статус. А Его Величеству легче будет убеждать Тайный Совет выступить на вашей стороне.

– Понимаю. Я постараюсь сделать все, что смогу.

– Я тоже. Обещаю.

Я пошел к двери, парни двинулись за мной, хотя, вообще-то, должны идти впереди. Правда, оба сопели сзади и подсказывали, куда сворачивать, воспитанные, значит, не хотят обгонять лорда, не принято, как удобно бывает знать правила приличия…

Спускались сперва по ступенькам, ничего особенного, у каждого замка и дворца есть подвалы, довольно ровно отесанные стены и ровный пол, по которому хорошо катить бочки с вином или носить муку в мешках, не рискуя столкнуться о выступ и упасть, рассыпав драгоценное содержимое…

Затем вместо ступеней пошли широкие трещины, ведущие в пещеры, а оттуда в провалы ниже и ниже. Мои спутники начали замедлять шаг, наконец тот, который Джек, нехотя остановился.

– Дальше только по этой дороге, – сказал он. – Вон следы когтей на камнях, видите?

– Хорошие коготки, – согласился я. – Заметные.

– Дальше еще отчетливее, – сообщил он виноватым голосом. – Не разминетесь.

Второй, который Жак, сказал торопливо:

– Это наверху могли затоптать, а здесь вот они… Так вот по ним и придете…

– Такие затоптать трудно, – сказал я, – как будто не по камню шел, а по куску сыра… Любопытный экземпляр. Ладно, ребята, возвращайтесь. У вас, поди, семьи, хоть вы и молодые такие…

Они застеснялись, но послушно остановились и смотрели, как я иду вниз по расщелине. Я обернулся, помахал им и убедился, что они отправились обратно.

Я спускался и все думал, что планета в самом деле расширяется, но при расширении образуются вот такие исполинские пещеры, а будут еще больше… пока земная кора не провалится под собственной тяжестью. И пусть это случится через миллионы лет, но я уже вижу, как это будет, и по спине ползет предостерегающий холодок, а в мозгу всплывает дурацкая мысль, как бы спасти все человечество…

Время от времени я останавливался и прислушивался, вдруг терьярдер уже на встречном курсе, но тишина здесь такая, что пролети мимо муха, она оглушила бы звоном своих огромных слюдяных крыльев и диким ревом.

В очередной раз, постояв на месте, я уже хотел было идти дальше, как в самом деле услышал шорох. Но не впереди, как ожидал, а сзади, куда ушли Джек и Жак… видимо, совесть их загрызла, решили догнать меня, чтобы вместе, как мужчины, плечом к плечу…

Чуть было не закричал, что я здесь, но битый жизнью и демократическим устройством общества инстинкт подсказал, что в развитом социуме благоразумнее помолчать, не в лесу же, потому я затих и начал прислушиваться.

Голоса стали ближе, наконец различил отдельные слова, а затем и фразы:

– …зачем я новые сапоги надел?

– А что с ними?

– Стоптал на этих кривых спусках…

– Ничего, наш господин тебе новые купит, если принесем ему голову этого наглеца…

– А если терьярдер его сожрет целиком?

– Ну хоть тряпки какие-то останутся?

– Надеюсь, хоть сапоги выплюнет. Или пояс, у него он вроде железный…

– Раньше не выплевывал…

Из-за выступа показался багровый свет факела, мелькнули уродливые тени. Наконец появились двое в добротных кожаных доспехах, арбалеты в руках, на поясах короткие мечи.

Сзади послышался оклик, оба остановились и настороженно всматривались в темноту. Подошел еще один, без факела, ухватил болтающийся на шее поблескивающий камешек и, зажав в ладони, закрыл глаза.

По мере того как он прислушивался, я чувствовал холодок тревоги все отчетливее. Он не успел поднять веки, как я торопливо приподнялся и, пригибаясь за камнями, пробежал до следующей расщелины.

Со стороны преследователей донесся уверенный голос:

– Амулет говорит, что он где-то совсем рядом… Движется…

Я поспешно нырнул за каменный край и торопливо начал слезать вниз, цепляясь за те же выступы, на которых так отчетливо видны следы когтей.

Издали донесся сильный властный голос, показавшийся мне знакомым:

– Будьте осторожны!.. Он опасен.

Подобострастный голос ответил быстро:

– Ваше высочество, мы всегда наготове, не сомневайтесь!

Ваше высочество, мелькнуло у меня ошарашенно. По моему следу идет кто-то из принцев, по голосу вроде бы Роднерик, хотя и Марсал общается так же уверенно и властно, что же им надо, я и так, как загнанный зверь, хорохорюсь и гордо вздымаю гребень по всей спине от затылка до кончика хвоста, и никто не видит, как на самом деле страшно и одиноко…

Перебегая от выступа к выступу, я начал пробираться подальше, спустился ниже, но в какой-то момент то ли потерял бдительность, то ли меня заметили, но на расстоянии ладони от лица камень брызнул мелкими осколками, а стальной болт срикошетил с визгом и пропал в темноте.

Я вскрикнул:

– Эй, кто стреляет? Я человек!

Из темноты послышался насмешливый хохот:

– Да уж не терьярдер, видим…

– Ха-ха, он человек!.. А хто тогда мы?

Я пригнулся и отбежал дальше, оттуда крикнул:

– Зачем стреляете?

Голос ответил гулко:

– А вот восхотелось!.. Га-га-га!..

К говорившему подошли двое с факелами, но я и без них видел крепкого воина, привыкшего командовать небольшими группами, бесцеремонного и грубого, с жестоким лицом и круглыми глазами, как у большой хищной птицы.

Он прокричал повелительно:

– Эй, ты что остановился?.. Топай вниз!

Я крикнул настороженно:

– А вам какое дело?

Он расхохотался.

– Еще не понял? Что за дурак…

– Что я должен понять?

– Ты пообещал отыскать терьярдера? – крикнул он.

– Да.

– Вот и прекрасно, – прокричал он. – А мы проследим, чтобы ты… отыскал!

Я крикнул:

– Не доверяете? Я в самом деле отыщу. И постараюсь убить.

– Вот и хорошо, – крикнул он жестоко. – Хотя убьешь терьярдера или нет, мы все равно тебя убьем… га-га-га!

– Вас кто послал? – крикнул я. – Не король же?.. Я угадал?

Он крикнул грубо:

– Хватит отдыхать! Топай дальше, иначе просто пристрелим и оставим тебя терьярдеру на корм.

Я крикнул:

– Но тогда его придется убивать вам!

Он прокричал злорадно:

– Зачем? Нам важно, чтоб ты не вернулся. А кто из вас там друг друга убьет, нам без разницы.