Текст книги "Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942"

С тех пор прошли вот эти семнадцать недель. Мы узнали всю тяжесть и всю жестокость борьбы с озверелым обезумевшим врагом. Мы узнали утраты близких, свист снарядов и металлический дребезжащий свист бомб, напряжение спешной работы и великое единство народа, поднявшегося на правую битву.

Война изменила каждого из нас – и в крупном, и в мелком. Я отложила свою книгу о счастье, чтобы писать о борьбе, о мужестве, о непреклонном упорстве сопротивления. Мой сынишка ночует в бомбоубежище и знает звук сирены воздушной тревоги так же хорошо, как слова «гулять» и «кушать». Все друзья на фронте. Да и сама я живу в городе, который стал фронтом. Мой город в опасности. Красивейший город в мире – его хотят разрушить, растоптать, лишить свободы и гордости. Не удастся!

За эти месяцы город изменился, стал строже и грознее, как и люди города. Война чувствуется на каждом шагу. Проносятся мотоциклы, снуют автомобили, замаскированные ветвями и сетками. По широкому мосту, самому прекрасному мосту в мире, грохоча идут танки – новые, только что выпущенные в небывало скорые сроки ленинградскими рабочими, и старые, потертые танки, несущие на своих боках следы тяжелых боев. На аллее, усыпанной золотыми осенними листьями, юноши и пожилые мужчины обучаются военному строю. Они еще неуклюжи в строю, но завтра они будут метко бить в цель и шагать, дружно печатая шаг. В чудесном саду, который нынче особенно красив прозрачной осенней красотой, девушка-физкультурница обучает группу служащих приемам штыкового боя. Если постоять у ограды, являющейся одним из тех произведений искусства, которые украшают наш город и привлекают внимание каждого приезжего, если постоять у этой решетки, воспетой поэтами, можно увидеть, как пожилой человек старательно и еще неловко подражает точным и уверенным движениям девушки, поражая условного врага. Возможно, что очень скоро он умело поразит в бою настоящего врага и тогда с благодарностью вспомнит своего тоненького инструктора с косой, выбивающейся из-под берета. И новые поэты воспоют в поэмах и песнях эти фронтовые ленинградские дни.

У плакатов и сводок Информбюро, выставленных на улице, толпятся горожане. В часы передачи «Последних известий» под репродукторами быстро собирается молчаливая, ждущая толпа. Как хочется всем услышать большую, радостную новость! Но борьба слишком сурова и ожесточенна. В эти дни поздней осени, сулящей быстрое наступление зимы, немецкие фашисты с особым остервенением лезут в наступление, бросая в бой все силы. И часто репродукторы приносят тяжелые, горькие вести, от которых болью и ненавистью сжимается сердце. Ну, что ж. Победа дается нелегко. Хороших вестей еще нет. Пока нет. Будем ждать – нет! – будем бороться, чтобы эта победа пришла, чтобы мир, исковерканный и обезображенный фашистским кровавым безумием, вновь расправил плечи и вздохнул свободно, без стона. Будем бороться. Будем несгибаемо стойки, деловиты и тверды.

В длинном сводчатом коридоре, приспособленном под бомбоубежище, сидят матери с детьми, старики, женщины. Они укрылись сюда от снарядов, которые враг подло посылает в мирные жилые дома. Женщина из квартиры, выходящей в коридор, колет дрова. Свист снарядов и грохот разрывов сливаются со стуком топора. Кто-то взволнованно замечает: «Перестаньте, тут стреляют, а вы с дровами!». Женщина поднимает голову, удивленно смотрит: «Ну и что ж, что стреляют? Они стреляют, так я буду сидеть сложа руки?».

В городе не сидят сложа руки.

Город строг и грозен. Его сила начинается далеко за пределами города, там, где идут неутихающие ожесточенные бои с фашистскими ордами. Каждый боец знает – «Позади Ленинград!» и действует в бою за двоих, за троих, потому что такой город нельзя отдать врагу даже на день, даже на час.

Сила города – в цехах, где куют оружие, в сердцах, где куется победа. В людях, готовых лучше умереть, чем отступить. В той огромной душевной стойкости, которая не может быть ни ослаблена утомлением, ни сражена огнем, ни сломлена вражьими ударами.

За эти месяцы борьбы мы узнали, как надо работать, защищая свою страну. Мы знаем, как в жестокой борьбе исчезают остатки самоуспокоенности и благодушия, мы научились смотреть в глаза опасности, делать свое дело спокойно и организованно.

И сейчас, когда новые удары фашизма направлены к сердцу нашей Родины – к Москве, мы знаем: наши дорогие друзья-москвичи будут стойки и деловиты, самоотверженны и бесстрашны. Мы знаем: чем грознее опасность, тем непреклоннее воля и беспощадней отпор.

Враг в отчаянном порыве стремится к сердцу России – не удастся!

Пусть будут и жертвы, и поражения, и тяжелые кровавые удары – не сломить фашистскому чудовищу нашего боевого содружества, нашей душевной стойкости, мужества и упорства.

В дни небывалого напряжения и суровой опасности, стиснув зубы, собранно и деловито, мы куем силы для сопротивления и для ответного удара, мы готовимся к борьбе неослабной и долгой, и мы сложим оружие лишь в тот день, когда враг будет отброшен, разбит, уничтожен до конца…

900 героических дней. Сб. документов и материалов о героической борьбе трудящихся Ленинграда в 1941–1944 гг. М.; Л., 1966. С. 232–234.

ОБРАЩЕНИЕ

Военного Совета Ленинградского фронта № 00129 к войскам Невской группы

20 октября 1941 г.

Товарищи красноармейцы!

Товарищи командиры, комиссары и политработники!

Третий месяц идут ожесточенные бои на подступах к Ленинграду. Бросив на Ленинград свои отборные дивизии, хвастливое и наглое командование немецко-фашистских войск рассчитывало на легкую победу и быстрый захват города. У фашистских собак уже текли слюни в ожидании богатой добычи и их звериные морды уже облизывались, предвкушая кровавую расправу над населением города Ленина.

Враг просчитался. У ворот Ленинграда он встретил железную стену обороны. Наши доблестные войска и трудящиеся Ленинграда преградили дорогу врагу и сорвали его план захвата города. В боях за Ленинград противник понес огромные потери. Многие десятки тысяч фашистских солдат и офицеров нашли здесь свою могилу. Уничтожены сотни вражеских танков и самолетов.

Поход на Ленинград оказался для немецкой армии не легкой авантюрой, а тяжелым изнурительным делом. Фашистским псам, которым уже были обещаны в награду теплые квартиры, имущество населения, женщины и девушки, пришлось поджать хвост. Боевой дух немецких солдат стал падать.

Потерпев неудачу с планом штурма города, противник замыслил другой, еще более подлый и разбойничий план. Перерезав железнодорожные линии, связывающие Ленинград со страной, он решил задушить Ленинград голодной блокадой. Этот гнусный план немецко-фашистского командования рассчитан на то, чтобы блокадой, воздушными и артиллерийскими бомбардировками, засылкой шпионов и отравленной фашистской пропагандой подорвать хозяйственную и оборонную мощь Ленинграда, сломить боевой дух его защитников, внести расстройство в их ряды и взять Ленинград измором.

Славные защитники Ленинграда стойко переносят лишения и трудности, связанные с осадой города. Бойцы Красной Армии крепят оборону города. Рабочие и работницы и все трудящиеся проявляют чудеса героизма и самопожертвования. Весь город живет одной мыслью, одним чувством – все для фронта, все для того, чтобы отстоять Ленинград. Рабочие и работницы не прекращают работы даже в часы воздушных тревог и артиллерийских обстрелов, находясь под постоянной угрозой смерти, днем и ночью они куют оружие для родной Красной Армии и Флота.

Но каждый из нас должен осознать всю глубину опасности, которая нависла над Ленинградом. Сообщение Ленинграда со страной идет сейчас только одним путем – через Ладожское озеро, причем этот путь ежедневно подвергается ожесточенным нападениям противника с воздуха. Ясно, что этот единственный путь через Ладогу не обеспечивают нужд Ленинграда и армии.

Вопрос стоит так: либо мы разорвем кольцо немецкой блокады и восстановим сообщение Ленинграда со страной, либо наши запасы иссякнут, город и армия останутся без хлеба, горючего и прочего снабжения, и тогда враг задушит Ленинград голодом.

Не бывать этому! Силы врага слабеют, часть своих сил он вынужден перебрасывать на другие фронты. Наши силы выросли и окрепли. Настал момент, когда кольцо немецкой блокады может и должно быть разорвано.

Военный Совет Ленинградского фронта приказывает: перейти в наступление на врага, сломить его сопротивление, разгромить и отбросить противника от Ленинграда, восстановить связь Ленинграда со страной. Военный Совет не скрывает от вас трудностей выполнения поставленной боевой задачи. Враг жесток и коварен, он еще достаточно силен. Надо помнить, что перед нами зверье, у которого нет ни чести, ни совести, которому вбили в голову, что наш советский народ должен стать рабом кровопийцы Гитлера и немецкого фашизма. Со зверьем надо расправляться по-зверски. Чтобы сломить сопротивление противника и разгромить его, от каждого бойца, командира и политработника требуется исключительная смелость, решительность, бесстрашие, готовность жертвовать собой ради нашей родины, ее чести и свободы.

Товарищи! На вас с любовью и надеждой устремлены взоры трудящихся Ленинграда. Они ждут от вас избавления от блокады, от угрозы голода. Они ждут от вас жестокой мести за кровь советских людей, пролитую фашистскими насильниками, за страдания и слезы наших жен и детей, наших отцов и матерей, за обесчещенных фашистами девушек, кровавой мести за разграбленные села и города, за разрушенные фабрики и заводы.

Никакой пощады врагу!

Товарищи! Помните, что судьба Ленинграда находится в ваших руках и что за успех наступления отвечает каждый боец, каждый командир, каждая часть, каждое подразделение.

Военный Совет требует, чтобы все роды оружия были на высоте поставленной задачи, и напоминает, что успех наступления особенно зависит от смелых и решительных действий пехоты, которая решает судьбу сражения.

Военный Совет Ленинградского фронта твердо уверен в том, что каждый боец, каждый командир будет верен воинской присяге и выполнит честно и стойко свой долг, не посрамит себя и успешно справится с поставленной боевой задачей.

Слава храбрым!

Вечный позор тем, кто дрогнет перед врагом, оставит свой боевой пост, изменит своему долгу перед родиной. Позорная смерть и проклятье да будут уделом трусов, дезертиров, изменников, паникеров.

Не щадя своих сил, своей жизни смело в наступление против фашистских гадов! Смелым обеспечена победа!

За нашу любимую Родину, за нашу честь и свободу, за великий город Ленина, за нашего родного Сталина – вперед!

Военный Совет Ленинградского фронта

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. СПб., 2005. С. 219–221.

Запись переговоров по прямому проводу заместителя начальника Генерального Штаба с командующим войсками Ленинградского фронта

23 октября 1941 г. 04 ч 25 мин

Москва. У аппарата ВАСИЛЕВСКИЙ. А где товарищ Кузнецов?

Ленинград. У аппарата ФЕДЮНИНСКИЙ. Товарищ Жданов находится в Ленинграде, товарищ Кузнецов выехал на командный пункт.

ВАСИЛЕВСКИЙ. Прошу принять следующее указание товарища Сталина и немедленно довести до сведения товарищей Жданова и Кузнецова:

«Федюнинскому, Жданову, Кузнецову.

Судя по вашим медлительным действиям можно прийти к выводу, что вы все еще не осознали критического положения, в котором находятся войска Ленфронта. Если вы в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и не восстановите прочной связи с 54-й армией, которая вас связывает с тылом страны, все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо не только для того, чтобы снабжать войска Ленфронта, но и, особенно, для того, чтобы дать выход войскам Ленфронта для отхода на восток – для избежания плена в случае, если необходимость заставит сдать Ленинград. Имейте в виду, что Москва находится в критическом положении и она не в состоянии помочь вам новыми силами. Либо вы в эти два-три дня прорвете фронт и дадите возможность вашим войскам отойти на восток в случае невозможности удержать Ленинград, либо вы попадете в плен.

Мы требуем от вас решительных и быстрых действий. Сосредоточьте дивизий восемь или десять и прорвитесь на восток. Это необходимо на случай, если Ленинград будет удержан, и на случай сдачи Ленинграда. Для нас армия важней. Требуем от вас решительных действий.

Сталин. 23 октября 3 ч 35 мин»

Передал генерал Василевский 23 октября 4 ч 25 мин. Все ли понятно? Подтвердите получение. У меня все. До свидания.

ФЕДЮНИНСКИЙ. Ясно и понятно. Сейчас доведу до товарищей Жданова и Кузнецова. Все. До свидания. Приказ ясен.

ЛЕНИНГРАД. У аппарата полковник КОРОБЕЙНИКОВ. Кому передать ответ – вам или на имя товарища Сталина? К какому времени нужен ответ?

МОСКВА. ВАСИЛЕВСКИЙ. Товарищ Коробейников, прошу сейчас же передать командующему следующую записку:

«Командующему Ленфронтом товарищу Федюнинскому.

Товарищ Сталин ожидает ответ на только что переданные вам его указания. Ответ передайте по Бодо. Василевский. 23 октября 4 ч 40 мин».

Все ли понятно? Ответ передать на имя товарища Сталина. Надо пользоваться случаем, пока работает связь. Все.

КОРОБЕЙНИКОВ. Постараюсь использовать, пока работает связь. Все.

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. СПб., 2005. С. 55–56.

Из дневника директора Архива Академии наук СССР Г. А. Князева

Сто двадцать второй день войны.

1941. 21 октября. Вторник.

На службе очень холодно, в моем кабинете 2 градуса. От акад. Вавилова получил телеграмму выслать ему последние готовые главы истории Академии наук. Выслать удалось только одну – восьмую. Воспользовался оказией – завтра едут от Академии наук в Казань с теплыми вещами для эвакуированных детей академических служащих.

Сегодня провел научное заседание Комиссии по истории Академии наук. Слушали доклад А. И. Андреева о русско-американских отношениях в XVIII веке, и в частности о первых сношениях нашей Академии наук с американскими учеными конца XVIII века. Заседание происходило в маленькой комнатке, в башне, где у нас запасные помещения. Там имеется печка, правда, от которой все угорают. Поэтому сегодня не топили, но присутствующие своим дыханием нагрели комнату в достаточной мере. На доклад пришел и акад. И. Ю. Крачковский, которого я и просил председательствовать.

Князев Г. А. Дни великих испытаний. Дневники 1941–1945. СПб., 2009. С. 245.

Из телеграммы председателя Совета по эвакуации H. М. Шверника в Ленгорисполком об эвакуации из Ленинграда научных работников и наиболее ценного оборудования научных учреждений

28 октября 1941 г.

Постановлением Совета по эвакуации от 28 октября 1941 г. Президиуму Академии Наук СССР разрешено эвакуировать из Ленинграда в гор. Казань 1100 человек научных работников и членов их семей, а также наиболее ценное оборудование и имущество следующих научных учреждений:

Физиологического института им. Павлова

Ботанического института

Института истории материальной культуры

Зоологического института

Ленинградского отделения института истории

Института востоковедения

Института литературы

Института языка и мышления

Этнографического института

Математического института

Института эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности им. Павлова (Колтуши)

Естественно-научного института им. Лесгафта

Музея религии

Электрофизиологического института

Спектрографической лаборатории

Лаборатории физиологии речи.

Ответственность за эвакуацию возложена на комиссию в составе академика Жебелева, повторяю Жебелева – председатель, профессора Гинецинского, повторяю Гинецинского, профессора Артамонова, повторяю Артамонова, и начальника ЛАХУ Федосеева, повторяю Федосеева. Председатель комиссии по эвакуации обязал Вас обеспечить вывоз научных работников и членов их семей, ценное оборудование и имущество из города Ленинграда по согласованию с комиссией, ответственной за эвакуацию. Двести человек наиболее выдающихся научных работников должны быть эвакуированы немедленно воздушным путем…

ШВЕРНИК

Страна – Ленинграду. 1941–1945. С6. документов. СПб., 2002. С. 62–63.

Из сообщения военной разведки 18-й немецкой армии группы армий «Север»

31 октября 1941 г.

2. Положение со снабжением.

По-видимому, положение со снабжением с начала сентября до середины октября было тяжелым, но в целом стабильным. Хлеб стал хуже – при его изготовлении наряду с другими примесями стали использовать 30 процентов овсяной муки. Очереди за продуктами стали еще длиннее. Продукты кончаются зачастую уже в полдень, по причине чего большая часть стоящих в очередях уходит ни с чем.

Для детей до 5 лет еще можно купить белый хлеб (150 г стоит 1,95 руб.). Месячный рацион мяса для рабочих составляет 600 г. Тушенку еще можно купить (1 кг стоит 8 руб.). Те, кто вместо тушенки берет конину, получает двойной рацион. Свинину купить едва ли можно (1 кг стоит 14–18 руб.). Масло выдается практически только детям (по 200 г в месяц). Положенные рабочим продукты полностью не выдаются, поскольку не хватает их запасов. Каждому положено 10 кг картофеля и 2 кг других овощей. Однако и эти продукты не выдаются полностью из-за их нехватки. Каждому выдается по 5 коробок спичек в месяц. Крупу продают из расчета 600 г на человека в месяц по цене 4,50 руб. за килограмм.

С начала блокады продовольственные запасы стали складироваться за чертой города во временных складах. Такой склад продовольствия оборудовали в деревне Нижний Поселок недалеко от Ладожского озера.

Карточки для приобретения одежды у рабочих «весят» 120 условных единиц, в то время как у всех остальных – всего 60. При приобретении пальто вырезаются талоны на 80 у.е., обуви – на 30. Однако текстильных товаров и обуви купить практически невозможно.

Из-за недостатка угля и разрушения одной электростанции потребление электричества сильно ограничено и нормировано. По слухам, многие предприятия невоенного характера остановлены. При перерасходе норм потребления электричества его подача прекращается.

Мало дров. Из-за угрозы пожара не разрешается жечь снесенные заборы и деревянные постройки. По причине того, что в результате обстрелов во многих домах выбиты стекла, обогрев квартир практически более невозможен. Оконные стекла купить уже невозможно.

Водопровод в общем еще работает. Бомбежки и обстрелы привели к локальным повреждениям водопровода.

На одном из самых крупных хладокомбинатов (на Черниговской ул., квадрат R 7 № 949) хранились, в основном, селедка, масло, мясо и консервы. 2 октября на нем имелось в наличии: 120 тонн селедки, 20 тонн трески (неприкосновенный запас для действующей армии), 100 тонн замороженного мяса, около 1,5 миллиона 325-граммовых банок консервированных шпрот и трески.

Запасы мясных, молочных и рыбных консервов составляют около 30 процентов от обычного количества в мирное время. В середине августа было последнее поступление рыбы. До 29 августа с мясокомбината им. Кирова ежедневно поступало по 50 тонн мяса. Хорошее мясо консервировали, а плохое продавали. С 29 августа поставки мяса полностью прекратились.

На одном из военных продовольственных складов по адресу Стеклянная 8, 25 сентября запасов оставалось всего на 6–7 дней. Руководство и управленцы Кировского завода в своей столовой получают лучшее питание, нежели рабочие. Есть два супа на выбор, мясное или вегетарианское блюдо. При получении мясного блюда вырезают талоны из карточек. Оно стоит 3,50 руб., а суп стоит 0,67 руб.

В целом же положение со снабжением в Петербурге ухудшилось в результате того, что из-за остановки предприятий и окончания работ по рытью траншей появилось много безработных, более не получающих полного рациона.

Крупный Ленинградский торговый квартал Гостиный Двор еще работает, за исключением продовольственных магазинов. Сенной рынок закрыт. Перед магазинами, где производится выдача продовольствия по карточкам, стоят необозримые очереди, которые милиция периодически разгоняет для того, чтобы воспрепятствовать проявлениям недовольства.

По показаниям перебежчиков, товары первой необходимости доставляются транспортной авиацией, которая сбрасывает их в специально отведенные места на парашютах. Оттуда они доставляются в магазины.

Ломагин Н. А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД. СПб., 2000. С. 68–69.

Глава пятая
Г. М. Маленков: «…Есть все шансы спасти Ленинград…» (ноябрь 1941 г.)

 
О ночное воющее небо,
дрожь земли, обвал невдалеке,
бедный ленинградский ломтик хлеба —
он почти не весит на руке…
 

Ольга Берггольц

Неоправдавшиеся надежды на скорое избавление от вражеской осады настраивали население Ленинграда и его руководство на жестокую необходимость жить и работать в условиях длительной блокады. В это время в городе среди 2,5 млн населения находилось еще свыше 200 тыс. школьников, и Исполком Ленгорсовета принял решение начать их обучение. 3 ноября 1941 г. в 103 школах начали занятия 30 тыс. старшеклассников; 60 тыс. учащихся младших классов стали учиться в бомбоубежищах, красных уголках и на квартирах[368]368
  900 героических дней. Сб. документов и материалов о героической борьбе трудящихся Ленинграда в 1941–1944 гг. / ред. коллегия: Х.Х. Камалов, В. М. Ковальчук (отв. ред.), Ю.С.Токарев; сост. Х.Х.Камалов, Р.В.Серднак, Ю.С.Токарев. М.; Л., 1966. С. 361–362.


[Закрыть]. Это решение было принято, несмотря на непрекращавшиеся варварские обстрелы и бомбежки противника и большие потери от них. В ноябре 1941 г. жертвами этих обстрелов и бомбежек стали 6627 жителей осажденного города, из которых 1730 были убиты и 4897 ранены[369]369
  Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941–1944 / ред. коллегия: Н. И. Барышников, И. П. Бабурин, Т. А. Зернова, В. М. Ковальчук, Ю. И. Колосов, T. С. Конюхова, Н. В. Пономарев, Г. Л. Соболев; отв. ред. А. Р. Дзенискевич. СПб., 1995. С. 374.


[Закрыть]. Комментируя эти жертвы ленинградцев, немецкая разведка докладывала своему руководству: «Потери гражданского населения в результате бомбежек и артобстрелов в ноябре были значительными прежде всего потому, что при сигнале воздушной тревоги на оборонных предприятиях работа все равно продолжалась и, кроме того, очереди перед продовольственными магазинами не рассеивались, несмотря на артобстрелы»[370]370
  Ломагин Н. А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД. СПб., 2000. С. 108.


[Закрыть]. В дополнение к этой бесстрастной констатации приведем относящуюся к этому времени выдержку из отчета Ленинградского городского управления предприятиями коммунального обслуживания: «Морги, построенные на спецплощадках, куда трупы людей, ставших жертвами вражеских бомбардировок и артобстрелов, доставлялись со всех очагов поражения в основном транспортом отряда треста “Похоронное дело”, представляли собой жуткое зрелище. Здесь можно было видеть изуродованные, обезображенные трупы людей, части трупов, т. е. оторванные головы, ноги, руки, разможенные черепа, трупы грудных детей, трупы женщин с крепко обнятыми в агонии смерти трупиками грудных и других возрастов детей…»[371]371
  Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. С. 321.


[Закрыть].

Еще более жестоким врагом – коварным и невидимым – стал голод, с которым бороться в условиях блокады и недостатка продуктов питания оказалось почти невозможно. В начале ноября 1941 г. в ленинградских больницах появились первые больные так называемой алиментарной дистрофией, т. е. заболеванием, вызванным истощением организма от постоянного недоедания; в середине ноября были отмечены первые случаи смерти от дистрофии[372]372
  Алиментарная дистрофия в блокированном Ленинграде / ред. М. В.Черноруцкий. Л., 1947. С. 37.


[Закрыть]. Вскоре этот незнакомый ранее термин станет известным всем ленинградцам, а число жертв этого нового заболевания станет нарастать с каждым днем. Единственным средством борьбы с дистрофией являлось полноценное питание, но после захвата немцами Тихвина, когда возникла угроза полного прекращения подвоза в Ленинград продовольствия, ожидалось новое снижение и без того мизерных норм. С 13 ноября по решению Военного Совета Ленинградского фронта на рабочую карточку стали выдавать 300 г, а на все остальные – по 150 г хлеба. Перед этим, четвертым уже по счету, снижением другие продукты выдавались нерегулярно и не полностью. В ноябре иждивенцы в дополнение к хлебному пайку получили всего по 1,5 кг других продуктов. В городе наступал голод, и как следствие к концу ноября смертность населения выросла в 3–4 раза по сравнению с мирным временем[373]373
  Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. С. 322.


[Закрыть].

Теперь, оказавшись в таком отчаянном положении, ленинградцы могли только сожалеть о том, что были непредусмотрительными и не позаботились о своих продовольственных запасах в первые дни войны, когда еще можно было приобрести продукты по коммерческим ценам, отстояв за ними несколько часов в очереди. Впрочем, у тех, кто такие запасы сумел сделать, по мнению доктора биологических наук Ю. Е. Москаленко, их могло хватить на две-три недели[374]374
  Блокада рассекреченная / сост. В. И. Демидов. СПб., 1995. С. 216.


[Закрыть]. Что же касается довоенных запасов продовольствия, то их, по опросам самих блокадников, имели менее 10 % населения, оставшегося в осажденном Ленинграде[375]375
  Фролов М. И. «Салют и реквием». Героизм и трагедия ленинградцев. 1941–1944. СПб., 2003. С. 69.


[Закрыть]. Конечно же, большинство ленинградцев накануне блокады не сознавали в полной мере той опасности, в которой они так скоро окажутся[376]376
  См. об этом: Пянкевич В. Л. Поведение ленинградцев накануне и в начале блокады // Великая Отечественная война: правда и вымысел. Сб. статей и воспоминаний. Вып. 7. СПб., 2012. С. 36–90.


[Закрыть]. В ноябре 1941 г. приходилось уже только мечтать о том, что когда-нибудь наступят лучшие времена. «Когда после войны наступит равновесие и можно будет все купить, я куплю кило черного хлеба, кило пряников, пол-литра хлопкового масла. Раскрошу хлеб и пряники, оболью обильно маслом и хорошенько все это разотру и перемешаю, возьму столовую ложку и буду наслаждаться, наемся до отвала», – мечтала ленинградская школьница Лена Мухина в своем дневнике (запись 16 ноября 1941 г.)[377]377
  «…Сохрани мою печальную историю…». Блокадный дневник Лены Мухиной / отв. ред. В. М. Ковальчук; сост. В. М. Ковальчук, А. И. Рупасов, А. Н. Чистиков; вступит. статья С. В. Ярова. СПб., 2011. С. 124.


[Закрыть].

А в это время фашистские варвары делали все, чтобы похоронить незатейливую мечту ленинградской школьницы. Немецкое командование, имевшее достаточно полную информацию о продовольственном положении осажденного города, в том числе и о том, что повсеместно наблюдается опухание от голода[378]378
  Ломагин Н.А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД. СПб., 2000. С. 111.


[Закрыть], а также об очередном снижении норм выдачи хлеба, оперативно реагировало на эту меру с целью не допустить соприкосновения своих войск с голодающим населением. «Срочно требуется колючая проволока, так как Финский залив замерз, и здесь возник фронт, через который переходит прежде всего гражданское население, – отмечал в своем дневнике 14 ноября 1941 г. оберквартирмейстер 18-й немецкой армии. – Необходимо гнать беженцев из Ораниенбаума и Петербурга, применяя огонь (даже на дальнем расстоянии), так как об их пропитании не может быть и речи. Речь идет о том, где будут голодать беженцы, а не том, голодают ли они вообще»[379]379
  Война Германии против Советского Союза. 1941–1945. Документальная экспозиция / под ред. Рейнгарда Рюропа. Берлин, 1992. С. 70.


[Закрыть].

Итак, уповать на гуманность и милость противника ленинградцам не приходилось, оставалось рассчитывать на собственные возможности и надеяться, что руководители страны и обороны города найдут выход из возникшей критической ситуации. Руководство, промедлившее с эвакуацией населения и с созданием продовольственных запасов, теперь и в самом деле было озабочено спасением оставшихся в блокированном городе людей. 8 ноября 1941 г. И. В. Сталин в разговоре по прямому проводу с командованием Ленинградского фронта еще раз предупредил: «Если в течение нескольких дней не прорветесь на восток, вы загубите Ленинградский фронт и население Ленинграда… Повторяю, времени у вас осталось очень мало, скоро без хлеба останетесь». Спустя несколько дней Г. М. Маленков в разговоре по прямому проводу с руководителями обороны Ленинграда, настаивая от имени Сталина «не медлить с наступлением», фактор времени выдвигал в качестве главного условия спасения Ленинграда: «Если не будете медлить и используете каждый час для выигрыша времени, есть все шансы спасти Ленинград»[380]380
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. СПб., 2005. С. 61, 62, 69, 70.


[Закрыть]. Однако, как видно из записи этих переговоров, реальной и тем более немедленной помощи из Москвы для реализации этого мудрого совета ждать вряд ли было можно.

9 ноября 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял специальное постановление о выделении авиации для доставки грузов в Ленинград. Этим постановлением выделялось начиная с утра 10 ноября до 14 ноября включительно 24 транспортных «Дугласа» дополнительно к 26 работающим на Ленинградской линии с тем, чтобы ежедневно на доставке продовольствия в Ленинград и вывозе обратно оборонных грузов работали 50 «Дугласов». Установленный на 5 дней план доставки продовольствия в Ленинград предусматривал ежедневно доставлять не менее 200 т продовольствия, в том числе 135 т – концентратов (каша пшенная и суп гороховый); 20 т – копченой колбасы и копченой свинины; Ют – сухого молока и яичного порошка; Ют – сливочного масла; 20 т – топленого сала и комбижира[381]381
  Там же. С. 64.


[Закрыть]. Конечно же, для снабжения почти 2,5 млн населения блокированного Ленинграда это было ничтожно мало, тем более, что более половины из 200 т доставляемых ежедневно в город составляли концентраты, а не высококалорийные продукты. К тому же, выделенные ГКО на 5 дней 24 «Дугласа», как это видно из разговора по прямому проводу А. А. Жданова с Г. М. Маленковым, на 13 ноября 1941 г. в Ленинграде еще не появились.

14 ноября 1941 г. председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин, которого связывали с Ленинградом лучшие годы его жизни, направил письмо в Государственный Комитет Обороны. «Трудности в положении Ленинграда и опасность для него, видимо, увеличиваются, – писал он. – Мне кажется необходимым, чтобы были выяснены и тщательно разработаны возможные пути и способы снабжения Ленинграда в условиях зимы: гужевое, автотранспортное, самолетами…». В своем ответе И. В. Сталин назвал эти соображения «совершенно правильными и своевременными» и заверил, что принимаются «все необходимые меры»[382]382
  Цит. кн.: На защите Невской твердыни / отв. ред. Ю.Н. Яблочкин. Л., 1965. С. 255–256.


[Закрыть].

Действительно, в это время 4-я армия под командованием генерала К. А. Мерецкова готовилась по приказу Ставки к контрнаступлению с целью возвращения Тихвина и возобновления прерванной доставки грузов по железной дороге к Волхову. Ведь действовавший еще с сентября 1941 г. воздушный мост между Большой Землей и осажденным городом лишь в незначительной степени удовлетворял потребности города в продовольствии. Каждый рейс в осажденный город требовал от летчиков мужества и мастерства, ибо полеты проходили в условиях дождливой и туманной погоды, низкой облачности, в постоянных атаках вражеских истребителей. В октябре-декабре 1941 г. летчики Московской авиационной группы назначения доставили в Ленинград 4325 т продовольствия. С наступлением ледостава на Ладожском озере и прекращением водных перевозок единственным средством снабжения города осталась транспортная авиация, хотя идея использования «Дугласов» для снабжения Ленинграда вызвала неодобрительную реакцию Сталина, считавшего его «нецелевым»[383]383
  Микоян А. И. Так было. Размышления о минувшем. М., 1999. С. 427–428.


[Закрыть].

Реальную помощь, как показал даже не совсем успешный опыт осенней навигации, могли принести только перевозки по Ладожскому озеру Поэтому по инициативе Военного Совета Ленинградского фронта было решено проложить по Ладоге ледовую дорогу, подготовка к строительству которой началась еще в октябре 1941 г. Автодорожный отдел Управления тыла Ленинградского фронта, которому было поручено сооружение этой дороги, проделал совместно с учеными Гидрологического института большую подготовительную работу по изучению ледового режима Ладоги и проектированию трасс ледового пути. 6 ноября 1941 г. был подготовлен первый вариант проекта постановления Военного Совета Ленинградского фронта «О постройке ледяных дорог через Ладожское озеро». В последующих проектах было скорректировано направление строительства ледового пути, и 13 ноября 1941 г. заместитель командующего войсками и начальник тыла Ленинградского фронта генерал-майор Ф.Н. Лагунов подписал приказ по тылу «Об организации постройки ледяной дороги по водной трассе мыс Осиновец – маяк Кареджи»[384]384
  Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941–1943 гг. Л., 1975. С. 94.


[Закрыть]. На следующий день группа специалистов во главе с военинженером 3-го ранга Б. В. Якубовским, назначенным руководить постройкой дороги, выехала в южную часть Ладожского озера на ледовую разведку. Но перед прибывшими, по свидетельству Б. В. Якубовского, «открылась водная гладь озера. По нему катили одна за другой волны. Дул северный ветер. Льда не было»[385]385
  На дороге жизни / сост. П. Л. Богданов. Л., 1970. С. 66.


[Закрыть]. К счастью, на других направлениях ледостав уже начался, и многочисленные группы вели оптимальный выбор ледового пути как с западного, так и с восточного берега озера. В результате напряженных и самоотверженных поисков была разведана ледовая дорога по трассе Коккорево – острова Зеленцы – Кобона. 19 ноября командующий войсками Ленинградского фронта генерал-лейтенант М. С.Хозин, член Военного Совета фронта А. А. Жданов и генерал-майор А. В. Гвоздков (за начальника штаба фронта) подписали приказ войскам Ленинградского фронта «Об организации автотракторной дороги через Ладожское озеро»[386]386
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. С. 195–196.


[Закрыть].