Текст книги "Тяжелая поступь грядущей войны"

Заглубление имеет форму трапеции: на входе – двенадцать и у дальней стенки около пяти сантиметров. Стена гранитная, и, судя по ее повреждениям, заклинание, пущенное с тридцати метров, легко проломит пехотный строй. Танк бы я, конечно, таким не подбил, но пару средневековых рыцарей из седла высажу запросто.

С самим артефактом – полный порядок. Ощущения непонятные, но довольно приятные. Словно ты опустил ладонь в реку на мелководье, и вода обтекает твоё запястье. Сейчас Сыёку заполнен примерно на четверть, и использовать его уже можно, но тренироваться буду потом.

Забавно, но вот не так я представлял в детстве магию, и Гарри Поттер не даст соврать. Где все эти крики и размахивание волшебными палочками? Выпученные глаза и тревожная музыка фоном?

Колдовать оказалось не тяжелее, чем стрелять из двустволки. Направил, потянул скобу и зарядил дуплетом в бок супостату. Можно и одиночными, но только при полном заполнении артефакта. Откуда мне это известно? А вот хрен его знает, но произнесение заклинаний для меня – это как поездка на лошади, с небольшим исключением.

Дело в том, что прошлый я никогда не владел магией водной стихии. Это знание тоже пришло непонятно откуда, и в душе не имею, что я раньше умел, но к этому вот полумесяцу ещё нужно будет привыкнуть. Узнать дальность, пробивную способность, скорость заполнения артефакта и определить влияние внешних факторов. Ну да… Вот выберемся, и сразу же начну изучать.

От размышлений меня отвлекли лязг стали и донесшиеся от входа шаги.

Спустя полминуты в зал зашёл Нори вместе с Коямой и десятком телохранителей.

Остановившись на входе, князь огляделся, заметил меня и, облегченно выдохнув, что-то приказал стоящим за спиной бойцам. Кояма, глядя в мою сторону, едва заметно кивнул, на лицах ребят появились улыбки, и все дерьмо отодвинулось на второй план.

Блин, как же все-таки здорово, когда рядом есть те, кто искренне за тебя переживает. Иоши, Нори, Эйка, Нэко, ребята и даже Хона. Нет, понятно, что у лисицы тут собственный интерес, но без неё бы я не выбрался из той задницы с луной и полетами в космосе. Не знаю… Наверное, в мире есть люди, которым комфортно пребывать в одиночестве, но любому нормальному человеку необходимо чьё-то участие. Хотя бы в мыслях, хотя бы на расстоянии. Вот как сейчас…

– С возвращением… – от размышлений меня отвлёк негромкий голос подошедшего князя. Нори пробежал взглядом по борозде на стене, вздохнул и задумчиво посмотрел в сторону выхода.

– Тебе уже рассказали?

– Да, – кивнул я. – Рассказали, но без подробностей. Знаю только, что асур жив, мы заперты, а Аяка сбежала.

– Она выбила запирающий механизм заклинанием, – нахмурившись, пояснил князь. – Проскочила под опускающуюся плиту и ударила. Камень расколот, механизм выгнут, и непонятно, как такое можно исправить…

Ну да… Неприятно вот так говорить о любимой сестре, но, к моему удивлению, подавленным князь не выглядел. А ведь случись что-то похожее месяц назад, и парень гарантированно бы замкнулся. Предательство близких – это всегда страшно, а он ничего так, держится и даже заметно злится.

– И что ты обо всем этом думаешь? – воспользовавшись паузой, уточнил я. – Зачем ей это понадобилось? Артефакт вскружил голову или она как-то связана с событиями последнего месяца?

– Не знаю, – вздохнул Нори. – Пытаюсь найти объяснение, но на ум приходит какая-то ерунда. Глупо, с какой стороны ни взгляни. На сестру это совсем не похоже.

– Что не похоже? – поморщился я. – Ну, положим, асуров Аяка не нанимала, иначе её не заботила бы судьба Ки, но захват власти – это очень даже реально. Вот скажи: твоя сестра способна убить старшего брата? Я говорю о Керо.

– Нет, – снова покачал головой князь. – Это глупо, и Аяка на такое никогда не решится. Сестра слишком умна.

– Хорошо, – кивнул я, чувствуя некоторое облегчение. – Но тогда объясни, почему?

– Армия и народ не примут братоубийцу. Чтобы такое скрыть, Аяке пришлось бы перебить кучу людей, но даже если это у неё получилось бы – останется Хиро. Ты же помнишь, что мы умеем отличать ложь?

– Но Хиро солдат, и… – начал было я, но князь меня оборвал.

– В сёги[21]21
  Автор напоминает, что сёги – это японская настольная логическая игра шахматного типа.


[Закрыть] Керо проигрывал этому солдату семь партий из десяти, – с грустной улыбкой пояснил Нори. – Но дело даже не в этом. Убить Керо не так-то и просто. Брат – воин, чем бы там он сейчас ни занимался, а Аяка – всего лишь девушка. И даже с найденным артефактом она Керо не соперница. Только если в спину, исподтишка, но подумай сам: а что она ему перед этим скажет? Младший брат остался в гробнице? Ну сам-то ты как думаешь?

– То есть ей остаётся только бежать? Но она же могла это сделать, не закрывая нас здесь…

– Возможно, мы оба ей чем-то мешали? – Нори задумчиво тронул свой подбородок и, обернувшись, посмотрел в сторону выхода. – Если в городе что-то готовится, а мы…

– Мы? – поморщился я. – Или все-таки ты?

– Именно «мы» или, скорее, ты, – усмехнувшись, в тон мне ответил Нори. – Она ведь уже знает, кто ты такой, а самурай бога Луны – это фигура, с которой нельзя не считаться.

– Хорошо, – согласно кивнул я. – Но тогда сутки у нас есть? Ведь раньше вряд ли что-то начнётся? Значит, идём искать Слугу Мары, а потом уже будем решать, что делать дальше. Ведь пока асур не подох, думать о чем-то ещё как минимум глупо.

– Я знал, что ты это скажешь, – князь улыбнулся и дружески хлопнул меня по плечу. – Только есть ещё одна вещь, о которой пока никому не известно. В том саркофаге, где сестра нашла артефакт, лежал прах кого-то из родственников. Могилы Хидэо Ясудо наверху нет.

– И как ты это определил?

– На том захоронении был выбит оскаленный волк, – пояснил князь и в подтверждение ткнул большим пальцем в один из красно-белых камонов у себя на груди. – Оками является символом нашей семьи с тех давних времён, но у Хидэо Ясудо в этот камон была вплетена ветка суги[22]22
  Суги – криптомерия японская. Вечнозеленое дерево семейства кипарисовые.


[Закрыть] – дерева, под которым он встретил жену. Я читал об этом в нескольких свитках и не могу ошибаться.

– То есть ты из-за этого столько времени был наверху?

– Да, – кивнул Нори. – Я искал могилу Хидэо, но там её нет. Мне кажется, что, найдя ее, мы найдем и асура.

– Или наоборот, – вздохнул я и, обведя взглядом зал, задумчиво посмотрел в сторону выхода.

Вот же блин… Хрен пойми что, и просвета пока не видно. Грохнули одну, но нужно искать другого. Аяка сбежала непонятно зачем, дверь заблокирована, и даже артефакт нашёлся в какой-то левой могиле! Не жизнь, а какой-то гребаный квест, где за каждым ответом следует по три новых вопроса. Ладно хоть, друзья живы и даже не ранены, а то бы вообще труба…

– Ещё час на отдых, и двинемся дальше, – проследив за моим взглядом, произнёс князь. – Неплохо бы, конечно, сходить вперёд на разведку, но…

– Да вон она – разведка – летит, – хмыкнул я, кивнув на появившуюся в зале кошку. – Сейчас все и узнаем.

Мысленно подозвав девочку, я дождался, когда она приблизится, и поинтересовался:

– Нэко, расскажи нам, пожалуйста, что ты там видела?

Услышав вопрос, кошка забавно наморщила лоб, затем покивала и, указав рукой на выход, пояснила:

– Там… большая… пещера, развалины… храма, дома… мост… мертвая щель… смерть.

М-да… Мертвая щель и смерть… Так и представляется старуха с косой, в неглиже и с оскаленным черепом. Эх… Зря я самогона напился.

– Что ты имеешь в виду под смертью? – собрав мысли в кучу, уточнил я. – Там враги? Чудовища? Что нам там угрожает?

– Не знаю… что угрожает. Не чувствую. Только… немного Хаоса, но… он не опасный, – глядя на меня, пожала плечами Нэко. – А смерть – она просто лежит…

– Лежит?! – выдохнул я, чувствуя, что мысли снова побежали в разные стороны. – Как это «лежит»?

– Упала… и лежит, – хлопнув глазами, ответила кошка. – Там щель… там хоронили…

М-да… Выгнав из головы образ пьяной старухи, я посмотрел на Нори. Князь посмотрел на меня, и надо было видеть его физиономию.

– Слушай, а пойдем к ёкай? – с улыбкой предложил ему я. – Может быть, Эйка что-то поймет?

– Да, – кивнул князь, – пойдем. Вряд ли мы с тобой догадаемся сами…

Глава 7

До пещеры, о которой рассказала кошка, мы шли минут двадцать, разгоняя эхо шагов по пустым залам, и в любой момент готовые к внезапной атаке. Впрочем, никто на нас нападать не спешил. Четыре просторных зала, через которые мы прошли, размерами не уступали верхнему и тоже имели по шесть боковых помещений каждый. Саркофаги обнаружились в первых двух. При этом все они были разломаны, но самой нежити нигде не было видно. Скорее всего, все эти твари подохли в недавнем бою вместе с суккубом.

Два последних зала оказались пустыми. Лишь кучи мусора на полу, полуобвалившиеся барельефы, черные рисунки вперемешку с подтеками проникающей сверху воды, запах аммиака и уже знакомые статуи.

Тетка с птичьей головой, судя по всему, была самым почитаемым божеством этого поселения. Не, ну не просто же так она тут как Ленин – на каждом углу? В шести залах четырнадцать статуй, и при этом – все разные! И ладно бы бюсты, но тут-то трех-пятиметровые изваяния!

Шли не торопясь, в колонне по пять, останавливаясь перед каждым залом и дожидаясь, пока Нэко разведает путь. Нет, конечно, кошка здесь уже полетала, но в тот раз у нее не было задачи обнаружить противника. Так что лишняя предосторожность не повредит.

С бакэнэко вообще непонятно… В девочке словно уживаются два разных существа. Проснувшись, она спасла меня за мгновение до смерти, потом облетела и вылечила еще четверых «тяжелых» и только после этого добила остатки наседающей на строй нежити. То есть Нэко в критической ситуации действовала как опытный боец, и только потом превратилась в маленькую девочку, с заметными отклонениями в развитии. К слову, Смерть, о которой она говорила, – это всего лишь статуя Синигами, а щель – большая трещина, через которую перекинут мост. Но почему она «мертвая», так никто из нас и не понял. В общем, с этой кошкой ни хрена не понятно, но могу предположить, что ее заторможенное состояние – это щадящий режим существования, позволяющий сберечь какие-то там ресурсы. То есть, когда будет нужно, Нэко «проснется». По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Из последнего зала вниз вел наклонный коридор диаметром с тоннель метрополитена. Пройдя по нему, наш отряд вышел на просторную площадку в полусотне метров от частично обвалившегося каменного моста, перекинутого через широкую трещину.

– Дальше пока не идем! – скомандовал шедший первым Кояма и знаком приказал своим бойцам рассредоточиться вдоль стены.

Повинуясь команде, первые две шеренги привычно приняли в разные стороны и изготовились для стрельбы. Я вышел следом за ними, огляделся и испытал понятное в таких случаях дежавю. За спиной ошарашено выдохнул Нори, Эйка помянула какого-то Енка. Ну да… Они-то такое видят впервые, а я меньше недели назад уже успел насмотреться.

Пещера была огромной. Навскидку раза в два больше той, в которой я дрался с гашадокуро. Тут даже статуя своя была. Не такая, правда, большая, как там, но пятнадцать метров в высоту – это ни разу не мало, особенно если ей захочется нас убить.

Пространство пещеры можно было условно разделить на три части: все, что до моста, остатки поселения и развалины храма. Здесь, на нашей стороне, площадка около входа, пологий спуск к мосту, находящемуся ниже метров на десять, два десятка полуразвалившихся строений по левую руку и остатки какого-то святилища в полусотне метров справа от моста на краю трещины.

Шесть двухметровых идолов, по форме напоминающих очень худые матрешки, стоят полукругом напротив лежащей на полу статуи. Очевидно, это та самая Смерть, о которой говорила нам Нэко. Статую Синигами вроде бы никто не ломал, она просто завалилась ничком вместе со своим постаментом. Возможно, уронили специально, но никаких повреждений на ней при этом не было видно. Уронили, но побоялись разбить? Или он грохнулся сам? Не знаю, но да и по фигу.

Тут непонятно, как он вообще смог сохраниться? В этих пещерах словно включён режим консервации. Статуи, саркофаги, дома… Не, так-то брошенное поселение за мостом похоже на деревню Татуина[23]23
  Татуин – планета Внешнего кольца, расположенная в отдаленном крае галактики. Место, где родился Энакин Сайуокер, который впоследствии перешел на темную сторону Силы и стал Дартом Вейдером (Вселенная «Звездных войн»).


[Закрыть] после орбитальной бомбардировки, но по логике небольшие каменные строения за четыре тысячи лет должны превратиться в пыль. Или нет? Или я ни хрена не смыслю в археологии?

Поселение по местным меркам немаленькое. Около двух сотен однотипных полусферических домов, похожих на иглу[24]24
  Иглу – зимнее жилище канадских эскимосов.


[Закрыть], стоят четырьмя ровными рядами на небольшом расстоянии друг от друга. Эти асуры определенно повёрнуты на геометрии. Все настолько ровно и однотипно, что выглядит жутковато. Я словно не в сказку попал, а в какой-нибудь фантастический фильм. Высадка десанта на планету врага, ну да…

Из общей концепции немного выбиваются развалины храма, которые находятся у дальней стены пещеры, за площадью, по центру которой высится статуя обнаженной женщины со сложенными за спиной крыльями.

Голова статуи – понятное дело – птичья, руки разведены в стороны, ладони обращены вверх, взгляд направлен в темноту потолка. Пятнадцатая по счету из встреченных. Самая большая и… красивая. Если это Илит, то со стороны она совсем не похожа на монстра. Древние греки примерно такими ваяли своих богинь. Стройные ноги, высокая грудь, тонкая талия… Мару как мужика можно понять: фигура у его жены выше всяких похвал. Ну а крылья и птичья башка… Так и Владыка Кимона тоже не модель с обложки журнала для женщин.

– Вот… мертвая щель, – от созерцания женских прелестей меня отвлекла кошка. Нэко, не задерживаясь у входа, улетела вперёд и, зависнув над трещиной, указала рукой вниз. – Там… много-много костей…

– Интересно, – хмыкнул я и, не видя опасности, направился к девочке.

Нори, ёкай и Кояма с десятком телохранителей пошли следом за мной. Солдаты со вторым десятком охраны остались ждать на площадке.

Вблизи мост напоминал тот, что я видел в пещере на Коро. Примерно такой же ширины, с похожим покрытием, но на этом не сохранилось перил. Впрочем, рабочая поверхность моста уцелела, и по нему можно было смело перейти на ту сторону.

Трещина, через которую его перекинули, пересекала пещеру неровным зигзагом от стены и имела примерно одинаковую ширину на всем своём протяжении. Метров двадцать пять-тридцать, и в душе не имею, как бы мы перебирались на ту сторону без моста. Нет, наверное, как-то можно переползти по боковым стенам пещеры, но мост есть, а значит, не стоит греть голову.

Первым дойдя до трещины, я осторожно заглянул внутрь, но никаких костей там, конечно же, не увидел.

– Нэко права, – подошедшая следом Эйка кивнула вниз и, скосив на меня взгляд, пояснила: – Полагаю, туда отправились те, кому не нашлось места в отдельных захоронениях. На дне этой трещины и правда очень много костей.

– А почему тогда тут не появился гашадокуро? – подошедший к нам князь небрежно заглянул в трещину и перевёл взгляд на лисицу.

– Потому что гашадокуро может собраться из костей только при неправильном захоронении, – ответил за подругу Иоши и, с опаской посмотрев в сторону святилища Смерти, пояснил: – Их всех приносили туда, проводили короткий обряд перед ликом статуи Синигами, а потом уже скидывали в трещину. Если бы и тех, кто наверху, так же, то никто бы из них не поднялся.

– А за что отвечает этот товарищ? – кивнув на лежащую статую, уточнил я.

– Товарищ?! – округлив глаза, испуганно выдохнул тануки. – Ты аккуратнее со словами-то! Он же может услышать! Не статуя, в смысле, а сам бог. Его частичка есть в каждом таком изваянии…

– Ты не ответил на вопрос…

– Ну… – енот замялся и, скосив взгляд на лежащую скульптуру, пояснил: – Синигами собирает души и проводит их в Тонкий мир либо отдаёт Сэту. Он также может подарить скорую смерть или дать умирающему помучиться. Ну и такие вот обряды, – Иоши кивнул на святилище и посмотрел на меня. – Если показать мертвого правильной статуе, он никогда не превратится в онрё. Только сейчас, когда тела умерших сжигают, Синигами почитают только воины и кочевники. У степняков этот бог в особом почете…

– Ясно, – я кивнул и, переведя взгляд с енота на Эйку, указал рукой на статую крылатой женщины. – А с той подругой что? Она, случаем, не оживет?

– Да что ты такое говоришь?! – снова округлив глаза, зашипел на меня енот. – «Товарищ», «подруга»… Это боги, Таро! Они могут обидеться!

– Думаешь, если я назову ее сукой, она обидится меньше? – хмыкнул я и, понимая, что от енота сейчас ничего не добьёшься, вопросительно посмотрел на лисицу.

– Я ничего не чувствую, – глядя в сторону статуи, отрицательно покачала головой та. – Спроси лучше у Нэко, она намного сильнее всех нас.

Я кивнул, глянул на кошку и, указав на статую, повторил свой вопрос.

Нэко секунд десять морщила лоб, очевидно, пытаясь понять, чего от неё хотят. Затем развернулась в воздухе и спиной подлетела ко мне, зависнув возле плеча.

– Она… здесь… везде… – сделав круговой взмах рукой, негромко пояснила девочка. – Её нет… и она… здесь. Не оживет здесь… не может. Только… наверху.

– В смысле? – тут же нахмурился князь. – Оживет в городе? Или в воде? Над нами же сейчас океан…

– Нет, – все так же глядя на статую, покачала головой кошка. – Не город… не океан… выше.

– Она имеет в виду верхние слои астрала, – видя непонимание в наших глазах, пояснила за Нэко лисица. – Там может воплотиться кто угодно, но, чтобы попасть сюда, нужно пройти через нижние слои, а их прикрывают Граничные камни.

– И клетка… – внимательно выслушав Эйку, добавила Нэко. – Клетка… для Хаоса… Она там… Она не пускает…

– Какая ещё клетка? – поморщился я и вопросительно посмотрел на кицунэ, но та лишь пожала плечами.

М-да… Ну вот что мне стоило попасть в русскую сказку? К Змеям-Горынычам, домовым и Кощеям? Где нет всех этих астралов с их непонятными уровнями, Нижнего Мира, Кимона и клеток, в которых как-то там держат Хаос… Хотя… В противовес всему этому японскому бреду тут у меня друзья и куча знакомых прикольных девчонок. И Нэко тоже прикольная. Она просто не может сейчас понятно все объяснять…

Кошка все так же висела у правого плеча, с невозмутимым видом смотрела на развалины храма, и уточнять сказанное у неё казалось не самой лучшей идеей. Проще сразу записаться на приём к психиатру…

– Ну, если не может воплотиться, то чего мы тогда ждём? – кивнув на статую, логично предположил князь. – Уверен, Слуга Мары находится где-то там.

– Сейчас пойдём, – кивнул ему я. – Подождите, мне нужно заглянуть в святилище Синигами.

Ещё только появившись в пещере, я решил, что статую обязательно нужно поднять. Нет, альтруизмом тут и не пахло. Черноволосая красотка сказала, что мы с Синигами предположительно были знакомы, и пройти мимо будет натуральным неуважением к богу. Ну и с моей способностью влезать в дерьмо напомнить о себе будет нелишним. Сколько там весит эта статуя? Килограммов двести максимум? В нынешнем своём состоянии я её даже смогу оторвать от земли целиком, а уж поставить-то – запросто.

– Ты совсем потерял разум? – выдохнул успокоившийся было Иоши. – Думаешь, он там лежит просто так?! Да будет тебе известно: подходить к правильному изваянию бога Смерти могут только его служители и те, кому уже все равно. Он может запомнить тебя, понимаешь?!

– Так это-то мне и нужно, – пожал плечами я, поправляя на поясе ножны. – Ты не переживай, я ненадолго. Скажу ему пару слов – и обратно…

– Иоши прав, – глядя мне в глаза, поддержала приятеля Эйка. – Я бы очень не советовала тебе приближаться к святилищу, но…

– Но сегодня я едва не погиб, и, наверное, он меня уже знает, – логично возразил я. – В общем, ждите, я скоро…

– Погоди! – Иоши остановил меня жестом. Заметно нервничая, енот скинул с плеча мешок, вытащил из него бутылку и протянул ее мне. – Вот, поднеси ему самогон. Боги любят такие подарки. Только пробку сорвать не забудь!

М-да… Иоши в своём репертуаре. В нем, как и в кошке, словно сидят два разных ёкай. Один трус, а второй – хоть в одиночку на Сэта…

Забрав самогон, я поблагодарил приятеля и, усмехнувшись, пошёл к святилищу бога Смерти.

Всего пятьдесят метров от главной дороги вдоль трещины, и, наверное, есть время прислушаться к голосу разума, в роли которого выступают оба ёкай, но нет. Решение принято, и я сделаю то, что задумал. И чем бы там оно для меня ни закончилось.

Кто знает… Возможно, я когда-нибудь доиграюсь в эти игры с богами, но это произойдет не сейчас. Даже если Черноволосая ошиблась, риска нет никакого, а пройти мимо я не могу. Просто чувствую, что это будет неправильно. И, что бы там ни говорили екай…

Вообще, ситуация сама по себе абсурдная. Я собираюсь поднять упавшую статую бога и точно знаю, что этот жест будет замечен и как-то там оценён. Любой из обучающих нас когда-то психологов охренел бы от того, до какой шизофрении докатился их подопечный. Только я прекрасно помню, как из своих изваяний воплощались две знакомые богини, и не сомневаюсь, что Синигами тоже на такое способен. Хотя, конечно, непонятно, какого хрена он не поднимется сам?

Вблизи святилище Смерти выглядело предельно уныло. Длинный алтарь из темного камня, на который, очевидно, укладывали тела мертвых людей, потрескался и покрылся синюшным налетом. Жутковатые идолы с гротескно злобными рожами покосились и сейчас напоминали толпу пьяных африканских бомжей. Уж не знаю, откуда возникла такая ассоциация, но ни у японцев, ни у древних славян таких уродцев вроде бы не ваяли. Впрочем, я могу ошибаться.

Зайдя на территорию святилища, я поставил бутылку с самогоном на пол и направился к лежащей на полу статуе. Приблизившись, оглядел фронт работ и на пару мгновений застыл в нерешительности. Поднять изваяние можно было только за голову, и вот в душе не имею, как Синигами отнесётся к такому повороту событий. Впрочем, мое замешательство длилось недолго.

Наклонившись, я схватил статую за уши, потянул вверх и с трудом оторвал её от земли. Сука! Они его из свинца, что ли, отлили? Разогнув ноги и помогая спиной, я рванул каменного болвана вверх и подлез под него плечом. В глазах потемнело от напряжения, кровь набатом застучала в висках, но я все-таки устоял на ногах. С силой надавив плечом и переступая по сантиметру, я толкал проклятую статую вверх, слыша, как хрустят мои кости, и понимая, что отступить не могу. Так случается во время армрестлинга. Когда уже не чувствуешь руку, но все равно давишь, и противник не выдерживает. Так произошло и на этот раз. С глухим звуком камень ударил о камень, изваяние покачнулось из стороны в сторону и утвердилось на своем постаменте лицом к алтарю.

С трудом устояв на ногах и дыша, как после десятикилометровой пробежки, я отошёл назад, оглядел статую и озадаченно хмыкнул.

Синигами был вылитым троллем из «Вовки»![25]25
  «Вовка» – сленговое название ролевой онлайн-игры (ММоРПГ) «World of Warcraft».


[Закрыть] Лысый, с огромным заострённым носом, уродливыми ушами и глумливым выражением физиономии. Нет, я и сразу видел, что на человека он не похож, но чтобы тролль… Из компьютерной игры моей юности?! Да какого хрена тут вообще происходит?! И как он не сломал себе шнобель, войдя им в каменный пол? Даже, сука, не поцарапал…

На статуе была одна только набедренная повязка. Голова лысая, ноги колесом, руки согнуты вдоль тела, кулаки сжаты. Вот как-то по-другому я представлял себе бога Смерти, но так, наверное, даже лучше. Тролль мне нравится больше старухи с косой.

Уняв наконец дыхание, я кивнул, затем посмотрел в глаза статуи и произнёс:

– Тут девушка одна красивая сказала, что мы с тобой были знакомы. Сам я ничего не помню, но все равно, не гоже моему приятелю валяться тут на полу.

Синигами ничего не ответил, и тогда я подобрал с пола бутылку, распечатал ее и вдруг испытал какое-то странное дежавю. Словно это не раз уже было: я, бутылка и этот носатый тип… Отогнав наваждение, я поставил самогон на алтарь и, обернувшись к статуе, пояснил:

– Это от нас с ребятами. Там саке, но оно очень крепкое. Так что ты аккуратнее. Снова не упади, а то я спину надорву тебя поднимать. Все, бывай…

Нет, наверное, с богами так говорить нельзя, но в задницу все эти стереотипы. Как хочу, так и общаюсь со своими знакомыми. Ведь в том, что я знал его раньше, сомнений никаких уже нет. Мое дежавю тому подтверждением.

Кивнув статуе на прощанье, я направился к ребятам, когда услышал за спиной характерное звяканье. Этому звуку просто неоткуда было взяться среди камней…

Обернувшись, я окинул взглядом святилище и увидел небольшой квадратный светлый предмет, который лежал на постаменте возле ног Синигами.

Интересно… И готов поклясться, что этой штуки не было там полминуты назад, но, раз так… Вернувшись к статуе, я подобрал с постамента половинку серебряной монеты, рассмотрел выбитые на ней иероглифы и озадаченно хмыкнул.

Синигами решил отдариться? Расплатился за самогон? Или в этом куске серебра заключён какой-то иной смысл? Ведь в том, что эта половинка монеты появилась тут неслучайно, сомнений никаких нет. Выходит, богу пришлось по нраву то, что я поставил на ноги его статую? Ну да… Стоять-то оно прикольнее, чем лежать.

– Спасибо! – Я сжал половинку монеты в кулаке, улыбнулся и… увидел, что Синигами улыбается мне в ответ!

Не знаю… Возможно, мне это кажется… Или подсознание пытается выдавать желаемое за действительное, но бог действительно улыбался! Так, как и должен улыбаться товарищ, с которым не виделись много лет.

В следующий миг тяжесть в руке пропала. Я разжал кулак и увидел, что половинка монеты исчезла, но на ладони остался её отпечаток. Словно кто-то перевёл под копирку. Опять какая-то магия? И снова ни хрена не понятно. Впрочем, сейчас мне есть у кого спросить.

Оторвав взгляд от ладони, я снова посмотрел в глаза Синигами, кивнул и, ударив себя кулаком в грудь, пошёл к ожидающим меня ребятам.

Настроение поднялось. Да и как ему не подняться, если ты фактически пообщался со своим персонажем из той далекой игры. И не просто пообщался, а ещё и обменялся подарками. И вот теперь даже не знаю, сам ли я выбирал себе тролля в игре или за меня это сделало подсознание?

При моем приближении народ повёл себя как-то странно. Никто не произнёс ни единого слова. Они просто стояли и смотрели так, словно у меня на голове отросли рога. Ну или огромные уши, как у Синигами, ага…

– И чего молчим? – остановившись, я на всякий случай провёл ладонью по волосам и, не найдя там рогов, вопросительно посмотрел на лисицу. – Все, надеюсь, в порядке?

Эйка часто закивала, глядя поверх моей головы на святилище, и тут, наконец, «очнулся» Иоши.

– Да, полный порядок, – смерив меня взглядом, криво усмехнулся енот и, переведя взгляд на князя, добавил: – Давай уже, командуй! Пошли куда-нибудь отсюда, пока этот «товарищ» ещё что-нибудь не учудил…

Князь кивнул, затем широко улыбнулся и, махнув рукой командиру солдат, посмотрел на меня.

– Я был уверен, что тебе опять все сойдёт с рук, – хмыкнув, произнёс он. – Хотя заставил ты нас поволноваться.

– Что «сойдёт с рук»? – непонимающе поморщился я и посмотрел на енота. – И чего такого я учудил? Выказал уважение к Синигами?

– Уважение… да… Выказал, – Иоши тяжело вздохнул. – Вот скажи: тебе очень понравится, если какой-то незнакомый тип вдруг решит тебя облапать?

– Да при чем тут это?! – возмущённо нахмурился я. – Это ж статуя! Каменная! И никого я не лапал! Просто ухватил за уши и поставил. Они большие и торчат в разные стороны, удобно…

– За уши… бога… – севшим голосом прошептал енот и, скосив взгляд на притихшую Эйку, потрясенно покачал головой. – Ты даже не представляешь, о каком ужасе говоришь!

– К изваянию бога могут прикасаться только его служители и те, кому это позволено, – пояснила за приятеля кицунэ. – Иначе ками может обидеться и отвернуться от тебя. Или ещё что похуже.

– Никто ни на кого не обиделся, – устав от этого бесполезного разговора, со вздохом произнёс я. – И подарок Синигами понравился. Он даже отдарился половинкой монеты. Не знаю, правда, почему половинка…

– Она у тебя? – внезапно оживился Иоши. – Покажи!

– Нет, – покачал головой я. – Подарок исчез, но вот, – я продемонстрировал приятелю ладонь, на которой ещё оставались следы квадратного отпечатка.

Енот приблизился, внимательно осмотрел след на ладони и, усмехнувшись, поднял на меня взгляд.

– Ты знаешь, Таро… – с неподдельным восхищением в голосе произнёс он. – Сходить в святилище Синигами, облапать статую бога и получить за это омамори[26]26
  Омамори (яп. 御守 омамори) – японский амулет, посвящённый определённому синтоистскому или буддийскому божеству. Слово омамори является уважительной формой слова мамори (守) – «защита» (т. е. «защитник»).


[Закрыть] … Это ведь еще надо уметь…

– Да я там чуть спину не надорвал! – возмутился я, затем продемонстрировал ладонь остальным и, кивнув на отпечаток, поинтересовался: – А что хоть это такое?

– Воинский оберег, – неожиданно пояснил стоящий неподалёку Кояма. – Плата Синигами за то, чтобы он поучаствовал в твоей судьбе. Купив такую половинку монеты у жреца, можно рассчитывать, что при смертельном ранении бог Смерти сразу же заберет твою душу, избавив от мучений, или наоборот, не станет торопиться, если у тебя есть хоть какие-то шансы.

– А почему этот омамори исчез? – уложив в голове информацию, поинтересовался я у Коямы. – Ты-то вот свой с собой носишь.

– Ну, наверное, потому что его подарил тебе сам Синигами? – пожав плечами, предположил самурай и, словно бы ища подтверждение, посмотрел на Иоши.

– Да никуда он не исчез, – усмехнувшись, успокоил меня енот. – Некоторые артефакты не могут долго существовать в этой реальности. Твой меч как раз из таких. Его нет, но он существует. Вспомни, что тебе сказала Хозяйка Горы.

«Интересно, – я вздохнул и снова посмотрел на потускневший отпечаток. – Получается, бог Смерти выдал мне подарок, который я когда-нибудь буду вынужден ему же вернуть? Но что ему мешало помогать мне без этого омамори? Бюрократия? Или меня ждёт что-то страшное, где без этой половинки монеты будет не обойтись? Или он дал мне ее на всякий случай? Хорошо бы последнее…»

– Ичиро-доно, переходите сюда!

От размышлений о перспективах своего бытия меня отвлёк голос князя. Нори с десятком телохранителей уже перешёл и сейчас дожидался всех остальных.

«А командира солдат зовут Ичиро, – отметил про себя я, следом за ёкай направляясь к мосту. – Точно так же звали горшок и… Блин! Да что со мной такое творится?! – От пришедших в голову мыслей я натурально похолодел, чувствуя, как по спине потекли капли холодного пота. – Это же невозможно! Чтобы майор Росгвардии Григорий Смирнов перед операцией не узнал имена и позывные всех командиров групп! И не только это… Я же веду себя как мажор или герой тупого боевика девяностых! Ведь ёкай предупреждали меня, что в святилище Смерти ходить опасно, но я все равно поперся, наплевав на предостережения и поставив под угрозу выполнение самой операции! Что, черт возьми, со мной происходит? От успехов съехала крыша? Почувствовал силу? Не знаю, но… не похоже. – Проходя по краю моста, я посмотрел на святилище Синигами, вздохнул и покачал головой. – Нет, крыша на месте. Я был точно уверен, что поступаю правильно! Это как из «грача[27]27
  Автор напоминает, что «грач» – это самозарядный пистолет Ярыгина.


[Закрыть]» с десяти метров в ростовую мишень. То есть, теоретически, можно выстрелить мимо, но ты уверен, что попадёшь, и отпечаток на ладони тому подтверждение! Только почему же тогда меня гложут сомнения в собственной адекватности?