Текст книги "Темная война"

Она испустила клич, которым могла бы гордиться любая охотница.

Охотницы поколебались лишь на мгновение, а затем, увидев, что Марика поступила так, как ей велели, последовали за силтой. Со стороны кочевников послышался полный отчаяния вой.

Сразу же прекратился и треск из дальнего леса.

Марика не стала тратить время на раздумья. Шансов у ее отряда было крайне мало. Кочевники истребят их подчистую, если она не сделает того, что от нее ждали.

Схватка была недолгой, и лишь горстке кочевников удалось бежать. Марика прошла через пожарище, и ей пришлось перешагивать через десятки тел, лежащих в жутких позах, но без каких-либо ран. Окровавленная Архдвер косо на нее взглянула:

– Сегодня ты отлично справилась, щена. – В голосе ее слышались нотки страха.

– Просто разозлилась. – Марика пинком выбила оружие из чьих-то еще дергающихся пальцев. – Не разумнее было бы остаться на склоне холма и воспользоваться луками?

– Я тоже разозлилась. Хотелось почувствовать горячую кровь на лапах.

Марика посмотрела на склон, откуда до этого доносились странные звуки:

– Что это было, Архдвер?

Пожилая силта пожала плечами.

– Самцы, – сказала Марика. – Это я почувствовала. И ты наверняка должна знать. Зачем скрывать?

Архдвер проследила за ее взглядом:

– Есть правила, щена. Есть законы. – Она повернулась к охотницам, большинство остались живы. – Хватит резать уши. На сегодня работа еще не закончена.

Она направилась в сторону источника таинственных звуков, пригнувшись и перебегая от одного ствола к другому.

Все охотницы смотрели на Марику. Даже дальночующая поколебалась. Со смешанным чувством замешательства и гордости Марика махнула лапой, давая знак идти вперед.

– Ты сделала свой ход, – прошептала Грауэл.

– Какой же? – Вместо того чтобы поспешить за Архдвер, она слегка задержалась, оглядываясь.

– Решает сила.

Марика сунула палец в дырку, которую что-то проделало в четырех дюймах твердой древесины, затем уставилась на разорванные тела, лежавшие на месте взрыва.

– Нет, Грауэл. Не в том дело. Я просто сделала то, что требовалось, не думая о политике. – Это слово существовало лишь в тайном языке силт. – Что вообще способно на такое?

– Может, узнаешь, если окажешься на месте, когда она изловит того, за кем охотится.

Марика нахмурилась.

Коротко усмехнувшись, Грауэл окинула взглядом побоище:

– Кто бы мог подумать, что подобное возможно в этом мире? И ради чего, Марика?

Барлог разглядывала близлежащие трупы, пытаясь опознать амулеты стай, но тщетно. Мало кто из мертвецов вообще их носил. Перевернув тело, она присела, вытащила что-то из его груди и показала Марике.

Это был покрытый запекшейся кровью искривленный кусочек металла. Быстро взглянув, Марика отбросила его в сторону:

– Не знаю, что это. Лучше поспешим.

Бежать пришлось долго и тяжело. Марика чуяла впереди плотную группу из двадцати самцов, двигавшихся размеренной рысью. Казалось, они точно знают, куда направляются и что делают, а также – что по их следу идет отряд охотниц. Стоило Архдвер ускорить бег, как мчались быстрее и они.

– Кто бы мог подумать? – выдохнула Грауэл. – Чтобы самцы могли насмерть нас загнать?

– Мы до того пробежали шесть миль, – возразила Барлог.

– Берегите дыхание, – бросила Марика.

Они обгоняли других охотниц отряда, пока Марика не оказалась за спиной Архдвер. Несмотря на молодость и силу, долгий бег сказывался и на ней. Зачем им все это?

– Нагоним их после захода солнца, – сказала мета, бежавшая сзади.

Бросив назад мрачный взгляд, Архдвер помчалась быстрее. Марика невольно восхитилась этой силтой, обладавшей выдающейся выносливостью для той, кто вел сидячий образ жизни.

– Госпожа… – попыталась предупредить Марика.

– Сама чую, – оборвала ее Архдвер.

Они поднялись на гребень горы. Долину внизу пропитывала вонь множества метов. Исключительно самцов.

Впрочем, чтобы обнаружить их, способности силт не требовались. В воздухе витал запах дыма, наполненный ароматами готовящейся еды и сжигаемых отбросов. Был и еще один запах, незнакомый и едкий, от которого у Марики потекло из носа.

Внизу, вне пределов видимости, шла кипучая деятельность. Слышался негромкий нарастающий вой, который меньше чем за минуту затихал вдали, повторяясь снова и снова.

Выругавшись, Архдвер сломя голову помчалась вниз по склону, охваченная такой яростью, какую Марике не удавалось вызвать у нее ни разу.

Вдали затих очередной вой.

Марика устремилась следом за старой силтой. Несколько мгновений спустя Архдвер, опередив ее на десяток шагов, ворвалась на лесную поляну и, взвыв, метнула дротик. Марика выскочила за ней, увидев, как дротик мелькнул во тьме между двумя деревьями в ста футах впереди. В тот же миг оттуда метнулось что-то большое и серое, оставив вместо себя клубы пыли и разлетающиеся иголки. Копье не причинило ему вреда.

Марика судорожно ловила ртом воздух, но в лагере самцов разило отвратительной вонью, от которой защипало в носу еще на гребне. Пытаясь перевести дыхание, она оглядела поляну:

– Хронен!

По одну сторону костра сидели по крайней мере двадцать самцов-торговцев, уставившись на охотниц. Похоже, они готовили еду и занимались прочими повседневными делами. Среди них был и торговец Хронен.

Грауэл и Барлог тоже его узнали. Они последовали за Марикой, которая направилась в сторону самцов. Никто не встал и даже не прекратил своих занятий. Марика заметила множество металла, заостренного и заточенного.

Хронен поднялся и, прищурившись, взглянул на нее:

– Мы знакомы, юная сестра?

Марика бросила взгляд на Архдвер, которая пошла подбирать дротик, и почувствовала, как зашевелились самцы, стараясь отодвинуться подальше от старой силты.

– Да, – ответила Марика. – Или, скажем так, мы были знакомы, когда я была не той, кто сейчас. Что происходит? Что вы тут делаете?

– Готовим ужин. Мы бы пригласили вас присоединиться, но вряд ли нам хватит на стольких гостей.

– Вот как? Грауэл, сколько ты видела сделанного торговцами оружия за последние два месяца?

– Я не считала. Но немало.

– Поищи вокруг. Возможно, мы нашли, откуда оно берется.

Грауэл удивленно оскалилась. Эта мысль ей в голову не приходила.

– Позволь мне, Марика, – сказала Барлог.

По тону чувствовалось, что сейчас ей это крайне необходимо.

– Ладно. Останься, Грауэл.

Тень мелькнула на морде Хронена, когда Барлог заговорила. Возможно, он узнал ее голос.

– Ты не ответила на мой вопрос, – сказал он.

– Здесь я буду спрашивать, самец. А ты – отвечать.

Двадцать с лишним пар глаз повернулись к Марике. Она едва не попятилась, застигнутая врасплох их обжигающим взглядом.

– Может, думаешь, что мы вроде ваших покорных кобелей из стойбищ? – спросил Хронен. – Ну да, меня сбил с толку твой маскарад. Теперь я тебя узнал. Да, вся в мамочку. Такая же заносчивая.

Он посмотрел куда-то за ее плечо. Марика почувствовала, что сзади подошла Архдвер, но не оглянулась.

– И такая молодая. Жаль, – сказал самец с жестким взглядом, сидевший рядом с Хроненом и не отводивший глаз от ее морды.

Продолжали таращиться на нее и все остальные.

Она знала, что наступил критический момент. Момент, когда одно неверное слово могло принести немало проблем. Хронен был прав – эти самцы вовсе не из тех, к которым она привыкла. Чувствовалось: они готовы к сражению не меньше, чем к вежливой беседе, и не трясутся перед ней от страха – ни оттого, что она самка, ни оттого, что она силта.

Что же это за самцы, которые не боятся силт?

Вернулась Барлог:

– Это единственный клинок, который я нашла.

Не считая, естественно, тех, что лежали возле лап самцов.

Марика взяла оружие:

– Грауэл, дай мне один из тех, что мы захватили.

Мгновение спустя второй клинок был уже у нее в лапе. Внимательно оглядев оба, она пожала плечами и показала их Архдвер. Та едва на них взглянула:

– Их сделали разные мастера. Щена, может, тебе все же немного сбавить свой прирожденный азарт и позволить вести переговоры кому-то подипломатичнее?

Пройдя мимо Марики, она передала оба клинка Хронену, который, похоже, был самым старшим самцом. Некоторые были немногим старше Марики. Собственно, многие походили на беженцев из Верхнего Поната.

– Отлично вышло, – прошептала Грауэл.

– Что? – переспросила Марика.

– Она спасла тебя от неприятностей, не уязвила твою гордость и поставила тебя на место единственной фразой. Воистину отличная работа.

Марике так не казалось. Однако, оглядевшись, она поняла, что и другие охотницы того же мнения. И вместо того чтобы разозлиться, облегченно вздохнула, осознав, что избавилась от возможного противостояния с Хроненом.

Она подошла сзади к Архдвер, которая устроилась на земле мордой к Хронену. Торговец тоже сел. Он едва взглянул на клинки, прежде чем передать их торговцу справа от себя. Тот даже не посмотрел на Архдвер, продолжая с искренним любопытством сверлить взглядом Марику, будто пытаясь проникнуть в тайны ее души. В нем чувствовалась некая сила, и Марика заподозрила, что он здесь не менее важная персона, чем Хронен.

Он вернул клинки Архдвер.

– Знаю, сестра, – продолжил Хронен. – Именно потому мы и здесь. Ищем источник. И занимаемся во многом тем же, чем и вы.

– То есть?

– Истребляем паразитов.

– Последнее, что я слышала, – Верхний Понат считается второй технозоной.

– Твои связи надежнее моих, сестра. У меня нет дальночующих. Полагаю, так оно и есть. Эта щена – ваша связистка? Ни за что бы не подумал, что она из стаи Дегнан.

Марика дернула ушами. В его словах послышалось нечто странное… Он лгал.

– Ходящая во тьму, – ответила Архдвер. Сунув лапу в поясную сумку, она достала что-то блестящее и подала ему. – Нарушающие закон должны заботиться о том, чтобы замести следы.

Хронен ощупал предмет и, что-то проворчав, передал его направо. Оба самца уставились на Марику. Морда Хронена осталась непроницаемой.

– Темносторонняя? Такая юная, да еще с темпераментом мамаши… Опасное сочетание.

– Да, весьма порывистая и непокорная. Но давай лучше обсудим более насущные вопросы. После того как мы уйдем, вы свяжетесь с Критцей. Напомни своим старшим, что территория братства в Верхнем Понате ограничена стенами и лишь в этих пределах разрешено чрезмерное использование технологий. Мнение старейшины Градвол по этому поводу остается неизменным.

– Мы передадим твое предостережение, если найдем среди этой толпы самца-дальночующего. Хотя сомневаюсь, что кто-либо нуждается в подобном напоминании. Как прошла охота, сестра?

Он все так же не смотрел на Архдвер, не сводя взгляда с Марики, как и самец справа от него.

Интересно, что у них на уме?

– Подозреваю, ты знаешь лучше меня, – ответила Архдвер. – У вас есть глаза, которые видят даже тогда, когда силты слепы.

– Здесь? Во второй технозоне? Боюсь, что нет, сестра. Должен признаться, нам немного повезло – мы помогли нескольким сотням дикарей отправиться к Всеединому. Но боюсь, это примерно то же, что пытаться вычерпать реку треснувшей чашкой. Они плодятся быстрее, чем мы успеваем делать дротики.

Марика за все время не заметила нигде щенков. Среди встреченных ею кочевников как стариков, так и молодняка было ненормально мало.

Между Архдвер и торговцем шло нечто вроде словесного поединка. Но о чем бы они ни говорили, опасности «дуэль» не представляла. Остальные самцы вернулись к своим занятиям, то и дело поглядывая на Марику будто на диковинную зверюшку, говорившую и поступавшую весьма непозволительным образом. Она вдруг почувствовала себя очень маленькой, ничего не знающей и крайне робкой.

– Грауэл, в этом мире творится много чего такого, о чем мы не знаем.

– Только сейчас сообразила?

– Я имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду, щена. А я-то думала, ты лишь изображаешь невинность. Возможно, среди силт ты слышишь меньше, чем слышим мы у себя.

– Силты не сплетничают, Грауэл.

– Может, она не слышит потому, что не слушает, – заметила Барлог. – Она ни с кем не видится, кроме той связистки. – Барлог продолжала наблюдать за Хроненом столь же внимательно, как тот наблюдал за Марикой. – Говорят, что тебя может ждать великое будущее, щена. А я скажу, что ты никогда его не увидишь, пока не научишься видеть. И слышать. Смотреть и слушать. Каждая пылинка несет в себе смысл и урок, если не упускать их из виду.

– В самом деле? – Барлог говорила совсем как наставницы Марики. – Может, ты и права. Ты знаешь Хронена, Барлог? Между вами что-то есть?

– Нет.

– Он из стаи Ласп. Мама его знала еще щенком.

Барлог промолчала.

Встав, Архдвер подошла к своему копью, воткнутому в землю. Выдернув его, она рысью побежала по тропе, по которой их охотничий отряд пришел в лагерь самцов. Остальные неровной цепочкой последовали за ней. Сбитая с толку Марика присоединилась к ним. Впереди нее бежала Грауэл, позади – Барлог. Прежде чем покинуть поляну, она в последний раз оглянулась. Хронен смотрел ей вслед, как и его товарищ. Они о чем-то говорили.

Марика подумала, не следует ли отряду какое-то время спустя вернуться…

Архдвер не останавливалась вплоть до того места, где они оставили мешки. Приспособившись к ритму бега, Марика пыталась осознать значимость всего случившегося за этот долгий и кровавый день.

Две ночи спустя отряд пересек восточный рукав Хайнлин и направился на север. Остаток сезона прошел без происшествий. Большую часть времени Марика пыталась выучить урок, который сочла необходимым для нее Барлог, и училась притворяться той, кем, как считалось, ей следовало быть. Ей это вполне удавалось – она даже вновь завоевала расположение Архдвер, насколько это было возможно.

Ранний снег загнал их обратно в Акард на десять дней раньше запланированного. Марика подозревала, что Верхний Понат ждет еще более суровая зима, чем три предыдущие.

Она также чувствовала, что лето прошло для нее впустую. Вся его кровь и ярость нисколько не ослабили кочевников. Большая охота стала лишь жестом для умиротворения загадочных силт, издалека правивших Рюгге. Одно только было бесспорно: среди жителей Акарда не стало многих знакомых морд.

Марика побывала у Брайдик еще до того, как нанесла визит вежливости Горри. Она рассказала Брайдик о том, как провела лето, надеясь прояснить хоть что-то из увиденного. Но она почти ничего не узнала.

Брайдик поняла ее намерения.

– Всему свое время, Марика, – усмехнулась она. – Всему свое время. Когда отправишься в Макше…

– Макше?

– Следующим летом. Думаю, наверняка, судя по намекам моей кровной сестры. Если переживем эту зиму.

Если.

Глава двенадцатая

I

Марике не хватало еще четырех лет, чтобы считаться истинной сестрой-силтой, но она уже исчерпала все познания своих учителей. Меньше чем за четыре года она набралась знаний, которые другие не могли освоить за жизнь. Сестры все больше ее боялись. Им очень хотелось немедленно отправить ее в обитель Макше, но такой возможности у них не было.

Стояла середина четвертой зимы, жизнь замерла еще на несколько месяцев. Снег лежал слоем в пятнадцать, а то и двадцать футов. На севере завывавший в полях ветер местами наносил его до вершины стены крепости. Работницам приходилось прорывать в снегу туннели, чтобы не оборвалась связь крепости с энергостанцией. Нельзя было допустить, чтобы вода перестала течь. Если энергостанция замерзнет, крепость лишится связи с остальным сестринством Рюгге.

Наступали странные времена, и не только для Марики. Проводя все свободное время возле Брайдик, она улавливала обрывки сообщений, приходивших из Макше. И сообщения эти вызывали немалую тревогу у старших силт.

Сообщество Рюгге уже давно участвовало в вялотекущем конфликте с могущественным сестринством Серке. В последнее время случилось несколько провокаций со стороны более сильной общины. Некоторые подозревали связь с печальными событиями в Верхнем Понате, хотя никто не выдвигал тяжких обвинений, даже шепотом. Сестры Акарда опасались, что в том есть доля правды и провокации могут обостриться.

Марике это напоминало крупномасштабную войну между стаями. Она никогда не видела подобных войн, но слышала о них. В Верхнем Понате это означало немногочисленные стычки, преследование охотниц другой стаи и достаточно быстрая кульминация конфликта, которая расставляла все по местам. Часто сражение носило ритуальный характер, состояло лишь в обмене ударами и завершалось после первой смерти.

Если только речь не шла о кровной мести. Это – совсем другое. Кровная месть бушевала, пока одна из сторон не ударялась в бегство или не могла больше похвастаться выжившими. Но до кровной мести дело доходило крайне редко. Лишь немногие Мудрые стаи Дегнан могли вспомнить, когда подобная вражда свирепствовала в Верхнем Понате.

Чем громче завывал северный ветер и чем больнее кусал мороз, тем чаще Марику можно было увидеть на обычном месте – на стене, где она шептала о тьме и холоде, вселившихся в ее разум. Порой ей казалось, что она по крайней мере наполовину заслужила те обвинения, которые высказывала Горри, – столь дикой бывала ее ненависть.

Там же она сидела, когда появились трое гонцов из Критцы, которых преследовали по пятам охотницы кочевников. Она увидела с трудом бредущих самцов, узнала одежду, поняла, что они валятся с ног от усталости. Ощутив торжество приближающихся дикарок, которые поднимались по склону со стороны реки, она ушла в себя через лазейку и простерла свою силу намного дальше, чем когда-либо прежде. Она вырвала сердца из грудей дикарок, и в каньонах Хайнлин еще долго отдавалось эхо их воплей. А потом она коснулась гонцов, направляя их туда, где они могли взобраться по снежному наносу на стену.

Марика вышла им навстречу, оскальзываясь на обледеневших камнях. Она не вполне понимала, откуда вообще узнала, кто они и почему их визит столь важен, но в последнем ничуть не сомневалась. Нужно было проводить гостей внутрь.

Самцы в крепости – беспрецедентное событие. Подобное надругательство наверняка разгневает старших силт. И тем не менее Марика не сомневалась, что поступает правильно, переводя их через стену.

Из пастей вырывался пар. Гости хрипло дышали, надрывая легкие. Марика чувствовала, что им пришлось проделать долгий и тяжкий путь и смерть лязгала зубами за спиной. Один рухнул в рыхлый снег, прежде чем она успела подойти.

– Добро пожаловать в Акард, торговцы. Как я понимаю, вы принесли крайне важное известие?

Они взглянули на нее с благоговейным трепетом и страхом, как и многие меты не из ее круга. Но в большей степени потому, что она была молода и от нее все еще веяло смертной тьмой.

– Да, – сказал самый высокий. – Новости из Критцы… Это ты. Та, кого зовут Марика…

Она узнала самца, который сидел рядом с Хроненом во время их встречи прошлым летом. От его непоколебимой уверенности в себе ничего не осталось, как и от прежней злости и вызывающих манер. Он весь дрожал, и не только от ветра.

– Да, это я, – ответила Марика, и голос ее прозвучал столь же холодно, как и ветер. – Надеюсь, я не потратила впустую силы, защищая вас от дикарей.

– Нет. Мы считаем, что сестринство весьма заинтересуют принесенные нами вести. – Он встряхнулся, уже начиная приходить в себя.

– Идемте со мной. Держитесь рядом и никуда не отходите. Как вы понимаете, для вас делается исключение, и только я могу вас защитить, когда мы войдем. – Она повела их вниз и внутрь, в большой зал, где ей столь часто приходилось сталкиваться с худшими испытаниями Горри и где силты обычно проводили собрания. – Ждите здесь, не выходите за этот символ. – Она показала на пол. – Если отойдете – умрете.

Она отправилась на поиски Горри.

Логика подсказывала, что Горри не та, кому стоило сообщать о случившемся. Ей не вполне хватало здравомыслия. Но традиции и обычаи, имевшие силу закона, требовали в первую очередь обратиться к наставнице. Дальше уже Горри предстояло решать, необходимо ли вмешательство старшей Кеник.

Судьба оказалась благосклонна к Марике. Когда она нашла Горри, та была в компании трех сестер, включая хлес Гибани, ее начальницу.

– Госпожа, – сказала Марика, нетерпеливо исполнив все полагающиеся церемонии, – я только что со стены, откуда увидела, как банда дикарей преследует через реку троих торговцев. Сочтя маловероятным, что торговцы окажутся в такую погоду за пределами жилья и в окрестностях Акарда, если только у них нет срочного известия, я помогла им сбежать от преследователей. И позволила подняться по снежным наносам на стену. Расспросив их, я выяснила, что они в самом деле принесли известие от своего старшего, адресованное обители Акард.

– И что же это за известие, щена? – спросила Горри.

Голос ее звучал вежливо, но лишь из-за свидетелей. В последнее время она вела себя почтительно, лишь когда того требовали обстоятельства. Чем дальше, тем больше она становилась похожа на Похсит.

– Я не спрашивала, госпожа. Исходя из ситуации, я решила, что это не входит в мою компетенцию и следует обратиться к более мудрым, чем я, сестрам. Так что я проводила их в главный зал, где они могут немного согреть кости, и велела подождать. Они намекнули, что их старший хотел бы, чтобы известие объявили перед собранием обители. Похоже, речь идет о дурных новостях.

Горри воспылала праведным гневом. В крепость допустили посторонних! Самцов! Ее сестры, следуя примеру хлес Гибани, проявили больше гибкости. Заставив Горри замолчать, они принялись допрашивать Марику.

– Ничего больше не могу вам сказать, сестры, – ответила она, – если только вас не интересуют мои чувства, когда я стояла на стене, и последующие мои мысли, заставившие им поверить.

Гибани поднялась, опираясь на костыли:

– Я скоро вернусь. Согласна с твоими чувствами, Марика. Что-то несомненно назревает. Поговорю со старшей.

Она вышла.

Пока Горри метала в Марику яростные взгляды, обещая еще больше испортить ей жизнь, оставшиеся две силты продолжали ее допрашивать, хотя на самом деле лишь убивали время. Все было в лапах старшей Кеник.

Они осознали последствия, которые поняла Марика. Последствия, которые Горри понимать не хотела.

Несколько лет назад хлес Гибани сказала Марике в ответ на вопрос насчет Горри: «Среди нас есть те, щена, кто предпочитает жить мифами, а не фактами». И теперь Марика видела это собственными глазами.

Торговцы любили силт еще меньше, чем большинство мет. Представление силт о роли самцов было куда жестче, чем у любой самки из стойбища. Известие, принесенное этими самцами, наверняка имело первостепенную важность, иначе они бы не пришли. А в последнее время подобные известия означали новости о кочевниках.

Живущая мифами первой озвучила мысли остальных:

– Этот проклятый гнойник Критца наконец пал. И они попытаются нас убедить принять их. Нет, говорю я. Нет, нет и нет. Пусть остаются там, в чистом поле. Пусть пополнят собой котлы дикарей. Это их отродье вооружило граукенов.

Граукены. Марика растерялась, услышав это слово из уст силты.

– Я не верю, что они принесли известие о падении Критцы, госпожа. Они не похожи на обездоленных. Просто сильно уставшие и встревоженные.

Марика старалась говорить как можно спокойнее. В последнее время она вела себя крайне осторожно с Горри, пытаясь завоевать расположение других сестер.

Вернулась Гибани:

– Мы должны собраться в зале. Выслушаем, что хотят сообщить самцы. До этого никаких решений принимать не будем.

II

Вожака торговцев, рядом с которым Марике было столь не по себе, звали Багнел. Некоторые сестры его знали – ему и раньше доводилось выступать от имени своей крепости. Хотя Марика не помнила, чтобы ей случалось видеть его где-либо еще, кроме той лесной поляны.

Еще один урок: не упускай ничего из виду. В последнее время никогда не было заранее известно, что может оказаться важным, а что нет.

Именно благодаря опыту общения с силтами Багнел стал предводителем отряда.

– Из Критцы нас вышло семеро, – сказал он. – Я и еще шесть самых сильных лучших бойцов. Кочевники сразу же нас почуяли, хотя мы последовали вашему примеру и шли ночью. Четверо наших свалились по пути от усталости и попали в лапы дикарей. Мы не могли остановиться, чтобы им помочь.

Горри отпустила язвительную реплику в адрес самцов, но никто не обратил на нее внимания. Багнел оказался достаточно умен, чтобы с первых же слов дать понять: Акард перед ним в долгу и принесенное известие стоит жизней четверых его собратьев.

– Продолжай, – велела старшая. – Горри, держи себя в лапах.

Марику, которая, как и полагалось, стояла позади наставницы, озадачило чье-то замечание: «Похоже, старуха Горри выживает из ума». То был намек, что вскоре Горри перестанут воспринимать всерьез. Хотя Марика и ненавидела ее по-черному, ей вдруг стало жаль старую мету.

– Путь занял два дня…

– Это несущественно, – прервала старшая. – Если принесенные вами новости чего-то стоят – мы будем перед вами в долгу. Мы здесь не для того, чтобы торговаться. Говори прямо.

– Хорошо. Четыре дня назад кочевники снова атаковали Критцу. Мы прогнали их, как и раньше, но на этот раз нам пришлось нелегко. У них появилось много современного оружия, и мы понесли немалые потери. Усовершенствовалась и их тактика. Окажись их больше, крепость бы пала.

Старшая нетерпеливо переступила с ноги на ногу, но позволила Багнелу высказаться. Силты обеспокоенно переглядывались и приглушенно перешептывались. Марика почувствовала, как шерсть на спине встала дыбом, хотя она не вполне понимала, о чем речь.

Багнел, рассказывая, несколько раз бросил взгляд на Марику, отчего она чувствовала себя еще более неуютно.

– Мы захватили пленников, – продолжал Багнел. – В том числе несколько высокопоставленных охотниц. Допросив их, мы выяснили кое-что интересное. И самое главное для здешнего сестринства – мы раскрыли план нападения на Акард.

Послышался удивленный ропот. Нападение на Акард? Дикари? Это – нелепая шутка. Кочевников попросту перебьют всех до единого!

– Одна пленница участвовала в составлении плана, и мы узнали все известные ей подробности. – Багнел достал из-под дохи толстый сверток из шкур и, развернув его, извлек пачку бумаг. – Старейшина распорядился передать вам копию ее показаний. – Он протянул бумаги старшей.

– Похоже, вы чересчур серьезно к этому отнеслись, – сказала старшая Кеник. – Здесь нам не грозит опасность со стороны дикарей, не важно, явятся они поодиночке или целыми ордами с севера.

– Это не так, старшая. И именно потому мы рискнули семью бойцами, крайне необходимыми в Критце. Кочевники не только обзавелись современным оружием, но еще и убеждены, что могут противостоять любым вашим силам. У них есть как силты, так и верлены, которые готовы атаковать. Так сообщила пленница. Вряд ли к тому времени она была способна хоть что-то сочинять.

Взгляд Багнела снова упал на Марику. К своему замешательству, она обнаружила, что не может посмотреть ему в глаза.

Судя по возбуждению силт, описанное Багнелом было вполне возможно. Сестры крайне встревожились. Марика слышала не раз повторенное шепотом имя «Серке», часто сопровождавшееся ругательством.

Старшая Кеник трижды ударила о пол посохом – в знак своей власти. В зале наступила полная тишина.

– Я требую порядка, – объявила старшая. – Порядка. Мы что, скандалистки из стойбищ?

Она взялась за бумаги, которые принесли торговцы. По мере того как она читала, зубы ее все больше обнажались в оскале. В глазах пылала черная ярость.

Наконец она подняла взгляд:

– Ты прав, торговец. То, что они предлагают, чудовищно, но вполне возможно – если им удастся застичь нас врасплох. Ты принес крайне важное известие, и мы перед тобой в огромном долгу. А Рюгге не забывают долгов.

Багнел изобразил надлежащий благодарственно-почтительный жест, который, как подозревала Марика, был скорее проявлением дипломатии, чем искренности.

– Если таковы истинные чувства старшей Акарда, старейшина Критцы хотел бы обратиться с небольшой просьбой.

– Говори.

– Имеется точно такой же план захвата Критцы. И он сработает, даже если будет нам известен. Если только…

– Ах вот как. Значит, ты принес мрачные новости вовсе не из любви к нам. – В голосе старшей прозвучал едва заметный сарказм.

Посланник остался невозмутим:

– Старейшина предполагает, что в интересах Рюгге оказать поддержку хотя бы еще одному оплоту цивилизации в Понате.

– Может, и так. А может, и нет. К делу, торговец.

– Как пожелаешь, старшая. – Багнел снова взглянул на Марику. – Старейшина просил прислать двух или трех сестер, желательно темносторонних, чтобы помочь Критце отразить ожидаемое нападение. Вряд ли это слишком рискованно, поскольку для кочевников их присутствие станет неожиданностью. Старейшина полагает, что, если кочевники потерпят сокрушительное поражение у обеих крепостей одно за другим, они перестанут нас донимать. По крайней мере этой зимой. Чтобы продержаться, им вполне хватит своих мертвецов.

Марика содрогнулась.

В стойбищах, которые она видела прошлым летом, все свидетельствовало о том, что кочевники выпустили на волю сущность граукена, сделав ее частью своей жизни. Какова бы ни была причина, разрушившая прежнюю стайную структуру и вынудившая их сбиться в орду, она изменила слишком многое.

– Ваш старейшина рассуждает здраво – для самца. Возможно, он прав. Если в этих бумагах содержится вся правда.

В замечании старшей таился намек на невысказанный вопрос.

– Я участвовал в допросе, старшая. И готов подвергнуться проверке на ложь у силт, чтобы подтвердить подлинность и полноту сведений.

Марику впечатлили его слова. Проверка на ложь была страшным испытанием.

– Пошлите Марику, – заявила Горри. – У нее все отлично получится. А если она погибнет, никто жалеть не станет.

– Тебя бы послать, – буркнула какая-то силта. – О тебе уж точно никто не пожалеет.

Горри услышала ее и с оскорбленным видом окинула взглядом сестер.

Старшая яростно уставилась на Горри, разозленная непрошеным предложением, но тут же задумалась.

У Марики душа ушла в пятки.

– В твоих словах есть доля истины, Горри, – сказала старшая Кеник. – Даже если тобой движут низменные помыслы. Так насмехается Всеединое над мелочностью наших душ, вынуждая говорить истину под личиной лжи. Что ж, торговец, ты получишь своих сестер. Мы пошлем трех самых юных и сильных, ибо им предстоит тяжкий путь. Хотя – необязательно самых опытных. И не советую кого-то из них потерять.

Выражение морды Багнела оставалось каменным.

– Ну так что скажешь?

– Благодарю, старшая.

Старшая Кеник хлопнула лапами:

– Строглай! – Сестра открыла дверь, и вошли две работницы. – Проводите самцов в кельи, где они переночуют. Накормите их лучшей едой, какая у нас есть. Торговец, вы не вправе покидать своих комнат ни при каких обстоятельствах. Понятно?

– Да, старшая.

Кеник дала знак работницам, и те увели самцов.

– Есть добровольцы? – спросила старшая. – Нет? Никто не хочет побывать в загадочной крепости Критца? Марика? Даже ты?