Текст книги "Быть джентльменом. Гид по стилю, этикету и жизни для современного мужчины"

О носках

«Оба носка непременно должны быть одного цвета. Или по крайней мере оба должны быть одинаково темного цвета».

Дейв Барри

Настоящий мужчина ходит в носках. И ходит он в очень хороших носках. Экономия на носках – это верный признак скупердяйства. Носки должны быть высочайшего качества, и содержать их нужно в идеальном состоянии. В действительности носки – это один из самых дешевых элементов мужского гардероба, с которым можно ассоциировать понятие шика и роскоши. В носках за пятьдесят долларов можно чувствовать себя на все сто.

Тем не менее связанные с носками вопросы многих мужчин по какой-то причине сильно озадачивают. Чаще всего меня, как предполагаемого эксперта в таких вещах, спрашивают следующее: «К чему нужно подбирать носки – к брюкам или к ботинкам?» Я отвечу так: ни к тому, ни к другому. Но если бы приходилось выбирать, то я бы сказал, что лучше к брюкам, потому что отсутствие контраста между ботинками и носками может создать впечатление, что вы надели на себя какие-то высокие чоботы. Однако никаких реальных причин подбирать носки в тон брюкам не существует, если, конечно, не считать каких-нибудь очень официальных или серьезных мероприятий, для которых нужно одеться не просто формально, а даже еще и с определенной строгостью.

Я всегда советую предоставлять носкам возможность самим выбирать, на какой предмет сегодняшнего костюма они хотя быть похожими по оттенку, скажем, на галстук или рубашку. Носки под цвет рубашки – это излюбленная тактика Фреда Астера, но вы вполне можете подбирать носки под цвет своего свитера, своих глаз или своего винтажного «Порше 911» 1969 года производства. А вообще-то носкам совершенно не обязательно быть в тон чему-то другому. Носки могут жить и своей собственной жизнью. Им можно дать даже полную независимость и надевать к любой одежде носки с узором из ромбиков, покуда они находятся с ней в приблизительно одном цветовом диапазоне. Если вы одеты в костюм, носки могут перекликаться с галстуком или выглядывающим из нагрудного кармашка платочком. Или могут быть любого совершенно другого цвета. Самое главное, чтобы они соответствовали вашему остальному наряду по тональности и общему характеру. Никто никогда не говорил, что носки должны быть строго одноцветными. Я, например, ношу синие носки в белый горошек, коричневые «в елочку», безумно полосатые и черные с маленькими красненькими дьявольскими головами. В тех редких случаях, когда я надеваю черный костюм, они вносят в мой образ некоторое веселое оживление. По крайней мере, в таком виде меня никто не примет за священника.

Экономия на носках – это верный признак скупердяйства. Носки должны быть высочайшего качества, и содержать их нужно в идеальном состоянии.

Однажды мне в этом вопросе устроили проверку… один из читателей предложил мне отправиться в «Bergdorf’s» и поговорить там с модным консультантом о проблеме подбора цветовой гаммы носков. Этот парень был уверен, что я нарушаю какие-то правила. В одежде нет строгих правил, это вам не гольф. В вопросах выбора одежды существуют эстетические принципы. Скажем прямо, выходя читать доклад «О положении в стране» в темно-синем костюме, белой рубашке и красном галстуке, как и следует поступать в таких случаях любому порядочному Верховному Главнокомандующему, надо быть в носках темно-синего, а никак не красного цвета. А вот если вы выйдете читать доклад «О положении в стране» в красных носках, то у некоторых ваших оппонентов будет повод объявить вас коммунистом, заявить, что вы не способны более исполнять свои обязанности «по состоянию здоровья», и потребовать, чтобы управление государством немедленно перешло к вице-президенту.

Я хочу сказать, что в этих вопросах нет ничего важнее здравого смысла. Если я соберусь идти в банк за кредитом, то, скорее всего, надену к серому костюму серые носки, а отправляясь на ипподром, могу подобрать к зеленым носкам зеленый галстук. Прямо сейчас на мне оранжевая рубашка, штаны цвета хаки и носки с серо-коричнево-песочными ромбиками. И я так доволен этой комбинацией, что готов лопнуть от удовольствия. А еще я лучше лопну, чем пойду задавать вопросы модному консультанту. Стиль – это искусство, а не наука.

Также я время от времени становлюсь объектом критики со стороны женщин, утверждающих, что мужчина никогда и ни в каком случае не должен носить белые носки. Мне кажется, что это всего лишь гиперреакция на популярный среди латиносов пятидесятых стиль, когда белые носки выставлялись напоказ между остроносыми черными туфлями и штанинами синих джинсов. Но сегодня, когда мужчины часто ходят в белых туфлях и белых брюках, белые носки – это достойный выбор. Именно в таких случаях очень к месту тонкие, обтягивающие ногу носки высочайшего качества. Тогда как спортивные носки следует носить только с реально спортивной обувью во время реальных занятий спортом или с рабочими ботинками, занимаясь, соответственно, тяжелой физической работой, носки без пятки следует надевать только для мастурбации в чьей-нибудь чужой постели, а если честно, то лучше не надевать вообще никогда.

Хлопчатобумажные носки не должны быть толстыми. У меня есть несколько пар привезенных из Парижа великолепных тонких хлопчатобумажных носков от «Charvet», и я всем настоятельно рекомендую носки такого типа, потому что они, в отличие от шерстяных, не садятся после стирки, ведь если ваша домработница хоть сколько-то похожа на мою, то и вам приходится периодически передавать носки из шерсти по наследству жене и/или детям. Кстати, я не верю в безразмерность. Даже если речь идет о презервативах. На безразмерных носках часто получаются дырки, а еще чаще пятка такого носка съезжает в мысок ботинка, в результате чего мы натираем себе мозоли на косточке у большого пальца ноги.

В области носки носков есть свои радикалы, и в последнее время мы замечаем, что мужская безносковость достигла масштабов эпидемии. Все больше и больше мужчин все реже и реже носят носки, стараясь надевать их только в особо официозных случаях или ближе к концу осени.

У меня есть друзья, которые носки под ботинки не надевают вообще никогда или надевают, но очень-очень редко. Я помню, как фотограф Питер Бирд в самый разгар зимы ходил без носков в спортивных мокасинах, но всегда склонялся к мысли, что такое поведение – это не столько стремление стильно выглядеть, сколько один из традиционных мужских ритуалов, то есть что-то вроде привычки хватать голой рукой раскаленную сковородку. Фотограф Уэйн Мейсер редко позволяет носкам встревать в диалог между своими великолепными заказными костюмами и прекрасными заказными туфлями (которые он, в почти брутальном жесте «je ne sais quoi», носит с незавязанными шнурками или вообще без оных). Мой неизменно шикарно одетый амиго Хуман Мажд, как правило, ходит без носков все лето и, возможно, не надевает их даже после осеннего равноденствия.

Вот уже несколько летних сезонов подряд я замечаю, что вечно бесстрашные редактора GQ взяли моду носить с летними костюмами очень короткие носки. В последние годы я стал относиться к этим носкам-почти-невидимкам, которые моя мама называла «следочками», немного получше. Впервые я увидел мужчин в таких носках на поле для гольфа (и был очень удивлен, что в таком виде вообще пускают в клуб) и через несколько сезонов даже перестал издевательски советовать парням из своей четверки приобрести такие же, только с помпончиками на задней части, поняв, что переубедить их мне не удастся. Теперь я замечаю, что такие микроносочки стали очень популярны среди тех, кто предпочитает всю жизнь ходить в кроссовках. Наверно, надо признаться, что и у меня тоже стали возникать мысли все-таки сдаться и купить себе такие же «следочки», чтобы обеспечить ровный загар ноги не до середины голени, а до самой щиколотки. Я имею в виду, что, как некогда сказал Майлз Дэвис Роланду Керку, «всем нам нужно меняться». Тем паче что теперь уже даже в «Winged Foot» позволяют выходить на поле для гольфа в шортах. Так что в следующем году, может быть, так и сделаю.

Я люблю носки. Обычно вы увидите меня в носках, даже когда вся моя паства ходит без них. Отчасти это вопрос персонального стиля, но еще я просто уверен, что в носках моим кельтским ногам, предназначенным месить грязь болот, быть гораздо полезнее. Кроме того, я считаю, что ходить без носков пристойнее на природе, а не в городе. Без носков не очень-то принято ходить на работу, если, конечно, вы не человек творческой профессии или не занимаетесь спасением на водах. Город – место не самое стерильное, и носки изолируют наши ноги от истоптанных собаками, загаженных крысами и загазованных автомобилями улиц. С другой стороны, я, бывает, чуть не сворачиваю себе шею, следя взглядом за обутыми в легкие сандалики девичьими ножками. (Извини, дорогая!) Может быть, я лицемер. Или просто во всем виноваты мои вечно сырые ирландские ноги.

Примечания:

1. Стирать хорошие носки следует, вывернув их наизнанку. Поверьте мне на слово.

2. Ноги начинают пахнуть, если носок плохо адсорбирует влагу, поэтому любые синтетические носки следует исключить из своего гардероба. С другой стороны:

3. Чистоту нередко называют высшей добродетелью, но к материалу носков это не относится. Носки из чистой шерсти – это не очень хорошо. Чтобы носки хорошо облегали ногу, не садились и не теряли формы во время стирки, в шерсть часто добавляют немного лайкры или другого эластичного материала. Я не собираюсь покупать носки из чистой шерсти, пока не заведу личной прачки.

О шляпах

Мальчишка должен носить кепки и бейсболки. Но, превратившись в мужчину, он должен перейти на шляпы. Шляпа для мужчины – все равно что корона для короля. Без нее мужчина становится простолюдином. Вместе со шляпой мужчина теряет один из главных символов своей рыцарской натуры. Джон Берримор говорил, что шляпу стоит носить только для того, чтобы иметь возможность снять ее в присутствии дамы. Снимая шляпу, мы салютуем флагу своей страны или демонстрируем уважительное отношение к другим людям. Надевая шляпу, мы изолируем голову от холода. Шляпа делает нас выше. Шляпа – это центр нашей ауры. Шляпа – это мягкая подушка для мозга. Шляпа – это особый язык общения и средство выражения своих намерений. Шляпа – это такой близкий и верный друг мужчины, что остается только гадать, что должно было произойти, чтобы она вдруг исчезла из повседневного гардероба настоящего джентльмена.

Последние сорок, а то и пятьдесят лет, когда все вокруг почему-то ходили с непокрытой головой, это какая-то историческая аберрация. Шляпы всегда считались неотъемлемым элементом гардероба настоящего джентльмена. Ну, по крайней мере, всегда считались до наступления шестидесятых. Существует миф, что убийцей моды на шляпы стал Джон Ф. Кеннеди, потому что вышел на инаугурацию с непокрытой головой. В действительности пришел-то он на присягу в шляпе, но она дожидалась его на стуле, пока он говорил речь, в которой объявил курс на Новые Рубежи. Да, Кеннеди любителем шляп не был и львиную долю времени ходил с непокрытой головой. И очень жаль, потому что добротный и прочный котелок мог бы защитить его от смертоносной пули или, по крайней мере, помешать стрелявшим в него людям хорошенько прицелиться.

Шляпа для мужчины – все равно что корона для короля. Без нее мужчина становится простолюдином.

Другая теория объясняет эпоху забвения шляпы долгими годами войны и тем, что за это время всем служившим в армии мужчинам любые головные уборы надоели до тошноты. Но мужчины испокон веков проходили армейскую службу. Я подозреваю, что в действительности исчезновение шляпы является побочным продуктом наступления Эры Водолея и последующей моды на «волосы вот досюда», то есть до плеч и ниже. Да, и Битлы, и Роллинги время от времени надевали какую-нибудь «chapeau», но в действительности всю эту декаду стилистической революции над нашими головами гордо реял на ветру флаг демонстративного фриковства. Вольные гривы отказывались прятаться под головными уборами. Казалось, что дело полного искоренения шляпы из обихода уже в шляпе.

Но волна длинноволосости пошла на убыль, и теперь мужчина без шляпы снова начинает чувствовать себя каким-то не до конца одетым. Сегодня шляпа – это не только последний штрих к истинно индивидуальному имиджу, но еще и защита от ультрафиолетовых лучей и падающих с неба объектов. Кроме того, при желании обеспечить себе некоторую степень анонимности шляпу можно использовать в качестве ширмы или даже маски. Феска или тюрбан – это очень колоритно, но шляпа с полями – это целый язык, при помощи которого можно выразить свое настроение или даже кому-нибудь его навязать.

Если поля шляпы опустить спереди, она превратит своего владельца в крутосваренного детектива в стиле фильмов нуар, скажем, в Сэма Спейда или Ника Чарльза из «Тонкого человека». Подняв поля вверх, мы обернемся легкомысленным и бесшабашным комиком типа Джина Келли, Джоэла Мак-Кри или Фреда Мак-Мюррея. Если поля поднять с одного бока и опустить с другого, как это любит делать Джонни Депп, мы заявим о своей эсцентричности, парадоксальности и богемности. Сдвинув шляпу на затылок à la Бельмондо, мы продемонстрируем уверенность в себе и внутреннюю свободу. Когда на меня накатывает артистическое или бунтарское настроение, я могу со всех сторон поля опустить, как это делал английский художник Уиндэм Льюис, или, наоборот, со всех сторон их поднять, как немецкий художник Йозеф Бойс, который не снимал свою федору даже дома. Поля шляпы для того и придуманы, чтобы ими манипулировать. Занудное постоянство мы оставим тем, кто ходит без шляпы.

Для пущего ретропонту можно запихнуть под ленточку корешки каких-нибудь билетов или свою пресс-карту. Летом лучше носить соломенные шляпы, в другие сезоны – фетровые. Черная шляпа – это очаровательное ощущение угрозы, серая шляпа подойдет к любому костюму, потому что являет собою саму элегантность, темно-синяя придает образу глубину и официальность, коричневая выглядит богато и создает ощущение неординарности владельца. Прочие расцветки остаются натуральными раритетами, помогающими еще больше выделиться среди серой толпы. Несколько моих шляп, например, горохово-зеленая федора от «Worth and Worth» или фиолетовая «борсалино» с полями, отороченными коричневой тесьмой, являются истинными произведениями искусства. А вы, если они произведут на вас впечатление, всегда можете сказать: «Снимаю перед вами шляпу!»

Черная шляпа – это очаровательное ощущение угрозы, серая шляпа подойдет к любому костюму, потому что являет собою саму элегантность, темно-синяя придает образу глубину и официальность, коричневая выглядит богато и создает ощущение неординарности владельца.

К счастью, в последние годы мы заметили возрождение моды на шляпы, по крайней мере среди художников, городских повес, щеголей, денди и прочих стилистически авантюрных личностей. Пережив долгие годы забвения бесшляпными ордами, федора вернулась и теперь привлекает внимание так же безотказно, как татуировка, только если сводить татуировку, останутся шрамы, а шляпу можно в любой момент снять без всяких неприятных последствий. Может быть, это сегодняшний секс-символ Дон Дрейпер, герой телевизионного ретрофеста «Безумцы», прячет под своей федорой какой-то важный секрет? Секрет, который, возможно, неизвестен ему самому. В шляпах есть магия. Выражение «дело в шляпе» возникло не зря.

Шляпы ненадолго стали писком моды в восьмидесятых, во время сгенерированной кинематографом ностальгической волны, когда мужчины вдруг взялись носить на головах то, что у них очень неудачно называлось «шляпами Индианы Джонса». Гаррисон Форд в шляпе выглядел отлично, а вот его подражатели выглядели не столь внушительно, и рынок был наполнен фетровыми изделиями совсем негодного качества. Но хорошие шляпы никогда не исчезали совсем… все эти гологоловые годы в обществе существовало шляпное подпольное движение. Можете мне верить, ведь я сам был его участником еще с семидесятых, и у меня среди друзей есть множество любителей шляп. Это и музыканты, скажем, Огаст Дарнелл, и режиссеры, например, Чарли Ахерн, и художники, например, Джозеф Косат. Но я никогда не стеснялся быть в компании единственным мужчиной в шляпе. Я шикарен в шляпе? Да, этого у меня не отнимешь.

Я ношу много разных шляп. Я люблю думать, что обилие шляп отражает весь широкий спектр моих профессиональных занятий. В основном я ношу федоры, то есть самые классические и модернистские из всех мужских шляп, но в текущий момент модного процесса главной звездой на небосклоне мужских шляп, судя по всему, стала вариация федоры, получившая название «поркпай». Поркпай – это знак отличия упертого хипстера, этакого стиляги, тусующегося по джаз-клубам и ошивающегося в бильярдных, чаще всего в кожаной куртке на пуговицах и остроносых туфлях. Это шляпа из репертуара Тома Уэйтса или Джонни Тандерса. Поля у нее уже, чем у федоры, а наверху сделана круглая вмятина. Поля обычно носят задранными вверх. Владелец ее часто бывает с козлиной бородкой или эспаньолкой, и/или мусолит во рту зубочистку. Шляпу-поркпай ассоциируют с образами великого саксофониста Лестера Янга (для которого Чарльз Мингус написал свою «Goodbye Pork Pie Hat»), а также Телониуса Монка и Декстера Гордона. Сегодня эта узкополая шляпа снова стала писком моды благодаря автору-исполнителю Питу Доэрти, известному нам по британским группам «The Libertines» и «Babyshambles» и прославившемуся своими амурными связями с Кейт Мосс и алкогольно-наркотическими злоключениями.

Сейчас на улицах шляп и прочих головных уборов стало как никогда много. Сегодня на глаза попадаются и федоры, и поркпаи, и тирольские (узкополые из твида), и ирландские прогулочные (тоже твидовые), и кепки в стиле «мальчишка-газетчик», «гольф» или «Лига Плюща» (причем как ирландского, так и сицилийского фасона), и даже непромокаемые панамы из клеенки. Я очень надеюсь, что возрождение шляпы и нормальной, приличной кепки поможет нам избавиться от этой свалившейся на наши головы чумы, то есть моды везде ходить в бейсболках, считая их вполне достойным предметом повседневного гардероба.

И поскольку возрождение шляпы еще только-только начинается, нам предстоит открыть великое множество белых пятен на карте головных уборов. Сейчас, когда гигантское поколение приближается к фазе почтенного возраста, оно все сильнее и сильнее будет чувствовать притягательную силу настолько же почтенного хомбурга. Мой папа всю жизнь проходил в сером хомбурге. Хомбург – это твердая фетровая шляпа с жесткими полями, со всех сторон закругленными вверх и отороченными полушелковой тесьмой того же цвета, что и ленточка на тулье. Мой дедушка ездил исключительно на «Кадиллаках», потому что только в них потолок салона был так высок, что за рулем можно было сидеть, не снимая хомбурга. Традиционно хомбурги всегда носили мужчины зрелого возраста, а в особенном фаворе они часто были у дипломатов, банкиров, серьезных капиталистов и прочих уважаемых людей. Главным популяризатором хомбурга на стыке девятнадцатого и двадцатого веков был король Великобритании Эдуард VII, весьма тучный джентльмен, бывший, несмотря на это, великим, как сейчас скажут, трендсеттером. (Он же ввел в моду смокинг, он же придумал красиво заворачивать брючины и не застегивать нижнюю пуговку у жилетки.)

А еще есть шляпа-«дерби», или, проще говоря, котелок, некогда служивший униформой британскому среднему классу.

У нас он чаще всего ассоциируется с такими разнохарактерными персонажами, как эстет сэр Джон Стид из знаменитого английского сериала «Мстители», американские комики Стэн Лорел и Оливер Харди, Алекс, бандюга из кубриковского «Заводного апельсина», и Одджоб, злодей из Бондианы, котелок которого был самым настоящим смертоносным оружием. Эта некогда очень популярная шляпа практически совсем вышла из обихода, но в последнее время была замечена на головах таких разнохарактерных представителей шоу-бизнеса, как Джек Уайт из «The White Stripes», Джейкоб Дилан из «The Wallfl owers» и рэпер Нейт Догг. Благодаря своей жесткости и прочности он вполне может окупиться, если его использовать еще и как мотоциклетный шлем или защиту от полицейских дубинок… именно за это его и любили в девятнадцатом столетии громилы из уличных банд Балтимора.

В последнее время я заметил, что шляпы появились почти во всех самых модных бутиках. Вполне возможно, что мужчины, купившие тамошний товар сегодня, через некоторое время смогут открыть для себя мир настоящих, серьезных шляп. Большинство своих фетровых федор я покупал в почтенной фирме «Worth and Worth», вот уже семьдесят лет являющейся неотъемлемой частью нью-йоркской традиции. Несколько лет назад, когда казалось, что шляпы улетят от нас вместе с перелетными птицами и назад уже не вернутся, «Worth and Worth» переехали из своего основного помещения на Мэдисон-авеню на третий этаж жилого дома на Восточной 55-й улице. Тогда я подумал, что в самом скором времени мне, возможно, придется летать заказывать себе шляпы в Лондон, но теперь шляпы вернулись, «Worth and Worth» переезжают на 57-ю улицу, причем на второй этаж, и, я надеюсь, скоро смогут снова вернуться на первый. Бывая в Лондоне, я обязательно захожу в «Bates», расположенную на Джермин-стрит древнюю лавочку, битком набитую самыми восхитительными головными уборами. Еще среди изготовителей самых лучших шляп можно назвать «Borsalino» из итальянского города Алессандрия (основана в 1857 году) и лондонскую «Christys’» (основана в 1773 году).

Многие мужчины втыкают под ленточку птичье перышко. Лично я считаю, что лучше всего этим перышкам было бы оставаться на птицах. Еще одной интересной деталью шляпного искусства является резиночка с расположенной на ее конце обшитой полушелковой тканью пуговкой. Это чудесное старинное изобретение можно встретить на некоторых самых высококлассных шляпах. В ветреный день пуговицу можно вставить в петельку на лацкане пиджака, и тогда, даже если шляпу с вашей головы сорвет ветром, она повиснет на резинке и не погибнет под колесами проезжающего мимо таксомотора (равно как и вы сами, ведь риск выбежать на проезжую часть в погоне за шляпой таким образом будет сведен к нулю).

А вот вам несколько важных советов про шляпы. Если шляпа помялась, выправлять ее несите к профессионалу. Снимайте шляпу, входя в помещение, если это, конечно, не метро, аэропорт или какое-нибудь другое помещение, которое можно помещением не считать. Если вы этого делать не будете, то, по словам моей бабушки, скоро облысеете. Обязательно приподнимайте шляпу при встрече с дамой, проходя мимо церкви или когда, наоборот, мимо вас проходит похоронная процессия. Обязательно снимайте шляпу, когда играет гимн страны, даже если являетесь ярым противником правящего в ней режима. А еще никогда не кладите шляпу на кровать. Это плохая примета. И не спрашивайте почему. Когда нечего делать, можно положить шляпу на пол и кидать в нее карты. Зачем люди этим занимаются, мне неизвестно, но, может быть, в процессе этого занятия можно постичь какие-нибудь тайны жизни или просто проверить, хорошо ли летают игральные карты.