Текст книги "Таинственные чары"

В деревнях стоит только послушать, и много расскажут легенд про то, какие существуют наговоры и заговоры на можбу, какие существуют приворотные зелья, так как любовь бывает везде.

В этом случае, как во многих других, колдун для крестьян необходим.

Крестьяне, мало знакомые с своей собственной материальной природой, скорее верят в чудесное и невозможное, тогда как какое-нибудь явление объясняется простой физикой, и поэтому скорее обращаются к своему брату-колдуну в лечении болезней или к коновалу, чем к врачу. К колдуну же они обращаются и за ворожбою или за советом и за подмогой в трудных минутах жизни. Колдун ни в чем не отказывает за щедрый подарок и с злорадством дает какое-нибудь зелье, сопровождая его наговором или нашептыванием, придавая ему таинственное значение и как бы призывая на помощь сатану. Получатель или получательница этого зелья дрожит от близости такого человека, по мнению её, обладающая таинственными услугами злого духа и приобретает несомненную веру в чудеса своего покровителя. Дело кончается тем, что получивший из рук колдуна зелье, всыпает в пищу, или в питье своему недругу и свойства яда оказывают свое действие. Яды колдунов не убивают, потому что злодеи боятся совершения этого важного факта в жизни, но дают сильные наркотические яды, или такие из них, которые действуют на те из систем тела человека, которые или развивают сыпи или производят судороги или при расширении жил, образуют твердые опухоли (килы). Яды эти колдуны приготовляют всегда посредством трав и кореньев, свойства которых ими получаются от таких же колдунов, перед смертью. В этом случае злонамеренными колдунами руководит скорее и чаще всего природная ненависть к человечеству и стремление развивать в окружающем его кружке ужас и страх к самому себе и притворное уважение. Понятно, что человек с такими достоинствами с головы до ног проникнут злом, которое всегда отражается в его взгляде, так же как и в деле, и природа клеймит его по своему. Вообще они бывают уже пожилых лет, со взглядом мутным, если не свирепым, мало улыбаются, не то что смеются; брови бывают постоянно нахмурены, отчего со временем на лбу остаются следы глубоких морщин и лицо делается безобразным и грозным. Ославленный связями с чёртом, он сам сознает, что если и может быть терпим, но никогда не может быть любим и поэтому он вовсе не заботится о себе и о своем доме, как xopoший хозяин, ходит постоянно в неряшливой одежде и в доме с совершенно дрянной обстановкой против других крестьянских домов. Его ночи часто проводятся без сна, из опасения, что долго или коротко дела его откроются пред лицом правосудия и он получит возмездие, и вот поэтому-то для защиты своей личности ими распространено поверье, что если бы кто захотел поколотить колдуна, то должен бить не его, а его тень, под видом того, что в виде тени ходят его нечистые духи, а на самом деле если бы какой озорник и вздумал ударить лично колдуна, последний, для поддержания мнения о невредимости колдунов, не только не обнаружит какого-либо болезненного ощущения, но даже засмеется: какой-де дурак, не понимает дела! Если же бьют по тени, колдун корчится и стонет.

Весьма понятно, если такого колдуна рассматривать с точки психологической, метафизической, то понятно, что в нем душа и тело проникнуты злом, и, разумеется, такому человеку уже не придется наследовать царство небесное.

Вот почему, когда наступит минута смерти такого злодея, и когда ему придется расстаться с жизнью, то ему нечего ждать отрадного за гробом; горькое раскаяние приходит к нему в минуту смерти, душа скорбит и совесть безжалостно обличает гнусное злодейство клятвопреступника, или отступника от веры; здесь не пройдет дело без галлюцинаций и иллюзий, как и всегда в предсмертной агонии каждого; колдун в последние минуты желал бы умереть в мире со всеми, чтобы тем хоть сколько-нибудь облегчить совесть; ему хочется, чтобы при его физических страданиях кто-нибудь присутствовал из посторонних или домашних. Но увы! в эту безотрадную минуту скорее всего ужас овладевает умами суеверных. «Колдун околевает», говорят в народе и все крестятся и чураются… Было много примеров того, что такие люди оканчивали свои страдания посредством петли.

Есть поверье, что земля не принимает тело колдуна. Общее поверье в народе, что земля не принимает колдуна, фактически нам неизвестно. Но существует множество примеров, как сказание, облекаются в общую форму рассказа, таким образом:

Если колдун ежегодно ходил в церковь говеть и принимал святые Дары, то колдуна можно, по усмотрению духовника, хоронить по-христиански, а особенно богатого. Но не смотря на это, говорят, что его душе церковный обряд похорон тяжел и приносить страдание; вероятнее, что при процессе отпевания, мысли присутствующих совершенно иного отпечатка и впечатления совершенно не религиозного направления, а как и всегда при похоронах у каждого инстинктивно при виде трупа умершего проявляются воспоминания его прошлой жизни, я вероятно не совсем отрадные при похоронах колдуна.

Когда окончится обряд похорон, то после столования гости разъезжаются и семья к неудовольствию иногда при небольшом числе взрослых в семье остается горевать и тем более под влиянием панического ужаса, (чем более колдун был известен за человека неблагонамеренного, оказавшего свои медвежьи услуги). Если колдун не передал своего колдовского дара другому, то справедливое опасение осиротевших домашних оправдывается. В течение дня у них в избе раздается стук, треск, будто ходьба, иногда будто бы говор, в котором нельзя определить особого ясного звука, а потом, с наступлением глухого времени (от начала одиннадцати до двух), слышится стук дверей и иногда является привидение всем ясно видимое в виде мертвеца, сегодня или вчера похороненного, что странно поражает домашних и наводит на них немой ужас. Это, обыкновенно по рассказам, повторяется неделю или две и домашние до того истомляются этими беспорядками и видениями, что прибегают к соседям; но последние иногда сами страдают тем же недугом и им самим приходится видеть соседа в виде привидения, которое ест, пьет, иногда пляшет; между тем, как на могиле его видят огонек, иногда в виде свечки. Как бы то ни было, будь это светляк, будь фосфорический огонек, проявляющая при гниении трупа, будь глаза волка, росомахи, светящиеся во тьме с целью похищения трупа, до которого они охотницы, но по раскопке трупа колдуна иногда находили его лежащим ничком. Такое положение может быть иногда у человека умершего неестественной смертью от замирания (летаргического сна) и ранних похорон; но если только человек действительно был считаем колдуном, то ему непременно вонзят осиновый кол между лопаток. Конечно, если не как, то можно воткнуть даже нож в сердце и мнимый труп уснувшего в летаргии получит значение мертвого. Но уж так принято у народа и освящено обычаем.

Поверье о колдунах основано на фактах еще в старину, когда сжигали даже иностранных врачей и ученых, считая их за сообщников дьявола; впрочем тогда было такое время, что на Руси православной казнили за употребление табака и за многое; то же было и на западе Европы да и во всем свете. Может быть материалисты нашего века, отрицая то, что не доказано до аксиомы, и не подчинено строгой форме науки, будут смеяться; мы не знаем, но скажем, однако, что наука еще не дошла до границ, далее которых она не пойдет; это и не обещано профессорами, отцами науки; мы продолжаем: после кола, мертвый уже не является в своей обители, или в доме, где он жил.

Если же, как говорят, покойник был одинок, то есть жил в избе бобылем, то не смеет явиться к соседям и блуждает по кладбищу, пугая суеверных.

Впрочем народное сказание говорит, что тот, кто передает прежде смерти своей ремесло другому, тот умирает хорошо, и труп его поступает в землю, не говоря уже о душе, которой придется страдать за свои грехи на земле. Передача знаний происходит по большой части при смерти колдунов.

Народное поверье допускает следующее.

Колдун, предавая душу дьяволу, получает от последнего столько нечистых духов на службу, сколько тому нужно по условно, чтобы отступнику достичь до условного значения временного величия.

По смерти подвластные демоны должны осиротеть без работы, так как им при жизни колдуна давалась постоянная работа, на которую они буквально обречены Люцифером. Демоны тормошат тело покойника, и видя, что тело пусто, и без души, то временно даже будто бы вступают в тело и ходят, олицетворяя человека, со всеми признаками иногда весельчака, иногда слишком строгого, смотря по тому, какого характера был покойный; только в этом характере привидения никогда не выражается религиозный дух покойного и при этом, покойник остается неуловимым как дух и всегда наводящим страх на семейство, прежде его исчезновения.

Передача колдовства

Каждый из колдунов, зная, что ему трудно расстаться е жизнью, старается отдать свое право пользования колдовством другому лицу, если не зазнать, то обманом.

С этим зароком колдуны, по общему поверью умирают и предают тело земле, без тревоги живущим; но за то они оставляют на земле горшее зло, но в другом образе. Это опять поясним примером из слышанного: умирающий колдун один раз передал свое колдовство маленькому внучку, может быть лет восьми или девяти, и вот каким образом:

Старик-дед, замешанный в каких то плутнях и заслуживший себе имя колдуна, умирает, оставляя по себе потомство. Все от него удаляются, брезгуют; он сам видит это в предсмертной агонии и ухищряется, обращаясь к мальчику лет 8 или 10, разумеется бойкому, которого он знал в детстве, и который к нему был более привязан.

– Внучек! поди сюда! кличет старик почти в припадке своей агонии. «Што дедушко?» спрашивает внучек. – «На-ко, возьми внучек, возьми». Внучек взял от деда колдуна веник и вышел от него. Только во время получения веника он почувствовал что-то особенное, чего он и не предполагал. Например, он лег спать, ему грезятся небывалые доселе сны и он просыпается. За тем после просыпания ему представляются личности, требующие у него работы – разумеется, личности новые, которых он и не воображал. Бедняк промаялся до утра с своими дрянными снами, не дающими покоя и встал, как отуманенный. Сон свой он рассказал родителям, а может быть воспитателям и указал на веник. Это еще более встревожило семью.

Это был не сон, а явь, где страдал ребенок, которого мучили духи, переданные не в венике, но с веником ребенку, принявшему этот веник без молитвы. В семье подумали и решили поехать к колдуну и разсказать ему обо всем случившемся.

Колдун только усмехнулся и сказал, приняв сперва благодарность:

– Пусть когда шишиги будут просить работы, он им прикажет разобрать по зернышку куль овса, куль пшеницы и куль гречихи, а зерна эти нужно перемешать перед вечером и рассыпать по амбару.

Родители так и сделали; черти к утру все собрали, и зерна опять очутились разобранными но зерну и были в кулях. Они опять потребовали работы Родители опять к колдуну: «Так и так, кормилец! опять с докукой». Опять колдуну влетел подарок. – «Ну ладно! пусть он нынче приготовит бездонную кадку и ушата два песку и пусть они к утру нальют бездонную кадку водою, а из песку пусть веревку совьют». Черти ночью и это исполнили… В третье посещение, колдун, уже слишком благодарный за все награды, посоветовал так:

– Вот что: пусть он раскидает мешок овсяной муки по горсти во всё стороны как можно лучше по ветру и закрестив в четыре стороны прикажет собрать по пылинке все мешки.

Родители мальчика возвратились и приказали при себе исполнить приказание колдуна.

Мальчик сделал, как сказано, и в свое время распорядился подвластной ватагой. Нечистая сила пошла собирать и не возвращалась. Ребенок излечился.

Демоны, прислуживающие человеку, подпавшему под их власть, не имеют безобразного вида сатиров, какими их старались и стараются представить на рисунках, именуя их эфионами, по, но словам видевших их (обладающих двойным зрением) что духи имеют вид маленьких карлов в различных костюмах, которые будто бы окружают колдуна и беспокоят его, не получая себе работы.

Передача может быть по народному поверью предложена различно. Рассказывают, что бывают люди, которые берут колдовство по желанно сами; примечательно, что если есть у человека совесть, добродетель, то с получением передачи колдовства он теряет свои добродетельные качества и мало-помалу вдается в пороки; но, что всего важнее, старается вредить и радоваться каждому несчастью.

По народному поверью колдун, стараясь удалить от себя подвластных ему духов, беспокоящих его требованиями работы, портит народ тем, будто бы, что разгоняет их, мучит души других, отчего у нас и происходят порченые или кликуши. Это, по сказаниям люди, которых неотступно беспокоит дух, преследующий их известное число лет, а иногда до смерти, по желанию колдуна. Дух этот действует или на чувства человека или на душу, так, что человек под видом испорченного, испытывает на себе различного рода впечатлений. В этих болезнях обыкновенно прибегают к колдуну, но по мнению многих другой колдун не может, но будто бы приставляет более сильного духа к больному, чтобы удерживать первого и ослаблять его действия.

Киевские ведьмы

Ведьма получила свое название от глагола «ведат», т. е. знать, следовательно все равно что знахарка. Но пылкое воображение малороссов придало много особенностей этого рода колдуньям. Про ведьм говорят, что будто бы они имеют хвост, могут летать по воздуху, превращаться в сорок, оборачиваться в свиней и других животных, перекинувшись через 12 ножей. Некоторые прибавляют также, что oни каждую ночь ходят поддоивать коров, или сосут и тем подсасывают груди у кормилиц, наконец будто бы любят сосать кровь из младенцев и молодых людей. Конечно, это неправда. Также прибавляют, что они очень гостеприимны и при случае любят угостить посетителя. Про них однако не слишком много говорят, потому что они, кажется, кроме описанного, ничего не могут делать.

Что касается до того, что они, перед отправлением на шабаш, что-то пьют и чем-то натираются, то весьма не мудрено, побывать и далее Лысой горы, если натереться каким нибудь маслом, настоянным одуряющим веществом; напр.: баладонной, дурманом, или чем-нибудь другим. Чтобы напугать ведьму и обезоружить ее действия, нужно в той избе, где она находится, воткнуть нож в крест оконной рамы или в косяк дверной рамы, служащий перекладиной. Впрочем нож и за поясом может испугать женщину.

Скорее всего, что ведьмы – просто деревенские бабки, знакомые с различными приемами в болезнях, особенно нужные при их специальности, почему стояния выше других женщин по знанию. Конечно, эти женщины очень легко могут получить название знахарок или ведьм, но не в бранном и презираемом смысле, а если это слово со временем получило дурное значение, то вероятно вследствие каких-нибудь дурных событий, навсегда заклеймивших порочных и злых. Может быть, поэтому ведьм изображают всегда старыми, сердитыми и сухими, потому что злоба сушит человека и обезображивает его черты.

Домовые

Домовым у нас принято называть домашнего духа, вероятно происходившего от ларов и пенат, домашних богов времен идолопоклонства. Русский народ привык крепко верить в существование этого духа.

Теперь расскажем, что такое домовой дедушка.

По общим поняпям домовой представляет собою дух бескрылый, живущий в каждом доме и даже в каждом семействе. С сатаной он различен тем, что не делает зла, а напротив оказывает еще услуги, если любит хозяина или хозяйку. Он перед каким-нибудь несчастием или перед переменой в жизни иногда показывается и всегда принимает вид хозяина или старшего в доме. Он живет, по общему мнению, близ печки или на печи, а если у хозяина есть конюшня и лошади, то на конюшне, так как его считают любителем лошадей. Если лошадь ему понравится, то он за ней ухаживает, заплетает ей хвост и гриву, кормит и лелеет, отчего лошадь добреет; и напротив лошадь часто заколачивает до смерти, которую не любить. От этого поверья многие стараются приобретать лошадей той масти, которая ко двору, то есть которая нравится дворовому или домовому.

Если домовой полюбил хозяина, то он и караулить дом и двор и предупреждает при угрожающем несчастье и сноровку во всем соблюдает, тогда как, если чем-нибудь недоволен, то в том доме и посуду бьет и кричишь, и топает, словом – производит безпорядки.

Он, говорят, не любит зеркал, также козлов, и тоже не любит, когда кто спит близ порога или под порогом. Иногда, говорят, слышат во время глухой полночи, как он занимается, сидя на хозяйском месте и занимается той же работою, что и сам хозяин; но разумеется, это только слышится, а не видно.

Особенно домовой любить жить в банях, в ригах и других теплых и чистых местах; говорят его слышат и в театрах.

Недавнее происшествие на Тверской, в доме Алексеева (летом в 1874 г.)[16]16
  Известный в XIX в. случай полтергейста.


[Закрыть], тоже приписывают шалости домового.

Домовой иногда приходить и ложится на кровать со спящим, а иногда и наваливается, при чем спящему делается тяжело; он как будто чем придавливается и неможет при этом вскричать, хотя этого и желает.

Есть ли домовые, это вопрос, на который можно скорее отвечать – петь, так что хотя есть некоторые лица, уверяющие, что их видали, но этих видавших много ли? притом, чем они это докажут, а у нас только тому принято верить, что для каждого осязательно.

Водяные

Водяной дедушка живет в воде, откуда он выходит редко, и то по ночам во время луны. Он всегда представляется стариком, седым, покрытым тиною, иногда увенчанный осокою. Любить жить при мельницах или в омутах. Он имеет сердитый нрав и, говорят, может ладить только с мельниками. Это мифологический Нептун, приноровленный к русскому понятию. Он начальник над русалками. Ему приписывают сома, как любимую рыбу, на которой он будто бы разъезжает, и который ему доставляешь утопленников.

Лесовик, Леший

Лесовика или лесного дедушку реже всего видят; более всего говорят про него, что он заводить или что он кричит по ночам, принимая за его голос ночной крик филина, а за глаза лесного деда глаза филина или совы. Запутаться в лесу весьма легко и без лешего, если плохо знаешь местность.

Лешего описывают очень страшным и косматым, с козлиными ногами. Если кого он заведет в лесу, советуют выворотить сорочку и искать дороги смело, что из лесу выйдешь.

Леший

Лесной дух, то же, что сатир или фавн.

Русалки, наяды

Русалки – pyccкие водяные нимфы. Про их существование в воде говорят в народе и особенно про живущих при больших реках и озерах. Это мнение водится исстари и даже им посвящена была встарь неделя, называемая русальною, в которую запрещалось купаться, из-за опасности в это время потонуть в реке.

Русалки по народному сказанию представляются в виде молодых девушек с длинными зеленоватыми волосами, красивых, резвых и нагих. Они живут в водах, часто выходят на берег, резвятся, играя и плескаясь, поют гармонические песни и обнаженною красотою и каким-то магнетическим обаянием привлекают молодых людей в свои объятия, и защекотав до смерти, уносят в свои подводные чертоги.

Русалки – эти опасные красавицы, олицетворяют собой порочных девушек, которые увлекают неопытных своими ласками и красотой и губят свои жертвы в волнах порока и все предается безвестности; это предположение поддерживается тем, что будто бы русалки олицетворяют собою утопленниц, – самоубийц, утонувших без креста, или с намерением прекратить свою жизнь вследствие неприятностей или от несчастной любви.

Русалки подвластны водяному дедушке, который орудует их действиями; сказание говорит, что под водою есть хрустальный дворец, где живет водяной вместе с русалками при самой роскошной обстановке. Также говорят, что русалку не поймаешь на воде; но если кто поймает ее на берегу и успеет состричь на темени несколько волос крестом, то ту русалку можно оставить у себя, потому что она уже не может возвратиться в свое водяное царство, поскольку на берегу она имеет менее силы чем в воде.

Кикиморы и Шишиморы, Шишиги

Они тоже представляют по народному сказанию духов, принадлежащих к нижнему разбору, о происхождении которых очень мало знают да и знать не стоит. Во многих местностях о них знают только по названию, которым бранятся. Так, например, если случайно из руки выпадет какая-нибудь вещь, то говорят: «вишь ты! шишига подтолкнул». Или как бранное слово, когда хотят выразить мнение о молодом парне с невзрачной физиономией и дурно одетом: «Да, што! какой то шишимора!»

Это духи – озорники, которые не имеют возможности оставлять своего жилища, где они обитают, но требуют от хозяина, чтобы он их кормил; было время, когда суеверные, будто бы чувствуя их пребывание всегда клали на столе лишний прибор, и при всяком деле творили молитву. Они сильного зла сделать не могут, но озорничество их приносит, по народному сказанию, своего рода убытки. Изобретение таких духов, кажется, скрывает в себе другое значение, чтобы человек пред началом каждого действия для успеха дела испрашивал благословение свыше, и чтобы удалить от себя посторонние мысли.

Наше предположение также подтверждается и другим народным толкованием, которым запрещается произносить имя черта, сатаны и прочих наименований духа злобы.