Текст книги "Война поколения Z. Тактика легкой пехоты в современной войне"

Глава 5
Цели обучения легкой пехоты

Прежде чем говорить о том, как обучать легкую пехоту, и конкретно как преобразовать линейную пехоту в легкую пехоту, мы должны знать, какие качества должно привить солдатам наше обучение. Они включают:

Терпение. Потребность в терпении – возможно, самое большое различие между линейной пехотой и легкой пехотой. Операции легкой пехоты проходят намного медленнее, прежде всего, из-за требования к легкой пехоте действовать скрытно. Нужно время, чтобы обнаружить цели, разведать подходящие места для засады, и передвигаться незаметно. Обучение должно отразить это. Темп операций замедлится, и планы подготовки легкой пехоты должны учитывать этот факт. Одним из методов должно быть введение не ограниченного по времени обучения, при котором учения не заканчиваются в заранее предопределенный момент; они заканчиваются только, когда цели учений достигнуты.

Быстрота. В то время как подготовка к действиям легкой пехоты требует терпения, когда само действие происходит, оно должно закончиться быстро, прежде чем противник сможет реагировать. Легкая пехота затем обычно снова прячется в укрытии. Принятие решения в легкой пехоте тоже характеризуется быстротой. Командиры легкой пехоты должны быть готовы немедленно реагировать на непредвиденные ситуации, изменяя свои планы. Они редко могут позволить себе надеяться на то, что другие войска придут им на помощь. Они не могут позволить себе оказаться припертыми к стенке физически или интеллектуально. Поспешные решения часто означают разницу между успехом и провалом. Задержка решения, как только операция начинается, обычно опасна.

Самодисциплина. Самодисциплина может быть самым важным качеством у легких пехотинцев. Без самодисциплины солдаты будут неспособны справиться с лишениями и прилагать все те большие усилия, которые являются неотъемлемой частью бытия легкой пехоты. Бойцы, не обладающие самодисциплиной, представляют собой несомненную опасность для выполнения задачи и для своих товарищей, и им не должно быть места в легкой пехоте.

Поэтому одна из самых важных целей подготовки легкой пехоты состоит в том, чтобы заменить самодисциплиной навязанную извне, опирающуюся на наказания дисциплину. Нужно покончить с бессмысленными или ненужными правилами. Как этого и требует доктрина маневренной войны, приказы должны обычно определять только результат, который необходимо получить, а не сами методы его достижения. Командиры должны ожидать от своих солдат и поощрять в них поддержание высокого уровня дисциплины, не через страх наказаний, а из-за желания продемонстрировать свои профессиональные качества.

Физическая подготовка. Быть легким пехотинцем требует больших физических усилий. Солдаты должны сохранять способность передвигаться на большие расстояния быстро, с нагрузкой или без нее. В то же самое время «солдатская ноша» не должна превышать 45 фунтов, потому что при большем весе выкладки результат марша ухудшается независимо от физического состояния солдата.

Легкая пехота также требует другого подхода к физической подготовке, нежели тот, который в настоящее время применяется многими государственными вооруженными силами. Легкой пехоте понадобится намного больше выносливости, чем физической силы. Солдаты должны быть способны проходить большие расстояния; они должны быть готовы двигаться всю ночь, со своим боевым снаряжением, по труднопроходимой местности. Стандарты физической подготовки для легких пехотинцев должны отразить этот упор на выносливость.

«Егерское мышление». Легкие пехотинцы – охотники на поле боя, и нужно прилагать все усилия, чтобы внушить это новым членам подразделения. Всем охотникам требуются полевые тактические навыки высокого уровня. Легкая пехота должна охотиться на врагов тем же самым способом, которым они охотятся на дичь.

Навыки скрытного выслеживания и преследования. Хорошие навыки скрытного преследования и незаметного выслеживания важны, чтобы застать силы противника врасплох и нападать на них из засады. Плохие навыки незаметного выслеживания и преследования подвергают подразделение легкой пехоты риску обнаружения, которое часто означает поражение и уничтожение.

Знакомство со штатным оружием и оружием противника. Каждый солдат должен быть хорошо знаком со всем оружием, которое есть во всем его подразделении. Это умение особенно важно в частях легкой пехоты, которые действуют преимущественно в форме малых подразделений; оно обеспечивает высокую степень взаимозаменяемости и гибкости в подразделении, особенно когда подразделение несет потери. Умение использовать вооружение противника позволяет легким пехотинцам применять трофейное оружие, которое иногда может быть единственно доступным. Подразделения легкой пехоты в бою только время от времени, а не непрерывно могут воспользоваться услугами системы снабжения.

Умение уверенно действовать ночью и на различной местности. Поскольку скрытность настолько важна для выживания и сохранения боеспособности легкой пехоты, важно, чтобы легкие пехотинцы могли эффективно действовать ночью. В действительности самая большая часть обучения легкой пехоты должна быть сосредоточена на совершенствовании навыков ночных действий. Невозможно знать, где произойдет следующий конфликт, поэтому легкая пехота должна также быть в состоянии действовать на любом типе местности, кроме открытой местности, где любая передвигающаяся пешком пехота уязвима перед тем, что ее обойдут и окружат механизированные силы противника.

Умение использовать минно-взрывные средства. Учитывая тот факт, что легкая пехота наиболее эффективно действует в форме малых подразделений, каждый легкий пехотинец должен уметь применять минно-взрывные средства. Использование взрывных устройств – это важный элемент при засадах или рейдах, самых главных среди наступательных действий легкой пехоты. Легкие пехотинцы знают, как смастерить из подручных материалов взрывчатку, если это понадобится. Один автор, писавший о тактике, отметил: «Наглядное различие между легкой и линейной пехотой состоит в том, как та и другая использует куриное дерьмо. Легкая пехота использует его, чтобы сделать СВУ [самодельные взрывные устройства]. Линейная пехота использует куриное дерьмо, чтобы потратить свое собственное время».

Широкая перспектива. Легкая пехота должна рассматривать свои действия по возможности в самом широком контексте. Говоря о действиях легкой пехоты больше чем 200 лет назад, Иоганн фон Эвальд, командир роты гессенских егерей, писал, что командир легкой пехоты «должен делать в малом масштабе то, что генерал делает в крупном масштабе». Это означает, что командиры легкой пехоты должны учитывать, как их действия будут воздействовать на миссию на высших уровнях. Если то или иное действие может быть выгодным на местном, тактическом уровне, поможет ли оно в достижении победы на более важных уровнях: оперативном или стратегическом, или на умственном и моральном уровне? Все командиры, в каком бы младшем звании они ни были, должны быть соответственно образованы и подготовлены, их нужно поощрять и вознаграждать за то, что они мыслят в широком контексте.

Глава 6
Операция «Пандур»

Никто не хотел об этом говорить, но морские пехотинцы второй роты третьего императорского и королевского батальона морской пехоты знали, что им надрали зад – снова. На сей раз два морских пехотинца были мертвы, семерых раненых пришлось эвакуировать на вертолете, и выполнение задания пришлось отменить. Это случилось уже не в первый раз. Иногда единственным, что спасало роту от полного разгрома, была поддержка военно-морской авиации.

По всем нормальным расчетам морские пехотинцы знали, что они должны были бы победить в любом бою. У их противника не было ни одного из их преимуществ. У него не было авиационной поддержки или воздушной разведки. Он должен был оставлять своих тяжелораненых на поле боя, чтобы морские пехотинцы позаботились о них, потому что у него не было никакого медицинского транспорта. Ни один из его бойцов не бывал в учебном лагере, не обучался в пехотной школе (School of Infantry, SOI) или Имперской школе основной специальной подготовки (The Imperial Basic School, TIBS).

Их противник был способен только на две вещи. Он умел устанавливать самодельные взрывные устройства, и он знал, как появиться из ниоткуда, атаковать вторую роту из засады, а затем исчезнуть. Но в этих двух вещах он был очень, очень хорош. Рядовые морские пехотинцы называли своих врагов «призраками».

После того, как они возвратились на базу, сразу же, как только командир роты капитан Трапп, снял свое полевое снаряжение, ротный «ганни», комендорсержант, подошел к нему. – Сэр, я могу говорить откровенно? – спросил комендор-сержант Блау.

– Конечно, ганни, – ответил капитан Трапп. Трапп знал своих морских пехотинцев и вполне представлял себе, что сейчас последует.

– Сэр, парней уже все достало. Мы устали, боевой дух висит ниже, чем яйца у бассета, и нас уже тошнит от того, что нас бьют. Должен быть какой-то лучший способ вести эту проклятую войну, чем бродить вокруг, в ожидании, что тебя взорвет или нападет на тебя из засады кто-то, кто бесследно исчезает прежде, чем мы сможем нанести ему ответный удар. Сэр, вы – наш командир. Разве нет чего-то, что мы могли бы делать по-другому?

Капитан Трапп сел на свой рюкзак. Он уже давно думал о том же. Пришло время, чтобы принять решение и действовать.

– Да, ганни, кое-что есть. Мы можем стать такими, как наш враг. Мы можем стать легкой пехотой, – сказал он.

– Я думал, что мы и так легкая пехота, – ответил ганни. – Мы же не механизированная пехота.

– Я знаю, что именно так вас учили, ганни, но это не самое главное различие, – сказал Трапп. – У настоящей легкой пехоты есть целый свой метод сражаться и думать, и этот метод отличается от того, что мы делаем. Мы – линейная пехота, не легкая пехота, и в этом суть проблемы. И я знаю, что мы должны с этим делать.

Когда капитан Трапп учился в TIBS, начальником TIBS был полковник – один из немногих – кто знал различие между линейной и легкой пехотой. Он лично уже после завершения занятий вел факультативный семинар для тех лейтенантов, которые заинтересовались (большинство не интересовалось) настоящей тактикой легкой пехоты. Трапп посещал этот семинар. Он прочитал такие книги как «Трактат о партизанской войне» Иоганна фон Эвальда (Johann von Ewald, Treatise on Partisan Warfare), «Поле битвы Центральная Европа: Опасность излишней зависимости от технологии» Франца Уле-Веттлера (Franz UhleWettler, Battlefield Central Europe: The Danger of Overreliance on Technology), и «Классическая легкая пехота и новая технология» Стивена Кэнби (Steven Canby, Classic Light Infantry and New Technology).

Следующим утром капитан Трапп пошел к командиру батальона. Он встретил подполковника Франца Йозефа фон Штаремберга возле его палатки, жующего сигару и тихо ругающегося про себя.

– Как вы поживаете этим утром, сэр? – спросил Трапп.

– Меня все это уже чертовски достало, капитан. Я в отчаянии. Перестрелка, в которой вы побывали вчера, походит на любую другую стычку, в которую попадает каждая из рот батальона. Я устал от того, что наши войска гоняются за призраками и могут поймать только дерьмо. Когда мы действительно находим врага, это происходит лишь потому, что он сам хочет, чтобы мы его нашли, и уже поджидает нас. Затем он или исчезает где-то на местности или растворяется среди гражданского населения. Должен быть какой-то лучший способ, чтобы с ним справиться!

– Это как раз то, о чем я и хотел поговорить с вами, сэр. Я чувствую то же самое, и это же чувствуют мои солдаты, – сказал Трапп. – Проблема состоит в том, что на самом деле не мы легкая пехота, сэр, а противник. То, что мы должны сделать, это разбить врага в его собственной игре.

– Что вы имеете в виду? – спросил подполковник.

Трапп решил сразу перейти к делу: – Отведите мою роту в тыл, сэр. Позвольте мне переобучить ее как настоящую легкую пехоту. Я вчера не спал всю ночь, работая над учебным планом. Дайте мне один месяц, и я смогу переобучить своих морских пехотинцев, чтобы они могли действовать в качестве легкой пехоты на уровне отделений. Еще через месяц мы научимся это делать на уровне взвода, и через три месяца мы будем способны действовать так всей ротой.

Фон Штаремберг задумался на минуту. – Вы много просите, Трапп. В настоящее время у меня нет войск, чтобы прикрыть весь наш район операций, а вы хотите, чтобы я отвел всю вашу роту в тыл? Как я могу это сделать?

У Траппа был готов ответ. – Если мы не переобучим наших морских пехотинцев, сэр, то тогда мы не можем ожидать, что положение изменится. Мы оба устали от того, что наших морских пехотинцев убивают, а они даже не способны защищаться. Если мы станем настоящей легкой пехотой, это даст нам шанс охотиться на врага вместо того, чтобы быть его дичью.

Последовала еще одна пауза, пока фон Штаремберг обдумывал свои варианты. – Хорошо, давайте, – сказал он. – Я готов попробовать что угодно, что улучшит наши возможности против этих парней. Я поговорю с офицером оперативного отдела и с сержант-майором и сообщу им, что происходит.

Трапп немедленно возвратился в свой ротный штаб, чтобы привести в действие план обучения, который он разработал. Первым делом нужно было привить его морским пехотинцам мышление легкой пехоты. Они должны были быть подготовлены ко всему в любое время, днем или ночью, и они должны были быть в состоянии импровизировать, если у них не было надлежащего оснащения, или если в школе их не научили определенным приемам. Развитие этого мышления должно было стать той темой, которая проходила через весь курс обучения. Трапп решил, что не будет предавать огласке свой план обучения. Любой ценой он хотел помешать тому, чтобы его морские пехотинцы расслабились или стали чувствовать себя удовлетворенными.

Трапп знал, что должен был объяснить своим морским пехотинцам, что они делали и почему. Солдаты должны были знать, что это означало – быть легкой пехотой, и как это отличалось от того, чему учили их во время их подготовки.

Он приказал первому сержанту роты собрать морских пехотинцев.

Капитан Трапп знал, что должен будет за несколько недель уничтожить все то, что Императорский и королевский корпус морской пехоты создавал годами. Несомненно, некоторые из его морских пехотинцев не смогут с этим справиться. Те, которые не обладали умом, достаточно гибким, чтобы быстро приспособиться, или которые мало что могли делать помимо того, что действовать точно по инструкции, вероятно, должны будут уйти. Ему придется быть безжалостным в своих оценках.

Когда Трапп вышел из палатки, его голова прояснилась. Выйдя вперед к своими солдатами, он почувствовал уверенность в том, что он делал.

– Морские пехотинцы, у нас были тяжелые дни. На самом деле у нас до сих пор была тяжелая ситуация во всех наших действиях. То, что мы делали, не работало, и мы все это знаем. Поэтому мы собираемся измениться. Мы станем настоящей легкой пехотой. Некоторые из вас, наверное, думают, что мы и так уже легкая пехота. Но это неверно. То, что мы собираемся сделать, это научиться тому, как победить врага в его собственной игре. Мы уже немного продвинулись в этом, но мы должны стать лучше, потому что мы будем тренироваться больше и интенсивнее, чем противник. Ему ежедневно приходится стараться, чтобы всюду поспевать. Теперь и мы каждый день будем это делать.

– Что означает быть легкой пехотой? Это означает, что вы – охотники. Сколько из вас охотятся?

Поднялось большинство рук.

– Вы охотились бы на оленя таким же способом, каким действовали мы?

– Черт, нет! – донесся ответ из задних рядов роты.

– Ну, вот мы и начнем охотиться на врага таким же способом, которым вы бы охотились на оленя. С этого момента вы живете за счет того, что носите в своем рюкзаке, и ваш рюкзак будет легким. Вы будете преследовать врага вместо того, чтобы позволить ему преследовать вас. Вы пойдете туда, где он думает, что вы не сможете туда пойти, и нападете на него из засады там, где он думает, что он в безопасности. Вы научитесь двигаться так, чтобы вас не замечали, вы будете атаковать врага из засады и исчезать. Если он будет призраком, то вы будете привидениями.

– С этого времени вы будете жить на «подножном корму», будете спать под открытым небом без интернета и без каких-то управляемых подрядчиком столовых. Вы должны будете принять самодисциплину, тяжелый труд, и постоянную готовность ко всему.

– Если соединить все это вместе, то это означает, что мы будем, наконец, иметь преимущество, когда бросим вызов противнику. Противник научится бояться нас, потому что он никогда не будет знать, где или как мы могли бы нанести ему внезапный удар. С этого момента мы станем учиться быть лучшей легкой пехотой, чем он.

Дрон Mugen-5 – средство двойного назначения

Морские пехотинцы внимательно слушали, пока Трапп говорил. Он мог видеть, что они были заинтересованы. Большинство из них потеряло хороших друзей, и все они стремились отплатить врагу его собственной монетой. Но он мог также видеть неуверенность на некоторых лицах. Он просил их, чтобы они преодолели себя и забыли большую часть того, чему их учили. Он сделал паузу на мгновение, зная, что любые сомнения усилятся с его следующим приказом.

– Я хочу, чтобы все эти палатки были сложены и возвращены на склад снабжения. Отсортируйте всю вашу экипировку и личные вещи. Если вы оставите эти вещи с собой, вам придется носить их. Ваш полный вес боевого снаряжения не может превышать 45 фунтов, и я буду этот вес проверять. Спрячьте все то, что вы не собираетесь носить с собой, в свой вещевой мешок. Все вещевые мешки будут возвращены на склад снабжения. Мы спим всюду, где мы окажемся, просто под открытым небом, под звездами, дождем или солнцем. У вас есть два часа, чтобы сделать все это. Приступайте.

Трапп отошел, и тотчас же после его ухода началось черт знает что. Никто не знал, что всего через один час он прикажет роте совершить короткий пеший марш на стрельбище лагеря. В тот день, пока рота занималась учебными стрельбами с оценкой меткости каждого солдата, территория роты должна была быть очищена. Все оставленные вещевые мешки должны были быть отправлены на склад. Палатки, оставленные в различных стадиях беспорядка, должны были быть свернуты и тоже отправлены на склад. Когда рота вернулась со стрельбища, она не нашла и следов своего прежнего существования. Морские пехотинцы должны были стать ничем не обремененными и могли теперь свободно идти туда, куда потребует выполнение их задач.

Работа над мышлением роты как легких пехотинцев была первым шагом. Следующим шагом Траппа было научить всех своих морских пехотинцев обращаться со всем оружием подразделения. Каждый морской пехотинец должен был знать, как использовать пулеметы, которые относятся к самому важному оружию в любой засаде. Морские пехотинцы также должны были знать, как стрелять из 60‑миллиметрового миномета, держа его руками. Морские пехотинцы Траппа двигались от позиции к позиции, учась разбирать, собирать, обслуживать и ремонтировать оружие, когда они не были на огневом рубеже, стреляя из него. Трапп хотел быть уверен, что все его морские пехотинцы (даже его санитары) научились умело пользоваться каждым видом оружия, который им может понадобиться использовать в бою.

Трапп затем должен был научить морских пехотинцев использовать оружие врага. Хотя их батальон не захватил много оружия в боях с врагом, они нашли много тайников. Эти тайники обеспечили все оружие, которое было нужно для того, чтобы научить морских пехотинцев Траппа, как стрелять, разбирать, чистить, и снова собирать все вооружение, которое использовал противник, за исключением СВУ.

Вражеские боеприпасы хранились не в очень хороших условиях, и о них не особо заботились, поэтому Трапп попросил батальонного оружейника научить его морских пехотинцев, как проверять и чистить трофейные боеприпасы, чтобы их можно было безопасно использовать. После полутора недель беспрерывной стрельбы боевыми, включая использование гранат на ближней дистанции, Трапп был уверен, что его морские пехотинцы могли применять любое оружие его подразделения или любое оружие противника, которое подворачивалось под руку.

Одним из самых важных принципов всего обучения Траппа было то, что это действительно должно было быть настоящими двусторонними учениями без предварительного плана. В каждом учебном мероприятии, которое он планировал, должна была быть неограниченная противодействующая воля. В прошлом он слышал, что его начальники бесконечно обсуждали стандарты обучения для той или иной акции, например, сколько времени было приемлемым, чтобы подготовить минометы для стрельбы с упором в бедро. Он понял, что все это не имеет никакого значения в бою. Важным было лишь то, лучше ли его солдаты, чем противник или нет, смогут ли они победить противника в бою и, самое главное из всего, смогут ли они думать лучше противника. Способность делать все эти вещи не могла быть создана, измерена, или улучшена с помощью какого-либо сравнения с какими-то несущественными «стандартами». Трапп осознавал, что качественные факторы, а не количественные факторы были важнее при определении качества и способностей подразделения. По мнению Траппа, единственным истинным критерием, тем настоящим критерием, который действительно имел значение, было то, как его войска будут выглядеть в сравнении с враждебной, независимой волей их врага

Трапп знал, что учения без предварительного плана не только обеспечат самую лучшую подготовку для его солдат, но также и поспособствуют созданию новых методов, которыми можно будет поделиться со всем его подразделением. Чтобы еще больше способствовать изобретательности и творческому духу своих солдат, он решил отдавать перед учениями преднамеренно неопределенные, нечеткие приказы. Он мог сказать каждой стороне «уничтожить войска неприятеля» и позволить им самим придумать, как достигнуть этой цели. Чтобы напомнить его войскам о потребности отказаться от любых предвзятых мнений о том, что они должны или не должны делать, Трапп также решил, что рота должна принять два девиза. Первым должен был стать: «Делайте то, что работает». Второй напомнил бы им о свободе, которую они имели как «агрессоры» (условные противники) на других учебных маневрах: «Каждый морской пехотинец – это агрессор все время».

Когда он рассматривал свой учебный план, Трапп решил, что лучше всего было бы взять принцип компоновки из стандартных блоков и начать с навыков, которыми он хотел, чтобы обладал каждый морской пехотинец. Как только эти навыки были прочно закреплены, он мог идти дальше к уровню отделения, затем к уровню взвода и, наконец, к уровню роты.

Трапп отмечал галочками в списке целей обучения те, которых он все еще должен был достигнуть: тактические полевые навыки, особенно скрытное, беззвучное движение; основные навыки выживания, чтобы позволить его морским пехотинцам жить на «подножном корму» в течение коротких промежутков времени; подрывное дело, чтобы уничтожать вражеское вооружение и оснащение, которое нельзя было унести с собой, и также, чтобы устраивать засады; и самые современные навыки по спасению жизни, чтобы спасти тех морских пехотинцев, которые не могли немедленно быть эвакуированы. Последним должно было стать обучение использованию тяжелого оружия поддержки. Тяжелое оружие огневой поддержки было полезно, но он хотел сломать зависимость своих морских пехотинцев от посторонних служб. Они должны были стать уверенными в себе и полагаться лишь на самих себя.

Внутри передовой оперативной базы морские пехотинцы Траппа стали объектом повышенного интереса других подразделений. Они стреляли из самого разного оружия днем и ночью. Когда они не стреляли, они в течение многих часов ходили пешком вдоль круглого вала по периметру, со своим сумасшедшим ротным командиром, иногда готовящим сюрпризы для них. В одном случае он быстро назначил по одному морскому пехотинцу в каждом отделении раненым и приказал отделению смастерить носилки из того, что у них было с собой, и нести этого человека в течение следующего часа. Во время одного марша командиры отделений были отозваны, чтобы провести тактические занятия на макете местности в форме ящика с песком (песок был той одной вещью, которой у морских пехотинцев было вдоволь), и в то время как их командиры отсутствовали, их отделения были «атакованы из засады» ополченцами враждебной страны.

Капитан Трапп тщательно наблюдал за реакцией своих лишенных командиров отделений. Некоторые реагировали быстро без приказа, другие медлили. Иногда старший оставшийся в отделении морской пехотинец брал на себя командование группой. В других случаях это был младший морской пехотинец. Трапп отмечал неофициальных лидеров, которые показались перспективными и, не афишируя этого, поговорил о них с первым сержантом роты. Они могли бы получить сержантские нашивки, если они продолжат развиваться.

Однажды командир батальона пришел к капитану Траппу. На его лице было серьезное выражение.

– Йоханн, мы старались решать наши задачи оставшимися войсками сокращенной до минимума численности, пока вы проходили свое обучение. Я дал вам несколько недель. Ваши морские пехотинцы уже готовы действовать на уровне отделений? Нам нужна помощь там.

Трапп не был уверен. Ему было жаль, что он не мог закончить всю программу обучения прежде, чем он отправит своих морских пехотинцев бой. И он сожалел о том, что он не смог провести все это обучение раньше, еще дома, перед отправкой. Он знал, что давление на батальон возрастало, но он не хотел отсылать своих морских пехотинцев только для того, чтобы они снова стали мишенями, если они еще не готовы.

– Сэр, примерно три четверти моих отделений готовы. Другие не слишком отстают. Если мы будем сменять морских пехотинцев по ту сторону колючей проволоки так, чтобы приблизительно половина их отсутствовала в любой момент времени, то это позволит мне проводить параллельное обучение с морскими пехотинцами, которые находятся на передовой оперативной базе.

– Сколько времени ваши отделения будут отсутствовать? – спросил подполковник фон Штаремберг.

– Это зависит от их задачи, сэр. Они могут отсутствовать некоторое время, не получая пополнения припасов. Они могут купить еду в нескольких местах, и в более высокогорных районах они смогут поймать какую-то дичь. Они не будут хорошо питаться, но и голодать они тоже не будут. Большее беспокойство – вода. Здесь мало источников воды, так что, вероятно, им придется стащить воду у кого-то из колодца под покровом ночи. Задача определит, сколько времени они будут отсутствовать, а не соображения тылового обеспечения. Я еще беспокоюсь, сэр, из-за того, что у нас не было шанса поработать над навыками ориентирования на местности у морских пехотинцев, потому что мы были ограничены передовой оперативной базой. В начальных стадиях я не хочу отправлять морских пехотинцев слишком далеко. Когда они станут более опытными в ориентировании по местности ночью с картой и компасом, не только с GPS, мы сможем высылать их дальше.

– Я поработал с офицером разведки над некоторыми задачами, что, как я думаю, удовлетворит потребности батальона, так же, как будет соответствовать тем ограничениям, которые я только что описал, сэр.

– И к чему же вы пришли? – спросил фон Штаремберг.

В последовавшем обсуждении Трапп в общих чертах обрисовал командиру батальона свой план. Отделения должны были отправляться на задание разнообразными тайными способами на 24-часовый период. Каждое отделение должно было проникнуть в один из контролируемых противником районов и устроить засады. Некоторые отделения должны были устроить засады около подозреваемых маршрутов проникновения противника. Другие же устроили бы засады вдоль тех дорог, которые обычно использует сам батальон.

Конвои со снабжением морских пехотинцев неоднократно подвергались нападениям из засады, которые противник устраивал в возвышенной каменистой местности на повороте главного пути подвоза. Морским пехотинцам никогда не удавалось поймать врага, и они испробовали все от датчиков обнаружения на земле до превентивных артиллерийских обстрелов, чтобы уничтожить повстанцев. Но все это не давало длительного эффекта. Трапп предполагал, что повстанцы приходили из одной из деревень на север от этой гряды холмов. Они обычно атаковали конвои из засады, используя РПГ и станковые пулеметы. Тот факт, что повстанцы осуществляли нападения в одной и той же общей области, и быстрота их отхода после атаки, указывали на то, что они, вероятно, прятали оружие и боеприпасы где-то в тайнике поблизости от места засады.

Трапп планировал сам отправиться вместе с тем отделением, которому будет поручено устроить эту противозасаду. Это позволило бы ему продемонстрировать своим морским пехотинцам, что он не требовал от них ничего такого, что он не был бы готов сделать сам. Он также хотел увидеть, как поведет себя командир отделения. Заместитель командира роты должен был на сей раз оставаться на передовой оперативной базе и временно взять на себя его обязанности. Заместителю досталось не очень много работы, он должен был лишь продолжать проводить обучение, которое запланировал Трапп. Отделения, которые охотились на врага, должны будут действовать в режиме радиомолчания.

Следующей ночью Трапп был в задней части медленно движущегося местного гражданского грузовика. Он и его морские пехотинцы в течение почти часа маскировались как часть конвоя, двигающегося в мертвой ночи. Тихо спрыгнув с машины, морские пехотинцы быстро отошли подальше от дороги и поспешно распределились по периметру. Они замерли в ожидании, на случай того, что противник обнаружил их, и дали своим органам чувств время, чтобы после шума грузовиков привыкнуть к тишине, которая теперь окутывала их. Подобравшись поближе к командиру отделения, младшему капралу Хуммелю, Трапп с удовлетворением увидел, что Хуммель тщательно отследил их местоположение в движущемся грузовике и был готов двигаться дальше.

Отделение тихо собралось и пустилось в путь. Ночь была холодной, и все были рады двигаться. Морские пехотинцы часто останавливались. Эти паузы позволяли им прислушиваться в поисках врага; в движении было трудно слушать так же хорошо. Остановки также позволяли Хуммелю ориентироваться на местности и проверять свое местоположение. Трапп тоже это проверял. Отряд медленно и тихо двигался в течение долгих часов этой ночью.