Текст книги "Социально-экономическая теория динамической эффективности"

Теория передвижения людей при чисто либертарианском порядке

Как и Мюррей Ротбард, мы начнем с анализа анархо-капиталистической модели в чистом виде, иными словами, с анализа ситуации, когда «„государственных“ (общественных) земель не существует и каждый квадратный сантиметр поверхности (в том числе улицы, площади и жилые кварталы) находится в частной собственности»³. Очевидно, что в этой ситуации не может возникнуть ни одна из перечисленных нами выше проблем. Об условиях и количественных параметрах иммиграции, а также о длительности пребывания въезжающих в новых для них местах будут договариваться сами участники процесса. При этом возможна и массовая иммиграция рабочей силы, если предприниматели готовы предоставить иммигрантам работу, помочь им найти жилье, организовать переезд и т. д. Иными словами, в этих условиях будут заключаться самые разнообразные договоренности, каждая из которых будет учитывать специфику конкретной ситуации.

В этих обстоятельствах миграционные потоки станут мотором развития цивилизации и, безусловно, не будут приносить вреда социально-экономическому развитию. Тезис о том, что приток рабочей силы со стороны всегда наносит ущерб местным рабочим, неверен. Людей нельзя рассматривать в качестве однородного производственного фактора; их поведение по отношению к редким ресурсам не является детерминированным биологически, как у крыс и других животных. У животных рост популяции всегда приводит к уменьшению количества ресурсов, приходящегося на каждую особь. Люди, в отличие от крыс, одарены врожденной способностью к предпринимательскому творчеству – и она расцветает при благоприятных институциональных условиях. В динамической среде рост населения обеспечивает непрерывное открытие и использование новых возможностей и, следовательно, рост уровня жизни.

Способность человеческого ума усваивать информацию (или знание) ограниченна; в то же время социальный процесс, движущей силой которого является предпринимательство, порождает непрерывно растущие объемы информации. Следовательно, для развития цивилизации требуется постоянное углубление разделения труда или, если угодно, разделения знания. Это значит, что процесс развития порождает все более глубокое, специализированное и частное знание и для того, чтобы это знание распространялось горизонтально, требуется увеличение количества людей, т. е. непрерывный рост населения. Во всемирном масштабе рост населения в долгосрочной перспективе возможен тогда, когда число рождений превышает число смертей. Но в кратко– и среднесрочной перспективе единственным способом соответствовать требованиям, предъявляемым экономическими и социальными изменениями, являются эмиграция и иммиграция. Миграционные потоки обеспечивают быстрое углубление разделения труда и преодолевают ограниченность способности отдельно взятого человека к усвоению информации, так как увеличивают количество участников социальных процессов⁴. Хайек совершенно верно отметчал: «Мы стали цивилизованными людьми, когда нас стало много; в то же время тем, что нас стало много, мы обязаны цивилизации; у нас есть выбор: быть кучкой дикарей или многочисленным сообществом цивилизованных людей»⁵.

Развитие городов как экономических и культурных центров хорошо иллюстрирует процесс расширения знания, который стало возможен благодаря иммиграции. Непрекращающаяся депопуляция сельской местности и массовый отток рабочих рук в городские центры не приводят к тому, что города становятся беднее, а, напротив, способствует их развитию, – и этот процесс со времен промышленной революции стал одним из самых характерных проявлений прогресса человечества. Кроме того, в рассматриваемой нами либертарианской системе миграционные потоки будут способствовать росту разнообразия возможных решений новых проблем, встающих перед людьми. Все это будет стимулировать культурное развитие и социально-экономический прогресс, так как в либертарианской модели миграция всегда возникает в результате добровольных соглашений и при любом изменении обстоятельств у тех, кого они затронули, всегда есть возможность эмигрировать или переехать туда, где расположены другие предприятия⁶.

Наконец, нужно отметить, что в либертарианской системе, т. е. после того, как все ресурсы и блага, которые сегодня считаются «государственными» или «общественными», будут приватизированы, ни одного из перечисленных выше негативных последствий насильственной интеграции просто не возникнет. Антидискриминационных законов, законодательства о позитивной дискриминации, а также иммигрантов, живущих на улице, практически не останется. Для передвижения будут использоваться частные транспортные средства, используемые по договоренности с их владельцами по рыночным ценам. Возникнут специальные службы, которые займутся организацией переезда иммигрантов, заранее гарантируя новоприбывшим доступ ко всем средствам транспорта. Владельцы этих служб будут заинтересованы в том, чтобы путешественники успешно достигли пункта назначения и не превращались в нежелательных чужаков. Этот процесс будет развиваться, порождая такие социальные обычаи, юридические и экономические институты, которые мы сегодня не можем даже вообразить, так как рынку и предпринимателям запрещено иметь дело с благами, сегодня считающимися общественными (public).

Итак, сама по себе не нарушающая базовых принципов права миграция в системе, где все ресурсы частные, не только не создает никаких проблем (в том числе связанных с насильственной интеграцией) и не порождает дополнительных издержек для местных жителей, но и, напротив, становится важным фактором социально-экономического развития и способствует увеличению богатства и культурного разнообразия цивилизации⁷.

Проблемы, вызванные агрессивным государственным вмешательством

Анализ анархо-капиталистической модели позволяет выделить и осознать истинную причину проблем, связанных с эмиграцией и иммиграцией. Их источником является агрессивное вмешательство государства на разных уровнях. Во-первых, вмешательство государства создает барьеры, которые препятствуют перемещениям людей, основанным на добровольных договоренностях. Во-вторых, в то же время государство настаивает на различных мерах, направленных на принудительную интеграцию, либо прямо (так называемые законы против дискриминации и положительная дискриминация), либо косвенно (когда объявляет значительные территории – улицы, дороги, парки и т. п. – «общественными» и, следовательно, доступными для всех). Государственное вмешательство является причиной всех связанных с миграцией проблем, потому что государство не определяет права собственности «иностранцев» и «местных» однозначно и четко.

Государство ведет агрессивную деятельность на двух уровнях. Во-первых, в границах отдельно взятого национального государства. В результате проблемы, вызванные насильственной интеграцией и отрицательными внешними эффектами, которые всегда возникают в ситуации, когда государство препятствует приватизации «общественных» ресурсов, приобретают острую форму. Во-вторых, государственный интервенционизм проявляется на международном уровне, где он выражается в том, что государство регулирует входящий миграционный поток. В этом случае интервенционизм носит двойственный и противоречивый характер. С одной стороны, государство мешает передвижениям, основанным на добровольном соглашении сторон (т. е. на договоренностях местных с иностранцами). С другой стороны, субсидии и пособия, которые положены жителям государства всеобщего благосостояния, искусственно стимулируют массовый приток иммигрантов.

В результате, как это ни странно, в наши дни те, кто желают строго соблюдать закон, часто сталкиваются с запретом на въезд, несмотря на то что работодатели желали бы нанять их. В то же время существование общественных благ и всеобщий характер социального обеспечения подобно магниту привлекают иммигрантов, в основном нелегальных, порождая серьезные конфликты и внешние издержки. Все это поощряет ксенофобию и способствует принятию очередных интервенционистских мир, которые лишь усугубляют ситуацию. При этом граждане не могут понять, в чем истинная причина этих проблем. В этой обстановке они легко становятся жертвами демагогов и поддерживают противоречивые, неэффективные и вредные меры государства.

Наконец, нельзя забывать, что в наше время наиболее серьезно стоит проблема международной иммиграции. В любом отдельно взятом национальном государстве в ходе его исторического развития обычно достигается социально-экономическая и культурная однородность, и в силу этого внутри него не существует особых стимулов для массовой миграции. Напротив, разница в доходах между странами очень велика, а благодаря развитию средств транспорта и связи сегодня стало гораздо проще, чем раньше, путешествовать из одной страны в другую. Нужно всего несколько часов, чтобы попасть из Дели в Нью-Йорк или из Латинской Америки в Испанию, а если речь идет о эмиграции из Северной Африки в Европу или из Мексики в США, то издержки еще меньше.

Решение проблем, порождаемых в наши дни миграционными потоками

Идеальным решением этих проблем были бы приватизация всех ресурсов, которые сегодня считаются общественными (public), и отказ государства от вмешательства в сферу миграции. Иными словами, раз причиной всех проблем является агрессивное вмешательство государства, а не миграция сама по себе, то при чисто анархо-капиталистическом строе огромного большинства этих проблем просто не было бы.

Тем не менее до тех пор, пока национальные государства продолжают существовать, мы должны найти «процедурные» решения, обеспечивающие решение этих проблем в нынешней ситуации. Некоторые теоретики либертарианства недавно занялись разработкой модели сецессии и децентрализации, которая, приводя к разбиению современных высокооцентра-лизованных национальных государств на все более мелкие политические единицы, тем самым способствует снижению государственного интервенционизма. Ведь в условиях децентрализации каждое государство будет вынуждено ограничивать свою агрессию в силу конкуренции за граждан и инвестиции с другими государствами (т. е. действовать так, чтобы привлечь в страну новых граждан, и так, чтобы старым гражданам не хотелось ее покинуть). Логика этого процесса приведет к тому, что политика государств будет постепенно становиться либертарианской. В процессе конкуренции между государствами, которые будут становиться все мельче и все менее централизованными, эмиграция и иммиграция будут играть ключевую роль, ведь они отражают результат «голосования ногами». Чтобы избежать эмиграции, государства будут вынуждены постепенно демонтировать тот налоговый и интервенционистский аппарат, который у них есть сегодня. Ганс-Герман Хоппе пишет: «Мир, состоящий из десятков тысяч различных стран, регионов и кантонов, а также из сотен тысяч вольных городов-государств, подобных Монако, Андорре, Сан-Марино, Лихтенштейну, Гонконгу и Сингапуру, которые сегодня воспринимаются как исключение из правил, мир, в котором многократно расширятся возможности для экономической миграции, будет миром небольших либеральных правительств, экономически интегрированным благодаря свободе торговли и мировым товарным деньгам (скажем, золоту). Это будет мир беспрецедентного экономического роста и невиданного процветания»⁸.

То, что мы предложили как идеальное, так и процедурное решение проблем, связанных с миграцией, не избавляет нас от обязанности выработать принципы управления миграционными потоками, уместные в нынешней ситуации, т. е. при наличии чрезвычайно интервенционистских национальных государств. Эти принципы не должны противоречить либертарианским идеалам. В то же время они должны учитывать реально существующие трудности и противоречия, вызванные фактом существования национальных государств. Мы расскажем об этих принципах в следующем разделе.

Принципы современного иммиграционного процесса

Необходимость предложить не противоречащие либертарианским идеям принципы, которые могли бы работать в нынешних условиях, объясняется несколькими причинами. Даже если расчленение национальных государств, за которое выступают Ротбард, Хоппе и многие другие, начнется, у нас нет никаких гарантий, что меры, которые станет принимать в этой области каждое из децентрализованных государств, окажутся верными с либертарианской точки зрения. Хоппе пишет, что «сецессия решает эту проблему, позволяя мелким территориям выработать собственные правила иммиграции и самостоятельно решать, с кем они желают сотрудничать на своей собственной земле и с кем они хотят взаимодействовать на расстоянии»⁹. Однако вполне вероятно, что эти правила и соответствующее регулирование будут интервенционистскими, иными словами – что они будут препятствовать добровольным соглашениям о въезде, заключенным между местными жителями и иностранцами.

Кроме того, до тех пор пока будут существовать (сколь угодно мелкие) государства, где есть «общественные» улицы, дороги и земельные участки, т. е. права собственности не до конца разграничены и недостаточно надежно защищены, насильственная интеграция и массовый захват земель (как в Бразилии) могут продолжаться, генерируя значительные внешние издержки и нарушая права собственности местных жителей. Наконец, предлагаемые решения должны не просто вести в правильном направлении и не противоречить либертарианским принципам: они должны быть «функциональными», т. е. предлагать ответ на наиболее актуальные текущие вопросы (например, что делать с эмиграцией из Мексики в США или из Северной Африки в Европу). Иными словами, следует сформулировать правила, которые не позволяли бы использовать иммиграцию в агрессивных интервенционистских целях, несовместимых с идеей свободного взаимодействия людей и народов.

Первый принцип: люди, принявшие решение об иммиграции, должны действовать на собственный страх и риск. Это означает, что иммиграция не должна субсидироваться за счет системы социального обеспечения, т. е. не должна финансироваться государством за счет налогов. Мы имеем в виду не только социальное обеспечение в узком смысле (образование, здравоохранение, государственные пенсии и т. д.), но и бесплатное использование общественных благ. Все эти социальные субсидии, которые в конечном счете представляют собой не что иное, как принудительное перераспределение доходов от одних социальных групп к другим, действуют как магнит, привлекая многих иммигрантов. Ведь для возникновения негативных последствий достаточно того, чтобы некоторые (необязательно все) группы иммигрантов учитывали при принятии решения о переезде свои будущие социальные пособия. Соответственно наш аргумент нисколько не противоречит выдвигаемому некоторыми тезису, что иммигранты дают экономике страны гораздо больше того, что они получают (особенно в первые годы после переезда) в качестве социальных пособий. Для того чтобы возникли искусственные стимулы для иммиграции, наносящие ущерб местным жителям, достаточно, чтобы хотя бы некоторые группы иммигрантов, пусть меньшинство, рассчитывали на жизнь на пособие.

Итак, первое правило: у иммигрантов не должно быть прав ни на какие пряники от государства всеобщего благосостояния. Это должно помешать некоторым группам иммигрантов жить за счет субсидий. Если считать, что вклад иммигрантов в экономику превышает получаемые ими пособия, то для того, чтобы избежать их эксплуатации, можно в самом крайнем случае обязать их иметь минимальную социальную страховку (но исключительно частную). Таким образом, будут достигнуты две либертарианские цели: можно будет избежать искусственного стимулирования иммиграции, порождаемого перераспределительной политикой государства, и приступить к ускоренному демонтажу государственных программ пенсионного обеспечения, основанных на принципе выплат из текущих доходов (солидарных пенсионных систем). Это будет также способствовать развитию частных систем, основанных на сбережениях и частном инвестировании, поскольку иммигранты станут их клиентами¹⁰.

Второй принцип, на котором должна быть основана современная миграционная политика: все иммигранты должны доказать, что у них будут собственные средства и они не станут бременем для налогоплательщиков. Иными словами, иммигранты должны продемонстрировать, что они присоединяются к новой социальной группе для того, чтобы вложить в нее свой труд, таланты (профессиональные или предпринимательские) и капитал. Есть разные способы реализовать этот принцип на практике, хотя каждый из них имеет свои недостатки. Возможно, лучше всего сделать так, чтобы у каждого иммигранта всегда был поручитель – физическое лицо или частная организация, которая может гарантировать его платежеспособность (заключив с ним трудовой договор, храня на депозите или инвестируя определенную сумму принятых от него денег или взяв на себя юридическую ответственность за него). Поскольку рынок должен быть гибким, то нужно позволить уволенным или уволившимся по собственному желанию иностранным рабочим искать новое место в течение какого-то времени, а не отправлять их на родину немедленно. Хотя это потребует от работодателей сообщать в государственные контрольные органы о расторжении трудовых контрактов, с административной точки зрения это ничуть не сложнее и обременительнее тех иммиграционных процедур, которые существуют в большинстве стран, включая Испанию.

Третий принцип: ни при каких обстоятельствах иммигранты не должны быстро получать избирательных прав, так как это может дать некоторым группам эмигрантов возможность политически эксплуатировать местных жителей. Люди, приезжающие в чужую страну и в иную культурную среду, как правило, в результате повышают свой уровень жизни. Но у них нет права использовать механизм политического принуждения, т. е. демократического голосования, для того, чтобы поддерживать политику перераспределения доходов и вмешиваться в стихийные процессы на национальных рынках страны, куда они переехали. Безусловно, по мере того как будет происходить процесс расчленения ныне существующих национальных государств на мелкие государственные единицы, избирательные прав и выборы постепенно утратят значение, и их место займет «голосование ногами». Тем не менее до тех пор, пока процесс децентрализации не завершен, автоматическое предоставление иммигрантам избирательных прав следует рассматривать как бомбу с часовым механизмом, потенциально способную разрушить рынок, культуру и язык страны, которая согласилась принять иммигрантов. Вопрос о предоставлении иммигрантам всех гражданских прав, включая избирательные права, может рассматриваться только спустя долгое время после их прибытия в страну, когда они полностью усвоят новые для них культурные принципы. Кстати сказать, существующая в Евросоюзе практика, когда граждане одной из стран ЕС, живущие в другой, могут голосовать на муниципальных выборах в месте своего постоянного проживания, весьма сомнительна. Она может привести к полному уничтожению культурной идентичности в местах, где большинство жителей составляют иностранцы, например в тех регионах Испании, куда массово переезжают пенсионеры из Великобритании, Германии и других стран. Предоставление им избирательных прав может быть оправданно только в том случае, если они уже прожили на новом месте какое-то установленное количество лет и являются владельцами собственности (дома или иной недвижимости) там.

Наконец, самый главный принцип: все иммигранты должны соблюдать законы той социальной группы, которая их приняла. В частности, они должны уважать права собственности, существующие в том обществе, к которому они присоединяются. Любое нарушение прав собственности иммигрантами должно не просто наказываться в соответствии с уголовным законодательством; виновный в этом иммигрант должен изгоняться из страны (в большинстве случаев – навсегда). Это позволит избежать случаев массового захвата собственности (мы упоминали выше о Бразилии, где фавелы в основном возникали на земле, у которой уже имелись законные собственники).

Мы уже видели, что наиболее острые проблемы, связанные с иммиграцией, возникают из-за того, что права собственности местных жителей недостаточно четко определены или плохо защищены; в таких условиях появление иммигрантов часто генерирует дополнительные внешние издержки для граждан. В результате могут возникнуть серьезные вспышки ксенофобии и насилия, которые сами по себе сопровождаются высокими социальными издержками. Это, в свою очередь, приводит к юридическим и политическим последствиям, издержки по оплате которых часто ложатся на плечи ни в чем не повинных людей. Конфликты можно минимизировать, если те ресурсы, которые сейчас считаются «общественными», перейдут в частную собственность. До тех пор пока тотальная приватизация не произошла, следует регулировать использование общественных благ таким образом, чтобы воспрепятствовать случаям массового захвата земли, подобных тем, о которых мы упоминали выше¹¹.