Текст книги "В доме лжи"
Автор книги: Иэн Рэнкин
Жанр: Полицейские детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Брэнд и Несс являлись на встречи со следовательской группой, защищенные с флангов адвокатами; Дерек Шенкли брал с собой отца. Или, точнее, отец настаивал на своем присутствии. Конечно, Ребус знал Алекса Шенкли. Тот специализировался на бандах и бандитах Глазго. Ребусу же не было равных в знании уголовного мира Эдинбурга. Обмен информацией длился годами. Шепнуть о готовящейся встрече в верхах; попросить установить наблюдение; поделиться интересными новостями, добытыми во время незаконной прослушки… Взаимопомощь в духе старой школы, а в конце – бутылка виски, посланная в качестве благодарности и с благодарностью принятая.
– Я работал по первоначальному делу, – сказал Ребус констеблю. Надо было объяснить свое долгое молчание.
– Я слышал, тогда остались кое-какие вопросы.
– Если под вопросами вы разумеете провалы… – Ребус сунул руки в карманы и пожал плечами. – Будем великодушны и скажем, что мы просто несколько раз свернули не туда. Сколько еще вам тут стоять?
– Предполагается, что сегодня последний день. Утром заграждение снимут.
Ребус знал: пройдет несколько месяцев и люди начнут забывать о случившемся. Или станут гулять в роще, вообще ни о чем не ведая. Его поражала человеческая способность избавляться от воспоминаний, взять хоть тех, кого допрашивали по первому кругу. Подробности испарялись, моменты изглаживались из памяти. Человеческая память и в лучшие времена не самый надежный свидетель. Оглядывая напоследок овраг, Ребус заметил зеленый венок, прислоненный к крутому склону, почти на дне.
– Родители, – пояснил констебль. – Вчера утром, я еще не заступил на пост.
Ребус медленно кивнул и двинулся назад, к машине.
Отъехав не слишком далеко от рощи, он свернул на грязный асфальт местной дороги. Раз-другой налево – и вот он у въезда в Портаун-хаус. У запертых ворот не было ничего похожего на звонок. Зато имелась цепь с висячим замком. Ребус толкнул створку, и та сдвинулась ровно настолько, чтобы он протиснулся в щель. Здесь явно не слишком заботились о безопасности.
– Вот что значит сбросить несколько фунтов, Джон, – сказал себе Ребус.
Строго говоря, он потерял двенадцать фунтов. Когда он, похудевший, появился в пабе “Оксфорд”, у него спросили, долго ли ему осталось. Пришлось объяснить, что у него не рак. Нет, не рак, но Ребусу претила мысль, что он сдается ХОБЛ без боя. В лексиконе одного пациента в легочной клинике имелось выражение “управляемое угасание”; оно так и осталось с Ребусом. Ему казалось, что это выражение описывает всю его жизнь начиная с отставки, а может быть, и до нее.
– Везет тебе сегодня, – пробормотал Ребус на ходу.
Подъездная дорожка заросла травой, гравий позеленел от сорняков и мха. Вскоре показался и сам дом, вид у него был заброшенный. Ребус вспомнил, как приезжал сюда допрашивать Джеки Несса, вспомнил огромную, чрезмерно украшенную комнату. С ним приехала Мэри Скилтон, которой в те дни редко удавалось сосредоточиться на том, что происходит на работе, а не в спальне. Они тогда не задержались в Портаун-хаус; был еще второй раз, когда они приехали забрать распечатку сообщений, которыми обменивались Несс и пропавший без вести. Ребус помнил разные кинореликвии, афиши и реквизит. Холл превратился в склад осветительного оборудования, вешалок с костюмами, штативов для камер. Собирался ли кто-нибудь сказать, что Стюарт Блум появлялся в одном из фильмов Несса? Говорил ли что-нибудь сам Несс или, может быть, Дерек Шенкли? Если и говорили, то сказанное сочли недостаточно важным, чтобы записать. Полиция действительно задолжала семье Блума свои скупые запоздалые извинения.
– Черт знает что, – буркнул Ребус себе под нос и пошел вокруг дома.
За лужайками давным-давно никто не ухаживал. Разбитое окно заколочено. Из водостоков и желобов торчали молодые побеги. Ребус скрючился у входной двери, чтобы заглянуть внутрь через почтовую щель. В холле пыльно и пусто, на полу – ничего похожего на почту. Окна по большей части занавешены, и наверху, и внизу. Однако Ребус обнаружил, что на одном окне шторы немного разошлись, и прижался носом к стеклу. Лишенная мебели гостиная, побелка на потолке пошла трещинами. Похоже, никто не озаботился даже протапливать это место. Ребус повернулся к дому спиной – ничто не загораживало вид на рощу. Стюарта Блума видели живым в последний раз, когда он уезжал отсюда в своем “поло”.
“Он направлялся домой”, – сказал тогда следователям Джеки Несс.
Да, потому что Дерек Шенкли как раз готовил ужин для двоих; открыто вино, звучит музыка – для обоих закончилась еще одна длинная неделя. Конечно, в распоряжении следователей были только слова Несса о том, что Блум уехал со встречи живым. Дом обыскали, причем в обыске, несмотря на негодование Несса, принимали участие техники-криминалисты. Проверили и дворовые постройки, и рощу за домом. Не потому что у следователей имелась веская причина подозревать продюсера. Просто ничего другого им не оставалось.
Ребус вернулся к своему “саабу”. Двигатель сразу закашлялся, напомнив Ребусу, что машина тоже не молодеет. Ребус сочувственно погладил руль, беззвучно произнес “управляемое угасание” и проехал полмили до деревни Портаун, которая – сейчас, как и тогда – состояла практически из единственной широкой дороги (предположительно называвшейся Мэйн-стрит). Прежде в деревне имелось два паба, но выжил только один. Магазин электроники, банк и почта тоже исчезли. Кафе, которое запомнилось Ребусу исключительными рулетами с кровяной колбасой, сохранило вывеску, но было закрыто и сдавалось в аренду. Из мини-маркета вышел одинокий покупатель с пакетом. Ребус вылез из машины и открыл дверь магазина.
– Мне только жвачку, – сказал он стоявшей за прилавком азиатке. Отыскав “Эйрвейвз”, Ребус взял сначала одну пачку, потом еще одну, на счастье.
– Бросаете курить, – констатировала продавщица. Поняв по взгляду Ребуса, что не ошиблась, она добавила: – Сама такая. Вы вейпы не пробовали?
– Эта технология меня отвергла.
– Что ж, от жвачки гниют зубы, но не легкие.
Продавщица выбила чек. На прилавке лежала стопки сегодняшней “Ивнинг ньюз”, Ребус взял газету и вчитался в заголовки на первой полосе. Цветная фотография Кэтрин Блум сопровождалась обещанием эксклюзивного интервью.
– Приеду домой – обязательно гляну на этот “эксклюзив”, – сказал Ребус. – Можно по пальцам пересчитать, с кем она еще не поговорила.
– Разве можно ее винить? Полиция обошлась с ее семьей совершенно непростительно.
– Мы всего лишь люди. – Ребус забрал сдачу и вышел.
Перейдя улицу, он переступил порог паба. Здесь было гостеприимно: дровяная печь, толстое ковровое покрытие в шотландку. Заметив кофе-машину, Ребус заказал американо и взобрался на барный стул. За столиком в углу сидела, тихо беседуя, пара средних лет. Еще один посетитель с головой ушел в кроссворд. Ребус выложил “Ивнинг ньюз” на стойку.
– Кошмар, правда? – сказал бармен, кивая на фотографию Кэтрин Блум.
Ребус согласился.
– В роще были?
Ребус взглянул бармену в лицо.
– Вы не местный, а сюда много народу и раньше заглядывало, и сейчас заглядывает. Я слышал, завтра ограждение снимают.
– Думаете, турбизнес пострадает? – с непроницаемым лицом спросил Ребус.
– Торговля есть торговля, даже если это всего лишь кофе. Я всегда считал, что тут замешан тот парень, из кино.
– Ну да?
– Он здесь оргии всякие снимал. Во всяком случае, ходили слухи.
– Не знал.
– В этой роще атмосфера такая, вы разве не почувствовали? Когда тот киношник владел рощей, она была вся забрызгана кровью. Говорят, он там кур в жертву приносил или вроде того.
– Как все будут разочарованы, когда узнают, что это просто пищевой краситель для ужастиков.
Бармен пристально посмотрел на Ребуса:
– Вы, похоже, много знаете.
– Я работал по первоначальному делу. Несколько раз сюда заглядывал.
– А я пришел уже после той истории. Раньше работал на конкурента.
– Почему он закрылся?
– Наверное, времена меняются. Владелец отошел от дел и не смог найти никого, кто бы занял его место. – Бармен огляделся. – Шесть месяцев я сдаю этот кабак в аренду, а все одно и то же. Торговля умирает, как и деревня.
– Господи, Тэм, у тебя как пластинку заело, – сказал посетитель, отрываясь от газеты. Потом встретился глазами с Ребусом: – А я вас помню. Вы тогда выпивали полпинты крепкого.
– Ну и память у вас.
– Если честно, торговля всегда шла сикось-накось. Тогда здесь продавались крепкое и лагер. Сейчас – ароматизированная водка и пиво в дорогущих бутылках, чтобы привлечь молодежь, которая рвется куда угодно, только не сюда. А что касается всей этой мути насчет Джеки Несса и Портаун-Вудз… – Мужчина покачал головой. – Мой сын снимался у него в массовке. Оргию он бы вполне пережил, но там и намека ни на что подобное не было. Долгие скучные дни, сэндвичи с сыром и скудная плата. С какими деньгами у Несса хватало сил расстаться, такие он и платил. – Он сердито взглянул на бармена: – Тэм, ты смотрел пару этих фильмов с сиськами, истинная похабщина. – Он закатил глаза и снова сосредоточился на кроссворде.
– А сейчас ваш сын чем занимается? – спросил Ребус.
– Хозяйничает на дядиной ферме. Ему с детства нравилось. Сейчас он ее продает, хочет избавиться, пока Брексит не настиг. Мерзкая шутка за наш счет – вот он что, этот Брексит. А ведь здесь кое-кто за него голосовал.
Бармен поджал губы и занялся немногочисленными пустыми стаканами. Ребус отпил кофе. Горький, еле теплый, кофе явно шел в ногу с деревней по дороге перемен.
– И как, хочет ее кто-нибудь купить? – спросил Ребус.
– Не ферму как таковую. Там будут дома. Шикарные особняки для эдинбуржцев с хорошей работой или для пенсионеров с юга.
– А сэр Эдриен Брэнд к покупке случайно не имеет отношения?
– Имеет.
– Я только что навестил Портаун-хаус.
– То, что он сделал с этим местом, – просто преступление.
– С другой стороны, – вмешался бармен, – новые дома – это хорошо для бизнеса.
– Только если вы добавите в меню чиабатту, – сказал Ребус, отодвигая чашку. – И к ней – кофе получше.
16
В допросной вместе с Сазерлендом и Ридом сидел Билл Ролстон. На вопрос Шивон Кларк, с какой это стати, Джордж Гэмбл ответил, что Ролстон возглавлял первоначальное расследование. Вдруг укажет правильное направление, короткий путь или поделится тем, что говорит ему насчет мотивов и вероятных подозреваемых чутье.
Бюджет уже позволял провести анализ почвы, а также исследовать наручники и салон машины, проведя все необходимые тесты. Процесс шел полным ходом.
Дерек Шенкли взял в университете отгул на полдня и теперь перечислял Филу Йейтсу имена и телефонные номера. Шивон Кларк ободряюще улыбнулась ему и направилась по коридору дальше, к кабинету, где среди коробок и папок сидели Фокс и Лейтон.
– На два слова, Малькольм?
Фокс поднялся и вышел к Шивон в скудно освещенный коридор с облезлыми кремовыми стенами.
– Есть прогресс? – спросила Кларк. Фокс пожал плечами. – Или твои отношения со Стилом и Эдвардсом подразумевают, что всеми добытыми сведениями ты делишься в первую очередь с ними?
– Интересно, как Джон узнал. Ты их видела из окна?
– Вроде того.
– Врешь. Видела бы – знала бы, что я разговаривал только со Стилом, а Эдвардс оставался в машине. А на твой вопрос отвечу: я ему не сказал ровно ничего.
– Так держать.
– Думаешь, они могут быть замазаны по уши?
– Под подозрением любой, кто имел доступ к наручникам.
– Всегда и предполагалось, что эти двое связаны с тем делом.
Кларк усмехнулась:
– Сойдемся на том, что это как минимум в высшей степени вероятно?
– Шивон, я просто пытаюсь мыслить непредвзято. Мне кажется, в том давнем расследовании были упущения. Версий с самого начала было всего две: причина исчезновения Блума связана либо с его ориентацией, либо с его работой. – Фокс взглянул в дальний конец коридора, где была дверь в штабной кабинет. – Сейчас у вас там один из главных подозреваемых. Он или помогает следствию, или делает вид, что помогает.
– Вообще у нас тут двое свидетелей, Малькольм. На кого из них ты навесил ярлык “подозреваемый”?
– На бойфренда. Хотя и не думаю, что он виновен.
Кларк сложила руки на груди.
– Что Стилу от тебя надо?
– Ты сама на это ответила – он хочет быть в курсе.
– Ты же понимаешь, что не можешь играть им на руку.
– Конечно. Придется делать вид, что подыгрываю. Иначе они собираются раскатать Джона в лепешку.
– А ты сумеешь убедить их, что ты на их стороне?
– Постараюсь. Они разыгрывают карту Жалоб и Антикоррупции, которые должны работать рука об руку в борьбе за правое дело. – Фокс помолчал. – Я знаю, что у тебя с ними вышла история.
– А я знаю, какими сволочами они умеют быть. Осторожнее, Малькольм.
– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.
Сочтя, что натянутая улыбка сойдет за ответ, Шивон похлопала Фокса по лацкану пиджака и вернулась в следовательский кабинет. Дерек Шенкли попросил о перерыве и теперь стоял у окна с кружкой чая. Кларк подошла к нему:
– Как успехи?
Дерек выдавил кривую улыбку:
– Нормально.
– Я думала, вы сумели построить жизнь заново. А на вас еще и это обрушилось.
Кожаную куртку Шенкли снял, и теперь она свисала со стула, стоявшего у стола Йейтса. Сегодня на Шенкли была другая футболка – черная, ловко сидевшая на подтянутом теле – и “поношенные” джинсы с низкой посадкой.
– Вы правы, – тихо сказал он. – Я почти не сплю, все вспоминаю нашу с ним жизнь. Мы были любовники-друзья, нам нравилось одно и то же – вещи, еда…
– Когда я увидела вас в том фильме про зомби, то сразу подумала – вот люди, которым хорошо друг с другом, секунда – и рассмеются.
При воспоминании о фильме улыбка Шенкли стала шире.
– Может, все дело было в травке, чего уж там? – Он замер, в упор глядя на Кларк.
– Ну-ну, – подбодрила она. – Что сказано у чайника, у чайника и останется.
– В тот день было холодно, температура около нуля, – начал Шенкли. – Пар от дыхания. Один парень из съемочной группы даже спросил, дышат ли зомби. Как, мол, они могут дышать, если у них легкие ссохлись. А мы, раскрашенные синим, пытались этих зомби обхитрить. – Он помолчал. – Вообще я как раз говорил… – Он кивнул на Йейтса, проверявшего сообщения в телефоне.
– Констебль Йейтс, – напомнила Кларк.
– Говорил ему, что из “Бродяг” мало кто снимался в массовке, зато подростков из соседней деревни хватало. К вопросу о культурных разногласиях – они таращились на нас как на экзотический вид. Один или двое, может, даже хотели бы, чтобы мы вымерли.
– До драк не доходило?
– Просто кричали всякое, в основном в спину. – Шенкли помолчал и неуверенно потер локоть. – Стюарта убили не из-за этого.
– Вы уверены?
– Вполне.
– Кстати, о “Бродягах”… – Кларк понизила голос и придвинулась к Шенкли: – Нам известно, что отец предупреждал вас насчет грядущих рейдов. Вы не знаете, кто ему о них говорил?
Шенкли отрицательно покачал головой.
– Точно? – Шивон пристально смотрела на него, но Шенкли молчал. – Что ж, пусть все останется между нами. К тому, что случилось со Стюартом, это определенно не имеет никакого отношения. – Она подождала, пока Шенкли осмыслит ее слова, и спросила уже менее напряженным тоном: – Жутковатые фильмы, да?
– Хотя их снимали хорошие люди. Звуковик, гримерша – вся группа. Чудесные. Мы со Стюартом иногда выпивали с главным оператором. Он знал о съемках не в пример больше Несса. Рассказывал о людях, с которыми работал, там были известные имена. Ну и сплетни, конечно. Стюарт многому у него научился.
– Например?
– Как вести съемку в тех или иных условиях. Ну, при плохом освещении или на расстоянии.
– Стюарту в его работе могло пригодиться.
– И звукооператор тоже. Стюарт обсуждал с ним тонкости звукозаписи.
– Вы имеете в виду прослушку?
– Да, телефонные звонки и всякое такое. Плюс беседы в местах с сильным фоновым шумом.
– Вы назвали констеблю Йейтсу их имена?
– Он не спрашивал.
– Тогда, может быть, мне назовете? Вы еще общаетесь с ними?
Шенкли поморщился:
– С тех пор как исчез Стюарт – нет. То есть они звонили, говорили, что сочувствуют…
– И их зовут?..
– Колин и Джо. Фамилий не помню.
Кларк подвела его к своему столу, запустила диск и перемотала запись до финальных титров.
– Колин Спик и Джозеф Мэдден, – прочитала она.
– Наверное, – согласился Шенкли.
– Во время первоначального расследования их наверняка допрашивали?
– Думаю, да. – Шивон не сводила с него взгляда, и он пожал плечами: – Меня про них никто не спрашивал.
– Ну а я спрошу: мог ли Стюарт использовать их советы в работе, которую он выполнял для Джеки Несса?
Шенкли нахмурился, напряг память.
– Они часто сидели втроем, совещались о чем-то, – признался он. – Думаете, это важно?
– Может, и нет. – Кларк ободряюще улыбнулась – она же разговаривает не с коллегой, а с гражданским, и к тому же свидетелем. – Нам просто нужно убедиться, что мы ничего не упустили. У вас остались телефонные номера этих людей? Может, вы знаете, как еще с ними связаться?
– Не очень.
– И на Фейсбуке не дружите?
Шенкли отрицательно покачал головой, огорченный, что разочаровал ее.
– Не берите в голову, – сказала Кларк.
Йейтс в упор смотрел на них из-за своего стола.
– Похоже, перерыв окончен. Однако помните, что я говорила насчет тех рейдов.
У полицейского участка в Лите собственной стоянки не имелось, поэтому Кларк поставила “астру” возле Лит-линкс и, не вылезая из машины, достала телефон. До Гэйфилд-сквер было от силы пять минут езды, и она собиралась наведаться туда, но решила позвонить. Констебль уголовного розыска Кристин Эссон взяла трубку сразу же.
– Приветствую тебя, незнакомка.
– Кристин, ты в управлении?
– Худо-бедно справляемся без тебя.
– Прости, что до меня было не дозвониться. У нас тут немного суматошно. Все в порядке?
– Вчера четыре часа просидела в суде, только чтобы узнать, что слушания отложили. Слава богу, на свете есть “Кэнди Краш”[13]13
Популярная игра для смартфонов.
[Закрыть].
– Ты сегодня занята?
– А что тебе надо?
– Дело Эллиса Мейкла.
– Зачем?
– Помнишь, как звали его дядю?
– Который в татуировках?
– Да.
– Вроде бы Дэмиен или Дэриен?
– Даллас, – твердо сказала Кларк. – Вот как его звали.
– А тебе зачем?
– У него есть судимость, да?
– Участвовал в паре стычек.
– Его данные могут быть в деле?
– Шивон, что там у тебя?
– Да ничего, неверное. Просто хочу с ним поболтать.
– Все хранится в архиве. Поднять дело?
– Только если у тебя найдется время.
Рядом встала еще одна машина.
– Кристин, я тебе перезвоню.
Кларк закончила разговор и опустила окошко. То же самое сделал и Ребус.
– Какая приятная неожиданность, – прокричал он, как через пропасть.
– Джон, ты что здесь делаешь?
– Хотел развести кого-нибудь на чашку чая. А ты?
– Я здесь работаю, ты не забыл?
Но Ребус указал на полицейский участок:
– Вообще-то ты работаешь вон там. Но по какой-то причине ты метнулась на машине сюда, чтобы позвонить или чтобы тебе позвонили. Весьма загадочно.
– Может, я хотела куда-нибудь поехать.
По взгляду Ребуса Кларк стало ясно, как она огорчила его своей ложью.
– Ну ладно, – созналась она, – дело в звонках.
– Из телефона-автомата?
– На Кэнонгейт. Автомат напротив бара под названием “Маккензи”. В баре работает дядя Эллиса Мейкла.
– А Эллис Мейкл?..
– Пару месяцев назад его признали виновным в убийстве подружки.
Ребус кивнул:
– Подросток? Из Реселрига?
– Дисфункциональная семья и так далее и тому подобное. Алкоголь, наркотики, гормоны и ревность.
– И теперь его семейство достает руководителя следственной группы? Хочешь, чтобы я сказал кому-нибудь незлое тихое слово – или даже довольно громкое?
– Я сама разберусь. Так зачем ты приехал?
– Ты видела Малькольма?
– Я спросила его насчет светской болтовни со Стилом. И мне кажется, что Малькольм просто хочет защитить тебя.
– Он думает, у Чаггабугов на меня что-то есть?
– Джон, у любого полицейского, кто хоть раз работал с тобой, на тебя что-нибудь есть.
– Не поспоришь. – Ребус напустил было на себя покаянный вид, но безуспешно. – И ты попыталась связаться с этими двумя?
– Ты бы лучше держался от них подальше.
– Я всегда ценил твои советы, Шивон. – Он помолчал. – Так ты пыталась?
– Нет.
– А Малькольм бы да, верно?
– Джон, прошу, хотя бы на этот раз послушай, что тебе говорят. – Ребус не ответил, и Кларк глубоко вздохнула, потирая виски. – Я сейчас совершенно спокойно могу обойтись без всего этого.
– Потому что у тебя есть рыбка пожирнее?
– Не исключено, что кинооператор и звукорежиссер, работавшие на Несса, могли оказывать Блуму профессиональную помощь.
– В каком смысле?
– Они давали ему советы насчет записи разговоров и съемки встреч.
– Правда?
– Так говорит Дерек Шенкли.
– И было это незадолго до исчезновения Стюарта?
– Пока не знаю. Для тебя это, похоже, неожиданность?
– Угадала.
– По словам Дерека, никто из первой следовательской группы даже не подумал его об этом спросить.
– Он мог бы поделиться информацией добровольно.
– Мог бы. Но не поделился. Мне кажется, он был очень обижен. Вы смотрели на него как на одного из главных подозреваемых. Плюс на допросах пытались запугивать его приятелей.
– У меня просто сердце разрывается.
– Ты вообще помнишь, чтобы их допрашивали – Колина Спика и Джо Мэддена?
– Я лично их не допрашивал. Если с ними кто-то беседовал, в деле должен быть протокол.
– Если только Мэри Скилтон или Даг Ньюсом записать не забыли…
– Да уж, – признал Ребус. – А Спик и Мэдден? Поговоришь с ними?
– Да, если смогу их найти.
– А я пока попробую тебя обрадовать.
Кларк взглянула на него:
– Как?
– Расскажу тебе кое-что, чего ты не знаешь.
– Ну попробуй.
– В тот фильм про зомби вложил деньги Великий Джер Кафферти.
– Тоже мне новость.
– А еще он как-то целый день наблюдал за съемками, в Портаун-Вудз. Более того, позже Несс пытался продать рощу ему.
– Ты разговаривал с Кафферти. – Не вопрос, а утверждение.
– Он тебе привет передавал.
– Тебе бы хотелось втравить его в это дело, да?
– Конечно.
– Но ты сомневаешься, что это возможно.
– Мечтать же не запретишь? В крайнем случае можно вытащить его на допрос, выдрать пару часов из его дня. Шивон, это новая информация.
– Я запишу.
– У тебя усталый голос. Сделай перерыв, прокатись до Гэйфилд-сквер, загляни в дело Мейкла. – Судя по улыбке, Ребус дразнил Шивон. – Но я же молодец? А когда ты уедешь, я смогу занять твое парковочное место.
17
Фокс спустился в приемную к стойке дежурных.
– Какое у тебя дело, Джон?
– Может, поднимемся, обсудим этот вопрос?
Взгляд Ребуса метнулся к стойке; дежурная старательно изображала, что разговор ей неинтересен.
– Лучше не надо. Конфликт интересов, все такое.
Ребус сделал вид, что обдумывает его слова.
– Это вы там настолько заняты? Ни минуты нет, чтобы поговорить о старой серии “Безумных гонок”?
Фокс сердито глянул на него, театрально вздохнул:
– Ну идем. Вы поосторожнее, – предупредил он, поднимаясь перед Ребусом по лестнице. – Шивон могла узнать о моей встрече со Стилом, только если с ней поделился кто-то из журналистов, что ошиваются рядом. И, по-моему, есть всего один кандидат на роль человека, который знает некоторых в лицо.
– Лора Смит, – констатировал Ребус. Фокс промолчал, и Ребус добавил: – Мне просто надо знать, как связаться со Стилом и Эдвардсом.
– Зачем?
– Не волнуйся, Малькольм, я не вынашиваю планы о тайном сговоре. Просто после нашей последней встречи уж сколько времени прошло.
– Ну что ж.
Остановившись у двери кабинета, где работали следователи, Фокс повернулся к Ребусу и скрестил руки на груди. Ребус подчеркнуто заинтересованно смотрел на дверь кабинета.
– У меня в горле пересохло, если ты приглашаешь.
– За углом есть кафе.
Ребус внимательно оглядел его.
– Малькольм, ты что-нибудь нашел в этих коробках? Что-нибудь, из-за чего мне стоило бы беспокоиться?
– Да, и именно поэтому тебе сюда нельзя.
Дверь допросной отворилась, и появились три человека: Сазерленд и Рид сопровождали к выходу Билла Ролстона, шагавшего впереди.
– Все в порядке, Билл? – с нарочитой беззаботностью спросил Ребус. – Они что, выбивали из тебя признание?
Ролстон пожал ему руку.
– По-моему, правильнее сказать “была оказана любезность”. Дальше они за тебя возьмутся?
– Всегда рад помочь следствию.
– Может быть, только сначала мы закончим с мистером Ролстоном, – сказал Сазерленд. – Кстати, пора сделать перерыв на чай. Мистер Ролстон неважно себя чувствует.
– Сожалею.
– Легкая простуда, не более того. – Ролстон взглядом дал Ребусу понять: ему не хочется, чтобы кто-нибудь хоть словом обмолвился, что у него рак.
– А мы как раз туда, – отозвался Ребус, открывая дверь кабинета следовательской группы и жестом приглашая Ролстона войти первым. – Но имейте в виду, кружек может не хватить.
Сазерленд вопросительно взглянул на Фокса, но у того не нашлось ответа. Ребус уже вовсю хозяйничал: раскладывал по кружкам чайные пакетики, включал чайник, спрашивал Ролстона, нужны ли ему сахар и молоко. Дерек Шенкли какое-то время наблюдал за ними, а потом поднялся и подошел ближе.
– Я вас помню, – сказал он Ребусу.
– Я вас допрашивал, – согласился Ребус. – Кажется, всего однажды. И явно произвел на вас впечатление.
– Не особенно хорошее, – заметил Шенкли. – Но вы хотя бы не называли меня педиком в лицо, просто по вашему виду казалось, что вы на это способны.
– Времена изменились, мистер Шенкли. Надеюсь, вы это заметили.
Шенкли оглядел кабинет.
– Может быть, – наконец признал он, и его взгляд остановился на Билле Ролстоне. – А вы руководили расследованием, да? Я видел вас по телевизору.
Шенкли переключил внимание на Ребуса, потом снова посмотрел на Ролстона.
– Значит, двое полицейских, которые вели предыдущее расследование, угодили в центр нового?
– Все не так, как кажется. – Сазерленду показалось, что он обязан это сказать. – Мистер Ролстон помогал нам прояснить обстоятельства, которые предшествовали…
– А он? – Шенкли указал на Ребуса.
– Ну… – Сазерленд обратился к Фоксу: – Что здесь делает мистер Ребус?
– Не вините инспектора Фокса, – вмешался Ребус. – Меня пропустили дежурные внизу. На самом деле я пришел поговорить с инспектором Кларк, и не о расследовании. Когда мистер Ролстон остановился поздороваться, инспектор Фокс как раз пытался выпроводить меня.
– И все же, – раздраженно сказал Сазерленд, – вы явились в штаб-квартиру расследования и разливаете чай как у себя дома.
– Виновен по всем пунктам. Думаю, – Ребус повернулся к Ролстону, – тебе разрешат приготовить собственное варево.
– Малькольм, – сказал Сазерленд, – проследите, чтобы мистер Ребус покинул здание, и как можно живее.
– Да, сэр. – Фокс легонько положил руку Ребусу на запястье.
– Так вы сегодня не станете трепать мне нервы? – Ребус демонстративно покивал. – Что ж, когда я вам понадоблюсь – вы знаете, где меня найти.
Он медленно прошествовал к двери, цепко глядя по сторонам, подмигнул в ответ на ехидную улыбку Джорджа Гэмбла, одновременно краем уха стараясь уловить обрывок телефонного разговора, который Фил Йейтс вел, судя по репликам, с криминалистической лабораторией в Хауденхолле.
– Про наручники новых сведений нет? – театральным шепотом спросил Ребус у Фокса.
– Вряд ли ты случайно потерял пару браслетов.
– Малькольм, ты отлично знаешь, что многие копы придерживают как минимум одни наручники.
– Ловко ты ушел от моего вопроса.
Дверь за ними закрылась. Подойдя к лестнице, Ребус остановился и повернулся к Фоксу:
– Спасибо можешь сказать мне потом.
– За что?
– За то, что я соврал насчет дежурных.
– Ты же понимаешь, что Сазерленд устроит им разнос? А когда они скажут, что не пропускали тебя, он потребует объяснений уже у меня.
– У тебя выдалась передышка – используй ее с умом.
– То есть я должен состряпать историю?
– Или просто сказать ему правду – что я хотел поговорить с тобой насчет антикоррупционеров и выяснить, почему они ждали тебя именно возле этого полицейского участка. – Ребус помолчал. – Не уверен, что твой босс придет в восторг, но если тебе так больше нравится… – И он начал спускаться по лестнице.
Фокс, помедлив минуту, последовал его примеру.
– А почему просто не позвонить в Гарткош и не попросить соединить тебя с АКО?
– Мой звонок зафиксируют?
– Вероятно.
– Вот тебе и ответ.
– Пойми, Джон, если ты с ними встретишься хоть на каких условиях или даже просто позвонишь, кто-нибудь где-нибудь этим заинтересуется.
– И этот кто-нибудь увидит заговор там, где его нет. – Ребус толкнул дверь и вышел на тротуар; Фокс вышел следом за ним.
На трубах вентиляции дома напротив пронзительно кричали чайки.
– Дело о пропавшем без вести – дырявое как решето, – говорил Фокс. – Даже я это понимаю, хотя сижу над ним всего пару дней. И Тесс Лейтон понимает. Записи подчищены, даты и время часто указаны ошибочно, полицейские не ездили туда, куда должны были ездить, а потом пустились прикрываться ложью и полуправдой. Плюс следователи слишком благосклонно обошлись со СМИ и не слишком благосклонно – с родственниками Блума и с его друзьями.
– Людям свойственно ошибаться, Малькольм.
Какое-то время они смотрели друг на друга; ботинки Ребуса отделяли от ботинок Фокса каких-нибудь восемнадцать дюймов асфальта.
– И кроме того, – упрямо добавил Фокс, – твоих приятелей Стила и Эдвардса, учитывая их связь с Эдриеном Брэндом, нельзя было на пушечный выстрел подпускать к расследованию.
– Но мы же не знали, в самом начале – не знали. – Ребус выдавил из упаковки подушечку жвачки и сунул в рот.
– Они вполне могли сами вызваться дать показания.
– Они и вызвались, разве нет?
– Они и половины всего не сказали. Господи, Джон, это же не бином Ньютона. – Фокс отрицательно покачал головой, когда Ребус предложил ему упаковку. – Если я понимаю, то и другие поймут. И не все будут на твоей стороне.
– Делай что должен, Малькольм. Мы взрослые люди и готовы иметь дело с последствиями.
– Но ты на пенсии. Ты потеряешь не так много, как другие.
– Вот потому Чаггабуги и рвутся узнать, как далеко вы продвинулись. Они годами карабкались на грязные скользкие вершины АКО. – Надув щеки, Ребус дохнул ментолом. – Ты же знаешь, что если я смогу помочь – я помогу. Будь у меня тогда что-то, хоть что-то, что я мог бы доказать…
– Джон, ты ничего от меня не утаиваешь?
Ребус натянуто улыбнулся.
– Продолжай копать, Малькольм. Может быть, во глубине этих коробок погребено что-то важное. – Он помолчал. – А теперь… Я же говорил: ты у меня в долгу.
– Да ну?
– За то, что я прикрыл тебя перед Сазерлендом. Телефонного номера Стила мне вполне хватит. У меня такое чувство, что Эдвардс уже научился составлять фразы, не говоря уж о том, чтобы составить представление о чем-то.
Фокс вздохнул и, глядя на экран телефона, пролистал список контактов. Телефон Ребуса возвестил, что информация получена.
– Угостить тебя чаем? – спросил Ребус, указывая на кафе на углу напротив.
– Нет, лучше вернусь. – Фокс как будто колебался. – Я тебя предупредил. Будешь теперь обдумывать каждый шаг?
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?