Текст книги "Мастер боли"

Глава 41

На дворе уже совсем рассвело, чистый белый снег искрился на солнце, разными оттенками радуги. Вадим вышел на двор с самоваром и опять начал его раскочегаривать. У него это получалось очень ловко, уж и не скажешь что это городской парень. В морозном воздухе разносился вкусный запах горящих кедровых шишек. Когда самовар закипел он, подхватив его, внёс его в дом, поставив его на стол. Пшённая каша, поставленная ещё с вечера, уже упрела. Эх, пшённая каша, заваренная на молоке, сдобренная хорошим куском сливочного масла, да заправленная диким мёдом, с хорошей горбушкой свежего хлеба, наверное, нет ничего вкуснее. А лущённые кедровые орешки, размолотые в «крупку» и добавленные в кашу и вовсе придавали завтраку непередаваемый вкус. Копчёное сало, блестящее множественными прожилками розового мяса, оттеняло это простое богатство, таёжного стола. Запах свежезаваренного чая с какими-то травками, вызывал обильное слюноотделение.

Охранники, зашли в дом, поздоровавшись с Президентом и Вадимом, с таким аппетитом налегли на предложенные яства, что чудилось, был слышен хруст орешков, попавших на молодые зубы. Президент ел очень аккуратно, но казалось, что не замечает вкуса еды, погрузившись в свои мысли. Значит, что-то удалось заронить ему в душу, это радует, может, удастся эту глыбу, что зовётся Россия, столкнуть на нужные рельсы, ведущие не в тупик. Охранники, поев, убрали за собой и поблагодарив вышли во двор. Они направились к овину, за своим бывшим «коллегой». Президент тоже доел, аккуратно отодвинул тарелку, встал из-за стола. Он подошёл к куртке, достал рацию и настроив канал связался с абонентом.

– «Тень, здесь Первый»

Рация тут же ответила.

– «Первый, „Тень“ в канале»

– «Тень, передислоцируйтесь на хутор, хозяин в гости приглашает и просит присмотреть за округой»

– «Первый, принял, в течение двух часов будем на точке»

Президент перестроил рацию на другой канал.

– «Второй, здесь Первый, забрать меня из избушки, возвращаться к врачам не планирую. Обеспечить вылет домой»

– «Второй принял, исполняю, транспорт будет через сорок минут»

Президент обернулся к Вадиму.

– «Ну что же, пора гостям и честь знать, но всё что вы сказали, я запомнил. И действительно делай то, что нужно и будь что будет»

Он протянул руку прощаясь. Вадим ответил тем же, крепкое мужское рукопожатие соединило этих двух человек, решивших перевернуть весь мир. На дороге, ведущей к хутору, показались машины, как ни странно это были не машины представительского класса, «Комбата» сопровождали два «Тигра», а замыкал эту кавалькаду «Скорпион». Хотя оно и понятно «Мерседесы» по этой дороге явно не прошли бы. Всё четыре машины заняли почти весь двор, из «Скорпиона» высыпалось, наверное, до отделения бойцов в штурмовой броне, занявших сразу оборонительные позиции. К дому никто не подходил, Шер, лежавший на крыльце, равнодушно взирал на это столпотворение, Рыська забралась, аж чуть не на конёк дома, наблюдая за людьми во дворе. А вот бойцы явно чувствовали себя не в «своей тарелке», особенно когда из-за овина, вначале выглянули Волчара с волчицей, а потом и вовсе легли между овином и баней.

Президент оделся и вместе с Вадимом вышел во двор. Шер сразу подошёл к Вадиму, засовывая свою лобастую голову том под руку. Президент подошёл к старшему, стоявшему у двери «Комбата», поздоровавшись он что-то объяснил ему. Тот сразу отдал команду, и пара бойцов подскочила к охране, приняв у тех упакованного клиента. Того потащили к «Скорпиону» и открыв задние двери лихо закинули в салон. Президент вернулся к Вадиму, ещё раз пожал ему руку и вручил рацию вместе с росписью каналов, по сути, этот прибор был не только рацией, но и ещё спутниковым телефоном, имевшим прямой выход на Президента. Президент подошёл к машине, оглянувшись, махнул рукой, прощаясь с Вадимом и сел в машину. Ну, вот и ещё один этап минул, машины вырулили на дорогу и скрылись в поднятой туче снега, рванув на хорошей скорости.

Вадим устало потрепал Шера по голове и вернулся в дом, надо было ожидать прибытия бойцов командира с позывным «Тень». Часа через полтора, на дороге показался тентованный войсковой «Урал», взрёвывая двигателем, он втянулся во двор хутора. Из кабины выскочил подтянутый человек в полевой форме полковника. Видно было, что он прошёл тяжёлую школу жизни, не смотря на то, что на вид ему можно было дать лет сорок, его виски покрывала седина. Двигался он очень экономно и плавно, как бы перетекая. Он оглядел двор и направился прямиком к Вадиму.

– «Полковник „Тень“, командир отдельного подразделения „Призрак“. В соответствие с приказом прибыли для вашей охраны. Где прикажете разместить личный состав?»

– «Что же с приездом, меня зовут Вадим, разместиться можно и в доме, в овине и бане, последнее, правда, не желательно. Выбирайте сами»

– «В доме тоже не желательно, потому что мы будем тогда на виду, у овина есть отдельный выход?»

– «Есть выход к лесу, он отапливаемый, там есть прошлогоднее сено, правда за овином у меня живёт Волчара с семьёй. Думаю, что я его попрошу, и он будет не против соседей»

– «Волчара? А кто это?»

Вадим как бы ушёл в себя, взгляд его опустел, потом он встрепенулся. В это время из-за овина появился Волчара во главе всего семейства. Шер, продолжавший сидеть у ног Вадима, даже ухом не повёл. Рыська, сидевшая на коньке дома, мяукнула со взрыком, как бы обращая на себя внимание. По белому снегу метнулись две быстрые тени, материализовавшись в пару куниц, застывших столбиками с другой стороны от Вадима.

– «Топтыгин, к сожалению, залёг до весны, и показаться не может. Бывает, прибегают зайцы и лисы могут прийти и сохатые. Так что прошу предупредить ваших людей, что диких зверей здесь бывает много, они все приходят ко мне. А пока позовите бойцов, пусть мои дикие друзья с ними познакомятся»

Полковник стоял с ошалелым видом, он, конечно, повидал многое, но вот такое он видел в первый раз. Затем он скомандовал строиться, из кузова выскочили восемнадцать человек, без особой суеты, но быстро ими из кузова были извлечены баулы с оружием и РД с личными вещами. Полковник пояснил для них ситуацию, после чего отошёл, повернувшись к Вадиму. Тот стоял, как будто это его не касалось, а вот звери стали ходить вокруг бойцов, обнюхивая их и заглядывая в глаза. Когда закончилось это представление, Волчара повернул свою лобастую голову и медленно кивнул, после чего направился с семейством опять за овин. Шер подошёл к Вадиму мягко потёрся мохнатой головой о его руку, после чего почти без разбега перемахнул через забор в сторону леса. Рыська опять хрипло мяукнув, замахала коротким хвостом и составила Шеру компанию, правда не так грациозно, всё же росточком поменьше. Куницы оббежали каждого из бойцов и стремглав умчались к овину.

– «Ну, вот товарищи, вы познакомились с моими друзьями, прошу любить и жаловать»

Потом повернулся к полковнику и сказал.

– «Думаю, в моих советах вы не нуждаетесь, а поэтому как устроитесь, прошу в дом чай пить»

Полковник скомандовал, и бойцы с немного оторопелым видом двинулись к овину. «Урал» взревев, развернулся и резво уполз в сторону города. А бойцы, оценили по-сибирски крепко сделанный овин, так как в нём всю ночь топилась печь он был тёплым и уютным. Старшина Нестеров, тут же взялся за обустройство, доски лежали здесь же. Очень быстро были сбиты нары, стол и скамейки, в углу появилась ружейная стойка и стеллажи. Печь была не большой, но на ней вполне возможно было приготовить еду на двадцать человек. Пока суть да дело, бойцы натаскали чистейшей воды из колодца. Были, конечно, проблемы, но потихоньку они все разрешились. Полковник проследил что бы всё было сделано основательно, после чего вышел во двор. Во дворе, Вадим охотничьим ножом ловко лущил лучины для самовара, возле него опять сыто щурясь Шер. Рядом на доске лежала разделанная туша поросёнка, было видно, что свин лишился жизни, не от ружья, от клыков таёжной кошки. То есть получается, что дикие звери кормили этого странного человека.

Н-да и стоило после всего этого так маскироваться, лежать в сырой осенней траве, а затем в снегу. Разве от дикого зверя спрячешься? Нет, оторваться и бежать можно, а вот играть в прятки бесперспективное занятие. Эх, видно правду говорил Фролов, когда заявил, что рысь его в лицо лизнула. А он старый не поверил, решил, что известный шутник пулю льёт. Но слава создателю парнишка вроде бы нормальный без закидонов, эвон как самовар раскочегарил, да и тушу разделал под стать заправскому охотнику. Кстати, обрезки собрал в кучку, к которой сразу подтянулись волки. В общем, сплошная благодать. В этот момент на дороге показалась машина, Полковник вначале напрягся, а потом узнал полицейскую машину, что почитай, что ежедневно приезжала на хутор.

Глава 42

После того как Президент сел в «Комбата», он тут же связался по спутниковому телефону со своими помощниками, что остались в Москве и тянули всю рутину повседневных дел. Сообщённые сведения не очень обрадовали, вчера ближе к вечеру оппозиция активизировалась, причём неприятно то, что они выступали практически единым фронтом. Всё действо очень походило на начало украинского Майдана. Более того, время начала событий уж очень коррелировалось с временем, когда ракеты, что должны были стартовать с упавшего Б-52, должны были достигнуть цели. То есть явно всё это управлялось явно из Штатов. Присланные видеосюжеты, вызывали ощущение сюрреализма, красные флаги компартии соседствовали с радужными флагами «нетрадиционщиков», всё это разбавлялось чёрно-жёлтыми флагами «монархистов». Народу вышло всё же не очень много, тысяч пять не более, на фоне более чем десятимиллионного населения Москвы, почитай что капля. Кстати, его порадовала реакция жителей на это сборище, от нейтральной до агресивнонеприемлющей, на грани применения физического насилия. Но он-то знал, достаточно будет спровоцировать, эту толпу, моментально она начнёт расти за счёт зевак и тех, что ранее звали «люмпенами». Надо было принимать срочные меры, радовало, что в действо пока не вмешался Вадим, значит, считает, что сами справимся.

Следующая связь была установлена с министром МВД и министром Обороны. Обоим был передан пароль «Лесной пожар», давно разработанная операция по предотвращению вот таких выступлений. Он знал, что через совсем короткое время из ворот воинских частей начнут выдвигаться воинские подразделения и в связке со специальными подразделениями полиции приступят к наведению порядка. Он надеялся, что все эти выступления не нанесут неприемлемый ущерб, а вот зачинщики и организаторы начнут давать признательные показания, что должны были бы привести к реальным вдохновителям и спонсорам всего этого безобразия. Так что пока он был спокоен, жители России в девяностые получили хорошую прививку от такого проявления «свободы», но всё же лучше, если бы он был сейчас сам в Москве.

Когда кортеж Президента проезжал через Братск, направляясь к аэродрому, пассажир имел возможность понаблюдать, как небольшая толпа, собравшаяся на главной площади, очень быстро и аккуратно была рассечена, подоспевшими подразделениями СОБР, на небольшие группки. Каждая из групп была оттеснена к стоявшим машинам и там заботливо упакованных клиентов, невзирая на их вопли, складировали в полицейские автобусы. Организаторов, среди которых Президент с удивлением узнал мэра Братска и губернатора, поодиночке распределили в армейских легковых автомобилях и развезли в разные стороны. Он был доволен слаженной и профессиональной работой полиции, солдаты так и остались на заднем плане, абсолютно не востребованными.

Уже в самолёте, с президентом связался министр Обороны, доложивший, что из Монголии доставлены «чёрные ящики» Б-52 и блоки наведения ракет, расшифровке информации из них приступят самые опытные из специалистов. Стало быть, по окончании расшифровки можно будет предъявить в ООН данные о цели вояжа этой махины. Так же в Москву были доставлены боевые части ракет, имевшихся на борту «самолёта-неудачника», и документы экипажа. Да, явно «злейшие друзья» бьются в истерике, совершая глупые ходы, впрочем, как и говорил Вадим. Кстати, Президент всё больше сживался с предложениями Вадима, находя в них всё больше и больше плюсов. Очевидно, действительно его ставка на, казалось бы, проверенных людей, оказалась неверной. Дружба, увы, если она и была, оказалась неверной мотивацией для выделения их в класс управляющих. Ну что же будем искать меритократов или выращивать их.

Под крылом самолёта проплывали необъятные просторы России, Президент задремал, успокоенный равномерным гулом самолёта. Во сне он видел, Шера, подсовывающего свою мохнатую голову ему под руку. В это время в Москве около сотни человек, уж совсем отмороженных на голову, решили разобраться, как они считали с представителем Вадима в Москве. А, что, они вон собирались на площади в центре города и ничего, может злой гений «свободы» иссяк. Подогретые «крепкими спиртными напитками», предоставленные им «сочувствующими» деятелями бизнеса, они направились к храму Вознесения Господня, «пообщаться» с тамошним настоятелем. Правда, «общение» они представляли себе только при помощи удачно прихваченных с собой бит. На «общение» их, кстати, сподвигли те же «сочувствующие». Гогоча и задирая прохожих, выкрикивая нацистские речёвки, они почти дошли до храма, когда это произошло. Вначале у всех разболелась голова, причём с каждым шагом эта боль всё усиливалась, но алкогольная анестезия, помогла им какое-то время выдержать эту боль. Вот тогда на них обрушилась БОЛЬ, она их просто сшибла с ног. Воя они катались по заснеженной земле, потом эта боль перешла в безвременье и тишину смерти. Некоторые из тел, разбросанные на земле, ещё рефлекторно подёргивались, не желая покидать этот бренный мир, но от них уже ничего не зависело, от слова совсем.

Точно такая же участь постигала «сочувствующих», в числе которых по странному совпадению оказался американский атташе. Кризис всё нарастал, волна смертей прокатилась по всей земле, очень многие из славных прибалтийских парней не смогли пережить этого дня, наверное, от расстройства за очередной проигрыш «демократии». Но больше всего поразили смерти тех, кто считался «друзьями Президента» весь мир застыл в ужасе. Ужас был и в том, что некоторые из умерших в момент смерти находились в предельно защищённых бункерах, способных выдержать практически всё, ну разве что только не попадание на Солнце. То есть получается, от Посланника нет никакой защиты. Истерия поднятая «свободной прессой» перехлёстывала через край. В адрес России неслись проклятия, толпы народа собирались с требованием, где линчевать, а где распять Посланника. Другие заперлись по домам, вздрагивая от каждого шороха, а если не дай Бог чувствовали боль, на которую раньше не обратили бы, кидались к купленным православным образам и усиленно молились. Мир менялся на глазах.

Мусульмане вдруг опять вспомнили, что Коран говорит об уважении православных, а стало быть, можно считать эти религии чуть ли не родственными. Ближний Восток, совсем затух, как гаснут угли залитые ведром воды. Святой Исса стал занимать вторую строчку в иерархии. Как ни странно это принесло свои плоды, люди сдавали оружие и возвращались по своим домам к нормальной жизни обычных граждан. Интересно то, что в отличие от Ближнего Востока, излечившегося от кровавого безумия, сатанисты, протестанты, баптисты и представители других конфессий, вдруг вспомнили о взаимных претензиях, и все вместе ополчились на православную церковь и Штаты полыхнули. Их не остановило что в Латинской Америке, после конфликта с православной Церковью, донов как то стало много меньше, да и то в основном молодые. В Штатах оказалось немалое число православных, они тоже объединились и стали давать отпор нападающим. Посланник в эти разборки не вмешивался, ну разве что совсем немного. В истерике была Швейцария, на её долю выпала не малая доля почивших и далеко не последних людей в бизнесе и политике.

Мировая финансовая система тоже покачнулась, да что там покачнулась. Доллар отправился в бесконечное пике. На мировых биржах началась охота за российскими ценными бумагами, ставшими вдруг очень авторитетными. Место доллара, как ни странно, занял не рубль, а юань. Многие из европейских стран вдруг стали вспоминать что не далее, чем лет эдак двадцать пять-тридцать они свою экономику привязывали исключительно к рублю, получая при этом бешенные преференции от СССР. А если вспомнить, как МВФ вдруг резко подобрел к России окончательно становилось ясно, что звезда Штатов стремительно начала закатываться, превращая ещё недавно сильнейшую страну мира, в обычное государство. Так что появление Посланника стало небольшим камнем вызвавшем, лавину, что сейчас корёжила практически весь мир. Но это было в ближайшем будущем, а пока Президент дремал, приближаясь к Москве.

Машина полиции влетела во двор хутора и остановилась у крыльца. Выскочивший лейтенант, натолкнулся на полковника и огорошено замер. Отдав честь, он очень осторожно спросил.

– «Простите товарищ Полковник, а могу я увидеть Вадима?»

– «От чего же нет? Если он захочет вас увидеть, это его прерогатива. Так что все вопросы не ко мне»

Лейтенант взлетел на крыльцо. Шер, лежавший сбоку, приоткрыл глаз, узнав посетителя, протяжно зевнул и снова заснул. Лейтенант постучал в дверь, после чего вошёл. Вадим сидел с отрешённым видом, только на лбу, быстро пульсировала жилка, выдавая его напряжение. Лейтенант застыл, ожидая, когда на него обратят внимание. Минут через десять, Вадим расслабился, и его лицо как-то обмякло. Он поднял глаза на лейтенанта, того как всегда передёрнуло от той силы и глубины, что плескалась в этих глазах, окружённых лучиками морщинок. Потом Вадим улыбнулся, узнавая вошедшего.

– «Здрав будь, дружище. Как батя, себя чувствует? Иван Гаврилович не собирается меня посетить? А, в общем, то стоит»

– «С батей, Вадим Афанасьевич вроде всё в порядке, а ваше приглашение я обязательно передам. Но я что гнал, вчера в Братске начались выступления против власти, но оказалось, что утром они закончились. Мы получили приказ, и вся эта шваль уже сидит по КПЗ, нам даже в подмогу солдатиков давали, но те не понадобились»

Глава 43

Отец Фома узнал о гибели почти сотни людей, что направлялись к нему с недобрыми намерениями. Он был очень расстроен, всё же его душа была настроена помогать каждому, кто окажется вблизи него. Умом он понимал что, скорее всего эта толпа его бы убила бы, но всё же не мог не сожалеть о гибели этих людей. Всю ночь он простоял перед образами, прося Создателя вразумить людей, а поутру он принял решение обратиться к Патриарху, с просьбой освободить его от служения в храме. Затем направиться на розыски Вадима, что бы, будучи рядом с ним как то воздействовать на того, смягчить его душу. В тоже время он знал о множащихся случаях чудесного излечения безнадёжно больных по всему миру, как в прочем и о том, что в хосписе при храме, куда он уже давно перестал заглядывать. Были и можно сказать, курьёзные случаи, если бы они не касались людей. Начавшая катиться по всему миру волна создания культов Посланника, угасла сама собой, после заболевания новоявленных гуру, якобы имевших связь с Посланником.

Конечно, он не знал, где сейчас обретается Посланник, но надеялся на помощь Президента. Возможно, это и самонадеянно, но в своё последнее посещение Президент открытым текстом сказал, что знает о местонахождении Посланника. Конечно отцу Фоме, было жалко оставлять приход, увы, не храм, хотя в его возрождение Фома вложил всю душу. Ему было тяжело и жалко оставлять тех, к кому он сам приходил в последнее время, неся им облегчение души и божью благодать. Но его безумно тянуло оказаться вблизи Вадима, ощутить на себе очищающий огонь его души, услышать его спокойный, чуть глуховатый голос, увидеть грустный прищур его глаз. Поговорить с ним, соприкоснувшись той бесконечной вселенной души Вадима, ощутив себя при этом песчинкой золота, что намывается в лотке жизни.

Фома надеялся, что Патриарх не станет препятствовать его просьбе, ведь тем более, поначалу сам Патриарх хотел его заменить, другими, что имели, куда больший вес в церковной иерархии. Вот и на следующий день, он собрался и отправился в Патриархию, что бы испросить аудиенции. Пока он шёл к метро, в своём потёртом пальто, одетым поверх такой же старенькой рясы, навстречу ему попалось ну не меньше десятка его прихожан. Они с огромным уважение просили у него благословления, удивляя тем самым прохожих. Так он пешком добрался до метро, затем выйдя на станции Кропоткинская, дошёл до здания секретариата Патриархии. Там он подал прошение о аудиенции, думая что ему назначат или время повторного посещения, или когда ему позвонят о аудиенции. Но на удивление, секретарь, только глянув на посетителя, тут же, указав ему на стул, прошёл в покои Патриарха. Буквально через пару минут, он вернулся, помог отцу Фоме раздеться, введя того в смущение и провёл того в покои, не обращая внимания, на других посетителей.

На удивление отца Фомы, Патриарх поднялся с кресла, и радушно пригласил его к гостевому уголку кабинета. Фома, смиренно склонив голову, прошёл к предложенному креслу и сел. Патриарх устроился напротив и выжидательно посмотрел на Фому. Тот собрался духом и начал говорить.

– «Ваше Преосвященство, обращаюсь к вам с просьбой, освободить меня от служения в храме и разрешить мне отыскать Посланника. Чувства мои мне говорят, что рядом с ним необходим пастырь, что душою сможет смягчать его»

Патриарх, выслушав это обращение, выглядел растерянным. Он задумался, как бы взвешивая сказанное отцом Фомой. Потом он поднял глаза на Фому.

– «Сын мой, вы в который раз меня не перестаёте удивлять. Мало кто из нашей братии, к моему глубочайшему сожалению, ради высокой цели отказался бы от места подобного вашему. Всё же грех тщеславия сильно распространён меж нами. Вы просите освобождения, но мне не хотелось бы, что бы благодать покинула ваш храм. Да я знаю, что вам тяжко видеть фарисейство и гордыню ваших новых прихожан и всё же прошу вас не отказываться окончательно от обета служения. Думаю, что мы изыщем возможность предоставить вам отпуск, для посещения Посланника. Но вы же говорили, что не ведаете где он сейчас. Как же вы собираетесь отыскать его в нашей необъятной стране?»

– «Отче, во время последнего посещения храма, о коем я вам сообщал, Президент сообщил, что местонахождение Посланника для него не является тайной. Вот я и тщил себя надеждой, обратиться к нему с просьбой помочь мне. Надеюсь, вы не откажетесь замолвить за меня слово перед ним»

– «Сын мой, вы же рассказывали, что между вами была установлена некая духовная связь, разве вы сами не можете обратиться к Посланнику с просьбой о помощи?»

В этот момент отец Фома выпал из реальности. Пред ним появилось, что то вроде карты, он видел Братск и его окрестности. Вдруг чуть севернее Братска запульсировала ярко белая точка. Всё это произошло в краткий момент, после чего отец Фома опять вернулся в реальность. Как бы не был краток этот момент, от внимания Патриарха он не прошёл незамеченным. И вот теперь Патриарх смотрел на отца Фому выжидательно. Отец Фома вздохнул и заговорил.

– «Вы были правы отче, воистину „просите, и ответят вам“. Похоже, нет нужды беспокоить Президента, Посланник, как я понял, явил мне место своё»

– «Вы уверены, сын мой? Давайте проведём эксперимент, мы сейчас не говорите мне место, а я попробую об этом узнать у Президента, а затем мы сравним. Если это действительно извещение Посланника, то воистину он нам послан Создателем. Вы согласны на такое?»

– «Хорошо Ваше Преосвященство, я готов выполнить вашу просьбу»

Патриарх взял телефон и стал набирать номер. Через несколько секунд, на том конце ему ответили, Патриарх попросил передать Президенту, что хотел бы с ним переговорить. После чего, предложил отцу Фоме отобедать с ним, воистину небывалое событие, но этим он дал знать всем, что теперь отец Фома, вхож в ближний круг. Опыт Патриарха говорил о том, что это поможет ещё сильнее укрепить его позиции не только в Православной церкви, но и в других религиях, близкого и не очень толка. Сразу после обеда Патриарху позвонили из администрации Президента, а затем и соединили с ним. Патриарх ему озвучил, то о чём говорили с отцом Фомой. Президент заинтересовался и сообщил Патриарху местоположение Посланника на данный момент. Отец Фома точно не мог слышать разговора, находясь за дверью. Патриарх попросил принести ему две карты России, после чего на одной из них отметил место и свернул её. После чего п кабинет был приглашён отец Фома и перед ним развернулась вторая карта, на которой он поставил одну точку. Сравнение карт не оставило сомнений что Посланник, может передавать свои мысли отцу Фоме. Благословив и проводив отца Фому, Патриарх созвонился с Президентом и сообщил ему результат. Президент выслушал это и поблагодарил за информацию. А ещё через день отец Фома сидел в вагоне поезда, направлявшегося на Восток.

Президент, как и в прошлый раз, сидел в своём кабинете, размышляя о Джокере. Встряска, устроенная Джокером, продолжала сотрясать мир, рушились многие конструкции что строились и отшлифовывались веками. Россия, не заметно из страны-изгоя, превращалась в место, куда стали стремиться, миллионы, если не миллиарды жителей Земного шара. Несомненно, это с одной стороны было очень хорошо, с другой создавало массу проблем. Ну не была готова страна к такому массовому потоку паломников, а всё же это грело душу. Он был очень неприятно удивлён, когда узнал что в беспорядках, инициированных «злейшими друзьями», активно поучаствовали и многие из тех, кого он считал своими друзьями. Многие из них поняв что, затеянные пляски «либерастов» были оперативно подавлены, предпочли суровому климату России, кто Майями, кто Ниццу. Некоторые сочли, что дождливый климат Британии, для них более приятен. В общем, Посланник в своих рассуждениях был прав, а поэтому Президентом была дана команда, внимательно разобраться в хитросплетениях эконмических операций, начиная с начала девяностых.

Было интересно посмотреть на спектакль, что стал происходить после того как он довёл, через пресс-секретаря, условие Посланника. Вначале хилый ручеёк, решивших покатятся и возместить нанесённый ими стране ущерб, превратился в мощный поток финансовых поступлений. Бюджет, вечно страдавший отсутствием денег, вдруг стал таковым, что мог финансировать практически все начинания правительства и Президента. Кстати в правительстве тоже произошли перемены, в отставку подало большинство министров во главе с премьер-министром. А ведь прошло то всего дней двадцать пять, а такой эффект. Сразу после приезда, Президент стал заниматься чисткой аппарата силовых ведомств. Было странно и в этом деле ощущать помощь Посланника, когда это произошло впервые, у Президента возникло ощущение оторопи. Он пригласил к себе одного из кандидатов на должность в МВД и при входе ощутил невыносимую вонь гниения, быстро закруглив разговор, еле сдерживая рвотные позывы, отправил того восвояси. Сразу по выходу посетителя из кабинета, все эти неприятные ощущения исчезли. Президент отдал команду внимательно разобраться с этим чиновником. Несмотря на то, что проверка ещё была не окончена, уже можно было сказать, что по нему верёвка плачет.

Поезд, в конце концов доставил отца Фому в Братск, выйдя на площадь у вокзала. Он переговорил с местными, узнав, как добраться до остановки, за которой был съезд в сторону хутора Вадима. Бабулька, что просветила Фому, предупредила, что ходить, туда не стоит. Хозяин, мол, чужаков отваживает, рассказав, как семеро лыжников, попытавшихся добраться до этого таинственного хутора, сутки плутали в даже не лесу, а роще на окраине города. А ещё добровольная информаторша, очень позавидовала, людям что этот колдун привечает, они помолодели, как будто и не было прожитых лет. Но у Фомы перед глазами, как бы горела звезда видимая ему одному и звавшая его к себе.