Текст книги "Мастер боли"

Глава 56

Апрель пришёл споро, с теплом и ярким солнцем. Сугробы казавшиеся нерушимыми, вдруг как-то разом осели, из-под ноздреватого снега, зажурчали весёлые ручейки. В воздухе, бродило безудержное веселье, пьянящее крепче чем многолетнее вино. Ветерок, по-особенному ласковый обнимал тебя как родная мать, ероша непокорные волосы. Многое произошло за это время, но Вадиму запомнилось как в один из моментов, пред ним вдруг возникло видения полотна бытия. Несколько мерзких слизняков разжигали нити, что их окружали, те в свою очередь передавали это грязное пламя дальше. Это горящее пятно готово было сжечь всю ткань бытия, Вадим чисто автоматически плеснул своим пламенем на это пятно и слизняки осыпались пеплом, было ощущение пронесшегося вздоха облегчения.

Вечером того же дня, после раздумья Вадим связался с Президентом.

– «Господин Президент, сегодня мне пришлось погасить несколько тысяч человек. Я так понимаю, они собирались устроить мировой катаклизм. Более чем уверен, опять будут нападки. Прошу что наш МИД сообщил, что я и так гасил только самых опасных, хотя мог спокойно наказать десятки тысяч»

– «Да, уж, Вадим, заварили вы кашу, практически в Штатах теперь отсутствует генералитет как класс, там теперь три дня объявлен траур. Думаю, завтра будет, очень трудный день. Американцы уже затребовали внеочередное собрание СБ ООН, по вопросу вашей не мотивированной агрессии. Но более сильно их напугали смерти глав одних из самых богатых семей, все они были завязаны либо на ружейный бизнес, либо курировали власти Штатов. Интересно что среди умерших было много тех кто входит в командование их ракетными войсками. Из рядов армии США началось повальное бегство, старшего и среднего командного состава»

– «Вот оно как, думаю, что я предотвратил массированную ракетную атаку территории России, стоит озвучить именно эту версию. Пусть они попробуют опровергнуть, я явно видел, что вся мировая ткань бытия готова была вспыхнуть и сгореть. И предупредите, что в последующем, я не буду сдерживаться и все последствия будут именно на их совести»

– «Мы имеем сведения, что это действительно так и предполагалось. Реальные хозяева Штатов потеряв практически все свои возможности и дальше властвовать миром, решили пойти ва-банк и проиграли. Но Вадим огромная просьба извещайте заранее о своих действиях, право, проще будет решать многие вопросы. И ещё, поток заявлений о посещении Братска превысил все пределы. Вы не поверите билеты в Братск, раскуплены на полгода вперёд, авиакомпании, организуют дополнительные рейс на пределе аэропорта Братска. Мне тут дали справку о аукционах на место в хосписе при храме отца Фомы, я вначале даже не поверил, три миллиона евро начальная цена, конечная СЕМЬ миллионов евро, это просто какое-то безумие. У нас начинаются проблемы следующего порядка, количество заявок на получение российского гражданства превысил уже второй десяток миллионов, при приёме сразу сообщают что рассмотрение возможно не ранее следующей зимы. Поток инвестиций в российскую экономику таков, что становится трудно управлять этой массой»

– «Господин Президент, не вижу людей и их действия, для меня они проходят в иносказательной форме, да и купирование происходит практически на рефлексах, но могу обещать, что буду сразу сообщать о происшествии»

– «Я понял Вадим, в любом случае спасибо вам, если это всё, то до следующей связи?»

– «Да господин Президент, до связи. До свидания»

С этого момента, прошёл уже месяц. После выступления представителя России в ООН, о возможном начале ядерной войны, мир содрогнулся. В во многих странах американцы стали не желательными гостями. Да и сами Штаты сотрясались и корчились в бунтах, там практически началась гражданская война. Южные Штаты, не стали ждать и заявили о своём выходе из состава США, с образованием Конфедерации. Мексика подняла вопрос о возврате аннексированных территорий, островные штаты, аккуратно посадили всю федеральную администрацию на самолёты и суда и пинком отправили на материк. Япония потребовала полного закрытия американских баз и признания вины в гибели гражданского населения в результате ядерных бомбардировок. Отдел под управлением Валентина Андреевича, по его возвращению вплотную подошёл к созданию нового типа ракетного двигателя, во много раз превосходящего существующие.

Близился май, Топтыгин, проснувшись первым делом, прискакал к Вадиму. Надо было видеть лицо Андрея, когда он увидел, как здоровый медведь лизал руки Вадима и ластился как маленький щенок. В середине апреля леди Камилла, в конце концов, получила разрешение на посещение России. Десятидневное сидение в Берлине закончилось, впереди была абсолютно не знакомая страна, о которой много говорилось, но мало было известно. Все эти дни она просидела в арендованном поместье, которое охраняли как Форт Нокс. Ей было дико, что в центре Европы, безопасность женщины отсутствует как класс. Смуглолицые «беженцы» могли изнасиловать и даже убить женщину, а суд мог вынести решение, что жертва сама спровоцировала на это. А если учесть, что и финансовые дела в ЕС были далеки от совершенства, то это только усугубляло ситуацию. В народе ходили легенды, что Посланник наказал некоторых из нападавших.

Всю дорогу до частного аэродрома, где находился её самолёт, она смотрела в окно автомобиля и пыталась найти хоть какие-то признаки той былой Германии, и не находила. Более того дважды за всю дорогу, были попытки нападения на её маленький кортеж. В её машину кидали грязью и камнями. Такого, она не могла себе представить даже в страшном сне. Старый свет тоже практически пал под нашествием новых варваров. Когда показался аэродром, они с удивлением увидели толпу этих неоварваров, штурмующих въездные ворота. Охрана Камиллы не стала церемониться и закидала эту толпу газовыми гранатами. Как крысы эта толпа рванулась в разные стороны и исчезла. Послышался вой полицейских машин, и Камилла испытала ещё один шок, полиция попробовала задержать её охрану, мотивируя это превышением мер самообороны. Но её наёмники, недолго говоря, положили полицию мордой об асфальт.

Камилла, недаром входила в высшие круги элиты, она могла напрямую связаться с Канцлерин, что бы решить возникшую коллизию, но услышала истерично-визгливый визг, в котором с трудом узнавались самые отборные оскорбления на немецком языке, дальше разговаривать было не о чем. Она попыталась связаться с российским посольством, и ей это с трудом, но удалось. Она описала ситуацию, на другой стороне телефона попросили подождать немного, после чего посол предложил, что охрана может вылететь вместе с Камиллой, но обязана оставить оружие на земле. Один из директоров её филиала, предоставивший автотранспорт пообещал принять оружие и сохранить его.

Самолёт не мог принять всех сразу на борт, и пришлось решать вопрос о найме ещё одного самолёта. В течение часа, в аэропорт прибыл представитель российского посольства и выдал временные удостоверения, позволявшие в течение десяти суток находиться в аэропорте России. Он же связавшись, согласовал полёт второго самолёта, причём всё было сделано спокойно и деловито, хотя чиновник и выглядел предельно усталым. В конце концов, они загрузились в самолёты и те, взлетев, взяли курс на далёкую Россию. Камилла знала, что Россия огромна, но одно знать и видеть карту, другое дело наблюдать за землёй в иллюминатор самолёта. Зная, что они пролетают над бывшими российскими территориями, она начала понимать, насколько необъятна эта страна. Так как они вылетели утром, то через четыре часа их самолёты заходили на посадку в аэропорту Шереметьево. Когда её референт сообщила что это один из четырёх аэропортов города Москвы, а она увидела, насколько он большой, то была удивлена, сколько же самолётов принимает и отправляет этот город.

На земле, её встречали вежливые таможенники в присутствие опять-таки очень вежливого чиновника МИД, так как для неё не существовало языкового барьера, все вопросы были решены достаточно быстро. Так же ей сообщили, что МИД рассмотрев её просьбу о предоставлении российского гражданства, счёл это возможным, но на общих основаниях. Так же он сообщил, что ожидавший представитель её концерна, снял для неё дом в Новой Москве, очень близко всего лишь в двадцати милях от МКАД. Когда все формальности были окончены, она покинула аэропорт, на стоянке её уже ожидало три автомобиля, явно представительского класса. Она поначалу сделала себе отметку, попенять своему человеку за такое выделение её кортежа, но когда они поехали она поняла что ничего особенного не было в их машинах, более того она была поражена, такому потоку автотранспорта довольно высокого класса. По дороге она видела немало машин «Порше», даже попались на дороге два «Бентли», а уж овальная эмблема «Форда» и крест «Дженерал моторс», видны были на многих машинах.

До места её нового обитания они добирались целых два часа, причём её сопровождающий сказал, что это не долго, а когда узнала что эта бывшая окружная, а теперь внутригородская дорога в шесть полос в каждую сторону, длиной почти в 95 миль, она спросила сама себя, какого же размера этот город. Её так же поразило количество автомобилей, просто какой-то непрерывный поток, причём лица сидевших за рулём, ясно показывали, что это обыденное дело. По сторонам этой магистрали виделось огромное количество супермаркетов, и развлекательных центров. Когда они приехали в посёлок, где был снят дом, она опять была поражена, такие виллы, говорили о немалом достатке тех, кто в них поживает. Опять были видны шикарные автомобили, ухоженные лужайки и очень красивые и опрятные дома, кстати, дорога по которой они ехали, тоже ей понравилась, в Штатах такие дороги были сейчас редкостью.

Вилла, к которой они подъехали, была внешне очень уютна, перед входом их уже ожидали. Внутри дом тоже оказался очень уютным, большая гостиная с камином у которого установлены кресла, зовущие расслабиться, в их мягких объятиях, на втором этаже, куда вела широкая лестница, две довольно большие спальни и кабинет. Из обоих спален был выход на балкон, в кабинете оказалась шикарная библиотека. Тут их пригласили к столу, ещё в самолёте, она сказала, что будет употреблять русскую кухню, поэтому на столе были абсолютно непривычные блюда.

Суп под названием «щи», холодное заливное «холодец», а на второе подали красную рыбу, с гарниром из обжаренного картофеля, салаты из свежих овощей, обильно присыпанные рубленой зеленью, свежайший хлеб, одуряюще пах, в отличие от привычного американского. Такого количества еды у неё за столом никогда не подавали, да ещё, на посуде из фарфора. Когда она спросила, зачем так много еды, у прислуги мелькнуло удивление в глазах, и она сказала что это в принципе просто обычный полноценный обед.

Глава 57

На следующий день леди Камилла поехала в МИД для получения российского гражданства. Оттуда, она собиралась проехать в храм Вознесения Господня, выяснить, что будет необходимо для содержания сестры. Раннее утро встретило Камиллу чистым солнцем, свежей зеленью, запахом свежей травы и цветов и всё это богатство буйствующей российской природы, было одето в лёгкий флёр туманной дымки. Пока она шла к машине, трава лужайки приветствовала её драгоценными камнями росы, пускающей мелкие радуги. Глубокое голубое небо, поддерживаемое белоствольными колоннами берёз, казалось бездонным. Слегка покачиваясь, машина плыла в потоке автомобилей, дорогу окружал очень красивый город, высотные здания сменялись парками и скверами. Иногда дома было трудно разглядеть за деревьями, дальше дорога обтекала какой-то памятник, очень похожий на триумфальную арку Парижа. Затем дорогу слегка сжали дома, явно как бы не столетней постройки, причём простор дороги не уменьшился, а вот автомобилей стало много больше, причём, как правило, это был представительский класс, «Лексусы», «Бентли», «Мерседесы». Она нигде пока не видела такого их количества. Её машина перелетела по мосту, довольно широкую реку, давшую этому городу своё имя.

Огромное и монументальное здание МИД впечатляло, по-другому трудно сказать. Вежливые клерки, очень быстро предоставили ей все документы и в том числе её новый российский паспорт. До посещения храма ещё оставалось время, и она решила прогуляться, что бы ощутить этот город, посмотреть на людей. Справа от здания МИД начиналась улица, судя по вполне цивилизованным знакам, отданная пешеходам. Её бодигард, ожидавший её у входа, направился вслед за ней. Странная улица, в Европе такие улицы называли бульварами, замощённая камнем, с большим количеством кафе и магазинов. Многие кафе, расположили столики на самой улице, встречались и уличные музыканты. Она выбрала столик и присела, к ней сразу подошёл официант. Камилла заказала чашечку кофе, и ожидая пока ей его принесут, наблюдала за проходящими людьми.

Её поразили лица, добрые и грустные, смеющиеся и серьёзные. Она вспоминала, как она наблюдала за лицами ньюйоркцев, вот там были исключительно маски, в отличие от здешних. Кофе, принесённый официантом, был действительно хорош, а она ожидала что это будет пойло типа того что подавали в уличных забегаловках «Большого яблока». Она никак не могла понять, что заставило её выбрать именно это кафе, чуть позже музыка, доносившаяся до неё, всё объяснила. Звучали не джаз или не приведи Господь рэп, звучало адажио Альбионе, исполняемое вполне профессионально уличным музыкантом. Но время, которое она отпустила на прогулку, завершилось, она поднялась, оставив на столике деньги за кофе, и направилась к выходу из улицы. Проходя мимо музыканта, бросила в футляр из-под скрипки тысячу рублей, его исполнение, стоило того. Выйдя с улицы к своему автомобилю, она просто поразилась, насколько поток автомобилей на дороге стал плотным. Водитель её успокоил, сказав, что ничего страшного, обычное утро и что они доберутся к назначенному времени.

Лавируя в потоке машин, они проезжали по улицам странного города, сплав старины и современности, вот как выглядел он. Довольно чистый и очень зелёный, по сравнению со многими городами, что ей довелось видеть, с тротуарами, заполненными большим количеством народа, он был очень приятен. Она понимала, что это центр, а поэтому вполне возможно существование местных «гарлемов», по его окраинам, но время покажет. Был и ещё момент, что её поразил, город строился, стройки были везде. Понемногу, они выскользнули из центра, но окружающая картина мало отличалась от ранее виденного, более того город стал более уютным. Таким образом, они через сорок минут ехали уже совсем по милым улицам. Впереди показалась площадка для автомобилей, за которой виднелся храм, похожий на картинку.

Автомобильная стоянка охранялась полицейскими, в чистой и аккуратной форме. Они разительно отличались от американских полицейских в лучшую сторону. Подтянутые, даже внешне вежливые, не было в них той надменности и самоуверенности полисменов Америки. Но при всём этом, было ощущение, сжатой пружины готовой в момент расправиться в сильном ударе. На автостоянке было немало дорогих автомобилей, на фоне которых, её автомобиль который она считала вызывающе роскошным, выглядел довольно просто. После остановки она вышла из него и направилась к входу в храм, её бодигард не отставал от неё. Постовой при входе на территорию храма, профессионально просканировал их взглядом, при этом слегка напрягшись, Камилла улыбнулась ему, он тут же вернул ей эту улыбку, наполнив её очарованием умных глаз.

Храм внешне был небольшим, но от него веяло стариной, хотя видно было, что он недавно отремонтирован. По дорожкам прохаживались люди, явно не среднего класса, но леди Камилла прошла к входу, не обращая на них внимания. Сводчатый зал храма, был освещён весенним солнцем через окна, внутри было немного сумрачно, но возвышено. Лики святых, глядели с икон, как бы вопрошая «кто ты, с чем ты», Камилла подошла и купила свечи, женщина, продававшая их, не повышая голоса, мягко сказала, что не хорошо женщине входить в храм с непокрытой головой и предложила лёгкий платок, причём абсолютно бесплатно. Камилла, поблагодарив её, отказалась и накинула на голову газовый шарф. Она прошла дальше в храм, у амвона стояли иконы с Христом и Божьей Матерью, на подставках для свечей теплились огоньки многочисленных свечек. Рядом с амвоном занимался какими-то делами священнослужитель, одетый в довольно потёртую рясу. Камилла, подойдя к этим иконам, поставила зажжённые свечи к обеим иконам, после чего закрыв глаза, обратилась с молитвой к Богу о помощи.

Когда она закончила и открыла глаза, заметила, что её с интересом разглядывает этот священник. Умные и проницательные глаза казалось рентгеном, просвечивали её душу. От него исходило чувство достоинства и участия к ней.

– «Простите, по-моему, я вас здесь ранее не видел. Я не ошибся?»

– «Да, действительно, я ранее здесь не бывала, а что разве это важно для посещения храма?»

– «Ну что вы, двери открыты для всех, так что ни кто не посмеет даже слова сказать. Как можно препятствовать тому, кто пришёл к Богу, так что вы желанная гостья в этом доме. Но я почему, к вам обратился, мне кажется, что вы чем-то расстроены или обеспокоены, могу ли я чем-либо вам помочь?»

– «Спасибо, я хотела бы увидеть настоятеля, дело в том, что моя сестра, будет находиться в хосписе при храме. Вот я и хотела бы поговорить, чем я могла бы помочь и храму и хоспису. Да я не православной веры, а протестантской, надеюсь, что настоятель не откажется со мной поговорить из-за этого»

Священник, как-то по-особому, добро улыбнулся. От этой улыбки почему-то, на душе стало теплее и спокойнее, потом он, продолжая улыбаться, покачал головой, как бы осуждая неразумное дитя, за непонимание.

– «Настоятель не только не откажется с вами говорить, более того, он будет благодарен за предложение, хотя ни храм, ни хоспис ни в чём не нуждается»

В этот момент к ним подбежал служка.

– «Отец Фома, звонили из Патриархии, завтра к нам хотят приехать Патриарх вместе с Президентом»

– «Хорошо, ступай малыш, я понял»

Затем он повернулся к Камилле.

– «Я отец Фома, как я могу обращаться к вам?»

– «Я, леди Камилла Парсеваль, до недавнего времени гражданка США, а вот с сегодняшнего дня гражданка России, отец Фома так вы настоятель этого храма? Почему вы отказываетесь от помощи?»

– «Леди Камилла, могу я вас так называть? Поймите, всё, что необходимо у нас есть, храм ни в чём не нуждается, так зачем нам этот презренный металл? Грех стяжательства, один из самых тяжких, так зачем и так грешную душу ещё и им отягощать? И не беспокойтесь о сестре, она ни в чём не будет иметь отказа. Ну, а дальше, Бог даст, излечится от своего недуга»

Всё это было сказано так, что как ни странно Камилла ощутила благодарность к этому странному человеку. На ум пришло, что будь она в протестантском храме, священник уже бы строчил не первую страницу пожеланий, при этом жалуясь на скупость прихожан. Она ещё раз осмотрела храм, он явно не блистал богатством, всё было в меру. Правда, вот ряса вблизи, выглядела ещё более потёртой, хотя судя по всему, это совсем не смущало отца Фому. Было удивительно, но её всё больше нравилось в этом храме, да и в принципе и в этом городе. Она, вздохнув, поклонилась священнику, он, перекрестил её по православному обряду, и опять улыбнувшись, в своё время поклонился Камилле. После чего развернувшись, пошёл вглубь храма, Камилла смотрела в след и ни как не могла тронуться.

Глава 58

– «Вот уже скоро тому будет год как я в этом мире, но Создатель, как же я устал, тысячи пройдённых миров, вечность боли, как же это и трудно, и больно, когда же закончится эта кара. Вот так, не шутите с Создателем, он может пошутить над вами. Мой здешний аватар, слава Создателю, не в силах прочитать мою память. Но если вдруг это случится, боюсь он не выдержит и сломается, вот и пришлось ставить барьеры. Правда кое какие отголоски по ночам, когда он спит, прорываются и он обретает новое знание. Но в этом мире мне быть не долго, ещё три, четыре года и новый мир. А в общем то здешнее население, довольно пластично в психике, и хорошо поддаётся коррекции. Но вот аватару не пережить перерождение, я уйду, и он вслед за мной, а куда, есть тайна сия великая есть, хотя, я его подхватил, когда он уже уходил»

Вадим очнулся, дурман тяжёлого сна, начал рассасываться как летняя предутренняя дымка, но то что говорил без голоса странный персонаж, врезалось в памяти как высеченное в камне. Он Вадиму представлялся, как некоторый зыбкий постоянно колышущийся образ. Вадим попытался вспомнить что там Оракул говорил про новые возможности и вспомнил, возможность установить связь с любым человеком на земле, без помощи каких-либо приборов. Он решил попробовать, сосредоточившись он представил себе отца Фому. Через мгновение, раздался неуверенный голос Фомы.

– «Вадим, это вы? Вы в Москве? Что случилось?»

– «Нет, Фома, я под Братском, просто теперь я могу общаться вот так на расстоянии»

– «Неисповедимы пути Господни, вы теперь можете читать мысли?»

– «Фома, что вы так испугались, вам есть что скрывать? Но не бойтесь, читать мысли мне не доступно, слава Создателю. Просто этой кары, мне уже было бы не вынести, знаете, как тяжело чувствовать запах души, а если ещё и слышать те мерзости, что у многих в мозгах, можно в мизантропа превратиться. В этом случае, только и останется бежать в пустыню, стать отшельником»

Фома представил себе, как это выглядело бы и аж содрогнулся.

– «То есть вы теперь можете связаться со мной в любой момент? Я правильно понял?»

– «Ну и вы можете меня вызвать, важно сосредоточиться и представить меня. Давайте попробуем. Я сейчас, что называется, отключусь, а вы попробуйте меня позвать»

Отец Фома, почувствовал, как исчезло ощущение присутствия Вадима. Затем он представил себе его как он запомнился, стоящим на крыльце дома. Прошло пара секунд, он вдруг почувствовал ответ, а затем и присутствие Вадима.

– «Ну вот, всё удачно прошло, так что будут трудности, вызывайте. Всего доброго Фома. До связи»

Следующее утро подали ласковое по-весеннему нежное солнце, рисовавшее ажурные рисунки на асфальте, ветвями деревьев. Камилла, проснувшись, вдруг ощутила радость бытия, чего-то нового свежего и доброго. Это было давно забытое ощущение её детства. Уж много лет тому, как оно посещала её в последний раз. Накинув халат, она вышла на балкон, лёгкие перистые облака проплывали в небе, блистая своей чистотой. Она спустилась на лужайку перед домом, молодая ярко-зелёная трава, казалась изысканным ковром, зовущим пробежаться по нему босиком. Она не стала сопротивляться этому желанию и скинув домашние туфли, босиком пошла по этому ковру. Потом она оглянулась и увидела прислугу, стоящую у дверей коттеджа, на её лице не было ни осуждения, ни удивления. Тут Камилла заметила у неё в руках полотенце для ног, это было странно, там за океаном, прислуга никогда не проявляла инициативы, нет, если было отдано распоряжение, оно выполнялось быстро и качественно, но как-то без души, как это бы делали роботы.

Камилла, направилась к коттеджу, так же молча прислуга помогла вытереть мокрые от росы ноги и обуться. Когда они вошли в гостиную, там за столом уже сидели и сестра, и её секретарь референт. На столе стояли разнообразные блюда, блины, масло, мёд сахар, была даже вазочка с икрой. Кофейник, благоухал свежезаваренным кофе. Камилла опустилась в кресло во главе стола и прочитав молитву пригласила всех к завтраку. Завтрак прошёл в молчании, сегодня Камилле предстояло показать сестру местным врачам она нервничала. Она не знала какой уровень медицины в России, если верить той прессе, то операции проводятся, как бы не кремниевым скребком, вот она и беспокоилась за сестру. Но пока надо было собираться. Сборы были не долгими, когда они вышли машины их уже ожидали. Дорога, для них была опять длинной, машины шли плотным потоком, но когда-то всё заканчивается. Они въехали на территорию больницы, высотные здания вполне современного типа, и опять местные её удивили. Машина подошла к подъезду, через который они попали в огромный холл, в котором сидели больные беседуя со своими посетителями. Вполне современный лифт поднял их на нужный этаж. Оборудование могло дать фору многим медицинским учреждениям в Штатах, современный томограф, сменился не менее современным аппаратом УЗИ, всё остальное так же было на высоком уровне.

Обследование было произведено быстро и качественно, после чего им пришлось немного подождать, врач был занят другим пациентом. В кабинете, куда они вошли, сидел не молодой человек, изучая историю болезни. Он поднял на них усталые глаза и пригласил садиться. После, чего попросил ещё пять минут на изучение данных, было видно, что они ему очень не нравятся. Камилла внимательно наблюдала за лицом врача, но вот отложил карту, и с минуту просидел, глядя в столешницу. Потом взглянул на них, в его глазах плескалось сожаление, смешанное с состраданием. Вздохнув, он попросил возможности поговорить с леди Камиллой наедине. Сестра вышла испуганно оглядываясь, доктор, помяв своё лицо, начал:

– «Я не знаю, как ранее лечили вашу сестру, но сейчас её положение безнадёжно, метастазы практически во всех органах. Думаю, что ей осталось не больше месяца, правда, если вмешается Посланник, то ей будет ещё жить и жить. Поэтому, мы как врачи бессильны, просите помощи, может он вас услышит»

– «Доктор, а вы уверенны в его силах, я ни в коем случае не хочу подвергнуть сомнению вашу уверенность, но всё же»

– «Леди, я видел своими глазами, как человек, которому оставалось ну от силы пара дней, излечился. С той поры, чувствую себя кустарём, которому показали сборочный цех, вы уж простите за такое сравнение. Мне пришлось восстанавливать этого больного после излечения. Сейчас бы вряд ли бы узнал того доходягу, которого я откармливал. Леди просите с чистой душой и будете услышаны»

Камилла поднялась и попрощавшись вышла в коридор, где её уже ожидала сестра. Та вскочила, но увидев лицо сестры, как погасла. На её лице опять застыла печать безнадёжности. Глотая слёзы Камилла обняла сестру, так они просидели, наверное, полчаса, потом Камилла рассказала, что ей поведал доктор. Сестра посмотрела ей в глаза, в глубине её глаз горела надежда на чудо. Камилла, поклялась в душе, что сделает всё, лишь бы этот огонь не погас в глазах сестры. Но теперь надо было ехать домой, а завтра по утру ехать в хоспис. Они ехали обратно через Москву, за окном всё пело песню возрождения. Как-то появилось впечатление что этот город как добрый отец, принял к себе обратно двух дочерей, обнял их погладил по головам и подарил тепло. Камилла вдруг поверила, что теперь всё будет хорошо и она уехав сюда вытащила свой выигрышный билет. Этот древний город казалось был пропитан чудом жизни, хранящим свои тайны в веках.

На следующий день они довольно быстро добрались до храма. У храма царила тишина и покой, охраняемые забором. По аккуратной дорожке они направились к зданию хосписа и тут Камилла испытала очередной шок. На встречу им, шли отец Фома и, о Господи, бывший премьер-министр Италии Сильвио. Причём Фома что-то внушал Сильвио, а тот внимательно вслушивался, покорно кивая головой. Но вот отец Фома перекрестил опущенную голову и мягко пожал руку Сильвио. Потом он обратил внимание на приближающихся Камиллу с сестрой и направился им на встречу. Подойдя к ним, он с состраданием посмотрел на сестру Камиллы, и положил руку на её руку сверху. Сестре показалось что от него исходит горячий поток, вымывающий всё плохое из души и вселяющий надежду.

– «Здравствуйте леди Камилла, вы представите мне свою сестру?»

– «Да святой отец, это Джейн, моя бедная сестра. Вчера после осмотра врач сказал, что они бессильны. Отец Фома, я готова на всё лишь бы она излечилась, молю вас посодействуйте, замолвите за нас слово пред Богом, прошу Вас»

– «Леди, всё в руках Создателя, а я буду его просить о милости к вам, а пока пойдёмте размещаться»