Текст книги "Лилипут"

Глава пятнадцатая

1

Сон отступал с явной неохотой. Дэнни надолго застрял в туманном пространстве, лежащем между бодрствованием и сном. Вначале он слышал голос отца в коридоре на втором этаже. Испуганное восклицание тети Берты. Затем тишина, накрывшая его саваном дремоты. Шум редких машин, проезжавших по Канзас-стрит. Затем чьи-то голоса, ругань, смех. Но это было уже из сна. Когда мальчик наконец открыл глаза, до него вдруг дошло, что уже поздно и его забыли разбудить. Может, раньше Дэнни и обрадовался бы подобной рассеянности своих близких: как же, прогулять уроки не по своей вине – разве плохо? Но это было давным-давно. Сейчас, подобно взрослому человеку, Дэнни прежде подумал о причине. Почему-то свалившийся на голову отдых не обрадовал его, если вообще не напугал. Дэнни спустил ноги на пол и неожиданно вспомнил, что рано утром в его спальню заходил отец и что-то ему говорил. Дэнни думал, что это было во сне, но сейчас понял, что наяву. Ему очень хотелось спать, мальчик невнятно что-то пробормотал и, видя, что отец выходит из спальни, снова заснул. Не было сомнений: что-то случилось. Просто так папа не дал бы ему снова заснуть. Дэнни быстро оделся, сбегал в туалет и спустился вниз.

– Я подогрею твой завтрак, Дэнни, – сказала тетя Берта.

– А что случилось? Почему… Папа зашел ко мне утром и… что-то сказал, а подымать не стал.

– Да, он заходил к тебе. – Тетя тяжело вздохнула. – Сегодня рано утром нам позвонили и сказали, что занятия в школе отменяются.

– Почему? – Дэнни почувствовал, что у него вдруг ослабели ноги.

– Вчера вечером на загородной свалке задушили двух ребят из вашей школы. Дэвида и Энтони Пэгрью.

– Что?! – Мальчик открыл рот от неожиданности. – Задушили?

– Да. – И тетя Берта перевела разговор на другую тему: – Ты вымыл руки, Дэнни?

– Что… Да. Да, я вымыл.

– Иди завтракать. – Она обняла племянника и потянула за собой.

Дэнни механически ел и уже доедал бекон, когда мысль, яркая, точно вспышка молнии, отбила у него все остатки аппетита. Мальчик поперхнулся и закашлялся; тетя, покраснев от испуга, бросилась к нему и похлопала по спине теплой рукой.

– Аккуратно, Дэнни, аккуратней надо быть! Так можно подавиться и умереть! Не зевай, когда ешь, а то…

– Тетя Берта! – прервал ее Дэнни. Он уже пришел в себя после того, как чуть не подавился. Есть больше не хотелось. – Вы сказали – задушены?

– Кто задушен? – не поняла женщина.

– Близнецы! Дэвид и Тони! – пояснил Дэнни. – Вы сказали, что их задушили. Чем их задушили? И как?

– Почему тебе это так интересно, Дэнни?

– Скажите, пожалуйста, тетя Берта! Прошу вас!..

– Странно, – пробормотала она. – Такой интерес в твоем возрасте? Хорошо. Я не разговаривала сама, говорил Уилл. Он сказал, что их задушили проволокой! – Она замолчала, пристально глядя на племянника.

Дэнни несколько минут сидел, словно восковая фигура из музея мадам Тюссо. Берта убрала со стола и вымыла посуду.

– Как вы сказали? – очнулся Дэнни. – Чем задушили? Проволокой?

– Да. – Женщина опустила голову, словно смотрела на ребенка поверх невидимых очков. – А что?

– Но ведь я… – Дэнни запнулся. Он заметил, что тетя смотрит на него, ловя каждое слово. Он чуть не проговорился. Хотя все зашло слишком далеко, чтобы волноваться.

– Дэнни, с тобой все в порядке? – Тетя склонила свое маленькое лицо и положила руку ему на лоб. – Ты не заболел?

– Нет-нет, тетя! Со мной… я нормально себя чувствую. Пожалуй, я пойду. Спасибо за вкусный завтрак. – Дэнни поспешно вышел из кухни.

2

– Сид, мне надо с тобой встретиться. – Дэнни прижимал трубку так, что ухо ныло. – Как можно скорее. Хорошо?

– Ты уже знаешь про Пэгрью? – в свою очередь спросил Абинери. – Что их нашли рядом?

– Да, – глухо сказал Дэнни. – Так ты свободен?

– Я-то свободен, – недовольно пробурчал Сид, – но мои не хотят меня отпускать. Вообще никуда. Понимаешь? Они говорят, появился какой-то новый душитель. Если бы не Миранда… – Сид замолчал. Дэнни понял, что друг изо всех сил старается не зареветь. – То я послал бы их, но… сейчас не могу.

– Твой отец не на работе? – спросил Дэнни.

– Нет. Он уволился.

– Почему?

– Не знаю. Если надо поговорить, приходи ко мне. Только так.

– Ладно. Скоро буду. – Шилдс положил трубку.

Тетя Берта что-то проговорила, находясь по-прежнему на кухне. Наверное, разговаривала сама с собой. Несколько раз Дэнни замечал за ней эту привычку. Звуки человеческого голоса за стеной, словно струя воды, смывшая грязь с прозрачного сосуда, очистили память Дэнни от позднейших впечатлений, и он вспомнил то, что случилось ночью. Голос тети Берты помог ему вспомнить!!!

Среди ночи Дэнни проснулся. Нет, нельзя сказать, чтобы он плохо спал, но его, по-видимому, что-то разбудило. Какие-то голоса. Мальчик уже давно клал на ночь под подушку нож. Проснувшись, он первым делом нащупал пластиковую рукоятку. Если Лилипут впервые появился у него в комнате ночью, то нельзя быть уверенным в том, что он не появится и этой ночью. Дэнни прислушался. Уличный фонарь почему-то не горел. Так что он не увидел бы человечка, если бы тот сидел от него в нескольких футах.

Мальчик как-то незаметно привык, что приходится жить в доме, где обитает мерзкое малюсенькое существо, которое может убить его в любой момент. Он давно перестал (или ему только казалось, что давно?) ломать голову над тем, как Лилипут проникает из комнаты в комнату, как он попал в дом его друга Сида и убил его сестру (Дэнни не сомневался, что замерзшая насмерть Миранда – дело рук Лилипута). Зачем? К чему напрягать мозги, если все равно это не приведет ровным счетом ни к чему. Дэнни смирился с этой способностью своего врага. Если тот может (не открывая дверей) проникать, куда ему захочется, то Дэнни, даже узнав, как он это делает, ничего не изменит. Другое дело, что человечка можно убить. И убить можно, лишь застав его спящим. По-другому не получится. Дэнни все чаще и чаще думал о комнате Джонни. Теперь он был полностью согласен с Сидом, что мисс экс-Тревор и тяжеленные, сотрясающие дом шаги – не более чем мираж и звуковой обман. Проделки Лилипута. Но он их явно забросил. Со стороны могло показаться, что Дэнни уже и думать забыл о том, чтобы забраться в спальню брата. Вот здесь человечек и мог ошибиться, если только… Но именно попасть туда было невозможно.

Дэнни лежал, приподняв голову и пристально вглядываясь в темноту. Постепенно голова его приникла к подушке, а рука, державшая рукоять ножа, разжалась. Мальчик почувствовал, что засыпает. И ничего не мог с этим поделать. Ему очень хотелось спать. За стеной Джонни что-то пробубнил – и Дэнни тут же очнулся. Все остатки сна сдуло, как ненадежную паутину порывом ветра. Джонни снова что-то сказал. Дэнни приподнялся на локтях. Он слышал голос старшего брата. Неужели Джонни разговаривает во сне? Ни родители, ни он сам никогда не замечали за ним этого. Джонни снова что-то неясно (рот набит ватой) пробормотал. Было очень похоже, что брат разговаривает во сне. Но Дэнни верил в это меньше всего. Просто потому, что знал, в каком доме живет. Джонни продолжал бормотать. Односложные фразы. Внезапно до мальчика дошло, что брат как будто отвечает на вопросы. «Да». «Нет». «Да». «Нет». Кому? На чьи вопросы? В окно ударился камешек, и Дэнни чуть не закричал. Вместе со звоном ему послышался смех. Если смех был, то не приходилось сомневаться в том, кто смеялся. Но Дэнни не был уверен, не показалось ли ему. Кто-то запустил камешком в окно, и это заглушило (если он был) смех. Дэнни осторожно выбрался из постели. На нетвердых ногах он подошел к окну. Но ничего не смог рассмотреть. Если кто-нибудь и стоял под окном, то мальчик не мог его увидеть. Дэнни снова сосредоточил все свое внимание на соседней спальне. Оттуда не доносилось ни звука. Джонни перестал бормотать. Прошло пять долгих минут. Дэнни почувствовал, что у него затекла спина от неудобной, напряженной позы. С минуту мальчик колебался. И все же решил действовать. Надо попытаться прямо среди ночи зайти в комнату Джонни. Он слишком просто (и давно) отказался от этих (они бессмысленны, Дэнни, бессмысленны!) попыток. Может, там Лилипут, решивший, что Джонни пора умирать, может, его там нет, но Дэнни войдет туда, чтобы выяснить все самому.

Медленно, чтобы не издать ни малейшего звука, Дэнни открыл дверь. «Может, Лилипут видит меня сейчас, сидя где-нибудь под столом, – подумал мальчик, – и улыбается своей мерзкой ссохшейся рожицей?» Дэнни выбросил эту мысль из головы. Он вдруг вспомнил, что забыл нож. Оружие могло понадобиться. Несмотря на жгучее нетерпение, Дэнни заставил себя возвратиться. К черту приметы! Он пошарил под подушкой и… ничего не нашел. Тело в одно мгновение покрылось гусиной кожей. В отчаянии Дэнни сделал еще одну попытку, и рука наткнулась на рукоятку. Вздох облегчения был слишком громким. Немного успокоившись, Дэнни вышел из спальни. В коридоре было слишком темно, чтобы видеть хоть что-то. Мальчик коснулся левой рукой стены, а правую с ножом выставил перед собой и, придерживаясь стены, направился к спальне брата.

Он ступал медленно и осторожно, словно по льду недавно замерзшей реки, сначала ставя перед собой одну ногу и затем перенося на нее вес тела. Двери все не было! Еще с десяток шагов, и… гладкая стена коридора продолжалась, точно лабиринт в каком-нибудь подземелье. Дэнни не на шутку встревожился. Между их с братом спальнями всего двенадцать футов. А двери все нет и нет!!! Неужели он идет так медленно, что за целых пять минут все еще не дошел? Дэнни остановился, прислушиваясь. Наверное, так тихо бывает только в склепе глубоко под землей. Тишина просто оглушала. От неправдоподобного беззвучия зазвенело в ушах. Пот забирался в глаза, мальчик уже устал его вытирать. Кроме собственного сердцебиения не слышно ни звука, «Такое невозможно», – подумал Дэнни. Ни ветра, ни проезжающих где-то далеко машин, вообще ничего!! И сплошная тьма. Глаза по идее давно должны были привыкнуть к темноте, но Дэнни не мог различить даже собственных рук, поднесенных к самому лицу. Он продолжил движение вдоль стены. Ничего!! С упорством, которому мог бы позавидовать и взрослый, мальчик шел вперед. Это было невероятно, но он так и не добрался до спальни Джонни!!!

3

Дэнни двигался в одном направлении не меньше получаса, но безрезультатно! И он понял, что вряд ли что изменится и дальше. Дэнни остановился, раздумывая. Казалось, что вот-вот появится дверь, но это чувство преследовало его уже минут двадцать, а ведь до комнаты брата с десяток шагов. Даже если он пропустил в кромешной тьме дверь, не определив ее на ощупь (как такое возможно?), Дэнни должен был упереться в ванную, ведь и коридор не бесконечен. Однако этого не случилось.

Мальчик тяжело дышал и чувствовал, что устал не на шутку, словно прошагал таким напряженным шагом целую милю. И притом напрасно. По-видимому, разумнее перенести все на завтра, подключить Сида, который… Дэнни внезапно замер. В мертвой тишине он различил какой-то звук. Совсем рядом! Мальчик поймал себя на мысли, что он уже развернулся, чтобы отправиться назад. Значит, если бы он прошел в прежнем направлении еще чуть-чуть… Звук повторился. Шелест и… словно шуршат сухие листья, подгоняемые ветром! Дэнни старался не дышать, так как был уверен, что его услышат (кто?). Шелест вперемешку с глухим царапаньем. У ребенка все сжалось внутри, ноги (ведь он столько шел босиком по холодному полу!) замерзли. От неудобной позы, в которой он застыл, ныло все тело. Наступило долгое молчание. И снова царапанье. Похоже на насекомое! На громадное насекомое! Дэнни почувствовал, как его глаза чуть не лопаются от давления изнутри! Давления страха, исходившего из тела, словно пот! Насекомое продолжало царапать какую-то преграду. Дэнни показалось, что оно находится как бы в какой-то оболочке. И когда оно продерется сквозь эту оболочку, то… Дэнни решил, что не хочет знать, что будет дальше. Он больше не пытался догадаться, что это он слышал, каким образом это существо попало в дом, не задавался вопросом, что оно будет делать, когда освободится из своего плена, – он стремился только вернуться назад, попасть в свою спальню! Как только Дэнни начал двигаться, царапанье стихло.

Возвращался Дэнни гораздо быстрее. Мысли, мелькавшие у него в голове, были одна ужаснее другой. К тому же ощущение, что его спины вот-вот коснется волосатая лапка, делало ноги будто ватными. Несколько раз мальчик останавливался, прислушиваясь к тому, что осталось позади. Ничто не нарушало безмолвия, кроме его собственного дыхания. Дорога назад была такой же длинной, хотя могло ли быть иначе? Время, казалось, летело еще быстрее, а спальня все не показывалась. В какой-то момент Дэнни задался вопросом, что с ним станет, если он уже никогда не выберется из этой тьмы, из этого лабиринта. Подобная вероятность выглядела отнюдь не фантастической. Не обращая внимания на окоченевшие ноги, которые он почти не чувствовал (завтра, если оно только наступит, он получит, как минимум, воспаление легких), мальчик упорно двигался в обратном направлении. Он не мог наверняка сказать, здесь ли он проходил – стена везде была одинакова и не хранила тепла его рук. Отчаяние, сначала чуть заметное, затем все более усиливающееся, подавляло волю ребенка.

Дэнни стал склоняться к мысли, что попал (из коридора в родном доме) в какое-то странное место, в котором вряд ли кому захочется оказаться по собственному желанию. В мыслях мальчик уже почти похоронил себя (паника запаздывала, позволяя ему идти и идти), когда рука нащупала неровность в стене. Дэнни едва не закричал от радости – он узнал дверь в свою комнату. Несколько секунд он водил руками по холодной деревянной двери, словно обнимая близкого человека. Потом бросил прощальный взгляд туда, где пропадал больше часа, и вернулся в спальню.

Привыкшие к непроглядному мраку глаза без труда различали малейшие детали знакомой обстановки. Да, это его комната! Можно больше не опасаться, что из проклятого лабиринта он попадет черт знает куда! Дэнни прислушался к происходящему за стеной. Старший брат похрапывал. Еле слышимый храп. Дэнни удовлетворенно кивнул головой и вспомнил о своих ногах. Может, включить везде свет и отправиться в ванную под горячий душ? Нет, хватит на сегодня! Он где-то болтался столько времени, что ни за что не поверит, что подобного уже не будет. Черт с ними, с этими ногами!! До завтра он не умрет! Мальчик даже не думал о Лилипуте (ведь только благодаря этому ублюдку он ходил по коридору, как по лабиринту), он смертельно устал. Дэнни на удивление быстро заснул, а наутро все случившееся забылось, как неясный сумасбродный сон, пока разговаривавшая сама с собой тетя не вытащила этот отрезок времени из глубин его памяти.

Дэнни вдруг заметил, что сидит, размышляя, уже пятнадцать минут. Сид, должно быть, уже заждался его. Мальчик с трудом поднялся на ноги. Лилипут находился у Джонни ночью! Он был там и… о чем-то разговаривал со старшим братом! «Этого не может быть!» – прошептал мальчик. Тогда откуда раздался этот хриплый смех, и с кем разговаривал Джонни? Не верится, что брат бредил во сне! Он разговаривал с Лилипутом! Эти близнецы, задушенные… проволокой!!! Дэнни понял, что уже сегодня он должен действовать. Иначе будет поздно! Он не знал, какие выводы сделал из его откровений мистер Лоулесс, но ему показалось, что тот ему не поверил, посчитав, что после смерти матери у мальчика от горя помутилось в голове. На помощь шерифа рассчитывать не приходилось. То, что от кровотечения много дней никто не погибал, совсем не значит, что этого не произойдет в ближайшее время. Потом еще и еще. И когда этому придет конец? Предательский внутренний голос прошептал: «Тогда, когда нам всем придет конец, Дэнни, всем!» Надо что-то предпринять! С этой мыслью Дэнни покинул дом.

4

– Что ты хотел мне сказать? – Сид, казалось, похудел еще больше. Под глазами – темные круги.

– Многое. Но придется покороче. – Дэнни на минуту замолчал.

– Мои меня даже в школу не хотят пускать, – неожиданно признался Сид. – Даже если бы не отменили занятия, я все равно остался бы дома.

– Почему?

– Не знаю. Мне кажется, мы уедем из Оруэлла, Дэнни. Поэтому папа и уволился с работы.

– Уедете из-за Миранды?

– Не только из-за нее. Мама говорит… Дэнни, ты извини, но я слышал, как она говорила, что твоя мама умерла из-за какой-то неизученной болезни. И эта болезнь может оказаться заразной. Она боится. И папа тоже.

– Может, они даже против, чтобы я приходил к тебе? – Дэнни почувствовал глубокую обиду, но виду не подал.

– Нет, что ты! При чем здесь ты?

– Но ведь я жил в одном доме с моей мамой! – веско заметил Шилдс – И если болезнь заразна, то кто, как не я, подхватил эту заразу?

– Не знаю, Дэнни. – Сид пожал плечами. – Тебя не должно волновать, что они думают про тебя. Ты – мой друг. Неужели ты думаешь, что после смерти Миранды они будут мне запрещать видеться с друзьями? Лучше расскажи мне, что хотел.

– Хорошо. – Дэнни подсел к Силу поближе и с удовлетворением заметил, что друг тоже подался в его сторону. – Слушай. Я тебе говорил про проволоку? Которую Лилипут оставил в моей комнате?

– Да, говорил.

– Сид, скажи честно. Ты веришь, что Лилипут – не мои бредни или выдумки? Только честно!

– Конечно верю! После… Миранды – верю!

– Так вот. Я почти уверен, что Дэвида и Тони задушили этой проволокой. Когда я шел к тебе, я хорошенько облазил то место, куда на прошлой неделе выбросил проволоку. Прошли какие-то дни, она должна была лежать там в траве, но я ничего не нашел. Кому она вообще нужна?

– Откуда ты знаешь, что это именно та проволока?

– Знаю и все! По-другому не может быть.

– Но почему?

– Потому что, прежде чем исчезнуть, Лилипут просил отнести проволоку именно на загородную свалку. Туда, где потом и нашли двойняшек Пэгрью. Я думаю, он знал, что проволока понадобится!

– Значит, их задушил Лилипут? Но ведь… он же слишком мелкий! Как он это сделал? А, Дэнни?

– А как он сделал так, что у моей мамы вышла вся кровь без единого пореза? Как он сделал так, что Миранда до смерти замерзла в теплом доме? – Голос мальчика дрожал. Сид ничего не ответил. – Знаешь, я думаю, это сделал не лично он, а… кто-нибудь другой. Не знаю, кто это, но он воспользовался проволокой Лилипута. Человечек участвовал в этом косвенно. Но он знал, что нужна именно проволока.

– И кто же это мог быть? – Сид говорил очень тихо, поглядывая на пол, словно опасался, что Лилипут вот-вот покажется.

– Я не знаю, Сид, – честно признался Дэнни, – но мне почему-то кажется, что Лилипут… НИКОГДА не покидает ДОМ.

– С чего ты это взял? Как он тогда забрался к нам?

– Как? – Вопрос был очень серьезным. – А ему и не нужно было никуда забираться! – неожиданно даже для себя выпалил Дэнни. Это вырвалось у него совершенно непроизвольно, но мальчик вдруг почувствовал, что, сказав наугад, он попал в точку. Во всяком случае, близко. – Сид, мы многого не знаем. Может, никогда не поймем. Я просто чувствую, что Лилипут попадает из одной комнаты в другую не так, как люди. Он вообще не человек. Он только очень похож на нас. Уменьшенная копия, и все. А копия (тем более уменьшенная) – не оригинал! Большая разница. Точно так же из одного дома в другой он попадает не так, как ты или я. Хотя вот с домами и комнатами в одном доме может быть как-то иначе…

– Подожди, Дэнни! – зашептал Сид. – Получается, он… может сейчас попасть, как он там это делает, к нам и… слышать, о чем мы с тобой говорим?

– Получается, Сид, получается, – сказал Дэнни тоном ректора, сообщающего нерадивому студенту об отчислении. Почему-то мысль, что человечек может раскрыть их планы, да и вообще его незаметное присутствие не пугали Дэнни. Наверное, чувство, что он неожиданно напал на (пусть смутный) какой-то след, ведущий к пониманию сути человечка, наполнило его радостью, которая на какое-то время, казалось, не пропустит ни при каких обстоятельствах в его душу страх. Конечно, Дэнни прекрасно понимал, что мог ошибаться, но все же было ясно, что он сдвинулся с мертвой точки. – Мы ничего не можем с этим поделать, поэтому придется мириться, Сид!

Тот расширившимися глазами смотрел на друга. По его испуганному лицу трудно было определить, согласен он с Дэнни или нет.

– Что ты предлагаешь? – неуверенно спросил он.

– Я думаю, что этот засранец… – Дэнни сделал паузу потому, что Сид закашлялся, – что этот засранец, – упрямо повторил мальчик, – спит, как и мы. Наверное, днем. Ну, гораздо чаще днем, чем ночью. Ему нужно где-то спать, Сид. Но днем в доме ходят люди. Открывают ящики, шкафчики, что-то кладут или достают. И кто-нибудь может наткнуться на него. На Лилипута. На спящего. Один раз я застал его в ящике стола на кухне. Но я промедлил. И не убил его. А ведь мог. Человечек беспомощен, когда спит. Я думаю, он подыскал себе местечко, где может чувствовать себя в безопасности. И спит себе, как кот в своем домике. Это место – в спальне моего брата. После смерти мамы туда не заходят ни тетя, ни папа. Нет, папа иногда заходит на секундочку, чтобы разбудить Джонни. Но обычно брат просыпается сам. Он и комнату убирает теперь сам. А я к нему вообще не могу зайти. С самого переезда. Черт его знает, почему это происходит, но в таком случае для Лилипута там самое удобное место.

– А если его обнаружит Джонни? – заметил Сид. – Он может увидеть Лилипута точно так же, как и ты.

– Нет. Джонни редко сидит дома. А если и сидит, так редко заглядывает в стол или в шкаф. Тем более, и это самое главное, Джонни не знает про Лилипута, а я знаю. Если он увидит его спящим, то ничего ему не сделает, и Лилипут останется жив.

– Тогда почему ты до сих пор не рассказал ему про Лилипута? – сердито пробубнил Сид.

– Потому что он не станет даже разговаривать со мной!.. – выкрикнул Дэнни, затем, сбавив тон, добавил: – И не поверит.

– Откуда ты знаешь? Надо напомнить ему про вашу маму!

– Бесполезно, Сид! Ты не знаешь моего брата! Он не понимает нормального языка. – Дэнни тяжело вздохнул, лизнув языкам верхнюю губу. Сид молчал. Он был согласен, что брата Дэнни лучше самого Дэнни не знает никто. – Сейчас, он, правда, после смерти мамы, ни разу меня не ударил и не… Но я все равно не хотел бы иметь с ним дело. Но и без него мы вряд ли обойдемся. Сид, ты должен мне помочь, потому что мне одному с ним будет трудно справиться.

– Что ты предлагаешь? – Голос Абинери дрожал.

– Я, конечно, еще раз попробую зайти в его в комнату. – Дэнни скривил губы. – Но уверен, дверь, как всегда, не откроется. Я не знаю, как возможна такая чертовщина, но… в общем, я попробую и, если ничего не получится, вечером мы подождем на лестнице Джонни. Уж он-то всегда может зайти в свою спальню. Ну а мы должны не упустить свой шанс. Он никогда не смотрит по сторонам, подымаясь на второй этаж. Как только он откроет дверь, как только появится щелочка, ты набросишься на него, а я прошмыгну в спальню…

– Но…

– Подожди, не перебивай! Ты можешь просто оттолкнуть его и удрать. Пока он будет соображать, в чем дело, я успею найти Лилипута. Он будет или в ящиках стола, или в шкафу, или… Черт, мне может не хватить времени! – вдруг сообразил Дэнни. – Сид, ты…

– Дэнни! – прервал друга Сид. – Ты забыл кое-что. Я…

– Да, я забыл! – не слушая Сила, пробормотал Дэнни. – Я не подумал, что Лилипут может уже проснуться. Жаль, мы не знаем, когда он спит. Интересно, он просыпается после полуночи или раньше?

– Дэнни, но я не могу быть с тобой. Я…

– Почему?

– Родители никуда меня не пускают! Я не смогу пойти с тобой!

– Как не сможешь? Ты должен быть рядом. Один я не доберусь до этого мелкого ублюдка, Джонни сильнее меня. Только вдвоем мы одолеем…

– Извини, пожалуйста, Дэнни! Но я – пас. Я не хочу ссориться с родителями. Это ни к чему хорошему не приведет.

– Но как же так, Сид? – Казалось, Дэнни вот-вот заплачет. – Как же так? Про Лилипута никто не знает. Знаем только мы. Я не знал, что нам делать, и пошел к шерифу. Но он не поверил мне. И я его понимаю. Мне самому иногда не верится, хотя я видел человечка своими глазами. Но он убил мою маму и твою сестру. Или ты думаешь, что Миранда умерла не из-за него? Мы должны разделаться с ним, пока не поздно. Или он разделается с нами. И не только. От нас все зависит, Сид. А ты отказываешься мне помочь только из-за того, что тебя не выпускают из дома.

– Не только поэтому! – попытался оправдаться Сид.

– Убеги. Открой окно и выпрыгни. Ты должен мне помочь, Сид. Без тебя я не справлюсь. Ты идешь со мной или нет?

– Но я не удержу Джонни, пока ты будешь в его спальне! Подумай сам, Дэнни. Твой брат раскидает нас с тобой обоих. Тем более ты знаешь, как он меня ненавидит. А если мы полезем к нему, он вообще взбесится. На шум прибегут твои тетя и папа, и ты не успеешь найти Лилипута!

– Но как иначе мы сумеем добраться до него? – вскричал Дэнни.

– Но так мы тоже не доберемся! – возразил Сид. – Джонни слишком сильный. Ведь не станем же мы бить его сзади по голове, чтобы он отключился?

Дэнни открыл было рот, но ничего не сказал. Да, действительно, он не пойдет на такую подлость, а Сид тем более. Кто из них уверен, что рассчитает удар так, что только слегка оглушит его, а не поранит серьезно, и тем более, не приведи Господь, не убьет?

– И самое главное, ты уверен… откуда ты можешь быть уверен, что Лилипут будет обязательно в комнате Джонни? Откуда ты это знаешь?

Дэнни несколько минут молчал.

– Я не знаю, но нужно рискнуть, если мы хотим отплатить за смерть наших родных.

– Но, если у нас ничего не получится, в следующий раз Джонни будет осторожен, и мы вообще ничего не сможем.

– Следующего раза может и не быть. Мы скоро все вымрем, пока взрослые будут думать, что я рассказываю сказки!

– Дэнни, надо сделать как-нибудь по-другому!

– Но тебя ведь все равно не пустят никуда! – взбесился Шилдс.

– Тише, Дэнни! Родители услышат.

– Признайся, ты боишься, что придется драться с Джонни!

– При чем тут Джонни? – довольно спокойно отреагировал Сид.

Дэнни подумал, что последние его слова рассердили Сида, и они поссорятся.

– Меня не отпустят, когда стемнеет. Не отпустят, понимаешь?

– Тогда уйдем сейчас, и не возвращайся, пока все не сделаем, – предложил Дэнни.

– Да и сейчас уйти – целая проблема. Но, если они меня отпустят, я должен буду вернуться, во сколько они мне скажут. Я не могу запаздывать. Мама и так вся в слезах.

– Хорошо. Только сейчас-то какой толк идти? Джонни наверняка нет дома. Он шляется целыми днями. Если приходит пообедать, то в комнату к себе не заходит. Но если уж ничего другого не остается, можно попробовать и сейчас.

– Дэнни, мне пришла в голову идея! – возбужденно прошептал Сид. – Тебе не обязательно ждать вечера.

– Почему не обязательно?

– Ты говоришь, что в спальню не можешь войти только ты один.

– Ну и что с того?

– Ты с тетей в отличных отношениях? Придумай что-нибудь и попроси ее сходить с тобой в комнату Джонни. Она зайдет, а ты… за ней. И сразу же уговоришь ее вернуться, пообещав, что справишься сам. Короче, чтобы она вышла. Вот и все. – Глаза Сида возбужденно горели. Мальчик чувствовал себя неловко оттого, что Дэнни учуял его страх. Но кому хочется встречаться с разъяренным Джонни? К тому же Сид не очень-то верил в положительный исход этой затеи. Если бы была какая-нибудь гарантия, что Дэнни быстро обнаружит Лилипута, притом спящего, тогда Сид уж как-нибудь набрался бы мужества, чтобы подставить себя под кулаки Джонни. В конце концов, Миранда Абинери была его родной сестрой. Но такой гарантии не было. И Сид был рад, что нашел способ, как ему избежать жестокого выбора: поссориться с родителями и подвергнуть себя риску быть избитым (если не покалеченным) или рассориться с Дэнни, а затем мучиться угрызениями совести. – Ну что? По-моему, это намного лучше. Больше шансов, что у тебя останется время найти Лилипута, если, конечно, он там будет. А кидаться на Джонни – глупо.

– О'кей! – Дэнни понимал, что большего он из друга не вытянет. – Но сейчас, пока светло, тебя отпустят?

– Если очень хорошо попросить, – вздохнул Сид.

– Тогда скорей! – поторопил его Дэнни.

5

Через пять минут Сид вернулся в комнату, на ходу надевая куртку. Из кармана выглядывал кончик тонкого шарфа.

– Только на час отпустили! Думаю, что хватит.

Спустя десять минут Дэнни уже разговаривал с тетей:

– Мы поспорили с Сидом, тетя Берта. И мне надо найти и показать ему одну фотографию. Чтобы он сам увидел. – Дэнни нервничал. Когда тетя двинулась к плите, посматривая на племянника своими добрыми спокойными глазами, он вынужден был отойти немного в сторону и чуть не выронил нож, который держал в рукаве куртки. – Она, наверное, лежит в ящиках стола.

– Почему ты думаешь, что фотография у Джона? – негромко спросила тетя Берта, поставив на плиту воду. – Если это твоя фотография…

– Ну… да, моя! Но… когда-то Джонни взял ее и… забыл отдать.

– Ну, тогда зайди к нему и посмотри. Или подожди Джонни, если не хочешь рыться в его вещах.

– Не-е-т, тетя. Мы не можем ждать.

– Что, не терпится разрешить спор? Иди и поищи фотографию.

– Но, тетя Берта! Я хочу, чтобы вы пошли с нами.

– Зачем? – Женщина удивленно посмотрела на племянника.

– Мало ли! – Мальчик судорожно искал какую-нибудь вескую причину, которая бы непременно требовала присутствия тети. – Джонни обязательно пронюхает, что я к нему заходил, и… Вдруг у него что-нибудь пропало, а он заметит только сегодня вечером? Он подумает на меня.

– Не беспокойся! Я скажу, что ты ничего не брал.

– Нет, вы должны быть с нами. Тогда вы будете уверены, что мы ничего не брали.

– Я и так тебе верю, Дэнни. Ты возьмешь только эту фотографию, и больше ничего. Не волнуйся, у Джона ничего не пропадет.

– Ну, тетя Берта! Вдруг он придет домой, как раз когда я и Сид будем искать фотографию? Пойдемте с нами! Пожалуйста.

Берта недоумевающе взглянула на мальчика, пожала плечами и сказала:

– Ну ладно, раз ты такой беспомощный… Идемте. – Она вышла из кухни. Ребята шли за ней следом. Дэнни вдруг понял, что попросить тетю уйти (когда они втроем уже будут в спальне брата) будет не так-то просто. После того как Дэнни чуть ли не умолял быть с ними (якобы контролировать их), оказавшись в комнате, тут же потребовать от нее, чтобы оставила их одних? Это будет выглядеть очень странно. Пожалуй, придется проявить такую же настойчивость, как на кухне. Конечно, тетя Берта заподозрит, что ее водят за нос; но, если они с Сидом рассчитаются с Лилипутом, будет уже не важно, что подумает тетя о своем племяннике. Самое главное – чтобы человечек спал где-нибудь в комнате Джонни. Дэнни молился про себя, чтобы Лилипут не проснулся раньше времени, разбуженный голосами. К счастью, тетя – спокойный, уравновешенный человек. Она всегда говорит негромко. Берта подошла к двери и предложила друзьям: