Текст книги "Лилипут"

Глава двадцать девятая

1

– Дэнни, Дэнни, – шептал голос в самое ухо, согревая его теплым дыханием. – Вставай, Дэнни. Проснись.

Дэнни Шилдс открыл глаза. Над ним склонился Фредди Гринэм. Он приложил указательный палец к губам, чуть сзади виднелось недовольное лицо Патрика Уолса. Дэнни заморгал глазами. Он вдруг понял, что, проснувшись немного раньше, не заметил, как снова уснул. Ему смутно помнилось, что он кричал, проснувшись в первый раз.

Страшный сон был так правдоподобен, словно сам Дэнни еще вчера и, естественно, наяву принимал участие во всех событиях. Сердце стучало медленно и больно. На секунду мальчик опять погрузился в сон, но Фредди потряс его за плечо.

– Дэнни, ну проснись же. Пора идти.

– Сколько сейчас времени? – тихо спросил Дэнни, лишь бы что-то сказать.

– Не знаю, но скоро будет поздно – все начнут просыпаться. Вставай, иначе мы опоздаем.

– Если ему хочется еще поваляться в постели, то хрен с ним, Фредди, – процедил Патрик. – Пусть остается.

– Нет, – возразил Фред. – Он сейчас встанет. Что это с тобой, Дэнни? – Фредди говорил беззлобно, хотя в глазах его промелькнуло укоризненное выражение.

Дэнни оторвал голову от сложенной вчетверо кофты тети Берты, заменявшей подушку. Что это с ним? Он не мог ответить приятелю. Не мог, и все. Только что (хотя сон мог присниться и в начале ночи, и в середине) он был свидетелем жуткого кошмара, последней драмы, разыгравшейся в доме Треворов. Он уже не задавался вопросом, КАК он мог это увидеть… Слишком много за последние дни произошло такого, что не поддавалось никакому логическому объяснению. Факт, что это он видел. И что же? Неужели Лилипут – это… существо, которое… Нет, он не станет об этом думать. Возможно, он упустил что-то такое, что позволило бы ему уяснить происхождение существа, убившего его родителей. Но вся душа его восставала, как только он задумывался об этом. Так или иначе, Дэнни постарается забыть этот сон. На секунду (лишь на одну секунду) у мальчика мелькнуло сомнение, правильно ли он поступает, отмахиваясь от ночного кошмара? Сомнение это появилось не случайно: что-то в его подсознании словно пыталось удержать последнее видение. Нет ли в нем какой-нибудь зацепки, чего-нибудь такого, что оказалось бы полезным? Однако очень скоро Дэнни стало не до того, чтобы выискивать в грязной свалке прошлого кусочки светлого будущего: к нему вплотную во всей своей неприглядности подступило настоящее.

– Идем, – шепнул Фредди.

Возле служебного входа в кресле, принесенном из конторы мистера Маркуса, сидел какой-то мужчина. Он спал, свесив голову на грудь и негромко похрапывая. В темноте Дэнни не мог разглядеть, кто это. Задняя дверь была заперта на щеколду и для надежности приперта ножкой стула. Фред легко справился с этим препятствием, в аптеку ворвалась волна холода.

– Быстрее, – прошептал Фред.

Дэнни вслед за Уолсом вышел на улицу, Фред закрыл за ними дверь. С минуту они постояли, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Но оттуда не доносилось ни звука: их уход остался незамеченным. Пока. Дэнни поежился; было очень холодно (Патрик, казалось, курил, выпуская облачка пара) в отличие от прошедшего дня, когда можно было ходить в одной рубашке. На мгновение Дэнни едва не поддался слабости: ему захотелось вернуться назад, в аптеку. Ему до боли захотелось взглянуть на брата и тетю, взглянуть… в последний раз. Дэнни предчувствовал, что никогда больше не увидит их. Потому ли, что не вернется сам, или по какой-то другой причине – он не знал. Но предчувствие это было так сильно и настоятельно, что почти не оставляло места для сомнений в том, что все так и будет. Дэнни вдруг подумалось, что его детство, когда он получал тычки и пинки от Джонни, было не такое уж и плохое, скорее, даже наоборот. Но оно осталось где-то далеко позади, сколько дней прошло с тех пор, сколько пришлось пережить! Дэнни Шилдс смотрел на свое детство, еще совсем недалекое, как взрослый человек. И Джонни, этот неугомонный забияка, бывший для него когда-то грозой номер один, теперь казался ему самым близким человеком. Милый беспокойный Джонни! Дэнни многое отдал бы, чтобы взглянуть на спящего брата еще раз, чтобы запечатлеть в памяти его бледное лицо, по которому пробегают отблески сновидения. Но мальчик понимал, что обратной дороги нет. Если он вернется, то кто-то может проснуться. Дэнни что-то манило, заставляя отправиться вместе с ребятами, хотя их вылазка, по правде говоря, больше походила на небезопасную шалость сорванцов. Но и в аптеке оставаться тоже было опасно. Дэнни уже знал, что Лилипут (или то, что действует после него) появляется там, где некоторое время живут люди; где они спят, едят, смотрят вечером телевизор или читают книжку, болтают по телефону или занимаются чем-нибудь еще. Аптека очень скоро превратится в такое же место, и Дэнни подозревал, что произойдет это гораздо быстрее, чем в обычном доме, ведь в аптеке БОЛЬШЕ людей. И эти люди рождают больше МЫСЛЕЙ, чем семья из четырех-пяти человек. Но время, безусловно, еще есть, и Дэнни чувствовал, что, несмотря на кажущуюся бестолковость, он поступает правильно.

– Двигаем отсюда! – бросил Уолс, стуча зубами от холода. Его голос оторвал Дэнни от размышлений. Он понял, что не пойдет обратно, чтобы посмотреть на своих близких, как он думал, в последний раз.

– Да, – отозвался Фред, отходя от двери. – Пошлите-ка побыстрее.

2

Ребята шли на восток по Уотер-стрит к перекрестку с Фелл. Небо было усеяно звездами (Дэнни казалось, что он смотрит на них сквозь толстую стеклянную крышу: препятствия не видно, но оно все-таки есть), но на востоке небо уже начало сереть, постепенно светлея. Дэнни немного согрелся, пока они шагали до перекрестка с Фелл и повернули налево. Дэнни ни разу не приходилось еще гулять по ночному Оруэллу (раннее утро, когда еще темно, можно считать за ночь), и мальчик на время забыл о своих волнениях, связанных с Уолсом. Патрик плелся чуть сзади, и его не было слышно. Но все изменилось, и очень быстро. Дэнни шел, с опаской поглядывая на темные окна домов, мимо которых они проходили. Внезапно за спиной раздался голос Патрика, и Дэнни даже не сразу понял, о чем он говорит. Он остановился и переспросил:

– Что? Что ты говоришь? – Дэнни не мог разглядеть выражение его лица, но ему показалось, что Патрик презрительно улыбается. Фред тоже остановился:

– В чем дело?

– Подождите, – произнес Уолс – Давайте заглянем туда. – Он показал кивком головы в сторону небольшого магазинчика «Сладкий стол». Дэнни в предрассветном полумраке не заметил его. – У нас времени достаточно, – добавил Патрик. – Ну что, минут на пять?

– Патрик… – неуверенно пробормотал Фредди. Ему явно не понравилась эта затея. – Понимаешь…

– Только на пять минут, – повторил Патрик.

– Патрик, – продолжал Фред, переводя взгляд с Уолса на магазин и обратно. – Я хочу добраться до нашего дома как можно скорее, потому что мой Сокси…

– Твой, – перебил его Патрик. – Он или мертв, или жив. Если он жив, то как-нибудь потерпит еще пятнадцать минут. А мы зато набьем карманы всякой вкуснятиной. Ну как, разве я не прав? – Патрик смотрел на Фреда, совершенно игнорируя Дэнни, словно того вообще не было рядом. Фредди колебался, но что-то ему подсказывало, что лучше идти дальше.

– Может, на обратном пути? – спросил он.

– Ха! На обратном? – Патрик оскалился. – Когда рассветет, здесь могут появиться люди и нас заметят. И потом, кто знает, что будет на обратном пути? Нет, Фред. Я хочу жрать! Ты что, может, скажешь, что в аптеке нас хорошо кормили? Почему бы нам не подзаправиться?

Дэнни уже пожалел, что они не пошли другой дорогой, но откуда он мог знать? Идти напрямую, задними дворами в такой темноте было неудобно. Все трое пришли к выводу, что лучше идти по улице, по проезжей части. Ведь это была не обычная ночь, вернее раннее утро. Что-то угрожающее висело над городом, так что беспечно разгуливать по пустым ночным улицам было бы верхом неосторожности. Патрик Уолс оказался помехой, и Дэнни в душе ругал Фреда последними словами за то, что рассказал ему об их планах. Причина, по которой он хотел выбраться из аптеки, была ясна; причина, толкнувшая вслед за ними его, Дэнни, тоже была более или менее понятной, но зачем Патрик пошел с ними, Дэнни понял только теперь. Он думал, что Патрику, этому непоседе, которому некуда было девать энергию в тесной аптеке, просто захотелось поразмяться. Но только сейчас Дэнни понял, ЧТО же именно так манило его.

– Патрик, – заговорил Дэнни, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тверже. – Мы должны поспешить. Если обнаружат, что нас нет, мать Фредди может догадаться, куда он пошел. Нас найдут еще до того, как мы дойдем…

– Ну что, Фредди? – Патрик словно не слышал, что ему сказал Дэнни. Он смотрел только на Фреда. – По два пирожных на брата и в путь.

– Патрик! – гаркнул Дэнни. Внутри стала зарождаться глухая злоба. – Это же кража!

Теперь Уолс наконец-то соизволил обратить на Шилдса внимание. Глаза его моментально сузились, словно Дэнни был зеркалом, отражающим солнечные лучи.

– Что? Какая кража?

– Патрик, ты же не заплатишь за то, что хочешь взять! Это воровство.

– Один черт, там все пропадает! Кому сейчас какое дело до своих магазинов, если неизвестно, что будет с собственной шкурой? От парочки пирожных и нескольких шоколадок мистера Кирхта не убудет.

– Но мы же воры, если…

– Никакие мы не воры! – разозлился Патрик. – Если тебя что-то не устраивает, Шилдс, можешь торчать здесь, а мы с Фредди возьмем перекусить…

– Значит, ты хотел выбраться из аптеки только для того, чтобы пограбить? – спокойным голосом спросил Дэнни. Уолс сощурился еще больше:

– А ТЕБЕ какое дело до того, чего я хотел? Тебя тут никто не держит; можешь топать назад к своей тете!

На секунду Дэнни почувствовал острое желание ударить Патрика. Затем еще, еще и еще. Пока тот не запросит пощады и не станет делать то, что РАЗУМНО. Дэнни не мог понять, нарочно ли Уолс набивается на ссору или же это выходит само собой из-за его норовистого характера. Единственное, что он понял с особой ясностью, – это что он не поддастся, казалось бы, естественному порыву. «Я не стану уподобляться тебе», – сказал Дэнни про себя. Он не ударит Патрика хотя бы по той простой причине, что это ничего не изменит: если его даже избить и прогнать, то он уж тем более возвратится к магазину и залезет в него сам. С некоторых пор Дэнни уже совсем не боялся, что его кто-то может побить, и обрадовался, почувствовав, что вместо страха у него появилось другое качество: бесстрашная готовность ударить первым.

– Патрик, ты совершаешь ошибку, – тихо сказал Дэнни.

– Ты что, самый умный? – По голосу Уолса чувствовалось, что он несколько обескуражен спокойствием своего врага.

– Патрик! – вмешался Фред. – Но ведь мистер Кирхт поймет, что это мы побывали в его магазине.

– С чего ты взял?

– Те, кто остался в живых, сейчас все до единого в центре. Как только мистер Кирхт придет сюда, чтобы проверить магазин, он догадается, что это наших рук дело, ведь мы утром сбежали от родителей, а он тоже будет знать об этом!

– Чепуха! – самоуверенно произнес Патрик. – Как он докажет, что это мы? Этот придурок Лабстрэм мог добраться до «Сладкого стола» еще до нас. Если что, мы будем все отрицать. И потом, мы возьмем только чуть-чуть, Кирхт и не заметит. Я же не предлагаю тебе переломать там все подряд?

Он направился к магазину «Сладкий стол».

– Постой, Патрик, – позвал его Фред.

– Ну, что еще?

– Ты что, собираешься выбить окно? Дверь-то, наверное, закрыта?

– Нет. У меня есть отвертка и шпилька. Замок в магазине пустячный.

– Ах, какие мы предусмотрительные! – не выдержал Дэнни.

– Да. Очень, – огрызнулся Уолс. – Ты прав, Шилдс… как всегда. – Затем он обратился к Гринэму: – Ты идешь, Фред?

– Я… Иду, да. – Он посеменил вслед за Уолсом, и Дэнни ничего не оставалось, как отправиться следом за ним.

– Я ничего не возьму, – прошептал Дэнни себе под нос – Ничего. – Он проглотил слюну, которая выделялась все обильнее. Перед глазами появлялись громадные торты, миниатюрные пирожные, вишни в шоколаде, безе и десятки сортов фруктового мороженого. – Ничего. Ничего, – шептал мальчик. – Я только постою у входа, пока эти болваны не набьют себе животы.

– Открыто, – радостно прошептал Уолс. Ему даже не пришлось прибегать к запасенным инструментам. Достаточно было потянуть на себя дверь, и та беззвучно отворилась. О сигнализации беспокоиться не приходилось – еще вчера вечером взрослые говорили, что во всем городе нет электричества. Это произошло вскоре после драки, учиненной мистером Лабстрэмом.

– Патрик! – испуганно зашептал Фред. – Но почему дверь открыта? – Он ухватил Патрика за рукав.

Дэнни вернулся к действительности: ему тоже не понравилась эта незапертая дверь. Конечно, он не собирался воровать сладости, но ведь его приятель войдет в этот магазин.

– Какая разница? – отмахнулся Уолс. Он открыл дверь. Можно было входить. – Кирхт забыл запереть.

– Как он мог забыть? Он же был в магазине еще до того, как начался весь этот кошмар.

– Фред, ты недоволен, что мне не придется возиться с этим проклятым замком? – зло спросил Уолс – Не ищи проблему там, где ее нет! – совсем по-взрослому заявил он. – Идем. Ты же, кажется, спешил за каким-то котом.

– Не за «каким-то», а за Сокси, – обиженно прошептал Фред.

– Ладно, ладно. Пошли. Я уже чую брусничные леденцы.

Ребята вошли в магазин. Как только Дэнни переступил порог «Сладкого стола», он сразу почувствовал что-то неладное. В его душу стал забираться страх. Ребята стояли в нескольких футах от него. Они ждали, пока глаза привыкнут к темноте: на улице было гораздо светлее. Приближался рассвет, небо на востоке становилось все светлее. А здесь было как в погребе. Невозможность хоть что-то увидеть как будто обострила до предела все остальные чувства. Дэнни почуял запах опасности. Здесь кто-то был.

– О черт! – выругался Уолс. – Ни хрена не видно. Забыл взять с собой спички.

– Патрик, может, пойдем отсюда? – взмолился Гринэм; чувствовалось, что ему неуютно в затхлой атмосфере «Сладкого стола». – Ну их, эти пирожные. Мне что-то уже не хочется.

– Аппетит приходит во время еды, – произнес Уолс, но прежней бравады в его голосе уже не было слышно. Дэнни почувствовал, что откуда-то веет чем-то кислым.

– Я ни черта не вижу, – пожаловался Патрик. Фред ответил ему:

– Надо идти прямо и…

Пухлая теплая рука обхватила его колено.

3

– Чего ты замолчал, Фред? – испуганно прошептал Патрик.

– Меня кто-то держит! – откликнулся Фредди, переходя на крик.

Он попытался было повернуться к Дэнни, но рука одним рывком повалила его на пол. Фред с шумом упал, продолжая визжать. Патрик отскочил в сторону и тоже закричал. Дэнни оставался у входа; его глаза уже почти приспособились к темноте «Сладкого стола». То, что он увидел, убедило его в том, что ситуация еще хуже, чем можно было предположить. На полу, прислонившись к прилавку, сидела громадная туша. Этот человек внешне абсолютно никого не напоминал Дэнни, так как чудовищно изменился. Но Дэнни было достаточно услышать его голос, чтобы понять, кто схватил Фреда. Его друг безуспешно пытался вырваться из его клешни, состоявшей из подушкообразной ладони и коротких, толстых пальцев, державших свою жертву мертвой хваткой. Туша, оплывшая жиром, подтащила Фреда к себе, притянула за шиворот и обхватила его горло свободной пятерней. Вопли мальчика захлебнулись.

– Лучше молчи, змееныш, – процедила туша. – Иначе я придушу тебя прямо сейчас.

Фред хрипло застонал. Туша ослабила хватку, позволив своей жертве дышать. При первых же словах Дэнни понял, что это Медвежонок Гризли. Разбухший от обжорства ЛЛОЙД ГРИЗЛИ! От ужаса у Дэнни замерло сердце.

– Ты хотел спереть мою жрачку, Фредди-говнюк? – ехидно спросил Гризли.

– Норм, прости, – жалобно промямлил Гринэм. – Мы только…

– Тебе не повезло, Фредди-говнюк! – оборвал его Ллойд Гризли. – Очень не повезло.

Дэнни после того, как утихла первая волна страха, заметил, что Ллойд говорит с трудом. Его тяжелое дыхание наполняло «Сладкий стол» смрадом. Мальчик почувствовал вонь, исходящую от Гризли, на расстоянии десяти футов, каково же было Фреду? Дэнни не мог разглядеть лицо своего друга, но подозревал, что оно перекошено не только от страха, но и от вони. Ребята слышали от взрослых примерное описание Гэла Хокинса, каким он предстал после своей смерти, но Дэнни все равно был просто потрясен видом Медвежонка Гризли. Неужели еда может сотворить с человеком такое? После недолгой передышки Гризли заговорил снова:

– Я хочу жрать! – Он обращался ко всем сразу. – Вы это понимаете: ЖРАТЬ! Здесь все мое, каждый кусок мой, потому что я хочу жрать! А вы, засранцы, хотели стащить мою жратву.

– Норм, мы… – проскулил Фредди, но пальцы Гризли заставили его захрипеть от удушья; он задергался. Дэнни сделал два шага по направлению к Ллойду.

– Назад! – рявкнул Медвежонок Гризли. – Назад, говнюк! Или я придушу твоего дружка раньше, чем ты сделаешь один шаг.

Фред перестал вырываться – по-видимому, Ллойд ослабил хватку. Дэнни чувствовал, что Норм слаб, но он держал Фреда достаточно крепко, чтобы в случае чего успеть придушить его. Скорее всего, Медвежонок Гризли потому и затаился, когда они вошли в магазин, что надеялся кого-нибудь схватить. Внезапно Дэнни осенило: Ллойд даже не может ВСТАТЬ! Возможно, он уже мучается от голода, и они – его единственный шанс.

– Засранцы, вам не повезло! – объявил Гризли, тяжело дыша; слова давались ему с большим трудом. – Потому что я хочу есть.

Дэнни понял, что жизнь Фреда висит на волоске.

– Норм, – пробубнил он. – Отпусти его, пожалуйста. Он не хочет сделать тебе ничего плохого. – Дэнни буквально заставил себя произнести эти слова.

– Ба! Кого я слышу! – прохрипел Гризли; голос его наполнился ненавистью. – Неужели это козявка Шилдс? Неужели? Так значит, третий засранец – это четырехглазый водолаз Сидди. А? Четырехглазый педрило?

У Патрика Уолса, казалось, вот-вот случится разрыв сердца.

– Э-э… нет, Норм, нет… это… нет-т-т… Я не… Сидди… это не он, то есть я…

– Фи! – презрительно фыркнул Медвежонок Гризли. – А где же этот четырехглазый педик? Шилдс, ты что, бросил своего педика Сидди? Поменял на этих говнюков? Э-э… нехорошо выбрасывать своих друзей на помойку, Дэн-н-н-ни!

– Норм, отпусти его, пожалуйста, – повторил дрожащим голосом Дэнни.

– Ха! Козявка Шилдс требует отпустить своего ненаглядного Фредди-говнюка. Неужели? Теперь ты уже не любишь Сидди, поэтому приходится подставлять свою жопу Фредди Большие Яйца? – Медвежонок зашелся хриплым смехом. – Фредди, у тебя большие яйца? А, Фредди? Ну чего ты молчишь? Скажи хоть слово.

– Норм, – Дэнни чувствовал, как его мозг сковывает отчаяние, – пожалуйста, отпу…

– О да! Конечно-конечно! – Гризли хмыкнул. – О да! Непременно.

«Но почему ты не можешь оставить меня в покое даже теперь? – пронеслось у Дэнни в голове. – Даже теперь, когда город на краю пропасти, когда столько людей погибло чудовищной смертью в своих собственных домах, даже не понимая, что происходит? Мы же не в Грин-парке. Сейчас все изменилось!»

– Ты хочешь, чтобы я отпустил его? – спросил Гризли мальчика. Дэнни промолчал. – Хорошо! Я отпущу его. Да, я его отпущу. Обязательно.

Дэнни по-прежнему молчал. Он не верил Ллойду, но у него затеплилась надежда.

– Отпущу, но… с одним условием. Вы принесете мне пожрать! И побыстрее! – Воцарилась тишина, только Медвежонок Гризли пытался обуздать свое дыхание, словно понесшуюся галопом лошадь. – Ну, какого черта стоите?! – взревел он. – Быстро! Я уже подыхаю с голоду! Быстро принесите мне чего-нибудь, или я… сожру ЕГО! Вашего Фредди-говнюка!

Дэнни стал осторожно приближаться к Патрику, стараясь находиться вне досягаемости Гризли. Ллойд вполне мог воспользоваться его оплошностью. И тогда конец и Фреду, и ему, Дэнни. Мальчик бы уверен, что Уолс даст деру, бросив их на произвол судьбы. Но Гризли не знал этого и мог бы подумать, что за двоих заложников он получит в два раза больше. Возможно, Патрик, примчавшись в аптеку, расскажет людям, что друзья в смертельной опасности, но будет уже поздно. Как только Гризли увидит, что Уолс сбежал, он тут же прикончит ребят, как слепых котят. Было ясно, что Ллойд болен какой-то болезнью и его ждет то же, что и Гэла Хокинса. Все переменилось: и ребята находились не возле начальной школы, и ситуация была отнюдь не детской, и Дэнни знал, что не отделается градом пинков и двумя-тремя синяками. Он осторожно обошел Гризли и только теперь, когда мутный рассвет чуть ярче осветил магазин, заметил, каким громадным стал Медвежонок Гризли. Мальчик догадался, почему он сначала не заметил его: Ллойд сливался с прилавком. Дэнни не знал, конечно, сколько фунтов весил сейчас Норм, но никак не меньше пятисот. На минуту Дэнни застыл, пораженный представшей перед глазами картиной; Фредди казался двухлетним младенцем на фоне гороподобного Медвежонка Гризли.

– Ну, что стали? – заревел Гризли. – Я сейчас откручу башку вашему засранцу, если вы не принесете мне пожрать!

– Норм, – подал свой слабый голосок Уолс – А что тебе прин…

– Все! – крикнул Ллойд. Его свитер обтягивал чудовищно тучные плечи, как вторая кожа. – ВСЕ несите! ВСЕ!

Дэнни коснулся рукой Патрика.

– Вон там должны быть пирожные, под той витриной, – прошептал он ему, указывая направление. – Принеси для начала несколько, иначе Фредди придется плохо.

– Что вы там шепчетесь, козлы? Несите жрачку!

– Сейчас… сейчас, – пропел Уолс. Он направился, куда ему указал Дэнни. Прошла минута. Дэнни боялся отходить далеко, опасаясь, что Ллойд ни с того ни с сего начнет душить Фреда. В этом случае ничего не оставалось, как броситься на Гризли. Дэнни был полон решимости защищать друга до последнего, даже ценой собственной жизни. Его плеча коснулась дрожащая рука. Дэнни вздрогнул.

– Ничего нет, – прошептал Патрик. Дэнни повернулся к нему:

– Что ты такое говоришь?

– Нигде ничего нет, – повторил Уолс.

– Этого не мож…

– Я сейчас придушу Гринэма! – заорал Гризли. – Если вы не дадите мне пожрать!

– Одну секунду, Норм, – торопливо сказал Дэнни. – Подожди немного, и мы…

– Я не могу ждать, вы, засранцы!

– Патрик, принеси хоть что-нибудь, – нервно произнес Дэнни.

– Но там ничего нет, – настаивал Уолс.

– Тогда найди. Нужно поискать.

– Но там вообще ничего нет, я все обыскал. НИЧЕГО!

Дэнни метнулся к витринам. Там действительно было пусто. Кто-то, не долго церемонясь, разбил стекла и вычистил все витрины. Нигде не было ни крошки. Дэнни шарил в полумраке больше минуты и в конце концов порезал руку. Но мальчик даже не ойкнул, он лишь облизал выступившую на запястье кровь и в отчаянии посмотрел туда, где его друг по-прежнему находился в смертельно опасных для него объятиях Медвежонка Гризли. Дэнни знал, кто уничтожил все сладости «Сладкого стола», и он каждую секунду ожидал его рева… или же предсмертных хрипов Фреда. Но Гризли молчал, слышалось только его тяжелое дыхание. Уолс подошел к Дэнни:

– Видишь, тут нет ничего. Кто-то поорудовал здесь до нас.

– Это Ллойд все сожрал, – тихо сказал Дэнни.

– Ллойд? – удивленно переспросил Уолс – Тогда почему… он требует принести ему еще…

– Не знаю, – перебил его Дэнни замогильным шепотом. – У него помутилось в голове от постоянного голода. Он не помнит, что сожрал все припасы в магазине сам.

– Дэнни, может, что-нибудь есть на складе? – спросил Уолс – Пошли посмотрим, должно же остаться хотя бы…

– Бесполезно. – Дэнни покачал головой. – Уж он-то постарался, чтобы после него…

– Я хочу есть, – пробубнил Ллойд, он уже не кричал, угрожая задушить Фреда, а говорил почти просительным тоном. – Дайте мне что-нибудь… – Он вновь тяжело задышал.

Дэнни хотелось завыть: положение было почти безвыходным. Дальше «Сладкого стола» идти было нельзя, а в самом магазине ничего съестного не осталось. И тот, кто был повинен в этом, требовал еще. Дэнни подошел к Ллойду; была только одна возможность спасти Фреда: попытаться уговорить Медвежонка Гризли. Но мальчик знал также, что надеяться на это почти бессмысленно.

Глаза Ллойда внимательно следили за его приближением, рука по-прежнему плотно сжимала горло Фреда, позволяя ему вдыхать лишь столько воздуха, чтобы не задохнуться. Дэнни подумалось, что можно было расправиться с Гризли быстрее, чем он успел бы задушить Фреда. Но по-видимому, они упустили эту возможность. Пока Дэнни разговаривал с Ллойдом, Патрик мог обойти его за прилавком. Один удар чем-нибудь тяжелым по голове – и… Но они были не умудренные опытом агенты ФБР, а всего лишь напуганные до смерти дети. Патрик вряд ли отважился бы даже возразить Гризли, а не то что ударить его. Да и момент был упущен: Ллойд обо всем догадывается и не выпускает их из поля зрения.

– Норм, – произнес Дэнни. – В магазине ничего нет. Отпусти Фреда, и мы…

– Я хочу жрать! – прохрипел Гризли.

– Норм, здесь ничего…

– Здесь куча пудингов, – выдохнул Ллойд. – Быстрее!

– Норм, клянусь! – взмолился Дэнни.

Фредди понял, что его дела плохи, и отчаянно замахал руками.

– Лежи тихо, щенок! – приказал Ллойд.

– Норм, ничего съестного не осталось. Поверь.

– А-а-а! – протянул Гризли. – Твой дружок Сидди стащил все мои пудинги! Он… – Медвежонок Гризли захрипел, словно ему сжали горло.

– Норм, отпусти его, – пролепетал Уолс, однако он стоял намного дальше от Гризли и даже не думал приближаться.

– Здесь пустые прилавки, Норм, – прошептал Дэнни. Вид Гризли все больше не нравился ему.

– Вы все сожрали сами, – слабым голосом заявил Ллойд, но его жирные руки, с которых клочьями свисала кожа, отягощенная катастрофическим количеством жира, казались достаточно крепкими, чтобы задушить Фреда быстрее, чем Дэнни успеет что-то сделать.

– Нет, Норм! Нет! Мы же только что вошли. Мы ничего не успели взять. Это кто-то другой, поверь нам. Отпусти, пожалуйста…

– Это все твой четырехглазый педрило.

– Норм, мы могли бы…

– Все! – прохрипел Ллойд. – Если через минуту у меня не будет пудинга, вашего Фредди-говнюка… – Ллойд опять захрипел, а Фредди забился, пытаясь вырваться. – Ублюдок, – зашипел Медвежонок Гризли. – Лежать тихо! Не дергаться.

– Фред, не вырывайся! – крикнул Дэнни другу. – Потерпи немного. Все будет нормаль…

– Ну, вы, козлы… – Гризли задыхался. – Принесите… пожрать. Или я… задушу… этого щенка…

Дэнни заметил, что рука Ллойда напряглась. Фред захрипел. Дэнни понял, что ждать больше нельзя, но в последний момент его что-то остановило. Фредди перестал вырываться, но был еще ЖИВ! Его глаза встретились с глазами Дэнни, и в них, кроме страха, была… надежда. Ллойд замер, его рука уже не сжимала горло мальчика, маленькие темные глазки были закрыты. Прошла долгая минута, прежде чем Дэнни опомнился:

– Фред… ты как? – Фред ничего не ответил, и Дэнни догадался, что его друг боится открыть рот. Лапа Гризли по-прежнему держала его за горло.

– Что с ним? – Это был Уолс, выглядывавший из-за спины Дэнни.

– По-моему, он… мертв, – прошептал Дэнни.

– Снимите с меня его лапу, – тихо попросил Фред.

По-видимому, мальчик боялся даже прикоснуться к жирным ручищам человека, который в течение десяти минут держал его заложником, угрожая смертью. Не верилось, что это был подросток тринадцати лет; его громадное тело вряд ли прошло бы в двери магазина «Сладкий стол». Дэнни, пересиливая тошноту от зловония, подошел к другу и попытался разжать руку Медвежонка Гризли. Может быть, Ллойд вовсе и не умер, а просто в голодном (ха-ха) обмороке, так что надо было спешить. Фред ничего не делал, чтобы помочь Дэнни, – он просто ждал. Лицо его было багровым, он с трудом дышал через нос. Пальцы Медвежонка Гризли никак не разжимались.

– Патрик, – позвал Дэнни. – Помоги мне.

Уолс не двинулся с места, продолжая таращиться на Ллойда. Возможно, он даже не понял, что к нему обращаются.

– Патрик, ты слышишь? Помоги мне. Быстрее.

Патрик сделал два шага по направлению к ребятам, потом остановился.

– Ну что же ты? – Дэнни посмотрел на него. – Я не могу один разжать пальцы. Помоги мне, Патрик.

– Сейчас, – промямлил Уолс, не двигаясь с места.

– Скорее.

– Но… он не может схватить нас? – пугливо спросил Уолс.

– Не волнуйся, он уже мертв. Ну помоги же мне!

– Сейчас, – повторил Патрик, но опять не сделал ни шагу.

Дэнни, злой на всех и вся, схватился обеими руками за указательный палец Медвежонка Гризли и потянул. Раздался сухой треск, и… палец сломался. Фред застонал, испуганно вращая глазами. Уолс попятился и, зацепившись за собственную ногу, с грохотом упал. Дэнни на одно мгновение показалось, что Норм Ллойд открыл глаза и его лицо исказилось в мерзкой торжествующей гримасе. Фред решил, что Гризли очнулся, и уже готов был в ужасе завопить, когда Дэнни удалось наконец оторвать пухлую лапу от его горла. Почувствовав свободу, Фред, лежавший до того у Ллойда между грудей, как между двух больших подушек, тут же сбросил с себя вторую руку и вскочил на ноги. Лицо Фреда потемнело от прилива крови, он принялся обеими руками растирать шею.

– Ты в порядке? – спросил Дэнни, тяжело отдуваясь и вытирая потный лоб рукавом рубахи.

– Не знаю… – проговорил Фред. – Кажется, да. – Он посмотрел на Медвежонка Гризли. – Он умер?

– Черт его знает, Фредди, – пробормотал Дэнни. – Мне совсем не улыбается щупать у него пульс или прикладывать голову к его сиськам.

Дэнни еще находился под впечатлением того момента, когда ему показалось, что Ллойд открыл глаза. Его все сильнее охватывало такое чувство, будто смерть Ллойда отнюдь не значит, что он оставит их в покое. Нужно топать отсюда. Мальчик чуял опасность так же явственно, как в тот момент, когда они вошли в магазин.

– Как это он не успел придушить меня? – с чувством пробубнил Фред, продолжая растирать шею.

– Ребята, пошли отсюда, – негромко произнес Дэнни, не спуская глаз с Медвежонка Гризли (или с того, что от него осталось), – и побыстрее. – Он повернул голову и не удержался от улыбки. Уолс лежал в той же позе, в какой оказался на полу после падения. Он как будто вообще не собирался подниматься с пола и лежал, уставившись глазами на Ллойда, словно фанатичный обожатель – на свое божество. – Патрик, уходим.

Уолс очнулся и моментально вскочил. Снаружи было уже довольно светло.

– В аптеке уже знают, что нас нет, – сказал Дэнни. Ему ужасно захотелось увидеть тетю и брата. – Может быть, вернемся, Фредди? – предложил он.

Уолс стоял сзади с бледным лицом и больше не вмешивался. Он вышел из игры.

– Дэнни… ты… ты же знаешь… – промямлил Гринэм, глаза его забегали туда-сюда, – вдруг Сокси еще жив. Это не займет много времени, Дэнни. Раз уж мы сбежали, давай проберемся к моему дому.

– Но мы должны рассказать про Ллойда, – заметил Дэнни.