Электронная библиотека » Игорь Рабинер » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 28 мая 2014, 02:26


Автор книги: Игорь Рабинер


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Круглые сутки нон-стоп

…Будильник не звонит – он взрывается. Сколько сейчас – о, черт! На проводе Саня Федоров: «Стартую во Внуково, решил на всякий случай звякнуть – вдруг ты проспал? Я, конечно, понимаю, что такого быть не может…»

Давай-давай, Сашок, издевайся: да, вчера нам стукнуло два месяца, и так мы заработались, что чуть было не прощелкали эту дату. Зато уж и отметили потом по-человечески, все вместе. Да только не всем сейчас в Симферополь подрываться. К тому же без билета. Ладно, вроде еще успеваю.

Вытряхиваюсь из такси – Федоров важно курит. Это мастер фотографии имеет право надувать щеки – человек работает на «Совспорт» и на «Футбол», ему на такое событие, как матч олимпийских сборных СССР и Италии – прямая игра за поездку в следующем году в Барселону – из двух мест билеты могли забронировать. А у нас и человека такого специального, кажется, нет. Да и был бы – билеты в этой стране на южные направления можно найти в продаже если только зимой. Но ничего, у меня имеется записка от Сереги Хусаинова, есть же на свете футбольные судьи, у которых все схвачено! Кури, Саня, имеешь полное право: ты пока ведешь – 1:0, но я уже пошел сравнивать счет.

Стучу в нужную дверь. Хмурый мужик глядит недоверчиво. «Я от Хусаинова». – «От Сергей Григорича? Милости просим! Как он там?» – человек вмиг преображается. «Где лучше рассказать?» – «Пойдемте в баре «Интуриста» посидим – туда и билет принесут, самолет все равно примерно на час опаздывает. Давайте пока ваш паспорт. Идем?» – «Да, только со мной еще мальчик, но он с билетом». – «Странно, обычно наши знакомые заранее билетов не берут». 1:1, Саша!

Из-за того, что вылет задержался, надо сразу из аэропорта рвать на стадион – там уже тренируются итальянцы. Какие у них молодые звезды? Дино Баджо, Фавалли, Мелли, Бузо, Марголин? Грациа, так и запишем. С тактикой все понятно – их устраивает ничья. Нашим же надо выигрывать. И вроде есть кем: только впереди – даже без травмированного Саленко – Тишков, Щербаков, Радченко, Симутенков, Кирьяков! Вот и они подъехали. Борис Петрович Игнатьев приветливо вроде здоровается, но смотрит куда-то мимо меня – интересно, сколько разного ранга руководителей напомнило ему за последние дни о том, что олимпийские чемпионы не имеют права пропустить следующую Олимпиаду? Иду передавать материал в номер – благо на международном матче телефонов на всех хватает. Заодно и на завтра аппаратик застолбил.

Закончил – а тут и Федоров отстрелялся. Теперь можно и в гостиницу. Что-что, итальянцев прибыло чуть больше, чем мест в приехавших за прессой «рафиках»? Да ради Бога, пусть гости едут в гостиницу, мы следующим рейсом – только буфет не закрывайте с отъездом иностранцев, а то знаем мы вас.

Ну вот мы и на месте. Но нас, оказывается, не ждут – только что приехали итальянцы, их чуть больше, чем ожидалось, вот им и отдали наши номера, в частности Федорова и мой – нечего потому что незнамо где болтаться, когда комнаты с утра пустыми стоят. Что значит – на стадионе были?! Итальянцы вон тоже – на стадионе, но у них все организовано, а не как у вас, москвичей… Ладно, так и быть, найдем вам номер. Одноместный, на двоих – не графья. Мы с Сашкой опытные путешественники – давай сначала хоть туда заселимся, душ примем, а потом уже, чистыми, начнем права качать.

Но ругаться не пришлось – еще не дойдя до номера, мы встретили Хорена Оганесяна, который на тот момент работал в симферопольской «Таврии». Но еще год назад он играл в «Пахтакоре», вернувшись в большой футбол пять лет спустя после того, как его, действующего игрока сборной, «закончили» в родном «Арарате». И мы полуслучайно пересеклись в Ростове, знатно посидели, а потом вышел громадный материал в «Футболе» – «Не сыпьте мне соль на раны». Хорик нашел меня звонком и сказал, что он теперь – мой должник. И вот мы встречаемся…

Хорен жил с семьей в люксе и еще несколько номеров держал для своих друзей – администратор, только что ставившая нам в пример итальянцев, готова сама была занести вещи в вашу комнату. Так я вышел вперед в поединке с Федоровым. А ужин с Оганесяном плавно перетек в завтрак.

…На подоконнике пресс-центра сидит Евгений Мефодьевич Кучеревский – приехал, говорит, чтобы своих из «Днепра» сразу после игры забрать, а то расползутся по Крыму – бывали такие случаи. «А ваша газета будет освещать чемпионат Украины – если что?» – «Так у нас и рубрика для этого придумана, «Пас из-за границы» называется. Только вот не хотелось бы». – «Да мне тоже не хочется, но если прикажут, то куда мы денемся. На тебе, кстати, местную газету – тут как раз опрос тренеров на тему: вы за независимый чемпионат или против, почитай на досуге». – «Вы-то сами, Мефодьич, как там высказались?» – «Я-то? Политически правильно».

Счет откроет Шустиков, но во втором тайме Мелли забьет гол-фантом – с моего места будет казаться, что Стауче выбил мяч рукой даже не с линии, а еще до нее, но мяч тот был на весу, и шведский судья Фриск покажет на центр. Игнатьев будет заканчивать в четыре форварда – без толку. И Петрович надолго застынет у скамейки, смотря в пустоту. Подойду выразить соболезнования и услышу философское: тренер живет от игры до игры, и я вот теперь не знаю, где и когда меня ждет следующая. Отправлюсь диктовать траурный отчет, и нагрублю телефонистке, попытавшейся пропихнуть вперед меня итальянца.

Утро выдастся тяжелым – собственно, оно будет продолжением ночи, поскольку никто не ложился. Билета назад у меня тоже не имелось, но у Хорена друзья в Симферополе были ведь не только в гостинице. Он, правда, посоветует еще на денек задержаться – погода вон какая стоит, последние деньки крымского бархатного сезона, а собеседников я здесь тебе найду, но я из солидарности с Федоровым буду настаивать на отлете. Ну хорошо – приезжаем в аэропорт, Оганесян знакомит меня с начальником всего хозяйства, тот – с начальником милиции, тот – еще с каким-то начальником поменьше. Стихийно образуется стол, потому что самолет, как всегда, опаздывает. К самолету нас подвозит трап – Сашка валится в салон, а я продолжаю прощаться с хозяевами. Жаль, говорит один из начальников, что ты все-таки летишь, а то по рации передали, звонил Валера, хотел что-то тебе сказать, но не успевает. А мы больше держать самолет не можем.

А я ведь Валерку толком и не видел – он опекал все эти дни этого Фриска, который одним жестом пустил под сплав всю олимпийскую кампанию. И Валерке-то сейчас хуже всех… В общем, попросил я водителя трапа подвезти меня к третьему иллюминатору, у которого мирно дремал Федоров, и постучал с верхней ступеньки моему другу в окошко. А Сашка-то думал, что он уже летит, и спросонья принял меня, очевидно, за ангела.

Да и другие пассажиры переполошились – и решил я, что мне сегодня с ними не по пути. И через полчаса все кафе «Чайка» благоговейно слушало, как я от столика администратора рассказываю в трубку про вчерашний проигрыш. Нет, прав был Леня Трахтенберг: советский человек забывал о своих проблемах в двух случаях – когда смотрел футбол и когда потом о нем читал.

А Фриск этот всем в душу плюнул – мне расскажут, что его тут, как короля Швеции, принимали, а он придумал гол, которого не было. И ведь ничего от него не требовалось, кроме как отсудить, что видишь. А он вон какой зоркий оказался. И теперь многим серьезным людям, кто планировал летом отправиться в олимпийскую Барселону, делать там, получается, нечего. А команда какая мимо Игр пролетела! Там ведь были еще Никифоров, Онопко, Хлестов, Тедеев…

Следующим утром в аэропорту толпится какое-то несметное количество народу. Мои новые друзья-начальники объясняют мне, что туман накрыл всю Центральную Россию, не принимает Москва и еще несколько городов. По этому случаю мы сейчас собираемся хорошенько позавтракать – присоединяйся! Интересно, сколько дней подряд могут пить эти достойнейшие люди?

Выхожу позвонить домой и на работу и сталкиваюсь нос носом с Бахвой Тедеевым – на Кавказе, оказывается, еще со вчерашнего туман, не сажают ни во Владикавказе, ни в Минводах, ни в Нальчике – нигде! А завтра уже – матч сезона с харьковским «Металлистом», соседом по низам таблицы, а он тут торчит вторые сутки. Только что звонил в клуб – там все рвут и мечут.

Тогда еще не «Аланию», а «Спартак» выводил в высшую лигу Валерий Газзаев, но его по ходу сезона буквально уговорили принять московское «Динамо», которое после бронзы в 90-м году нездорово стартовало с тренером Альтманом. А спасать Владикавказ от вылета из «вышки» своим опытом совсем недавно поехал легендарный Сан Саныч Севидов, с которым мы в Москве жили через дорогу и очень плотно всегда общались. (Была тогда такая беспроигрышная должность, консультант называлась – мэтр соглашался оказывать клубу недолговременные услуги, и если команда при нем не поднималась, то признавалась всеми настолько безнадежной, что даже такой тренер ничего сделать с ней не смог, зато если удавался прогресс, то сами понимаете, чьи были лавры.)

Так-так, Игнатьев Бахву не выпустил, и тот, получается, третий день уже вне тренинга, и вообще непонятно, успеет ли добраться к матчу. А он у Севидова – ключевой игрок. И завтра у них – прямой стык за вылет… Тедеев как будто читает мои мысли:

– Недавно Сан Саныч на теории рассказывал, как ты ему помогал статью о прессинге писать – ты сам-то когда последний раз его видел?

– 5 сентября, на его семидесятилетии.

– И где отмечали?

– Есть у нас на ВДНХ такой ресторанчик, «Подкова».

– Давай так: с меня, как только буду в Москве, в этой «Подкове» стол в любом случае, но если у нас туман раньше спадет – рванем вместе, а?! Сан Саныч тебе обрадуется, и мне уже не так влетит, хотя я и ни в чем не виноват.

И что вы думаете – в этот момент объявляют посадку на Нальчик! Билетов у нас, понятно, нет, зато знакомства какие! Перезваниваю в Москву – жена передает Севидову привет, на работе соглашаются, что матч с подтекстом, шампанского с начальниками на дорожку – и вот мы уже летим. Встречает на иномарке двоюродный брат Тедеева, Бахва сам, для тонуса, садится за руль, а мне доверяет банковскую упаковку трехрублевок: пока будем ехать по Кабардино-Балкарии, нас с осетинским номером везде будут тормозить, поэтому высовывай в окно трешку без разговоров, и едем дальше. А по нашей территории уже с ветерком просвистим. И к базе спартаковской мы подкатили засветло, Бахва успевал на тренировку, да и денег оставалось еще с полпачки.

– А я думал, что ты не с Тедеевым, а с Сулеймановым со свадьбы прибыл, – приветствует меня Севидов.

– Это с чьей же?

– Да с его. Подходит на той неделе – жениться, говорит, надумал. Я отвечаю, молодец, Назим, – самое время после сезона свадьбы играть, это очень даже профессионально. А он отвечает, что в тех местах в Азербайджане, откуда то ли он, то ли невеста родом, свадьба может состояться только в середине октября – и никак иначе. По звездам все должно быть – или жизнь семейная не сложится. И до ноября совсем нельзя потерпеть. Ну ладно, он не пьет, я отпустил, но из-за тумана этого он на полтора дня опоздал! И получается, что мне завтра надо выиграть, чтобы в высшей лиге остаться, а у меня два лидера черт-те чем весь недельный цикл занимались. А у «Металлиста» этого с физикой все в порядке, Ткаченко сам всегда носился как сумасшедший и футболистов своих тому же научил – увидишь, завтра повозят наших будь здоров. И я, вместо того чтобы искать по ходу усиления, должен сидеть и гадать, насколько этих двоих хватит… Ладно, тренировку посмотришь – раз уж все собрались?

По дороге на поле меня отводит в сторону Эдик Цгоев, врач команды, милейший, интеллигентнейший человек. Спрашивает, не собирается ли прилетать на игру Федоров – мы с Сашкой в тех краях были частыми гостями, еще когда город назывался Орджоникидзе. И дальше начинает зачем-то рассказывать мне историю про одного своего знакомого из одного далекого осетинского города, чью фотографию как-то напечатали в газете. Да, в районной, зато на первой полосе. Я, кажется, начинаю понимать, к чему клонит Эдик. И стоило тогда это тому знакомому… Я представляю себе Кудрявцева, который раскладывает «картинки» по полосам, прикидывая, сколько с кого он за какой портрет слупит, и непроизвольно начинаю хохотать так, что все вокруг замирают.

А рядом стоит Эдик и думает, что он, видно, назвал какую-то совсем смешную цену. Понятно – районная ж была газета…

Андрей Айрапетов, вечный пресс-атташе «Спартака-Алании», везет меня ужинать туда, где лепят лучшие в городе хинкали. Проезжаем гостиницу «Владикавказ», на пороге которой стоят сосредоточенные люди в форме «Металлиста». Их тренер, Леонид Ткаченко, в газете, презентованной мне Кучеревским, скажет, что он двумя руками за участие «Металлиста» на следующий год в чемпионате Украины. Но только в случае, если команда вылетит из высшей лиги. А если останется – то он категорически против. С таким неординарным человеком надо бы познакомиться, но не сейчас. На Кавказе этого не поймут – ты к кому в гости-то приехал?!

За ужином под «три пирога» – хоть раз бывавшие в Осетии меня поймут – обсуждаем турнирный расклад. До конца еще три тура, но если завтра «Спартак» побеждает, то почти наверняка остается в вышке, отправляя вылетать как раз «Металлист». Потому что заканчивать «Спартаку» предстоит в Москве, с «Локомотивом», который уже практически вылетел и упираться наверняка не будет. Но голы в последнее время даются с таким трудом, что… Кто судит? Вадик Жук – посмотрим завтра, фартожопый он для нас или нет.

Назавтра будет полтора часа футбола под девизом «никто не хотел умирать» – главное, что до конца игры дожили Тедеев с Сулеймановым. Ближе к последней минуте, до которой харьковчане додержали вожделенные нули, Бахва войдет справа в штрафную и там его примут на бедро. Или он сам найдет контакт – неважно, поскольку фарто-Жук покажет на точку. (Мне Бахва скажет, что пенальти был, и я ему поверю.) Ткаченко возмутится и уведет команду с поля. После судейско-инспекторских уговоров вернет, но с трибуны в него что-то бросят – и уведет еще раз. Но потом «Металлист» все-таки окончательно вернется. Хождения займут минут десять, не меньше – и все это время счастливый молодожен Назим Сулейманов, откомандированный привести приговор «Металлисту» в исполнение, будет стоять у мяча и чему-то улыбаться. А потом, когда все, наконец, успокоится, пробьет с пары шагов без шансов для вратаря. Я передам отчет и поставлю высшие оценки Тедееву с Сулеймановым. Нет, ну а кому еще?!

В ночи будет мини-банкет в охотничьем домике, в горах, – тамадой выступит сам куратор команды, предсовмина республики Сергей Валентинович Хетагуров. В тосте за Севидова он скажет, что Александр Александрович, согласившись принять команду, прилетел к нам на самолете, а уехать теперь, когда «Спартак» на девяносто девять процентов остался в высшей лиге, может при желании на машине. А вот и ключи на подносе. Эффектно, ничего не скажешь!

Но мы на следующий день предпочли с Сан Санычем все же самолет до Москвы. Причем из Владикавказа – а то через Нальчик больно дорогая дорога получалась.

– Вот теперь, когда дело сделано, можем спокойно поговорить о том, последний это чемпионат СССР или нет. Тут же Грузия рядом, многие футбольные люди часто приезжают – и они, я тебе скажу, совсем не в восторге от того чемпионата, который сегодня имеют. Это же уровень второй лиги – в лучшем случае. Сильные игроки в нем быстро деградируют, а слабые никогда не прибавят. Путь в никуда.

– А российский чемпионат вам каким видится?

– Для начала нужно понять, кто его проводить будет. Сейчас такие времена, что соберется компания за бутылкой водки, зарегистрируется как какой-нибудь «Футбольный Союз России» и скажет, мол, все права на чемпионат уже у нас, будем проводить два турнира: один – Москвы, второй – Поволжья, и победители их потом в двух матчах определят чемпиона. Но если допустить, что Колосков из союзного начальника станет российским, то организация будет на уровне.

– А команд на всех элитных тренеров хватит?

– А мне, между прочим, Хетагуров предложил вчера стать на будущий сезон официально главным. И если я подумаю-подумаю, да и соглашусь, то можно будет взять нескольких хороших игроков хоть из тбилисского «Динамо», они пойдут, потому что здесь денег, как ни крути, больше, и грузины почти как свои будут. И я посмотрю на тех, кто легко возьмет тут очки! На выезде – да, кавказские команды традиционно боязливо играют, но в чемпионате России – кого там, кроме московских команд, бояться?! Так что готовься – мы сюда еще вместе с тобой полетаем.

Встречать нас будет – нет, не двоюродный брат Тедеева, а сам Юрий Александрович Севидов, и что характерно, тоже не на «Жигулях».

– Пап, я уж думал, что вы их не дожмете. В концовке лидеры твои еле ползали – а кто-то им еще в газете оценки хорошие поставил…

– Эх, Юрка, футбол на расстоянии и изнутри – это же настолько разное восприятие. Сереж, расскажи ему, не бывшему с нами, чем такие победы даются…

Трахтенберг в Кремле

Олег Пирожков, один из самых понимающих свой предмет комментаторов «НТВ-Плюс», недавно рассказывал мне, что при покупке первых номеров «СЭ» его, тогда шестнадцатилетнего, поразило, что составы команд давались с запасными. Ты, получалось, мог немного побыть тренером, прикинуть, кто у тебя есть на лавке и кого куда по ситуации можно выпустить. Еще одним новшеством стали оценки игрокам – по десятибальной системе. Конечно, подобное не было спорт-экспрессовским ноу-хау – в заграничных изданиях все придумали гораздо раньше. Но у нас-то мы предложили это первыми. И не только это.

Знаете, что было самым сложным? Узнать на стадии подписания номера точный счет матча чемпионата по русскому хоккею где-нибудь в Караганде или Сыктыквкаре. Счета были совершенно необходимы, потому что Кучмий с первого номера ввел железное правило: если нет результата одной игры, то считайте, что весь тур не состоялся. Жестко, но вполне справедливо. Проблема заключалась в том, что по ленте ТАССа счет мог прийти неверным – местный корреспондент решал уйти с игры чуть пораньше – пока магазин не закрылся – и передать цифры, несколько отличавшиеся от конечных. В «Совспорте» результаты публиковались через день после матча, и это уже были счета из протоколов, а у нас все шло с пылу, с жару, и мы, случалось, бежали звонить друзьям и родственникам из городов, где проходили матчи по какому-нибудь регби, те перезванивали своим друзьям и родственникам – и так по цепочке. Могу гордиться тем, что придумал звонить, по справке, в отделения милиции дальних городов – дежурные или сами оказывались болельщиками, или консультировались с задержанными, многие из которых попадали к ним непосредственно со стадионов. Так, общими усилиями, и формировались к ночи турнирные таблицы.

И коль уж мы адаптировали к себе модель западной спортивной газеты, то сам бог велел чаще пользоваться международным спортивным сленгом, причем безнаказанно. Мне даже трудно передать, какой это был кайф, когда стало можно писать «плей-офф» вместо «игры на выбывание», «овертайм» вместо «дополнительное время», «фол» вместо «персональная ошибка»! Нет, я очень во многом согласен с теми, кто сегодня выступает против засилья американизмов в русском языке, но в те годы засилье некоторых устойчивых выражений в спортивной журналистике порой превращало отчет о матче в какую-то канцелярщину: теперь, когда начались игры на выбывание, возрастает цена каждой персональной ошибки, ведь любая команда рискует остаться к окончанию основного времени матча без своих лидеров, а ведь возможно еще и дополнительное…

Зашоренность словесная уходила не сразу, постепенно – на что я считал себя свободным человеком, которому большинство табу просто не успели залезть под кожу, но как-то нарвался на назидательный смешок от Кучмия при прочтении какой-то моей хоккейной заметки: «Серега, я думал, ты первым от этого избавишься, а у тебя, гляди-ка, старорежимное написание слова «профи» – оно же теперь идет без кавычек, ты уж, давай, как-нибудь запомни».

Ну и воплощением нашей прозападной ориентации стала подписка газеты на «Рейтер» и «Франс Пресс» – в «Совспорте» такое невозможно было себе представить, поскольку там нам вменялось в обязанность пропагандировать свой здоровый образ жизни, а для этого ТАССа казалось более чем достаточно.

Все эти грандиозные новации осуществлялись на первом этаже здания на Пушечной улице, которое, по-хорошему, давно требовало сноса – ремонтом мы постарались вдохнуть в него новую жизнь. Да и этаж-то весь был площадью с кабинет Кудрявцева, разделенный перегородками на шесть комнатушек. Для полноты картины могу еще добавить, что заметки в первые номера я ваял в комнате, где одновременно добеливали потолок – стол с табуреткой я перемещал в зависимости от траектории движения маляра. А он, добродушно усмехаясь, предполагал вслух – больше ж поговорить ему было не с кем, – что я, видимо, хорошо успевал в школе по русскому языку, раз теперь мне доверяют писать в газету за деньги.

Я отвечал, что это – от безысходности, знал бы в детстве, где настоящие деньги зарыты, не стал бы прогуливать уроки труда. Так, с шутками и прибаутками, и занимались мы каждый своим делом. И вроде даже оба – успешно.

Кстати, о деньгах – мы ведь, помимо всего прочего, не за фантики в новый проект пошли. Но если я вспомню, что мой первоначальный оклад-жалованье составлял одну тысячу рублей, вы все равно не сможете перевести ее в доллары. Да я и сам не смогу – потому что четкого обменного курса тогда не существовало в природе, зато действовала статься УК о незаконных валютных операциях. А люди, которым меняли деньги по официальному курсу, вообще в этой стране понять ничего были не в состоянии.

Вот, к примеру, перед самым уходом из «Совспорта» группы сотрудников в редакцию приезжают американские телевизионщики – проведать, как живет самая крупнотиражная в мире спортивная газета. Это уже перестройка, Игры доброй воли и т. д. – общайтесь на здоровье, господа-товарищи. Им выдвигают для удовлетворения капиталистического любопытства Вову Гескина – послушайте, как наш новоиспеченный замредактора по-английски говорит. Вова говорил хорошо, и даже не скрыл – правда, не от американцев, а от переводчика, который его на всякий случай все же страховал (ну, вы же понимаете, от чего), размер своей новой зарплаты. А составлял он ни много ни мало 380 рублей. Переводчик рассекретил эти разведданные американцам, те пересчитали на свой манер, то есть на те копейки, по каким им меняли баксы перед поездкой, получили, что Гес имеет больше тысячи долларов в месяц, и стали за него спокойны.

Но – ненадолго. Они же фильм о стране во всей ее красе приехали снимать – вот и влезли со своей камерой, едва уйдя из редакции, в рейсовый автобус. И узрели там табличку с какими-то цифрами. И переводчик, наш, кстати, с Сашкой Федоровым друг, от кого я историю эту и узнал, им и перевел, что водитель автобуса – интересная профессия, и что если овладеть ей в достаточной степени, то на выходе можно будет получать аж до 390 рублей. И впали американские исследователи СССР в ступор – не возвращаться же им, в самом деле, было в редакцию, чтобы узнать у Вовы, умеет ли он водить автобус, а если да, то знает ли, сколько за это платят…

Понятно, что в доме-уродце на Пушечной долго задерживаться никто не планировал. Сейчас чуть раскрутимся, и варианты переезда появятся сами собой. У нас же есть зам по хозяйству? Есть – он и мебель купил. Естественно, в комиссионке – это же временно, только такая в такую дыру и годится. А как там зам по рекламе? Три дня назад поехал договариваться с «Мерседесом» и с тех пор не звонил? Так, может, потому, что что-то наклевывается? А где у нас самый главный зам – Трахтенберг? Что, опять в Кремле?!

Впервые я увидел Леонида Федоровича Трахтенберга – который во все времена просил называть его просто Леней – еще будучи студентом пединститута. Тогда завкафедрой спорта, величайшая советская спортсменка Тамара Натановна Пресс задумала известить любимую газету «Советский спорт» о проведении институтского спортивного праздника в Лужниках – а вдруг кто придет и пару строк напишет. Я сам вызвался быть курьером, и, когда завернул во двор по улице Архипова, дом номер 8, застал сцену, которую мне не суждено, видимо, забыть никогда. Соберусь когда умирать – может, ее именно и вспомню.

Во дворе ссорились два человека, стоявшие возле двух машин. Один, невысокий и крепко сбитый, с типично рязанской физиономией, отбивался от натиска другого, высокого и сутуловатого, с совсем не рязанским лицом.

– Ты кто такой, чтоб так машины здесь ставить?!

– Да не ори ты – сейчас отъеду.

– Нет, ты почему меня запер – видел же, что мне не проехать!

– Да я на пару минут всего отходил…

– Слушай, ты, пролетарий, я не хочу из-за тебя и таких, как ты, и на две минуты опаздывать!

– Я, бл… может, и пролетарий, а ты сам-то кто такой?

– Да я Трахтенберг, бл…!!!

Такая серьезная фамилия, похоже, произвела на крепыша впечатление – он сел в свое авто и сдал назад, а представившийся Трахтенбергом (я читал, конечно, его заметки, но самого до того дня не видел) тоже сел в свое и резко рванул с места – я, заслушавшись, еле успел отскочить к стене, чтобы дать ему дорогу. Парень из-под Рязани злобно смотрел вслед уехавшему из открытого окна. «Видал, – кивнул он, приглашая меня в свидетели. – Трах, его, берг! Так и парковался бы с той стороны, раз он там в авторитете! Чего в наш-то двор переться и нормальных людей здесь грузить?!» И кивнул на стену здания, с которым редакция «Советского спорта» соседствовала. Зданием этим была синагога…

Тогда Леня Федорыч еще служил в «Московском комсомольце», заведуя, естественно, спортом, а на Архипова приехал получать гонорар. К слову, все издательские кассы в Москве открывались тогда для сторонних авторов только пятого и двадцатого числа, и порой опоздание куда-либо на две минуты действительно могло быть критичным. А с другой стороны, вдруг Леня в тот раз в синагогу накоротке заглянуть собирался – кто его знает…

Пройдет время, и я сам начну носить заметки в «МК» и Леню там еще застану, но уже на стадии его перехода в «Совспорт». У него в отделе будут работать люди с отчествами Маркович, Генрихович, Юзефович – и один несчастный паренек Леша, отчеством которого никому в голову интересоваться не приходило и чьи заметки коллеги по очереди переписывали, поскольку печатать их в оригинале было решительно невозможно.

– Он еще недавно в цеху тачки с газетами возил – и может, у него даже неплохо получалось, – сокрушался Трахтенберг. – Но кто-то из начальства каким-то образом прознал, что этот Леша в синем халате – болельщик, и привели его ко мне – русские фамилии под заметками тоже должны иногда в газете появляться. Да я что – против, что ли?! Но он бездарен и неграмотен одновременно, а в его возрасте это уже не лечится. Вчера вот принес очередную белиберду. Я прочитал и спрашиваю: зачем он свой бред сам за собой записал? И знаешь, что мне на это автор отвечает? Это, Леонид Федорыч, наверное, оттого, что у меня вчера температура высокая была! Но ведь если судить по тому, что он писал раньше, – он никогда и не выздоравливал! Тогда сноски надо делать под заметкой: дорогие читатели, не взыщите строго – наш корреспондент на задании заболел, причем тяжело, но мы надеемся, что его следующий репортаж из больницы вам понравится больше – так, что ли, с такими текстами поступать?! Черт, меня внизу уже Серега Шакуров ждет, на хоккей ехать, а я тут, видите ли, должен читать сочинения пролетариев – а ведь еще не всего Анатоля Франса прочел…

(Леше из цеха все в отделе тоже советовали читать побольше. Игорь Германович Фейн за розливом коньяка, который Алексей принес ему за очередную переделанную рукой мастера заметку, наставлял начать с Толстого и Достоевского. Леша внял – сходил в редакционную библиотеку, взял «Преступление и наказание» и, после того как его послали на задание по звонку из какого-то ЖЭКа, на чьей территории рушился спортзал, начал свое повествование так: «Этот зал своей сыростью и мрачностью напоминал занимающимся жилище Родиона Раскольникова…»)

Леонид Федорович Трахтенберг был на короткой ноге со всем московским бомондом – не найдется, наверное, ни одного авторитетного и интересующегося спортом актера, певца, завмага или парикмахера, с которым Леня не появился бы на футболе-хоккее – сначала в буфете, а затем в ложе прессы. А уж лучшие советские физкультурники все ходили у него в друзьях. Я вообще не могу вспомнить его вне компании. Поэтому все, что он писал, было не только ярко и талантливо – но и еще со многими людьми прожито. Понятно, что такой незаменимый во всех отношениях человек не мог не оказаться в компании ушедших из «Совспорта» в «Спорт-Экспресс», не мог не получить титул зама главного и не заняться продвижением газеты по всем направлениям.

А первейшим из них было получение газетой достойного помещения – уж больно убогой была наша избушка в подворотне – еще и с живописным видом на помойку. Этот животрепещущий вопрос обсуждался на одном из первых собраний – к кому бы повыше рангом зайти через знакомых посредников? Фамилии и тех и других назывались разные, пока вдруг Трахтенберг, поминутно выскакивавший из комнаты в ожидании какого-то сверхважного – других у него не бывало – звонка, не покрыл все кандидатуры козырным тузом: Ельцин! А как же мы до него доберемся, Леня? Элементарно – я знаю, где и когда он с Тарпищевым играет в теннис. А уж с Шамилем мы, можно сказать, выросли вместе.

Леня произнес это, стоя в дверях, и мне даже стало не по себе, что я сижу, хоть, за неимением места, и на подоконнике, в присутствии такого великого человека. И еще подумалось: а может, Ельцин когда из Свердловска своего в Москву на разные пленумы приезжал, Леня водил его, мастера спорта, на любимый волейбол – просто тогда никто из нас не знал в лицо будущего президента…

А потом будет коллективный поход редколлегии «Спорт-Экспресса» на какой-то пафосный футбол, посвященный первому в истории газеты рекламному контракту: в Лужниках повесят нашу растяжку, и мы прямо под ней разопьем несколько бутылок уж и не вспомню сейчас чего. А после игры Леня, пребывавший по случаю выпивания без автомобиля, подойдет к выходившему со стадиона Тарпищеву и спросит на глаза у всех: «Шама, у тебя есть место в машине?» – «Леня, для тебя – всегда», – ответит советник Президента России, и перед Трахтенбергом распахнутся двери та-акого лимузина… И укатят они – ну почему бы и не к Ельцину в Кремль, а мы, пронаблюдав за отправлением нашего товарища в мир избранных существ, пойдем еще куда-то выпить по поводу скорого заселения в особняк от президента – сами только что видели – дело ну совсем на мази.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 | Следующая
  • 3.5 Оценок: 6

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации