Текст книги "Баблотура 1: сборник рассказов"

Александр Михайлов
Подъезд

Старый заброшенный дом. Здесь прошло мое детство. Ощущение, что за этими стенами до сих пор протекает прежняя, уже давняя, жизнь. Понимаю: это мне только кажется, но все равно – интересно глянуть на стены и окна, которые помнят меня – ребенка. Хочется заглянуть внутрь дома, вдруг удастся вновь нырнуть в свое детство. Зайти? В доме давным-давно никто не живет, подъезд забит, а двор огорожен высоким строительным забором.

Оглянулся по сторонам. На улице никого нет.

Да и немудрено – соседние дома тоже приговорены и приготовлены к сносу. Посмотрел вокруг, нашел обломок ржавой трубы. С ее помощью открыл дверь и вошел в «свой» подъезд. Дверь на пружине, закрылась за мной сама.

Внутри темно, но не сыро, а сухо, даже слишком. Через запыленные окна совсем не доходит дневной свет. Вытащил из кармана фонарик. Он не зажигается, хотя только что на улице проверял его, все было нормально. Что ж, придется в темноте тащиться на свой второй этаж. К моему удивлению, я неплохо ориентируюсь, словно, подобно кошке, получил способность видеть в темноте.

Вот и она – наша бывшая коммунальная квартира. Взялся за ручку, дверь поддалась. Наверное, давно все замки с квартир сняли. Да и к чему запоры, если дом идет под снос?!

В квартире тоже темно, но почему-то я все вижу. Странно, что в прихожей та же мебель, что стояла много лет назад. Но ведь с той поры сменилось множество жильцов?!

Я вздрогнул от неожиданности.

Беззвучно открылась дверь комнаты соседей. От страха у меня похолодел затылок. В прихожую вышла соседка. Я остолбенел, но сдержал удивление:

– Здравствуйте, Лидия Петровна!

– Привет, коли не шутишь!

– Вы меня, наверное, не узнали?

– Почему? Отлично тебя помню, Коля!

– Но ведь прошло несколько десятилетий, я вырос… – удивился я.

– Для меня время остановилось… Что с тобой случилось? Почему ты здесь?

– Что вы имеете в виду? – вздрогнул я от нехорошего предчувствия.

– Скоро сам догадаешься…

Я не стал допытываться, лучше оставаться в неведении. Я был на похоронах Лидии Петровны несколько лет назад. Случайно узнал о ее смерти и решил попрощаться. Похороны оказались двойные. Видимо, от тоски, ее муж скончался на следующий день после супруги. Почему она жива, и что делает в квартире, которую покинула лет тридцать назад?

– Можно мне зайти в комнату, где мы жили?

– Разумеется, она твоя!

Я вздрогнул от слова «твоя». За прошедшие годы я сменил немало квартир, да и дом этот скоро снесут.

С некоторым напряжением вошел я в комнату, которую покинул в семилетнем возрасте. Когда я в последний раз оглядывал ее, она была совершенно пуста. Сейчас же в ней стояла та же мебель, что в то время, когда я жил здесь с родителями.

Я выглянул из окна во двор, ничего не видно – темно. А что если выйти туда через черный ход? Вернулся в пустую уже прихожую. Спустился на первый этаж, прошел по небольшому коридорчику и вышел на крыльцо черного хода.

Почему так темно?! Я ведь входил в дом, когда ярко светило солнце. Посмотрел на небо. Как ни странно, солнце в зените, но небо черное-черное. Солнце светит, словно прожектор, узким направленным светом, оставляя во дворе небольшой освещенный круг.

Спустился с крыльца, пошел по двору. Лето, тепло, но деревья голые, словно зимой, да и на земле нет ни одного растения, насколько я смог рассмотреть в полумраке.

А что, если выйти на улицу не через подъезд. Я обогнул торец дома, благо в деревянном заборе была лазейка. На улице было так же темно, как во дворе. Таким же прожектором светило солнце. Подошел к парадной двери. Она вновь забита, словно я совсем недавно не взламывал ее.

Окинул взглядом всю улицу. Темные здания, только в одном из домов светились окна. Поспешил к этому зданию. Светящиеся окна выглядят вполне обычно, но странно, что за ними не мелькают человеческие фигуры. Мертвый город? Не буду пугать себя раньше времени. Подошел к одному из подъездов, потянул ручку двери на себя и осторожно заглянул в подъезд. И тут же отпрянул. Как хорошо, что я не рванул внутрь быстро, иначе бы провалился. За дверью был котлован, огороженный стенами. Никаких перекрытий, только стены с глазницами окон. Почему же снаружи они светятся?! Дом-обманка. Для чего он?

Неплохо бы обойти весь город, но любопытство мое прошло, зато все сильнее рос страх – смогу ли я вырваться из этого странного города?!

Надо вернуться во двор своего дома, зайти в подъезд, а затем через парадный вход выйти на улицу. Вдруг тем же путем, каким зашел, смогу и выйти на солнечную улицу. Захотелось ощутить себя в реальном мире, а не в этом городе, похожем на царстве мертвых. А вдруг это так и есть?!

И вот я в подъезде. Со страхом берусь за ручку парадной двери, надеясь, что сейчас распахну дверь и зажмурюсь от яркого солнечного света.

Чуда не произошло. На улице такая же темень и солнце-прожектор. Заколдованный круг. Может, я сплю. Ощупал себя, вроде не во сне нахожусь. Пожалуй, стоит вернуться в свою квартиру.

Поднялся на второй этаж, вошел в знакомую с детства дверь. Прихожая пуста. Постучал в комнату соседки. Стука не слышно, но Лидия Петровна отозвалась глухим голосом:

– Войдите!

Вошел. Соседка сидит за столом, ее муж полулежит в кресле.

– Лидия Петровна, хочу вам задать неожиданный вопрос: здесь тот свет или этот?

– А ты как думаешь?! Мы с мужем давно умерли…

– Это я знаю, я был на ваших похоронах. Поэтому я и задал этот странный вопрос.

– Тогда тебе известен ответ.

– Это меня и пугает! У меня есть подозрение, что я тоже отошел в мир иной. Вот я и хочу узнать у вас о реалиях местной жизни, нет, неправильно, смерти, даже не знаю, как точнее выразиться…

– Может, прозябания? – подсказала соседка.

– Прозябание – тоже жизнь, хоть и бесцельная. А что, здесь очень тяжко?

– Не то слово! Смертная скука!

– А книги!? Ведь их так много у вас! – я оглянулся на стеллажи, опоясывающие всю комнату. Правда, темно, жаль, что в гроб не кладут фонарики. Впрочем, у меня с собой есть, но он почему-то не работает.

– И не будет. Здесь законы физики не действуют. Впрочем, фонарик не смог бы нам помочь.

– Почему?

– Мы все равно не смогли бы читать.

– Разучились?

– Мертвые не могут читать…

– Почему же в таком случае мы разговариваем, ходим?

– Ты меня спрашиваешь?! Допускаю, что нам все это только кажется.

– Но так же мы можем допустить, что читаем! – не удержался я.

– Допускай, если помнишь прочитанные тобой книги.

– Чем же вы с мужем занимались те годы, что прошли с момента вашей смерти? Насколько я понимаю, на этом, тьфу, на том свете не надо есть, спать, ходить в туалет. Казалось бы, не жизнь, а малина. Опять я по привычке употребил слово жизнь. Никак не отвыкну.

– Да, уж малина! Чем занимались? Переливали из пустого в порожнее… свою прежнюю… земную… жизнь. Хорошо хоть эта возможность осталась, а то бы от скуки совсем сдохли. Впрочем, мы ведь уже сдохли, так что это нам уже не грозит. Но даже это переливание ужасно надоело. Когда были живы, каждый день что-то происходило: происшествия, события, даже неприятности. Всегда была пища для разговоров, перемывания косточек ближних и дальних. А сейчас от некоторых людей и косточек уже не осталось, нечего перемывать…

– Обрадовали вы меня! Нечего сказать! Придется быть третьим в вашей компании. Буду вам рассказывать истории из своей жизни…

– Сомневаюсь, что тебе это удастся!

– Почему? Вы против общения со мной?

– Причем здесь мы!

– А что тогда?

– Мы всегда тебе рады, но вряд ли ты сможешь приходить к нам в гости…

– Но ведь сейчас хожу. Даже по улице прошелся.

– Еще не прошло девяти дней со времени твоей смерти, поэтому ты более свободен. Ты пока еще в переходном периоде – между тем светом и этим, вернее, наоборот. Затем будет иначе.

– Но ведь вы тоже ходите по квартире!

– Дальше прихожей не смогу пройти. Я пробовала, не получается.

– Получается, что я тоже целую вечность буду сидеть в своей комнате?

– Скорее всего, именно так!

– А почему ваш муж с вами?

– Нас ведь похоронили в одной могиле.

– Это я понимаю. Но тогда другой вопрос. Допустим, я оказался здесь, поскольку здесь родился. Где начал свой жизненный путь, там его и закончил. А вы почему?! Ведь умерли вы в другом жилище, да и до этой квартиры много где обитали!

– Для нас это тоже загадка. Разве что…

– Что?

– По нашим с мужем ощущениям наиболее счастливо мы жили именно в этой квартире. Молоды были и здоровы.

– А почему я? Счастливое детство? Но ведь не всякое детство радужно… Понимаю, мои вопросы риторические. Ответ на них знает только Провидение или Господь… Интересно, если я останусь в вашей комнате, что будет через девять дней. Меня кто-то или что-то перенесет в мою комнату?

– Этого мы не знаем. Но не стоит рисковать!

– Вы боитесь?!

– Да.

– Чего можно бояться мертвым людям?

– По привычке. Как бы не было хуже.

– Куда уж хуже?! Скучать целую вечность!

– Все равно: от добра добра не ищут. Пока мы вроде в безопасности. В случае нарушения здешних законов вдруг нас отправят в какой-нибудь ад!

– Все веселее будет!

– Нет уж, уволь нас от такой радости!

– Понял! Я тогда пойду!

– Счастливо провести остаток вечности!

– И вам того же!

Пришлось уйти в свою комнату. Теперь мне суждено именно здесь жить. Опять я за свое. Нет, этот глагол не подходит. Умирать? Но я ведь уже мертвый. Пребывать вечность? Но ведь и этот глагол от слова «быть», значит, существовать. А я ведь уже в небытии. Непонятна мне высшая логика – почему я навечно должен застрять в этой квартире. И чем буду заниматься целую вечность? Вспоминать то, что было в жизни?

Люди представляют себе обычно рай в виде цветущего сада с постоянно звучащей музыкой. А на самом деле я оказался в том же мире, из которого ушел. Только теперь этот мир в заброшенном виде, без света, воды, жизненных удовольствий. Впрочем, мертвым все это и не нужно. А почему? Меня никто не спрашивал, нужно это мне или нет.

Впрочем, меня не спрашивали и тогда, когда вытаскивали на свет Божий. Хочу я родиться или нет. Но сейчас точно не спросили: хочу ли я умирать.

А почему я решил, что я сейчас в раю. Большое самомнение. Как будто я такой уж благородный. Может, я в аду? Никто ведь не мог утверждать, что ад – это непременно раскаленные печи с котлами, в которых варятся грешники или сидят на раскаленных сковородках.

Чем же мне заняться? Лечь спать? Может, приснится что-нибудь из прошлой жизни? Не спится. Видимо, здесь даже сна нет, ведь он – тоже признак жизни. Одни только разговоры о вечном сне, а на самом деле придется, видимо, вечно бодрствовать, хотя слово это вряд ли подходит к мертвому телу. Придется лежать и вспоминать прошлое. Кстати, когда-то в детстве мне нравилось в ночной тишине мерное тиканье будильника. Вот он, на столе, поставлю-ка я его на табуретке рядом со своей головой. Пусть отмеряет вечность…

Андрей Степанов
500 слов маме

Была осенняя дождливая ночь. Я сидел в мягком кресле, рядом стоял торшер. В руках ручка и блокнот, на полу были разбросаны листки от блокнота. Я размышлял о том, что мне написать. Мысли были разбросаны в моей голове. Никак не мог собрать мысли воедино, они из головы то вылетали, то залетали обратно, ничего не получалось записать.

Если и записывал, это было все не то, и тогда я решил: отложу это на время.

«На время» затянулось чуть ли ни на два месяца. Я читал книги, пополнял словарный запас. Слушал музыку, искал в ней вдохновение. Во время прогулки со своей девушкой я всегда брал ручку с блокнотом.

Я иногда советовался с подругой, о чем мне писать, она говорила: описывай все, что тебя окружает. Я ответил ей: хорошо, я попробую. В этот день мы с любимой пошли гулять по городу. Спустя несколько часов мы проголодались и отправились в кафе, заказали горячие блюда, десерт и черный чай, ффициант принял у нас заказ и удалился. Пока мы ждали заказ, я достал из кармана блокнот, чтобы записать наброски.

Пока писал, не заметил, как принесли заказ. Я закрыл блокнот и убрал его. Мы с большим аппетитом все съели, посидели, поговорили о том, о сем. Я жестом позвал официанта, попросил его принести нам счет. Я расплатился и сказал, что нам все понравилось, и мы покинули кафе. На улице уже стемнело, моросил дождь. Мы решили поехать домой, вызвали такси и поехали ко мне.

Дома мы с любимой смотрели фильм, комментировали его и смеялись. После фильма я проводил ее домой и решил поговорить с мамой. Я вошел в мамину комнату. Мама сидела и смотрела по телевизору сериал, я кашлем отвлек ее, чтобы она обратила на меня внимания и сказал:

– Мам, давай пообщаемся, а то ты сидишь одна, в четырех стенах.

Мама, согласилась, мы разговаривали так долго, что не заметили, как на часах пробило четыре часа утра.

Я сказал:

– Мама, пора бы идти ложиться спать, – и пожелал ей спокойных снов. Мама кивнула в ответ и пожелала мне спокойной ночи.

Я ушел в свою комнату, спать мне не хотелось, включил компьютер, достал из кармана куртки блокнот, включил музыку и начал листать блокнот, никакие идеи в голову не приходили. Я подумал: прочту эти заметки еще раз, но только днем, сейчас мой мозг заснул. Выключил компьютер и лег спать.

Проснулся, посмотрел на часы – двенадцать часов дня. Я поднялся с кровати, надел бриджи и направился в ванную. Потом прошел на кухню, там уже была мама, она готовила обед и слушала радио. Я налил себе чаю, сделал бутерброды и сел завтракать. Мама посмотрела на меня и спросила, как спалось? Я ответил, что сегодня спал хорошо, я маме задал тот же вопрос, она ответила, тоже хорошо. Мы улыбнулись друг другу, мама попросила меня сходить в магазин за продуктами, я сказал ей, что приберусь в комнате и схожу.

Вернулся в свою комнату, оделся, взял деньги, пакет и отправился в магазин. По дороге в магазин я увидел, как на детской площадки дети играли, хулиганили, в песочнице мальчики делали гаражи и дома, а девочки своим куклам варили обед. В магазине купил, что просила мама, в это время там сообщили по радио, что в ближайшие дни будет «День матери». На обратном пути я решил понаблюдать за детьми, ведь они такие непредсказуемые, наверняка что-то, найдется для рассказа. Увидев свободную скамейку, я сел. Несколько минут я наблюдал за происходящим на детской площадке, мои глаза остановились, на мальчике которому было три-четыре года, он был в шести-семи метрах от меня и разглядывал цветочки в клумбе. Смотрел он так задумчиво, будто изучал. Мне показалось это странным, другие мальчишки играли в машинки, солдатиков и качались на качелях, а этот смотрит на цветы. Я подумал, может, ему нравятся цветы, может, он какой-то девочке или маме хочет сделать приятное. Я решил подойти к нему и спросить, почему он любуется цветами, поднялся я со скамейки и направился к нему.

Подойдя к нему, спросил:

– Красивые цветы, правда, малыш? Могу я узнать, почему ты так долго наблюдаешь за цветами?

Малыш посмотрел на меня и спокойно ответил:

– Эти цветочки и правда красивые. Я не наблюдаю за ними, а выбираю один из них моей маме. Она потеряла кошелек и сидит, плачет на качели. Мне ее стало жалко, вот и решил сорвать цветочек, чтобы ее успокоить.

Я посмотрел в его голубые глаза, в них было только печаль и маленькие лучи радости, которые были готовы пробиться сквозь печаль. Посмотрел на цветы, потом на него и подумал, что малыш попал в тупик, не знает, какой цветок сорвать и что сказать маме, чтобы она успокоилась. Я сорвал самый красивый цветок, передал его малышу и сказал ему:

– Вот держи, этот цветок маме точно понравится. Ты подойдешь к маме, протянешь цветок и скажешь следующее: «Мамочка, не плачь, кошелек не сделает тебя счастливой, по-настоящему счастливой сделаю тебя я!». Малыш посмотрел с улыбкой на меня и радостно сказал:

– Спасибо, дядя, тебе за помощь.

Я чуть не прослезился после таких слов, хотя я не был похож на дядю. Ведь радость и улыбка ребенка это бесценно. Я стоял у клумбы и смотрел в ту сторону, куда побежал малыш, держа в руке цветок. Перед моими глазами предстала очень трогательная картина – малыш подбегает к маме, протягивает ей цветок и говорит то, что я ему сказал. Мама после этих слов поднимает голову, ее блестящие глаза наполнены слезами. Поднялась с качели, опустилась на колено, взглянула на своего малыша, улыбнулась, обняла его и прошептала: «Ты – ангел мой».

Я проводил их взглядом. Они не спеша покинули площадку, держась за руки.

По пути к дому, я подумал о происходящем и в мою голову вломилась мысль написать рассказ про маму.

Полез в карман за блокнотом и вспомнил, что оставил его дома. Я рванул домой как можно быстрее для того, чтобы записать мысль, пока не забыл. Мы с мамой обедали, разговаривали. В это время с работы вернулся папа, уставший после ночной смены. Он вымыл руки и присоединился к нам. Мама налила ему тарелку свежих щей, и мы все вместе продолжили обед.

После обеда мама с папой ушли в свою комнату, а я ушел в свою, чтобы заняться своими делами.

Достал из тумбочки плеер с наушниками, взял блокнот с ручкой и тетрадку, куда я записывал готовые произведения, включил торшер, уселся в любимое кресло и начал писать. Писал, пока не закончилась чернила, я не заметил, как на часах пробило семь утра, за окном постепенно расцветало. В итоге получилось обращение ко Дню матери.

«Дорогая Мама, я хочу посвятить эти строчки тебе. Возможно, у меня никогда не получится сказать тебе это вслух, поэтому письменно посвящаю это тебе.

Мама, спасибо тебе, что не отказалась от меня и подарила мне жизнь. Спасибо, что приучила меня к чистоте и порядку. Спасибо, что приносишь в дом тепло и уют. Спасибо за заботу и любовь, которую ты мне даришь каждую минуту. Спасибо за твой материнский взгляд и улыбку, она согревает меня, когда смотрю на тебя. Спасибо тебе за воспитание и терпение. Спасибо, что была рядом в трудную минуту.

Мама, каждый день я, борюсь со своими комплексами, каждый день мне в лицо смеются люди, я стараюсь этого не замечать, но я все вижу. Мне тяжело с этим жить, но я стараюсь не падать духом, не повернусь к жизни задом и не перестану улыбаться всем назло.

Мама, мне хочется покорить вершину своих возможностей, как альпинист достигает пика горы.

Мама, я, как и все, хочу любить и быть любимым, может, позже заведу семью, детей, подарю тебе внуков.

Мама, я уверен в том, что буду хорошим отцом и семьянином.

Мама, черт возьми, я взрослею, я не заметил, как летит время, вот 25-й год, вроде вчера гонял мяч и шайбу. Мама, я часто оглядываюсь в прошлое, вспоминаю, как было весело, а сейчас все, с кем я в детстве рос, их нет, когда мне трудно.

Мама, прости меня, что я бываю груб.

Мама, прости меня за то, что не понимал тебя, за переживание. Мама, прости, что брал без разрешения деньги на конфеты. Мама, прости меня, что причинил тебе столько боли и обид.

Мама, я каждый день думаю о том случае в 94-м, когда ты могла погибнуть. Где бы я сейчас был и с кем, я не в силах это представить.

Мама, не думай, что ты мне не нужна. Ты мне нужна – кто же подарит мне тепло и любовь, если не ты. Мама, без тебя дом наполнится пустотой и холодом, даже в дикую жару мне будет не хватать твоего тепла.

Мама, я когда-то сказал: спасибо, Господи, что оставил мне маму, дай ей сил и здоровья. Я просил это для того, чтобы ты жила дольше, для меня. Спасибо ему, что не отобрал у меня самое дорогое в жизни.

Мама, я не знаю, что ждет меня впереди, счастье или горе, я постараюсь пережить в жизни все.

Мама, сегодня у меня есть голова на плечах и любимая девушка, мне открыта дверь в жизнь, черт возьми, я счастлив.

Мама, ты становишься мудрой, а я взрослым.

Мама, помни это всегда, ты достойна уважения.

Мама, я хочу писать столько, сколько я буду жить.

Мама, ты всегда будешь ждать меня дома, я всегда могу прийти к тебе или обратиться за помощью и советом.

Мама, с каждым годом я смотрю на разные вещи по-другому, в том числе иначе думаю о жизни.

Мама, кем бы я ни был, в первую очередь я твой сын.

Мама, за тебя я всех уничтожу, пройдусь как смерч по земле, оставляя за собой обломки.

Отдельное спасибо Маме и папе, большое вам спасибо, за то, что поставили на ноги и дали знания.

Мама, мне так хочется многое тебе сказать, но это многое ты поймешь без лишних слов. Я скажу тебе три горячих слова: я тебя люблю. Мама, не надо, не плачь, улыбнись».

Рано или поздно мы теряем родных и близких, при жизни мы не успеваем им сказать, то, что они хотят от нас услышать.

Все мы знаем, что вечно никто и ничто не живет, но только понимаем это тогда, когда теряем кого-то из близких нам людей.

Дорогие друзья и читатели, я пришел к выводу, что когда мы взрослеем, то реже общаемся с мамой и часто говорим, что нам некогда, хотя, бывает, что ничем не заняты. Я хочу, чтоб вы поняли, как это важно – сказать маме теплые слова и уделить внимание. Поэтому берегите своих мам, ведь они у нас одни на всю жизнь. Говорите им то, что они хотят от нас услышать, то, что чаще всего мы боимся сказать. Помните: только мама не предаст.