Текст книги "Армия и флот в битве за Кавказ. Совместные операции на Черноморском побережье 1942–1943 гг."

На ВВС и ПВО Черноморского флота целиком была возложена защита с воздуха Туапсе и морских коммуникаций. Участок побережья от Геленджика до Сухуми прикрывали 32-й и 62-й истребительные авиационные полки из состава 62-й авиационной бригады. На их вооружении состояли самолеты И-Ибис, И-16, Як-1. Несмотря на то что в сентябре-ноябре 1942 г. Туапсе являлся главной целью немецкой авиации на Кавказском побережье, летчикам и зенитчикам флота поначалу удавалось оградить порт и суда конвоев от крупных потерь. Но по мере роста активности авиации противника в районе Туапсинской военно-морской базы и на морских коммуникациях немногочисленная морская авиация уже не могла отражать все удары люфтваффе. К тому же малочисленность истребительной авиации привела к отказу от патрулирования и переходу исключительно на метод дежурства и вызова истребителей с аэродромов, где они находились в готовности к вылету. А это, в свою очередь, требовало времени и снижало эффективность отражения немецких авианалетов. Такое положение дел вынудило командующего Черноморским флотом вице-адмирала Ф.С. Октябрьского обратиться 12 ноября к командующему Закавказским фронтом генералу армии И.В. Тюленеву с просьбой прикрыть Туапсе авиацией фронта, так как из-за частых бомбардировок в порту задерживалась разгрузка транспортов и боевых кораблей, приходящих с грузом для Черноморской группы войск[118]118
  Феоктистов С.И. В небе Туапсе. Авиация в Туапсинской оборонительной операции. Туапсе, 1995. С. 59.


[Закрыть].

Периодически морскую авиацию привлекали к ударам по войскам противника на Туапсинском направлении, хотя это и оставалось для нее второстепенной задачей. Так, в октябре 1942 г. флотские летчики выполнили 1946 самолето-вылетов, из них лишь 104 – для нанесения бомбоштурмовых ударов по сухопутным войскам противника. И если авиаторы 5-й воздушной армии сосредоточили свои усилия на Туапсинском направлении, то морские летчики в большей степени действовали в интересах 46-й и 47-й армий, сражавшихся в районе центральных перевалов через Главный Кавказский хребет и под Новороссийском. В среднем в дни обороны Туапсе ВВС флота выполняли по 20–30 вылетов.

К сожалению, полного взаимодействия между 5-й воздушной армией и авиацией Черноморского флота в ходе обороны Туапсе добиться так и не удалось. Однако и немецкая авиация не сумела нарушить работу коммуникаций, идущих вдоль Черноморского побережья, разгромить советскую авиацию на аэродромах, дезорганизовать боевые действия частей и соединений 18-й и 56-й армий. Неидеальной оказалась воздушная разведка противника. Не раз отмечались случаи, когда немецкая авиация бомбила районы, не занятые нашими войсками, и даже наносила удары по расположению частей вермахта.

Особое место в истории обороны Кавказа занимает операция, план которой разработал к 10 октября штаб ВВС Черноморского флота. Ее целью стало уничтожение немецких самолетов на аэродроме Майкопа силами флотской парашютно-десантной роты. На ее базе был сформирован отряд численностью 38 человек под командованием старшины П.М. Соловьева. Общее руководство операцией находилось в руках штаба ВВС Черноморского флота. Провести столь рискованную акцию решились из-за непростой обстановки, сложившейся в октябре 1942 г. Майкопский аэродром оказался передовым местом базирования люфтваффе в то самое время, когда развернулось наступление противника на Туапсе.

Подготовка к десанту шла с начала октября и велась в обстановке полной секретности. Участники операции занимались парашютной подготовкой, отрабатывали навыки ведения ближнего боя и владения трофейным оружием. Особое внимание уделялось экипировке. Помимо стандартного парашютного снаряжения, автоматического оружия, боеприпасов и сухого пайка, десантники получили комплекты зажигательных бомб и бутылок с горючей смесью. Пробивать топливные баки самолетов предполагалось с помощью топориков специальной конструкции. Последним штрихом в подготовке стало изучение данных аэрофотосъемки Майкопского аэродрома, полученных за несколько часов до начала операции. Было установлено, что там находится около 38 вражеских самолетов.

В преддверии высадки десанта, вечером 23 октября, на Майкоп совершили налет бомбардировщики морской авиации. К сожалению, наша авиация не сумела выявить и поразить все огневые точки немцев. Поэтому, когда за час до полуночи к цели подошли два транспортных самолета, их встретил плотный огонь зенитной артиллерии противника. Летевший первым ПС-84 «Дуглас» успел произвести выброску 15 парашютистов и покинуть опасный район. Но следовавший вторым ТБ-3 отстал, получил несколько попаданий и загорелся. Прежде чем объятый пламенем самолет рухнул на землю, его успели покинуть 15 десантников и руководивший их выброской заместитель командира парашютно-десантной роты капитан А.П. Десятников. Одним из последних сумел спастись из горящей машины ее командир старший лейтенант С.П. Гаврилов. Почти все они получили сильные ожоги, практически утратив боеспособность. Между тем именно эта группа парашютистов должна была выполнить задачу по уничтожению немецких самолетов. Но, оказавшись в полукилометре от аэродрома, она даже не сумела пробиться к цели. Более удачно действовали приземлившиеся первыми группы прикрытия. Прорвавшись на юго-западную окраину аэродрома, они на полчаса сковали боем силы противника и подожгли два самолета[119]119
  Сиджах Х.И. Десант морской пехоты на Майкопский аэродром // Морской сборник. 2012. № 5. С. 64–65.


[Закрыть].

В полночь советские диверсанты покинули аэродром и начали отходить на юг. Там, в горах, они рассчитывали встретить партизан Майкопского куста. К этому времени противник уже имел достаточно точные сведения о численности десантников и предпринял меры по их поиску и уничтожению. В частности, 27 октября командование 550-го тылового района 17-й немецкой армии отдало распоряжение о прочесывании лесного массива юго-восточнее Майкопа[120]120
  NARA. Т. 501. R. 69. Fr. 000201, 000238.


[Закрыть]. В результате парашютисты столкнулись с немалыми трудностями. Им пришлось двигаться разрозненными группами и поодиночке через незнакомую им горно-лесную местность без проводников и карт, вступать в бой с вражескими патрулями, испытывать нехватку пищи и медикаментов. Поэтому только 2 ноября, через десять дней после проведения операции, первым десантникам удалось выйти в расположение партизанских отрядов. Остальным потребовалось на это еще около полумесяца. Всего таковых оказалось 23 человека из состава парашютно-десантной роты ВВС Черноморского флота и командир транспортного самолета ТБ-3. Погибли 13 парашютистов, а также двое прикомандированных к ним в качестве проводников партизан и 7 членов экипажа сбитого ТБ-3.

11 ноября в вечернем сообщении Совинформбюро прозвучало короткое сообщение о высадке десанта на Майкопский аэродром. В нем прозвучала информация о 13 сожженных и 10 серьезно поврежденных немецких самолетах. Но данные немецких документов свидетельствуют о более скромном результате – двух уничтоженных и одной серьезно поврежденной машине. Видимо, поэтому активность авиации противника в районе Туапсе в конце октября – начале ноября нисколько не снизилась. Но этот факт ни в коей мере не ставит под сомнение мужество участников «огненного десанта». Их заслуги отмечены в приказе командующего Черноморским флотом от 9 декабря 1942 г. о награждении участников операции в Майкопе, который позволяет ознакомиться со всеми деталями подвигов моряков-парашютистов.

Главная ударная сила Черноморского флота – надводные корабли – в ходе Туапсинской операции непосредственной поддержки советским войскам не оказывали. Однако именно они защитили морские коммуникации, по которым шло снабжение Черноморской группы войск. Без непрерывных морских перевозок советский фронт на Западном Кавказе мог и не устоять, ведь с остальной страной его связывала только узкая полоска суши с единственным шоссе и железной дорогой, недостроенной на участке от Адлера до Сухуми.

Серьезную опасность для прибрежных коммуникаций представляла немецкая авиация, которая регулярно совершала вылеты в район переходов советских конвоев. Однако в большинстве случаев черноморцам удавалось отражать эти удары. Подтверждением тому стала гибель лишь одного относительно крупного судна – тысячетонного парохода «Азов», шедшего из Туапсе в Поти. 22 октября, на подходе к Лазаревскому, судно атаковали 8 «Юнкерсов», которые, пикируя, сбросили 32 бомбы. По одним данным, две из них попали в пароход. По другим, прямых попаданий не было, но от пяти близких разрывов корпус получил тяжелые повреждения. Сторожевые катера отбуксировали гибнущее судно на мелководье, где оно село на грунт. Экипаж был снят, погиб только один человек.

Наряду с авиацией угрозу для советских кораблей и судов представляли и торпедные катера противника. В период Туапсинской операции германский флот на Черном море располагал четырьмя боеготовыми катерами 1-й флотилии: S-26, S-28, S-49 и S-102. Местом их базирования стала Киик-Атлама в Крыму, находившаяся на удалении 300 км от Туапсе, и достигать его «шнелльботы» могли лишь на пределе своих возможностей. И все же еще до начала обороны Туапсе немецким катерникам удалось добиться в прибрежных водах определенных успехов. В ночь на 10 августа, в районе Лазаревского, S-102 торпедировал военный транспорт «Севастополь» водоизмещением 1339 тонн, следовавший из Туапсе в Поти с ранеными военнослужащими и направлявшимися в эвакуацию местными жителями. В охранении транспорта шел единственный сторожевой катер СКА-018. Произошла трагедия – погибли 924 человека, в том числе 160 раненых и 620 гражданских лиц. Спасти удалось лишь 130 человек. Немецкий катер сумел остаться незамеченным, а его появление в этом районе представлялось советскому командованию столь невероятным, что атаку приписали подводной лодке. А 30 августа между Лазаревским и Сочи S-28 и S-102 атаковали и потопили грузопассажирский пароход «Ян Томп» водоизмещением 2 тысячи тонн с грузом муки для Новороссийска. Шедшие в охранении тральщик и два сторожевых катера оказались не готовы отразить стремительную атаку врага, но все же сумели спасти большинство из 42 членов экипажа погибшего судна[121]121
  Суда Министерства Морского флота, погибшие в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 1989. С. 68.


[Закрыть].

Активизация немецких катерников на советских коммуникациях заставила командование Черноморского флота усилить охрану конвоев, разместить на побережье дополнительные противокатерные батареи и посты наблюдения. До конца 1942 г. «шнелльботы» не сумели потопить ни одной цели. Тем не менее вражеские катера оставались очень серьезным противником, что и продемонстрировали события ночи 23 октября. Тогда все четыре боеспособных «шнелльбота» атаковали на туапсинском рейде отряд советских кораблей в составе крейсера «Красный Кавказ», лидера «Харьков» и эсминца «Беспощадный». В тот момент на их борту находилась 9-я гвардейская стрелковая бригада, насчитывавшая 3180 человек, и даже незначительные повреждения кораблей могли обернуться гибелью множества бойцов и командиров. Немцы выпустили по кораблям отряда восемь торпед, но по счастливой случайности все они прошли мимо цели, поразив берег и волнолом[122]122
  Морозов М.Э. Атакуют «Шнелльботы»! Германские торпедные катера Второй мировой войны // М.Э. Морозов, С.В. Патянин, М.С. Барабанов. М., 2007. С. 89–90.


[Закрыть].

В период боев за Туапсе в сентябре – декабре 1942 г. на пределе возможностей трудился советский транспортный флот. Интенсивность его движения вдоль всего Кавказского побережья в дни боев за Туапсе была такова, что в сентябре в море ежедневно находилось от 25 до 35 судов различного тоннажа, в октябре – от 25 до 40, в ноябре – от11до35ив декабре – от 15 до 30. Показательным эпизодом стала переброска 21–23 октября в состав 18-й армии 83-й горнострелковой и 63-й кавалерийской дивизий, 8, 9 и 10-й гвардейских стрелковых бригад. Их прибытие на фронт позволило советским войскам остановить продвижение немцев в районе горного массива Семашхо, а затем и нанести контрудар. Тогда часть войск в Туапсе доставили боевые корабли Черноморского флота, которые периодически использовались в качестве быстроходных транспортов. В общей сложности с сентября по декабрь 1942 г. через Туапсе в распоряжение Черноморской группы войск прибыло 74,5 тысячи человек и более 68 тысяч тонн грузов[123]123
  Боевая летопись Военно-Морского флота 1941–1942 гг. С. 324.


[Закрыть].

Всего за период обороны Кавказа гражданские суда осуществили более 4,5 тысячи рейсов. Боевые корабли выполнили 342 транспортных рейса и еще почти 3 тысячи выходов для конвоирования транспортов. Для обеспечения их безопасности с воздуха ВВС флота сделали более 2 тысяч самолето-вылетов. В результате было перевезено более 200 тысяч человек, включая более 150 тысяч военнослужащих, 521 орудие, 86 танков, 10 тысяч лошадей, 231 тысячу тонн других грузов. От ударов немецкой авиации и торпедных катеров были потеряны 4 транспорта, плавучий док и 14 малых судов[124]124
  Военно-Морской Флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Т. 2. Черноморский флот. С. 222–225.


[Закрыть]. Оценивая эти данные, можно с полной уверенностью говорить о том, что советский флот сумел обеспечить тыл Черноморской группы войск в период Северо-Кавказской оборонительной операции и выполнил свою главную задачу успешно.

Однако для осуществления других операций Черноморский флот не смог выделить крупных сил – его людские и материальные ресурсы были на пределе. Поэтому оказать поддержку армии артиллерией надводных кораблей удалось лишь несколько раз, регулярно это делали только небольшие корабли и катера Азовской флотилии, Керченской и Новороссийской военно-морских баз. Незначительным оказалось и воздействие нашего флота на войсковые коммуникации группы армий «А», пролегавшие вдоль Крымского и Кавказского побережья. Только на участке Феодосия – Анапа эпизодически действовали наши торпедные катера, вдоль Южного берега Крыма – подводные лодки, а минно-торпедная авиация совершала вылеты в район Керченского пролива. От их ударов и на выставленных ими минах погибли три торпедных и два сторожевых катера, транспорт, вспомогательное судно, семь самоходных барж. Нарушить морские коммуникации кавказской группировки противника не удалось.

Таким образом, в период обороны Северного Кавказа основной формой взаимодействия Красной армии и Черноморского флота на оперативном уровне стала совместная защита прибрежных районов, и прежде всего военно-морских баз. Но до начала немецкого наступления со стороны Ростова-на-Дону и даже после того, как основная угроза Кавказу обозначилась с севера, и армия, и флот тратили значительные усилия на подготовку противодесантной обороны Азовского и Черноморского побережья. В составе подразделений морской пехоты, береговой и зенитной артиллерии Черноморского флота и Азовской флотилии, готовившихся отражать десанты, числилось более 40 тысяч человек. Различные части Красной армии также готовились к отражению морских и даже воздушных десантов[125]125
  ЦАМО. Ф. 224. Оп. 760. Д. 4. Л. 149.


[Закрыть]. Такое положение вещей определялось приказами Ставки ВГК, народного комиссара военно-морского флота и Генерального штаба. Командованию Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота оставалось исполнять эти решения.

Именно поэтому Азовская флотилия, не получив должной поддержки войск Северо-Кавказского фронта, в спешке сворачивала свои базы, ее корабли и катера с тяжелыми потерями прорывались в Черное море. По той же причине моряки Керченской военно-морской базы остались сражаться с румынской кавалерией и отражать вражеский десант на Тамани.

Создание Новороссийского, а затем и Туапсинского оборонительных районов явилось попыткой организовать взаимодействие армии и флота в новых условиях. Однако в случае с Новороссийском это решение запоздало и усугубилось нехваткой войск, ошибками командования 47-й армии и Северо-Кавказского фронта. Произведенные в начале сентября 1942 г. кадровые и организационные изменения уже не могли спасти положение. Враг был остановлен только после потери лучшего порта и основной военно-морской базы на Северном Кавказе. Участие морской пехоты и моряков береговых частей в обороне Новороссийска имело важное, но не определяющее значение, их мужественные действия оказались не в состоянии переломить ход борьбы на суше. Командование флота не решилось ради удержания Новороссийска рисковать всеми своими силами и последними резервами и сосредоточило усилия на укреплении Туапсе и Поти.

Роль флота в период проведения Туапсинской оборонительной операции, на первый взгляд, оказалась невелика – активные боевые действия разворачивались вдалеке от моря. Однако опосредованное влияние Черноморского флота на эти события трудно переоценить. Его главной задачей являлось обеспечение бесперебойной работы морских коммуникаций, от которых Черноморская группа войск Закавказского фронта зависела в наибольшей степени, так как железнодорожное сообщение с тылом было нарушено. Для решения данной задачи была задействована основная масса надводных кораблей, которые в отдельных случаях использовались в качестве быстроходных транспортов.

Взаимодействие советских войск и флота в ходе освобождения Кавказа (январь – октябрь 1943 г.)

1. От обороны – к наступлению. Обстановка на Северном Кавказе в начале 1943 г

Новый 1943 г. страны антигитлеровской коалиции встречали в условиях, кардинально отличавшихся от тревожной неопределенности лета 1942 г. США и Великобритании удалось обратить свое численное и техническое превосходство в успехи на фронте. На Тихом океане, в Атлантике, Северной Африке – везде союзники добились перелома противоборства в свою пользу. И хотя вооруженные силы стран оси сохранили боеспособность, их возможности достигли предела. А вот потенциал их противников продолжал расти. И особенно заметно это было на советско-германском фронте, где решался исход войны в Европе. 19 ноября 1942 г. советские войска под Сталинградом перешили в наступление, в результате которого вскоре была окружена 6-я немецкая армия. Сталинградское сражение и битва за Кавказ на протяжении всего своего хода были взаимосвязаны. Германское командование постоянно наращивало усилия на Сталинградском направлении в ущерб своим планам на Кавказе. И наоборот, непрекращающиеся бои под Туапсе, Орджоникидзе (Владикавказом) и Грозным не позволили немцам бросить все силы на захват Сталинграда. Когда же фронт противника на Дону оказался прорван, возникла угроза окружения и разгрома всей кавказской группировки немецко-румынских войск. Поэтому уже в конце декабре 1942 г. войска противника получили приказ А. Гитлера на поэтапное отступление в направлении Ростова-на-Дону и Краснодара.

Особенность положения советских войск на Кавказе к концу 1942 г. заключалась в том, что они во многом оставались в изоляции от остальной страны. Необходимость концентрации всех имеющихся сил и средств обусловила сохранение всех нитей управления в руках командования Закавказского фронта во главе с генералом армии И.В. Тюленевым. В его подчинении оставались все сухопутные войска на Северном Кавказе, в Закавказье и Иране, а также Черноморский флот и Каспийская военная флотилия. При этом действующая армия продолжала сражаться на двух обособленных направлениях. В западной части региона действовала Черноморская группа войск под командованием генерал-лейтенанта Е.И. Петрова, а на Восточном Кавказе – Северная группа войск генерал-лейтенанта И.И. Масленникова.

В середине ноября генералы И.В. Тюленев и И.И. Масленников прибыли в Москву и дважды, 18 и 19 ноября, встречались с Верховным главнокомандующим. В эти дни проходили заседания Государственного комитета обороны, посвященные переходу советских войск в наступление под Сталинградом. В этой связи Закавказскому фронту была поставлена задача – разработать план операции по освобождению Северного Кавказа. По воспоминаниям Л.М. Кагановича, сразу после возвращения из Москвы И.В. Тюленевым был созван Военный совет фронта, определивший пути решения задач, поставленных Ставкой ВГК[126]126
  Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. С. 471.


[Закрыть].

План операций Черноморской группы войск был утвержден Ставкой ВГК 21 декабря 1942 г. Предполагалось 3–5 января 1943 г. начать наступление на Майкопском направлении, а спустя 4–5 дней – и под Новороссийском. Но буквально через неделю, 29 декабря, штаб Закавказского фронта получил из Москвы новую директиву. По поручению Ставки ВГК заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Г. К. Жуков распорядился отменить Майкопскую операцию и нанести главный удар на Краснодар.

Как вспоминал И.В. Тюленев, командующий Черноморской группой войск генерал-лейтенант И.В. Петров воспринял новые указания из Москвы с нескрываемым скепсисом. Ведь за неделю требовалось не только переработать планы предстоящей операции, но и произвести перегруппировку войск в условиях горной местности. Попытка командующего Закавказским фронтом во время переговоров с И.В. Сталиным отстоять прежний вариант операции не увенчалась успехом[127]127
  Тюленев И.В. Через три войны. Воспоминания командующего Южным и Закавказским фронтами. 1941–1945. М., 2007. 343–345.


[Закрыть]. Более того, 4 января 1943 г. из Ставки ВГК пришла новая директива с требованием: не теряя времени и не дожидаясь подхода резервов, наступать в направлении Батайска и Ростова-на-Дону. Предварительный вариант нового замысла удалось подготовить к 7 января. Тогда же операции 56-й и 47-й армий получили кодовое наименование «Горы» и «Море». Начать реализацию первой командование Черноморской группы войск надеялось 14 января, а второй – уже 12 января. Ориентировочной датой окончания было названо 1 февраля 1943 г.[128]128
  Русский архив: Великая Отечественная. Т. 16 (5). Ставка ВГК: Документы и материалы: В 4 ч. Ч. 3. 1943 год. М., 1999. С. 22–23, 26–28, 260–262.


[Закрыть] В реальности советское наступление на Западном Кавказе началось 14–16 января.

При этом в директивах Ставки ВГК, направленных штабу Закавказского фронта в конце 1942 г. – начале 1943 г., не прозвучало конкретных указаний по использованию Черноморского флота. От народного комиссара военно-морского флота адмирала Н.Г. Кузнецова в адрес вице-адмирала Ф.С. Октябрьского поступило распоряжение усилить воздействие на морские коммуникации между Румынией, Крымом и Керченским проливом с целью содействия сухопутным войскам. Задачи флоту ставило командование Закавказского фронта. Только 7 января 1943 г. в докладе И.В. Сталину о плане наступательной операции Черноморской группы войск сообщалось о проведении десанта на побережье западнее Новороссийска при благоприятном развитии наступления, хотя подготовка к высадке шла уже более месяца. При этом флот продолжал обеспечивать функционирование коммуникаций вдоль побережья Кавказа, нагрузка на которые особенно возросла в связи с форсированным усилением Черноморской группы войск и ожиданием ее перехода в наступление.

Возросшие требования Ставки ВГК и лично И.В. Сталина к планированию операций по освобождению Северного Кавказа обуславливались переменами на южном участке советско-германского фронта. Окружение немецких войск под Сталинградом потребовало более энергичных действий на всем юге России. Когда в начале января 1943 г. возникли условия для выхода Южного фронта к Ростову-на-Дону, в Ставке ВГК возник замысел окружения и разгрома всей кавказской группировки врага. Однако не стоит думать, что начало освобождения Северного Кавказа сопровождалось изменениями исключительно советских планов. Положение дел, характеризовавшееся И.В. Тюленевым и И.Е. Петровым как «вариантная лихорадка», наблюдалось и в германских войсках.

Находясь в советском плену, генерал-фельдмаршал Э. Клейст пояснил, что в штабе возглавляемой им группы армий «А» осознавали напряжение, которое испытывал растянутый немецкий фронт на юге России, и относительную изолированность группировки войск оси на Кавказе. Тем не менее противник был уверен в способности удерживать свои позиции и готовился провести на них всю зиму 1942/43 г.[129]129
  Генералы и офицеры вермахта рассказывают… Документы из следственных дел немецких военнопленных. 1944–1951. М., 2009. С. 68.


[Закрыть]

Первые успехи советских войск под Сталинградом поначалу не изменили этих планов. Но угроза выхода советских войск к Ростову-на-Дону и окружения кавказской группировки противника заставили А. Гитлера поменять планы в отношении Северного Кавказа. В приказе фюрера от 27 декабря 1942 г. от командования группы армий «А» требовалось сохранить занимаемые позиции, но на следующий день Верховное главнокомандование вермахта издало оперативный приказ о продолжении боевых действий на южном крыле Восточного фронта. Э. Клейст получил прямое указание: сохранить фронт на Кубани, но отвести войска из восточных районов Кавказа. Окончательное решение о выводе с Северного Кавказа основных сил

1-й танковой армии оформилось только 25 января 1943 г. Возможности немецкого флота и портов на кубанском берегу не позволяли снабжать сразу две армии только лишь морским путем, через Керченский пролив. Все это предопределило отход войск противника и на Туапсинском направлении, на левом крыле 17-й полевой армии. Ей предстояло сохранить контроль над западными районами Краснодарского края, которые вскоре стали именоваться в документах «Кубанским плацдармом».

К концу 1943 г. количество войск, задействованных на Северном Кавказе по обе стороны фронта, достигло своего максимума. Силы и средства Закавказского фронта представлены в таблице 4[130]130
  Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Кампании и стратегические операции в цифрах: В 2 т. Т. 1. М., 2010. С. 526–528.


[Закрыть].

Таблица 4

Численный состав войск Закавказского фронта 1 января 1943 г.

Привлекает внимание то, что при сравнительном равенстве численности личного состава Северная группа войск сосредоточила в своей полосе почти весь танковый парк фронта. Ее артиллерия также была мощнее, чем у Черноморской группы войск. Особенно это касалось основной ударной силы сухопутных войск – пушечных орудий. Если в распоряжении И.Е. Петрова имелись около 1,2 тысячи пушек и гаубиц, то у И.И. Масленникова – более 2 тысяч.

Резкое изменение планов советского командования в канун наступления потребовало усиления Черноморской группы войск. С 31 декабря 1942 г. на Западный Кавказ стали перебрасываться части и соединения из Закавказья и Северной группы войск. Осуществить перевозки планировалось за 10 суток, но почти все соединения прибыли к месту разгрузки с опозданием на два дня и более. Сказались ограниченность транспортной сети, о которой говорилось выше, а также недостаточная организованность разгрузочных работ[131]131
  ЦАМО. Ф. 209. Оп. 1063. Д. 503. Л. 88 об.-89 об.


[Закрыть]. Выдвижение прибывающих войск к переднему краю заняло еще несколько дней, и большинство из них вступило в бой только в конце января 1943 г.

Наращиванию, а главное, снабжению войск мешала оторванность Черноморского побережья от остальной страны. Еще хуже обстояло дело с дорогами в горах Краснодарского края, через которые предстояло обеспечивать наступление. По ним с трудом могли пройти пехота и танки, но перевезти артиллерию, боеприпасы и продовольствие зачастую было просто невозможно. А для развития успеха и преследования противника в равнинной части Кубани требовались подвижные войсковые соединения. В распоряжении И.Е. Петрова не оказалось ничего крупнее танковой бригады, а этого было совершенно недостаточно для глубокой наступательной операции.

Остается добавить, что 4-я и 5-я воздушные армии располагали 566 боевыми самолетами, исправными из которых были 444. Правда, ударных машин среди них по-прежнему было менее половины: 81 бомбардировщик и 88 штурмовиков. Возможности 5-й воздушной армии к тому же ограничивались расположением аэродромов. Все они располагались к югу от Большого Кавказского хребта, тогда как советской авиации предстояло действовать к северу от него. ВВС Черноморского флота выделили еще 264 самолета, в том числе 240 исправных. Доля бомбардировщиков и штурмовиков составляла около четверти.

Сухопутная группировка противника в лице группы армий «А» имела в своем составе 764 тысячи человек. Современные российские исследователи также сообщают о наличии около 5,3 тысячи артиллерийских систем и 700 танков[132]132
  Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Кампании и стратегические операции в цифрах. Т. 1. С. 535.


[Закрыть]. Однако, по данным журнала боевых действий группы армий «А», две ее танковые дивизии располагали только 89 танками[133]133
  NARA. Т. 311. R. 152. Fr. 7200372.


[Закрыть]. Существенно сократилась численность немецкой авиации. Основные силы 4-го воздушного флота оказались переброшены на Дон и восток Украины. На Кавказе и в Крыму продолжало базироваться около 240 самолетов.

Таким образом, советские войска не имели сколь-нибудь существенного превосходства над противником в людях. В технике их преимущество было более заметным. Однако в полосе Черноморской группы войск этого оказалось недостаточно для достижения решительного успеха. Ее наступление началось лишь 14–16 января и с самого начала развивалось тяжело. Войска 56-й армии сумели смять 9-ю румынскую кавалерийскую дивизию и за трое суток преодолели половину расстояния до Краснодара. Но немцы спешно стянули к месту прорыва все имевшиеся под рукой резервы, сформировали из них ударные группы и стали контратаковать на флангах наступающих советских дивизий. В результате до начала февраля 1943 г. продвижение 56-й армии генерал-лейтенанта А.А. Гречко шло крайне медленно. В полосе 47-й армии генерал-лейтенанта Ф.В. Камкова не удалось добиться и этого, немцы удержали хорошо укрепленные позиции под Новороссийском, Неберджаевской и Абинской. По-иному складывалась обстановка на Майкопском направлении. Здесь противник сам начал отступление, которым не замедлили воспользоваться советские войска. С 11 января начала преследование врага 46-я армия генерал-лейтенанта К.Н. Леселидзе, а с 14 января – 18-я армия генерал-майора А.И. Рыжова. Но два немецких корпуса, 44-й армейский и 49-й горный, сумели избежать разгрома и к концу января отошли на северный берег реки Кубань[134]134
  Битва за Кавказ. С. 240–242.


[Закрыть].

Этот маневр был вызван развитием обстановки на востоке Краснодарского края. Туда отходили части 1-й танковой армии врага, которые пытались оторваться от наседавшей на них Северной группы войск. В конце января наступавшие на ее левом фланге 9-я армия генерал-майора В.В. Глаголева, 37-я армия генерал-майора П.М. Козлова и 58-я армия генерал-лейтенанта К.С. Мельника освободили восточные районы Кубани.

Чем дальше фронт отодвигался на запад, тем сильнее были укреплены позиции немецко-румынских войск и плотнее становились их боевые порядки. Вместе с тем в войсках оккупантов накопилась усталость, а от уверенности в скорой победе Германии не осталось и следа. Немецкие части еще сохраняли традиционную дисциплинированность и высокую боеспособность, но среди их румынских союзников резко возросло число дезертиров и перебежчиков. А ведь румынские войска составляли треть соединений 17-й армии. Самые поразительные метаморфозы произошли со словацкой моторизованной дивизией. В течение января 1943 г. это соединение просто разложилось, многие словацкие солдаты и офицеры перешли на сторону СССР, остальные не скрывали свое желание прекратить участие в войне на стороне Третьего рейха. Поэтому в начале февраля командование 17-й армии поспешило отправить своих славянских союзников в Крым.

С отступлением основных сил 1-й танковой армии в район Ростова-на-Дону управление войсками противника на Кубани целиком оказалось в руках штаба 17-й армии. Ее численность составляла около 400 тысяч человек[135]135
  NARA. Т. 311. R. 152. Fr. 7200808.


[Закрыть]. В состав армии входили пять корпусных управлений и 20 дивизий (таблица 5)[136]136
  Сост. по: Tessin G. Verbände und Truppen der Deutschen Wehrmacht und Waffen SS im Zweiten Weltkrieg 1939–1945. Bd. 4. Osnabrück, 1973. S. 52.


[Закрыть].

Таблица 5

Боевой состав 17-й немецкой армии на Кубани 3 февраля 1943 г.

Пока вал советского наступления катился через Кубань, Ставка ВГК произвела реорганизацию управления войсками и поставила им новые задачи. 24 января 1943 г. Северная группа войск Закавказского фронта была преобразована в самостоятельный Северо-Кавказский фронт во главе с получившим звание генерал-полковника И.И. Масленниковым. 5 февраля фронту была подчинена Черноморская группа войск. В оперативное подчинение вновь образованному фронту вошел и Черноморский флот.