Текст книги "Ступая следом пепла"

Кенджи не знал, чего от него хочет Рю, но был рад возможности чуть поостыть и заодно на время оказаться подальше от остальных. Ведь даже Шуноморо и Макото хоть и не выглядели так враждебно, как Листы, но тоже поглядывали на него с опаской. Впрочем, трудно было их в этом винить. Кенджи уже и не знал, стоит ли радоваться той силе, что он получил. Ведь чувствовал он себя так, словно в его душе поселился кто-то чужой. Некий паразит, который засадил свои коготки поглубже и теперь смотрит его глазами. Слушает его ушами. Читает его мысли. И ждет…

Правда, когда Рю протянул Кенджи украшенные ножны, тот хоть и на миг, но позабыл о своих горестных думах. Ведь катана, покоящаяся в них, была просто великолепна. По виду сделана она была из того же черного железа, что и лезвие косы Жнеца. Быть может, она была чуть длиннее обычной, но неслишком. Кенджи взмахнул ею над головой – и не сдержал восторженного вздоха. В его ладонь рукоять легла как влитая, а клинок вмиг стал продолжением его руки. Между тем Рю, чуть замявшись, сунул ему свернутый в трубку пергамент.

– Как оказалось, внутри Стража был тайник, который я успел обшарить во время вашего разговора, – произнеся это, старик отчего-то опустил глаза в пол. – Думаю, тебе стоит ознакомиться с тем, что написано в этом свитке.

Кенджи спрятал меч, отдал ножны Рю, развернул свиток и пробежался по нему глазами. Время изрядно поистерло буквы, выписанные аккуратным мелким почерком, часть пергамента и вовсе была безнадежно испорчена, но тем не менее он смог различить обрывок текста:

«…и гордыня. Вот три вещи, которые привели меня к краю бездны и столкнули вниз. Надеюсь… не повторят моих ошибок. Я хотел вручить это письмо и семейный меч моему горячо любимому сыну, единственному моему наслед… но во время нападения он вместе с горсткой других воспитанников одним из первых встретил этих вероломных псов снаружи. Так что он либо уже мертв, либо…

…как же жаль, что я не успел как следует изучить свою очередную находку. И я могу лишь догадываться, сколько еще чудес хранит север. В особенности те земли, куда до сих пор боятся ступать суеверные идио… Я не только обнаружил одну из Их лабораторий, но и сумел узнать технологию создания тех, кого Они называ… Наверное, это одно из самых удивительных Их творений. Наследие, что Они оставили нам, глупым суще… я назвал его… и только ему я могу доверить сохранить то немногое, что у меня осталось.

Увы, но времени у меня было слишком мало, и закончил его я лишь тогда, когда вблизи Одиннадцати Звезд уже загремели выстрелы. Десяток таких механизмов смог бы обратить в бегство целую армию. Сотня – оставить от столицы выжженную пустошь. Тысяча – сделать меня властелином всего мира и… Сфера же, находящаяся в нем и питающая его силой, совсем не так проста, как кажется на первый взгляд. Ведь именно в ней и заточена…

Но время поджимает. Я уже слышу приближающиеся крики – а значит, мгновения мои сочтены. Если вдруг это послание обнаружит кто-то из моих потомков, знай – чтобы разбудить Стража, достаточно одной капли крови любого из семьи Ши. Но будь осторожен: из-за несовершенства это существо не опасно только для… он разорвет в клочья. Используй его, чтобы заставить предателей и их наследников понести заслуженное наказание…

Ведь месть превыше смерти.

Осама Ши, глава Дома Шипов».

– Так это значит… – произнес Кенджи, поднимая глаза на Рю.

– Моя прабабка приходилась Осаме двоюродной племянницей, – сказал Рю, пожевав губами. – Она чудом спаслась во время той резни и укрылась у одной семьи, члены которой до конца сохраняли лояльность Шипам, хоть это и каралось смертью. Правду о своем происхождении я узнал лишь после того, как стал… тем, кем стал. Но сейчас не об этом. Как следует изучив историю своей семьи и Дома, я заподозрил, что в этом месте может храниться что-то, – он громко сглотнул и кинул взгляд в сторону павшего Стража, – что поможет мне обрести небывалое могущество.

Тогда я был молод, глуп, самонадеян и грезил только о славе и великой силе. И это привело к гибели всех моих друзей, которым я запудрил мозги рассказами о несметных богатствах, которые только и ждут, чтобы попасть к нам в руки. Что тогда, что сейчас – Стража я разбудил вполне осознанно. Хоть и надеялся, что сегодня до этого не дойдет. Я считаю, ты должен знать правду. Как и остальные. Но, боюсь, наши новые знакомые могут воспринять мои откровения… весьма бурно. Так что я решил пока что оставить это между нами.

– Думаю, спустя столько лет это уже не имеет никакого значения, – ответил Кенджи и протянул Рю пергамент. – Тем более что без тебя мы бы вряд ли проделали весь этот путь. А эта махина все же не дала Жнецу порубить меня на кусочки. Рассказывать об этом кому-нибудь еще или нет – решать только тебе. Ты знаешь что-нибудь об этой сфере?

– Нет, но знаю того, кто сможет нам помочь. Если, конечно, этот человек все еще жив. Нам лишь нужно добраться до столицы. – Произнеся это, Рю протянул ему ножны. Когда же Кенджи отвел его руку, старик твердо произнес: – Этот меч должен взять ты. И возражений я не приму. Я видел, как ты управляешься той дешевой поделкой, и кто знает, будь у тебя заместо нее эта катана, быть может, Жнец бы уже стал кормом для воронов. Это Небесное Железо. Тебе, наверное, это название ничего не скажет, но это один из редчайших металлов, встречающихся в природе. Знающие люди отдадут целое состояние хотя бы за кинжал, выкованный из него. А уж целый меч…

Кенджи не без трепета принял это оружие и перед тем, как повесить ножны на пояс, в последний раз вытащил меч, чтобы всласть им полюбоваться. Было в его темном блеске что-то притягательное. Однако он вздрогнул и едва не выронил катану из рук, когда на мгновение в отражении мелькнула перекошенная злобой морда какого-то уродливого существа. Кенджи моргнул – и наваждение спало.

– Неплохая игрушка, – одобрительно покачал головой подошедший Макото. – Вы бы заканчивали секретничать, а то наших новых друзей, – он оглянулся на Листов, которые принялись шептаться с удвоенной силой, – это, кажется, слегка нервирует. К слову, взгляните-ка, что я нашел.

Он продемонстрировал им мушкет. С виду он был вполне обычным – впрочем, Кенджи не считал себя знатоком подобного оружия, – но что удивительно, заканчивался он длинным острым лезвием, напоминающим не то кинжал, не то острие копья.

– Не знаю, откуда эти ребята такое взяли, но это самое дорогое на нынешний день ружье. Бьет на две сотни шагов, а если пристреляться, то и две с половиной осилит, – хвастливо объяснил Макото, с восторгом глядя на свою находку. – Доспех пробьет как кусок пергамента. Слегка смазать механизм, и будет как новенький. А если кто подберется поближе – один удар, и кишки наружу.

– Быть может, вместо того чтобы трепаться, вы нам поможете? – недовольно протянул идущий мимо них Ясу, который нес два больших пузатых кувшина.

– Конечно! – крикнул в ответ Макото и тихо добавил: – Ну и придурок. В вашем хваленом Ордене все такие дружелюбные?

– Мой отец был не такой, – твердо заявил Кенджи. – Как и все остальные воины. Думаю, они просто немного меня… подозревают. – Он хотел, но не смог произнести слово «боятся». – Что я могу стать каким-нибудь… ну вы поняли.

– К слову, об этом. – Макото смущенно откашлялся и даже чуть покраснел. – Признаться, мы со здоровяком поначалу тоже чуть струхнули. Особенно когда ты начал говорить таким голосом… Ты бы себя со стороны видел – казалось, вот-вот набросишься на кого-нибудь с голыми руками. Но мы немного пошушукались и решили, что это все – про душу владыки демонов и прочее – ничем не подкрепленные байки. А ты как-никак спас наши задницы. И кому-то не единожды. Так что просим у тебя прощения. Да, Шу? Эй, ты чего там все высматриваешь?

– Не «чего», а «кого», – процедил стоявший рядом с ним Шуноморо, устремив взгляд на нескольких мертвых Братьев. – Я уж думал, кто-то отнял у меня право прикончить тебя, ничтожество. Вылезай, я видел, как ты дышишь.

Вначале послышалось громкое сопение. После один из покойников зашевелился – и из-под него вылез человек, перемазанный с ног до головы кровью. Только взглянув на него, Кенджи опять ощутил внутри то дикое желание убивать и услышал чей-то въедливый шепот. И только каким-то чудом смог удержать себя в руках.

К удивлению всех прочих, – а может, и самого себя, – Йоши был цел и невредим, если не считать огромной шишки на затылке и подбитого глаза. А кровью, вероятно, он вымазал себя сам, чтобы сойти за мертвеца. И у него бы это вполне получилось, если бы не Шуноморо, который не спускал с уцелевшего Черепа взгляда, полного ненависти.

– Так кто-то смог выжить? – нахмурился Ясу и шагнул к нему, на ходу вытаскивая меч. – Ладно, это ненадолго.

– Постой. – Тору ухватил сына за руку. – Сперва нужно его допросить. Быть может, он что-то да знает.

– Я расскажу все, клянусь! – затараторил Йоши, подняв руки. – Если вы пообещаете сохранить мне жизнь.

– Никто не собирается давать тебе никаких обещаний, – буркнул Тору. – Где сейчас находится Жнец? Куда он мог скрыться?

– Не знаю, – ответил Йоши и быстро добавил, увидев, как Лист кивнул Ясу: – Клянусь могилами предков! Этот полоумный чародей сам находил меня или отправлял послания через гонцов и… другими способами. – Его передернуло.

– Сколько людей на данный момент состоят в Братстве? Где ваши убежища? Кто из Домов состоит в заговоре со Жнецом?

На каждый вопрос Йоши лишь качал головой или мычал что-то невнятное, то бледнея, то краснея и обливаясь потом. Один из Листов предложил «расспросить» его немного другими способами. Услышав это, Йоши от страха едва не потерял сознание. Но Кенджи подумал, что Йоши не врал, выгораживая своего хозяина. Похоже, Жнец и впрямь не посвящал его в свои планы, так как иначе он бы рассказал все как на духу, надеясь хотя бы на малое снисхождение. А что ему терять?

– Что ж, ты то ли и впрямь ничего не знаешь, то ли умело притворяешься. Но и в том и в другом случае ты для нас бесполезен, – произнес Тору и приказал: – Прикончите его.

– Стоять! – рявкнул Шуноморо. – У меня с этим человеком свои счеты. И если кто-то из присутствующих и убьет его, то только я.

– Да ты вообще кто такой?! – взвизгнул Йоши. – Я тебя в первый раз в жизни вижу!

– Меня зовут Шуноморо Ямо из Дома Плюща. – Голос Шу был величественен и грозен; он гремел боевой трубой, отлетая эхом от каменных стен, и после каждого его слова Йоши вздрагивал, словно от удара. – И я обвиняю тебя, Йоши Окутава из Дома Цапли. Я обвиняю тебя в убийстве семьи Уно из Дома Цапли: главы семейства, господина Ори, его жены и их двоих сыновей.

Я обвиняю тебя в смерти их старшей дочери, которая спустя месяц наложила на себя руки, прыгнув с моста. Я обвиняю тебя в убийстве собственного брата в его же доме. – При перечислении его преступлений Йоши то и дело оглядывался по сторонам, словно боясь увидеть вокруг себя призраков своих жертв. – Я обвиняю тебя в убийствах, грабежах и изнасилованиях. Я обвиняю тебя от лица всех тех несчастных, кому ты причинил горе и которые не могут самолично вынести тебе приговор. Вместо них это сделаю я. Я говорю голосом матери, у которой ты отнял сына. Из моих уст вылетают слова детей, которых ты сделал сиротами.

Я обвиняю тебя, Йоши Окутава, и бросаю тебе вызов. И этим делаю тебе одолжение, ведь поединок предлагают воинам, а тебя, ничтожество, нужно загнать собаками, как дикого зверя, вздернуть за ноги, снять шкуру и выпотрошить. Подними оружие и прими смерть достойно. Быть может, этим поступком ты хоть немного станешь походить на человека.

Листы в немом вопросе уставились на Тору, однако тот лишь хмыкнул и отступил назад.

– Он что, рехнулся? – прошептал Макото.

Кенджи трудно было с ним не согласиться. Выглядел Шуноморо ужасно и, похоже, до сих пор не мог орудовать одной рукой. Но вот только глаза его блестели холодной решимостью. Медленно подняв лежавший неподалеку молот, Йоши протянул:

– К чему весь этот фарс? Даже если я проломлю тебе голову, твои дружки все равно меня прикончат. Давайте так: если толстяк проиграет – мне позволят уйти живым. А я поклянусь никогда более не причинять вред вам или вашим семьям.

– Что?! Да ты вообще, что ли, ошалел, свиная шкура?! – возмущенно перебил его Макото и перехватил свое новое приобретение. – Никто не станет приносить тебе никаких клятв, мразь, и уж тем более принимать твои! Не марай об эту тварь руки, Шу, давай я сначала отстрелю ему его хозяйство, а когда он вдоволь наскулится…

– Нет! – перебил его Шу и вновь обратился к Йоши: – В отличие от твоих, наши слова все еще что-то значат. Я, Шуноморо Ямо из Дома Плюща, клянусь тебе своей честью, честью всего рода и именем моего Дома: если после схватки ты сможешь уйти отсюда на своих двоих, никто не смеет тебе помешать. И пусть мои предки отвернутся от меня, а душа после смерти не найдет покоя, если я или кто-то из присутствующих нарушит это обещание.

– Я поддерживаю и присоединяюсь к словам своего друга, – громко произнес Кенджи, поймав множество недоумевающих взглядов и свистящий шепот Рю: «И этот заразился какими-то идиотскими принципами…» – Если ты победишь, мы дадим тебе покинуть Одиннадцать Звезд с миром.

– Ты же не собираешься… – прошипел Макото ему на ухо.

– Во-первых, я уверен, что Шу разберется с ним одной левой, – тихо сказал Кенджи. – Во-вторых, обещание распространяется только на стены монастыря. А за его пределами…

– Ну ладно, – со злой решимостью сплюнул Йоши. – Давай покончим с этим.

Все остальные отошли в сторону, освободив им место. Какое-то время Йоши и Шу просто кружили друг напротив друга, примеряясь. Но вот наконец Йоши первый не выдержал и бросился в атаку. Кенджи пускай и нехотя, но все же не мог не признать, что со своим оружием он управляется довольно ловко. Хотя в какой-то мере ему несказанно повезло схлестнуться с Шуноморо уже после того, как тот травмировал руку. К тому же здоровяка весьма потрепало в битве со Жнецом, и он исчерпал весь свой запас Воли, тогда как вокруг молота Йоши вовсю отплясывало пламя.

Шуноморо зашипел от боли, пропустив удар. Пускай он прошел по касательной, но содрал кожу с плеча и оставил заметный ожог. Завидев это, Йоши ухмыльнулся и принялся размахивать молотом с удвоенным рвением. Макото было схватился за пистоль, но Кенджи схватил его за руку и покачал головой. Если они сейчас помогут другу, тот никогда в жизни не простит им такого позора.

Казалось, Йоши вот-вот одержит вверх, тесня Шуноморо к провалу в стене. Однако тот будто бы обрел второе дыхание. Подсечкой он уронил Йоши на пол, а вторым ударом вышиб из него весь дух. Тот потянулся к молоту, лежавшему в каком-то локте от него, но здоровяк поставил на рукоять ногу, лишив Черепа последнего шанса на победу. Вскочив на ноги, Йоши принялся медленно отступать. И застыл лишь у самого края. Оглянувшись на зияющую бездну, он громко сглотнул, а потом упал на колени и протянул к приближающемуся Шу руки.

– Пощади! – взмолился Йоши. – Я… я сделаю все, что ты прикажешь! Моя семья даст тебе за меня огромный выкуп! Я выведу вас на Жнеца! Мои люди…

– Ее звали Наоми, – произнес Шу, возвышаясь над дрожащим от страха негодяем.

– Что? – в недоумении переспросил тот. – Кого звали?

– Ты что, даже не знаешь, как твой двоюродный дядя, которого ты убил, нарек свою единственную дочь?

– Да какая к бесам разница, как звали ту никчемную сучку…

Договорить он не успел, так как Макото мощным пинком в грудь отправил его прямиком в пропасть. И через мгновение вопль Йоши стих где-то внизу. Подойдя к другу, Кенджи посмотрел вниз, но увидел лишь клубящийся туман.

– Ты знал эту Наоми? – поинтересовался Макото, отправивший вслед почившему Йоши длинный плевок.

– Она должна была стать моей невестой, – мрачно ответил Шу, не отрывая взгляда от бездны. – И теперь наконец она может упокоиться с миром. Хотя нет. Мне еще осталось найти демона, который помогал этому подонку.

Кенджи переглянулся с Макото, и последний, почесав затылок, протянул:

– Боюсь, тут ты немного опоздал.

– В каком смысле? – хмуро покосился на него Шу.

– Помнишь, мы рассказывали, что в замке, где прятались Черепа, мы схлестнулись с они по имени Гуло? Похоже, это был именно он.

– Так демон мертв?

– О да. Мертвехонек. Наш разговор не заладился с самого начала, так что нам пришлось применить весомые аргументы. От них у него просто голова лопнула. В прямом смысле, предвидя твой вопрос.

– Что ж, – на миг задумался Шу. – В таком случае могу лишь в очередной раз вас поблагодарить. Однако вокруг еще слишком много негодяев, задержавшихся на этом свете. Кажется, я знаю одного из них. Ты помог мне свершить мою месть, а я помогу тебе поквитаться со Жнецом. Клянусь честью своей и своего рода.

– У него нет ни единого шанса. – Кенджи хлопнул его по плечу и добавил, заметив, как здоровяк смотрит на молот: – Думаю, теперь он по праву твой.

– Это оружие принадлежало отцу Наоми, – с сомнением в голосе протянул Шуноморо. – Не знаю, имею ли я право…

– Думаю, его прежний хозяин был бы не против, – произнес Рю, и слова старика окончательно убедили Шу взвалить молот на плечо.

Они действительно сумели обнаружить почти целый паланкин, в который аккуратно перенесли завернутого в плащ Сато. Тору кинул лампу на тела павших собратьев и вместе с остальными Листами пошел к выходу. За ними последовали Шуноморо, Рю и Макото – последние двое вызвались нести Юму первыми.

Кенджи в последний раз окинул взглядом зал монастыря, который теперь больше походил на гробницу. Но тут послышался тихий шорох, и чьи-то ледяные пальцы вцепились в его лодыжку. Кенджи опустил глаза и увидел одного из Братьев. Несмотря на то что у парня была только половина головы, глаза его горели зеленым огнем, а из разинутого рта вырвался утробный голос:

– Мы встретимся еще раньше, чем ты думаешь, червяк. И ты пожалеешь, что не сдох вместе со своей семейкой. Знай, куда бы ни ступил, где бы ни находился – я слежу за тобой. И ударю в тот самый миг, когда ты будешь чувствовать себя в безопасности.

– Буду ждать, – ответил Кенджи, не зная, правда, слышит ли его колдун. А потом с силой опустил ногу на череп покойника, заставив его лопнуть, и мертвец снова затих в пыли. После этого Кенджи направился вслед за остальными.

Глава 22

Члены Ордена действительно знали несколько тайных троп, о которых не слыхивал даже Рю, так что обратный путь они преодолели довольно быстро и без каких-либо приключений. Если, конечно, не считать того, что пару раз Шуноморо едва ли не сорвался вниз, запнувшись об очередной коварный камень, да негласного соревнования Макото с Ясу, которые явно мерились, чей взгляд более убийственный.

На условленном месте их ждали еще с полдюжины Листов. Древний старик, по сравнению с которым Рю казался просто живчиком, и совсем зеленые юнцы, чьи щеки не обросли даже первым пухом. Завидев количество вернувшихся живыми собратьев, они лишь понуро склонили головы, вознесли быстрые молитвы и без лишних слов и расспросов принялись собираться в дорогу.

Оставшихся без ездоков коней отдали Кенджи и его друзьям. И если для Макото – которого усадили в седло едва ли не раньше, чем он начал ходить, – это не составило особых проблем, то остальным пришлось потратить немало времени для того, чтобы приспособиться к своенравным животным.

Те же сразу почуяли на себе неопытных ездоков, так что Кенджи несколько раз чуть не слетел прямиком в придорожную грязь. Впрочем, у Рю дела обстояли еще хуже, так как его скакун то и дело норовил цапнуть старика за пальцы. Вскоре вышедший из себя Рю пригрозил «бесовской скотине» напустить на нее пару теней. Сложно сказать, понял ли его гнедой мерин или же просто смирился со своей участью, но вести себя стал куда более сдержанно.

Тело Сато они загрузили на телегу, подвинув лежавший в ней сундук – точь-в-точь похожий на ларь, с которым отец Кенджи вернулся в ту злополучную ночь. При воспоминании о доме тот в очередной раз подумал: а благо ли это, что к нему вернулась память… Однако размышлял он об этом недолго, так как вскоре вдалеке показалась небольшая крепость. Здесь их пути разошлись. Листы, забрав оставшихся коней, отправились на запад. Кенджи уже было заикнулся, как и где их ему искать, – но Тору прервал его, сообщив, что они свяжутся с ним сами. «Уж лучше задницу в улей засунуть, чем с ними лишний день провести», – пробурчал им в спины Макото, и всем остальным нечего было ему возразить.

Было уже давно за полночь, так что они едва-едва смогли докричаться до обитателей форта. Но вот на стене послышался какой-то шум, и заспанный голос сначала наградил их довольно заковыристой бранью, а потом и вовсе пообещал пустить в них болт из арбалета, если они сейчас же не уберутся подобру-поздорову.

Правда, Макото, взявший на себя роль переговорщика, ответил ему в том же духе. И самой невинной угрозой в его тираде было: «Насыпать в штаны пороха и кинуть туда факел». Так что вскоре к дерзким чужакам вышла целая делегация, состоявшая из десятка вооруженных воинов и какого-то низенького толстяка, прячущегося за их спинами.

Тот выслушал, кто они и откуда, не убирая с лица выражение глубочайшего презрения к людям, нарушившим его сон. Но потом, услышав о Доме Змея, заглянул в телегу и, как следует приглядевшись, вдруг громко икнул и умчался обратно. Всех четверых это изрядно сбило с толку, впрочем, как и солдат, которые явно не знали, что им следует делать. То ли гнать этих проходимцев куда подальше, да побыстрее, то ли наоборот – привечать как дорогих гостей…

Их сомнения развеял высокий седой мужчина, кутающийся в теплый плащ. При виде его Макото вздохнул с облегчением, и далее разговор продолжился уже под теплой крышей в окружении суетящихся слуг. Местный хозяин был неплохо знаком с госпожой Кумо, да и пересекался с главой семьи Такэга, поэтому холодное недоверие сменилось радушием и гостеприимством.

Смыв с себя дорожную грязь, пыль, пот и кровь, они поменяли одежды на свежие, как следует выспались, отъелись – Кенджи и не думал, что уже успел позабыть вкус нормальной пищи, – и ранним утром выдвинулись в путь. Однако перед тем они успели узнать, что в столице со дня на день начнется собрание Домов, Макото и Сато уже успели объявить покойниками, а за голову любого из Черепов Каташи назначил такую награду, что Рю тут же предложил вернуться и поискать тело Йоши. Кенджи не знал, говорил ли он это всерьез или в шутку.

Сато за ночь успели побрить, остричь, вымыть, а также напичкать маслами и отварами, чтобы уберечь тело от скорого разложения, и теперь он покоился на богатых подушках внутри изысканной повозки. Они же пересели с худых кляч на упитанных кобыл, а сопровождал их целый отряд при оружии и со знаменами.

– Не обольщайтесь, – зевнул Макото, стоило им пуститься в дорогу. – Старикан просто получил возможность выслужиться сразу перед двумя Великими Домами: моим и императорским. Видали? Он же себе чуть штаны не обдул от свалившегося на голову счастья. Пара кобыл за такой шанс – ничто.

На самом деле Кенджи не слишком интересовали истинные мотивы того, кто им помог. Главное, что путь до столицы они проделали довольно скоро. И вот, когда солнце уже перевалило за полдень, удлиняя тени, преодолев очередной высокий холм, они увидели его. Великое Древо.

Вид его заставлял замереть от восторга: от гигантского ствола отходили толстые корни, напоминавшие стелющихся по земле змей. Под его раскидистой кроной вполне мог уместиться небольшой городок. Признаться, после подобного зрелища трудно было не задуматься о скоротечности жизни. Ведь Древо стояло уже много веков и выглядело столь незыблемым и несокрушимым, что, наверное, простоит еще столько же, если не больше, наблюдая за тем, как восходят и угасают империи, как поколения сменяют друг друга, пока оно держит на своей вершине небосвод.

Даже столица, о которой раньше грезил Кенджи, уже не так впечатляла, с такого расстояния напоминая игрушечный город, сделанный из крашеной фанеры. Однако чем ближе они приближались к городским стенам, тем больше Кенджи понимал, что поселения больше он, наверное, не увидит никогда в жизни.

Каноку точно напополам разделял длинный широкий канал, тянущийся прямо к морю. Помимо основных стен по периметру, внутри города также находились укрепления чуть поменьше. И если приглядеться, можно было увидеть, что все вместе они образовывали четыре кольца, одно в другом, причем каждый последующий круг был куда меньше предыдущего.

Рю и Макото наперебой принялись объяснять друзьям – как выяснилось, Шуноморо тоже оказался здесь впервые, – что каждое такое кольцо, по сути, представляет собой отдельный район. Зачастую со своими собственными правилами и законами – писанными как чернилами, так и кровью. Самый большой круг могли посещать все желающие. Ну, разумеется, если их пропустят вовнутрь. Как правило, там обитали мелкие ремесленники и торговцы, артисты, бедняки, приезжавшие на сезонные ярмарки крестьяне и, конечно же, преступники всех мастей.

Попасть в средний круг было уже чуть труднее. Ведь там находились храмы, мастерские, цехи, школы боевых искусств, купальни – некоторые из них мог себе позволить далеко не каждый самурай, – и не только. Но и публика здесь, соответственно, собиралась поприличнее и побогаче, так что какого-нибудь бродягу, решившего покинуть Суету, скорее всего, завернут прямо на воротах. И хорошо, если наградят только бранью, а не плетями.

Следующий район населяли самые богатые и властные люди города – конечно, после императора и его семьи. Местные аристократы, главы ремесленных и торговых дза, влиятельные чиновники и самые почетные гости Каноку наслаждались зеленью парков и садов, изысканными фонтанами и роскошными особнякамии.

Сердцем самого малого круга был дворец императора. Любого проникнувшего туда без приглашения ждала неминуемая смерть. И несчастному бы повезло, если бы его прикончили на месте, а не повесили бы запертым в железной клетке под палящим солнцем без еды и питья, бросили бы на растерзание диким зверям или подвергли бы куда более изощренным и мучительным пыткам.

Сквозь главные ворота они проехали без каких-либо задержек и, не мешкая, двинулись дальше. Голова у Кенджи закружилась от мелькающих вокруг людей, как пестрящих цветами всех возможных Домов, так и носивших нищенские робы, доспехи или монашеские одежды. А уши немедленно заложило от поднимающегося до самых небес гама, где сотни – нет, тысячи! – самых разных говоров, наречий и языков смешивались с криками животных, звоном колоколов, воплями зазывал, отплясывающих у питейных заведений, спорящих до хрипоты торгашей и со множеством других звуков.

В средний круг их тоже пропустили, лишь наградив быстрыми взглядами. При этом стражи, дежурившие у открытых ворот, древками копий освободили им путь – какая-никакая, а почесть. Однако здесь их пути на время разошлись. Шуноморо отправился искать родных, которые тоже должны были прибыть на совет, а Рю, не произнеся ни слова, соскользнул с седла и растворился в толпе. Видимо, отправился искать своего знакомого, который должен был помочь им с поиском сфер.

Так что дальше Кенджи и Макото со своими провожатыми отправились без них. Но вот въезд в третье кольцо встретил их холодным молчанием угрюмых верзил, которые на все просьбы и уговоры лишь требовали пропуск.

Его у них, конечно же, не было, и кто знает, куда бы завел их дальнейший спор. Один из стражей уже побагровел, сравнявшись цветом с собственным панцирем, когда Макото, наверное, раз в пятнадцатый пообещал ему, что если он их не пропустит, то уже завтра заместо нагинаты будет размахивать лопатой, выгребая нечистоты на какой-нибудь окраине. Склока вскоре собрала вокруг нескольких зевак, к тем присоединились еще несколько любопытствующих – и вот уже у ворот гудела небольшая толпа.

Правда, затеянная ссора все же сыграла им на руку. Кто-то из столпившихся вдруг ринулся вниз по мощеной улице, да так резво, словно за ним гналась толпа демонов. Вскоре он вернулся. И не один. За ним следовал крепкий мужчина лет сорока с высокими скулами и ухоженной бородой, окруженный слугами. Одет он был в широкие штаны, халат, подвязанный широким поясом, и высокий квадратный колпак. Судя по всему, это была какая-то важная персона, ведь при виде приближающегося незнакомца толпа смолкла и начала рассеиваться и даже стражи вытянулись по струнке.

Кенджи не прогадал. Перед ними находился Чикара Хицу – первый советник императора, который, заслышав о появлении чужаков, привезших тело Сато, решил удостовериться в этом лично. Он мигом решил вопрос со стражниками, повелел доставить Юму в ближайший храм для приготовлений к погребению и даже лично вызвался проводить их к Каташи. Как оказалось, делегация Дома Змея прибыла вчера вечером и разместилась во внутреннем городе. Поблагодарив сопровождающих, которые немедля пустились в обратный путь, Кенджи и Макото направились вниз по мощеной улице.

Эта часть Каноку разительно отличалась от остального города своей чистотой и ухоженностью. Аккуратные дома и величественные храмы. Красивейшие парки с просторными аллеями и фонтаны из белого мрамора. Украшенные плиткой мостовые и великолепные статуи. В отличие от внешнего или даже среднего круга, каждый встреченный ими человек – разумеется, за исключением слуг или телохранителей, – носил на себе столько украшений, что на них можно было несколько сезонов кормить пару-тройку деревень.

– Ужасно, просто ужасно, – покачал головой Чикару, после того как они вкратце пересказали ему события последних недель, естественно, опустив солидную часть истории. – Так, значит, никто из этих мерзавцев не скрылся?

– Мы убили их лидера Йоши и перебили его людей, – ответил Кенджи. – Если кто и ушел, то вряд ли даст знать о себе в ближайшее время.

– Искренне на это надеюсь, – сказал Чикару и промокнул вспотевшую шею платком. – Нужно будет устроить облаву по их логовам, чтобы прикончить оставшихся. Кто знает, может быть, они уже собрали новую банду. Собственно, вот мы и пришли.

Каташи вместе с другими членами своего Дома, прибывшими на совет, занял один из самых роскошных особняков, обнесенный высокими каменными стенами, увитыми вьющимся плющом. У него даже был собственный тренировочный двор и сад с павлинами! Впрочем, Кенджи зацепил диковинных птиц лишь одним глазом, так как Чикару, доведя их до нужного места, поспешил улаживатьдела, касающиеся покойного Сато. А воины Змея, которые караулили вход, повели их на самый верхний этаж, где в роскошном зале уже ждал Каташи.

Казалось, он ничуть не удивился их внезапному появлению. Когда они вошли, на лице его не дрогнул и мускул, а взгляд оставался столь же холодным, каким его успел запомнить Кенджи. Какое-то время они молча стояли напротив Каташи, сидящего на возвышении с чашей в руках, но вот наконец Макото решил нарушить молчание.