Текст книги "Разум главного калибра"
Автор книги: Илья Шумей
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Двигательные гондолы увеличенного диаметра, дополнительные топливные баки, отливающие зеленью бронированные стекла кабины… Однако сейчас все внимание приковывали к себе два тяжелых скорострельных пулемета, высунувшиеся из ниш, где вообще-то должны были располагаться надувные понтоны на случай аварийной посадки на воду. Почти наверняка в недрах аппарата скрывались и иные не менее любопытные доработки, но и того, что успел рассмотреть Кехшавад, вполне хватало, чтобы понять, что рядовой обыватель никак не мог завести себе подобного «питомца».
Потянув носом, адмирал ощутил характерный запах, от которого у него пошли мурашки по коже – запах раскаленной стали, смешанный с пороховой гарью. Похоже, что эти пушки только что неплохо потрудились.
– Свяжитесь с Сереной-2, – обернулся он к майору, – узнайте подробности недавней перестрелки в районе «Оси неба». Есть ли жертвы, и кто именно пострадал. По возможности задержите и изолируйте всех свидетелей инцидента. Чем меньше причастных к делу посторонних будет шляться по округе – тем лучше.
– Поднять щиты! – распорядился командир, – отойти на фланги!
Предосторожность выглядела вполне разумной. Несмотря на то, что все бортовые системы ховера по-прежнему находились под внешним управлением, оставаться под дулами его орудий все же не стоило.
Платформа гулко ударилась о пол ангара, и десантники, действуя в соответствии с намеченным планом, начали подтягиваться к обездвиженной машине. Идущие впереди прикрывались голубоватыми панелями силовых щитов, а остальные двигались под их защитой. Когда бойцы подошли вплотную и заняли позиции на подножках кабины, старший скомандовал:
– Разблокировать замки дверей. Вперед!
Створки распахнулись, и десантники ворвались внутрь. Почти сразу же один из них выскочил обратно, держа в охапке маленькую девочку.
– В укрытие ее! – крикнул Кехшавад, и боец со своей драгоценной ношей со всех ног помчался к выходу из ангара.
Еще несколько секунд ничего не происходило, а потом другой десантник высунулся из кабины и объявил:
– Чисто!
– Как это, «чисто»? – опешил майор, – кто же тогда управлял ховером? Кто стрелял? Пусть под сиденьями посмотрят, что ли?
– Отставить! – адмирал облегченно выдохнул и выпрямился. Он прекрасно знал, что в кабине там спрятаться абсолютно негде, – сворачивайтесь. Пусть техники осмотрят машину, там должно быть немало интересного. А нам надо побеседовать с нашей маленькой гостьей.
Десантники также пребывали в легком замешательстве, и у них также накопилось немало вопросов, но приказ есть приказ, а потому они отключили щиты, разрядили оружие и побрели к выходу.
– Нет, я все-таки не понимаю… – майору приходилось почти бежать, чтобы не отстать от командующего.
– Всему свое время, – Кехшавад выглядел крайне довольным, он разве что не мурлыкал себе под нос, – сейчас мы обязательно все проясним!
Он распорядился доставить девочку в свой кабинет, куда также прибыли несколько старших офицеров, а также корабельный врач. Вся их компания смотрелась весьма своеобразно, сидя с серьезными физиономиями за столом напротив десятилетнего ребенка, да еще и с очевидными признаками слабоумия на бледном круглом личике.
Кехшавад уселся посередине, сцепив перед собой пальцы, поскольку с трудом удерживался, чтобы не отбарабанить по столу какой-нибудь бодренький марш.
– Привет, Сильвия!
– Здрасьте, начальник!
Кехшавад уже не раз встречался со своенравной девчонкой ранее, а потому ее выверты были ему не в диковинку, а вот со стороны окружавших его офицеров послышался неодобрительный ропот, на который он, впрочем, не обратил внимания.
– За тобой, знаешь ли, пришлось изрядно побегать по всей галактике! Что дома-то не сиделось?
– Мне надоело, что другие люди распоряжаются моей жизнью по своему усмотрению! Что вы, что папенька…
– Кстати, насчет отца – почему твой вояж на «Турине» оплачивала его компания? Как-то странно выходит – сначала он отправил тебя в тур, а потом бросился следом?
– Я сама все оплатила, – Сильвия самодовольно усмехнулась, – а деньги я у папеньки в некотором роде позаимствовала.
– Это каким же образом? – встрял майор, но Кехшавад лишь небрежно отмахнулся.
– Поверьте мне, для нее это сущий пустяк. Верно, Сильвия?
– Угу.
– Равно как и освоить управление ховером, впервые оказавшись за его штурвалом, да?
– Угу.
– Крайне любопытная машинка, кстати, – адмирал подался вперед, – чья она?
– Дяди Чака.
– Техника с «Турина»?
– Угу.
– А тебе не приходило в голову, что простой техник вряд ли сможет позволить себе такой аппарат, и уж тем более ни в жизнь не будет оснащать его столь неординарными игрушками?
– Я над этим как-то не задумывалась.
– А неплохо бы. Его истинная личность может представлять немалый интерес.
– Я полагаю, его личность сейчас озабочена несколько иными проблемами… если озабочена вообще.
– Это ты в него там палила на «Оси неба»?
– Угу. Ну, и в папеньку заодно.
Со всех сторон послышались возмущенные реплики и недовольное ворчание, но Кехшавад снова пропустил их мимо ушей. Ему и так приходилось непросто, чтобы еще отвлекаться на мнение окружающих. Очень сложно заставить себя разговаривать с маленьким ребенком как с равным себе взрослым, да еще и своенравным. Инстинктивно хотелось опуститься до сюсюканья, предложить девочке конфету или новую куклу, но приходилось совершать над собой усилие и продолжать разговаривать серьезно.
– У нас есть какая-нибудь новая информация с Серены-2? – повернулся он к одному из офицеров, – все пострадавшие опознаны?
– Пока нет. Там такой гиблый район – ни света, ни коммуникаций нормальных! Полноценная работа станет возможна только после рассвета.
– Ладно, подождем, – Кехшавад снова сосредоточился на Сильвии.
Ее циничная откровенность граничила с эксгибиционизмом и даже пугала. Часто ли десятилетние малышки признавались Вам, что только что пытались хладнокровно пристрелить собственного отца? А она выложила все как на духу и продолжала спокойно смотреть в глаза адмиралу, который почувствовал, что уже вспотел.
– Чем же тебе родной папаша-то не угодил?
– Я же сказала – не хочу быть подопытным кроликом! – девчонка не скрывала раздражения, вызванного скудоумием собеседника, – я вам не чашечка Петри, чтобы со мной эксперименты ставить! А если человек по-хорошему не понимает, то приходится объяснять по-плохому.
– Не хочу тебя огорчать, – Кехшавад все же не удержался и побарабанил пальцами по столу, – но парочку опытов мы с тобой все же проведем. Придется тебе немного поработать с нами.
– Вот еще! – фыркнула Сильвия, – обойдетесь!
– Смею тебя заверить, что очень скоро ты изменишь свое мнение на сей счет, – лицо адмирала невольно расплылось в недоброй ухмылке, – ведь если человек не понимает по-хорошему…
* * *
– Они забрали мою дочь! – уже в который раз повторил Артур, обхватив руками поникшую голову.
На данный момент Чак уже исчерпал весь свой небогатый запас утешений и подбадриваний, а потому просто сочувственно вздохнул.
Сидя на поросшем чахлым леском пригорке в нескольких километрах от «Оси неба» они наблюдали за суетой, творящейся в районе недостроенного небоскреба, акульим плавником вздымающегося над морем утреннего тумана. Полицейские вертолеты вились вокруг здания, словно мухи, дорвавшиеся до дохлой мыши.
Вызывающе-красный глайдер они загнали под сень деревьев и прикрыли ветками, а теперь ждали подходящего момента, чтобы улизнуть, не привлекая к себе излишнего внимания. Судя по то и дело пролетающим над их головами вертолетам, ждать им предстояло еще долго.
– Что же теперь делать? – вопрос безутешного отца адресовался, по-видимому, траве под ногами.
– Прежде, чем двигаться дальше, неплохо бы прояснить ряд моментов, которые в итоге и завели нас в это болото.
Артур поднял глаза на Чака, но на сей раз вместо сопереживания встретил жесткий, холодный и требовательный взгляд.
– А что Вы так на меня уставились? – развел руками техник, – да, я раздражен и даже зол. Что тут удивительного? Меня еще никогда так беспардонно не водили за нос! Что Вы, что Ваша Сильвия… Я впустую потратил кучу сил и ресурсов, а теперь еще и без ховера остался. Есть, с чего огорчиться, как считаете?
– Да, я… – Артур помассировал гудящие виски, – я сожалею, что все так получилось… я прошу прощения. Просто я оказался в безвыходной ситуации, и мне пришлось…
– Зато сейчас наше положение – богам на зависть! – Чак горько рассмеялся, обведя рукой раскинувшуюся перед ними панораму, – так-то оно гораздо лучше, согласен.
– Я… мне очень жаль, – ученый вновь уронил голову.
– Вообще-то безвыходных ситуаций не бывает. Так что кончайте ныть и начните думать!
– Да ну, бросьте.
– Если ты заблудился, то это еще не значит, что выхода нет. Ведь как-то ты сюда попал! И что-то сломавшееся всегда можно починить. Уж поверьте мне, я знаю, о чем говорю.
– Не тот случай. Не в этот раз.
– Почему же?
– Вы не понимаете…
– Так объясните! Все равно заняться нечем.
Артур снова посмотрел на товарища по несчастью. Он совершенно не горел желанием изливать душу постороннему человеку, да еще практикующему столь своеобразный род занятий. Но если это могло хоть чем-то помочь вернуть Сильвию, он согласился бы исповедоваться и перед самим Дьяволом.
– Она говорила Вам о своей болезни?
– Синдром Дирке, да, знаю.
– Своего рода парадокс, кстати, – Артур почесал кончик носа, – человек, страдающий синдромом Дирке, вряд ли сможет рассказать об этом кому-либо.
– Почему?
– Да потому, что такие больные абсолютно неспособны к обучению и вообще к усвоению любой информации. Суть синдрома в том, что нейроны в мозгу почти не образуют новых связей помимо тех, что имелись на момент рождения, да и те имеют структуру, существенно отличающуюся от обычной. Кора оказывается разбита на изолированные области, никак не взаимодействующие друг с другом. Базовые рефлексы еще как-то функционируют, но любая рассудочная деятельность оказывается невозможна. Даже простейшие условные реакции практически не формируются. Не человек, и даже не животное получается, а так, овощ.
– Это генетическое заболевание?
– М-м-м, нет, не совсем. Если честно, никто пока не знает, что именно его вызывает. Но факт в том, что синдром проявляется только у детей, зачатых и рожденных не на Земле.
– «Дети Вселенной», кажется, так их называют? Эдакая месть родной планеты отрекшимся от нее отступникам?
– Кто его разберет. То ли дело в нехватке привычного магнитного поля, то ли в отсутствии контакта с материнской биосферой. К счастью, заболевание встречается крайне редко, так что на полноценную месть не тянет.
– Насколько я понял, Сильвия – первый больной с таким синдромом, которого удалось излечить?
– Строго говоря, таких пациентов и раньше удавалось ставить на ноги и даже в определенной степени успешно социализировать.
– Вот как? Каким же образом?
– Ну, вариантов-то на самом деле масса, – Артур откинул со лба свалившуюся прядь волос, – нейропротезы, шунты синаптичские, плюс лошадиные дозы стимуляторов, способные в два счета из обычного человека эпилептика сделать… Человеческому мозгу, по сути, приделывают «костыли», берущие на себя основную нагрузку по реализации когнитивных функций. На выходе получается синтетический разум, начисто лишенный какой-либо индивидуальности, просто помещенный в биологическое тело. В лучшем случае, пациент способен запомнить свое имя, да еще несколько базовых фактов о своей персоне. Даже круглый идиот способен что-то да усвоить, если достаточно долго и настойчиво ему это вдалбливать. Но все равно то, что получается в итоге, вряд ли можно назвать личностью. Так, биоробот.
– Иногда мне кажется, что у нас половина населения – такие вот гомункулы.
– А чего Вы хотите? Для работы кладовщиком или курьером особо выдающегося интеллекта и не требуется. Протезированных на таком фоне разве что внешность выдает, а в остальном – один в один.
– Но с Сильвией, как я понимаю, такой вариант Вас не устроил?
– Скорее, я воспринял такой удар Судьбы как личный вызов. Шутка ли, у ведущего мирового специалиста по лечению иммунных и генетических заболеваний мозга родилась дочь-дебил! – Артур устало провел руками по лицу, – и я этот вызов принял, бросив в горнило борьбы все, что у меня было. Здоровье, семью, карьеру…
Он умолк, снова бессильно уронив голову, словно сражение с болезнью дочери отняло у него и последние силы. Чак терпеливо ждал, понимая, что такого рода исповедь торопить не стоит – достаточно внимательному слушателю человек со временем наверняка расскажет даже больше, чем собирался.
Над ними, едва не задевая верхушки деревьев, пронесся очередной полицейский вертолет, и Артур вздрогнул, словно проснувшись от шума его винтов.
– Я никогда, ни до того, ни после, не работал с таким остервенением. Без выходных и праздников, почти без сна и отдыха, забросив все прежние дела и начинания.
Жена не раз призывала меня отступиться, отдать дочь в пансионат для умственно неполноценных и жить дальше, но я только сильней закусывал удила. В конце концов она не выдержала и ушла сама, а я остался один на один с Сильвией и своими исследованиями. Так я и работал, одной рукой вводя данные для расчетов, а другой утирая текущие по ее подбородку слюни…
– Но Вам все же удалось победить ее недуг? – Чак все же рискнул немного подбодрить собеседника, когда пауза начала слишком уж затягиваться.
– Мне порой кажется, что это он меня одолел, – Артур безуспешно попытался пригладить волосы, которые, набравшись цементной пыли, перьями топорщились во все стороны, – у меня самого в голове, похоже, некоторые шарики вывалились. Но именно это, пожалуй, и помогло мне найти решение.
– Какое?
– Все исследователи, и я в их числе, делали у пор на возобновлении нормального функционирования поврежденных участков мозга. Но в один прекрасный… или ужасный день меня осенило – если парадный вход закрыт, всегда можно пройти в обход.
– Что Вы имеете в виду?
– Мне пришла в голову парадоксальная мысль. Я решил не пытаться восстановить нормальное функционирование мозга, а, напротив, инициировать дальнейшее развитие болезни!
– То есть? – Чак непонимающе нахмурился.
– Первые годы после рождения мозг больного синдромом Дирке активно развивается и растет, хоть и не так, как у нормальных людей, однако где-то к пяти годам его эволюция останавливается, и человек так навсегда и остается большим недоразвитым младенцем. Моя же идея состояла в том, чтобы возобновить рост новых связей между нейронами, пусть и отличающихся от обычных. Они проходят через те глубинные области мозга, которые обычно заняты совсем другими вещами, и в мыслительной деятельности напрямую не участвуют. Я фактически пошел ва-банк, стимулируя хаотический рост аксонов по всему объему серого вещества, лишь бы организовать взаимодействие тех зон коры, которые еще на что-то способны.
Сначала я экспериментировал на мышах, получив результаты, которые показались мне обнадеживающими… знаете, я к тому времени уже настолько зациклился, что вряд ли мог судить объективно. Позже я пересматривал данные, и сейчас я ясно вижу, сколько методологических ошибок я допустил, насколько порой неверно интерпретировал итоги опытов – я настолько сильно хотел найти решение, что обманывал сам себя.
Уверенный, что я нахожусь на правильном пути и будучи не в силах дольше ждать, я проделал аналогичную процедуру с собственной дочерью. Помню, что у меня от волнения так тряслись руки, что я даже чашку держать не мог – все расплескивалось. Хорошо, что всю работу делал робохирург, а у него нервы в буквальном смысле стальные. Потом же мне оставалось только ждать и молиться.
– Наверное, Вы тогда пережили жуткие минуты.
– Минуты!? Ха! – Артур вдруг расхохотался, – то были жуткие дни и недели!
– Недели!?
– А сколько, по-вашему, человек после такой операции восстанавливаться должен? Это же как после комы, если не хуже. Причем внешне-то ничего не меняется, и следить за прогрессом можно только по картинкам, что выдает томограф, – ученый с сомнением взглянул на Чака, – Вам раньше случалось выращивать что-то из семечка?
– Бобы, – хмыкнул озадаченный техник, – в детстве. На мокрой фланельке.
– Тогда Вы должны помнить то чувство, которое испытываешь, впервые увидев, как наружу пробивается тоненький зеленый росточек. И ровно такие же эмоции охватили меня, когда на экране прибора проступили первые зеленоватые нити, которым система отмечала новые нейронные связи. А уже вечером следующего дня Сильвия вполне осознанно сфокусировала свой взгляд на моем лице, чего доселе не делала ни разу! Все предыдущие годы ее глаза оставались абсолютно пустыми, а тут она вдруг взяла и посмотрела прямо на меня! Мой метод сработал!
– Поздравляю! – кивнул Чак, – пусть несколько и запоздало, но все же.
– В тот вечер, помнится, я на радостях знатно набрался, но повод был более чем весомый. Я хохотал, распевал песни, отплясывал джигу прямо посреди лаборатории, – Артур вздохнул, – да, в тот момент я был фактически безумен и еще не понимал, что сделал, но теперь, задним числом, что-то изменить уже невозможно.
– Но Сильвия же в итоге поправилась! – Чак недоуменно нахмурился, – где тут крамола? В чем раскаиваться-то?
– Я вторгся в те области, в которых человечество за века исследований так и не смогло до конца разобраться. Мы тешим себя иллюзиями, будто знаем, как устроен и функционирует человеческий мозг, но в действительности все это – ложь. Современное научное сообщество подобно маленьким детям, играющим на отмели, и фантазирующим, будто они покорили океан. Но стоит нырнуть поглубже, и можно столкнуться с такими монстрами, какие и в кошмарном сне не привидятся. Работая с Сильвией, я вытащил на поверхность демонов, обитающих в сумрачных безднах человеческого мозга, и теперь мой долг – любой ценой загнать их обратно.
– Хм-м-м, – подобные неожиданные откровения как-то даже выбили Чака из колеи, – Ваша дочь, конечно, барышня своеобразная, но, сколько я с ней общался, никаких признаков безумия или иных патологий не приметил. Да, она хвасталась, что может в уме решать дифференциальные уравнения, но это же еще не преступление. В чем криминал?
– Уравнения… – Артур рассеянно покрутил в пальцах сорванную травинку и отбросил ее в сторону, – вообще-то мы начинали с абсолютного нуля. Учились осмысленно двигать руками и ногами, осваивали звуки и слова. Все, как с новорожденным, только намного быстрее. Всего за год она вышла примерно на уровень среднего первоклассника, почти догнав в развитии своих ровесников. А вот потом начались странности.
От нахлынувших воспоминаний ученому стало жарко, да и солнце уже начинало припекать, а потому он встал и снял куртку, перекинув ее через ветку ближайшего дерева.
– Вы, наверное, помните, как Шерлок Холмс развлекал своего друга, доктора Ватсона, делая умозаключения, которые со стороны воспринимались чуть ли не как волшебство? Так и маленькая Сильвия то и дело выкидывала такие коленца, что хоть стой, хоть падай. Это касалось как жизненных ситуаций, когда она с одного взгляда на то, как я одеваюсь, определяла, куда я собрался и зачем, так и разного рода задачек, которые мы с ней решали.
Разгоряченный Артур принялся вышагивать перед сидящим на траве Чаком, активно жестикулируя в такт словам.
– Поначалу я относился к фокусам Сильвии спокойно и даже гордился ее сообразительностью. Поймите меня, я же все это время пребывал в полнейшей эйфории! Моя дочь уверенно шла на поправку, мне удалось победить недуг, перед которым пасовали поколения исследователей. Каждую неделю к нам в гости наведывались делегации из того или иного института, чтобы ознакомиться с ее успехами. Все были в восторге, и мелке шероховатости, которые вполне можно было списать на своеобразный характер ребенка, не могли омрачить общую благостную картину. Подумаешь!
– И в какой момент Вы поняли, что что-то пошло не так? – задал Чак вопрос спине Артура, застывшего на месте, глядя на все еще дымящуюся башню «Оси неба».
– Задачки, – отозвался тот, не оборачиваясь, – разного рода задачки на сообразительность, логические, шахматные и тому подобное. Сильвии они очень нравились. Я постепенно подбирал ей все более сложные упражнения, но ее они ничуть не смущали, она щелкала их как семечки, хотя у меня самого, порой, мог уйти целый вечер, чтобы найти решение какой-нибудь особо каверзной головоломки. А вот уже беспокоиться я начал после случая с задачей о восьми ферзях. Знаете такую?
– Увы, как-то никогда шахматами особо не увлекался.
– Задача вроде бы несложная – расставить на доске восемь ферзей так, чтобы они друг друга не били. Решение можно найти минут за пять, – Артур развернулся к Чаку, – я только собрался вывести на стол доску, как Сильвия выпалила, что всего существует 92 решения. И все. Вы понимаете, что произошло!? Поиск всех возможных вариантов требует перебора тысяч комбинаций. Сам Гаусс в свое время сумел найти только 72. Эта задача элементарно решается на компьютере, но живому человеку потребуется уйма времени и сил. А Сильвия выдала конечный ответ мгновенно! Понимаете!?
– М-м-м… она реально так быстро соображает? Занятно, ничего не скажешь!
– Тут дело даже не в скорости, хотя считает в уме она тоже – будь здоров, а в том, что ее мозг работает иначе.
– Это в каком смысле?
– Я и сам не знаю, – Артур беспомощно развел руками, – никто не знает. Не так, как обычный человек, не так, как компьютер или нейроанализатор. Иначе.
– Что-то я не улавливаю, – на лице Чака проступила неуверенность, – какие тут еще возможны варианты? Дважды два ведь в любом случае будет четыре, как ни крути.
– С этим никто и не спорит, разница в том, каким путем она приходит к ответу. И вот путь этот выходит далеко за пределы моего… и не только моего понимания.
– И как это выглядит на практике?
– Ну, после того фокуса с ферзями, я счел, что она где-то уже видела ту задачу раньше и знала решение, хотя Сильвия категорически это отрицала. Но знать ответы на абсолютно все примеры и головоломки, что я ей подсовывал в дальнейшем, она никак не могла! А она продолжала их глотать одну за одной! Вот так! – Арутр щелкнул пальцами, – даже не пережевывая! Я обсуждал ситуацию с коллегами, но вменяемого объяснения не смог предложить никто.
Один из них, кстати, был жутким параноиком и всю свою переписку обязательно шифровал, пусть даже речь в ней шла о погоде за окном. И однажды, сидя со стаканом в руке после очередного бесплодного мозгового штурма, я решил над Сильвией… поиздеваться, что ли. Я запустил «Чистый лист»… ну, знаете, утилиту для шифрования.
– Да, имел с ней дело, – кивнул техник.
– Так вот, – продолжил ученый, – я забил в нее первый, пришедший мне спьяну в голову текст. Как сейчас помню: «Сильвия – глупышка, получит по лбу шишкой!», выбрал самый сильный алгоритм шифрования и конвертировал свой каламбур в целую страницу бессмысленных цифр. После чего сунул ее дочери под нос.
– И как?
– И как? Да очень просто! Эта мерзавка посмотрела на цифры, пару секунд посопела, а потом поднимает на меня взгляд и обиженно спрашивает: «За что?». Я еще переспросил ее, что она имеет в виду, а она говорит: «За что мне шишкой по лбу-то?», – Артур махнул рукой и плюхнулся на землю рядом с Чаком, – меня тут словно самого по голове огрели. Причем, не шишкой, о кое-чем потяжелее. Нет, Вы представляете! Надежнейший алгоритм, для вскрытия которого даже правительственным нейроанализаторам понадобятся часы и даже дни, а какая-то мелкая девчонка его просто прочитала!
– Как же ей это удалось!?
– Говорю же – никто не знает! Ее разум словно нашел выход в дополнительное мыслительное измерение. И точно так же как Вы, имея доступ к четвертому пространственному измерению, сможете вынуть содержимое из запертого сейфа, не открывая его, так и она получает ответы, просто минуя процесс решения. Причем ей для просчета ситуации достаточно совершенно мизерного набора данных. Я уже сравнивал ее с Холмсом – так вот, на ее фоне старина Шерлок – раззява и тугодум! А все наши вычислительные монстры – жалкие механические арифмометры! Они информацию грызут, а она в ней плавает, как рыба в воде.
– Сильвия – сверхчеловек? Следующая итерация Homo Sapiens?
– Вряд ли. Скорее всего, единственный в своем роде уникум, – Артур криво усмехнулся, – в детстве я, как и другие мальчишки, увлекался комиксами про супергероев, обладающих различными сверхспособностями. Кто-то огненные лучи из глаз пускает, кто-то кулаком стену пробить может. А вот поди ж ты! Судьба так повернулась, что я своими собственными руками создал самого настоящего супергероя в реальности. Ведь сверхинтеллект Сильвии – самая настоящая суперсила, способная творить почти чудеса. Человечество никогда не сталкивалось ни с чем подобным! С точки зрения влияния, которое интеллект Сильвии способен оказать на науку, технологию и вообще на сам ход развития нашей цивилизации, моя дочь – натуральная сингулярность!
– Она засасывает в себя информацию, как черная дыра?
– Нет, не в этом смысле, – ученый торопливо замахал руками, – суть в том, что нам теперь придется заново переписывать все математические законы и правила, поскольку они фактически перестали работать. И никто на данный момент не в силах предсказать, спрогнозировать, чем такая революция обернется. Мы не знаем, что у Сильвии на уме, какие умозаключения она строит, наблюдая за тем, что происходит вокруг нее, к каким выводам приходит и что значится в ее планах. С учетом тех возможностей, что ей доступны, последствия могут оказаться самыми невероятными. Как в хорошем, так и в плохом значении этого слова.
– Как любил говорить мой папаша, терпенье и труд до добра не доведут, – Чак задумчиво поскреб подбородок, – если в истории с взломом шифра Вы ничего не приукрасили, то дело и впрямь пахнет жареным!
– Именно! И не Вы один почуяли этот запах, – Артур криво усмехнулся, – не прошло и трех дней, как я поделился со знакомыми специалистами такой новостью, когда на моем пороге нарисовались люди в форме.
– Полиция?
– Пф! Хуже. Республиканская Военная разведка.
– О да! Эти ребята шустрые! Своего никогда не упустят.
– Удивительное сочетание вежливой корректности с настойчивой непреклонностью! Я не хотел впускать их в дом, но таким попробуй, откажи! Они до самого вечера истязали мою дочь, тестируя ее способности, а после того, как они ушли, Сильвия рухнула без сил и проспала почти весь следующий день, – по лицу Артура пробежала короткая рябь, но и этого было достаточно, чтобы понять, насколько он привязан к своей дочери и как за нее переживает, несмотря ни на что, – ей же все такие упражнения не бесплатно даются! Человеческий мозг, вообще, потребляет огромное количество энергии, а когда Сильвия загружает его на полную, то ее это здорово утомляет и изматывает.
– Каково было их резюме?
– Думаете, они передо мной отчитывались? Вежливо попрощались и отвалили восвояси. Но, как мне кажется, именно после их визита мой дом и меня самого взяли под наблюдение.
– У Вас что, на хвосте Разведка сидит!? – Чак даже слегка отодвинулся от Артура, – хорошенькие новости Вы мне задним числом выкладываете!
– Если они и следили, то не за мной, а за Сильвией. Им не терпится прибрать к рукам ее таланты.
– И я их прекрасно понимаю!
– Они еще не раз к нам наведывались, звонили регулярно, а потом нас с дочкой еще и в свой командный центр пригласили. Я-то был против, но Сильвия загорелась и смогла меня уломать. Вот там-то у меня глаза и открылись.
– На что?
– На то, какую роль они отводят ей в своих планах, и в чем эти планы состоят.
– Ну, у вояк в головах вечно одно и то же – блистательные победы, честь, слава и, по возможности, с минимальными потерями.
– А я, увы, осознал эту простую истину слишком поздно.
– Чем же вас там с ней развлекали? Что именно Вас просветило?
– Первые подозрения начали у меня закрадываться сразу после приезда. Нас с Сильвией встретил сам Командующий, – Артур воздел руки к небу, иллюстрируя значимость момента, – как его там – Кешах… Кехаш…
– Кехшавад, – кивнул Чак, – адмирал Сайр Кехшавад.
– Да, точно. После дежурного обмена вежливостями нас отвели в зал операционных симуляций – масштабная штука, доложу я Вам, с непривычки здорово впечатляет. Один только тактический голопроектор в половину помещения! – Артур осекся, столкнувшись со скептическим взглядом техника, явно не разделявшего его восторгов, – так вот, Сильвию кратко ввели в курс дела и усадили ее за пульт, командовать одной из сторон симуляции. Им было интересно, на что способен ее шустрый ум в условиях динамически изменяющейся обстановки, максимально приближенной к реальности.
– Я правильно догадываюсь, что девчонка их благополучно разгромила?
– «Разгромила», боюсь, не самое точное определение, – ученый помассировал тонкими пальцами лоб, подбирая более удачный термин, – она их порвала, раскатала в тонкий блин и вытерла об него ноги, она их унизила Понимаете? Целая команда опытнейших офицеров, которые позже еще призвали себе на помощь свой нейроанализатор, ничего, абсолютно ничего не могла с ней поделать! Сильвия раз за разом сметала их с доски как беспомощных оловянных солдатиков. И, знаете, что было для них самым страшным, самым оскорбительным?
– Что?
– Она при этом смеялась! – Артур затряс головой, будто отгоняя дурной сон, – для нее происходящее представлялось лишь игрой! В виртуальном огне одна за другой сгорали дивизии и эскадрильи, а для Сильвии все оставалось веселой и увлекательной забавой, которую она громко и озорно комментировала, восхитительная в своей детской непосредственности.
– И что, она выиграла у них абсолютно все бои? – с сомнением прищурился Чак, – не могли же они ее просто так отпустить, хоть раз не отыгравшись!
– Ну, они, конечно, пытались. Дошло до того, что против ее звена истребителей выставили две полновесных эскадры.
– Лихо! – Чак присвистнул, – в такой ситуации даже я, пожалуй, задрал бы лапки кверху.
– Вы? – Артур непонимающе на него уставился, но техник только отмахнулся.
– Армейское прошлое дает о себе знать. Не обращайте внимания, лучше расскажите, как Ваша дочка выкрутилась.
– Честно говоря, я не большой специалист в военной области, но, судя по той ругани, что стояла в зале после симуляции, я понял, что Сильвия так их запутала своими маневрами и постановкой помех с ложными целями, что сбитые с толку корабли противника открыли огонь друг по другу. А в конце она лишь зачистила то, что осталось.
– Потрясающе! Нет, правда, я просто снимаю шляпу!
– Кеш… Кехшавад тоже был впечатлен, причем настолько, что сразу же предложил Сильвии место в их офицерском училище. Не знаю, как бы одиннадцатилетняя девчонка уживалась там с двадцатилетними лбами, но его это ничуть не смущало. Он ни за что не хотел выпускать такое сокровище из своих рук. Речь зашла еще и о том, чтобы подключить ее к работе над последними военными проектами и разработками. Я даже опасался, что нам вообще не дадут уйти домой, но, к счастью, обошлось.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.