Текст книги "Последняя Конституция Советского Союза. К вопросу о создании"

В 1963 г. Л.И. Брежнев продолжил активную организационную работу по созданию раздела проекта Конституции. 11 января он провёл очередное совещание с сотрудниками аппарата Президиума Верховного Совета СССР. Он выслушал сообщение Ф.И. Калинычева о ходе работы над материалом и подчеркнул, что в связи с перестройкой органов управления народным хозяйством надо построить материал в Конституции так, чтобы дальнейшие мероприятия и эксперименты в этой области не вынуждали постоянно изменять Основной Закон. Этим же способом можно будет избежать любых частых изменений Конституции, подняв тем самым авторитет данного документа. Он снова подчеркнул необходимость учёта предложений членов Подкомиссии, научных учреждений, граждан²⁵⁶.

10 апреля Брежнев встретился с представителями юридической науки из Института государства и права АН СССР – их было трое: П.С. Ромашкин, В.Ф. Коток, Д.А. Гайдуков. Он попросил их дать свои замечания по материалу, подготовленному в аппарате Президиума ВС СССР, в спокойной обстановке, находясь в Доме отдыха «Снегири» 3 дня. Вместе с ними он направил сотрудников аппарата Президиума, а также ещё двух учёных-юристов – Н.П. Фарберова и А.Ф. Шебанова. Отмечается, что вечером 13 апреля новый материал был вручен Брежневу²⁵⁷. Организация работы проходила под руководством К.У. Черненко – на беседе с учёными 11 апреля в «Снегирях» он отметил: «Л.И. Брежнев просил передать вам, что он надеется на консультацию с вами»²⁵⁸. 15 апреля Брежнев встретился с учёными снова и поблагодарил их за представленные замечания²⁵⁹.

Дом отдыха «Снегири» к тому моменту уже долгие годы был предназначен для организации досуга сотрудников аппарата Президиума ВС СССР – с 1948 года, при И.В. Сталине. Дочь заведовавшего Отделом по вопросам работы Советов аппарата Президиума П.В. Туманова, киновед Нина Туманова вспоминала: сначала это была деревянная усадьба XVIII века, потом она сгорела, и отстроили подобную ей каменную. «В 1941 году немцы перед отступлением взорвали здание. Они же – пленные немцы, восстанавливали его, а заодно и всю территорию, где поставили романтический грот, построили плотину, после чего образовался пруд, куда запустили рыбу. …Огромная территория без оград из заборов, но с въездными работами. Великолепный главный корпус. Ведущая к дому аллея столетних лип. Густой парк с вековыми соснами. Река Истра, а за ней прозрачные дали полей и манящие свежестью леса»²⁶⁰. Безусловно, со стороны Брежнева это был удачный выбор для учёных, которым необходимо было в принципе отвлечься и заняться именно проектом раздела Конституции. Розданные экземпляры собирались и были после поездки в «Снегири» сданы в архив аппарата Президиума – на них сохранились интересные пометки учёных.

Л.И. Брежнев параллельно со всеми этими мероприятиями также знакомился и с обзорами предложений из писем граждан, поступавших в Конституционную комиссию и проанализированных сотрудниками аппарата Президиума Верховного Совета СССР. На обзоре за июль 1962 г. стоит виза К.У. Черненко о том, что Л.И. материал доложен²⁶¹; пометка об ознакомлении от помощника Брежнева Г.Э. Цуканова стоит и на обзоре за сентябрь 1962 г.²⁶² (в тексте обзора – возможно, рукой Черненко? – синим карандашом подчёркнуты предложения об усилении роли Советов, об упразднении Совета Национальностей – палаты Верховного Совета СССР, о Президенте или Председателе Президиума как главе государства и др.; не исключено, что по выделенным предложениям он построил свой доклад Брежневу); обзор начала 1963 г. за декабрь предыдущего также, согласно пометке К.У. Черненко, был доложен Л.И.²⁶³; аналогична и запись по обзору за февраль 1963 г.; доложен был Брежневу и обзор по предложениям граждан за апрель того же года²⁶⁴.

На заключительном этапе «хрущёвского» периода создания союзной Конституции, в 1964 году, Л.И. Брежнев был намерен подвести окончательные итоги после всех дискуссий. Завершая заседание Президиума Верховного Совета СССР 8 июня 1964 года, он отметил следующее: «Работали из Юридической комиссии [при Совете Министров СССР, которую возглавлял какое-то время известный юрист А.И. Денисов], тов. Черненко, другие. Потом я менял людей, чтобы посмотреть материал свежими глазами, советовались с другими. В результате получился новый вариант, который отличается, с нашей точки зрения, тем, что хорошо сформулирован и представляет собой ту ужимку, которую надо было сделать, хотя, я считаю, мы всё ещё много написали. Должен сказать, что я уже исчерпал себя в том смысле, чтобы творить что-то новое»²⁶⁵. О заседании Подкомиссии, которое нужно было провести в тот же день после заседания Президиума, Брежнев сказал так: «Хочу быть откровенным: я рассчитываю на то, что больших дебатов мы не развернём, хотя это не исключает, если у товарищей возникнут вопросы, то я готов слушать столько, сколько нужно. Какие будут замечания, мы их внесём, а если это будут редакционные, то мы тогда передадим их с материалом в Конституционную комиссию, потому что, возможно, будет ещё редакционная правка, а важно, чтобы главная суть была изложена»²⁶⁶.

Впрочем, стенограмма проведённого в тот же день заседания Подкомиссии показала, что больших дискуссий не возникло. Брежнев (по заготовленному тексту выступления) выделил пять моментов в новом проекте раздела: полновластие народа, руководящая роль КПСС, ведущая роль представительных органов – Советов, соединение законодательной и исполнительной властей, расширение прав союзных республик. Обсуждался, например, вопрос о первом заместителе Председателя Президиума ВС СССР – нужен ли он наряду с теми пятнадцатью заместителями, которые представляют союзные республики. А ведь в проекте Президиум был усилен контрольными полномочиями, значит, необходим человек с отдельной должностью, который будет заниматься этими вопросами. Брежнев ответил на это так (цитата по черновику стенограммы): «Думаю, что, с одной стороны, здесь были заложены в какой-то степени элементы, что Президиум, Председатель будут иметь какие-то особые функции, а поэтому и заместитель нужен. Если же это отбросить и оставить мысль, что Президиум будет в таком составе, то прав тов. Мюрисеп, что не нужен заместитель: любой из заместителей обязан и должен выполнять обязанности Председателя. Я – эгоцентрист. (Оживление)»²⁶⁷. Подняли и вопрос о численности палат Верховного Совета СССР, Брежнев отметил: «Равноправие палат должно быть сохранено. Иначе какой же смысл, если одна палата 700 депутатов, а другая – в 200»²⁶⁸. Завершилось заседание подписанием членами Подкомиссии во главе с Брежневым того материала, который был к нему подготовлен. Но председательствующий отметил: «Это не исключает, что когда произойдёт обмен мнениями в Президиуме [Политбюро] ЦК, когда тов. Н.С. Хрущёв начнёт думать над материалом, то возникнут новые положения, о которых я незамедлительно скажу вам»²⁶⁹.

Со смещением Н.С. Хрущёва в октябре 1964 года на Пленуме ЦК КПСС со всех занимаемых им постов изменилось и положение Л.И. Брежнева – в декабре того же года он, будучи уже главой партии, стал Председателем Конституционной комиссии. Конституционный вопрос как основной был снят с повестки дня. Правда, это не мешало разрабатывать отдельные конституционные институты: Председатель Президиума ВС СССР А.И. Микоян в декабре 1964 г., как упоминалось ранее в данной работе, сказал на заседании Президиума, что Л.И. Брежнев не так давно в ЦК КПСС активно поднимал вопрос о совершенствовании деятельности ВС СССР; в январе 1965 г. Микоян дополнил, что новый генсек в своё время создал в Президиуме комиссию по разработке Регламента ВС СССР – акта, регулирующего порядок работы высшего органа государственной власти в стране. В дальнейшем, когда в конце 1965 г. А.И. Микоян уйдёт на пенсию, а пост Председателя Президиума займёт Н.В. Подгорный, идея усиления Советов, в частности через работу их постоянных комиссий, будет претворена в жизнь принятием Положения о них в 1967 г. Но насколько конституционные вопросы интересовали самого Л.И. Брежнева, нового руководителя страны?

Ответ на этот вопрос нам могут дать дневники генсека, которые долгие годы не были доступны исследователям, хранились в Архиве Президента РФ и вышли в качестве трёхтомника лишь в конце 2016 г., к 110-летию со дня рождения Брежнева. В конспектной записи от 10 сентября 1966 г. выступления руководителя ГДР (Восточной Германии) Вальтера Ульбрихта во время беседы с ним в Москве Леонид Ильич выделил для себя такой момент: «До – 75 года – строить социализм – мы не будем говорить о стр-ве ком-зма»²⁷⁰. Это, в сущности, будущая концепция «развитого социализма». В записях апреля-мая 1967 г., уже после очередного съезда КПСС, есть отдельная тезисная запись – «О Конституции»²⁷¹. Что имел в виду генсек? Сделал ли он для себя таким образом пометку о том, что стоит вернуться к этому вопросу, тем более в свете грядущего тогда 50-летия Октябрьской революции? Так или иначе, как нам известно, в июне следующего, 1968 года работа над проектом нового Основного Закона возобновилась.

В то же время в 1968 г., как было указано во втором разделе книги, Брежнев (вероятно, не без помощи личного Секретариата) подготовил проект записки в Политбюро ЦК КПСС о положении в партии и государстве, представлял его к ознакомлению, как минимум, К.У. Черненко (последний заведовал Общим отделом ЦК КПСС, снова представ в качестве «канцелярии Брежнева», только уже не в государственном, а в партийном органе) и Ю.В. Андропову (тогда, как известно, бывшему Председателем КГБ СССР). Намечался, очевидно, план по осторожной демократизации страны, в том числе посредством новой Конституции. Следовало, в частности, поставить вопрос об обсуждении народом важных вопросов развития страны: «Большой потенциал таит в себе в этом отношении обсуждение законопроектов, включая Конституцию»²⁷². Рабочая группа ЦК КПСС под руководством заведовавшего Отделом пропаганды ЦК А.Н. Яковлева подготовила записку с предложениями к проекту новой Конституции. Но, как вспоминает бывший тогда сотрудником аппарата Президиума ВС СССР Э.Л. Кузьмин, события 1968 г. в Чехословакии насторожили руководство страны, поэтому от идеи нового проекта отказались, решив лишь внести поправки в действующую Конституцию. В связи с национальным вопросом и Советом Национальностей как палатой Верховного Совета СССР следует отметить, что, когда на заседании аппарата Президиума в марте 1969 г. один из его участников сказал о том, что можно было бы изменить порядок формирования этой палаты, другой возразил ему, что вопрос решён на высоком уровне и что следует оставить всё так, как есть. Так вот, по словам Э.Л. Кузьмина, которые, правда, переданы через руководителя рабочей группы А.Н. Яковлева, обсуждение вопросов территориального устройства и советской федерации, следовательно, и национального вопроса в целом было снято, поскольку Брежнев вроде бы сказал: «Не суйте, ребята, руки в этот муравейник. Расшевелишь, потом хлопот не оберёшься»²⁷³. При этом в июне 1969 г. он записал в своём дневнике в связи с принятием временной Конституции Сирии: «Конституция – Демократ. управление предприятиями»²⁷⁴. Почему для него была важна эта подробность? Исходя из имевшихся тогда достаточно консервативных по сути проектов внесения изменений в Конституцию СССР, ответить на этот вопрос сложно.

Но и от изменения действовавшей Конституции отказались. Вернулись к этому вопросу в 1972 г. Рассматривались и обобщались предложения граждан, на имя Л.И. Брежнева составлялись справки-обзоры таких предложений, и он давал по ним указания. Например, справка с сопроводительным письмом заведовавшего Юридическим отделом Президиума ВС СССР П. Гуреева от 9 марта 1972 г. была передана П.Н. Демичеву и А.Н. Яковлеву (последний возглавлял тогда рабочую группу при ЦК КПСС по подготовке конституционного проекта) с указанием заведовавшего Общим отделом ЦК КПСС К.У. Черненко: «Тов. Брежнев Л.И. просил Вас при дальнейшей работе над документами к проекту Конституции иметь в виду предложения, изложенные в записке т. Гуреева»²⁷⁵. Как бы то ни было, решения о проведении конституционной реформы к 50-летию образования СССР – 30 декабря 1972 года – не было принято.

В 1973 г. рабочей группой ЦК КПСС стал руководить Б.Н. Пономарёв, возглавлявший Международный отдел ЦК. Встал вопрос о новой Конституции, подготовили предварительный проект. 11 марта 1977 года, если верить воспоминаниям политического журналиста А.Е. Бовина, писавшего генсеку материалы по текстам выступлений, произошло следующее: «11 марта были у Брежнева в Кремле. Впервые он чётко поставил вопрос о Конституции. Кончать надо тягомотину. Подготовить и опубликовать проект. Провести всенародное обсуждение. И вынести на сессию Верховного Совета»²⁷⁶.

27 мая 1977 года, перед заседанием Конституционной комиссии, Л.И. Брежнев выступил на заседании Президиума Верховного Совета СССР как его новый председатель вместо смещённого Н.В. Подгорного, отметив следующее о принятии Конституции: «…в принятии её есть настоятельная необходимость как в политическом, экономическом, так и в международном плане…Это станет своего рода подарком для советского народа в канун юбилея»²⁷⁷. Конечно, под юбилеем понимается 60-летие Октябрьской революции 1917 года. В дополнение к этому отметим, что у зарубежного исследователя Мартина Николсона сложилось убеждение, что Конституцию приняли именно в 1977 году в связи со следующими обстоятельствами: Брежнев в своих предыдущих публичных выступлениях «обещал» принять Конституцию, и это «обещание» следовало выполнять; режим его личной власти в руководстве страны к тому времени укрепился серьёзно; в странах соцлагеря в большинстве случаев после Второй мировой войны сменилось уже два Основных Закона; проблематика прав человека стала всё больше возрастать в международных отношениях в связи с новым Президентом США Д. Картером и уже подписанным СССР в 1975 году Хельсинским актом²⁷⁸.

Дневниковые записи Л.И. Брежнева за 1977 год позволяют сделать вывод о том, что генсек лично занимался проектом Конституции, каким бы ни было при этом его реальное состояние здоровья. В мартовской записи читаем: «Приём тов. Пономарёва и Черненко по вопросу Конституции»²⁷⁹. Первый возглавлял рабочую группу ЦК КПСС по этому вопросу, второй, старый друг Брежнева, – Общий отдел ЦК КПСС. Следовательно, мемуарное свидетельство А.Е. Бовина о начале финальной стадии работы над проектом в марте 1977 г. подтверждается. Запись от 19 апреля: «Беседа с Черненко КУ. о Конституции – гл. образом»²⁸⁰. О чём они говорили? Сказать сложно, но показательно то, что Брежнев продолжил деловое сотрудничество с Черненко по конституционному вопросу и после того, как оно имело место в Президиуме Верховного Совета СССР в первой половине 1960-х гг.

21 апреля: «Говорил с Цукановым – о материал. по Конституции, которые мы выносим на Политбюро…Вновь правка документа о Конституции…Письмо т. Кириленко по Конституции»²⁸¹. 26 апреля 1977 г., как известно, Политбюро одобрило представленный проект Конституции и приняло решение о проведении с конца мая всенародного обсуждения. Г.Э. Цуканов же был помощником Брежнева, готовил многие его бумаги. В РГАНИ (Архиве новейшей истории) сохранился его экземпляр проекта Конституции с правками и замечаниями от 20 апреля²⁸². Следует помнить, что по вопросам идеологии был ответственным у Брежнева другой помощник – В.А. Голиков, который послал ему по конституционным вопросам три весьма критические записки: в 1962 г., в декабре 1969 г. и в июле 1977 г. Содержание записок проанализировано в соответствующих разделах книги (о роли КПСС, о Совете Национальностей). Брежнев, судя по его автографам на первых страницах записок, не особо прислушивался к мнению помощника – были это сложные личные взаимоотношения или нет, сказать трудно. Что касается упомянутого в дневниковой записи письма А.П. Кириленко, то, как следует из примечаний составителей публикации, оно было связано с его невозможностью прибыть на заседание Политбюро 26 апреля²⁸³.

Интересной выглядит запись от 25 апреля: «Говорил с Подгорным – о футболе и хоккее – немного о конституции»²⁸⁴. В тот же день – запись, обведённая в овал: «Вместе с Конституцией решить о гимне…Просят очерёдность республик оставить как было – привыкли к этому»²⁸⁵. Первый вопрос поднимался в связи с тем, что на Пленуме ЦК КПСС 24 мая того же года будет утверждён новый текст Государственного гимна СССР. Второй – в связи с многочисленными предложениями граждан, организаций по статье Конституции, где перечисляются союзные республики: расставить их по алфавиту, по численности населения, по времени вхождения в состав Союза и т. д. Оставили всё как есть, т. е. отразили последний вариант из перечисленных, и генсек его поддержал – зачем вводить любой иной вариант, который может вызвать различные толки и споры? 27 апреля: «Принял тов. Черненко – подписал протокол – и много текущих разговоров – о Конституции и других делах»²⁸⁶.

Здесь необходимо привести свидетельство из дневника другого человека – сотрудника Международного отдела ЦК КПСС, работавшего под начальством Б.Н. Пономарёва (руководителя рабочей группы ЦК по Конституции) А.С. Черняева – оно относится к 30 апреля: «Я читал замечания членов ПБ [Политбюро], в том числе Леонида Ильича, – их много, даже с вариантами параграфов (это уж помощнички постарались и, возможно, целые отделы…). Но даже то, что сказал Брежнев, – а у него наиболее политичные были замечания, свидетельствует, что работы ещё очень много»²⁸⁷. Это служит ещё одним подтверждением тому, что генсек работал над проектом Конституции СССР.

Запись из дневника Л.И. Брежнева, 11 мая: «Дочитал до конца с Г. Дорошиной проект моего выступления на п о новой Конституции на пленуме ЦК»²⁸⁸. Г.А. Дорошина – стенографистка многих заседаний руководящих органов страны, позднее, по сути, личный секретарь Брежнева. 15 мая (воскресенье): «Закончил своё выступление на Пленуме ЦК – о новой Конституции»²⁸⁹. Речь идёт, видимо, об окончании подготовки самого текста к выступлению, назначенному на 24 мая. Он сам работал над этим текстом. В записях приёмной Брежнева за 16 мая сказано: «Работал над проектом Конституции СССР и другими документами»²⁹⁰. После того как Пленум ЦК КПСС и Конституционная комиссия одобрили проект Конституции, началось всенародное обсуждение. Отметим, что Л.И. Брежнев не испытывал иллюзий относительно того, что принятая Конституция решит все проблемы общества и государства. На заседании Президиума 17 июня он как председательствующий сказал: «Ещё встарь говорилось: “Напрасно законы писать, коли их не выполнять”. Поэтому должна, видимо, ещё активнее развиваться работа Верховного Совета и его Президиума, постоянных комиссий по контролю за тем, как наши законы исполняются…»²⁹¹. Во время всенародного обсуждения поступали сведения о том, как за рубежом воспринимают проект Конституции. Запись в дневнике от 10 августа показывает озабоченность Брежнева одним обстоятельством: «В Корее замалчивается Конст. СССР»²⁹². Он был в курсе хода всенародного обсуждения проекта Конституции: на большинстве справок по поступившим из союзных республик предложениям и замечаниям стоит виза начальника Секретариата Президиума ВС СССР В.И. Васильева – «Руководству Президиума доложено» (впрочем, тогда уже работал первый заместитель председателя В.В. Кузнецов – можно было доложить и ему, а не Брежневу), но, к примеру, на справке из Узбекской ССР стоит другая запись: «Тов. Брежневу Л.И. доложено»²⁹³. Вероятно, Брежнев располагал информацией и о других союзных республиках. Судя по записи приёмной генсека, 27 сентября он принял в Кремле К.У. Черненко с материалами предстоявшего заседания Конституционной комиссии²⁹⁴, которая должна была подвести итоги всенародного обсуждения. Последняя запись Л.И. Брежнева в дневнике о создании Конституции датирована 6 октября: «Провел Конституционную комиссию»²⁹⁵.

7 октября 1977 года на сессии Верховного Совета СССР была принята новая Конституция СССР. Каков был вклад Л.И. Брежнева в её разработку? Существуют, как мы знаем, две оценки – одна абсолютизирует его роль в этом процессе, другая – нивелирует. Анализ архивных документов, мемуарных свидетельств и дневниковых записей даёт возможность сделать определённые выводы. Конечно, Л.И. Брежнев не был автором Конституции 1977 г. Но при этом он не был совершенно отстранён от работы над ней. Правильнее было бы сказать, что Брежнев являлся одним из участников процесса создания Конституции: на первом, «хрущёвском» этапе он выступил организатором и вдохновителем работы по разделу Конституции в рамках своей Подкомиссии, на посту Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Конституционной комиссии был автором некоторых важных конституционных идей в отсутствие разработки самого Основного Закона в середине 1960-х гг., идейно направлял в отдельных аспектах работу по новому проекту 1968 г. (а затем – и поправки в действовавшую Конституцию) – тем самым он очерчивал рамки творческих поисков разработчиков, а в 1977 году, когда было принято окончательное решение о создании новой Конституции, принял, как показывают его дневники, деятельное участие в этом процессе, официально выступив в итоге человеком, сказавшим последнее слово и поставившим точку в принятии Конституции 7 октября 1977 года. Глава партии и государства выразил надежду, что новая Конституция, как и последующее совершенствование законодательства, откроет новые возможности по удовлетворению насущных потребностей простых людей, потребует дальнейшего развития советской демократии, т. е. реализации итогов проведённой конституционной реформы, поскольку руководство страны осознавало, что существуют определённые проблемы и трудности в жизни общества и государства.

* * *

Таким образом, рассмотрев предпосылки и этапы конституционной реформы, итогом которой стало принятие Конституции СССР 1977 года, можно сделать следующие выводы. Предпосылки реформы выражались сначала в постановке вопроса о пересмотре отдельных положений о государственном строе в Конституции СССР 1936 г., а затем и в подготовке предложений о внесении изменений в действовавшую Конституцию, которые в контексте проводившихся реформ и идеологических новаций Программы КПСС 1961 г. привели к идее выработки нового проекта Основного Закона страны, официально обозначенной в 1962 г. созданием Конституционной комиссии. Реформа прошла четыре этапа и растянулась на 15 лет, на что повлияла совокупность идеологических, международных, политических, а также юридических факторов. Следует отметить, что между этапами реформы имели место «конституционные ожидания» среди различных её участников – от представителей Верховного Совета СССР и Юридической комиссии при Совете Министров СССР до простых граждан. Думается, они также способствовали постановке вопроса о создании и принятии Конституции на каждом последующем этапе проведения реформы. Разрабатывавшиеся на каждом этапе проекты Конституции имели свои достоинства и недостатки, ряд идей, обозначенных ещё на этапе вызревания предпосылок реформы, являлся постоянным предметом дискуссий и споров лиц, причастных к созданию документа, что позволяет говорить не о резкой смене (например, в связи с политическими обстоятельствами), а об эволюции одних и тех же конституционных идей в ходе реформы. Рассмотрение ряда источников позволяет утверждать, что Л.И. Брежнев, при котором была принята Конституция СССР 1977 г., являлся одним из участников конституционной реформы, прежде всего в организационном, координационном и директивном (по ряду отдельных вопросов) ключе от начала до конца конституционной реформы; при нём в наиболее общих чертах была намечена реализация её основных положений.