Текст книги "Угреша. Страницы истории"

Архимандрит Пимен (Благово)

Книги по истории Николо – Угрешского монастыря, написанные в 1870–е годы духовным писателем Дмитрием Дмитриевичем Благово (1827–1897), по сей день являются основополагающими трудами для ученых и краеведов. Автор был послушником на Угреше, а впоследствии стал архимандритом Пименом, как и его любимый наставник – настоятель Угрешской обители архимандрит Пимен. Это совсем не случайное совпадение нередко служило причиной ошибок, когда, например, настоятелю монастыря известный люберецкий краевед приписывал биографию автора книг¹, а многие читатели автором книг о монастыре считали его настоятеля, о. Пимена, Петра Дмитриевича Мясникова (1810–1880).

Между тем каждый из этих замечательных церковных деятелей сыграл свою роль в истории Николо – Угрешского монастыря. С одной стороны, трудно переоценить заслуги настоятеля монастыря архимандрита Пимена в возрождении древней обители, в создании великолепного архитектурного ансамбля, дошедшего до наших дней, а ныне переживающего новое возрождение. С другой стороны, совсем нетрудно представить, насколько беднее были бы наши знания об истории Угреши, если бы блестяще образованный послушник Николо – Угрешского монастыря Дмитрий Благово, проведший в его стенах 13 лет, не написал во второй половине XIX века своих сочинений.

Дмитрий Дмитриевич Благово был потомком старинного русского дворянского рода, восходившего к началу XVI столетия и записанного в родословных книгах Московской и Тверской губерний. Представители этого рода еще в XVI веке были дипломатами и воеводами, участвовали в военных походах Ивана Грозного, в XVIII веке служили стряпчими, стольниками. Были среди них патриарший стольник и стольники цариц Натальи Кирилловны и Прасковьи Федоровны. Четыре представителя этого рода были стольниками Петра I. Военные из рода Благово участвовали в Бородинском сражении, русско – турецкой, русско – японской войнах, в Севастопольской кампании, в Первой мировой войне. В генеалогическом древе Благово пересекаются ветви знатнейших фамилий²: Римских – Корсаковых, Волконских, Щербатовых, Татищевых, Мещерских, Милославских, Салтыковых, Толстых.

Дмитрий Дмитриевич Благово родился в Москве, на Плющихе, 28 сентября 1827 года. В младенческом возрасте потеряв отца, Дмитрия Калиновича Благово, он остался на попечении матери Аграфены Дмитриевны, которая и руководила его воспитанием. Десять лет своего детства он провел в доме своей бабушки Е.П. Яньковой, влияние которой на формирование характера внука было очень велико.

Елизавета Петровна Янькова, правнучка знаменитого историка В.Н. Татищева, в старомосковском «большом свете» считалась личностью весьма незаурядной. Ее отличали прямота характера, независимость, твердость, самостоятельность суждений. Она прожила 93 года. Обладая прекрасной памятью, Елизавета Петровна стала хранительницей многих семейных традиций. Маленький Дмитрий с детства слышал ее рассказы. «Но не многое от слышанного тогда осталось в моей памяти, – писал он в 1877 году. – Десять лет спустя бабушка переехала на житье к нам в дом и жила с нами до своей кончины; в эти двенадцать лет слышанное мною врезалось в мою память, потому что многое было тогда же подробно записано».

Бабушка категорически отказывалась диктовать внуку и не позволяла записывать при ней ее рассказы: «Статочное ли это дело, чтобы я тебе диктовала? Да я и сказать – то ничего тебе не сумею; я давным – давно все перезабыла, а ежели [то], что я рассказываю, и тебе покажется интересным, так ты и запиши, а большего от меня не жди». «Так мне и приходилось делать: записать украдкой, потом приводить в порядок и один рассказ присоединять к другому», – напишет потом Благово. Слова бабушки о том, что она «все перезабыла», конечно, не надо понимать буквально. Она вспоминала все подробно и живо. Эти ее рассказы потом составили великолепную книгу «Рассказы бабушки», замечательный образец русской мемуарной литературы.

Мать Дмитрия Благово, Аграфена Дмитриевна, была по тем временами прекрасно образована. Немалую роль сыграла в этом культурная атмосфера, которая сложилась в семье еще со времен прадеда Благово, Алексея Даниловича Янькова, адъютанта императрицы Елизаветы Петровны. Сохранился каталог 1740 года его «деревенской» библиотеки в подмосковном имении Горки Дмитровского уезда, где прошло детство Дмитрия. В этой библиотеке были книги на всех западноевропейских языках. Добрая и отзывчивая Аграфена Дмитриевна передала сыну не только свои знания, но и свои пристрастия и симпатии, снискав при этом его горячую привязанность.

Д.Д. Благово. Конец 1850-х гг.

Домашнее воспитание, которое Дмитрий Благово получал в условиях утонченной усадебной культуры, было многосторонним: он прекрасно владел несколькими языками (французским, немецким, английским) и имел обширные познания в литературе и истории. Все это позволило ему в 1845 году в возрасте 18 лет поступить на юридический факультет Московского университета. Познакомившись с Благово именно в это время, сын известного писателя С.М. Загоскин нашел в нем человека милого, образованного, весьма начитанного. «Дмитрий Дмитриевич, хотя был несравненно образованнее меня, – подчеркивал Загоскин, – воспитывался, подобно мне, под крылышком своей матери. Со дня рождения, потеряв отца, он не разлучался со своей матерью, а также со своей бабушкой. Бабушка его, добрая, но строгая старушка, воспитанная в лучших преданиях русской патриархальной аристократической семьи начала и середины прошлого столетия, имела большое влияние на нравственное воспитание своего внука. Ни единого дурного слова не исходило из уст скромного Благово; его чистая, честная душа гнушалась всего безнравственного и порочного».

Окончив в 1849 году университет, Дмитрий в течение двух с половиной лет служил в канцелярии московского гражданского генерал – губернатора А.А. Закревского. В этот период Благово вел обычный для светского человека образ жизни. Внешне, по словам Загоскина, это был «богатый и изнеженный молодой человек, любивший общество и жизнь с комфортом». Он посещал балы ежедневно, а иногда и несколько раз в день, встречался со своими друзьями С.М. Загоскиным и М.П. Полуденским, которым читал собственные стихи.

Тогда же Дмитрий Дмитриевич становится постоянным посетителем дома супругов Ростопчиных: Евдокии Петровны Ростопчиной, известной русской писательницы и поэтессы, и Андрея Федоровича, сына писателя и государственного деятеля Федора Васильевича Ростопчина. Бывает он и в их подмосковном имении Вороново. Дочь Ростопчиных Лидия, девушка тонкая, умная, интересовавшаяся поэзией, привлекла внимание Дмитрия.

С 1852 года Благово служит директором Дмитровских богоугодных заведений. Сочинительство все больше и больше занимает молодого чиновника, поэтому он часто и надолго оставляет службу, уединяясь в своей родовой деревне Горки, чтобы всецело отдаваться поэзии и отвлеченным размышлениям. О направленности этих размышлений свидетельствует отрывок из его дневника, относящийся к 1858 году. Здесь ощущается и склад характера тридцатилетнего Дмитрия Дмитриевича, и, в частности, та его особенность, которая потом приведет его к решительному отказу не только от светской, но и от мирской жизни: «…вся жизнь наша слагается более из впечатлений, чем из событий… Да и что такое события, как не впечатления, которые нас поражают больше других. <…> С чем же человек борется: с другими или с собою, со своими собственными чувствами и мыслями, которые так часто противоречат сами себе… Я повторяю слова Вольтера и говорю: «Мы боремся не с тем, что вне нас (это было бы и смешно, и глупо, потому что большею частью мир внешний, говоря в нравственном отношении, нам не принадлежит), мы боремся с нашим внутренним «я», с нашими чувствами, колебаниями, которые в совокупности составляют наши впечатления, и, когда мы сможем себя подчинить, тогда мы одержим победу».

В 1857 году в жизни Благово происходит событие, ставшее для него роковым. Вопреки ожиданиям своих друзей он женится не на Лидии Андреевне Ростопчиной, а на своей соседке по имению восемнадцатилетней красавице Нине Петрове Услар. В 1859 году в семье родилась дочь Варвара, в 1861 году – сын Петр, который вскоре умер. В год рождения дочери Благово вышел в отставку с чином титулярного советника, и с этого времени главным его занятием стала литература.

Семейное счастье длилось недолго. В 1862 году произошло событие, определившее дальнейшую жизнь Благово. Его жена, влюбившись в удалого гусара, бежала с ним, навсегда покинув мужа. В январе 1863 года великодушный Благово представил бывшей жене документ, в котором всю «вину» за разрыв взял на себя. Будучи очень деликатным и благородным человеком, он надеялся, что это оправдает скомпрометировавшую себя женщину в глазах общества, и она, получив развод, сможет вторично выйти замуж. Нина Петровна действительно воспользовалась этим документом, но Синод ему не поверил, и бракоразводный процесс длился до 1882 года.

Н.П. Услар

Оценку этого рокового события в жизни прадеда дает Вера Константиновна Журавлева. Она хорошо помнит свою бабушку Варвару Дмитриевну Благово, в замужестве Корсакову, и ее рассказы о матери, с которой она поддерживала связь в течение всей своей жизни. Вера Константиновна показала мне семейный фотоальбом, где собраны портреты многих представителей древнего рода. Фотографии запечатлели молодого красавца – студента университета Дмитрия Благово, светского денди – начинающего поэта, уже опубликовавшего свои первые стихи под псевдонимом Лаго, сорокалетнего Дмитрия Дмитриевича с дочерью Варей перед его поступлением в Николо – Угрешский монастырь. На одном из снимков – юная красавица Н.П. Благово, урожденная Услар, на другом – уже пожилая матрона, окруженная детьми и внуками: у Нины Петровны после разрыва с Д.Д. Благово было еще двое детей, с которыми ее старшая дочь Варя, оставшаяся с отцом, поддерживала отношения. Вера Константиновна не склонна обвинять свою прабабушку в легкомыслии. Она считает, что для юной баронессы строгая обстановка крайней набожности дома Благово была очень тяжела. Вероятно, сильно повлияла на нее и смерть маленького сына, потеря которого была большой трагедией и для Дмитрия Дмитриевича.

В 1862 году, оказавшись с маленькой дочерью на руках, Благово переезжает в Москву. Тут его настигает новое горе: умирает его нежно любимая мать. Оставив бывшей жене все имения, включая дорогие его сердцу Горки, он некоторое время живет в Москве, пытается приноровиться к своему новому положению, но не может.

И житейская драма, и склад характера, и семейная традиция³ побудили Благово круто изменить свою жизнь: в 1867 году он поступает в Николо – Угрешский монастырь и в течение тринадцати лет несет послушание при знаменитом архимандрите Пимене (Мясникове). Дмитрий Дмитриевич Благово относился к своему наставнику с чувством глубочайшего уважения и любви. Он называл его «славой Угрешского монастыря». Cкорбя по поводу его кончины, в 1880 году

Благово переходит в Толгский монастырь под Ярославлем и там после получения развода в 1882 году постригается с именем Пимен в честь своего наставника и руководителя. В том же году он был рукоположен в иеромонаха, а в 1884 году возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем русской посольской церкви в Риме.

Архимандрит Пимен (Благово). 1890–е гг.

В Рим Благово приехал 1 февраля 1885 года. Здесь он вел жизнь больше «представительскую», чем монашескую. Он был представлен королю и королеве, находился в приятельских отношениях с российским посланником, посещал музеи Ватикана. Живя в Риме, архимандрит Пимен (Благово) пользовался большим уважением у членов русской колонии и соотечественников, посещавших «вечный город».

Свой отпуск он проводил в России, в семье дочери, вышедшей в 1879 году замуж за известного историка, профессора Казанского университета Д.А. Корсакова, ставшего в советское время ректором. Благодаря Варваре Дмитриевне сохранился обширный семейный архив, частично находящийся сейчас в ИРЛИ (Пушкинском доме) и Российской государственной библиотеке.

Могила архимандрита Пимена (Благово) в Риме

Благово собрал в Риме большую библиотеку, главным образом, по истории и литературе, приобретая книги у римских букинистов. Этим же путем он начал приобретать редкие издания для некоторых русских ученых. Несколько раритетов он принес в дар Императорской Публичной библиотеке в Санкт – Петербурге. Благово и сам много писал в эти годы, и следил за литературной жизнью в России, и от своих друзей в России ждал новых книг. Скоропостижно скончался архимандрит Пимен (Благово) в Риме 9 июня 1897 году. Похоронен он на римском кладбище «А католик».

Литературные произведения Д.Д. Благово, его сочинения на историческую тему, прежде всего книги об Угреше, представляют большой интерес. В строго профессиональном смысле Благово не являлся литератором. Юрист по образованию, он и по роду службы был весьма далек от литературной деятельности. Вторую половину своей жизни он вообще провел вдали от «мирских» дел. И все же он был литератором по своим наклонностям и вкусам, по складу своего темперамента, по характеру той культуры, в традициях которой его воспитали. Обладая несомненным литературным дарованием, он писал стихи, песни, исторические очерки, был библиофилом и крупным библиографом.

Тяга к литературным занятиям обнаружилась у Благово с раннего возраста. Больше всего его привлекала поэзия, история и мемуаристика. Писал он с первых студенческих лет и до последних дней своей жизни. В 1849–1858 годах Благово вращался в московском высшем свете, бывал в домах Закревских, Голицыных, Апраксиных, Ростопчиных, участвовал в любительских спектаклях, сочинял стихи, в которых прослеживается влияние лирики В.А. Жуковского, раннего М.Ю. Лермонтова и особенно Е.П. Ростопчиной, посвятившей ему послание «Начинающему поэту (Д.Д. Благово)». В 1858 году в Петербурге вышла отдельным изданием его первая книга «Два стихотворения Лаго».

Хотя в эти годы жизнь Дмитрия Дмитриевича не была еще ничем омрачена, в его стихах уже проявляется то настроение, звучат те ноты философского раздумья, уныния, а порой и отчаяния, которые с годами еще более усилились и привели его к разочарованию в высшем свете, а затем и к полному уходу от мирской жизни. В лирике Благово изначально преобладали элегические мотивы, как в стихотворении, написанном в Горках 6 июня 1857 года:

 
Бывают дни изнеможенья,
Когда ни сил, ни мыслей нет,
Когда печальные сомненья
Все облекают в мрачный цвет,
Когда и самое былое
Для нас и смутно, и темно,
И все давно пережитое,
Как настоящее, черно…
 

Много проникновенных стихов Благово посвятил родной природе:

 
Люблю я осени дождливой
Опустошительный набег,
И скаты гор над мрачной нивой,
Ненастье, изморозь и снег;
Лес обнаженный, молчаливый
И луг с поникшею травой,
И утром солнца свет ленивый,
И ночью дождь, и ветра вой…
 

Лирику Благово можно назвать автобиографической. В 1857 году в период влюбленности в Н.П. Услар он написал цикл стихов о любви:

 
Отныне чуждый для вселенной,
Я для нее лишь буду жить.
 

Но уже через два года мотив былого счастья уходит из его стихов:

 
Мы в жизни то не замечаем,
Когда, утратив юных лет
Страстей и чувств веселый бред,
Мы понемногу начинаем
Бесцветность жизни сознавать:
Прошли для нас весна и лето,
Душой мы стали остывать,
Большое сердце не согрето
Любви живительным огнем…
 

Особенно тесно связано с биографией автора стихотворение, написанное 31 декабря 1866 года, незадолго до ухода в монастырь. Это исповедь человека, испытавшего на себе «оковы» света, понявшего суетность жизни в светском «муравейнике». Это протест сердца, сохранившего «и веры свет, и чувства пыл»:

 
Не соблазнил меня свет ложный
Своей мишурной суетой,
Своею пышностью ничтожной,
Своею важной пустотой!
Что в нем? Все ветошь маскарада,
Отрепья гордой нищеты,
Тщеславья мелкого отрада,
Забава праздной суеты!
 

Став в 1867 году послушником Николо – Угрешского монастыря, Благово начинает увлеченно изучать его историю и в 1872 году в Москве издает свой первый труд «Исторический очерк Николаевского Угрешского общежительного мужского монастыря». В предисловии к книге Благово приводит библиографические сведения о монастыре и выражает удивление и досаду, что они столь скудны и что до сих пор нет подробного исторического описания обители, основанной около пятисот лет назад. Свой труд он скромно называет: «не более как опыт очерка, наскоро составленный и издаваемый как путеводитель по Угреше для посетителей – богомольцев, желающих иметь подробное описание монастыря и замечательных событий из его истории с древнейшего времени». При этом он пишет, что «много осталось материалов, собранных и неразработанных», и выражает надежду, что к 500–летнему юбилею «Угрешская обитель издаст второе, более подробное описание своей истории»⁴.

Вид Николо-Угрешского монастыря. Фото 1912 года

Предисловие подписано: «Один из меньшей Угрешской братии Димитрий. 1871 года Октября 1 дня. Угреша». Других сведений об авторе в книге нет. И если сейчас на титульном листе книги и в каталожных карточках написана фамилия Благово, то это чисто библиотечные пометки. Благово, по – видимому, следовал давним церковным традициям не обозначать своего авторства.

Книга состоит из семи глав. Глава первая посвящена общему обзору истории монастыря, и начинается она с описания его местоположения. Приведу его полностью, чтобы дать читателю почувствовать и, может быть, даже полюбить тот особый язык, которым написаны все сочинения Благово на историческую тему.

«Николаевский Угрешский мужской 3–го класса общежительный монастырь на левом берегу Москвы – реки, к юго – востоку от столицы, находится ныне между двумя чертами железных дорог: южной – Феодосиевской и Рязанско – Козловской, расстоянием от Царицынской станции – в 10, от Люберецкой – в 6, от Москвы же, по прямой конной дороге, в 15 верстах, почти безразлично, как от Спасской, так и от Покровской заставы.

Местоположение монастыря живописное: в полуверсте от Москвы – реки, орошающей обширную долину, он красуется на небольшой площадке, окруженной скатами гор, обрывистыми оврагами, зеленеющими холмами, многочисленными селами и деревнями.

С южной стороны за долиною, по которой извивается Москва – река, на возвышенном холме в густой зелени тенистой рощи разросшегося сада виднеются церковь и строения села Остров, древней родовой вотчины великих князей, не раз упоминаемой в их духовных грамотах. Далее на далеком небосклоне лежит белою полосою село Ориненское, существовавшее уже во времена Калиты; на востоке на высоком холме из – за березовой рощи проглядывает село Петровское – ныне достояние семейства Чернышевых. Левее на востоке и к северу тянутся горы и холмы, по которым здесь и там селения: Гремячево, Кишкино, Денисьево – когда – то собственность монастыря (имевшего в Островецком стану и в Капотненском около 2000 душ крестьян в трех селах и тринадцати деревнях и приселках, жалованных, вероятно, московскими великими князьями или царями и жертвованных на помин души в доме святителя Николая благочестивыми боярами по духовным грамотам и отписным записям). Наконец, на севере и западе отчасти выглядывает между холмами село Капотненское, в синей дали – село Беседы со своей изящною древнею церковью и деревни Дроздово и Слобода, раскинувшиеся у окраин оврага со своими зеленеющими пустырями, огородами и садами».

Исторические работы Благово, посвященные в основном Подмосковью, а также истории монастырей и жизнеописанию деятелей церкви, богаты конкретным материалом, приобретшим к настоящему времени этнографическую и историческую ценность. Его «Исторический очерк Николаевского Угрешского монастыря» построен на данных летописей. Вторая глава книги так и называется «Летопись событий». В ней автор обозревает всю историю обители от основания до момента выхода книги. Он выделяет три периода монастырской истории: первый – с 1380 по 1700 год; второй – с 1700 по 1834 год и третий, начинающийся с 1834 года, времени прихода в монастырь нового игумена Илария и молодого послушника Петра Мясникова, будущего архимандрита Пимена. Первый период – это основание, возрастание и расцвет Угрешской обители, второй период – постепенный упадок, и третий период – новое возрождение при архимандрите Пимене.

Помимо описания исторических событий в книге приводятся подробные сведения о монастырских постройках начиная с 1739 года. Их автор взял из доклада архитектора Ивана Мичурина в Коллегию экономии от 6 февраля 1740 года. Архитектор «осматривал здания монастыря и представил смету материалов для исправления ветхостей». О древнем устройстве монастыря сохранились только отрывочные данные. Очень немного их и о периоде с 1763 по 1840 год. Нужную информацию Благово почерпнул из некоторых указов и других бумаг, находящихся в архиве монастыря и Московской духовной консистории.

Наиболее подробно Благово живописует архитектурный ансамбль, сложившийся при архимандрите Пимене (Мясникове), чья деятельность описана в третьей главе книги. С 1867 года свидетелем этих преобразований был сам автор.

Мы находим в труде Благово также описание достопримечательностей ризницы, причем автор отмечает, что «здесь, кроме богатой церковной утвари новейшего времени и прекрасных облачений, некоторые предметы замечательны или по своей старине, или по изяществу работы и по богатству своих украшений».

Пятую главу своей книги Д.Д. Благово посвящает настоятелям Николо – Угрешского монастыря. Она так и называется: «Список настоятелей и судьбы их». Здесь автор, основываясь на работе известного историка П.М. Строева и архивных данных, приводит имена всех известных настоятелей древнего монастыря, начиная с игумена Ионы (1433–1445). Последним (84–м) в этом обширном списке значится архимандрит Пимен. Здесь Благово впервые поместил краткие биографические данные о своем наставнике и руководителе.

В главе VI «Владения, доходы, пожертвования» автор приводит сведения о земельных владениях из «жалованных грамот», начиная с данной монастырю царем Иваном Васильевичем в 1545 году. Благово прослеживает, как менялось экономическое положение монастыря на протяжении нескольких столетий, из чего складывались его доходы, какие пожертвования делались благодетелями.

В заключение обзора истории Николо – Угрешского монастыря Д.Д. Благово приводит древний синодик обители, содержащий более 80 знатных княжеских и дворянских родов, что красноречиво говорит о большом нравственном авторитете монастыря. Вписаны в синодик также 12 родов угрешских старцев.

В разделе «Приложения» опубликованы ценнейшие исторические документы. Здесь автор приводит тексты – списки с семи жалованных грамот Николаевскому Угрешскому монастырю за 1545–1678 годы, «извлеченные из тетради, писанной в начале XVIII столетия на 10 гербовых полулистах, принадлежащих Николо – Угрешскому монастырю».

По тому же типу, что и исторический очерк о Николо – Угрешском монастыре, построена работа Благово «Дворцовое село Остров. Историческое описание», изданная в Москве в 1875 году. На этот раз очерк подписан «Д.Д. Б…во». Здесь в «Приложении» напечатаны документы из архива Оружейной палаты, указы императрицы Елизаветы Петровны. К истории села Остров Благово возвратится еще не раз. Так, в другой его книге, объемистом биографическом очерке «Архимандрит Пимен, настоятель Николо – Угрешского монастыря», мы читаем об этом селе: «Село Остров, названное Островским, упоминается в 1328 году в духовной грамоте Иоанна Калиты; оно, по всей вероятности, существовало уже в XIII веке и современно Москве. Там был Потешный терем, вероятно, и сады. Это было любимое село великого князя Московского Василия Ивановича, отца Грозного. Царь Алексей Михайлович часто ездил туда на охоту. При императрице Елизавете Петровне оно было приписано с некоторыми иными деревнями к комнате великого князя Петра Федоровича, а в 1765–1767 годах сперва отдано в обмен, а после пожаловано безвозмездно майору графу Алексею Григорьевичу Орлову, впоследствии Орлову – Чесменскому»⁵.

Биографический очерк Д.Д. Благово об архимандрите Пимене был опубликован в «Русском вестнике» в 1880–1883 годах и отдельным изданием в 1883 году. В основу этого произведения легли вышедшие в свет в 1877 году «Воспоминания архимандрита Пимена, настоятеля Николо – Угрешского монастыря». В предисловии к книге архимандрит Пимен пишет, что он «решился на это дело» только благодаря тому, что у него был хороший помощник, который сначала помог ему записать его воспоминания, а затем и «привести в порядок» эти записи. Совершенно очевидно, что этим помощником, которого о. Пимен называет просто «один из братии нашей обители», был Дмитрий Дмитриевич Благово.

Благово очень высоко ценил архимандрита Пимена и, по – видимому, был очень близок к нему. Однако во всех своих сочинениях о Николо – Угрешском монастыре Дмитрий Дмитриевич намеренно остается в тени, ничем не обнаруживая себя как действующее лицо, а в «Воспоминаниях» и как автор – составитель. Эту роль он отводит исключительно архимандриту Пимену. Сложную задачу донести до читателя воспоминания незаурядного человека, много повидавшего на своем веку, Благово решил мастерски, самыми простыми средствами: он «предоставил слово» самому о. Пимену, нигде заметно не вмешиваясь в его повествование. Рассказ ведется от первого лица, и именно архимандрита Пимена читатели воспринимают как автора этой интереснейшей книги. Это подтверждает энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: «Пимен (в миру Петр Дмитриевич Мясников), настоятель Николо – Угрешского монастыря. Написал «Воспоминания» (М., 1877)»⁶.

Безусловно, в «Воспоминаниях» проявился и литературный дар Благово, и его художественное чутье. Ведь чтобы та, подчас весьма прихотливая связь, в которой излагаются здесь разнообразные события, встречи с различными людьми, их характеристики, выглядела убедительно, нужно хорошо знать самого рассказчика. Только приняв его точку зрения, усвоив строй его мыслей, читатель получал возможность в полной мере воспринять рассказанное.

Преподобный Пимен, кроме несомненного архитектурного таланта, обладал незаурядным даром рассказчика. В «Воспоминаниях» ярко выступает его образная речь. Повествование изобилует бытовыми и этнографическими подробностями. Перед нами встают живые картины прошлого, замечательно составленные описания монастырей, рассказы о людях и их судьбах. Это простолюдины и вельможи, купцы и монахи, послушники, настоятели монастырей и высокие духовные иерархи. Книга является своеобразной энциклопедией духовной жизни того времени.

Если в «Воспоминаниях» Благово совершенно не вмешивается в ткань повествования, то в биографическом очерке «Архимандрит Пимен, настоятель Николо – Угрешского монастыря» автор комментирует те или иные события и дает высокую оценку деятельности о. Пимена. Он пишет: «Для людей посредственных и маломощных границы деятельности определяются тою средой, в которой они родятся; для людей даровитых, исполненных силой воли, ограничений нет. Они сами устанавливают границы своей деятельности и по мере надобности расширяют их, отодвигают и, где бы они ни были, действуют свободно и устраняют препятствия, могущие казаться людям обыкновенным непреодолимыми».

В этом сочинении сформулированы общие принципы работы Благово: «…описывая жизнь человека, которого я душевно уважал и любил искренно, постараюсь также остаться совершенно невидимым для читателя, но прошу его знать, что пишет и повествует свидетель, передающий только то, что ему известно как самовидцу, что он ничего не измышляет и совершенно искренно и беспристрастно старается очертить личность и характер своего героя».

Теми же принципами руководствовался Благово и при работе над своим главным произведением «Рассказы бабушки». Бабушка Д.Д. Благово – Елизавета Петровна Янькова не была «пишущим человеком», даже простых дневников она никогда не вела. Но она была художником слова, и поэтому в ее рассказах ярко запечатлен колорит и сам дух ее времени.

Благово и здесь, как и в случае с о. Пименом, роль автора сознательно отдает самой рассказчице. Именно как творение бабушки воспринимали эту книгу люди, близко знавшие Е.П. Янькову и ее внука. Зять писателя, впоследствии известный историк Д.А. Корсаков, еще при жизни тестя писал: «Записок собственно Д.Д. Благово не существует, но он записывал рассказы своей бабушки Елизаветы Петровны Яньковой». Именно такого впечатления и добивался Благово. Почти не вмешиваясь в текст, просто присоединяя «один рассказ к другому», он сумел создать законченную в художественном смысле книгу, в которой отразились самые характерные черты его литературного таланта.

Правда, иногда к рассказам бабушки Благово делал некоторые добавления, присовокуплял к ним собственные наблюдения за бытом и обычаями Москвы. Эти добавления представляют несомненный интерес. В книге очень полно, ярко отражен русский дворянский быт той эпохи. Не случайно многие историки и литераторы относились к ней как к первоисточнику. «В книге Благово, неповторимом памятнике русской культуры, языком семейного (глубоко личного) предания, со всеми «важными» и «неважными» живыми подробностями бытового уклада воссоздана история России второй половины XVIII – первой половины XIX века, запечатлены портреты исторических и литературных ее деятелей», – писал историк Н.В. Благово в биографическом словаре «Русские писатели. 1800–1917»⁷.

В 1874–1884 годах Благово активно выступал с историческими трудами в периодической печати, особенно в «Чтениях Московского общества истории и древностей российских» и «Русском архиве», где печатал работы, основанные на своих архивных изысканиях, публиковал письма и жизнеописания исторических лиц: Сергия Святогорца, Иннокентия, епископа Пензенского, архимандрита Фотия и других. Вот некоторые из его сочинений той поры: автобиографическая поэма «Инок» (1874), «Духовные стихотворения» (1875), «Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию» (1875–1876), исторический очерк «Угреша» (1881), поэма «На развалинах монастыря» (1881), исторический очерк «Ярославский Толгский монастырь» (1883), «Старец Иов» (1884).

Этот обширный список дает представление о том, какой богатой и напряженной была творческая жизнь Дмитрия Дмитриевича Благово, пик которой пришелся на годы его послушничества на Угреше.

Инесса Антонова

1996

Ссылки и комментарии

1 Люберецкая правда, 1991, N№ 90, 94, 97.

2 История рода Благово изложена в книге: Рассказы бабушки (из воспоминаний пяти поколений), записанные и собранные ее внуком Д. Благово. – Спб.: Издание А.С. Суворина, 1885. В 1988 году «Рассказы бабушки» переизданы в серии «Литературные памятники».