Текст книги "Становление профессионального потенциала педагога в процессе подготовки"

И.Ю. Степанова
Становление профессионального потенциала педагога в процессе подготовки

Введение

Современное образование в сложившихся социально-экономических условиях требует поиска новых подходов обеспечения его качества, основанных на понимании тенденций общественного развития. Именно общество как целое задает специфику образованию как части этого целого.

Современный этап развития общества связывается с доминирующей ролью науки и техники в процессах производства информации, необходимой для жизнедеятельности общества и являющейся источником его изменений, включающих изменение образа жизни людей. Эпоха информационной культуры отличается от предшествующего этапа развития открытостью, развитостью сети коммуникаций, информационной насыщенностью, готовностью человека к деятельности в условиях неопределенности, конкуренции, а также потребностями развития способностей к творчеству и самореализации. Индивидуализированный и персонализированный характер коммуникативных процессов приводит и к изменению циркуляции информационных потоков. Доминирующий характер приобретает сетевой путь передачи информации. Постоянные, непрерывные преобразования, которые влечет за собой информационный образ жизни людей, в значительной мере актуализируют потребность опережающей подготовки подрастающего поколения к успешной жизнедеятельности в условиях новой информационной культуры.

Профессиональное образование педагога в информационном обществе становится непрерывным – образованием через всю жизнь. Оно перестает быть способом усвоения готовых и общепризнанных профессиональных знаний, а превращается в способ информационного обмена с партнерами по непрерывному образовательному процессу, с коллегами по профессиональной педагогической деятельности, с окружающими людьми, такого обмена, в ходе которого осуществляется собственное профессиональное становление, профессиональное развитие.

Подготовка в вузе занимает ключевое место в профессиональном образовании педагога, в становлении профессиональной позиции педагога, осмыслении спектра его профессиональных возможностей и перспектив в последующей профессиональной деятельности. Современная ситуация в образовании позволяет констатировать значительную неопределенность требований со стороны общества и рынка труда к педагогическим кадрам. Переход на многоуровневую систему профессиональной педагогической подготовки, реализованный в Федеральных государственных образовательных стандартах (третьего поколения), не решает в полной мере задач профессионального самоопределения, выбора последующего профессионального пути выпускника по направлению «Педагогическое образование», «Психолого-педагогическое образование».

Теория и образовательная практика подготовки педагогов сталкиваются с противоречивой ситуацией. С одной стороны, остро осознается потребность быстрого включения выпускника в профессиональную педагогическую деятельность с учетом его профессиональных предпочтений и возможностей в условиях рынка труда, с другой – недостаточно используется этап профессиональной подготовки для «вторичной» профессионализации студентов, создания условий для осознанного выбора профессиональных функций, ролей, видов деятельности, наиболее предпочтительных с позиций профессиональной самореализации, профессионального развития выпускников.

Педагогу в условиях нарастающих темпов общественного развития, непрерывного изменения образовательных ситуаций уже не представляется возможным ожидать «спущенных сверху» методических разработок. Ему требуется включаться в обмен профессиональной информацией, предполагающий передачу, отдачу, генерирование новой информации в обмен на полученную. Современному педагогу важно понимать совместный характер педагогической деятельности. Ему необходима готовность к осмысленному включению в иерархические и сетевые структуры профессиональной деятельности, предполагающая осознанность того спектра профессиональных задач, которые в текущий момент он может решать с наибольшей степенью эффективности, понимание возможностей и перспектив своего профессионального развития внутри этих структур, своей роли в профессиональном педагогическом сообществе.

В обозначенных условиях педагогу необходима профессиональная мобильность, обеспечивающая возможность быстрой переквалификации. Активное вовлечение в профессиональную деятельность личности педагога быстро позволяет понять ограниченность полученного в учебном заведении образования, осознать потребность продолжения образования в связи с потребностями решения новых, ранее не освоенных проблем практики.

Однако на практике роль педагога в развитии системы образования часто недооценивается как административно-управленческим аппаратом, так и им самим. Современная ситуация, как признается исследователями, характеризуется повышением уровня профессиональной дезадаптации учителей. Практика показывает, что изменение смыслов педагогической деятельности воспринимается педагогами с трудом, освоение новых профессиональных ролей, трансформация функций, расширение спектра видов педагогической деятельности болезненны для многих членов педагогического сообщества.

Возникающие сложные противоречивые ситуации позволяют обнаружить потребность в поиске новых методологических ориентиров, организационно-деятельностных идей подготовки педагогических кадров, обеспечивающих качество этой подготовки с позиций различных субъектов, в создании условий и инструментов для опережающей подготовки педагогов, готовых к расширению сферы применения своих способностей на рынке педагогического труда. Удовлетворение потребности возможно на основе нацеливания процесса подготовки в вузе на развитие и саморазвитие профессиональной сферы личности педагога, разработку способов и путей, актуализирующих и развивающих потенциальные возможности будущих специалистов, их стремление к достижению вершин профессионализма.

Феномен потенциала связывается с самовыражением в профессии, личностно-профессиональным развитием, самоуправлением внутренними ресурсами, проявляющимися в профессиональных достижениях и перспективах. Создание возможностей для осознания студентами своих реализованных и нереализованных способностей, потребностей, намерений, порождение ситуаций осмысления накопленного опыта и оценки имеющихся достижений предполагают перестройку процесса подготовки, усиление ее практико-ориентированных, личностно-деятельностных, системно-деятельностных составляющих. Требуется разработка научно-методологического обеспечения, позволяющего студентам становиться на начальную фазу в профессиональном развитии, обретать некоторую качественную и количественную определенность собственного профессионального потенциала, осознавать факторы, обеспечивающие движение к вершинам реализации в профессиональной деятельности. Обоснованию значимости феномена профессионального потенциала в подготовке педагога, разработке научно-методологического обеспечения процесса его становления и посвящено наше исследование.

Хочется назвать несколько имен тех людей, которые значимы для рождения данной работы.

Свою глубокую признательность выражаю человеку, которого считаю своим Учителем, – доктору педагогических наук, профессору Владимиру Александровичу Адольфу, беседы, споры, совместная деятельность с которым позволили обнаружить, проявить, осмыслить, понять, оформить, опубликовать различные аспекты проведенного исследования. Без его терпения и желания помогать, направлять, поддерживать этот труд мог бы и не появиться.

Искреннюю признательность я выражаю другому своему Учителю – кандидату педагогических наук, доценту Татьяне Александровне Яковлевой, которая ввела меня в мир педагогической наука, руководила моей дипломной работой, кандидатской диссертацией. Ей я обязана приобретенным умением оформлять свои мысли в научный текст, без которого исследование так и остается достоянием только самого исследователя.

Я благодарна всем преподавателям и студентам Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева, Института педагогики, психологии и социологии Сибирского федерального университета, Лесосибирского педагогического института – филиала СФУ, Усть-Илимского педагогического института – филиала Иркутского государственного педагогического университета, слушателям Красноярского краевого института повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, администрации и педагогам-практикам базовых площадок педагогической практики г. Красноярска, которые способствовали проведению научного поиска. Они включались или избегали сотрудничества, находили свои смыслы в совместной деятельности или настаивали на невмешательстве в личное пространство, своими вопросами, одобрениями, сомнениями, поведением подталкивали к продолжению работы.

Особо хочется поблагодарить коллег, которые готовили публикации в соавторстве со мной, – С.С. Ахтамову, Т.Н. Бойко, Е.В. Достовалову, Е.В. Зырянову, Л.С. Максимову, Е.П. Погодину, А.Б. Сарангову, А.Л. Симонову, О.Г Смолянинову, Т.В. Тарасенко, а также студентов-соавторов, которые по завершении процесса подготовки становились коллегами по педагогической деятельности – М.Ю. Бывшеву, О.А. Гумерова, Н.В. Дивейко, Н.В. Ивлеву, Е.И. Кичигину, В.В. Пикулик, С.М. Речкову, Е.С. Солодухину, О.Н. Стальмакову, М.Ю. Тепереву.

Мне хочется выразить надежду на дальнейшее сотрудничество со всеми своими коллегами и найти еще единомышленников в деле обновления профессиональной подготовки педагога на современном этапе развития общества, обеспечения качества этой подготовки.

Главным лозунгом продолжения исследования будут слова: «Профессионалы из различных сфер, заинтересованные в развитии образования, давайте действовать вместе!»

Глава 1. Становление профессионального потенциала педагога как феномен обеспечения качества его профессиональной подготовки в условиях информационного общества

1.1. Информационное общество как фактор обновления профессиональной подготовки в современных условиях

В различных сферах жизни современного общества (экономике, производстве, науке, культуре, образовании) сегодня происходят гигантские сдвиги. В результате этих сдвигов на нашей планете, как ожидается, будет сформирован новый тип цивилизации – «глобальное информационное общество» (К.К. Колин). Человеческая цивилизация таких перемен еще не знала, поэтому человек к ним психологически не готов. Из-за стремительно наступающего будущего современный человек постоянно живет в состоянии стресса. Неосознанность этого столкновения часто становится причиной жесточайшего психологического, социального дискомфорта.

В современном мире будущее наступает гораздо быстрее, чем в прошлые эпохи. Происходящие изменения характеризуются гораздо более высокой степенью неопределенности, энтропии – скорости (интенсивности) процессов превращения разных форм взаимодействий друг в друга, образования все новых типов структур (С.Д. Хайтун).

Человек и общество: на пути в будущее

Во второй половине XX в. произошли многие качественные перемены в мире. Средства и способы преобразования в совокупности с предметами потребления и методами их применения превратились из инструментально-орудийного арсенала в культурно-технологическую среду жизнедеятельности человека. Такая среда стала изменять характер деятельности человека по удовлетворению его потребностей, привела к трансформации образа жизни, системы ценностей и отношений в человеческом сообществе, возникли новые проблемы существования и развития. Характерные для индустриального общества экстенсивные и утилитарные способы осуществления преобразовательной деятельности и потребления ее результатов, закрепленные в культурных принципах, нормах, отношениях, вступили в противоречия с потребностями развития, обусловленными переходом к постиндустриальному обществу.

На рубеже XX-XXI вв. в общественной жизни произошли существенные изменения, связанные с формированием нового типа общественного устройства – информационного общества. Теперь не только и не столько объемы промышленного производства и темпы его роста стали определять могущество и рейтинг страны в мировом сообществе, а ее информационные возможности. На смену ценностям, характерным для индустриального общества, приходят другие, которые определяются информационными ресурсами государства и стратегией их включения в жизнь общества и отдельного человека.

Трансформации в организации социума, связанные с его информатизацией, привели к необходимости изучения самого феномена информационного общества. Основоположником этого был Д. Белл, описавший изменения в организации социума. Также важный вклад в изучение этой проблемы внесли М. Маклюэн, Э. Тоффлер, А. Турен. Сам термин «информационное общество» был впервые употреблен в работах Й. Масуды. Также он используется в работах М. Кастельса, Д. Нейсбита, Ф. Махлупа, М. Пората, Ф. Уэбстера. Свой вклад в исследование различных аспектов информационного общества внесли и российские ученые: Р.Ф. Абдеев, И.Ю. Алексеева, И.В. Васильева, Н.В. Ершова, Д.В. Иванов, А.С. Кармин, Е.Б. Карпов, В.П. Лихоман, Н.Н. Моисеев, А.М. Новиков, А.И. Ракитов, А.Я. Фридланд, И.А. Фридланд, А.А. Чернов и др.

«Под информационным обществом понимается новый тип социальной реальности… Информационное общество – результат сочетания двух процессов: с одной стороны, развития постиндустриального общества, которое, согласно Дэниэлу Беллу, отличается тем, что в нем главным объектом человеческой деятельности становится информация; а с другой стороны, процесса глобализации, в ходе которой это общество утверждается во всепланетном масштабе [188, с. 52].

«Эту новую эпоху в развитии человечества иногда еще называют «информационным обществом», «обществом знаний» ввиду той роли, которую в ней играют знания и информации, в также «обществом услуг», так как в этом новом обществе преобладающая часть трудоспособного населения переходит на работу в сферу услуг» [313, с. 108-109].

«При всем разнообразии характеристик общества знания, определяющей его чертой считают доминирующую роль науки и техники в процессах производства информации, необходимой для жизнедеятельности общества и являющейся источником его изменений, включающих изменение образа жизни людей» [211, с. 26.]. Согласно позиции канадского социолога Н. Штерна, общество знаний видится как новая социальная реальность, которую характеризуют такие черты, как рост значения фундаментальной науки в качестве непосредственной производительной силы, возрастание значения роли знания как основания индивидуальных и коллективных действий, появление политической экономии знания, повышение статуса экспертов и экспертных групп и пр. [498].

Западные социологи Уэбстер и Штерн подчеркивают все увеличивающееся значение инноваций во всех сферах жизни такого общества. Уэбстер [449] выделяет критерии «идентификации новизны» в обществе, отражающие дифференциацию сфер общества: технологический, экономический, социологический (изменение сферы занятости, пространственный (сетевая организация субъектов деятельности и коммуникации), культурологический.

Использование технологического критерия для определения сущности постиндустриального общества, характеризующегося распространением новых технологий, обосновывающих видоизменения продуктивной и коммуникативной жизнедеятельности общества, кажется наиболее очевидным. Однако технологический детерминизм в качестве основополагающей причины социальных изменений не позволяет объяснять значительных изменений в других сферах жизни общества (социальной, экономической, политической и культурной). К тому же во многих исследованиях обосновывается прямо противоположная зависимость развития техники и технологий и от ценностей социума, и от его политических институтов.

Попытки экономистов разобраться с информационными процессами в экономической сфере общества позволили изменить представления о роли интеллектуального труда в обществе. Впервые «думание» стало предметом пристального теоретического анализа, однако инструментария экономистов оказалось недостаточно для выведения экономического критерия в качестве ведущего в обновлении общества.

Социологический критерий применяется для характеристики общества с точки зрения изменения сферы занятости, вытеснения простого и машинного труда информационными технологиями, потребностью в специалистах в сфере менеджмента и управления, в сфере интеллектуальной деятельности. Однако он не позволяет осмыслить ценности новой элиты «творческих работников», успех в обществе которых определяется талантом и изобретательностью, творческими способностями, а также обозначить способы трансляции их языка на общество в целом.

Возникновение глобальной информационной сети предоставляет новые возможности для коммуникации и производственной деятельности, что повышает значимость пространственного критерия при характеристике новизны в обществе. Происходящее своеобразное «выравнивание» иерархических структур посредством организации ее деятельности по сетевому принципу делает сеть важнее ее звеньев. Виртуальные социальные организации, сетевые сообщества возникают на основе общих задач и общего проекта, что требует новых способов коммуникации и взаимодействия, сотрудничества и ответственности.

Культурологический критерий показывает возвышение роли науки и инновационных технологий, подчеркивает медианагруженность современных обществ, существование гиперреальности, в которой информационно-знаковое потребление становится частью потребления вообще.

Многообразие критериев позволяет лучше увидеть частности и детали нового общества. Более целостное представление нового общества возможно получить исходя из философского понимания этого общества, которое характеризуется с позиции трансформации ценностей культуры. Для этого обратимся к теории философско-антропологических предпосылок анализа общества и концепции техногенной цивилизации, разработанной В.С. Степиным [415-417].

Философско-антропологические предпосылки человеческого общества состоят в понимании человека как существа активного, целенаправленно преобразующего окружающий его мир. Культура при этом выделяется в качестве особой подсистемы общественной жизни, обеспечивая воспроизводство и развитие человеческой социальности, наряду с природным органическим телом человека и разнообразием технологических приспособлений, технологий и инструментов, выступающих показателями цивилизационных достижений. Культура понимается как фактор, определяющий специфику человеческого образа жизни. Она возникает благодаря тому, что разум человека дает ему возможность добывать, обрабатывать, использовать информацию. Культура несет в себе своеобразный «социокод», обеспечивающий сохранение и передачу программ человеческого общения, поведения и деятельности, а также ответственный за возникновение принципиально новых элементов. В идущем сейчас процессе становления постиндустриального общества эти новые элементы все больше оказывают влияние на характер общественной жизни в целом. Исходя из того, что в постиндустриальном обществе субъективные факторы играют существенно большую роль, чем в прошлом, вытекает потребность проектировать будущее, намечать идеалы, к которым должно стремиться общество.

Культура интерпретируется через набор базисных ценностей, которые внутри динамичны. Базисные ценности культуры выступают мировоззренческими универсалиями, обеспечивающими устойчивость общественной системы. Мировоззренческие универсалии организуют в целостную систему сложнейший набор различных феноменов культуры и выступают в качестве базисных структур социокода, своеобразным культурно-генетическим кодом. Смыслы мировоззренческих универсалий формируют целостный образ человеческого мира и отражают школу ценностных приоритетов соответствующего типа культуры. Они определяют, какие фрагменты из непрерывного обновляемого социального опыта должны попадать в поток трансляции, а какие должны оставаться вне этого потока (знания, верования, ценностные ориентации, целевые установки, образцы деятельности и поведения).

Возникновение новых обществ предполагает изменение социокода. При выявлении этих изменений происходит столкновение двух подходов. Согласно первому, выражающему марксистскую концепцию, социальная структура и духовная жизнь общества определяется способом производства. Альтернативный подход (Макс Вебер) утверждает, что способ экономической жизни воспроизводится и укореняется в зависимости от базисных ценностей культуры.

Анализируя подходы К. Маркса и М. Вебера, В.С. Степин предлагает использовать их в качестве дополняющих друг друга и вводит понятие типа цивилизационного развития, предполагающего определение общих черт, присущих разным видам цивилизаций, которые выступают как общие черты социокода. Он выделяет техногенный («западный») и традиционалистский («восточный») типы цивилизации.

Деление цивилизации на два типа – следствие преобладающей в мышлении бинарной схемы мышления. Такой схемы, которая предполагает расчленение на две части, или дихотомию. Приверженность этой схеме определяется склонностью превращать различия в противоречия, неприемлемые противоположности. В условиях усиления кризисов и общемировых проблем такая схема мышления является не только недостаточной, но и опасной. Превращаясь из способа анализа в способ действий, бинарное мышление начинает служить злу, так как в основе этого мышления лежит конфликт, взаимоотрицание полярных проявлений. Общество в современных условиях подошло к предельному противостоянию (О.Н. Опрятная): никогда еще за всю историю человечества не были столь разительны контрасты между бедными и богатыми странами, могуществом и бесправием различных классов, интеллектуально-информационной властью и отсутствием элементарного образования различных слоев населения, возможностями применения устрашения или даже военной силы со стороны одних государств и полная беззащитность других. Бинарность, в силу ее внутренней агрессивности, предполагает победу над собой противоположным любой ценой. В современных условиях подобное мировоззрение стало представлять реальную угрозу самому факту существования цивилизации.

В постнеклассическом мировоззрении широкое распространение получает тринитарная методология. С идеей тринитарности тесно связано стремление к целостности. Она становится ведущей во время поиска оснований для нового синтеза. Понимание необходимости преодоления бинарности, обращение к идее тринитарности обусловливается потребностью к преодолению разрыва между абстрактно-универсальными теориями, созданными в рамках классических представлений о научном знании, и эмпирическими исследованиями, трудно интерпретируемыми в рамках подобных конструкций и требующими иной мировоззренческой парадигмы.

Понятие «тринитаризм» ведет свое начало от греческого «trias» и латинского «trinitas» – троица. Вокруг понятия троицы, его сущности в течение многих веков велись бесконечные богословские, философские и мировоззренческие споры. В России под знаком троицы творили Андрей Рублев, А.С. Хомяков, В.Ф. Одоевский, В.С. Соловьев, Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, В.Ф. Войно-Ясенецкий и др. Важным в понимании термина «тринитаризм» является утверждение в нем всеобщей троичности Целого. Целое начинается там, где происходит строение, т.е. единение тройственности. Материализация порядка и хаоса проходит через обретение Строения. Это триединство – системная триада – есть предельный элемент системности вообще. С утратой строенности утрачивается то, что характеризует системы, – синергия (О.Н. Опрятная) [320].

К архетипу триединства обращаются многие современные мыслители. Появилась общественная организация, объединяющая приверженцев тринитарной идеи, – Академия Тринитаризма.

Особый подход к развитию тринитарной методологии содержится в многочисленных работах профессора Санкт-Петербургского университета Р.Г. Баранцева. В основе его работ лежит идея универсальности естественного синтеза как всеобщей формы самоорганизации. Автор формулирует и развивает понятие системной триады, структурирует ее семантическую формулу, выдвигает принцип синергетической системности: нелинейность – когерентность – открытость. Особое место в работах Р.Г. Баранцева уделено становлению тринитарной методологии познания, базирующейся на единстве рационального, эмоционального и интуиционального типов мышления [45-46].

Основываясь на тринитарном видении мира, представляется возможным искать варианты преодоления дихотомий и в преодолении культурных различий «западной» и «восточной» цивилизаций.

Техногенная («западная») цивилизация дала человечеству множество разнообразных достижений. Научно-технический прогресс, экономический рост обеспечили новый уровень потребления, медицинского обслуживания, увеличили среднюю продолжительность жизни. Техногенная цивилизация открыла путь к вступлению в фазу постиндустриального развития. Развитие науки, образования, техники и технологий порождает потребность в новом образе мышления и жизни, способствует перерастанию модернизации в современные процессы глобализации. Однако именно техногенная цивилизация привела человечество к глобальным кризисам (экологическому, антропологическому), когда оно оказывается на пороге своего самоуничтожения.

Наряду с глобальными можно выделить и глубинные кризисы, происходящие в жизни людей. В ритме ежедневных забот человек иногда слишком долго не замечает те стремительные изменения, которые происходят в окружающем его мире. А, следовательно, не успевает находить и принимать решения о тех действиях, которые ему нужно совершить в ближайшее время для обеспечения своей успешности и комфортности. Различными исследователями признается психологическая неготовность человека к таким темпам. Наблюдается очень опасный социальный феномен – отставание общественного сознания от динамики развития общества. Существует много людей разных поколений, которые думают: «Не может быть, чтобы будущее наступало так стремительно! Ведь раньше такого никогда не было». Действительно, никогда не было такого стремительного развития человечества, и поэтому люди к нему психологически не готовы (К.К. Колин).

Для преодоления как глобальных кризисов, так и индивидуально-личностных требуется изменение целей человеческой деятельности и ее ценностных регулятивов. Один из путей преодоления кризисов предлагает В.С. Степин, указывая на потребность перехода к новому типу цивилизационного развития, третьему по отношению к традиционалистскому и техногенному. Переход предполагает синтез достижений современной техногенной культуры и некоторых идей традиционалистских культур. При этом новое измерение должна приобрести приоритетная ценность человека, его духа и его деятельности, что позволяет актуализировать традиционалистская система ценностей, которая полагает человека включенным в целостный организм природы, ориентирует вектор человеческой активности не столько во вне, сколько во внутрь, на самовоспитание, самоограничение, включение в традицию. В.С. Степин выделяет основные моменты, в которых современная наука начинает коррелировать с ценностями традиционных восточных культур:

1) представление об окружающей среде как особом живом организме;

2) формирование новых стратегий деятельности человека, основанных на синергетическом характере сложных развивающихся систем (перекликается с китайским принципом «у-вэй» – провозглашение идеала минимального действия, основанного на чувстве резонансов ритмов мира);

3) поиск истины с расширением этических регулятивов научного поиска (соотнесение внутреннего этноса науки с гуманистическими идеалами и ценностями) [416].

Переход к новому типу цивилизационного развития связан с формированием «точек роста» новых ценностей, которые возникают в различных областях техногенной культуры. В.С. Степин выявляет «точки роста» новых ценностей в политическом сознании, на которые полезно обратить внимание для выбора ориентиров преобразования социально-культурной сферы [416]. Формирование точек роста связывается им с демократией, демократизацией в различных сферах общества, которая имеет, по словам Черчилля, множество недостатков, но ничего лучше человечество еще пока не придумало. Демократия обеспечивает эффективное управление сложными социальными системами на основе многообразных обратных связей, корректирующих управленческие решения, которые при авторитарном способе резко ослабевают. Но реализуемые в настоящем тактические задачи должны подчиняться стратегическим программам развития, потому что речь идет о планетарных переменах, меняющих состояние современного мира. При этом существенно возрастает ответственность человека перед будущими поколениями, а сиюминутные выигрыши отходят на второй план.

Отличительной особенностью информационной цивилизации выступает существенное возрастание роли человека. Однако эта роль неоднозначна. «С одной стороны, именно человек является главным ресурсом и движущим фактором развития информационного общества, а, с другой стороны, он также является одним из основных факторов риска на пути этого развития» [207]. Возрастание роли человека в информационном обществе обусловлено превращением информации, знания не только в объект, но и в продукт труда. Развитие средств информатики, развивающаяся информационная среда способствуют высвобождению одного из наиболее ценных ресурсов для человека – «социального времени» (К.К. Колин), открывая перед человеком принципиально новые возможности культурного и интеллектуального развития, профессионального совершенствования. Увеличение производства информации в целом обусловливает проблему cубъективного отбора информации человеком. В информационном обществе характер коммуникации становится все более индивидуализированным и персонализированным, отображающим специфику индивидуально-личностного восприятия информации. Изменение коммуникативных процессов приводит и к изменению циркуляции информационных потоков. Доминирующий характер приобретает сетевой путь передачи информации, проявляющийся как «взаимодействие между персонализированными интертекстами» (М. Кастельс) взамен вертикального способа передачи информации от поколения к поколению. Обеспечивая условия для повышения качества жизни миллионов людей, развивающиеся информационно-коммуникационные технологии создают новые проблемы и риски для человека. К ним следует отнести «информационное неравенство», манипуляции общественным сознанием, виртуализацию общества, «киберболезни», «информационную преступность» (К.К. Колин).