Текст книги "Банк. Том 1"

Киоши знал свои достоинства, осознавал свои недостатки и мысленно в тысячный раз прокручивал их перед собой в бессонницу. Он понимал, что в нем нет той пресловутой западной «креативности», которая помогает придумывать что-то совершенно новое. Однако, не только по его мнению, администратор и не должен ею обладать. Даже в высокотехнологической компании, которая производила устройства BNA, что расшифровывалось, как Bunch Note Acceptor – приемник банкнот. Фирма начинала со стандартных простых однокупюрных приемников и именно Онода, услыхав предложение молодого сотрудника о том, что неплохо было бы принимать деньги пачкой, а не по одной банкноте, начал продвигать это предложение наверх. «За что сам и поплатился» – подумал он. Администратор должен уметь оценивать предложения и продвигать в работу правильные, отсекая абсурдные. Лет 20 назад, когда западная мода на назначение «creative men» еще не вполне дошла до Японии, руководить бы ему отделением многокупюрных приемников. Но судьба распорядилась иначе. Возможно, если бы Киоши показал наяву свои скрытые положительные стороны, все было бы по-другому, хотя с такими положительными сторонами могли и немедленно уволить. Фанатичная даже для японца аккуратность и каллиграфический почерк еще не слишком выделялись среди остальных. Но вот если бы выявилась его удивительная память, которая помогала ему запоминать документы страницами… Для того, чтобы как-то объяснить эту способность, Оноде приходилось даже вести дневник, в котором он в иносказательной форме точно описывал все то, что он запоминал. Причем он мог не просто тупо запоминать все для последующего воспроизведения, а еще и оперировать с этими данными, сравнивать их с другими и находить ошибки. Кому нужен сотрудник, который помнит наизусть не только все тонкости работы датчиков и механизмов, но и все распоряжения начальства за последние десятки лет, не говоря уже о сотнях конфиденциальных параметров распознавания различных валют? Знай о таких способностях центробанки с монетными дворами, его бы отловили даже и в филиппинских джунглях, вздумай он скрываться там, как его возможный родственник. И не факт, что оставили бы в живых. Приходилось всячески маскироваться и на совещаниях задавать внешне невинные вопросы типа «что-то Вы говорили о таком-то датчике, Ямада-сан? Какая там чувствительность?» И после получения ответа кто-то другой, будучи европейцем, частенько в сердцах ухватился бы за голову, так как ответ полностью ставил крест на его предложениях, идеях или даже многонедельной упорной деятельности. «Если бы не я, многокупюрного приемника банкнот бы не было», подумал Онода и это не было преувеличением. Он был бы идеальным руководителем проекта. Сколько ошибок, противоречий и несуразностей обнаружено лично ним при проектировании! И на скольких удалось настоять его начальничку! Проклятому дуралею все везло и везло, хотя и глупостей им сделано… Конечно, BNA механизм сложный и сотканный из множества противоречий, но, например, нельзя же настолько увеличивать удельный вес магнитных и ультрафиолетовых проверок в алгоритме распознавания. Онода неоднократно напоминал об этом, да и об иных решениях, ошибочных по его мнению, но чаще всего его просто не хотели слушать, а потом, в строго определенное законом время отправили на пенсию. Наверно, надо было поступить по-европейски, прыгнув через голову и доложив хозяину фирмы – при удаче ему бы удалось отомстить этому выскочке. Хотя… не исключено, что еще не поздно… Тем более, что сам Киоши уже не работает… И наплевать на фирму, которая так с ним обошлась… Внезапная мысль о мести начала приобретать все более и более реальные очертания и полностью занимала его мозг около трех часов. После продумывания до мелочей всех деталей Онода сладко зевнул, с удовольствием потянулся на футоне и закрыл глаза. Теперь он знал, что нужно делать и для этого нужно было выспаться, так как то, что он задумал, нужно делать с ясной головой. И перед полным погружением в крепкий сон он с удовлетворением осознал, что жизнь Киоши Онода вновь наполнилась смыслом.

Если жизнь одного японца приобрела осмысленность, то оставшиеся на ночь сотрудники IT-отдела Благовещенского филиала «Ультрим-Банка» в упор не видели ее в устроенной ночной деятельности. «Конечно, роман Дюма-Отца „Граф Монте-Кристо“ тоже заканчивался словами „Ждать и надеяться“, но на всех присутствующих, пожалуй, не найдется не то, что нескольких, а даже одной пещеры с сокровищами для того, чтобы делать это спокойно» – подумал начальник IT-отдела филиала. По местному времени было около 11 часов вечера, в Москве в это время было около пяти. Больше двенадцати часов назад московские программисты передали в работу обновление программы «Потребкредит». Как это бывало практически всегда, патч накатили неудачно, но обычная неудача не выходила за рамки трех-четырехчасовой неработоспособности. А сейчас происходило то, что бывало два-три раза в год – программа заткнулась более, чем на пол-суток. Эти чертовы олухи начинают работать с патчами в 3—4 ночи по московскому времени, а ведь на Дальнем Востоке уже рабочий день! Хотя местные менеджеры и начинают обзванивать клиентов за несколько дней, напоминая о том, что в такой-то день программой пользоваться нельзя, и по электронной почте пишут, но, как всегда, находятся люди, которые пропускают это мимо глаз и ушей. На беду, сегодня среди таких оказался ключевой клиент банка, у которого все повисло во время оформления двух кредитов, один из которых был на огромный плазменный телевизор стоимостью под двести тысяч. Учитывая то, что сплавить эту, неизвестно зачем доставленную явно не в самый богатый город махину не удавалось полгода, разочарование торговой точки было, как минимум, чертовски велико. Директора магазина и филиала, естественно, очень жестко пообщались между собой, после чего вызванным на ковер автоматизаторам, не успевшим сказать и слова, устроили жесточайший разнос. Как метко охарактеризовал впоследствии это действо один из подчиненных: «Вкатали не простую клизму, а перцовую кружку Эсмарха ведер на 5—6». Спустя четверть часа в монолог явно подуставшего директора удалось вставить слово-другое, затем стало возможным вставлять даже отдельные предложения, а несколько позже поток сознания разъяренных сотрудников IT полетел в обратную сторону, передавая все, что они думают о Москве, о тамошних идиотских порядках и, в особенности, о тамошних программистах. После длительной взбучки речь их отнюдь не всегда была цензурной, но, на удивление, директор отнесся к этому терпимо, так как, видимо, начал воспринимать настроение людей и висящую в воздухе надпись «НАБОЛЕЛО!!!» По прошествии многоголосого ответа IT и предложения вечером позвонить в Москву, когда там появится начальство, все разошлись. Вечером директор, заранее созвонившись с секретаршей предправления и пообещав ей в первый же приезд пару килограммов дальневосточной красной икры, за то, что она соединит его первым, начал «переговоры на высшем уровне» с участием начальника IT филиала и его заместителя. Немного остывшим людям удалось воздержаться от нецензурщины, но председатель правления по интонациям сразу понял, что дело плохо. Московским IT-деятелям было устроена взбучка, хотя и намного более слабая на вид, но ее внешняя слабость очевидно компенсировалась должностью первого лица банка. Пустячок, а приятно, хоть и приходится по указанию директора филиала сидеть ночью, чтобы проверить работу программы сразу же после восстановления работоспособности и немедленно сообщить о всех найденных ошибках (а они после такого патча будут, к бабке не ходи). К тому же, для разогрева председателю правления позвонили директора еще нескольких филиалов, хотя Благовещенский филиал банка всегда занимал особое место – он был Самым Первым филиалом. Обычно, региональная экспансия банка начинается с города-миллионника, в котором у банка есть акционеры. Если «по размеру» и чтоб не отстать от конкурентов банку пора было филиалы открывать, а в регионах ничего нет, начинали обычно с Питера. А тут город не самый большой, да еще на Дальнем Востоке. Но тут директор по развитию бизнеса показал свою мудрость – гораздо лучше начинать с не самого большого города и отрабатывать там все технологии запуска филиала. На одном из предприятий наклюнулся зарплатный проект? – ну так и начнем оттуда. Время показало его правоту – после полугодовой обкатки филиала, хоть и сопровождаемой разнообразными и множественными «приключениями», региональная экспансия банка пошла, как по маслу. Хотя тех людей, которые пять лет назад, начинали IT филиала, уже нет – работают у конкурентов, а тот, кто первым был, даже в Австралию уехал. Но их следы еще виднелись во многих местах. Начальник с гордостью посмотрел на известный IT всего банка легендарный коммутатор Cisco и поймал себя на том, что почему-то назвал его по-русски коммутатором вместо практически общепринятого английского слова switch. Да, в IT вытесняет английский язык наш «великий и могучий»… Кто же сейчас говорит «накопитель на жестком диске» вместо «винчестер»? «Принтер» давным давно вытеснил «алфавитно-цифровое печатающее устройство», как и «плоттер» «графопостроитель». На сканер уже русских слов не было… Так или иначе, этот switch работал без выключения более четырех с половиной лет – это было больше, чем у любого устройства в банке. Всем IT-отделом была куплена бутылочка хорошего французского коньяка для того, чтобы отметить пятилетний uptime55
  Время работы без перезапуска


[Закрыть] легендарной железки. Плохое настроение работников отдела, вызванное бессмысленной ночной работой, испортилось бы еще больше, если бы они узнали, что легендарный коммутатор придется перезагрузить до юбилея. А причины событий, по которой «легенда» превратится не только в фарс, а даже и в трагедию, привели бы их, как минимум, в полнейшее расстройство, по сравнению с которым сегодняшние события были показались бы просто мелкой неприятностью.

В отличие от неодушевленной железки, пока не дотягивающей до своего кратного пяти годам юбилея, житель Благовещенска Василий Петрович Соловьев уже встречал свое двадцатипятилетие в очень плохом настроении. Причиной тому был висящий на нем потребительский кредит. После того, как он взял калькулятор и посчитал действительный процент по кредиту с различными взимаемыми банком комиссиями, оказалось, что он может обслуживать только проценты по кредиту. Основной долг оставался почти не уменьшавшимся. Он прилежно платил минимальный платеж четыре месяца, пока не заметил по присылаемым по почте выпискам, что долг не уменьшился, а минимальный платеж, как ему объяснили в call-центре, это и есть тот самый платеж, при котором долг не уменьшается. «Ну и сам дурак, что вляпался» – в очередной раз подумал Василий. Первый кредит за фотоаппарат он отдал достаточно быстро, и почти сразу же сдуру взял второй, за большой жидкокристаллический телевизор и приспичило ему замахнуться на дорогой! Долг уменьшался очень медленно, несмотря на то, что он ужал расходы до минимума. Между тем приближались местные выборы и последующее увеличение расходов на коммуналку. А после этого как бы не начать в минус уходить. Повышение зарплаты в ближайшие полгода ему не светило – он говорил с начальником. Ситуация казалась безвыходной, когда он, снова и снова обдумывал ее, машинально глядя в проклятый телевизор (не разбивать же его, в самом деле). На сей раз, однако, мысли его были глубже и зашли несколько дальше обычного. Вымирающее племя восторженных романтиков, после поверхностного знакомства с ситуацией, объяснили бы неожиданную глубину мыслей Василия грустным юбилеем, который, по безденежью пришлось встречать самому с собой. Однако, намного более многочисленные здравомыслящие циники сразу бы сказали, что большая глубина мыслей Васьки объяснялась накатанным в одиночестве стаканом дешевой водки практически без закуски. Так или иначе, по «циничной» или «романтической» причине ход мыслей Василия стал весьма и весьма нестандартным:

«Если банку нельзя отдать деньги, значит, необходим каким-либо образом его обдурить… Как??? Всего-то нужно сделать таким образом, чтобы деньги упали на счет… А кто из персонала подставится таким образом? Кассир? с него же эти деньги и снимут… Системные администраторы? не выставляйся идиотом даже перед самим собой, Вася… Ты ведь кое-что понимаешь в компьютерах. Все пишется в лог-файлы, к которым местные и доступа-то не имеют… А московские с такой мелочевкой, какой покажется твой долг, и мараться-то не станут… Сдадут тебя сразу же и еще благодарность от начальства получат… Приемный банкомат…» Мысль застопорилась, а потом побежала быстрее. «Приемный банкомат, он же Cash-In. Безопасников там нет, кассиров тоже. Основная проблема – как сделать так, чтобы вместо денег принялось кое-что попроще… А там упала бумажка в сейф и делов – ищи потом, чья она. Да, но проблема та еще… С большой буквы проблема. Рисовать-то ты умеешь, и неплохо. И на компьютере и по-старинке „вручную“. Положим, с визуалкой будет все ОК, при наличии более-менее сносной бумаги можно и подобие водяного знака намалевать попытаться, если с простым карандашом часок помаяться. Ультрафиолет? ручки с такими чернилами для забавы детей продаются во многих местах. Большие знаки-то ты нарисуешь… А маленькие, о который не знает Василий Соловьев, но знает детектор? Да и к тому же, не только в ультрафиолете дело. На долларах точно есть магнитные точки, которые проверяются детекторами. Как же! У знакомого купюру в пятьдесят баксов, которые лежала спрятанной от жены в колонке с мощным динамиком, потом детектор выкидывал, как фальшивую. А каковы магнитные точки на рублях? – у кого попало ведь не спросишь… И все же… Иного выхода пока не видно, а под лежачий камень вода не течет. Попробовать-то всяко стоит. Надо поспать и завтра начать шариться в интернете, может, и найдешь чего. Интернет в доме есть и канал неплохой – 256К не модемы, на которых еще полно народа сидит. Дом у него – что надо, рядом с провайдером… И вообще, хорошо хоть с хатой все в порядке, своя, не съемная. Хотя кому она нужна, хата в этой дыре… Это москвичей квартирный вопрос вконец испортил» в полудреме подумал Вася и заснул на диване под монотонное бормотание телевизора.

Квартирный вопрос действительно мучил москвичей. Одним из них был старший системный администратор Ультрим-Банка. Среди множества распечатанных картинок, которые часто вешают сисадмины в своих закутках, был уныло бредущий сгорбленный офисный работник с потертым портфелем, фасон которого был моден лет за двадцать до даты рождения повесившего картинку. Поверх портфеля была нанесена надпись: «С моей зарплатой копить на квартиру 534 года и 7 месяцев. Где СПРАВЕДЛИВОСТЬ?». Хотя с зарплатой системного администратора копить надо было всего-то около 75 лет, вопрос был чертовски актуальным. Впрочем, справедливость была понятием абстрактным, и самым свежим доказательством оторванности ее от жизни было то, что сисадмины сегодня получили совсем не абстрактных, а чертовски конкретных тумаков, и, самое главное, ни за что. Какой патч программисты принесли, такой и поставили, причем в строгом соответствии с полученной инструкцией. Начать ставить раньше они тоже не могли – до трех идет репликация базы, пока все тихо и Москва с европейской частью России не работает. Проработав в банке больше двух лет, поговорив с ветеранами и волей-неволей узнав предысторию, Владимир понимал, в чем тут дело. Программа «Потребкредит» писалась в неимоверной спешке, «на коленке» и на языке программирования, который использовался для обучения студентов, а не для серьезных проектов. Автору ее сказали, что максимум, на который надо рассчитывать – сто тысяч клиентов. Однако, таковых было уже раз в тридцать больше и все промахи в изначальном проектировании системы переросли в ее органические пороки. К тому же, бизнес-подразделения банка навешали на злосчастный «Потребкредит» великое множество различного рода функций, которые автор программы вначале прилежно вписывал туда один, потом вдвоем, потом впятером… Потом появился целый отдел разработки, затем отдел тестирования, который был сугубо необходим, так как программа под напором противоречивых бизнес-требований все больше напоминала кучу-малу и внося одни изменения, программисты часто ломали то, что работало уже годами. Один скрипт тестирования уже разросся до двухсот с чем-то пунктов! – есть над чем отделу тестирования трудиться, не зря хлеб едят. А выкинуть эту программу было уже нельзя, так как ни один сторонний разработчик не был настолько безумен, чтобы подписаться (и потом отвечать живыми деньгами) за реализацию всего, что нагородили за несколько лет. Да и со стороны банка одно составление ТЗ займет невесть сколько времени и не факт, что все вспомнят. Вот кто от этого бардака выиграл, так это отец-основатель «Потребкредита». По слухам, зарплата его уже несколько лет была просто немеряной и, уж что точно, он был один из немногих, если не единственным человеком, который мог спорить без последствий с директором IT банка. И из-за которого сегодня Владимир и остальные сисадмины схлопотали – не ругать же великого автора, в самом деле. Все они пытались не спорить, но вежливо аргументировать свою позицию, предъявляли инструкции и лог-файлы установки, но все равно получили вердикт «Плохо работаете». «Вот ведь хренов отец-основатель, пропади он пропадом», подумал Владимир. «Уж он-то себе хату купил». Хотя «отец» еще делал что-то полезное, а вот тот деятель из маркетинга, навязавший им кривую систему на Microsoft SQL Server и еще с вероятностью 99,9% взявший за нее «откат», которого на три квартиры хватит…

Вообще, «откаты», скорее всего, и брали. С этим пытались бороться различного рода бюрократическими препятствиями – в разных банках заседали комиссии, устраивались конкурсы, постоянно действовали по-разному называющиеся комитеты. В Ультриме тоже был свой тендерный комитет, однако, толку от него было очень и очень мало (по единодушному мнению почти всех, разве что кроме членов самого комитета). Во-первых, быстро закупить что-то нужное становилось практически не возможным. На написание технических требований по чему-то мало-мальски сложному, которые требовалось выставлять в Интернет, уходило минимум несколько дней работы. Малейшая ошибка приводила к тому, что ушлые поставщики норовили всучить что-то формально соответствующее требованиям, но совершенно непригодное к эксплуатации. А виноваты, естественно, были те, кто писал заявку на тендер. Во-вторых, эти требования нужно было перед вывешиванием в Интернете защитить перед тендерным комитетом, члены которого были, мягко говоря, далеки от техники – типа заседавших там главбуха и директора казначейства. Дело дополнительно осложнялось и тем, что некоторые члены тендерного комитета на дух не переносили пару-тройку иных его участников, отвечавших им взаимностью, соответственно, голосования по мало-мальски сложным заявкам проходили, как правило, со счетом 5:4. Те, кто сумел не только написать, но и протащить несколько заявок через тендерный комитет, грустно вздыхая, говорили, что после такого жизненного опыта они могут уверенно и безбоязненно ходить по минным полям – это намного проще. Конечно, в каждой шутке есть доля шутки, но в этой горькой усмешке пресловутая доля шутки явно стремилась к нулю. В третьих, по правилам проведения тендеров весовой коэффициент цены при сравнении предложений не должен был быть меньше 60%. Сказку «О попе и работнике его Балде» и знаменитое «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизною» вроде бы должны были в школе изучать все члены комитета, однако этот корм пошел явно «не в коня». Дело дошло до грандиознейшего скандала при закупке ответственнейшей «железяки» (в терминологии членов тендерного комитета) – тендер на центральный маршрутизатор сети всего банка чуть не выиграла китайская компания, подсунувшая устройство в 3 раза дешевле, чем Cisco. А написать в условиях «только Cisco», естественно, было нельзя – у членов комитета сразу же возникли бы вопросы. Да и, честно говоря, никто просто не ждал от китайцев такого нахальства. Конечно, через десять лет китайское сетевое оборудование вполне можно было использовать, но этим десяти годам еще только предстояло пройти… Отбиться удалось только публичной апелляцией IT-директора к предправления о том, что при закупке этого ответственность за сеть он не принимает, появлением председателя на тендерном комитете и истерическим воплем автора заявки на закупку, у которого совсем сдали нервы:

– «А давайте мы членам тендерного комитета КИТАЙСКИЕ служебные автомобили купим! Раз им так нравится все китайское и дешевое!»

Предложение это было встречено, мягко говоря, без энтузиазма, однако председатель правления, поняв серьезность момента, счел нужным его поддержать и тут уже пришлось выкручиваться самим членам комитета. Об этом вспоминали со злорадным весельем. Если китайское сетевое оборудование через десять лет можно было использовать на самых ответственных местах, то китайские автомобили и тогда не тянули на представительский класс. В итоге замятого председателем скандала было закуплено то, что нужно, правда, заоравшего, к его собственному удовольствию, больше не посылали на комитет от греха подальше. Сколько банк потерял на том, что все закупки задерживались минимум на месяц и сотрудники, вместо того, чтобы заниматься делом, писали бумаги, объясняя ничего не понимающим людям, что и зачем покупается – не пересказать… И если бы это хоть как-то помогало в борьбе с откатами… Потенциально «откатная» заявка на закупку изготавливалась очень просто и легко. Её просто-напросто отдавали писать тем, у кого планировалось делать закупку. Само собой, поставщики знали свои сильные стороны и слабые стороны конкурентов. Весовые коэффициенты собственных сильных сторон завышались, провалы конкурентов раздувались из мух до слонов с соответствующим снятием итоговых баллов в условиях… После этого пробивающий закупку изучал требования, проговаривал с поставщиком возможные возражения и объяснения на комитете и вуаля! В общем, на комитет вносилось именно то, что нужно для покупки конкретного продукта, причем эта закупка даже без всяких откатов часто была совершенно необходимой, а уж давали кому там какой откат, или нет – понятное дело, никто не признавался. Поговаривали даже, что если у начальника было достаточно много дел, подобные фокусы удавалось проворачивать и подчиненным, подсовывающим заявку на подпись именно тогда, когда босс загружен. Естественно, самим начальникам подобные ухищрения не требовались… Так и была закуплена та ублюдочная система, которую им сегодня на разносе тоже припомнили. Вздрючить их за потребкредитовский патч не удалось, «все ходы были записаны», так припомнили, что поставщик этой откатной дряни пожаловался на то, что администраторы не сразу ставят патчи на базу данных SQL-Server. Естественно, дело было не в патчах, а в присутствующих в программе многочисленных глюках, но признаваться в них поставщику не с руки – гораздо проще на администраторов все свалить. А ведь дело не только в лени или раздолбайстве сисадминском – сразу же ставить патчи от Microsoft на ответственные системы, не подождав неделю и почитав с интересом в Интернете, не сломали ли чего патчем на этот раз, просто безответственно. Ну что же, второй раз Владимир со товарищи этой ошибки не допустят. Он быстро настрочил служебную записку, в которой требовал получить от разработчиков письменное подтверждение того, что они требуют немедленной установки всех патчей, в противном случае установка будет производиться с недельным интервалом. «Интересно, будут ли они так глупы, что подпишутся под немедленной установкой?» – подумал Владимир, отправляя записку на печать. Глаза его опять остановились на картинке с полутысячелетним накоплением на квартиру и он в который раз невольно задумался о пяти тысячах долларов за квадратный метр и о числе людей, не могущих позволить себе жилье…

Стандартное мучение квартирным вопросом в Москве – проживание молодого поколения у мамы/папы или аренда квартиры за невозможностью купить свою. Однако, встречались и чрезвычайно нетипичные случаи. «Мою-то жизненную ситуацию точно типовой не назовешь» подумал Сергей Артемьев. Много ли семнадцатилетних не только похоронили отца и мать, но и остались без наследственной жилплощади, в которой были прописаны? Причем в относительном соответствии с законом. А всему виной проклятые автомобили, так их-разэдак… В тяжелые жизненные минуты он часто думал о том, что вместо того, чтоб так мыкаться по жизни, не имея обеспеченного будущего, надо было и ему поехать с предками на дачу, вылететь на встречную полосу, удариться лоб в лоб с машиной зампреда страховой компании и сгореть. На беду, жена этого страховщика выжила, вывалившись горящей из взорвавшейся через две секунды машины, и раздела его в суде догола, с учетом не полученных покойником за его жизнь доходов, погибшего сына, ее ожогов последней степени и прочая и прочая и прочая. Он было попытался искать правду, но после разговора в подворотне с группой хмурых товарищей и их реплики «Мама с папой тебя искать не будут», сдался. Потом в дело вступили юристы страховой компании, призванные для придания делу внешней юридической чистоты: дачу отняли сразу, а продавать квартиру подождали до совершеннолетия – ведь «выселение несовершеннолетних незаконно». К счастью, по собственному недосмотру они точно определили сумму ущерба согласно годичной стоимости жилплощади, а за год хата стала стоить на 60 тысяч долларов больше. «Которые им по продаже и пришлось выплатить» – с удовлетворением подумал Сергей. Хотя толку… Положив деньги под 10% с ежемесячной выплатой процентов он получал рублями по 500 долларов в месяц. В 1998 году это были деньги а сейчас… Громкий смех кур, не более того, хотя и лучше, чем ничего. Во всяком случае, он даже ухитряется раз в месяц попить приличного пива. Тяга к питью Гинесса была одной из очень немногих привычек, оставшихся от старых добрых времен, когда родители были живы. Ему еще повезло, что бабка с отцовской стороны взяла его к себе. Лет двадцать назад она напрочь разругалась с отцом на почве не нравящейся ей невестки и до смерти родителей он и не знал, что у него есть вторая бабушка. Квартиру свою старуха, конечно, завещала другому сыну, который женился «как надо» и теперь пил почти не просыхая, не иначе, как в результате правильной женитьбы. Прописывать Сергея постоянно она и не думала, но он невольно желал старухе здоровья. К счастью, бабка была крепкая, хоть изредка и жаловалась на сердце, и, что еще лучше, глуховатая. Это помогало ему сидеть в интернете ночи напролет, избегая скандалов. Для избегания таковых днем он проявлял демонстративную почтительность, бегал в магазины и сберкассу, тратя на свой прокорм и оплату коммуналки с интернетом не только бабушкину пенсию, но и часть собственного дохода. Учится ему приходилось очень усердно. Сергей фыркнул, подумав об этом и о том, что после смерти родителей он стал настолько положительным, что хоть икону пиши. Хотя это и случилось невольно – не попади он в такую ситуацию, был бы раздолбай-раздолбаем. Курить Сергей бросил, пить практически тоже, с ленью в учебе покончил напрочь. Он начал больше читать, интересоваться почти всем, до чего добирался его любопытный ум, домашние задания он делал отлично. К счастью, его не прогнали из платной физико-математической школы – один из благотворительных фондов, узнав о несчастье, отвалил более трех четвертей суммы за учебу, а остаток простила администрация, которой, как оказалось, тоже не была совсем чужда человечность. В сочетании с собственным трудолюбием это позволило Сергею поступить в Бауманку с оплатой обучения из бюджета, но и после поступления круг его интересов практически не сузился. В особенности он интересовался программированием и работой с серьезными операционными системами, коими считал только unix-семейство. Для такого мировоззрения было естественным то, что на компьютере Сергея стоял linux. Он даже из любопытства читал про создание кластеров, которые в домашних условиях делали только настоящие компьютерные маньяки, не слишком ограниченные в средствах. Но сейчас болела голова, думалось совсем плохо и Сергей решил выбраться на ежемесячный обряд пития пива, оставив компьютер включенным для скачивания очередного дистрибутива linux на безлимитном тарифе.

Игнат Владимиров походил на Сергея разве что возрастом и наличием безлимитного интернета. Пил он намного чаще, да еще и курил, временами не только табак. Родители его были живы, в интернете он лазил по сайтам с новостями, приколами и порнухой, пока учебные вопросы не донимали настолько, что приходилось залезать во всемирную паутину за ответами. При этом он отнюдь не был дураком. Изобретательности и находчивости Игнату было не занимать – не зная практически ничего, после однодневного чтения учебника по диагонали, он ухитрялся сдавать экзамены, хоть и в более заштатном ВУЗе. Но денег ему, как и многим молодым, да и не только молодым людям, не хватало. Деньги уходили в том числе и на хобби – модели самолетов в масштабе 1/72, часто достаточно дорогие. К этому его приучил отец – летчик гражданской авиации. Игнат очень аккуратно и с любовью клеил и окрашивал маленькие самолеты и вертолеты, и вообще очень здорово умел работать руками. Но если бы деньги уходили только на модели… Пиво-водка с друзьями, сигареты, интернет… Он ухмыльнулся. Как это там поется на мотив «Бременских Музыкантов»:

 
«В интернете что не нажимай ты,
Все равно зайдешь на порноса-а-а-йты!»
 

Само собой, за порнуху в интернете он, если и платил, то только ворованными номерами кредитных карт, которые нет-нет да и мелькали на специфических сайтах. До массового проникновения широкополосного доступа оставалось еще около года. Еще чуть больше времени оставалось до распространения торрентов и многотерабайтных складов порнографии в локальных файловых сетях, в которых даже такие специфические каталоги, как «Кони», занимают десятки гигабайт, не говоря уже о гетеросексуальных разновидностях… Но это время еще не наступило и дармовая интернет-порнография специально работала таким образом, чтобы показывать минимум, при этом выкидывая десятки разных рекламных окон и баннеров, запуская подозрительные скрипты, и в то же время давая ссылки на платные сайты, рассчитывая на то, что у кого-то рано или поздно откажет терпение и он согласиться заплатить. Но не тут-то было! очень многие норовили платить сгенерированными или ворованными номерами карт. Так же делал и Игнат. Азы кардерства он познал очень быстро и понимал, что на засветившихся номерах карт много не наваришь, разве что разок-другой залезешь в платный раздел «интересного» сайта. А вот с реальным товаром ничего не выйдет. Даже если и заказать внаглую какую-нибудь модельку фирмы Revell или MatchBox из-за бугра – служба безопасности живо отследит покупку по «паленой» карте. Вот если бы была как минимум, данные с магнитной полосы карты… На кардерских форумах он читал, что официанты очень часто делают копии магнитных полос, когда уносят карту от клиента для проведения авторизации. Однако, идти в официанты для этого Игнату совсем не хотелось. К тому же, с одной магнитной полосой ненамного лучше, чем с номером. Надо каким-то образом сделать карту, похожую на настоящую и идти в магазин за покупками. Это представлялось реальным разве что «в теории относительности». Если к электронному терминалу и не подключена клавиатура для ввода ПИНа, продавцы нынче пошли ушлые и даже если подделка не вызовет подозрений, обязательно спросят паспорт – и его что-ли подделывать? Вот коли бы к полосе еще и ПИН прилагался… За границей такое делали – Игнат читал, что жулики устанавливали фальшивый банкомат, который аккуратно считывал и записывал все нужные данные. В том банкомате якобы заканчивались деньги, а потом они быстренько заканчивались и на счетах незадачливых бедолаг, которых угораздило сунуться не туда, куда следовало бы. Однако, устроить установку фальшивого банкомата еще сложнее, чем подделать карту. «Мечтаешь…» – подумал Игнат. В принципе, ловкачи ухитрялись делать и накладки на клавиатуры банкомата, считывающие ПИНы, но что толку в ПИНе без номера карты? Они-то работали группой – один снимал накладку, а второй после проведения операции крал из кармана карту. Игнат призадумался еще и вдруг его охватило озарение – перед мысленным взором мелькнуло техническое Решение не просто с большой – с огромной буквы. «Какие же дураки делают именно такую накладку? МНЕ тырить карточку и не понадобится! Нужно только решить вопрос с цветом пластмассы, креплением, питанием и докупить кое-что». Пожалуй, для такого придется отказать себе в не только в приобретении одной модели, но и в паре-тройке вечеринок. «Ну что же, для такого надо и ограничить себя кое в чем» подумал Игнат, собираясь на радиорынок.