Текст книги "Маска красной смерти"

Глава 7

– Она говорила, что ее хотят убить. На нее недавно машина пыталась наехать, она с трудом увернулась. – всхлипывая, рассказывала я следователю. Полагаю, в этот момент я была на редкость убедительна. – Потом в подъезде двое с монтировкой напали, но кто-то шел сверху, и они убежали. А сегодня у нее с утра горько было во рту. Она думала, что кто-то отравил ее кофе в забегаловке напротив. А я ей не поверила.

И я совершенно искренне разрыдалась.

– Лена, ну что же ты… Успокойся. – Валера погладил меня по голове. – Ты же храбрая девочка. Не плачь! Митяй, ну хоть ты ее успокой!

Митяй сел рядом со мной и обнял за плечи.

– Валера, она теперь себя винит, что не поверила девушке. Думает, ее еще можно было спасти.

– Не уверен. – нахмурился майор Стройкин. – Это вообще на отравление непохоже. Наш эксперт как увидел, сразу сказал – у девушки инсульт.

– Подумай сам, какой инсульт может быть у девушки в 26 лет! – воскликнул Митяй. – Я не медик, и то понимаю: что-то тут нечисто.

– Она уверяла, что подслушала какой-то разговор в больнице. – вспомнила свою роль я. – Что-то про убийство артисток. Видимо, ее тогда тоже заметили.

– Что за разговор? – недоверчиво спросил Стройкин. Похоже, все это казалось ему беспочвенными фантазиями погибшей девушки.

– Я невнимательно слушала. – в отчаянии выговорила я. – Я не поняла, о ком она говорила.

Следователь устало вздохнул, но тут нить беседы перехватил Митяй.

– А ты знаешь, дорогой друг, – торжественно заметил он. – что за последние пару недель от инсульта погибли две актрисы, помреж ТЮЗа и молодая певица? Как ты думаешь, это простое совпадение?

– Они, наверное, уже похоронены? – мрачно выдавил Стройкин.

– Не все. – радостно ответил Митяй. – Помреж Федор Иванычев и певица Совушка, то есть Ирина Петровская, пока еще в морге. Так что если сегодня же подпишешь направление на судмедэкспертизу, много интересного узнаешь. А там можно и эксгумацию назначить актрис назначить.

Следователь ничего не ответил, и мы с Митяем, наконец, ушли из наводящей на меня ужас квартиры, оставив там следственную бригаду. Возле подъезда Митяй остановился и приподнял за подбородок мою опущенную голову:

– Ленка, да что же ты так раскисла? Не впервой же нам в переделки попадать. И трупы тебе видеть не раз приходилось…

– Не знаю, Митя… – я заколебалась. – Наверное, я слишком боюсь заразиться. Это иррациональное что-то. Я негодяев с оружием боюсь меньше, чем неизвестную заразу.

– Понятно. – он ненадолго задумался. – Ладно, будем этот страх выбивать клином. Я думал перенести нашу гениальную операцию на следующую неделю, но нет – сделаем это сегодня. Поехали домой, я тебя еще раз проинструктирую, и все причиндалы прицеплю.

Я покорно согласилась на операцию, и мы с Митяем поехали домой. А еще через два часа я уже стояла в гордом одиночестве возле деревянного корпуса инфекционной больницы.

Милочка вышла на минуту покурить, мы с ней обменялись двумя фразами, и она убежала в отделение. А еще через несколько минут оттуда вышел заведующий Вадим Спиридонов. Он оказался действительно очень симпатичным – высоким, темноволосым, с утонченно-аристократическими чертами лица.

– Девушка, я сейчас на работе, и не могу разговаривать с вами. На прием ко мне надо записываться заранее. – он оттарабанил эту давно отработанную на родственниках клиентов фразу без души, на автомате. Вид у него был встревоженный – похоже, он догадался, что речь пойдет вовсе не о больных из его отделения.

– А вот в полиции меня примут без очереди. – выдохнула я, радуясь, что многие фразы мы с Митяем проработали заранее.

– В полиции? – переспросил врач, опустив глаза и пристально разглядывая каменные дорожки.

– Да, у меня красная пластиковая коробка, которую вы потеряли. Что там, я не знаю. Честно признаюсь, я просто боюсь ее вскрывать. Но вам готова вернуть – правда, не бесплатно. А если нет – отнесу ее в полицию.

– Зачем полиции моя коробка? – он пытался говорить насмешливо, но голос предательски дрожал. Впрочем, уже то, что он продолжал разговор, свидетельствовало о том, что Митяй все рассчитал верно.

– Там то, что вызвало эпидемию в городе. – я пристально следила за Спиридоновым. Увы, в этом пункте мы с Митяем вовсе не были уверены. И точно – врач усмехнулся, и вновь посмотрел мне в глаза.

– Не смешите мои ботинки. – холодно сказал он. – Ничего противозаконного я не делал, и в коробке ничего нет.

– Вы носили с собой пустую коробку? – неподдельно удивилась я. – Зачем же?

– Не ваше дело. – отрезал доктор.

– Конечно, не мое. – я кивнула. – Значит, мы с вами не договорились. Отнесу коробку куда следуют, пусть ее там и вскрывают.

– Вас арестуют за ограбление. – нервно сказал Спиридонов.

– Это как? – изумилась я. – Я вас грабила? Да я вас вижу в первый раз!

– Коробку у меня украли.

– А вы заявили об этом в полицию? – ехидно поинтересовалась я. – Нет? Ну вот, прекрасно знаете, что сами ее потеряли. – я заговорила чуть тише и ласковее. – Мой знакомый нашел ее утром на детской площадке, и принес мне. Так что арестовывать меня не за что. А вот вас – ну, это зависит от того, что в коробке. Ваши отпечатки там, уверена, остались, мы с другом были крайне осторожны.

Доктор раздумывал о чем-то, сильно нахмурив брови. А когда он, наконец, решился на что-то и поднял на меня глаза, из отделения выбежала высокая девушка в белом халате и бросилась к нам:

– Вадим Анатольевич, там Петрищевой плохо, срочно вы нужны!

– Подождите меня здесь! – бросил мне врач, и пошел в отделение. Девушка осталась стоять рядом, окидывая меня с головы до ног неприятным цепким взглядом. Сама она была белокурой, узколицей и вполне симпатичной, только вот этот холодный взгляд ее здорово портил, прибавляя возраст. Впрочем, может, она и была старше, чем казалась на первый взгляд? Некоторое время я стояла смирно, затем мне надоело слишком назойливое внимание.

– Простите, у меня на лбу что-то написано? – вежливо поинтересовалась я.

– Что ты хотела от Вадима? – грубо спросила она.

– О как, уже от Вадима! А только что он был Вадимом Анатольевичом! – присвистнула я, успокаиваясь. Видимо, какая-то ревнивая дура, это не опасно, скорее, смешно.

– Не твое дело! – зло сказала девушка. – Так что тебе от него надо?

– Ну как же, я от Вадика беременна! – ласково пропела я. Дразнить наглую девицу было приятно, к тому же, это отвлекало меня от собственных страхов. Я с вызовом взглянула в глаза мнимой сопернице, ожидая, что она расстроится или разозлится. Но, как ни странно, девица, наоборот, успокоилась.

– И что, думаешь, он на тебе женится? – без особой злости, скорее, с любопытством спросила она.

– Думаю, да. – без особой уверенности в голосе ответила я, внимательно вглядываясь в девушку. Если она не влюблена в доктора и не ревнует, что ей вообще от меня надо?

– А ты точно беременна? – она снова окинула меня цепким взглядом. – Или просто пошутила?

– Какие уж тут шутки! – я попыталась прибавить убедительности голосу. – Я просто в отчаянии. Он мне звонить перестал…

– Да, не завидую я тебе…. – сочувствие в тоне девушки мне показалось наигранным, как, впрочем, и мое отчаяние. – Он тут у нас многим девчонкам голову заморочил. Казанова местный, блин. Моя подруга чуть из-за него не утопилась. Впрочем, она хоть не залетела. А вот тебе не повезло так не повезло.

– Неужели не женится? – я хотела было демонстративно схватиться за голову, но передумала. – Что же делать?

– Ты оставь телефон, я погляжу, какое у него сегодня настроение будет, и тебе перезвоню. – дружелюбно предложила девица. Я с недоверием поглядела на нее. С чего она так рвется помогать незнакомке?

– А ты тоже врач?

– Нет, медсестра. – девушка становилась все приветливее. – Меня Жанна зовут, а тебя?

– Лена. А чего это ты за меня так волнуешься?

– Так этот кобель чуть мою подругу не ухайдокал! – весело ответила она. – И ходит тут, как ни в чем не бывало. Но ничего, не все коту масленица, пора его прищучить. Диктуй телефончик, а я тебе свой дам. Не боись, мы этого гада дожмем! Раз ты беременна, ему не отвертеться.

Она вытащила свой мобильник и приготовилась записывать номер. Оставлять свои координаты мне ужасно не хотелось, но, с другой стороны, отказываться от контакта с еще одной медсестрой подозрительного отделения тоже было глупо.

Едва мы с Жанной обменялись номерами, из отделения быстрым шагом вышел доктор Спиридонов и направился к нам.

– Жанна, что за паника? – сердито спросил он. – Петрищевой не хуже, чем обычно. Дать ей обезболивающее ты могла бы и сама.

– Но мне показалось, у нее кровь из рук сочится. – слегка запинаясь, тихо сказала медсестра, глядя на доктора. Я тоже во все глаза уставилась на него.

Мне показалось, вся кровь отхлынула от его лица, и он даже отступил на шаг назад он настырной медсестры. В полной тишине мы с Жанной смотрели на Спиридонова, ожидая его ответа.

– Не выдумывай. – слегка охрипшим голосом наконец сказал он. – Нет никакой крови.

– Но я видела… – не сдавалась медсестра. – Может, вы еще раз посмотрите, внимательнее?

Но Спиридонов смотрел только на нее, и в его взгляде читался все нарастающий ужас. Я чувствовала его буквально всей кожей, но никак не могла понять причины. Что сейчас произошло? Кровь выступала у больных этого отделения и раньше, почему вдруг упоминание о ней так потрясло врача?

Так и не дождавшись ответа, Жанна повернулась и медленно пошла в отделение. Спиридонов провожал ее взглядом, пока она не скрылась в дверях, и лишь затем обернулся ко мне. Его лицо осунулось, глаза странно бегали по сторонам, а голос сильно дрожал.

– Так о чем мы с вами говорили? – спросил он, и в первый момент я подумала, что он издевается, но похоже, сильное потрясение на самом деле вызвало временную потерю памяти.

– О красной коробке. – медленно ответила я, пытаясь поймать его ускользающий взгляд.

– О да, о коробке! – внезапно он обрадовался так, словно ему сообщили о миллионном выигрыше в лотерею. – Вы хотите денег за то, что ее нашли. Я согласен.

Теперь все шло по нашему с Митяем плану, и я приободрилась:

– Да, мы хотим пятьдесят тысяч евро.

Некоторое время Спиридонов смотрел на меня широко распахнутыми глазами, затем тихо произнес:

– Я не понял… Вы хотели сказать: пятьсот евро?

– Нет. Пятьдесят. Пять раз по десять тысяч. – спокойно повторила я. – Уверена, это совсем немного.

– Но у меня нет таких денег!

– Скажите, что в коробке, и я, возможно, спущу цену.

– Там мое личное лекарство. – торопливо заговорил он. – Я его достал по блату Америки, в России его нет, и стоит оно очень дорого. Я очень болен, и оно мне крайне необходимо. Но я не могу заплатить больше пятисот евро.

На его лице читалось такое отчаяние, что я невольно заколебалась. А вдруг Митяй ошибся, и в коробке на самом деле находилось не жуткое биологическое оружие, а какое-то дорогое заморское лекарство Спиридонова? Но в таком случае, кто и зачем похитил коробку? Кому еще могло понадобиться это лекарство?

– Я вам не верю. – сурово сказала я, понадеявшись на то, что врач полностью деморализован. – В коробке простое лекарство? Почему же вы сразу не объявили розыск по больнице, вам же нечего скрывать?

– А что дал бы розыск? – криво улыбнулся он, немного приходя в себя. – Если б коробку хотели вернуть, ее бы и так вернули. Я подумал, что тот, кто нашел лекарство, решил его продать на черном рынке. Я ж говорил, оно дорогое.

Я в некотором смятении глядела на него. С одной стороны, это вполне правдоподобно, но… Что-то тут все же не то. Почему врач сразу не хотел сказать, что было в коробке? И главное: почему он явно испугался упоминаний о полиции? Или… он не испугался, просто хотел без проволочек получить свое лекарство? Сейчас проверим.

– Вадим Анатольевич, я все понимаю. – ласково сказала я. – Конечно, я не права. Вам нужно лекарство, и я готова вам его вернуть, без всякого вознаграждения.

Я сделала паузу, и врач аж подался мне навстречу, явно готовясь благодарить.

– Давайте сделаем так. – как ни в чем не бывало, продолжала я. – Я отнесу коробку в полицию, и скажу вам, в какое отделение. А вы сегодня же обратитесь туда с заявлением о пропаже красной коробки. Опишите лекарство, которое внутри, и вам его немедленно отдадут. Совершенно бесплатно.

– Нет! – выкрикнул он, но тут же опомнился. – Но зачем… такие сложности?

– Хочу быть полностью уверенной, что там действительно безобидное лекарство. – вздохнула я, готовясь к третьему кругу переговоров.

– Там наркота! – внезапно прошептал врач. – Коробка не должна попасть в полицию.

Вот тут у меня полностью отвисла челюсть. К такому повороту событий я не была готова. Неужели мы с Митяем спугнули обычного наркомана? И что мне теперь делать? Отвлекаться на борьбу с наркотиками, когда город вот-вот захлестнет эпидемия непонятного вируса?

– Вы продаете наркотики? – на автомате спросила я.

– Нет, я только сам… Мне они нужны! – Спиридонов с мольбой смотрел на меня. – Предлагаю тысячу евро, только отдайте коробку!

Глава 8

– Да врет он все! – Митяй раз пятнадцать прослушал запись разговора в больничном дворе и теперь в диком бешенстве кружил по комнате. – С чего бы он наркоту в отделение таскал? Тем более, целую коробку?

– Наверное, врет. – пожала я плечами. – Нам от этого не легче. Может, сдать его Стройкину, пусть тот разбирается?

– И что ты заявишь в полиции? – ехидно поинтересовался Митяй. – Мол, в результате шантажа доктор Спиридонов сознался, что держал в отделении коробку с наркотиками? Так доктор-то легко отмажется, скажет, что соврал, чтобы от нахалки отвязаться побыстрее. И еще в ответ на тебя телегу накатает, за шантаж. Вот тебя Стройкину точно придется в СИЗО отправить.

Он помолчал, потом задумчиво сказал:

– Говоришь, он до полусмерти перепугался, услышав, что у кого-то в отделении кровавый пот?

– До смерти, вернее сказать. – поправила я. – А что, по голосу разве этого не слышно?

– Ну, по голосу я бы так не сказал… хотя да, дрожит голосок-то. – подтвердил Митяй. – Но если он так побледнел и затрясся, как ты говоришь, что это может означать?

Он наконец перестал носиться по комнате и сел на кровать. Затем гордо посмотрел на меня, приосанился и сообщил:

– А вот что это означает. В коробке был возбудитель странной болезни. Теперь он пропал вместе с коробкой, и эпидемия должна была прекратиться. Но она продолжается! Вот что напугало доктора.

Он широко улыбнулся и с мальчишеским задором в голосе спросил:

– Ну что, Ленка, я гений?

– Наверное. – кивнула я. – Но что нам дальше делать?

– Да то, что мы и задумали. – пожал плечами Митяй. – Ждем звонка от нашего эскулапа.

Время было позднее, и мы решили, что ждать звонка можно и в постели. Я пошла было в душ, но тут мой мобильник издал пронзительный звон. Я осторожно подошла к аппарату: звонил доктор Спиридонов.

– Лена? Я согласен на вашу цену. – твердо сказал он. – Деньги уже у меня, куда приехать за коробкой?

– Вы уже собрали 50 тысяч евро? – неподдельно удивилась я. – Да вы подпольный миллионер!

– Я занял у друга. – сухо ответил доктор. – Вам нужны деньги? Тогда не устраивайте мне допрос, а диктуйте адрес.

Я продиктовала адрес золотухинской квартиры, и мы стали ждать. Митяй сунул в карман джинсов пневматический пистолет, а я на всякий случай положила рядом баллончик дезодоранта. Тоже оружие, если попасть струей точно в глаза.

Красную пластиковую коробку мы поставили на подоконник. Где Митяй раздобыл ее, осталось для меня загадкой, но, по словам Милочки, коробка была точной копией пропавшей.

Через минут двадцать напряженного ожидания мой телефон зазвонил вновь.

– Лена? – голос Спиридонова звучал уже не так уверенно. – Я никак не могу сейчас к вам приехать. Давайте лучше вы с другом подъезжайте к больнице, я выйду во двор.

– Половина двенадцатого ночи, куда это я поеду? – возмутилась я.

– Разве друг вас не защитит? – вымученно пошутил доктор. – Меня заставили выйти на ночное дежурство, я не могу отлучиться надолго!

– Нет уж, давайте перенесем нашу встречу на завтра.

– Но коробка мне нужна сегодня. – простонал он. – Мне очень она нужна, у меня ломка. Леночка, я заплачу 55 тысяч, хотите? Только приезжайте прямо сейчас!

– Ладно. – растерянно ответила я, поглядев на энергично жестикулирующего Митяя. – Приедем.

– Через сколько вы будете? – радостно воскликнул Спиридонов.

– Ну, через десять минут выедем, через минут двадцать доберемся до места. – немного подумав, ответила я. – В полночь особых пробок нет.

– Понял. Через двадцать минут я выйду во двор. – ответил он с явным облегчением в голосе.

В трубке раздались короткие гудки. Я вопросительно поглядела на Митяя:

– Поехали?

– Ленка, ну ты даешь! – усмехнулся он. – Ты на самом деле собираешься куда-то ехать? Да, обвести тебя вокруг пальца ничего не стоит. Молись на мудрого деда Митяя!

– Ты думаешь, это обман?

– Конечно, тут и думать не о чем. – уверенно ответил он. – Тем не менее, мы должны выйти из дома. Скорее всего, Спиридонов уже возле подъезда. Давай, накидывай плащ, бери свой дезик, и пошли.

Через несколько минут мы, громко топая и переговариваясь, вышли из двери, с громким стуком захлопнув ее и со скрежетом провернув ключ. Затем спустились вниз и, не оборачиваясь, бодро порысили к углу дома. Завернул за угол, на полминуты остановились, а затем, перейдя на бег, обогнули дом, отперли черный ход и мигом взлетели на свой этаж.

Похоже, прибыли мы вовремя. Прямо перед нашим носом мягко захлопнулась дверь нашей квартиры. Зверь был в ловушке.

Сделав мне знак рукой, Митяй быстро поднялся на этаж наверх, затем спустился на этаж вниз, и лишь убедившись, что наблюдателей нет, резко открыл дверь и вошел в квартиру. Я зашла следом.

В коридоре света не было, но в комнате горел тусклый пристенный ночник. Темный мужской силуэт обнаружился возле подоконника. В руках он сжимал знакомую пластиковую коробку.

– Браво, док! – громко сказал Митяй, включая яркий верхний свет. Спиридонов невольно зажмурился. – Это ж надо, вскрыть чужую дверь за пару секунд! В вас, доктор, пропал талант гениального медвежатника!

Доктор стоял неподвижно, понемногу приходя в себя. Открыв глаза, он первым делом посмотрел на то, что держал в руках И лишь после этого подал голос:

– Это не та коробка.

– Не та. – кротко согласился Митяй. – Но взлом чужой квартиры… Доктор, если я сейчас вызову полицию, вам светит немалый срок. Может, поговорим по-хорошему?

Спиридонов не отвечал. Он бросил коробку на пол, прислонился спиной к подоконнику и, наклонив голову, смотрел куда-то в пол. Лишь по тихому прерывистому дыханию можно было заключить, что его спокойствие было наигранным.

– Насколько я понял, в той коробке был возбудитель какой-то болезни. – медленно сказал Митяй. – Возможно, неизученной. Коробку у вас украли, и зараза вырвалась в город. Но эпидемия в больнице тоже продолжается. Верно?

– Наступила тишина, которую нарушало лишь хриплое дыхание Спиридонова. Я уже думала, что ответа мы не дождемся, когда он хрипло сказал:

– Молодой человек, вы пересмотрелись боевиков и ужастиков. Нет никакой страшной болезни, она только в вашем сознании.

– Тогда почему нестарые еще люди погибают от инсульта? – тихо спросила я.

– Инсульт – это не эпидемия. – криво усмехнулся доктор. – Он незаразен.

– А то, что в одном театре от инсульта за неделю погибли уже трое – это тоже нормально?

– Обращайтесь за справками к невропатологу. – холодно ответил Спиридонов. – Я инфекционист.

Митяй немного подумал, и решил сменить тактику боя.

– Вадим, я вижу, вы чего-то боитесь. – ободряюще сказал он. – Мы с Леной могли бы вам помочь. Как вы видите, знаем мы достаточно. Скажите, что в коробке, и мы будем искать ее вместе.

– Так моей коробки у вас нет? – лицо врача передернулось в нервной судороге.

– Нет. – твердо ответил Митяй. – Но мы ее обязательно найдем.

– Ищите. – казалось, Спиридонов потерял всякий интерес к разговору. Он еще плотнее привалился к подоконнику, а его рваное дыхание все больше напоминало стон.

– Только намекните, что было в коробке? – взмолился Митяй, но получил лишь краткий ответ:

– Наркотики.

– Мне кажется, вы не понимаете ситуацию. – бедный Митяй тоже растерялся. – Если вы не хотите сотрудничать, я сейчас же вызываю полицию. И вас арестуют за попытку ограбления моей квартиры.

Он замолчал, пристально вглядываясь в перекошенное лицо врача. Но тот, услышав предложение Митяя, как ни странно, начал понемногу успокаиваться. По крайней мере, дыхание выровнялось, да и чудовищная бледность, вроде бы, отступила. А через пару минут Спиридонов уже почти спокойно сказал:

– Да, вызывайте полицию.

Мы с Митяем озадаченно переглянулись. Ясно было, что переговоры зашли в тупик, и вряд ли мы без посторонней помощи что-то узнаем от упрямого доктора. Но если вызовем полицию, как объясним инцидент майору Стройкину?

Без всяких пояснений ситуация будет выглядеть абсолютно дикой: уважаемый врач Спиридонов ни с того ни с сего решил ограбить квартиру не менее уважаемого скандального журналиста Золотухина. Вопросов у следствия возникнет слишком много.

Если же рассказать всю правду… Но можем ли рассчитывать, что на допросе Спиридонов подтвердит, что в коробке были наркотики? А если он скажет, что там были личные письма, и поэтому он не хотел афишировать пропажу? То, что он не стал откровенничать с шантажистами, никак нельзя вменить ему в вину.

Конечно, его в любом случае арестуют за взлом квартиры, но и нас с Митяем, пожалуй, посадят в изолятор тоже. Хотя бы для того, чтобы не совали нос куда не просят. А это уж точно не приблизит нас к цели нашего расследования.

Похоже, мысли Митяя лились параллельным потоком, поскольку после долгой паузы он сказал:

– Ладно, Спиридонов. Свободен. Помни мою доброту.

– Но… – теперь растерялся доктор. – А как же полиция?

– А я передумал. – Митяй нагло усмехнулся ему в лицо. – На фига нам впутывать сюда полицию? Ищи свою коробку, и я ее тоже буду искать.

Похоже, врач никак не мог поверить в свое неожиданное освобождение. Некоторое время он стоял, переводя взгляд с Митяя на меня, потом спросил:

– Но зачем… Денег вы все равно не получите, разве еще не поняли?

– Поняли. – пожал плечами Митяй. – Но нам нужны вовсе не деньги. Мы журналисты, и хотим знать, что происходит в городе.

– А, вот в чем дело… – пробормотал Спиридонов. – Это вы написали тот пасквиль, про эпидемию в больнице?

– Ну почему же пасквиль? – возмутился Митяй. – Чистую правду. А теперь, когда мы познакомились, может, вы все же поделитесь с нами, что такого страшного скрыто в коробке, ради которой вы пошли даже на преступление?

– Молодой человек, примите бесплатный совет: не суйте свой нос в чужие дела. – отрезал почти пришедший в себя врач и оторвался, наконец, от подоконника.

– А вы всего на пять лет старше. – парировал Митяй. – И уже засунули свой нос так далеко в грязь, что теперь того и гляди захлебнетесь.

Не отвечая, Спиридонов прошел мимо нас к двери.

– Док, давайте я вас до дому подвезу? – крикнул ему в спину Митяй. – Уже и транспорт никакой не ходит.

Но вместо ответа с силой хлопнула входная дверь.

– Интересно, он один приехал, или кто-то внизу в машине ждет? – про себя пробормотал Митяй, не глядя на меня. Кажется, больше всего его угнетало то, что такой великолепный план провалился, и теперь его никто не похвалит за гениальность. – Пойду-ка, провожу его до транспорта.

– Я с тобой. – тут же откликнулась я. Кровь бурлила от выплеска адреналина, и сидеть в пустой квартире, пока Митяй проследит за доктором, было выше моих сил.

Оставив свет в комнате включенным, мы вышли из квартиры и прислушались. В подъезде царила полная тишина, похоже, доктор уже вышел на улицу. Мы мигом сбежали вниз и выскочили следом. Так и есть – слегка пошатываясь, он переходил дорогу. Мы прижались к стене дома, чтобы не попасться врачу на глаза, если он обернется. И так, стараясь держаться в тени, мы поплелись по своей стороне улицы следом за Спиридоновым. Впрочем, стоявшие вдоль дороги фонари лишь слегка рассеивали мрак и, даже если бы врач обернулся, вряд ли бы понял, что за темные фигуры жмутся к стенке напротив него.

Спиридонов дошел до угла и повернул было налево, но тут мирно припаркованный возле тротуара старый Жигуль заурчал мотором и быстро поехал следом. Митяй мигом выхватил из кармана мобильник и начал фотографировать номера.

– Черт, слишком далеко и темно! – с досадой прошептал он. – Надо подойти поближе.

Мы пошли быстрее, уже особо не скрываясь. Тем временем из машины выскочили двое мужиков в темной одежде, подхватили врача под руки и поволокли к задней двери. Он попытался было рыпнуться, но один из нападавших с силой ударил его в живот, и даже не дав врачу разогнуться, его запихнули в салон.

– Митя, его похищают! – крикнула я.

– Вперед! – как раненый бык, заорал Митяй, бросаясь следом за машиной. Но та резко газанула, и через пару секунд скрылась за углом.