Текст книги "Маска красной смерти"

– Ты того, береги ноги-то. – не унимался Митяй. – Вот начнут за тобой охоту, как в новых туфлях удирать будешь?

– Ты меня ненавидишь? – не оборачиваясь, тоскливо спросила Дагния.

– Ты выживаешь меня с работы, уговорила Бегемотиху поставить тебя на мое место, и сомневаешься в моей горячей любви? – изумился Митяй.

– Я не уговаривала.

– Хм… – вежливо кашлянул Денис. – Не так давно ты провела в ее кабинете добрых полчаса. Я понимаю, общение с Бегемотихой волнительно само по себе, и от него нелегко оторваться. Но все же, неужели все отведенное для аудиенции время ты расписывала, какой хороший из Золотухина получился начальник отдела?

Дагния ничего не ответила, лишь устало махнула рукой, и бодро застучала по клавиатуре. Дверь редактората раскрылась, и оттуда медленно вышла грустная Бомотова. Увидев Митяя, она вздрогнула и быстро пошла к выходу, но не тут-то было. От Золотухина еще никто так просто не сбегал.

– Ольга Викторовна, вы меня боитесь? – весело заорал он в спину замредакторше.

– Не тебя, – сердито бросила она, не оборачиваясь и еще ускоряя шаг.

– Да-да, понимаю. – он усердно закивал и торжественно продекламировал: – Вы боитесь Тех, Кто Идет По Моему Следу! Ох, как вы правы! Их черные сердца не знают жалости, и они убирают всех, кто хоть мельком видел их лица.

– Митя, тебе самому не стыдно? – Бомотова наконец остановилась и повернулась к Митяю. Но тот буквально лучился от чистой, незамутненной радости. Похоже, неподдельный ужас его врагов отнюдь не вызывал у него сожаления.

– Ольга Викторовна, мне, может, уже недолго осталось. – он потупился. – Выполните последнее желание приговоренного? Оформите мне недельную командировку на сафари, в Африку. Я оторвусь перед кончиной, и вы пока в безопасности побудете.

– Ну ты и нахал! – Бомотова пыталась было разозлиться, но лишь слабо охнула и, покачнувшись, оперлась рукой о стену. – Денис, я себя плохо чувствую, пойду домой. Дагния, ты остаешься за старшую.

Не оборачиваясь и не прекращая стучать по клавишам, Дагния кивнула. Денис вскочил было с места, порываясь помочь, но замредакторша отлепилась от стены, довольно быстро дошла до двери и, ничего более не добавив, вышла. Мы с Митяем и Денисом переглянулись.

– Медвежья болезнь. – пробормотал Митяй. – Надо же, как перетрусила.

– Митя, может, зря ты так? – тихо спросила я, и Митяй сразу вскипел:

– Чего зря? Мало того, что я вынужден с этими крысами в одной комнате находиться, прикажешь еще ручки им целовать?

– Митя!!!

– Ладно, хоть ты на мозги не капай. – проворчал он. – Позвоню сейчас Валерке, надо кое-что для статьи узнать.

Он долго набирал номер Стройкина, но тот не поднимал трубку.

– М-да, сегодня не мой день. – наконец, признал Митяй. – Все меня игнорируют. Попробую еще раз Тамаре позвонить.

На этот раз на том конце телефона ответили.

– Да, это я. – растерянно ответил Митяй. – Я тебя только что искал, а ты трубку не брал. То есть как зачем по этому номеру звоню? Мы с Тамарой договорились о встрече, но она весь день не брала трубку. Да, конечно же, я ей звонил не раз! Да, и вчера звонил, и сегодня. Ты рехнулся?! Нет, я к ней не приходил.

Он немного послушал, потом взволнованно выкрикнул:

– Да это я уже понял. Ты лучше скажи, как она погибла? Инсульт? А что же тогда? Да. Да, понял. Мне приехать? Да ну тебя с тайной следствия, я веду свое расследование…

Он отодвинул от уха мобильник, из которого доносились короткие гудки, и растерянно повернулся ко мне:

– Похоже, шутки закончились. Они начали убивать.

Глава 12

Подробности мы узнали намного позже, когда Митяй, оставив меня в редакции, все же подъехал в управление полиции и упорно ждал Стройкина, распивая с дежурным вишневую настойку. Майор приехал в самом скверном расположении духа, но выгнать Митяя не решился. Правда, особых подробностей тоже рассказывать не стал, но картинка и без того вырисовывалась невеселая.

Тамару ближе к вечеру нашла пожилая соседка. По просьбе встревоженной матери, которая целый день не могла дозвониться до дочки, соседка сначала долго звонила и стучала в квартиру Тамары, потом догадалась потянуть за ручку – дверь оказалась не заперта.

Пенсионерка вошла в квартиру, позвала Тамару, а затем заглянула в комнату. Постель оказалась расстеленной, с откинутым одеялом, но хозяйки квартиры в постели не обнаружилось. Соседка отправилась на кухню. Сначала ей сослепу показалось, что и там никого нет. Она сделала пару шагов вперед, и вдруг увидела что-то вроде яркой тряпки. Она нагнулась, и лишь тогда рассмотрела неподвижно лежавшую на полу девушку в красном махровом халате. Та словно заползла под стол и уснула. Рядом валялся расколотый бокал из-под шампанского.

Сначала соседка решила, что Тамара просто напилась до полусмерти. Вытащила ее из-под стола, побрызгала водой из-под крана, потом попыталась поднять с пола… Но девушка бессильно обвисла на ее руках, и тогда пенсионерка позвонила в «Скорую». Прибывшие врачи диагностировали смерть, и, заподозрив неладное, тут же вызвали полицию.

Прибывший вместе со Стройкиным судмедэксперт приблизительно определил время смерти как прошлый вечер. Судя по некоторым признакам, Тамаре стало плохо, когда она пила шампанское. Она упала, выронив бокал, попыталась было подняться, держась за ножки стола, но не сумела. Бокал разбился при падении, и его осколки так и остались лежать возле тела. Эксперт предположил, что в игристом напитке был клофелин. Бутылка шампанского нашлась в мусорном ведре, но для экспертизы хватало и пары капель жидкости на ее донышке, и уже высохших осколков бокала. Результаты экспертизы должны были прислать Стройкину через пару дней.

Но самое интересное было не в этом. Шампанское Тамара явно пила не одна. Но на кухне не было никаких следов пребывания постороннего человека. Круглый стол был девственно чист, вся посуда вымыта, а на бутылке оказались отпечатки лишь самой Тамары.

Все это Митяй успел рассказать мне, пока мы ехали на дачу Антоши. Теперь мы оставили машину возле обочины и пошли по узкой лесной тропинке молча. Двигались мы скорее на ощупь – над нами было только темное ночное небо, освещаемое полной луной и редкими звездами. Митяй шел впереди, а я топала сзади, иногда протягивая руку и упираясь в его широкую спину. Когда-то, словно в прошлой жизни, я боялась темноты, но теперь страха перед ней не было. Я думала о том, что все же была права – наши противники куда опаснее, чем казалось беспечному Митяю.

– Лена, тебе, наверное, надо исчезнуть из города. – словно прочитав мои мысли, неуверенно сказал Митяй. – Будешь жить у Антоши, и общаться со мной по телефону. А я останусь, и сам начну охоту.

– Митя, ты же говорил, наши преследователи не опасны? – остановившись, тихо спросила я.

Митяй тоже остановился и сжал зубы так, что они, казалось, заскрипели. Какое-то время он боролся с собой, потом все же выдавил:

– Возможно, я ошибался. В любом случае, тобой рисковать не хочу. – он прислонился спиной к березе и сжал голову руками. – Но все равно, все равно не понимаю – зачем они начали убивать?

– Чтобы замести следы… – неуверенно предположила я.

– Какие следы? – воскликнул Митяй. – Пока они не совершили ничего, что попадало бы под статью.

– Но как же… Сколько народу погибло!

– Так то были случайные смерти. – с горечью сказал Митяй. – Что-то вышло из под контроля у похитителей препарата, и вредный микроб пошел гулять по городу. Но его нельзя арестовать, он неподсуден. Даже если бы мы доказали, что причиной инсульта была некая зараза, никто из нашей банды бы не пострадал, кроме разве что Спиридонова. И то, максимум – его уволили бы из больницы. А тут – самое натуральное, вульгарное убийство, и за него кто-то ответит. Так зачем убили девчонку?

– А в самом деле, зачем? – тихо спросила я. – Чего хотели добиться? Неужели это из-за того, что она дружила с погибшими актрисами? А ты не думаешь… что ее убили из-за чего-то совсем другого?

– Полагаешь, совпадение? – Митяй недоверчиво покачал головой, но несколько оживился. – Вряд ли, конечно. Но я о другом подумал. Кто за нами следил, а Ленка?

– Не знаю…

– Люди Спиридонова. – Митяй важно поднял вверх указательный палец, затем поднес его к моему лицу, чтобы было лучше видно. – Вернее, его хозяева. А кто выпустил заразу в город?

– Похитители препарата. – я наконец начала понимать, к чему он клонит. – Ты полагаешь, что за нами следили одни бандиты, а Тамару убили другие?

– Вот! – обрадовался моей понятливости Митяй. – Молодец, сразу усекла. Не зря я тебя люблю. Пошли дальше, чего мы стоим?

Мы быстро пошли по темной тропинке к дому. Вдруг Митяй притормозил так резко, что я чуть не врезалась в его спину:

– И все же, главный вопрос остается тем же – за что убили Тамару? – задумчиво сказал он. Тем не менее, его голос звучал намного бодрее: – Вообще, все это на редкость странно. Откуда взялась вторая банда? Она из врачей, что ли? У нас все медики ушли в бандитские группировки? Если нет, откуда эта вторая банда узнала о препарате Спиридонова? О красной коробке?

– Может, от Жанны? – неуверенно предположила я.

– Но Жанна появилась в больнице уже после пожара! – возразил Митяй. – Недели через три, если не ошибаюсь. Когда от препарата умерло уже много народу. И потом – от чего умерли все эти люди? От вируса? Вряд ли, эпидемия в городе так и не началась. Может, в красной коробке и не было никакого вируса? Что же там было?

Внезапно мне стало страшно в темном лесу.

– Лена, может, там был какой-то сильный яд, который невозможно обнаружить после смерти человека? – Митяй, похоже, не замечал темноты. – Но в больнице никто не умер от инсульта! А значит, если в коробке и была отрава, об этом все равно бы никто не знал!

– Да зачем Спиридонов носил бы с собой яд?

– Не знаю. – вздохнул Митяй. – Ладно, надо их расшевелить, и сами все выложат. Пришла пора кинуть палку в это змеиное гнездо.

* * *

«Эпидемия в городе продолжается!

Еще недавно кровавый вирус убивал только артистов. Теперь он перекинулся на простых людей. Еще одиннадцать горожанок скончались внезапно, на глазах у родных и друзей. Происходило все по одной и той же схеме: внезапно их начал бить озноб, на лбу выступал кровавый пот, и они потеряли сознания. Врачам оставалось только констатировать внезапную смерть.»

Митяй повернулся ко мне и возбужденно сказал:

– Ленка, нам надо полностью разворошить это осиное гнездо. Всполошить не только спиридоновцев, но и их противников, похитителей препарата. И единственный способ – заставить их поверить, что эпидемия вышла из-под контроля, и люди в городе мрут, как мухи. Но моего утверждения мало, нужна еще впечатляющая фотка.

Жестом фокусника он достал из кармана мешочек, наполненный густой красной жидкостью:

– Вот, достал у киношников, отличная искусственная кровь. Вот тут откручиваешь пробочку, и мажешь руки. Давай, Ленка, намажься, я твои ладони фотографировать буду.

– Не хочу мазать руки этой дрянью! – воспротивилась я. – И вообще, я еду готовлю, не суй мне эту пакость под нос!

Настроение было хуже некуда. Заснуть этой ночью мне снова не довелось. Хлипкий деревянный дом от любого ветерка скрипел так, словно собирался развалиться на отдельные бревна. И всю ночь я прислушивалась к бесконечному треску и шороху, покрываясь холодным потом, когда мне казалось, что гнилые доски крыльца угрожающе скрипят. Я вскакивала и, наскоро накинув халат, бежала к двери проверять, не стоят ли за ней посторонние?

Под утро мне в голову пришла мысль: Тамару нашли под столом в махровом халате, явно после душа. Кого она могла впустить к себе в дом поздней ночью, кроме хорошо знакомых людей? Возможно, она ждала в гости любимого. Ждала, волновалась, что он опаздывает. И он пришел – с шампанским в руке и клофелином в кармане…

Эта мысль окончательно лишила меня сна, поэтому утром я была злая, как ведьма, и новая идея Митяя вызвала у меня сильный протест. К тому же, весь вчерашний день я почти ничего не ела, а на заброшенной даче есть было тоже нечего. Митяй достал из погреба банку засоленных в незапамятные времена огурцов, сбегал в сельскую лавку за черным хлебом и маслом, и я принялась мастерить бутерброды, с ностальгией вспоминая некогда ругаемые последними словами покупные пельмени.

– Ладно, я намажу свои руки, а ты сфоткай. – согласился Митяй. Через пару минут его крупные, покрытые редкими рыжими волосами руки были в кровавых подтеках, и выглядели поистине устрашающе. Я сфотографировала кровавые руки, и Митяй перекинул жуткие фотки в свой ноутбук. Мешочек с остатками крови я засунула в свою сумочку, чтобы не валялся на столе и не портил мне аппетит.

– Отлично. – потер кровавые руки Золотухин. – Спиридоновцев, думаю, мы напугали достаточно. Теперь надо расшевелить шайку похитителей.

Он быстро застучал по клавиатуре, потом повернут ноут ко мне:

– Вот, читай!

«Эпидемия началась после пожара в одном из корпусов инфекционной больницы. Во время эвакуации больных у одного из врачей отделения пропала красная коробка с опасным препаратом. Из-за стресса он не сразу вспомнил приметы похитительницы, хотя хорошо ее рассмотрел. Но теперь с моей помощью он сумел составить ее фоторобот. Кроме того, он вспомнил особую примету, которая поможет полиции найти и опознать преступницу.»

– Ну как? – самодовольно спросил он. – Думаю, теперь и похитители здорово перетрусят.

– А что за примета? – удивилась я.

– Да у любого человека есть какой-то дефект. – равнодушно ответил Митяй. – У кого-то передние зубы вперед выдаются, у кого-то нос курносый или слегка кривой. Причем, окружающие могут этого и не замечать, но сам-то человек уверен, что его зубы или нос всем бросаются в глаза. Так и наша бандитка подумает, что Спиридонов рассмотрел ее лицо, и что-то запомнил. Понятно, что там было темно, да и черты лица она наверняка изменила, и тем не менее…

– Да что ночью можно разглядеть? – отмахнулась я.

– О, щас допишу про языки пламени! – кивнул Митяй, и приписал:

«Языки пламени на миг ярко осветили площадку, где стояли медики, и врач сумел рассмотреть воровку с головы до ног.».

– Ну как, вызывает доверие? – поинтересовался он. – Или ты опять недовольна?

– Довольна. – кивнула я. – А чего ты хочешь добиться? Чтобы бандиты поверили, всполошились и убили Спиридонова?

– А зачем его убивать, если примета уже известна мне? – изумился Митяй. – И даже фоторобот уже составлен. Ладно, добавлю еще строку на случай, если похитители безнадежно тупы.

Он бойко дописал: «Хорошо, что его память все же прояснилась, и теперь приметы похитительницы известны не только ему»

Ты хочешь, чтобы убили тебя? – я почувствовала, что мои нервы сдают.

– Всех не перебьют. – отмахнулся Золотухин. – Ленка, я просто не знаю, что еще можно сделать. Я хочу жить в своей квартире, а не в лесном домике. А ты оттуда сбежала из-за бандитов. Хочешь когда-нибудь вернуться, или предпочитаешь навсегда переселиться на эту дачу?

– Митя, но делом уже занимается полиция. – в отчаянии сказала я. – Пусть Стройкин арестует тех, кто по ночам ломится к нам в квартиру, и дело с концом.

– Хорошая идея, я сегодня проверю замок с капсулами. – оживился Митяй. – Если кто-то пытался вскрыть квартиру и этой ночью, значит, на наших бандитов можно положиться, они люди обязательные и пунктуальные. Тогда попрошу Стройкина посидеть там сегодня в засаде. Но опять же… Представь, что наших бандитов задержали, и они раскололись – кто и зачем их послал. И все равно, мы сможем выйти только на спиридоновцев. На похитителей препарата эти бандиты нас не выведут.

– Митя, мне не нравится эта статья. – мне почему-то было страшно.

– Ленка, тебе вообще не угодишь. – разозлился Митяй. – Все, я посылаю текст в редакцию, и поехали в город. Надо хоть продукты нормальные закупить.

Приехав в город, мы зашли в супермаркет и стали кидать в торговую тележку быстрорастворимые супы, пельмени и колбасы. Внезапно Митяй остановился и повернулся ко мне:

– Ленка, я в тот дом не вернусь! Не хочу жарить пельмени в микроволновке!

– Но в нашей квартире опасно… – пролепетала я, от всей души желая в нее побыстрее вернуться.

– Ничего, уговорю Валерку устроить ночью засаду. – радостно сказал Митяй. – Поймаем наших визитеров, заодно и узнаем, зачем они по ночам приходят, вместо того чтобы днем в гости пожаловать.

Мы радостно загрузили в тележку огромную бутыль коньяку для Стройкина, и для начала поехали проведать нашу квартиру. Мне Митяй велел оставаться в машине, чтобы не оставлять ее без присмотра. Я заблокировала двери и, сжимая в мокрой от волнения руке мобильник, с тревогой смотрела, как Золотухин входит в подъезд. Кому звонить, если его долго не будет? Майору Стройкину, который может и не ответить на звонок? В полицию, которая неизвестно когда приедет?

К счастью, Митяй вернулся через несколько минут в очень приподнятом настроении:

– Ленка, не зря я капсулы вставил! – радостно объявил он, садясь за руль. – Точно, кто-то ткнул отмычкой в замок. Представляю, каким красивым от вышел на улицу!

– А в квартиру они заходили? – с беспокойством спросила я. – Дверь осталась открытой?

– Нет, дверь снова заперли. – Митяй уже ехал к управлению полиции. – В квартиру я заглянул, не похоже, что там побывал кто-то чужой.

Стройкин уже ждал нас внизу, и, кивнув дежурному, пригласил нас следовать за ним. К счастью, в его кабинете никого больше не было, но настроение майору этот факт не поднял. Сначала упорно стоял у окна, разглядывая что-то невероятно интересное на улице, и вовсе не был расположен к дружеским разговорам с Митяем, но бутылка коньяка слегка подняла ему настроение.

– Валера, посади людей в нашей квартире сегодня. – попросил Митяй. – Их можно будет арестовать за незаконное проникновение в жилище, а там уж и на все остальное расколоть. Может, это они отравили Тамару Рыкову.

– Думаешь? – недоверчиво спросил Стройкин. – По твоему рассказу, да и по словам Лебедевой и Бомотовой, они выглядят обычными бандитами. С чего бы Рыкова принимала их у себя дома в одном халате и распивала с ними спиртные напитки?

– А ее точно клофелином траванули, уже есть экспертиза? – быстро спросил Митяй.

– Официального ответа пока нет, но по дружбе мне уже сказали, что да, клофелин. – проворчал майор.

– А что с отравлением Татьяны Морозовой? – Митяй решил ковать железо, пока горячо.

– Да бред какой-то. – мрачно ответил Стройкин. – Нет там никакого отравления. Инсульт, да и точка.

– Но может, какой-то неизвестный науке яд?

– Нет. Лекарства разные она принимала, конечно, их в крови нашли. Она ж недавно из больницы выписалась, ей еще долго надо было разные препараты пить. Но отравиться ими вряд ли могла. Разве что… передозировка? Но тогда это самоубийство.

– Нет, это убийство… – рассеянно возразил Митяй. – А что за лекарства? Можно это выяснить точно?

– Наши эксперты не могут. – махнул рукой Стройкин. – Я направил запрос в больницу, пусть там подробно распишут, что ей было назначено.

– Ага, Спиридонов тебе все распишет. – хмыкнул Митяй.

– А что еще делать? – тоскливо спросил Стройкин. – Не знаю я, что это были за лекарства. А зачем Спирдонову травить бывшую пациентку, не пояснишь?

– Не знаю. – вздохнул Митяй – Ничего в этом странном деле я не понимаю. А погибших актрис ТЮЗа ты проверил?

– Отправлять их тела на судэкспертизу я не стал, если ты об этом. – отчеканил майор. – И не стану. Нет у меня таких оснований. Но… – он заколебался, но все же сказал: – Некоторые справки я навел вчера, после обнаружения трупа Рыковой.

– Ну и??? – энергично подбодрил его Митяй. – Узнал что-то интересное?

– Да. – решился Стройкин. – Примерно за полторы недели до смерти Ольга Коренева сняла со счета довольно крупную сумму денег, которую ей когда-то дал отец ребенка в качестве отступного. Наши ребята побеседовали с матерью Кореневой, но та даже не знала, что дочка сняла деньги. Никаких крупных покупок в последние дни Коренева не совершала.

Евгения Голдышева примерно в то же самое время продала свой автомобиль, десятилетний джип «Вольво». Получила на руки примерно 12 тысяч евро. После ее смерти денег в квартире не обнаружилось. Крупных покупок она тоже не делала.

– Хм… как интересно! – оживился Митяй. – А не могли прибрать деньги сами родственники покойных? Кто после их смерти побывал в квартирах?

– Не знаю. – вздохнул Стройкин. – Не забывай, по факту их гибели уголовных дел не возбуждено. Я стал их проверять, как подруг убитой Тамары Рыковой. Хотя, возможно, их смерть не имеет никакого отношения к ее убийству.

– Ты сам в это веришь? – мрачно спросил Митяй, но Стройкин не ответил.

– А помреж Иванычев тоже снял со счетов большую сумму? – после длинной тяжелой паузы спросил Золотухин. – Или продал автомобиль?

– Не знаю. Его я пока не проверял. – кратко ответил майор. – Если установим связь убийства с театром – вот тогда выясню всю подноготную и про него, и про всех, кто там работал.

– Но ведь в душе ты уверен, что Тамару убил кто-то из театра?

– Не знаю. – честно признался Стройкин. – К ней могла прийти подруга, или молодой человек. Кто угодно, кроме твоих бандитов. Вряд ли она впустила бы в квартиру на ночь глядя незнакомых бугаев.

– Логично. – кивнул Митяй. – Хотя, люди бывают очень неосторожны. А кто ей звонил в тот день?

– На домашний телефон – никто. – нехотя ответил следователь. – На мобильный – только два человека. Много раз звонила ее мать, и еще больше – ты.