Текст книги "Маска красной смерти"

Глава 13

Засаду в нашей квартире все же устроили. Двое молодых оперативников удобно устроились в нашей комнате, выпили по бокалу белого вина, а затем, выключив свет и задернув плотные темные шторы, уселись прямо на пол, включили тусклый ночник и до утра рубились с нами в покер на деньги. Уж не знаю почему – то ли из-за вчерашних капсул в замке, то ли из-за пробивающегося сквозь шторы тусклого света – но на сей раз в квартиру никто не ломился.

Утром не выспавшиеся, но довольные полицейские покинули нашу квартиру, унося честно выигранные 100 рублей. Больше всего мне хотелось лечь, наконец, в постель, но я не успела озвучить свое желание. Отнюдь не утративший бодрости Митяй весело скомандовал:

– Теперь поехали в редакцию. Статья уже вышла, надо посмотреть, как отреагирует наша криминальная публика.

После трех почти бессонных ночей веки у меня слипались, в глаза словно насыпали песка, но я понимала, что в случае отказа Митяй поедет один. А отпускать его одного сегодня ну совсем не хотелось.

В нашем кабинете, как обычно, сидела одна Дагния.

– Митяй, я сегодня видела одного бандита! – истерически выкрикнула она, едва мы показались в дверях. – Он стоял возле самого входа, я с ним буквально столкнулась, когда заходила!

– Да ну? – восхитился Митяй. – Почему же ты еще жива? Он оказался плохим охотником?

– Не придуривайся! – нервы Дагнии явно были на пределе. – Я не хочу встречать их возле редакции! Я не хочу, чтобы они тут ходили!

– Так запрети им. – пожал плечами Митяй. – Лично мне они не мешают.

Я с изумлением смотрела на издерганную красотку. Надо же, всегда такая надменная, высокодуховная, считающая себя просто королевой стиля рядом с придурком Золотухиным. Как она издевалась над его старой футболкой, в которой он посещал и спектакли и приемы! Как высмеивала его «желтушные» статьи в газете! И как ей сорвало крышу от страха, стоило промелькнуть рядом человеку с пистолетом. А ведь бояться, по идее, должен был как раз Митяй…

– Это все твоя статья. – красотка чуть не плакала. – Их два дня не было, а теперь снова пришли.

– В самом деле, Митя. – из кабинета показалась Бомотова. Она казалась бледной и усталой, но голос звучал твердо. – Мне трезвонят с самого утра – из Минздрава, из больницы, из полиции… Откуда у тебя данные о том, что от инсульта умерло еще много народу?

– Свои источники я раскрою только на суде. – дерзко ответил Митяй. – Ольга Викторовна, вы сами прекрасно знаете Закон о печати. С чего вы решили, что я вам сейчас выложу все пароли и явки?

– Ты сам все придумал! – выкрикнула Дагния. – А теперь нас всех тут пристрелят!

– Какие же вы трусливые! – мне показалось, что Митяй хотел сплюнуть на пол, но в последний миг удержался. На всякий случай, я подошла к нему вплотную и успокаивающе положила руку ему не плечо. Но он гневно ее сбросил, и с издевкой сказал:

– А вы напишите опровержение на мою статью Мол, редакция газеты позицию Золотухина не разделяет. От инсульта люди в городе вовсе не мрут, а бандитов мы вообще страсть как любим! Так сильно, что в пароксизме страсти не можем разглядеть их лиц. Тогда вас точно никто не тронет.

Я лишь тяжело вздохнула. Похоже, и нервная система Митяя оказалась не столь крепка, как я думала. Бомотова лишь устало посмотрела на него, и не отвечая, пошла в кабинет. У самой двери она словно споткнулась, сильно пошатнулась, но успела ухватиться за дверную ручку. Я бросила к ней, но она уже пришла в себя, не оборачиваясь, отмахнулась от меня и зашла в редакторат.

За спиной я услышала звонок, затем довольный голос Митяя:

– Доктор? Да, конечно, я вас помню. Впервые в жизни мне удалось застать домушника на месте преступления! Это были незабываемые мгновения. Нет-нет, я предельно серьезен. – его тон и в самом деле изменился. – Конечно, я приеду. Да, прямо сейчас.

Он обернулся ко мне:

– Ленка, ты, наверное, спать хочешь? Давай я тебя на дачу отвезу, а сам махну в больницу.

– Нет! – мои нервы тоже были на пределе. – Ты не поедешь туда один! Ты с ума сошел, ты же не знаешь, зачем он тебя зовет!

– Думаешь, хочет убить и сжечь в больничном крематории? – серьезно спросил Митяй. – Именно поэтому открыто мне звонит и приглашает приехать?

– Я поеду с тобой. – на спор у меня уже не хватало сил. – Да, кстати, если Жанна сегодня работает, могу поговорить пока с ней.

– О чем? – изумился Митяй. – Полагаю, у Спиридонова ценных сведений куда больше.

– Ладно, по ходу решим. – я подошла и потянула его за рукав. – Поехали. Раньше встанем, раньше выйдем. Может, после визита в больницу ты все же разрешишь мне немного поспать.

В больницу мы домчались быстро, Митяй позвонил Спиридонову, тот вышел из корпуса и быстро подошел к нам:

– Извините, нам надо поговорить… срочно. – задыхаясь то ли от волнения, то ли от быстрого шага, сказал он. – В отделение я вас провести не могу, там зараза. Давайте пройдем в административный корпус, посидим там в холле.

Митяй кивнул и пошел за ним, я заторопилась следом. Но Спиридонов внезапно остановился и обернулся ко мне:

– Девушка, мне не нравятся переговоры в большой компании. Пожалуйста, подождите нас здесь. Мы недолго.

Я вопросительно посмотрела на Митяя, но он лишь пожал плечами. Немного поколебавшись, я решила не настаивать. Все равно Митяй мне потом все расскажет.

Спиридонов с Золотухиным ушли. Я немного побродила по дорожке, чувствуя, как легкий плащик насквозь продумывается холодным ветром, затем решительно набрала телефон Жанны.

– Да? – недовольно откликнулся женский голос из трубки.

– Жанна? Это Лена. Беременная от Спиридонова.

– Ты уверена, что беременная? – ехидно осведомилась медсестра. – Может, уже родила? Двойню?

– Ты чего? – оторопела я.

– Да знаю я, кто ты. – сердито сказала девушка. – Хватит меня от работы отвлекать.

Да, похоже, Спиридонов объяснился, наконец, с заказчиками, и теперь мне от Жанны ничего не выведать. Хотя… раз уж все маски сброшены, как раз можно поговорить откровенно. К тому же, бродить по двору в одиночестве мне было холодно и скучно, и я взмолилась:

– Жанночка, мне очень нужен твой совет! Правда!

– Насчет досрочных родов?

– Я серьезно, у меня очень важный вопрос! Выйди хоть на минуту!

– Ладно, жди. Но только на минуту!

Я подошла поближе к отделению, зябко ежась от ветра и безуспешно пытаясь отогреть уже остывшие руки в карманах плаща. Что сказать Жане, чтобы она заинтересовалась разговором и решила бы пооткровенничать? Но ничего не приходило в голову, занятую лишь одной мыслью – как бы согреться? Я начала было приплясывать на месте, но вязаная сумочка ударилась о мою ногу, странно булькнула, и из полупрозрачного плетения закапал густой красный сироп. Я в сильном удивлении подцепила пальцем каплю. О, да это искусственная кровь! Видимо, от удара тонкий мешочек лопнул, и она вылилась в сумочку. Обидно, что ценная жидкость пропала даром, да и любимая сумка, видимо, полностью испорчена… Но зато появился повод для откровенного разговора!

Я торопливо окунула ладонь в сумочку, вымазала ее кровью, и потерла о вторую руку. Потом, опасливо оглянувшись, подошла к квадратной цветочной клумбе и спрятала перепачканную сумку под высокий пышный куст. Сделано это было вовремя – из отделения, накидывая на ходу короткую куртку, вышла Жанна и торопливо направилась ко мне.

– Ну, что тебе от меня надо? – довольно грубо спросила она, злобно нахмурившись.

– Жанночка. – пролепетала я. – Я знаю, что ты не просто медсестра. Ты решила вывести на чистую воду Спиридонова. У него похитили красную коробку, но он никому об этом не сказал.

Я внимательно смотрела на девушку. Если Митяй ошибся в своих предположениях, Жанна покрутит пальцем у виска и уйдет. Но она лишь сильнее сдвинула брови.

– Пусть так. Тебе-то что? Еще одну статейку хочешь тиснуть в свою газетенку?

– Нет-нет, Жанночка! – испуганно пролепетала я. – Просто… Понимаешь, у меня тоже началось…

Я резко достала руки из карманов и вытянула перед медсестрой. Искусственная кровь немного подсохла, и выглядели перемазанные ладони на редкость устрашающе. Карие глаза Жанны округлились, и она невольно отступила на шаг.

– Жанночка, что мне делать теперь? – чувствуя, как на глаза выступают настоящие слезы, простонала я. Ох, кажется, во мне погибла великая актриса! – Я умру?

– Зачем? Зачем ты их принимала? – прошептала Жанна, очумело уставившись на мои руки. Если бы я еще знала, о чем она спрашивала!

Медсестра наконец оторвала взгляд от моих рук и снова поглядела мне в глаза. Теперь в них читался явный ужас.

– Леночка, постой здесь, мне надо на минуту в отделение сбегать. – быстро сказала она и, не дожидаясь ответа, бросилась к отделению. Я с недоумением поглядела ей вслед и вновь, спрятав руки в карманы, начала приплясывать на холодном ветру. Когда же вернется Митяй?

Прошло минут десять, показавшиеся мне вечностью Внезапно из отделения выбежала Жанна. Она была очень бледна, но в голосе вновь появилась твердость:

– Лена, мы сейчас встретимся СС одним человеком, он скажет, что тебе делать, чтобы не умереть.

Она схватила меня за руку и быстро поволокла куда-то вдаль. Мы почти бегом миновали старый корпус, административный отдел, крематорий, добежали до маленькой калитки с надписью «Только для служебного пользования», и вышли с территории больницы.

– Постой, куда мы так спешим? – пыталась спросить я, но Жанна, не отвечая, тащила меня все дальше. Мы прошли мимо большого пустыря, завернули за какое-то офисное здание, и, наконец, подошли к большим ангарам, где, по всей видимости, находили какие-то склады. Только тут Жанна остановилась и перевела дух.

– Ну и где тот человек? – спросила было я, и тут же увидела его. Вернее, их.

Судя по всему, это были те самые бандиты, которые до полусмерти напугали Дагнию и Бомотову, и две ночи подряд пытались вскрыть мою квартиру. Два качка с бритыми головами, и с легкими фиолетовыми крапинками на лицах. Видимо, капсулы Митяя накануне попали в цель.

Теперь бандиты молча надвигались на меня, а я пятилась, пока не прижалась спиной к железной стене ангара. Жанна с сочувствием посмотрела на меня, затем сказала:

– Лена, тебе надо поехать с ними. Если будешь вести себя хорошо, все с тобой будет в порядке.

От страха ноги и руки у меня окоченели, и даже при большом желании я не сумела бы шевельнуться. Качки тем временем подошли ко мне вплотную, подхватили под локти и поволокли к остановившемуся неподалеку белому фургончику.

Глава 14

– Милена, садитесь. – высокий пожилой мужчина в сером костюме-двойке и крупных очках в роговой оправе галантно подвинул мне стул, затем обошел длинный стол и сел напротив. – Нам пора серьезно поговорить. Можете называть меня Антон Павлович.

Я стояла неподвижно, с опаской осматриваясь в помещении. Судя по всему, меня привезли в какой-то офис, основную часть которого занимал длинный прямоугольный стол, вокруг которого стояло множество стульев. Вероятно, это был зал переговоров.

Интересно, куда меня привезли? Это еще наш город, или какой-то поселок? В фургончике мне завязали глаза, отобрали мобильник, и долго везли то по приличному асфальту, то по булыжнику Старого города. В здание меня ввели тоже с завязанными глазами, с силой впихнули в лифт, и сняли повязку лишь перед этой дверью, за которой ждал, по всей видимости, самый главный в этой мутной истории человек. Напоминающий старорежимного интеллигента из фильмов про революцию, с какой-то трогательной старомодной галантностью…

От страха сердце билось в груди с такой скоростью, что тяжело было дышать, но я взяла себя в руки. Что там Митяй говорил о том, что наши преследователи вполне безобидны? Что они стараются не нарушать без особой нужды Уголовный Кодекс, и всего лишь играют на нервах, а вовсе не пытаются нас убить? Если это правда, вряд ли мне грозит серьезная опасность. Если же Митяй ошибся, живой отсюда мне все равно не выйти.

Неимоверным усилием воли я взяла себя в руки и пристально вгляделась в сидящего напротив пожилого мужчину. Он был на вид настоящим джентльменом, и лицо в роговых очках казалось интеллигентным и вполне безобидным. Совсем не мафиози, не дон Карлеоне, скорее, такой сельский учитель, недавно вышедший на пенсию и теперь коротающий свободное время в городских театрах и музеях. Нет, не может быть, чтобы он хладнокровно отдал приказ о моем уничтожении. И я с вызовом спросила:

– Зачем вы меня похитили? До сих пор вы не сделали ничего криминального. А вот за похищение положен солидный срок.

– Похитили? – мужчина поднял брови и спокойно сказал: – Кому надо вас похищать? Вы все равно одной ногой стоите в могиле. Но я, по доброте душевной, готов дать вам шанс.

– В смысле? – от бешенного сердцебиения я толком не расслышала его слова. – Зачем вы отобрали мой мобильник? Вы собираетесь меня убить, если я не выполню ваши требования?

– Девушка, вы убили себя сами. – грустно сказал Антон Павлович. – Но поздно говорить об этом. Кто давал вам таблетки?

Какие таблетки, что мне отвечать? Но вежливые манеры похитителя несколько успокоили меня, и я на автомате ответила:

– Разумеется, Митяй.

– Да-да, понимаю. – закивал он головой. – А где он их достал?

– Спросите у него. – дерзко ответила я. – Я не из любопытных, и его не допрашивала.

– Да вы просто клад, а не любовница. – с легкой насмешкой заметил похититель. – Глотаете все, что даст любимый, да еще и вопросов при этом не задаете. Ну что же, я хотел вам помочь… Но вижу, вы к этому не готовы.

Он помолчал, в упор разглядывая меня, потом добавил.

– Сейчас вам вернут телефон и отвезут обратно в больничный двор. А через пару дней вы умрете от инсульта.

– Но почему? Почему я умру???

– Лена, вы позволите мне так вас называть? – он слегка наклонился вперед, и в серых глазах появилось нечто похожее на сострадание. – Вы мне годитесь в дочери, и мне вас искренне жаль. Вы думаете, кровь из рук у вас пошла случайно?

– Да… Раньше такого никогда не было.

– Так вот, кровь пошла потому, что не в порядке ваши сосуды. – теперь в его тоне была сплошная доброта. – Они стали хрупкие и тонкие, словно папиросная бумага. И, словно через бумагу, через их стенки стала просачиваться кровь. Еще немного, и один из крупных сосудов лопнет полностью. И скорее всего, это произойдет в голове. Вас никто не сможет спасти.

– Но… – я настолько вошла в роль, что из глаз полились настоящие слезы. Хотя, возможно, они полились от испуга. – Почему это произошло? Я чем-то больна?

– Нет, Леночка. – вздохнул он. – Вы принимали таблетки, которые повышают проницаемость сосудов. Если проще, они превращают их стенки в подобие той самой дырявой бумаги.

– Но что это за таблетки? – я почувствовала настолько сильное возбуждение, что страх отступил куда-то на задний план. Сколько времени мы с Митяем пытались разгадать тайну кровотечений! Мы предполагали, что их вызывает загадочный вирус, выведенный в лабораториях. Но оказалось, все дело в таблетках!

На этот раз Антон Павлович раздумывал довольно долго. Потом тяжело вздохнул:

– Ладно, удовлетворю ваше любопытство. Но в расчете на ответную откровенность, идет?

Я торопливо кивнула.

– Наша фирма разработала новое лекарство, уничтожающее вирус гепатита А. Учтите – это принципиально новая разработка. До сих пор ничего подобного в медицине не было. – теперь в его глазах зажглись фанатичные огоньки. – Я лично руководил опытами. Против вируса гепатита нет специальных средств, болезнь протекает тяжело, навсегда поражая печень. А наш препарат убивает только вирус, а печень при этом восстанавливает. Если лекарство пройдет тестирование, и мы сможем продать лицензию в Штаты – получим миллионы. Но пока… мы не можем получить лицензию на уникальный препарат.

Он перевел дыхание.

– Дело в том, что таблетки имеют серьезный побочный эффект – они поражают стенки кровеносных сосудов. И этот эффект мы должны устранить. Наш человек проводил последние испытания препарата на больных гепатитом, заодно работая над максимальным смягчением последствий. Но… препарат украли.

– А Спиридонов вам говорил, что испытания продолжаются? – вспомнив версию Митяя, предположила я.

– Вы умная девушка. – одобрительно посмотрел на меня изобретатель. – Да, мы не сразу поняли, что к чему. Но когда по радио объявили о кончине ди-джея, а потом стали один за другим выходить некрологи в газетах, я понял – таблетки каким-то образом покинули больницу, и попали к посторонним людям. Этого не должно было произойти! Их вообще нельзя принимать без наблюдения врача.

– А то, что от них могут погибнуть больные гепатитом, вас не волновало?

– Больные от них выздоравливали. – сухо сказал Антон Павлович. – Им давали лекарство, уменьшающее проницаемость сосудов. И при появлении первых же подозрительных симптомах прекращали лечение. Да, эти опыты незаконны, но мы реально спасли несколько человек с тяжелой формой гепатита. А вот когда таблетки стали приниматься бесконтрольно… Результат вы знаете. Теперь вы поняли серьезность своего положения? – он требовательно посмотрел на меня.

– Да-да. – закивала я. – Но почему вы не созвонились с Митяем, а послали следить за ним бандитов?

– Не бандитов, а службу безопасности нашей фирмы. – нахмурился похититель, и начал неловко оправдываться: – Я не мог понять, у вас ли таблетки, или вы связаны с их похитителями. Вот и решил, что за вами надо проследить. Ну, и на нервах поиграть, конечно. Если мои люди слишком сильно вас напугали, прошу простить. Я решил, что вы с вашим другом – люди молодые, инфаркт от испуга вам не грозит…

– Да ничего, прощаю. – пробормотала я, думая, что же делать дальше. Признаваться в обмане, или стоять на своем – таблетки мне дал Митяй, а я знать ничего не знаю?

– Лена, так откуда у вас таблетки? – мягко спросил Антон Павлович. – И кстати, скажите… – он выглядел немного смущенным. – Зачем вы их принимали?

– То есть как – зачем? – так и не приняв никакого решения, я обрадовалась, что можно сменить тему.

– Ну, что вы хотели вылечить? – теперь изобретатель выглядел совсем растерянным.

Я лишь пожала плечами. В самом деле, зачем пила таблетки Танечка? Зачем их пил ди-джей Горолюб, зачем травились молодые актрисы из ТЮЗа?

– Я чего-то не понимаю. – пожаловался он. – Зачем похитили мой препарат? Хорошо, предположим, на фирме произошла утечка информации, и конкуренты решили украсть мое изобретение и продать, как свое. Но! Объясните, ради всего святого, почему они не подождали, пока препарат доработают? Ведь в том виде, в котором он сейчас, на него нельзя получить лицензию, а всего через какой-то месяц он был бы полностью готов!

Он умоляюще посмотрел на меня, словно и в самом деле ждал, что сейчас я разъясню ему загадку.

– Может, похитители решили сами его доработать?

– Но как? – изумился изобретатель. – Его надо испытывать на больных гепатитом А. Такие больные есть лишь в одной больнице нашего города, в том отделении, где работал Спиридонов. Ну и зачем надо было красть оттуда препарат, вместо того, чтобы спокойно дождаться окончания опытов? Зачем понадобилось давать таблетки здоровым людям! Зачем те принимали таблетки? Зачем их принимали вы?

Откинувшись на спинку стула, я удрученно молчала. Надо отвечать… только что? Ладно, признаюсь во всем, как на духу. Вряд ли изобретатель решит меня убить за обман. Не похож он на убийцу, наш разговор убедил меня в этом окончательно.

Я начала подробный рассказ о том, как умный Митяй заподозрил, что скоропостижные смерти молодых людей от инсульта вызваны каким-то препаратом, пропавшим из больницы во время пожара. Как мы строили разные версии, как добились, что по факту гибели Татьяны Морозовой было заведено уголовное дело… Антон Павлович слушал меня молча, не перебивая, лишь в некоторых местах от огорчения зажмуривал глаза. Наконец, я закончила повествование, напоследок признавшись, что не пила никаких таблеток, а руки вымазала искусственной кровью.

Долгое время мы молчали. Первым заговорил изобретатель:

– Да, мне жаль, что мы вас задержали… Не волнуйтесь, вас отвезут обратно прямо сейчас. Но как жаль, что вы затеяли всю эту игру! Если бы не вы, милая девушка, и не ваш кавалер, возможно, мы искали бы тех, кто на самом деле украл таблетки. А пока он раздает их людям… убивая их.

– Не надо было нас терроризировать вашими бандитами, лучше бы подошли и спокойно поговорили. – не выдержала я. Но изобретатель выглядел настолько расстроенным, что я испугалась уже за ее здоровье.

– Может, надо дать в газету сообщение… – робко предложила я. – Чтобы никто не глотал таблеток цвета… как они выглядели?

– Я не хочу идти под суд. – улыбнулся изобретатель. – То, что я вам сказал, я ни за что не повторю для прессы.

– Ну и не надо! – горячо воскликнула я. – Митяй напишет от своего имени, что таблетки, которые выглядят так и так, опасны. И люди сами придут в редакцию, чтобы проверить лекарство, а заодно и скажут, откуда они его взяли. Так как выглядят таблетки?

– Круглые, большие, сиреневого цвета. – вздохнул Антон Павлович. – Похожих таблеток не так уж мало. Нет, ничего не даст такая статья. Каждый будет думать, что речь идет о каких-то других таблетках. К вам в редакцию придут разве что психи, с упаковками нейролептиков.

Он помолчал, откинувшись на спинку стула.

– Похоже, у этих таблеток есть еще какой-то побочный эффект. – задумчиво сказал он. – Такой, о котором мы пока не знаем. Ведь зачем-то глотали наши таблетки те несчастные, которые погибли! Вот если бы понять, от чего они собирались лечиться? От сифилиса? От чесотки? Вряд ли они лечились в домашних условиях от гепатита, как вы думаете? Вы же целое расследование провели, неужели ничего в голову не приходит? Вот если бы знать, тогда через газету можно предупредить: таблетки от чесотки могут быть опасны! Несите их в редакцию, мы проверим. Но я не могу представить, от чего еще они могли помочь…

Я глубоко задумалась. О чем накануне говорил следователь?

«Примерно за полторы недели до смерти Ольга Коренева сняла со счета довольно крупную сумму денег… Наши ребята побеседовали с матерью Кореневой, но та даже не знала, что дочка сняла деньги. Никаких крупных покупок в последние дни Коренева не совершала.

Евгения Голдышева примерно в то же самое время продала свой автомобиль. Получила на руки примерно 12 тысяч евро. После ее смерти денег в квартире не обнаружилось. Крупных покупок она тоже не делала.»

Актрисы платили кому-то за сиреневые таблетки, которые их убили. Причем, платили крупные суммы. Вряд ли они лечились от чесотки. От чего же?

Я словно воочию увидела полные скорби глаза режиссера Бориса Натановича:

«У нее была молодость, здоровье, ребеночек чудесный… А она рыдала из-за пары лишних кило!»

На его голос накладывался веселый щебет толстушки Танечки Морзовой:

«А в больнице холодильника нет, и колбаски нет… Но мне и не хотелось там хомячить постоянно. Сначала от запаха еды даже тошнило, а потом просто аппетит пропал. И я, наверное, кило на десять там похудела!»

– Антон Павлович, я знаю, от чего еще помогают ваши таблетки. – словно со стороны, услышала я свой голос. Но тут раздался громкий телефонный звонок. Изобретатель достал из кармана пиджака бьющийся в истерике мобильник, поднес к уху и недовольно произнес:

– Жанна, я же просил не отвлекать! … Что? Да, я понял… Где нашлась? Лежала возле тела? Да, конечно, приеду сам.

Он бессильно опустил руку с трубкой на стол и растерянно посмотрел на меня. Затем, словно через силу, выдавил:

– Ну что же, поедем в больницу вместе. Только что застрелили Вадима Спиридонова.

Если от больницы до офиса похитителей мы ехали около получаса, то обратно добрались минут за десять. Видимо, в первый раз меня специально возили кругами. Возле шлагбаума, перекрывавшего больничный двор, уже стояла полицейская машина с переливающимися мигалками. Мы с Антоном Павловичем и обоими мордоворотами вышли из фургончика и бегом кинулись к знакомому деревянному корпусу.

Дверь знакомого отделения была закрыта на ключ, и народу поблизости не оказалось. Зато в конце вымощенной камнями тропинки, возле здания администрации, толпились люди в белых халатах, и полицейские в форме. Мы с Антоном Павловичем и качками быстро пошли туда. У входа в административный корпус дежурил знакомый полицейский, с которым мы с Митяем не раз пили чай в управлении. Узнав меня, он почему-то быстро отвел глаза.

– Витя, что произошло? – бросилась я к нему, но он демонстративно схватился за молчащую рацию и куда-то побежал.

К Антону Павловичу подскочила встрепанная, раскрасневшаяся Жанна, встала на цыпочки и, положив обе руки ему на плечи, что-то торопливо зашептала ему в ухо, изредка с опаской оглядываясь на меня. Изобретатель слушал ее молча, опустив глаза, и лицо его бледнело все больше.

Отвернувшись от них, я попыталась войти в корпус, но вход преградили два полицейских:

– Девушка, туда нельзя!

В полной растерянности я отошла на пару шагов от входа, достала телефон и начала звонить Митяю. Долгое время никто не отвечал на звонок, наконец, ответил знакомый мужской голос:

– Лена, не паникуй, я скоро выйду.

В телефоне зазвучали короткие гудки. Я в панике смотрела на трубку, пытаясь сообразить, чей голос только что слышала. От бессонных ночей, недавно пережитого стресса и нынешних непоняток голова начала сильно кружиться, и временами мне казалось, что сознание куда-то уплывает. Наверное, я покачнулась, поскольку Жана подскочила ко мне, нежно обняла за талию и буквально оттащила в сторону. Через пару минут к нам подошел Антон Павлович.

– Лена, с вами все в порядке? – с тревогой спросил он. Я неуверенно кивнула и взмолилась:

– Жанна, ну хоть ты не секретничай! Что еще произошло?

Медсестра и изобретатель переглянулись. Паника внутри все нарастала. Что они от меня скрывают? Я знаю, что Спиридонов убит, и хотя мне жаль врача, мою психику это не надломило. Даже если его расчленили и сожгли останки, я сумею пережить это известие. Так почему они переглядываются, что еще произошло в чертовой больнице?

– Убили Вадима. – прошептала наконец Жанна, отворачиваясь от меня и почти прислонившись к Антону Павловичу.

– Да, я знаю. Мне очень жаль. – механически сказала я. – Ты его любила?

– Вадима? – он выразительно посмотрела на изобретателя. – Нет, его не любила. Он был хорошим врачом, но… трусом.

Ее слова показались мне слишком жестокими по отношению к убитому, но сейчас было не до сантиментов.

– И это все? – недоверчиво спросила я. – Почему вы от меня отворачиваетесь?

– Антон, скажи ей ты. – прошептала Жанна, глядя на изобретателя с трогательной мольбой. Тот вздохнул, но повернулся ко мне и тихо сказал:

– Лена, похоже, что его убил ваш друг Золотухин. Все улики налицо.