Текст книги "Женщина перед иконой. Благославите ее, хранящую любовь и веру"

Женщина перед иконой. Благословите ее, хранящую любовь и веру
Автор-составитель Ирина Булгакова

Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви

Номер ИС Р18-802-0047

В оформлении обложки использовано фото храма Рождества Пресвятой Богородицы в Богородично-Рождественской девичьей пустыни, с. Барятино.

Фотограф Григорий Яшухин

Оформление переплета Сергея Власова

Предисловие. Женщина перед иконой

Женщина перед иконой…

Что прекраснее этого? Что светлее женского сердца, в любви и смирении обращенного к Богу? Великое счастье, что к нам снова, после долгих лет, вернулся этот дивный образ и что женщины наконец-то обретают покой в молитве – за себя самих, за детей, за родных и близких и за весь наш грешный мир.

Женщины, хранящие любовь и веру, веками совершали свой молитвенный подвиг. И Господь слышал, и слышит, и не перестанет слышать их тихие прошения. Наша вера не исчезла, а воссияла вновь, и кто знает, может, благодарить за это стоит наших мам и бабушек, украдкой читавших «Отче наш» в отгремевшую эпоху «победившего атеизма». Кстати, поблагодарите их от всего сердца – и возможно, в вашей жизни в тот же миг случится маленькое чудо.

Чему посвящена книга, которую вы держите в руках? О чем она? О любви. О вере. О надежде. О счастье и о том, сколь трудно порой его достичь, хотя кажется, будто оно совсем рядом. Это не путеводитель по чудотворным иконам и не учебник молитвы – молитве учит сама жизнь. Просто с книгами проще чему-то научиться и что-то осознать. И когда благодаря десяткам и сотням похожих историй нам удается понять, что мы не одиноки и нас всегда услышит Бог, которому можно доверить самое сокровенное, на душе становится легче.

Знаете, в чем истинное чудо? В том, что молитва меняет нас самих. Из злых мы становимся добрыми, из жадных – щедрыми, из разгневанных – кроткими и ласковыми. Стоит ли удивляться тому, что в нашу жизнь, как весенний ветер, врываются перемены?

Мы смотрим на лики святых, со смирением склоняемся перед иконой Всецарицы или встречаем любящий взгляд Спасителя, мы обращаемся к ним, мы говорим с ними, мы верим – и мы меняемся сами, меняем мир, а когда случается чудо – в великой, непостижимой для нас тайне – мы становимся его свидетелями.

И если вам вдруг покажется, что в книге больше наставлений, нежели повествований о чудесных свершениях – да, это так. И причина этого в том, что эта книга – о нас с вами; о том, как общаются души; о том, как изменить себя, приходя с молитвой к Господу и Его святым – ведь на самом деле высшим даром становятся даже не сами чудеса, а то, что Господь слышит нас и не оставляет даже в самые сложные мгновения жизни.

Какой должна быть молитва любящего сердца? Это прекрасно выразил наш родной святой – Иоанн Кронштадтский, и вот что он сказал: «Меру достоинства своей молитвы будем измерять мерою человеческою, качеством отношений наших к людям. Каковы мы бываем с людьми? Иногда мы холодно, без участия сердца, по должности или из приличия высказываем им свои просьбы, похвалы, благодарность или делаем для них что-либо; а иногда с теплотою, с участием сердца, с любовью или иногда притворно, иногда искренно. Так же неодинаковы мы бываем и с Богом. А не так надо. Надо всегда от всего сердца высказывать Богу и славословие, и благодарение, и прошение; надо всегда от всего сердца делать всякое дело пред Ним; всем сердцем всегда любить Его и надеяться на Него».

Есть и другие слова: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам».

Наше сердце знает их истинность.

Глава 1
«Скажу вам слово о любви…»

Когда любовь спешит навстречу любви, все теряет свое значение. Время и пространство уступают дорогу любви.

Святитель Николай Сербский

О любви сказано так много, что кажется: добавить просто нечего. И самое главное – все уверены, что знают, что такое любовь. Так ли это на самом деле? Есть такое выражение: «Если знаешь, за что любишь, значит – не любишь». Скорее всего, так и есть. Это больше похоже на потребительское отношение: ты мне даешь то-то, а я тебя за это люблю. Но любовь выше этого. Любовь – это жертвенность, жертвенность без всяких условий, причем даже не замечаемая тем, кто приносит эту жертву, ибо что может быть прекрасней – отдать любимому человеку то, что имеешь?

«Нынче люди терпят неудачи, потому что ищут любви к себе. Правильно же – не интересоваться, любят ли тебя, но любишь ли ты сам Христа и людей. Только так наполняется душа» (преподобный Порфирий Кавсокаливит).

Что же такое любовь?

На что похожа любовь? У нее есть руки, чтобы помогать другим, у нее есть ноги, чтобы спешить на помощь к бедным и нуждающимся, у нее есть глаза, чтобы видеть горе и нужду, у нее есть уши, чтобы слышать людские вздохи и жалобы – вот на что похожа любовь.

Блаженный Августин

Нет человека, который бы не хотел, чтобы его любили. Любовь нам нужна как воздух, без нее мы не можем всесторонне развиваться, творить, совершенствоваться, да просто жить! «Начертай, носи и храни в сердце постоянно слово “любовь” и с нею сообразуй все дела свои, – писал праведный Иоанн Кронштадтский. – Тогда пути твои будут правы, иначе ни в чем у тебя не будет порядка. Помни, что в сравнении с любовью все малоценно».

Итак, что же такое любовь? «Не будем говорить о любви, потому что мы до сих пор не знаем, что это такое. Может быть, это густой снег, падающий всю ночь, или зимние ручьи, где плещется форель. Или это смех, и пение, и запах старой смолы перед рассветом, когда догорают свечи и звезды прижимаются к стеклам, чтобы блестеть в глазах… Кто знает? Может быть, это мужские слезы о том, чего некогда ожидало сердце: о нежности, о ласке, несвязном шепоте среди лесных ночей. Может быть, это возвращение детства. Кто знает?»¹

Как-то митрополит Сурожский Антоний (Блум) рассказывал: «…Мне пришлось раз стоять в ожидании такси около гостиницы “Украина”. Ко мне подошел молодой человек и говорит: “Судя по вашему платью, вы верующий, священник?” Я ответил: “Да”. – “А я вот в Бога не верю…” Я на него посмотрел, говорю: “Очень жаль!” – “А как вы мне докажете Бога?” – “Какого рода доказательство вам нужно?” – “А вот: покажите мне на ладони вашего Бога, и я уверую в Него…” Он протянул руку, и в тот момент я увидел, что у него обручальное кольцо. Я ему говорю: “Вы женаты?” – “Женат”. – “Дети есть?” – “И дети есть”. – “Вы любите жену?” – “Как же, люблю!” – “А детей любите?” – “Да!” – “А вот я не верю в это!” – “То есть как: не верю? Я же вам говорю…” – “Да, но я все равно не верю. Вот выложите мне свою любовь на ладонь, я на нее посмотрю и поверю…” Он задумался: “Да, с этой точки зрения я на любовь не смотрел!..”»

Сколько людей – столько может быть и ответов на вопрос, что же такое любовь. И каждый будет, наверное, прав, потому что опыт у каждого свой.

 
Любовь – она бывает разной.
Бывает отблеском на льду.
Бывает болью неотвязной,
Бывает яблоней в цвету.
 
 
Бывает вихрем и полетом.
Бывает цепью и тюрьмой…
Мы ей покоем, и работой,
И жизнью жертвуем самой!
 
 
Но есть еще любовь такая,
Что незаметно подойдет
И, поднимая, помогая,
Тебя сквозь годы поведет
 
 
И будет до последних дней
Душой и совестью твоей.
 

О. Высотская

«Нет на земле человека, который мог бы полностью объяснить, что такое любовь, – сказал как-то преподобный Гавриил (Ургебадзе). – На земле ты это так и не поймешь».

Любовь христианская

 
Есть Бог, есть мир; они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
 

Н. Гумилев

По словам священника Даниила Сысоева, «любовь – это не чувство. Любовь – это состояние воли. Любовь, как говорит апостол Павел, это совокупность совершенств. А совершенств, добродетелей невозможно достичь без волевых усилий. “Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит” – такое возможно только при волевом состоянии человека.

Именно в силу того, что любовь – волевое состояние, Господь дает заповеди о любви к Богу и к ближнему. Если бы любовь была только чувством, то, естественно, никакой заповеди о любви не могло бы быть».

Рассуждая о любви, митрополит Сурожский Антоний (Блум) упоминает две заповеди: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22:37–40, см. Мк. 12:29–31, Лк. 10:27). При этом слово «заповедь» часто воспринимается как приказ, и если этот приказ не будет выполнен, последует наказание, возмездие. На самом же деле заповедь – это напутствие, завещание Господа. Христос завещает нам любить Бога и любить ближнего.

«Было бы во мне желание уметь любить Бога и умом, и сердцем, и всей силой любви, какая только может сыскаться во мне!.. – говорит митрополит Антоний в одной из своих проповедей. – Но я знаю, что даже не стремлюсь любить Его с таким совершенством, с такой полнотой самоотдачи. Он так нас любит, что призывает нас к бытию, и берет на Себя риск, потому что Он отдает нам Свою любовь, зная, что она может быть отвергнута. А мы все знаем, что значит открыть свое сердце человеку – и быть отвергнутым: ты мне не нужен; может, ты и любишь меня, – мне-то что?! Я хочу быть свободным, я хочу быть самим собой, к чему мне твоя любовь…

Нам дано слово, предостережение святого Иоанна Богослова в одном из его посланий: если кто говорит “я люблю Бога”, но не любит своего ближнего, тот лжет; потому что как может он говорить о любви к Богу невидимому, неосязаемому, когда он даже неспособен любить своего ближнего, который конкретен, осязаем, чья нужда вопиет к нему, чья любовь предложена, подчас так щедро, подчас так робко?

И вот вторая заповедь Христа, второе слово жизни, которое Он нам предлагает: если ты хочешь научиться любить Бога, хотя бы зачаточно, – научись любить своего ближнего. Но как? Тотчас же, в нашей заносчивости, мы думаем, как бы нам возлюбить ближнего великодушно, героически, жертвенно. Христос же говорит: “Люби ближнего, как самого себя”. Что это означает?

Прежде всего, на самом простом материальном уровне это означает, что чем бы ты ни обладал, чем бы ты ни пользовался от жизни, позаботься, чтобы хоть один человек, один-единственный человек получил бы от тебя столько же, сколько ты берешь от жизни… И это может нас повести очень-очень далеко, потому что ничего подобного мы не делаем. Если подумать о том, сколько мы берем, и берем, и берем, и требуем, и снова требуем, а потом сказать: “Хорошо! Каждое мое требование – требование моего ближнего; все, что я беру – должно быть дано той же мерой моему ближнему, хотя бы одному человеку!” – то как щедра была бы жизнь! И если мы научимся этому, то очень возможно, что мы научимся любить и Бога.

Христос нам говорит: «Люби ближнего, как самого себя»

Нет другого пути, чтобы научиться любить кого бы то ни было, кроме как отрешиться от себя.

И именно это говорит Христос: отвернись от себя! Отвернуться от себя означает именно это: вместо того чтобы жить для себя, не глядя ни на что другое, не сосредотачиваясь ни на чем другом – отвернись, посмотри, как широка жизнь, как глубока, как богата! Отвернись от себя и посмотри; вглядись в человеческие лица, вглядись в человеческие обстоятельства: вглядись в человеческие нужды, вглядись в человеческую радость! Посмотри и увидь! – и оторвись от себя самого. И тогда ты сможешь увидеть других, какие они есть, видеть их нужду, видеть их голод, их радость, их нищетность, – и тогда ты сумеешь дать, дать. Сначала немножко: а потом чем больше ты будешь давать, тем больше сможешь давать, и любить, как любишь самого себя, той же мерой. Каждый из нас жаждет полноты жизни, исполнения, чуда жизни, – дадим его другому!

И когда мы научимся отворачиваться от себя, чтобы давать другим, мы увидим, что наше сердце стало способным повернуться к Богу открыто, любовно, благодарно, радостно!»

В «Дневнике православного священника» (1909 г.) перечисляются признаки истинной любви – христианской:

«Любовь христианская не останавливается на чужих недостатках – она покрывает их. Любовь покрывает грехи, ища и находя для них извинение. В душе каждого, даже самого грешного человека есть зародыш добра, и само зло бывает иногда последствием искаженного доброго начала.

Любовь понимает и разделяет все – сочувствием. Любовь любит во всем находить добро, она в него верит, его везде ищет. Эта благодать Божия побуждает человека с каждым днем относиться мягче к недостаткам других, оставаясь всегда строгим к себе. Не малодушие тому причиной, а та высшая небесная любовь, которая, вместо того чтобы углубляться во тьму, обращается к светлой стороне человека.

Итак, любовь прощает даже жестокосердие и извиняет осуждающего. Самая тяжелая задача любви – это прощать отсутствие ее в других, находить извинение для нетерпимости, прощать того, кто сам прощать не умеет. Нет на свете более умилительного и чудного зрелища, чем любовь, заслоняющая собою величайшее преступление – отсутствие любви».

Христос так любил: «Будучи злословим, Он не злословил». Ничто не могло поколебать или ослабить в Нем хоть на минуту ту силу любви, доказательством которой было «положить душу Свою». Будем же помнить, что настоящая, непоколебимая любовь не от нас исходит, а только от Него.

Люди, по мнению преподобного Максима Исповедника, любят друг друга – в достойном или предосудительном смысле – по пяти следующим причинам.

1. Или для Бога – так добродетельный любит всех, а добродетельного любит даже и не добродетельный.

2. Или по природе – так родители любят детей и обратно.

3. Или по тщеславию – такова любовь прославляемого к прославляющему.

4. Или из корысти – так любят богатого за дары.

5. Или по сластолюбию – такова любовь работающего на желудок и то, что ниже.

Первая причина похвальна, вторая нейтральна, прочие – страстные.

Не каждый не завидующий, не гневающийся, не злопамятный на оскорбившего уже имеет любовь к ближнему, ибо может и не любя еще не воздавать злом на зло ради исполнения заповеди. Но не так легко добром воздавать за зло непринужденно. Добровольно делать добро ненавидящим свойственно одной совершенной духовной любви².

«Христианская любовь, по словам протопресвитера Александра Шмемана, – это “невозможная возможность” увидеть Христа в другом человеке, кем бы он ни был, в человеке, которого Бог по Своему вечному и тайному промыслу решил ввести в мою жизнь хотя бы на несколько мгновений. И не только для того, чтобы дать нам повод для доброго дела или филантропического упражнения, но для того, чтобы это послужило началом для вечного общения с Самим Богом. На самом деле любовь и есть та таинственная сила, которая через все внешнее и случайное в другом человеке – его наружность, социальное положение, этническое происхождение, интеллектуальные способности – достигает души, единственного личного корня человеческого существа, частицы Бога в нем.

Бог любит каждого человека, потому что Он один знает бесценное и абсолютное сокровище – его душу, ту человеческую личность, которую Он даровал каждому из нас. Таким образом, христианская любовь становится участием в этом Божественном знании и даром Божественной любви.

Любовь не может быть безличной, потому что любовь – это именно чудесное откровение личности в отдельном человеке, личного и единственного среди общего и обычного. Это откровение того, что достойно любви в нем, того, что дано ему Богом…

Не каждый из нас призван работать для человечества, но каждый получил дар и благодать любви Христовой. Мы знаем, что все люди нуждаются в этой личной любви, признании их личной, особой души, в которой все творение Божие отражается особым образом. Мы также знаем, что в мире есть больные, голодные, потому что им было отказано в этой личной любви. И в конце концов мы знаем, что как бы узко и ограниченно в своих возможностях ни было наше собственное существование, каждый из нас несет на себе ответственность за какую-то крошечную частицу Царствия Небесного, именно благодаря тому, что мы обладаем этим даром любви Христовой.

Таким образом, мы будем судимы за то, приняли ли мы на себя эту ответственность, проявили ли эту любовь или отказали в ней. Потому что “так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне”… (Мф. 25:40)».

Возлюби ближнего, как самого себя

Любовь к человеку без любви Божией есть самолюбие. А любовь к Богу без любви к человеку есть самообман.

Преподобный Иустин (Попович)

Кому не хочется, чтобы с ним поступали хорошо, любили его, были к нему добры? «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7:12), – так говорит нам Господь. Вот почему, совершая что-то для других, нужно подумать: а приятен был бы этот поступок вам самим? Если есть хоть малейшие сомнения, то не стоит и делать.

Любовь к ближнему – это и способность пожертвовать чем-то для другого, недаром же часто говорится, что любовь – это жертвенность. Даже если вам пришлось пожертвовать своим временем. «Всего-то», – скажут некоторые. Но для очень многих людей, занятых с утра до вечера работой, домашним хозяйством, учебой, и это своего рода жертва.

Любить ближнего – это и молиться о нем

Любить ближнего – это и молиться о нем. В наше время люди не всегда молятся и о родных, вспоминая о молитве только когда что-то случается. Но «настоящая молитва, – как писал старец Паисий Святогорец, – это не удовольствие, не “нирвана”, она начинается с боли. Что это за боль? Человек мучается в хорошем смысле этого слова. Ему больно, он стонет, страдает, о чем бы он ни молился.

…Человек о чем-то узнает, например, о том, что произошел несчастный случай. “Ах!” – воздыхает он, а Бог тут же дает ему утешение за это малое воздыхание. Он видит, как кому-то больно, и тут же сострадает ему, утешаясь Божественным утешением от Бога, и не остается с этой горечью боли. Тогда ближний получает помощь от его молитвы.

…Однако сначала боль другого человека нужно сделать своей болью, а после этого совершать и сердечную молитву. Любовь есть Божественное свойство, она извещает ближнего. Так и в больницах: если врачи и медсестры действительно страдают за больных, то это является самым действенным лекарством из всех, которые они им дают. Больные ощущают участие к ним и чувствуют уверенность, безопасность, утешение. Тому, кто страдает, не нужны ни наши многие слова, ни наши поучения. Он понимает, что тебе за него больно, и это помогает ему. Боль – это все. Если нам больно за других, то мы забываем себя, свои собственные нужды»³.

Это и есть проявление любви к ближнему, когда думаешь, как бы помочь, когда сочувствуешь человеку, если ему плохо.

Есть такая пословица: «Друг познается в беде». Но не только! Ведь только настоящий друг, тот, кто искренне тебя любит, способен чистосердечно порадоваться вместе с тобой и за тебя. «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими» (Рим. 12:15), – говорил святой апостол Павел.

Христос не случайно нам говорит, что мы должны любить ближнего, как самих себя. «Любить, – по словам митрополита Сурожского Антония, – значит быть готовым делать все возможное для того, чтобы любимый человек ликовал в жизни, рос в полную меру своих возможностей и был достоин своего человеческого звания. Поэтому первое, чему нас учит Христос, когда мы делаемся Его учениками, это – верить в человека, надеяться на все от него и любить его, даже ценой собственной жизни».

Обычно, когда говорят о любви, то почему-то сразу мысленный взор рисует счастливую пару – он и она, держатся за руки, и все у них хорошо… Но разве любовь возможна только между двумя возлюбленными? Ведь Христос, говоря о любви, имел в виду любого человека, говорил о любви к ближнему.

Как правило, легко и просто любить жену, мужа, детей, родителей, но легко ли нам полюбить, к примеру, ворчливого соседа, или своенравного начальника, или старушку в очереди? Мы с легкостью судим людей, клеймим, возмущаемся, говоря, что «я-то уж точно так бы не поступил»… Но давайте вспомним Лао-Цзы, который сказал: «Никогда не осуждайте человека, пока не пройдете долгий путь в его ботинках».

Любить других – сложно. «Любить иных – тяжелый крест»…⁴ Ближнего любить труднее, чем кого-то из близких. Но ведь если мы принимаем наших родных с их недостатками и достоинствами, то почему бы не попытаться сделать то же самое и для незнакомого человека? Христос сказал: отдайте все, что у вас есть… Но мир сегодняшний жесток и холоден, и поэтому, по словам Антония Сурожского, «принимая в учет малость нашей веры, узость и жесткость наших сердец, Он скажет: “Дайте то, что в вашей жизни лишнее, ненужное”. Вдумайтесь, что такое этот излишек, что вы тратите на себя, даже не получая от этого ни радости, ни удовольствия, ни выгоды. Отдайте это, а потом предоставьте Богу восполнить ваш дар и сделать остальное».

По мнению митрополита Илариона (Алфеева), «любовь к ближнему должна быть мудрой. Она должна быть жертвенной, как любовь Христа, Который возлюбил нас такими, какие мы есть. Она должна приносить радость ближним, а не быть для них “бременем неудобоносимым”. Она должна быть абсолютной, но не должна требовать адекватной любви со стороны ближних. Она не должна вырождаться в ревность, приводить к ссорам и обидам, стеснять свободу ближних, не должна быть эгоистичной, не должна уменьшаться, если не встречает ответа»⁵.

Праведный Иоанн Кронштадтский считал, что любить нужно всякого человека, со всеми его грехами, потому что «грехи грехами, а основа-то в человеке одна – образ Божий… Иногда слабости людей очевидны, когда, например, они бывают злобны, горды, завистливы, жадны. Но помни, что и ты не без зла, а может быть, в тебе его даже больше, чем в других».

Любовь к ближнему служит мерилом любви к Богу: «Кто говорит, что он любит Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Ин. 4:20). «Кто утверждает, что он – человек верующий и любящий Бога, а ближних своих несправедливо угнетает и преследует, заботясь только о своем собственном благополучии, тот лжец – в том нет истинной любви к Богу, а только одно лицемерие. Особенно это свойственно именно нашему веку, когда многие нисколько не останавливаются перед делами злобы и ненависти, а в то же время не стыдятся заявлять о себе, как о людях верующих и любящих Бога»⁶, – говорит архиепископ Аверкий (Таушев). Преподобный Никон Оптинский считал, что любить надо всякого человека, видя в нем образ Божий, несмотря на его пороки. Нельзя холодностью отстранять от себя людей.