Текст книги "Рассказы с любовью"

Цветочная история

В одном из тысяч московских офисов работала обычная девушка Маша Рыжикова. Вряд ли ее можно было назвать красавицей, по крайней мере, она сама себя такой не считала. Однако с Машей произошла история, которая изменила ее жизнь.

В прошлом году перед новогодними праздниками на офисном столе Маши появился букет из еловых веток с мимозой и белой лилией в центре. Его отправила бывшая коллега, которую Рыжикова незадолго до этого выручила крупной суммой денег. Благодарность на языке цветов преобразила Машу: легкая улыбка и взгляд счастливых глаз будто наполняли гармонией все пространство вокруг. Каждый, кто заходил в кабинет, чувствовал это и тоже улыбался.

Не успели осыпаться еловые ветки, как наступило Восьмое марта, и в красивой напольной вазе рядом с обычным офисным столом Маши Рыжиковой появился букет из сто одной розы. Его отправил Тимофей – мужчина, с которым она жила вместе уже полгода. Рано утром он позвонил любимой и поздравил с праздником.

– Понравился букет? – спросил он.

– Ты бы еще пылесос прислал, – буркнула Маша.

– Могу даже микроволновку. Хочешь? – посмеялся Тимофей.

– Дома не мог поздравить? Мне этот огромный букет придется оставить на работе.

– Ну и оставь! Пусть все знают, как я люблю тебя!

– Ох, – только и смогла вымолвить Маша.

Она обрадовалась букету, но еще приятнее было услышать признание от любимого, ведь случалось это редко. Букет простоял пару недель – радовал Машу и всех, кто приходил к ней в кабинет, но ваза пустовала недолго.

На День рождения в апреле ей подарили три букета. Один принесли коллеги, второй прислал бывший муж Маши, а третий доставил курьер по заказу из далекого города Кемерово. Маша перебрала в памяти всех друзей, подруг, бывших коллег и даже тех людей, с которыми познакомилась в путешествиях, но не вспомнила никого, кто мог бы жить в столице Кузбасса.

Она сфотографировала тюльпаны и выложила снимок на своей странице в социальной сети в надежде, что человек, который отправил букет из Кемерова, откликнется. Вскоре ей написал друг детства Сашка, с которым они еще в песочнице куличики лепили. Оказалось, что его отправили в командировку. Оттуда он и прислал Маше букет.

Как только Тимофей увидел тюльпаны в интернете, он приехал в офис, где работала Маша, и подарил любимой роскошный букет из орхидей.

– Какие красивые цветы! – воскликнула Маша.

– Лучше тюльпанов? – прищурился Тимофей.

– Отставить ревновать! – скомандовала она, и оба рассмеялись.

Пару недель коллеги, которые заходили к Рыжиковой в кабинет, буквально выискивали ее среди бутонов и зеленой листвы. В конце концов цветы завяли, и стол освободился на некоторое время – ровно до следующего подарка.

В конце мая среди розовых пионов Маша нашла крохотную открытку, в которой было написано: «Дорогая моя брюнетка, жду тебя после работы у ЗАГСа».

Маша Рыжикова не считала себя красавицей, но цветочная история подняла ей настроение и помогла поверить в то, что не обязательно быть необыкновенно привлекательной, чтобы оставаться счастливой. Цветочная история не забылась, ведь вместе с последним букетом Маша приняла предложение Тимофея. С тех пор ваза на обыкновенном офисном столе Рыжиковой ни разу не пустовала.

Тайна мокрой плитки

В Санкт-Петербург, культурную столицу России, каждое лето приезжают тысячи туристов, чтобы полюбоваться роскошными фонтанами в Петергофе. И каждое лето экскурсовод Антон Булкин рассказывает им о том, как построили главное здание, и показывает самые интересные уголки парка. Но туристам больше нравится история о русалке, которую они слышат на первой встрече с Антоном у Большого каскада.

Место сбора туристов каждый раз одно и то же. Обычно Антон приходил позже минут на десять, чтобы все успели собраться, да и пробки в городе часто мешали приезжать минута в минуту. Но в то утро автомобилей на дорогах оказалось так мало, что приехал он раньше времени.

Солнце светило ярко, и приходилось щуриться, но это не портило настроения. Антон уже подходил к Большому каскаду, насвистывая веселую мелодию, когда пейзаж перед глазами резко сменился. Переливающиеся на солнце потоки воды исчезли из вида, и взгляд Булкина уперся в бесконечное синее небо. В глазах потемнело, боль пронзила затылок. К счастью Булкина, приземлился он головой в нестриженную траву газона, но все равно с большим трудом поднялся и увидел мокрые пятна на одежде. Покрывавшие площадку с видом на Большой каскад лужи отражали небо.

«Странно, – подумал Антон, – солнечная погода стоит уже три дня, а вокруг фонтана такие огромные лужи». Он потер ушибленный затылок, дождался туристов и принялся за работу. Пока Булкин рассказывал о правилах проведения экскурсии, туристы озирались по сторонам. Антон заметил, что один человек из группы указывает пальцем на вереницу мокрых следов, ведущих в сторону выхода из парка.

Тот день закончился, ушиб оказался не настолько сильным, чтобы брать больничный, и Антон продолжал работать. Каждый день он видел мокрую плитку у Большого каскада и следы. Через неделю наблюдательный Булкин решил поговорить с охраной. Начальник службы внимательно выслушал, посмотрел записи с камеры наблюдения рядом с фонтаном, но не заметил ничего подозрительного. После этого все сотрудники Петергофа начали обсуждать лужи на площадке с видом на Большой каскад, и каждый выдвигал свою версию.

Одни считали, что причину стоит искать в сквозняке, который образовался после стрижки кустарника. «Слишком коротко подрезали ветки, – говорили они, – вот и дует теперь, да так, что вода из фонтана попадает на плитку». Другие смеялись над ними и утверждали, что скорее всего в Петергофе поселился слон, сбежавший из цирка или зоопарка. «Только животное способно оставить после себя такой хаос», – заявляли они. А третьи шепотом передавали друг другу тайну о том, что в Большом каскаде живет русалка.

Антон рассказывал туристам гипотезы возникновения мокрых следов, каждый день сочиняя новые подробности. Туристы, в свою очередь, выдвигали новые предположения. Самая богатая фантазия оказалась у дамы из Норильска. «Ваш фонтан располагается в аномальной зоне, – сказала она Булкину. – Днем вода испаряется, ночью выпадает осадками в виде снега, а к утру снова тает».

Вечером Булкин снова зашел к начальнику службы охраны, и они вместе долго разглядывали небо на записях с видеокамер. Ни снега, ни ветра, ни дождя в зоне фонтана за последние три недели не обнаружили.

Утром следующего дня Антон столкнулся в воротах Петергофа с ночным сторожем Иваном Денисовичем и не упустил возможности спросить о тайне, которая так сильно его волновала:

– Здорово, Иван Денисыч! Ты русалку-то по ночам не замечаешь?

– Да я ее каждый день в зеркале вижу, – усмехнулся ночной сторож.– Иди спроси у начальника охраны, он все теперь знает. Сам я во всем признался, смешно мне от ваших фантазий стало. Только жаль немного, ведь хороший фонтан, денежный.

Иван Денисович устало махнул рукой, пикнул кнопкой сигнализации нового автомобиля и уехал.

Антон постоял пару минут, почесал затылок и отправился к новой группе туристов. С того дня экскурсии Антона стали немного короче, ведь тайна мокрой плитки была разгадана. Ивана Денисовича уволили, но нового автомобиля, который он купил на монеты, выуженные из фонтана, лишить не сумели.

Зато начальник охраны распорядился поставить еще три видеокамеры вокруг Большого каскада. А туристы, которым Антон Булкин рассказывал версии о сквозняке, слоне, аномальной зоне и русалке, смеялись, озирались по сторонам и прятали монеты обратно в кошельки. Хотя, видимо, поначалу и собирались бросить их в фонтан, чтобы, как гласит примета, вернуться в прекрасный парк с удивительно денежным фонтаном.

Глазник, ушник и колорадский жук

Неделя выдалась дождливой, и лишь в субботу, когда солнце согрело городской асфальт, Лидия Ивановна отправилась на дачу. Она проводила там все лето, оставляя внуков с родителями наедине.

– Мама, зачем тебе нагружать поясницу? Брось ты эту дачу, – говорила ей дочь.

– Конечно-конечно, брошу, – скороговоркой отвечала Лидия Ивановна и тут же спрашивала: – Помидорки да варенье в этом году есть не будем?

– Будем. Как же без них? – обычно вздыхала в ответ Олеся и закрывала дверь за мамой.

В эту субботу прозвучали те же самые слова, после которых последовали часовая тряска на пригородной электричке и долгая дорога пешком от станции до дачи. Такое испытание не нравилось Лидии Ивановне, но другого способа попасть на дачу не существовало. Часто она оставалась ночевать в доме на участке и временами, когда посадкам требовался ежедневный полив, жила неделю-другую, не возвращаясь в город.

Лидия Ивановна чувствовала себя свободной женщиной, когда наступало лето, и очень любила возиться в огороде. На аккуратных грядках росли помидоры, морковь, редиска, горох и разносортная зелень. Вокруг дома и вдоль дорожки цвели бордовые розы, нежно-розовые пушистые пионы, мелкие ароматные гипсофилы и апельсиновая настурция. Лидия Ивановна не оставляла растения без внимания: поливала, удобряла и полола все шесть соток земли. Лишь в дождливые недели она оставалась в городе.

Лидия Ивановна вошла в ворота и осмотрела владения. После долгого ее отсутствия грядки поросли сорняками. С роз облетели лепестки, голые после дождя ветки ждали, что их обрежут, и пришло время окучивать картофель, который занимал целую треть огорода. К заботам добавилась еще одна – на его листве снова появились колорадские жуки.

Впервые эти непрошенные гости пожаловали, пока Лидия Ивановна воспитывала внуков на дождливой неделе в начале лета. Она лишь руками всплеснула, когда увидела полосатых вредителей, принялась собирать их в литровую банку и собрала почти полную. Залила водой, насыпала соды и вдобавок влила немного средства для чистки сантехники, чтобы наверняка погубить этих гадких насекомых. Она крепко-накрепко закрутила крышку, и наутро жуки перестали шевелиться в банке, а Лидия Ивановна взяла на заметку этот рецепт.

В этот раз она решила действовать точно так же. Не переодеваясь, бросила сумку на скамью в летней кухне, схватила пол-литровую банку и пошла на участок, засаженный картофелем, где каждый куст был усыпан колорадскими жуками. Их она увидела издалека – пестрые точки на свежей зелени.

Лидия Ивановна подошла ближе и наклонилась, чтобы рассмотреть насекомых. Зрение уже было не такое острое, как раньше: вблизи жуки как бы размазывались по листу, издали их было лучше видно, но тогда не ухватить. Она сходила к сумке за очками и, подойдя ближе, наконец разглядела жука, сидящего на соцветии самого крайнего картофельного куста. Насекомое раскрыло полосатые надкрылья, взмыло вверх и уселось точно на нос Лидии Ивановне. Она взвизгнула, смахнула колорадского жука с носа и, глядя на картофельную листву, пригрозила: «Я тут вас всех сейчас замочу!»

Принялась за дело: одного за другим складывала жуков и личинок в пол-литровую банку, а сама брезгливо нос морщила – до чего противные твари. Когда банка наполнилась до краев, Лидия Ивановна закрутила крышку потуже, поставила на стол в летней кухне и отправилась в магазин за средством для чистки сантехники. Она хотела налить его в банку побольше, чтобы колорадские жуки умерли мгновенно.

По пути Лидия Ивановна встретила Марью Васильевну, живущую на параллельной улице и точно так же приезжающую на дачу каждое лето. Подружились они давно. У Марьи Васильевны на участке стояла банька, и она часто приглашала Лидию Ивановну попариться. Та соглашалась и в ответ приглашала Марью Ивановну к себе смотреть телевизор.

– Колорадский жук совсем разбаловался, покоя не дает, – посетовала Лидия Ивановна при встрече.

– Ох, тот еще вредитель! Ты возьми горчичный порошок, посыпь картошку, – принялась советовать Марья Васильевна. – Прямо на листья сыпь, да побольше, не жалей! Сама проверила. Ушел враз, больше не видела!

– Это ты мне хорошо подсказала. Надо попробовать. – Лидия Ивановна расправила невидимую складку на платье подруги и добавила: – Приходи вечером, посмотрим новости вместе. Тяжело стоять, пойду.

– Приду, до вечера, – кивнула Марья Васильевна.

На том и распрощались. Лидия Ивановна купила средство для чистки сантехники с ароматом цитрусовых, чай и отправилась к себе.

Идти было недалеко. Июль стоял жаркий, и после дождя влага, поднимающаяся от земли, приятно окутывала тело теплом. Соседские сады зеленели. Без очков у Лидии Ивановны не получалось разглядеть, что еще цветет, а что уже созревает у других жителей дачного поселка. Она прибавила шаг – все равно ничего интересного по пути не увидит. А едва войдя в ворота своего участка, бросилась к банке с жуками и залила их средством для чистки сантехники доверху.

– Вот так-то, – сказала она вслух. – Будете знать, как картошку уничтожать!

Оставив банку с жуками на столе, Лидия Ивановна отправилась собирать крыжовник. Он рос вдоль забора, и ягоды уже поспели, налились красноватым цветом. Сорт был особенный, созревал уже в июле. Полоски отчетливо выделялись на темном фоне. Крыжовник грозился перезреть и полопаться вскоре, и Лидия Ивановна, собрав небольшое ведерко, решила не откладывать, а сразу же наварить варенья.

Достала сахар, включила плиту, насыпала ягоды в медный таз. В варенье она добавила немного цедры апельсина, и приятный аромат щекотал нос, пока крыжовник нагревался до кипения. Лидия Ивановна так увлеклась делом, что не заметила, как наступил вечер. Когда она закатала пятую пол-литровую банку варенья, ворота отворились, и на участок вошла Марья Васильевна.

– Новости-то смотреть будем? – спросила она.

– Конечно-конечно, – засуетилась Лидия Ивановна. – Проходи, сейчас включу.

Подруги поудивлялись событиями в стране и мире, порадовались прогнозу погоды и обсудили неприлично откровенное декольте диктора. Все это время Лидия Ивановна щурилась, потому что очки она оставила на столе в летней кухне.

– К глазнику-то сходи, – пожалела ее Марья Васильевна. – Не видишь же ничего!

– Да как сходить-то, коли очередь на два месяца вперед расписана? – вздохнула Лидия Ивановна. – Ты сама-то хорошо видишь?

– Нормально пока, но вот слышать хуже стала. И к ушнику никак попасть не могу – тоже очередь. Даже пенсионерам никаких поблажек нетуть, – посетовала Марья Васильевна.

Лидия Ивановна сходила за очками, принесла по чашке чаю, и они еще немного молча посмотрели телевизор. Вскоре Марья Васильевна устала прислушиваться, засобиралась домой, и Лидия Ивановна собрала угощение подруге. Она положила в пакет все, что казалось лишним в хозяйстве: перезрелый огурец, завядшую петрушку и два кабачка. Не пропадать же добру!

Марья Васильевна поблагодарила подругу, вышла к воротам и уже собралась уходить, но Лидия Ивановна почувствовала муки совести от того, что гостинцы так себе. Она решила побаловать подругу вареньем из крыжовника. Быстрым шагом бросилась к столу в летней кухне, схватила пол-литровую банку, завернула ее в черный пакет, за который заплатила целых десять рублей, и принесла подруге.

Наутро Лидия Ивановна обнаружила, что крыжовник на кустах еще остался, а сахар уже закончился, и отправилась в магазин. В этот раз она пошла в очках и по пути разглядела, что у соседей тоже на картофеле сидит колорадский жук. «Не у одной меня такая напасть, – подумала Лидия Ивановна. – Посыплю вечером горчичным порошком, как советовала Марья Васильевна, а то опять налетят».

Она купила сахар, горчичный порошок и, когда вышла из магазина, увидела Марью Васильевну, почти уже свернувшую на свою улицу. Лидия Ивановна позвала подругу по имени, но та не обернулась, а напротив, даже ускорила шаг. «Ох, точно ей к ушнику пора», – покачала головой Лидия Ивановна и тяжело вздохнула. Она отправилась вслед за Марьей Васильевной, чтобы спросить, как той понравилось варенье из крыжовника. Догнать – не догнала, но ворота дачи Марьи Васильевны оказались открыты.

Лидия Ивановна вошла и опять позвала Марью Васильевну по имени, но никто не ответил. Она прошла к дому, на веранду и увидела на столе пустую пол-литровую банку, которая сверкала чистотой. Повертела головой по сторонам и заметила дымок, вьющийся из трубы баньки.

– Марья Васильевна, выходи! – что было сил крикнула Лидия Ивановна.

Дверь баньки отворилась и появилась хозяйка дачи собственной персоной. Уперев руки в бока, она встала напротив гостьи и, нахмурив брови, сказала:

– Явилась – не запылилась! Как гадов в банке мне подсовывать, так она тут как тут, а как прощения просить, так лишь к обеду притопала! Ты б еще мне змею подарила ядовитую. Али не догадалась?!

– Подожди, Марья Васильевна. – Захлопала глазами Лидия Ивановна. – Какую змею? Каких гадов? Ничего не понимаю!

– Очки носи, когда гостинцы собираешь! – крикнула Марья Васильевна, развернулась и открыла дверь в дом, чтобы войти.

Лидия Ивановна схватила подругу за платье, но та рванула вперед. Ткань затрещала и порвалась по шву. Марья Васильевна развернулась и, сверкнув оголенным боком, махнула ногой в синем тапочке. Попала аккурат по пакету с сахаром. Он взметнулся ввысь, упал с громким шлепком на плитку веранды и обдал ноги дачниц сладким облаком.

– Ты что вытворяешь, хулиганка?! – возмутилась Лидия Ивановна. – Как чай с сахаром у меня пить, так хоть бы раз отказалась, а как по мешку пинать, она первая!

– Сама хулиганка! Платье порвала, так захлопни варежку и не выступай! – не осталась в долгу Марья Васильевна.

Она еще раз пнула по пакету ногой и, поддев его за край, пихнула в сторону Лидии Ивановны. Горчичный порошок в аккуратном бумажном пакетике взлетел вверх и, стукнувшись об очки гостьи, срикошетил в сторону, точно в открытую дверь. Пока Марья Васильевна вглядывалась в полутьму дома, Лидия Ивановна схватила пустую банку со стола и, тряся ею над головой, прокричала:

– Варенье сожрала, спасибо не сказала, да еще и чуть без глаза меня не оставила! Я тебе сейчас эту банку на голову надену!

– Какое еще варенье?! – закричала в ответ Марья Васильевна. – Ты мне пол-литра колорадских жуков в сиропе подсунула! Еще и банкой мне тут грозится? Я сейчас Олеське твоей позвоню, все расскажу, что ты вытворяешь!

– Колорадских жуков? – выдохнула Лидия Ивановна и поняла, что перепутала банки, которые стояли у нее на столе в день, когда Марья Васильевна приходила в гости.

Она расцепила руки, и банка упала на плитку веранды. Осколки разлетелись в разные стороны, но не задели дачниц. Этот звук словно привел обеих в чувства. Марья Васильевна замерла, а Лидия Ивановна медленно подошла к подруге и обняла ее.

– Прости меня, дорогая! – сказала она дрогнувшим голосом.

– Да ладно, это ты меня прости, – ответила Марья Васильевна, нервно посмеиваясь. – А представь, что было бы, если бы я тоже плохо видела? Наелась бы твоих колорадских жуков!

Лидии Ивановне тоже стало смешно, когда она представила такой поворот событий. Подруги еще немного постояли, обнимаясь и посмеиваясь над собой и ссорой, которая чуть не дошла до драки, а потом Лидия Ивановна попросила дать ей веник и подмела веранду. Марья Васильевна тем временем переодела платье, вскипятила воду и налила чай.

– Давай за вареньем сбегаю? – предложила Лидия Ивановна.

– Ой, спасибо! Мне хватило, – ответила Марья Васильевна, и дачницы вновь рассмеялись.

До следующей дождливой недели Лидия Ивановна не уезжала в город. Они по-прежнему дружили с Марьей Васильевной, несмотря на нелепый подарок, рассыпанный сахар и порванное платье. Виноватым в той ссоре подруги выбрали врача-глазника, ведь именно из-за того, что Лидия Ивановна никак не могла попасть к нему на прием, и произошел этот казус. А Марья Васильевна все-таки позвонила тайком от Лидии Ивановны ее дочери.

– Что-то с мамой случилось? – встревожилась Олеся.

– Нет, все в порядке, – ответила Марья Васильевна. – Звоню предупредить: прежде, чем есть варенье из крыжовника, проверяйте, точно ли это оно. А то в другой раз Лидия Ивановна тараканов вам замаринует. И обязательно сводите ее к глазнику!

– Странное дело, – удивилась Олеся. – Что там у вас происходит?

– Ась? Плохо слышу.

Олеся повторила вопрос, но Марья Васильевна так и не расслышала.

В тот же день в журнале для предварительной записи частной медицинской клиники появились две свежие строчки с именами Лидии Ивановны и Марьи Васильевны – к глазнику и ушнику.

Не заплывайте за буйки

На берегу между широкой рекой и густым сосновым бором стояла палатка. В ней лежали парень и девушка. Несмотря на раннее утро они уже не спали, потому что солнце поднялось над горизонтом и разбудило их, засунув свои любопытные лучики в щель между тряпочными дверцами. Одной рукой Слава обнимал Веру, в другой уже держал смартфон, пытаясь разглядеть из-под слегка припухших после сна век прогноз погоды.

– Обещают жару, двадцать семь градусов, – тихонько сказал он жене.

– Надо успеть пожарить шашлыки, – ответила Вера. – Иначе потом сами шашлыками станем, если примемся готовить под палящим солнцем.

Слава издал звук, похожий на знак согласия, и отбросил одеяло. Вера выбралась из палатки первой. Она потянулась, расправив спину после сна, и принялась приседать. Всегда старалась держать тело в тонусе, и зарядка стала привычным утренним ритуалом. Выбравшись из палатки, Слава присел на бревно и залюбовался. Чем энергичнее становились движения Веры, тем больше он замечал красоту ее фигуры.

– Пойдем, поплаваем, – предложил Слава, когда зарядка закончилась.

– Вода еще холодная, – отказалась Вера.

Подул ветер, песок возле кромки реки зашелестел. Слава стянул шорты, футболку и зашел в воду. Обдало прохладой, он поежился и быстро побрел вперед. Когда появившаяся от ветра волна лизнула живот, Слава рухнул всем телом в воду и поплыл. Ритмичные движения разогрели мышцы рук, но ногами он ощущал холод не прогретой солнцем реки. Он доплыл до буйков и хотел было развернуться обратно, но кое-что привлекло его внимание. За пластиковыми оранжевыми конусами Слава увидел темноволосую голову Веры. Он обернулся в сторону берега. Палатка стояла на прежнем месте, жены не было видно.

– Ты как вперед меня так быстро уплыла? – крикнул Слава, но ответа не получил.

Темноволосая голова направилась в сторону противоположного берега. Поднырнув под буйки, Слава поплыл вперед. Уверенность в том, что Вера обогнала его, крепчала, разыгрался азарт.

– Все равно я тебя догоню! – крикнул Слава.

– Эй, с кем ты там разговариваешь? – донеслось с берега, и он опешил.

Голос жены, такой знакомый и родной, Слава не мог перепутать ни с каким другим звуком. Он перевернулся на спину и посмотрел в сторону берега. Возле палатки стояла Вера, сжимая в руках охапку хвороста.

– Плыви обратно! – приказала она.

– Ты где была? – спросил Слава.

– Плыви сюда, утонешь! – крикнула Вера.

Она бросила хворост на землю и подошла ближе к воде. В этот момент Слава почувствовал, как судорога свела ногу. Он повернулся в сторону другого берега в надежде, что темноволосая девушка поможет ему быстрее, чем жена, но в воде не было никого, кроме него. Что было сил Слава погреб к берегу. Когда он уже почти доплыл до буйков, судорогой свело вторую ногу. Он начал тонуть.

– Вера, помоги! – крикнул он и поплыл к ближайшему буйку. Правую икру словно сжали в тиски, в левой ощущалось неприятное подергивание, двигаться стало трудно. Слава вцепился в оранжевый конус и повис на нем, а Вера зашла в воду и устремилась на помощь мужу. Не успела она проплыть и половины пути, как послышался шум мотора, и показался катер со спасателями. Слава замахал одной рукой и закричал что было сил:

– Ногу свело, помогите!

– Плывем, держись! – послышался ответ из катера.

Успокоившись, Вера развернулась к берегу. Спасатели подплыли к буйкам, затащили Славу в катер, помассировали его икры и заставили потянуть на себя оба носка. Боль прошла, неприятное подергивание исчезло.

– Теперь доплывешь назад или довезти? – спросил один из двух парней-спасателей.

– Доплыву, – вздохнул Слава.

Он аккуратно слез с катера и поплыл в сторону берега. Как только ощутил дно, побрел на ногах. Ему казалось, что повторную судорогу он не переживет. Сначала вода облизывала его плечи, затем – грудь, а когда осталось идти до берега совсем недалеко, тревога отступила. Слава благополучно выбрался на сушу. Вера встретила его у самой кромки воды и крепко обняла.

– Ты чего так далеко поплыл? – спросила она.

– Тебя увидел за буйками, – ответил Слава.

Вера отпрянула, потрогала лоб мужа на предмет температуры, но больше ничего не сказала. Снова послышался шум мотора.

– Не заплывайте за буйки! – крикнул спасатель из катера. – У нас тут русалки водятся!

– Спасибо, что предупредили, – поблагодарила Вера и прижалась к Славе покрепче, словно поверила в существование нечистой силы. Он обнял жену в ответ. Они еще долго стояли, вглядываясь в речной простор, а потом собрали палатку и уехали из этого странного места, не заметив, как из воды выглянула темноволосая женская головка и долго смотрела им вслед красивыми колдовскими глазами.