Текст книги "Апофения"

Отдых единоборца

Хаттаба убил бывший чемпион мира по боям без правил Максим Полубояринов, осевший в Ницце после завершения спортивной карьеры. Ему очень не хотелось возвращаться в Москву. Он был неглуп. Боями без правил Максим начал заниматься после завершения службы в каком-то уж очень секретном российском спецназе, куда попал после окончания Института стран Азии и Африки в лихие 90-е. А сейчас, освоив Лазурный берег, решал разного рода вопросы (как опасные, так и не очень), работая правой рукой вполне цивилизованного вора в законе Юры Смурного, проживавшего на вилле в Антибе. Помимо полузабытого фарси, Максим сносно говорил на французском и английском языках. Детей не имел. Жены не имел. По родителям – бедным пенсионерам – не скучал, но ежемесячно переводил им деньги.

Незадолго до убийства Хаттаба Максим прочитал в какой-то газете статью о противостоянии красных и серых белок в Великобритании, и теперь, идя по ночной Ницце, мысленно проводил параллели между белками и людьми, между мигрантами, нахлынувшими в Европу, и местными жителями.

Серых белок завезли в Великобританию из Северной Америки в 1876 году. Для веселья. Им радовались, так как те лучше шли на контакт с людьми, были дружелюбнее, чем красные (векши). Но уже в 30-е годы прошлого века англичане поняли, что допустили ошибку. Серые были неприхотливыми, ели незрелые орехи, которыми брезговали красные, подбирали, ничем не гнушаясь, любую еду с земли. Но, помимо этого, убивали деревья, сдирая с них кору, уничтожали птичьи гнёзда. И красных белок. Векши начали умирать из-за вируса беличьей оспы, который носили в себе, но не болели сами, от 60 до 70% серых белок. Итог: сейчас в Великобритании осталось только 140 тысяч красных белок, но уже бегают 2,5 миллиона серых. Красные остаются только на нескольких островах. Серых массово отстреливают, но толку нет. И растёт число протестующих против уничтожения заокеанских белок!

Как и Хаттаб, Максим был убеждён, что Европа приговорена к самоуничтожению. Но горечи от этого не испытывал. Да и европейцем себя не считал. Считал себя русским, который волею судеб оказался в пока ещё весьма комфортной среде обитания, и нередко вспоминал анекдот про «загнивающий империализм», популярный в брежневском Советском Союзе, – «Загнивает, но как чудесно пахнет!»

В Ницце Максиму жилось замечательно. Великолепный климат, вкусная еда. Денег на всё хватало (Юра Смурной был человеком нежадным, ценил преданность и чёткое исполнение своих поручений, а единоборец поводов для беспокойства не давал). Однако больше всего Максиму нравилось сидеть в уже упомянутом кафе и отлавливать хорошеньких девушек для мимолётных сексуальных связей.

Это было удивительно, сколько неудовлетворённых женщин приходило в кафе! Причём многие с кавалерами, которые, едва плюхнувшись за стол, начинали ковыряться в смартфонах. Сидя на своём привычном месте в углу, Максим быстро определял будущую жертву: её спутник жил в смартфоне (да и бурным сексом, видимо, не баловал), её глаза – грустные, взгляд – ищущий, а тело, даже если скованное, безошибочно посылало сигнал, что готово отдаться при первом же порыве страсти.

Он уверенно встречал эти взгляды и едва заметным движением головы, сопровождаемым приветливой улыбкой, показывал, куда следует пройти той или иной девушке. Пройти надо было в небольшую, но функционально хорошо продуманную комнату с надписью «Для персонала», которую Максим арендовал у Роже, расплачиваясь наличными. Так как туалеты находились в другом конце того же коридора, покидать своих спутников «по уважительной причине» девушкам не составляло труда. Внушительный вид Максима и его уверенность в себе служили катализатором случайной близости. 15—20 минут – и вот уже румяная, радостная «жертва» возвращается к своему кавалеру, продолжающему что-то там тыкать пальчиком в айфоне. Некоторые оставляли Максиму свой телефон, некоторые – уже после интимной близости, прежде чем вернуться за столик, – страстно целовали его в губы.

Больше всего Полубояринову нравилось заниматься сексом именно с теми, кого сопровождали то ли мужья, то ли любовники – поди разбери. Это добавляло азарта, да и сами женщины отдавались более пылко.

Юра как-то сказал ему, что, отвечая на вопросы компьютера, мужчины сообщают о меньшем количестве половых связей, чем при разговоре с живым интервьюером, а женщины, наоборот, о большем. И сейчас Полубояринов не сомневался в точности этого наблюдения. Скромницы, которые потом будут говорить своим кавалерам, что у них раньше было всего-то 2—3 половые связи, выдавали в комнате «Для персонала» порой такое…

Иногда, впрочем, попадались и роскошные одиночки. Особенно запомнилась Максиму некая Шерил Майер, 45-летняя глава одной из ведущих, как потом выяснилось, IT-компаний со штаб-квартирой в Кремниевой долине. Она путешествовала по Лазурному берегу без какого-либо сопровождения и получала огромное наслаждение от того, что её никто не узнаёт. В Калифорнии это было бы проблематично.

Заметив заулыбавшегося Максима Майер сама подошла к нему и вскоре сама же предложила «заняться любовью». В сексе она была неистовой и изощрённой. Время от обеда до ужина пролетело незаметно.

Когда они вновь сели за столик и перекусили, Шерил произнесла речь, после которой Полубояринов пришёл к выводу, что в США дела половые обстоят, судя по всему, ещё хуже, чем в Европе.

– Многое из того, что я тебе скажу, для меня было бы немыслимо произнести в обществе таких же руководителей американских компаний, как я, да и вообще публично, – сообщила Майер. – Но мы вырождаемся и подыхаем. Причин тому несколько. Это и нашествие агрессивной ЛГБТ-дряни, и ненормальная политкорректность, навязанная меньшинством большинству, и исчезновение настоящих мужчин.

Знаешь ли ты, что уже более двух третей мужчин на Западе радуются, если женщина предлагает им разбить счёт в ресторане? И даже не понимают, что, предлагая это, женщина таким образом посылает сигнал: ты мне нахер не нужен. Более 90% наших мужчин говорят, что были бы рады, если бы женщины проявляли инициативу в поцелуях и сексе. Всё чаще происходят случаи, когда юноша на вечеринке уединяется с девушкой в комнате и спрашивает, согласна ли она заняться сексом. Нормальные девушки, естественно, в ужасе убегают. Даже специальное приложение для смартфонов придумали. Говоришь имя человека, с которым сейчас хочешь заняться сексом. Телефон фиксирует чёткий ответ «да» и сообщает: «Согласие (на секс) подтверждено». Спонтанный половой акт превратился в преступление.

Шерил залпом осушила бокал красного вина.

– Мы перестаём заниматься сексом, – продолжила она. – Секс переместился в интернет. Более трети интернета – порнография. Каждый четвёртый запрос в поисковиках связан с порнографией. Она сдвигает границы допустимого, пристойного. Анальный секс демонстрируется всё чаще, чем нормальный. Фетиши превращаются в мейнстрим. А реальная половая жизнь превращается в хрен знает что. Сексуально активные парочки в возрасте от 16 до 64 лет занимались сексом пять раз в месяц в 1990 году, четыре раза в 2000 и три раза в 2010-м. С такой прогрессией к 2030 году гетеросексуальные парочки не будут заниматься сексом вообще.

– Меня бесят дебилы, которые приходят в кафе с красивыми девушками и вместо того, чтобы развлекать своих спутниц, нередко очаровательных спутниц, изучают экраны смартфонов, – вставил реплику Максим. – Я вот смартфонами принципиально не пользуюсь. Мне интереснее жить в реале.

– А можешь представить себе сцену заседания нашего совета директоров? – патетично вопросила Шерил. – Собираются восемь мужиков и три женщины (я – одна из них), и уже через десять минут почти все, сидя рядом и обсуждая важные для компании дела, одновременно нажимают что-то там в своих грёбанных смартфонах. Даже новое слово для этого явления придумали – фаббинг, регулярная проверка смартфонов в ходе встреч с другими людьми. И это – игнорирование собеседника во имя дурацкой проверки смартфона – уже стало новой дикой нормой нашей жизни. В кого мы превращаемся? Знаешь ли ты, что почти в половине американских семей с детьми люди обмениваются эсэмэсками между собой, хотя находятся все вместе дома? Каждый пятый проверяет смартфон во время занятий сексом.

Полубояринов бережно приподнял «бизнесвуменшу», взял на руки, поцеловал и понёс в комнату «Для персонала».

– Мы проверять смартфоны не будем – сказал он, слегка отклонился от маршрута, подошёл к бару, выложил все гаджеты из сумочки Майер на стойку и прошествовал к алькову.

– Люблю тебя, – сказал Шерил. И, видимо, в тот момент действительно любила.

Роже протирал бокалы, сотрясаясь от беззвучного смеха.

Синдром Клейне-Левица и любовь

Однако через пару недель после ликвидации Хаттаба в размеренные будни Максима вклинилось событие, кардинальным образом изменившее его жизнь. Он влюбился.

Произошло это так.

В кафе пришла очень красивая и, видимо, очень стеснительная девушка. Она всё время оглядывалась по сторонам и виновато улыбалась. Поймав взгляд Максима, девушка в очередной раз застенчиво улыбнулась, поправила юбку и обратила взор на улицу, пытаясь выглядеть сосредоточенной. Это ей плохо удавалось. А Полубояринов не сводил с неё глаз. Девушка, с точки зрения единоборца, олицетворяла хрупкую и от того пленительную женственность. Худенькая, с густыми волосами до плеч, небольшая, но высокая грудь, узкая талия, маленький размер туфелек на высоких каблуках. И этот застенчивый взгляд, и слегка угловатые движения превращали её обаяние в магнит, силу притяжения которого Максим не мог преодолеть. Да и не хотел.

Он подошёл к девушке, представился, попросил разрешения присесть. Жюлиет (так её звали) молча кивнула головой. Она вся раскраснелась и не смотрела на Максима – смотрела в пол.

А к единоборцу вдруг пришло чёткое осознание того, что заманивание девушки в комнату «Для персонала» полностью исключено. Он хотел гулять с ней по набережной, разговаривать (нет, скорее, даже просто слушать её), любоваться её красотой. «Очарование – это красота в движении», – писал Лессинг. Жюлиет была очаровательна. «Если дело дойдёт до интима, приглашу её к себе домой», – решил единоборец.

Ему повезло. Девушка, как выяснилось, приехала в Ниццу из города По на юго-западе Франции вместе с подругой. Остановились в гостинице, но у подруги здесь какие-то родственники, и она сегодня весь день проводит с ними – наверное, завтра только объявится.

Максим изо всех сил пытался понравиться Жюлиет, и было заметно, что преуспевает в этом. Завершение дня бокалом вина дома у Полубояринова не показалось девушке чем-то предосудительным.

У них был восхитительный секс. И Максим понял, что влюбился. Влюбился так, что не хочет расставаться с Жюлиет. НИ-КОГ-ДА! Она спала, а он продолжал сжимать её в объятиях. Но осторожно, конечно же. Так, чтобы случайно не сделать больно.

Рано утром он сбегал за свежеиспечённым хлебом и решил приготовить для неё самый вкусный завтрак на свете: «фирменный» омлет с добавлением мелко нарезанных грибов и кусочков болгарского перца, круассаны с апельсиновым джемом, великолепный кофе (он покупал в зёрнах и сам молол бразильский жёлтый бурбон).

Но Жюлиет продолжала спать и совершенно не реагировала на его нежные поглаживания и призывы проснуться. Так прошло два часа. Максим был вынужден позавтракать в одиночестве. Наконец, девушка встала, с полузакрытыми глазами прошла в туалет, вернулась и опять легла спать.

– Эй! – крикнул ей из кухни Максим. – Пора вставать, лежебока!

Ответа не последовало.

– Эй! – в очередной раз обратился к ней единоборец и подошёл к кровати. – Что с тобой?

Девушка посмотрела на него с недоумением, перераставшим в ужас, воскликнула:

– Кто вы? Где я? Ма-а-а-а-ма!

И опять уснула.

А Максим остолбенел. В такие переплёты он раньше не попадал.

Девушка продолжала спать, лишь пару раз вставала и, как зомби, шла в туалет. На её мобильный позвонила подруга, которой Максим обрисовал ситуацию.

– Чёрт побери, – сказала та. – Не думала, что обострение болезни Жюлиет придётся на нашу поездку.

– Какой болезни?!

– У неё синдром Клейне-Левина, «синдром Спящей красавицы». Люди с этим синдромом могут спать до трёх месяцев, вставая лишь в туалет или чтобы что-нибудь съесть. Правда, Жюлиет редко спит больше пяти дней. Чаще всего дня три. Просыпаясь во сне, люди с этим синдромом похожи на маленьких детей. Но когда пробуждаются окончательно – вполне нормальные, хотя могут не понимать, где находятся. У Жюлиет этот синдром проявился впервые в 18 лет. Как правило, он поражает молодых. Сейчас ей 21. Этот непонятный сон набрасывается на неё раз в полгода. Обычно синдром Клейне-Левина исчезает через 13 лет после первого проявления. Но это всё равно трагедия: комкаются лучшие годы, возникают сложности с учёбой и работой. Впрочем, главное – обречённость в любви. Кто с такой будет связываться?

– Я, – сказал Максим и разъединился.

На протяжении трёх дней он лишь ненадолго отлучался из дома, чтобы купить свежего хлеба и вина. Пил вино и смотрел на свою спящую любовь. Амели, подружка Жюлиет, связала его с родителями несчастной. Те, особенно отец, поначалу кипели от негодования, но после того как Максим озвучил серьезность своих намерений (будет просить руки их дочери) и предоставил им убедительную информацию о своём финансовом положении (Юра Смурной тщательно прорабатывал все легенды), успокоились. Более того, Ирен, мать Жюлиет, пригласила Максима приехать к ним в По вместе с дочерью, как только та придет в себя.

В себя Жюлиет пришла на четвёртый день. Не сразу поняла, кто такой Максим, но когда всё вспомнила, бросилась, рыдая, к нему в объятия.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – сказал он. – Очень хочу.

– Наверное, так быстро нельзя соглашаться, но я согласна. Всё происходит, как в сказке. Я тебя толком не знаю, но верю тебе. И ни один мужчина не вёл себя со мной так, как ты. Ты говорил с моими родителями?

– Да.

– Отец был в ярости?

– Сейчас уже всё ОК. Я сообщил им, что подпишу с тобой брачный контракт, где будет зафиксировано, что не претендую и не буду претендовать на какие-либо деньги и активы – как твои, так и твоей семьи вообще.

– Ах ты нахал! – засмеялась Жюлиет. – Я ведь тогда ещё спала и согласия на наш брак не давала. Но ты – молодец! Мой отец ни о чём, кроме как о деньгах, не думает. И, полагаю, был бы рад сплавить меня, дурдомную. Увидишь наш замок неподалёку от По и сразу же сам всё поймешь.

До приезда в этот замок парочка провела упоительную неделю в Ницце. Максим заключил, что, видимо, это была лучшая неделя в его жизни. Вместе с Жюлиет они съездили в Антиб к Юре Смурному, которого Полубояринов представил девушке как руководителя французского офиса своей фирмы. Юра, естественно, предупрежденный обо всём Максимом ещё несколько дней назад, произвёл на неё огромное впечатление. Он благословил их брак и отправил Жюлиет осматривать прилегающий к вилле сад вместе с одной из своих любовниц.

– Из нашего бизнеса не выходят, – напомнил он Максиму, оставшись с единоборцем наедине.

– Да я и не хочу, – заверил его Максим. – Буду выполнять все твои задания, как и раньше, можешь не сомневаться.

– Договорились, – сказал Юра. – Но смотри не подведи. Мой подарок на твою свадьбу – небольшой домик с четырьмя сотками земли в двух километрах от замка её родителей. Подозреваю, они будут впечатлены твоими возможностями.

– Сукин ты сын! – Максим крепко обнял босса. – Огромное спасибо! И никогда не подведу.

– Неандерталец ты мой… Неужели и впрямь влюбился?

– Угу, – не без труда выдавил смутившийся единоборец.

После заключения брака парочка переехала в новый дом Полубояринова.

Максим уделял много времени своей физической форме, пробегал по утрам не менее трёх километров, проводил много времени в тренажёрном зале, плавал. А Жюлиет, ощущая себя самым счастливым человеком на свете, с наслаждением занималась домашним хозяйством и читала, лёжа в гамаке.

Большое впечатление произвел на неё бестселлер израильского историка Юваля Ноя Харари «Человек Божий: краткая история завтрашнего дня». Главный тезис: как только системы «Больших данных» (Big Data) познают людей лучше их самих, власть переместится от людей к алгоритмам. Именно алгоритмы будут решать, на ком жениться или за кого выйти замуж. В средневековой Европе это делали священники и родители. Затем люди руководствовались собственными чувствами. Но вскоре будут просить о помощи Google. И Google, который будет знать о них всё с самого рождения, будет отвечать: «Я прочитал все твои послания по электронной почте, записал все телефонные звонки, знаю твои любимые фильмы, твою ДНК и всю биометрическую историю твоего сердца. У меня есть точная информация о всех твоих свиданиях, и я могу продемонстрировать тебе посекундные графики твоих сердцебиений, давления и уровня сахара в каждый из тех случаев, когда ты встречалась с Джоном или Полем. И, естественно, я знаю их также хорошо, как и тебя. Основываясь на всей этой информации, алгоритмах и десятилетиях статистики, я советую тебе выйти за Джона, с вероятностью 87% того, что при долговременных отношениях ты будешь в большей степени получать удовольствие от житья с ним. Я так хорошо тебя знаю, что уверен: этот ответ тебе не понравится. Поль гораздо более красивый по сравнению с Джоном, и, так как ты придаёшь внешнему виду большое значение, ты втайне хотела бы, чтобы я отдал предпочтение Полю. Конечно, внешние данные важны, но не до такой степени, как думаешь. Ваши биохимические алгоритмы, которые формировались десятки тысячелетий назад в африканской саванне, при выставлении общей оценки отводят внешним данным потенциального партнера 35%. Мои алгоритмы, которые основаны на самых современных исследованиях, указывают, что воздействие внешних данных на долговременный успех романтических отношений сводится к 14%. Поэтому, хотя я и принимаю красоту Поля во внимание, я по-прежнему говорю: с Джоном тебе будет лучше. И неважно, если каких-то случаях Google ошибётся. Главное, что в среднем он будет чаще прав.

– Максим, что ты по поводу этого думаешь? – спросила единоборца, дочитав увлекательную книгу до конца, Жюлиет.

– Думаю, что всё это – ерунда, – сообщил Полубояринов. – Могущество любви – в её иррациональности. И я понял это, встретив тебя.

Краплённые карты Сибири…

У генерал-лейтенанта в отставке Михаила Александровича Ботвинова, которого забрали из электрички в полицейский участок, как уже упоминалось, было двое детей – сын Роман и дочь Валерия. Именно Роману Михайловичу и позвонил из полицейского участка священник Никодим.

Дети генерала были очень непохожими друг на друга. Сын – мягкий, но непоколебимый, если нечто имело для него принципиальное значение. Дочь – решительно-агрессивная в достижении своих целей, но в то же время куда менее щепетильная. Объединяло их, пожалуй, только блестящее образование и постоянная заряженность на получение новых знаний. Впрочем, нет, ещё кое-что: ни он, ни она не состояли в браках. Но, если Роман Михайлович особенно и не стремился к этому – говорил, что лучше вести холостяцкую жизнь, чем «быть вместе с кем попало», то Валерию отсутствие мужа, которого бы она любила, уважала и который снял бы с неё хотя бы часть житейских проблем, безусловно, тяготило.

Роман Михайлович был харизматичной личностью. Доктор как филологических, так и исторических наук (стал ими соответственно в 31 год и в 35 лет), он преподавал в одной из самых элитных и закрытых московских школ сразу несколько гуманитарных предметов для старшеклассников, вёл спецкурс в МГУ, печатался в литературных и исторических журналах. Его нередко приглашали выступать на престижных культурных форумах за рубежом.

Вероятно, наиболее яркой отличительной чертой Романа Михайловича был его взгляд – добрый, но пронзительный и не терпящий фальшь. Про таких, как он, Чехов некогда написал: «У очень хорошего человека такая физиономия, что его принимают за сыщика; думают, что он украл запонки». Но сын генерал-лейтенанта в отставке иллюстрировал точность и другого наблюдения – французского писателя Андре Жида: «Доверяйте правдоискателям. Сомневайтесь в тех, кто истину находит». У Романа Михайловича был очень пытливый ум и неукротимое желание через любые препоны докапываться до правды.

Поэтому он испытывал искреннее интеллектуальное наслаждение, когда рассказывал ребятам на одном из уроков о выдающейся работе японского художника и архитектора Хаджиме Нарукаве, который представил в 2016 году исправленную карту Земли. «Знакомая вам карта, которую создал более 400 лет назад Герард Меркатор, – сказал Роман Михайлович, – изначально придумывалась для моряков, чтобы тем было проще путешествовать по миру и избегать кораблекрушений. Но она очень неточна, если говорить о размерах территорий. На карте Нарукавы, который поделил земной шар на 96 сплющенных треугольников, составивших тетраэдр, размер всех земель и морей дан абсолютно точно. И знаете, что в результате изменилось? Если Африка у Меркатора почти одного размера с Гренландией, то теперь стала именно такой, какой должна быть, – примерно в 14 раз больше Гренландии. У Меркатора Аляска больше Бразилии, хотя на самом деле Бразилия в пять раз больше Аляски, а скандинавские страны больше Индии, в то время как на самом деле Индия в три раза больше всех скандинавских стран вместе взятых. Или, например, у Меркатора Европа больше Северной Америки, хотя на самом деле всё наоборот. И Россия, ребята, на самом деле не такая большая, как на привычной для вас карте Меркатора. Наша Сибирь куда меньше».

Ученики были заворожены этим рассказом. Обсуждали и изучали карту Нарукавы после занятий. История докатилась до директора школы. Тот незамедлительно вызвал к себе Романа Михайловича.

– Дорогой мой, – сказал он учителю, – не успела Россия прирасти Крымом, как вы хотите укоротить Сибирь? На азиатскую часть приходится 75% территории нашей страны! Что вы стремитесь до ребят донести? Что огромная территория России – не уникальное явление, что наша Сибирь – мала?!

– Помилуйте, при чём здесь всё это? – удивился педагог. – Я же не придумывал ничего. Просто привёл любопытные факты, которые опровергнуть невозможно.

– Мы пользовались картой Меркатора и будем продолжать пользоваться ей, – директор не скрывал своего раздражения. – У нас предстоят президентские выборы. «Несистемная оппозиция» постоянно пытается представить страну в дурном свете, умалить заслуги России перед всем остальным миром – как прежние заслуги, так и нынешние. Карта этого японца подливает масло в огонь желающих нас унизить.

– Сергей Фомич, вы меня пугаете, – лицо Романа Михайловича побледнело. – Я всегда считал вас интеллигентным человеком.

– А вы пугаете меня, если не понимаете легкомысленности своего поведения. Вы бы ребятам еще карту, созданную Полом Бредингом из ODT Maps, показали. Там размеры стран даны исходя из численности их населения, и Россия меньше Нигерии с Пакистаном. Может быть, коллега, вам отпуск взять, развеяться?

– Воспользуюсь вашим предложением.

Роман Михайлович твёрдо решил после отпуска уволиться. Без работы не останется. Но сначала всё же надо съездить в Милан, куда его давно зазывал старый знакомый – профессор Джакомо Росси, один из лучших в мире экспертов по литературе Древних Греции и Рима.

Перед отъездом он позвонил сестре – Валерии, с которой обычно общался раз в квартал, не чаще, чтобы сообщить о предстоящем путешествии в Италию и дальнейших своих намерениях.

– И тебя карта подвела?! – засмеялась она. – Прикольно.

– А что у тебя за история с картой? – поинтересовался брат.